«Шоа» во Львове

1

Немецкие самолеты над Львовом гудели

Польские офицеры в капусте сидели.

В воскресенье утром новость сообщили

Польшу на две части сегодня разделили.

Одну половину взяли себе немцы,

Ну, а вторую — красноармейцы.

— Ляхи, вы что ль спали, иль в дурака играли,

Что в войне вот этой, Польшу проиграли.

— Спать — мы не спали, и в карты не играли,

Как подъехал немец, мы быстро убегали.

Свети ясная Луна, свети на Варшаву,

Потому что вражья Польша навеки пропала.

2

Интересно мужикам

У всех ли кости белые,

Кровь польется ль голубая

Если грудь проткнуть у пана?

3

В неволе в плену ты была

Украина, отчизна моя.

Еще недавно шляхетские палачи

Разделили родные поля.

А теперь ты могуча и едина,

Свободна и радостна ты, как весна.

Украина моя, Украина,

Золотая моя сторона.

Зазвенел твой певучий язык

И иначе звучит «Заповит».

Украинское вольное слово,

Словно птица из клетки летит.

Полной грудью запела дивчина,

Далеко эта песня слышна.

Украина моя, Украина,

Золотая моя сторона.

4

Там на углу Яновской,

Возле улицы Клепаровской,

Хорошо там пиво пьется,

Хорошо там морда бьется.

5

Там приходит пани Франя,

И опухшая кривая Маня,

И полно гуляк там сеть,

Пиво будем там мы пить!

6

Трамвай за трамваем,

Трамвай за трамваем,

А за тем трамваем —

Еще один трамвай!

Трамвай отъезжает

Девченочка плачет,

Прощай мой хороший,

Мой милый казаче.

7

На Донбасс так-сяк,

А с Донбасса с голым задом.

8

Если завтра война,

Мы заколем кабана.

Если завтра в поход,

Каждый есть его пойдет.

9

Три танкиста не имели что кушать,

И съели ремень c машины боевой.

10

Будет лях проклятый

На отцах пахать,

Матерями бороновать.

11

Ой не радуйся, ляше,

Что по Збруч — то это ваше,

Вернутся еще молодцы,

Сечовые Стрельцы,

Задрожит тогда Варшава.

12

Бить его!

13

Мой любимый Белз,

Городок небольшой,

Где была моя семья,

Где был мой дом.

14

Мы родились в великий час,

С пожаров войн и пламени огней —

Нас боль лелеяла с утратой Украины,

Кормил нас гнев и ненависть к врагам.

И вот идем мы в бой за жизнь,

Как камень мы тверды и крепки —

Ведь плачь не дал свободы никому,

А кто борец — получает тот победу.

Не хочем мы ни славы, ни оплаты —

Оплата нам сама борьба:

Нам слаже умирать в бою,

Чем в путах жить, как будто мы рабы.

С нас хватит разрушений и невзгод —

Не должен брат на брата в бой идти,

Под сине-желтым стягом освобожденья

Объединим великий наш народ.

И правду лишь одну для всех

Наш гордый кличь несет народу:

«Будь верен Родине до смерти —

И Украина выше нам всего!»

Нас в бой ведут слова героев павших —

И высший нам закон — наказ:

Соборное Украинское Государство —

Свободное и крепкое, от Тисы по Кавказ.

15

Иди-ка детка домой. Тебе необходимо отдохнуть.

16

Моя любимая Каська,

Моя любимая фрау,

А помнишь ты

Как я тебя имел?

На улице Коперника

Я тебя узнал,

И на плечах твоих

Я что-то прочитал:

Что «Эта фрау

только для немцев».

17

Темная ночь горы укрыла,

полонину всю залила,

а в ней снежно-белый силуэт,

гуцул Ксеню в нем узнал.

Он смотрел в синие глаза

прислонившися к сосне,

и эти слова ей

он беспрестанно говорил:

— Гуцулка Ксеня,

Я тебе на трембите,

Только одной в целом мире,

расскажу про свою печаль.

Душа страдает,

Звук трембиты рыдает,

И сердце, горячее как жар,

Любит только тебя.

18

Украинские мы спекулянты,

Лавиной на Львов мы идем.

Везем сыр, сметану и масло,

И свекольный самогон.

Вот подъезжаем мы ко Львову,

Вдруг немчура нам крикнул: «Хальт!»

На что ему я отвечаю:

Я — украинский спекулянт.

19

Сахарин — таблеточный,

И отличная мука с гипсом.

Файдули, файдули, фай.

Из трамвая слышны крики,

Там снимают с ног «англики».

Файдули, файдули, фай.

Тот «бомбовец» приближается

И из «англиков» ее вынимает.

Теперь у моей тети «англики»

Из сожженной «шуфабрики».

Файдули, файдули, фай.

20

Мы молоды, мы молоды,

Нам «бимбер» не повредит!

21

Где-то там на далекой Волыни

Родилась армия УПА,

Чтобы воскресла Украина

И вновь пришла свобода к нам.

О «контингентах» тут не знают,

Живут там люди как в раю,

Ведь молодежь за эту волю

Там проливает кровь свою.

Пылали городки и села,

Борцы боролись ночь и день.

Одним из первых пал на поле

Погиб Ивахив — наш Василь.

Он пал как рыцарь Украины,

На Поле Славы, как борец.

Всю жизнь провел он в разных тюрьмах,

Герою смерть сплела венец.

Не плачь сестра и не грусти,

И не смотри с печалью в даль.

Твой брат погиб.

Его ведь гений жить будет

В стихах грядущих поколений.

22

«Перебить всех до единого» — пол.

23

Когда был Смиглый Ридзь,

Мы не делали ничего.

Пришел Гитлер золотой,

Дал евреям работу.

24

Мы такие-сякие ребята

Из Яновского трудового лагеря.

Заставляют работать — есть не дают

И ежедневно нас убивают.

Утром кофе, вечером кофе,

(далее нецензурн.)

Когда вытянут тебя со строя,

Тебе не нужен будет гроб.

Пойдешь на песчаный карьер спать

(далее нецензурн.)

Наш Коланко мировой парень,

У него есть пулемет,

И он умеет на нем играть,

(далее нецензурн.)

25

Встретились в воскресенье возле церкви Спаса

Два панка, что часто грели горло в «Атласе»,

— Как твои дела Грыць, хорошо иль плохо?

Иль ремнем беду сжимаешь, или, может, без него?!

— Да куда там, беда, друг мой — не шучу я тоже.

Пес достоин жизни этой, как и жизнь пса, может.

Проел картошку, оборвался, весь стою в заплатах

И как моль, счас доедаю, что в шкафу я прятал.

26

Шептицкого на фонарь, на фонарь!

Пусть мерзавец плохо погибнет, плохо погибнет!

27

Мы гайдамаки, мы все одинаковые.

Мы ненавидим вражье ярмо.

Шли деды на муки, пойдут и правнуки.

Мы за народ свою жизнь отдадим.

Не радуйся, ляше, сотня ляжет,

А тысяча станет к борьбе!

Из оков неволи к жизни на воле

Встанут вновь попраные рабы…

28

Разорвем кандалы, в которые нас тираны

Заковывают ежедневно.

Так как мы гайдамаки, мы все одинаковые,

Мы за народ свою жизнь отдадим.

29

Известный львовский юрист Мавриций Аллерганд записал в те дни в своем дневнике разговор с бывшим судьей апелляционного суда, которого он называет «Вл. В.». На слова последнего, что погром «совершили польские отбросы», Аллерганд по сути не возразил, а только сказал, что украинцы, которые, мол, «имели власть и влияние, ничего не сделали, чтобы предотвратить погромы» (Allerhand M., Allerhand L. Zapiski z tamtego świata. Kraków 2003, s.38). Разумеется, что в то время власть принадлежала немцам, провозглашение Украинского государства тут ничего не изменило.

30

Rogalski M. Listopad we Lwowie 86 lat temu // Semper fidelis, 2004, 6(83), s.35–37

31

Не случайно Петлюра и один из деятелей грузинского антибольшевистского правительства были убиты сразу после прихода в Польше к власти Ю.Пилсудского: правители СССР боялись союза Польши с украинцами и грузинами.

32

Белжец расположен на железнодорожной линии Львов — Люблин. Когда-то это была последняя местность Галиции и Австро-венгерской империи перед межой с Холмщиной и границей царской России.