Лазутчик и крот

Глава 20. Как дергать за ниточки

При входе в Антиру, встречается памятник посвященный основателю города. По словам местных, хоть он и прожил до ста лет, но все же все свои величайшие деяния совершил еще в молодости. Поэтому принято изображать его в виде юноши в роскошном хитоне, который подняв одну руку к небу, во второй держит книгу законов. Он сам ее написал и распространил на весь Полуостров.

Город стоит на двух холмах посреди низкогорья. Точнее одна из его частей расположилась под крутым склоном на небольшом плато. Если подняться на него с юга, то видно какое узкое пространство остается между жилыми домами и административными зданиями. На этом пути самой примечательной постройкой является роскошная баня выстроенная на месте горячего источника. Ее внутренние мозаики, с изображениями различных морских божеств в окружении рыб, выполнены в чудеснейшем стиле древних мастеров Перепутья.

В самом центре плато находится здание, принадлежащее гильдии Антиры. Снаружи оно покрашено в пепельный цвет и выглядит не очень примечательно. Но его внутреннее убранство поражает. Более всего восхитительны стены, расписанные красочными картинами. На них изображены врата голубых и бордовых расцветок, по центру которых похотливые мужи гоняются в страсти за невинными девицами. Рядом можно рассмотреть сцены охоты, где зеленая трава и деревья резко переходят в темно-синее небо. В пиршественных и приемных помещениях, наряду с натюрмортами аппетитных блюд, угадываются сцены из морской рыбалки.

Во внутреннем дворике гильдии стоят мраморные статуи. Они посвящены каким-то древним богам. Позади этих статуй находится галерея так называемых трех начал. На ее стенах изображены картины банкиров, юристов и лекарей. Все непременно находятся при деле. Таким образом, гильдия поясняет три своих основных направления. Порой встречаются исключения, но в основном именно в плане финансов, юриспруденции и врачевания, Антира оказывает ключевое влияние на все остальные города не только Полуострова, но и всех союзников.

Больше в районе плато делать нечего. Самая интересная часть Антиры раскинулась на северном холме. Его склоны опоясывает стена высотой несколько метров. По ней круглые сутки напролет ходят бдительные стражи, охраняющие богачей. В основном здесь строят дома самые успешные деятели из гильдии Антиры, но зачастую сюда переселяются и наиболее влиятельные политики Полуострова.

Сразу за стенами начинаются причудливые виллы. Фантазия местных богачей безгранична. Там есть дома в форме фаллосов и женских грудей. Некоторые предпочитают строить жилища в виде обиталищ животных, от птичьих гнезд, до кротовых нор.

Поднявшись выше, можно заметить круглую арену. Бойцовские представления проводятся в городе Антира по особенным правилам. Есть одно условие, бойцы должны быть в одной набедренной повязке и перед боем обмазываться маслом. Из оружия разрешены только луки и стрелы, по пять на каждого бойца. Когда их расходуют вступают в рукопашную. Такой оборот, битвы принимают в большинстве случаев, так как стрелы бойцам выдают не слишком заостренные. Женщины выступают друг против друга ничуть не реже мужчин. Антира единственное место, где зрители до начала боя сами выбирают, будет ли он идти до смерти или все обойдется парой переломанных костей.

Вся богатая часть Антиры связана между собой широкими улицами из крупной брусчатки. На самой вершине холма находится открытый театр, а вокруг него несколько десятков жилищ с небольшими садами. Дома сделаны из глиняных блоков и по внешнему виду не могут соперничать с виллами построенными на склонах холма. Отсюда у некоторых торговцев средней руки бытует обманчивое предположение, что они могут поселиться в центре города богачей. Нет, для них такое никак невозможно. Цены на скромные домики вокруг театра самые высокие на всем Полуострове. Именно здесь, несколько столетий назад был заложен первый камень Антиры. Все влиятельные аристократы этого города, родом именно отсюда.

Один из таких домиков стоял на широкой улице, которая примыкала к площади со статуей мифической птицы. Небольшая одноэтажная вилла принадлежала Гиперболоиду. В прошлом году его выбрали главным из пяти Высших магистратов Полуострова. Выше него по закону никого быть не могло.

Нори, в сопровождении Дарея и головореза по прозвищу Клык, подошел к домику Гиперболоида после полудня. Низкогорье не спасало от солнца, все было с точностью наоборот. Даже ветерок дувший с севера не был способен разогнать летний зной. На дверях стоял надменный слуга. Он чувствовал себя очень важным и посмел остановить Нори, вытянув свою руку вперед. Слуга не знал кто перед ним. А какая впрочем может быть разница? Ведь он охраняет первое лицо всего Полуострова. Верховный магистрат приказал к нему никого не пускать. Вытянутая рука надменного слуги оказалась в тоже мгновение сломана Клыком. Выполняя свои рутинные обязанности головорез даже не шевельнул своими длинными бронзовыми усами. Клык стал на двери, приказав жалкому слуге свалить с его глаз. Нори зашел во двор. Дарей последовал за ним.

Внутренний дворик был засажен травой, кустарниками и маленькими деревцами эвкалипта. Ровно посередине был выстроен длинный бассейн из мрамора. Прямые бортики сменялись полукруглыми и квадратными выемками. Поверх бассейна были три перегородки, позволявшие пользоваться ими как мостиками, переходя из одной стороны сада в другой.

Внешняя отделка виллы была просто великолепной. Особенно выделялась стена на которой была нарисована обнаженная дева, рассекающая на спине дельфина по неспокойным волнам. Когда Нори зашел в дом, в нем тоже стало неспокойно. Тихая идиллия сменилась криками, шумом и гамом. Перед Дареем, стоящим в саду, пролетел упитанный старик. Он ударился головой о миртовый куст. Пока он на четвереньках пытался переползти к бассейну, подбежал Нори и дал ему хороший пинок под зад.

— Не надо, — умолял Гиперболоид.

Когда Нори наконец-то отстал от него, старик поднялся и сказал:

— Ты не имеешь права так ко мне относиться. Я теперь Верховный магистрат!

Дарей присутствующий при избиении Гиперболоида и сам был в крайнем замешательстве. Такое обращение с любым Высшим магистратом не может остаться безнаказанным. Но последующие слова Нори, отбросили все сомнения в том, кто действительно правит Полуостровом.

— Верховный магистрат! Ты совсем позабыл, кто ставит Верховных магистратов на место?!

Гиперболоид дрожащим голосом проговорил:

— Нори, не надо, здесь же посторонние люди.

Верховный магистрат повернулся и посмотрел на Дарея. Только сейчас лазутчик понял какой перед ним дряхлый старик. Он однажды уже видел его в Тико на предвыборном представлении. Но тогда Гиперболоида покрыли плотными слоями грима. Сейчас перед Дареем было лицо, в котором казалось кости вот-вот вылезут наружу. И это несмотря на то, что в целом старик был весьма упитан.

Нори ничуть не успокаиваясь начал укорять Верховного магистрата. Казалось ему нравилось отчитывать старика, будто перед ним какой-то мелкий засранец. Дарей не знал сколько самому Нори лет, но на вид ему никак нельзя было дать больше тридцати. Сцена выглядела неприлично даже по меркам разнузданной Антиры.

— Я устрою твоей стерве жене такую выволочку! — кричал на старика Нори. — Зачем эта дебиловатая старуха поперлась в город Малл? Идиотка угрожала толпе, раззадорив всех на бунт!

— Я не знал Нори, правда не знал, — оправдывался Гиперболоид.

— Ее обязанность, такая же как и у прочих старых дур советниц, разогревать толпу в Кихшо. Для того чтобы они ненавидели демонопоклонников спрятавшихся в Благолесье.

— Я знаю Нори, я знаю.

— А вместо этого старая карга поперлась в Малл и обвинила местную чернь в том, что это они дескать демонопоклонники. Ну не идиотка ли?

— Идиотка, точно идиотка, — проговорил дрожащим голосом Гиперболоид.

— Пожиратель еле справился с бунтом. Несколько его сподручных погибли от рук разъяренной толпы.

— Прости меня Нори, я не виноват, — продолжал оправдываться Гиперболоид. Его руки тряслись, то ли от страха, а может и от какой-нибудь старческой болезни.

Нори чуть успокоился и после некоторых раздумий сказал:

— Ладно, в конце концов нам удалось подавить бунт. В этом тоже есть плюс, головорезы из Малла теперь будут сидеть тише воды и ниже травы.

— Ты прав Нори, ты прав.

— Но не думай, что поступки твоей идиотки жены даром тебе обойдутся.

— Что ты имеешь ввиду?

— Ты обязан теперь протащить закон об окончательном запрете кому-либо посещать остров Ар-тша, кроме конечно лекарей из гильдии Антиры.

— Но как же? Ведь Геррлай будет против и не только он.

— Мне плевать как. Если ты не протащишь закон, я выпотрошу тебя вместе с твоей стервой.

— Но как же? Ты же знаешь какие будут последствия…

Нори прервал скулеж Гиперболоида пощечиной и сказал:

— Сделаешь так, как я сказал. А по поводу последствий. Какие последствия могут быть для Верховного магистрата?

Нори рассмеялся и подозвав к себе Дарея, покинул виллу Гиперболоида. Когда они вышли на улицу, Клык стоял на двери с каким-то светловолосым мужчиной в синей тунике. Нори поприветствовал его со словами:

— Как только я в Антире, так тут же ты сразу. Сейчас нет времени, приходи ближе к ночи на наше собрание.

У Нори была своя вилла буквально в сотне шагов от домика Гиперболоида. Она занимала никак не меньше половины улицы и была самым большим жилым домом в Древней Антире. На входе ее окружала высокая стена. За стеной начинался просторный сад с деревьями и лабиринтами из кустарников. За садом мраморная площадка с маленькой статуей танцующего юноши. За площадкой был выстроен двухэтажный дом из редчайшего вулканического кирпича. На первом этаже была длинная прихожая, спальни и зал с мозаичными полами, а на второй комнаты для слуг.

Нори приказал Дарею и Клыку решить меж собой, кто какую стражу будет нести. Лазутчику выпала ночная стража. Тогда Клык тут же уселся на грубую скамью в прихожей, где стал проверять остроту своих стрел и клинка. Дарей не спал в дороге пару дней, так что, заняв одну из тесных комнат для слуг, он решил немного вздремнуть. Когда он проснулся за окном была темень. Дарей спустился сменить на страже Клыка. Он услышал тихие голоса доносившиеся из зала. Дарей рассмотрел Нори и двух облысевших старцев, весьма крепкого телосложения. Напротив них сидел светловолосый мужчина, которого они встретили днем, когда выходили от Гиперболоида. Лазутчик осторожно спрятался за стеной и подслушал их разговор.

— Спасибо Нори, что пригласил меня на оргию в Долину Вилл. Я никогда ничего подобного не видел. Такое необычайно вдохновляющее зрелище, — говорил светловолосый мужчина.

— Возбуждающее, ты наверное хотел сказать, — перебил его один из облысевших старцев и вся комната рассмеялась.

— Это тебе не с распутницами из Антиры баловаться. В Долине Вилл всегда особые оргии, — проговорил второй старец.

— Но все же Нори и в Антире способен устроить лучшее зрелище, — подобострастно сказал первый старец.

— Я только не понял про маску с котом, — пробормотал светловолосый мужчина.

— Отныне тебе нужно понимать только мои прямые указы, — сказал Нори. — Теперь ты входишь в самый близкий круг. Главное умей хранить секреты и делай все, что я скажу.

— Конечно Нори, это такая честь для меня, — сказал светловолосый мужчина. — С чего мне начать?

— Тебя избрали Высшим судьей Полуострова год назад. Чтобы такое устроить, нам пришлось очень постараться. Значит тебе нужно вынести обвинительный приговор начальнику гарнизона в Тико. Изгнание на двадцать лет будет правильным решением.

— Но за него вступится высшее военное начальство из Лакведока, — возразил светловолосый.

— Никто не говорил, что будет просто. Но нужно сделать именно так, — сказал Нори чуть повысив тон своего голоса.

— Хорошо, я все сделаю.

Дарей услышал шаги из прихожей. Он отошел от стены, чтобы не спалиться и уверенно пошел им навстречу.

— Наконец-то! Ты опоздал почти на час, — предъявил претензию Клык. — Еще немного и я сам бы поднялся наверх. Вот тогда тебе бы точно не поздоровилось.

Дарей увидел какую-то распущенную девку рядом с Клыком. Она звонко смеялась и показывала большую обнаженную грудь. Клык заткнул ей рот и велел тихо следовать за ним на второй этаж. Он сказал Дарею:

— Забудь про то, что видел меня с девкой, а я забуду, про твое опоздание.

— Заметано.

Дарей занял свой пост. Гости покинули виллу Нори только перед самым рассветом.

В городе Малл есть большой каменный театр на открытом воздухе. Рассказывают, что его построил заезжий купец из Перепутья. Он был не в силах смотреть на досуг местных жителей. Они целыми днями сновали между исполинским портом и рядами бесчисленных рынков. С тех пор ничего не поменялось, единственно, что театр добавил развлечений для черни, в том числе той, что знатно обогатилась. Все собирались в нем, чтобы тешить свое самолюбие, когда низкопробные комедианты в очередной раз шутили над каким-нибудь действительно выдающимся жителем Малла. Только на этот раз толпе было не до смеха. Старшая советница Верховного магистрата распекла чернь по самое не балуйся. Она обзывала толпу всяческими гадостями. Когда оскорбленные начали гудеть, советница обвинила их в демонопоклонничестве. После этого в городе воцарился хаос.

Нори в сопровождении Дарея и Клыка подъехал к центральной площади Малла. Множество построек вокруг все еще горели. Повсюду лежали тела местных жителей. Кое-кто был вооружен палками, а некоторые и мечами. Которые впрочем не сильно им помогли в борьбе против власти. Когда Нори спешился, к нему подошел Высший магистрат Полуострова, избранный от города Малл. В компании старика был Пожиратель.

— Все пропало! Все пропало! — кричал худощавый старик. — Весь город сожгли! Проклятый Гиперболоид со своей дрянью женой! Посмотрите, что он наделал!

— Что он наделал? — спросил Нори.

Но старик задумавшись спросил:

— Кто?

— Гиперболоид, — сказал Нори.

— Какой такой Гиперболоид? — переспросил Высший магистрат.

Дарей решил, что у старика поехала крыша. Было похоже на то. Магистрат неожиданно забегал вокруг, то хватаясь за голову, то пиная погибших бунтовщиков. Нори, не обращая на старика никакого внимания, задал вопрос Пожирателю:

— Скольких вы убили?

— Побольше сотни будет.

— Побольше сотни, это сколько?

Пожиратель призадумался и что-то подсчитывая в уме ответил:

— Наверное тысяча.

— Ебучий ты Пожиратель! — воскликнул Нори. — Как же так? Разве нельзя было действовать мягче? Я понимаю, если бы ты с таким рвением подавил бунт в Кихшо или Лакведоке. Но Малл! Как же так?

— Извини меня Нори, — сказал Пожиратель потупив взгляд. — Как-то само по себе вышло. Слишком сильно увлеклись.

— Эх, собирай всех бойцов, что у тебя есть и поехали в Вязь, — сказал Нори.

Во второй половине дня они сели на могучих коней и выехали за стены Малла. Затем они двинулись на юго-запад по выжженной траве. На закате Малл стал одной далекой точкой у подножья высоченной горы, уступавшей по высоте пожалуй только Снежинке. Перейдя реку Длинку в месте, где равнина ведет ее сужающееся русло к морю, Дарей впервые ступил на Пахотные земли. Это место было по истине легендарным. Почва здесь была самой лучшей для земледелия. Урожаи снимали по несколько раз за год. Посевы вокруг были огромны. Но со временем почва все же начала портиться. Несмотря на это, Дарей вместе с отрядами Пожирателя, узкими дорожками объезжал пашню за пашней.

Ночью они доехали до деревянного городка. В свете факелов Дарей разглядел знакомый стиль. Очень было похоже на то, что он все это уже видел в руинах подводного города. Правда там все было построено из камня и необычно тонкого кирпича. Здесь же все было возведено из прочного дерева. Поселение сильно отличалось от всех городов Полуострова, особенным и необычайным стилем. Этажи каждого здания плавно наслаивались друг над другом. Улица за улицей как будто были единым организмом.

В свете факелов можно было разглядеть смуглые лица мужчин, напоминавших Дарею сумасшедшего незнакомца, которого он повстречал в Долине вилл. Местные жители разговаривали друг с другом на очень певучем языке, но при виде Полуостровитян сразу же замолкали. На чужаков здесь смотрели с крайним подозрением. Каждый из местных как-будто знал Нори. Все расступались перед ним с особой опаской. Никто не хотел попадаться ему на глаза.

Когда они проехали через город, Дарей разглядел небольшую каменную крепость. Она была похоже на маленькую копию Альт. Командующий поприветствовал Нори. Судя по всему он был уроженцем Полуострова. Приказав своим помощникам разместить всех прибывших, сам командующий проводил Нори в приемный зал. Они совещались там до самого утра. Дарей стоял на страже вместе с Клыком. Было велено никого не пускать. Ночью Клык несколько раз покидал свой пост. В такие моменты Дарею удавалось подслушать беседу Нори с командующим. Они обсуждали поставки продовольствия из Пахотных земель и настроения местной знати. Насколько Дарей понял из подслушанных разговоров, волноваться было не о чем. Хотя жители Пахотных земель и ненавидят Полуостров, но их старейшины давным-давно под пятой гильдий Антиры. Иногда в разговоре упоминался Геррлай. Командир постоянно извинялся перед Нори, за то что ведет с тем так много дел. Но он все же отнекивался, как только речь заходила о торговой гильдии Кихшо. Из разговора Дарей понял, что командир очень сильно зависит от Геррлая, так как обязан ему своим назначением. Он увиливал от всех вопросов порочащих торговую гильдию Кихшо. Нори убеждал того, что Геррлай пустышка и нужно слушаться только влиятельных людей из Антиры. После таких замечаний, командир перескакивал на другие темы, не забывая упомянуть, что его командование прежде всего находится в городе Лакведок, так как он всего лишь военный и не разбирается в политических дрязгах. Нори вышел из зала только к утру. Он был крайне недоволен. Похоже не удалось договориться по какому-то важному делу. Дарей сильно зауважал командира, так как он впервые видел человека, который посмел отказать Нори. «Хоть он и вилял хвостом, все время извиняясь, но судя по всему принципы ему не чужды,» — подумал Дарей про командира.

Предстояла долгая поездка по Вязи. До главной крепости — Англарка, была неделя верхом. Весь путь пролегал через запутанные дороги среди болот. К тому же по словам проводника, следовало опасаться некоторых местных лордов. Они словно с цепи сорвались и начали угрожать чуть ли ни самому Нори. Нужно было выяснить в чем дело. Вязь самый надежный вассал Полуострова на протяжение сотен лет. Какая болотистая муха их укусила, Нори было не совсем понятно.

В Пахотных землях, несмотря на палящее солнце, ветерок дувший с западных гор приносил облегчение. Когда Дарей оставил позади нижний приток реки Длинки, он почувствовал как влажный воздух выжимает его словно мокрую тряпку. Здесь начиналась Вязь. Летом здесь невыносимая жара смешивающаяся со смрадом болот. Зимой же ветра и холодные проливные дожди приходящие с западных гор. Местечко крайне отвратительное.

Но по правде говоря, не место красит человека, а люди обогащают место своим присутствием. У Вязи с этим были огромные проблемы, ибо вся она была окрашена тупостью местных жителей. В веках про их скудоумие сложились легенды. Жители Вязи внешне могли отличаться головой, чуть напоминающей квадратную или прямоугольную форму, рыжеватой мордой с мелкими веснушками и кривой макушкой под которой скрывался толстый череп. Всем им была присуща бледность, которой они впрочем страстно гордились. И хотя их не всегда можно было отличить от жителей Полуострова, Прибрежья, да и от тех же Лесничих, но все же выражение лица не обезображенного интеллектом, в конце концов выдавало жителя Вязи. А уж как только истинный Вязец открывал рот, сомнений не оставалось.

Благо в первые дни пути, Дарей не часто встречался с местными жителями. У Нори был свой проводник, который долго обучал войска правителя из Англарка. Сам он был уроженцем Квинки, но знал здесь каждый уголок и вел всех безопасными тропами. Однажды правда, Пожиратель чуть не утонул в болоте вместе с конем. Но обоих достали с усилиями пятидесяти человек, во время кинув веревку. На четвертый день без сна все были крайне уставшими. Решено было остановиться в лесу на западе Вязи. Там в одной из деревянных крепостей жил лорд, которому можно было доверять. Нори особо не разговаривал с ним или его семьей. Лорд предоставил ночлег и взял немаленькую оплату, предупредив, что чем ближе они будут подбираться к Англарку, тем будет опасней.

Но все прошло без происшествий. К концу шестого дня Нори со всей своей свитой попал наконец таки в Англарк. Правда пришлось заходить через потайные ворота. Со всех остальных сторон крепость осаждали войска вражеских лордов.

Сам по себе Англарк — это высокий холм с сорняками. Он раскинулся над болотистыми равнинами и лесами стоящими на топях. На вершине холма небольшая каменная крепость, в которой могут уместиться, разве что тысяч пять жителей. Все остальные живут в деревнях выстроенных на болотах. Говорят, что таким образом, в окрестностях Англарка живут сотни тысяч крестьян, ремесленников и головорезов. Примерно четвертая часть от всего населения Вязи. Но кто же его точно считал?

Если все земли Вязи принадлежат различной потомственной знати, со всевозможными гербами и всякой прочей геральдикой. Англарк и окрестности принадлежат Верховному лорду. Дарей познакомился с ним в просторном каменном зале. Верховный лорд сидел на золотом троне в окружении своей свиты. Увидев Нори, он радостно бросился к своему гостю, не забыв поклониться. Затем он его по-дружески обнял. Верховный лорд также пожал руки Дарею, Пожирателю и Клыку, зашедшим в тронный зал вслед за Нори.

Правителя Вязи звали Ульбер. Он был чуть выше среднего роста и в меру упитан. Его взгляд сильно отличался от других обитателей Вязи. В его глазах можно было увидеть частичку интеллекта. Среди местных он считался непревзойденным гением. Возможно самым великим умом, когда либо родившимся в Вязи. Как бы не смеялись над таким Полуостровитяне, но Ульбер доказал свой интеллект на деле. Он правил Англарком уже на протяжении двадцати лет. Неслыханное время для любого лорда Вязи. Обычно все ограничивалось двумя-тремя годами, после которого правителя свергали. Да что говорить, почти любой мелкий лорд или барон с самых захолустных крепостей, будучи старшим в своей семье не выдерживал и пяти лет покушений со стороны младших братьев. Так смена власти в знатных семействах Вязи и происходила. Старший начинает править, через пару лет средний свергает его, потом среднего свергает младший брат, затем подтягиваются дети или племянники, после подрастают внуки и так на протяжении многих столетий.

На голове Ульбера сияла золотая корона с изумрудом. Она только слегка покрывала его пепельные засаленные волосы спускавшиеся до плеч. Все его лицо было изъедено какой-то болезнью, крайне портившей его вид. Он обратился к Нори со словами:

— Как я рад тебя видеть, мой лучший...

— При таких-то обстоятельствах?! — перебил его Нори.

— Ты про моего младшего брата?! Ах он мелкий гаденыш! Осадил Англарк с моим войском! Разинул пасть на меня! На самого старшего!

— Старая песня. Помнится, не так давно, мы убили твоих младших братьев бунтовщиков. Откуда взялся новый? — негодовал Нори.

— То были мои средние братья, а этот самый младший. Из всех он самый большой негодяй, — оправдывался Ульбер.

— Это позор для любого лорда Вязи, что самый младший решил оставить всех позади, — сказал из угла один из советников Верховного лорда.

— Если бы другие ваши братья, были бы живы, они бы не позволили Хапперу так нагло высунуться! — сказал советник из другого угла.

Ульбер положил корону на золотой трон, а сам стал ходить взад-вперед причитая:

— Я сам виноват, что назначил Хаппера командовать войском.

Нори немного поразмыслив спросил:

— А что именно требует Хаппер? Чем он так недоволен? Ты правишь Вязью уже двадцать лет и вполне успешно.

Ульбер остановился и почесав свой нос сказал:

— Вообще-то у Хаппера может быть много претензий. Младшим братьям лордов по нашим традициям не достается ничего. К тому же я постоянно называл его недоумком. Мне стоило извиниться. Еще этот дурацкий охотничий пес, который кидался на слуг. Я приказал утопить его в болоте, когда Хаппер его так сильно ценил.

— Я думаю первое — это основная причина, — сказал Нори.

— Что ты имеешь ввиду? — с удивлением спросил Ульбер.

— Ты сказал, что младшим братьям лордов, по вашим традициям не достается ничего. Почему бы не поменять закон. Ты мог бы предложить Хапперу совместное правление. Конечно только формально…

— Нет! — воскликнул Ульбер.

— Нет! — почти тут же повторили за ним советники.

— Почему нет? — спросил Нори.

— Традиции в семьях лордов рушить нельзя, — объявил на весь зал Ульбер. — На них держится вся Вязь. Мы можем, сменить верования, даже могли бы подумать об отмене рабства, время от времени меняем уклад жизни крестьян и ремесленников. Но что касается традиций в семьях лордов! Они незыблемы.

В тронный зал вошел стражник и обратился к Ульберу:

— Ваше Величество! Пришел посланник от вашего брата.

— Впустите его!

Через несколько минут в тронный зал зашел амбал в продырявленных доспехах. Он был не вооружен, но тащил за собой на цепи какого-то пленника заляпанного грязью. Посланник Хаппера освободил его и кинул в ноги Ульберу. Пленник осмотрелся и заметив Нори, кажется узнал его. Он проговорил: «Вы тоже здесь. Не узнаете меня? Я Вруц-Врац. Спасибо, что освободили меня». Бывший пленник бросился в ноги Нори. Но тут же получив пяткой прямо в пятак, в замешательстве отполз к стене. Посланник Хаппера заявил:

— Ваш брат говорит, что от его вида никто не ускользнет. Между нами и Полуостровом был договор. Вруц-Врац устраивает бунт в Четырехречье. Он не смог и из-за этого Великий Хаппер проиграл битву. Значит вина на Полуострове. Хаппер требует от своего брата отдать ему гостей. Тогда он отправит его в изгнание, а не повесит.

— Вали отсюда! Пока кости целы! — крикнул посланнику Пожиратель.

— Убирайся к Хапперу и скажи, что я очень расстроен его поведением, — добавил Ульбер.

Нори осмотрел забившегося в угол Вруц-Враца и сказал:

— Можете забрать его себе. Вряд ли он будет полезен Полуострову.

— Отдайте его мне Ваше Величество! — сказал советник из правого угла. — Мне как раз нужны рабы для приманки хищников. Первая шкура синего волка пойдет для вашего нового одеяния.

— Забирай, — ответил Ульбер.

Стражник помог советнику вытащить Вруц-Враца из тронного зала. Тот кричал в истерике хватаясь ногтями за каменный пол, пока его не отволокли к двери. Когда советник выходил, Ульбер крикнул ему вдогонку:

— Скажи нашему лазутчику, чтобы тотчас явился ко мне!

Дарей насторожился: «Лазутчику?» Чувство его не обмануло. В тронный зал спустя полчаса зашел Филин. Он поклонился его величеству, поклонился Нори, Пожирателю и встал напротив Дарея. Филин произнес:

— Ты.

— Ах ты ублюдок! — вскричал Дарей, достал из ножен колдовской меч и всадил Филину прямо в грудь. Он удивился каким легким усилием это удалось. Смертельная рана у Филина была будто выжжена. Лезвие играло багровыми переливами. Дарей еще никого не убивал, но ему было совсем не жалко Филина. Он знал, что тот заслуживал такого приговора. Дарей лично видел как он хладнокровно убил двух детей. «А сколько было еще? Только той ночью,» — впилось в голову Дарею. Но помимо оправданий перед самим собой, нужно было ответить теперь перед Ульбером и особенно перед Нори.

— Зачем ты это сделал? — спросил пришедший в замешательство Верховный лорд Вязи.

— Дарей, ты совсем с катушек съехал? — воскликнул Нори.

— Этот ублюдок подставил нас в Пепельном лесу, — сказал Дарей нервно дыша. — Из-за него почти всех перебили.

— Причем здесь Пепельный лес? — недоумевал Нори. — Кто-нибудь мне объяснит?

Весь зал был в замешательстве, кроме Ульбера. Он осмотрел Филина и сорвав с него золотую цепочку, со знаком отличия местных лазутчиков, проговорил:

— Он действительно ходил в какие-то вылазки в Пепельный лес. Был в отряде лазутчиков Полуострова.

— А про то как сбежал, он тебе не рассказывал? — спросил Дарей.

— Нет, он сказал, что тупые командиры его не ценили и поэтому он решил вернуться в Англарк, — спокойно ответил Ульбер. Но затем перешел на крик: — Зачем ты убил моего единственного лазутчика?! Еще и в такой момент! Не мог дождаться, пока Хаппер хотя бы снимет осаду?!

Пожиратель чуть улыбнувшись, проговорил тихим голосом:

— Ты и правда жесток Дарей. Уж никак не мог про тебя такое подумать.

Клык стоявший неподалеку от него немного рассмеялся, но строгий взгляд Нори, заставил сподручных принять серьезный вид.

Ульбер снова начал нервно ходить туда-сюда, на это раз повторяя:

— Как теперь справиться с Хаппером без моего единственного лазутчика? Ничего не поможет, ничего.

Тут Нори не выдержал и подойдя к Ульберу воскликнул:

— Мне все это порядком надоело! Или ты позабыл, что Вязь вассал Полуострова и должна подчиняться нашим приказам?! Хочешь чтобы мы собрали армию и утопили в болотах тебя, твоего братца и остальных дебильных лордов?! Только знай после такого вся твоя Вязь станет не болотистой, а кровавой!

— А что ты мне предлагаешь? — возразил Ульбер. — Мой брат хоть тупица, но он настоящий воин и к тому же силач. А я хоть и одарен умом, но хил телом. Его войско уважает больше силу, чем ум.

— Раз ты так одарен умом, то придумай что-нибудь, — сказал Нори и рассмеялся.

— Даже мой ум не знает что делать, — пробормотал Ульбер вновь схватившись за голову. — У меня всего пятьсот воинов в крепости, еще у тебя сотня. А у Хаппера, только от его неудачного похода осталось не меньше десяти тысяч. Неизвестно кто еще присягнул ему на верность.

— Не оправдывайся, — продолжая смеяться добавил Нори. — Ты не в силах ничего придумать, потому что умнейший только среди тупиц.

— Или потому что твой сподручный убил Филина? Моего единственного лазутчика! — воскликнул Ульбер с досадой.

Нори перестал обращать внимание на жалобы лорда из Вязи. У него в голове зрел свой план. Он сказал Ульберу, чтобы тот велел удалиться из тронного зала всем своим советникам и стражам. Последними уходили Пожиратель с Клыком. Они выволокли тело Филина и закрыли дверь тронного зала снаружи. Нори остался вместе с Ульбером и Дареем.

— У меня есть свой лазутчик.

— Он? — спросил Ульбер.

— Твой выход Дарей, — Сказал Нори. — Тебе нужно пробраться во вражеский лагерь и убить Хаппера.

После некоторого раздумья Дарей проговорил:

— Достань для меня форму, жесткий лук и колчан отборных стрел.

— Что ты задумал? — спросил Ульбер.

— Он подменит, кого-нибудь из лучников во вражеском лагере и убьет Хаппера, — сказал Нори.

— Думаешь выгорит?

— Надеюсь, — ответил Дарей.

— Учитывая какие у вас в Вязи тупицы, план может и сработать, — заключил Нори.

Ульбер не стал спорить и выйдя из тронного зала, тут же разыскал своего самого доверенного стражника. Он приказал ему отыскать для Дарея подходящую форму лучника, которую носят в своем лагере войска Хаппера. Лазутчик покинул крепость поздним вечером.

Форма была несколько велика. Дарея такое ничуть не смутило. Наоборот он стал еще более уверенным в своем плане, считая что некоторая несуразность отличала любого головореза из Вязи. Он понял свою ошибку подбираясь все ближе. Встречаемые на пути воины Хаппера были вышколенными и подтянутыми. Доспехи большинства из них блестели и точно подходили по размеру. Были несколько ветеранов с протертыми и пробитыми нагрудниками. Но как оказалось, они носили такую форму больше для гонора, чтобы подчеркнуть свое участие во всех битвах под началом полководца Вязи.

Лагерь Хаппера был устроен около южного подножья холма. Его разбили прямо на месте тренировочного поля. По периметру стояли четыре деревянные вышки. Казалось их возвели здесь еще сотню лет назад. Несмотря на то, что половина бревен сгнили и находится на вышках было небезопасно, Хаппер выставил на каждой из них по одному лучнику. Лагерь окружали сплошные болота, казалось пройти было возможно, только через центральный вход. Он был хорошо охраняем. Делать было нечего, Дарей подошел к стражу на деревянных воротах.

— Тебе чего? — спросил молодой воин из Вязи.

— Я пришел поменять лучника, — ответил Дарей.

— Что-то ты не похож на одного из нас. Выглядишь словно оболтус с какого-нибудь смрадного болота.

К молодому стражу подошел еще один чуть по старше. Он осмотрел Дарея и сказал:

— Думаешь послали к нам засланца?

— Ага! Засранца, — посмеялся молодой страж. — Скорее всего он из новеньких. Тех, что не участвовали в нашем походе. Хаппер объявил набор новых рекрутов из деревень. Вот он к нам и явился.

— Это так? — крикнул на Дарея страж чуть по старше.

— Да, готов воевать за лорда Хаппера до своей смерти! — выстроившись по струнке ответил Дарей.

— Вот такое мне нравится, — сказал молодой страж.

— Проводи его на смену, — приказал, тот что был чуть по старше.

Молодой страж проводил Дарея к одной из вышек и крикнул лучнику наверху:

— Слезай! Смена подоспела.

Тот повиновался без лишних вопросов. В его глазах можно было увидеть радостный настрой. Он провел на вышке уже больше суток.

Дарей опробовал дряхлую деревянную лестницу и с осторожностью начал забираться наверх. Когда он почти залез на вышку, одна из ступеней под ногой обломалась. Дарей ухватился за край вышки и с огромным усилием затащил себя наверх. Все он проделал под издевательские замечания молодого стража, катавшегося со смеху внизу и повторявшего: «Вот же идиотина! Понабрали дураков!»

Лазутчик осмотрелся вокруг. С лагерем все было понятно, оставалось дождаться, когда Хаппер подойдет на то расстояние, с которым Дарей управиться без каких-либо сомнений. В стрельбе он был хорош еще со времен военной академии Кихшо. Ему даже пророчили путь в лучники, но Дарей не справлялся с дальней стрельбой. Зато на средней дистанции он мог соперничать даже с опытными учителями.

Оставалось найти путь отхода. С огромным усилием и напряжением глаз, Дарей отыскал в темноте ночи несколько кочек посреди болота. По ним можно уйти прямо к холму, а затем вернуться в Англарк. Но сначала нужно покончить с Хаппером.

Полководец вышел из своей палатки через час. Точнее он уже был не просто полководцем, а объявил себя Верховным лордом. Хаппер снял свои доспехи и надел роскошное одеяние из шелков с вшитыми драгоценными камнями. Его новый наряд смотрелся немного комично. Местные мастера, по настоянию самозваного Верховного лорда, вшили в шелковое одеяние просто уйму изумрудов, рубинов и бриллиантов. Несмотря на отсутствие всякой меры у Хаппера, для Дарея его новый наряд несколько упрощал всю задачу.

Хаппер созвал всех старших и младших командиров своего войска в лагерь. Перед ним выстроились пару сотен человек. Расстояние было все еще слишком большим для точного выстрела. Но громкую речь самозваного правителя Вязи, Дарей слышал отчетливо.

Миф о Древних правителях Тюрнглов

Наши предки Тюрнглы издревле заселяли Вязь. Закон был один. Таков он и сейчас. Кто сильней, тот и прав. Однажды мы разделились. Верховному лорду Вязи бросил вызов деревенский недоносок с самых смрадных болот. Он хитростью хотел победить правителя. Не удалось. Тот придушил его, а когда недоносок начала молить о пощаде, то переломал ему шею. Но дела в Вязи пошли не как надо. У недоноска было много последователей. Он знатно молол языком при своей жизни. Те кто шел за ним, не хотели подчиняться Верховному лорду и решились покинуть Вязь. Но кто же их просто так отпустит. К сожалению все же часть этих недоносков сбежали. Они подбили половину Вязи на бунт. Началась междоусобица. Верховный лорд удержал власть. Но всех бунтовщиков было не казнить. Слишком много их оказалось. Все они отправились в изгнание. Расселились по Прибрежью. Сейчас их потомки живут везде. Они с надменностью смотрят на нас со своих вонючих помойных дыр. Считают нас болотными лабухами и невыносимыми тупицами. Разве это так? Нет. Пришла пора мстить. Но для начала нам нужно проучить этих надменных скотов с Полуострова. Они возомнили, что Вязь их вассал. Нет, не бывать такому. Это они должны быть вассалами Вязи. Мы самые чистые Тюрнглы, а все остальные смешанное с грязью дерьмо. Мы вернем свою власть по праву! Вернем все свои колонии в стойло!

Командиры выстроившиеся перед Хаппером ликовали. Он подбадривал их еще громче:

— На пути у нас встал мой жалкий братец. Разве этот доходяга сравнится с нами? Нет. Мы выкинем его из крепости! Собирайте всех бойцов! Ранним утром мы разрушим стены Англарка!

Дарей, затаившийся на деревянной башне, вставил стрелу и натянул тетиву. Он готовился ее отпустить. Хаппер ходил между рядами, подбадривая своих воинов. Слишком далеко. Еще чуть-чуть, еще немного. Вот он почти там, где нужно. Неожиданно Хаппер перевел свой взгляд на сторожевую вышку и заметил Дарея.

— Предатель! — вскричал полководец.

Дарей готовился спустить тетиву, но сгнившие деревянные доски, провалились под весом его ноги. Пущенная стрела попала Хапперу в руку. Лазутчик вытащил свою ногу из дырявого настила и запустил еще одну стрелу, а затем еще. Хаппер пытался скрыться. Командиры поспешили ему на подмогу. Два точных попадания, но Дарей не видел куда угодили стрелы. Может быть в шею, а может быть и в ногу Хаппера. Заметить в сутолоке было невозможно. Лазутчик спрыгнул за стены лагеря и перемещаясь быстрыми шагами с одной кочки на другую добежал до холма. В погоню за ним увязались мечники с щитами в форме миндаля. Они все бежали по дороге в обход болот и пока не угрожали Дарею. Но молодой воин, которого лазутчик встретил на воротах, хорошо знал дорогу из кочек. Он решил действовать самостоятельно. То ли хотел получить награду, а может боялся, что его обвинят в предательском сговоре. Ведь именно он пустил лазутчика в лагерь.

Дарей видел погоню, но всякий раз сбивал своих преследователей с правильного пути. Наконец он добрался до стен Англарка. Потайной вход был на краю крутого, но невысокого обрыва. Там где барбарисовые кусты произрастали прямо из под стен. Дарей осмотрелся, вроде никого. Он крикнул:

— Новый Филин вернулся! Новый Филин вернулся!

На высокой стене показалась голова Пожирателя, а за ним высунулся и Клык. Последний решил поиздеваться над Дареем:

— Мы забыли как открывать потайную дверь. Так что, карабкайся по стене.

— Хватит там шутковать! — недовольно воскликнул лазутчик. — За мной идет погоня!

— Зачем ты ее к нам привел? — спросил Клык издевательским тоном.

Неожиданно к стенам поднялся молодой мечник из Вязи. Он ни секунды не мешкая стал махать клинком, пытаясь зарубить Дарея. Разъяренный мечник рассекал воздух. Лазутчик уворачивался как мог, но ему нечем было ответить. Он достал лук, но никаким образом не успевал вдеть стрелу. Дарей пожалел, что оставил колдовской меч в крепости.

— Помогите мне там! — крикнул лазутчик.

За дуэлью, со стен наблюдали Пожиратель и Клык. Они внимательно следили за бойцами и улыбаясь обменивались какими-то замечаниями.

Мечник из Вязи сделал отвлекающий выпад, а сам подножкой сбил Дарея с ног. Он ударил мечом, но лазутчик выставил перед собой лук, который хоть и спас его от удара, но треснул и раскололся надвое.

— Может все таки поможем ему? — спросил Пожиратель

— Сам справится, — сказал Клык и ехидно улыбнулся.

Дарей никак не мог встать, он полулежа отползал к стене, уворачиваясь от ударов мечника. Наконец безоружный лазутчик выбрал момент и ударил ногой попытавшегося навалиться на него соперника. Мечник из Вязи кубарем покатился с холма. Дарей встал на пригорок и посмотрев вниз увидел как мечник отряхнулся и снова побежал вверх. К нему на подмогу как раз подоспели воины Хаппера с миндалевидными щитами. Они орали какой-то непонятный клич.

Клык кое-как рассмотрел рисунки на щитах. На них была изображена какая-то хищная тварь, напоминающая гиену.

— Элитные стражи Хаппера! — воодушевленно воскликнул Клык.

Дарей услышал треск со стороны стены. Потайная дверь открылась прямо за барбарисовыми кустами. Один из стражников Ульбера подозвал Дарея жестом. Лазутчик спасся и помог закрыть потайную дверь с помощью сложного механизма. Как рассказывал Нори, над этим не простым устройством работал один известный инженер из города Малл.

Дарей был не доволен Пожирателем и Клыком, чье бездействие чуть его не угробило. Он решил высказать им претензии и тут же помчался вверх по лестнице прямо на стену. Когда он поднялся, Пожирателя и Клыка будто и след простыл. Дарей услышал звон клинков и крики битвы где-то под стеной. Он высунул голову и увидел как Пожиратель, орудовавший двумя огромными мечами расправляется с элитными стражами Хаппера. После недолгой возни, громила одновременным ударом с двух рук, разбил щиты своим противникам. Потом он поочередно вонзил клинки в грудь обоим мечникам. Сначала тому, что был слева, а через мгновение, тому что отбивался от него справа. Не успел Пожиратель насладиться победой, как на него налетели еще двое.

Тем времен Клык ничуть не отставал. Он уже бился на приличном от стены расстояние и оставил след из двух убитых противников. В левой руке у Клыка был круглый деревянный щит, а в правой бронзовый топор. В отличие от Пожирателя, на голову он надел серебристый шлем. Который впрочем ему не понадобился. Клык с легкостью парировал удары мечников своим щитом. А сам отвечал точными рубящими ударами прямо в шею соперников. Клык постоянно оглядывался на Пожирателя, как будто что-то подсчитывая. Через несколько минут он устремился к единственному оставшемуся в живых мечнику Вязи. Клык замахнулся своим топором, но было поздно. Один из огромных мечей брошенных Пожирателем, пролетел несколько метров по воздуху и пробил элитному стражу Хаппера спину, выйдя через живот.

— Вот Дерьмо! — воскликнул Клык.

К нему подошел Пожиратель и издевательски посмеиваясь сказал:

— У меня шесть, а у тебя только пять. Так что гони монеты.

— Так не честно. Ты здоровый амбал и должен сам быть за двоих. Так что у каждого из вас по трое, — проговорил Клык.

— Не хочешь платить? — угрожающе прорычал Пожиратель.

— Держи, — сказал Клык и бросил ему солидный мешочек наполненный золотом.

Дарей наблюдавший за битвой, понял, что Клык и Пожиратель отменные бойцы. Каждый из них вероятней всего одолел бы Метиса. Лазутчик вспомнил, как еще на первом году обучения в военной академии, старшие мечники рассказывали про какого-то непобедимого Пожирателя, чемпиона из города Антира. Его друг Йона надеялся, что тот когда-нибудь выступит на арене в Кихшо. Но видимо Пожиратель сменил свою деятельность.

Дарей решил, что предъявлять претензии, может быть чревато. Видимо Клык с Пожирателем смотрели на его бойцовские навыки со своей колокольни. А может опыт подсказывал им, что даже безоружному Дарею и разъяренный мечник по силам. В конце концов он все таки справился и столкнул своего противника с холма.

В тронном зале Англарка собрались несколько человек. Некоторые ходили взад-вперед, что-то бормоча себе под нос. Ульбер сидел на своем золотом троне. Нори уселся на место одного из советников. Пожиратель, Клык и Дарей довольствовались деревянной скамьей. В воздухе витало напряжение неизвестности. К утру начали поступать хорошие новости. Головорезы Хаппера принялись грабить окрестные деревни. «Значит с моим братцом точно не ладно!» — воскликнул Ульбер. К полудню пришли несколько командиров. Все они были младшими братьями лордов присягнувших на верность Хапперу. Они все поклонились правителю Англарка. Затем они достали из мешков головы старших братьев и преподнесли их Ульберу со словами: «Ваше Величество, приношу вам доказательство своей верности!» Ближе к вечеру все войско снова присягнуло на верность Ульберу. Его младший брат скончался еще ночью. Раны в шею и грудь, оказались смертельными. Оставшиеся лорды не смогли удержать войско под своим командованием и головорезы пошли грабить окрестности.

Один из лордов, у которого не было, ни старших, ни младших братьев привел в качестве трофея какого-то исхудавшего человека. Он бросил того к ногам своего правителя.

— Ты кто такой? — спросил Ульбер.

Исхудавший человек встал и с некоторым гонором сказал:

— Я Лев Драматург из Четырехречья.

— Кто?

Лорд принесший трофей подсказал:

— Ваше величество. Он может изображать шута. Иногда правда получается не смешно. Вы главное его бейте побольше. Без тумаков он совсем не старается.

Ульбер отрицательно покачал головой и сказал:

— Нет. Придворные шуты у меня есть и свои. А ты Лев Драматург будешь свинопасом. Уведите его с моих глаз долой.

Льва Драматурга вывели из тронного зала пинками под зад. Он несколько раз падал и тут же вставал, поднимая настроение некоторым незатейливым придворным из Вязи. К Ульберу даже обратился советник:

— А он умеет рассмешить. Может все таки отправить его к придворным шутам?

— Нет! — сказал Ульбер повышенным тоном. — Не нравится мне его мерзкая рожа. В свинопасах ему быстро подправят его надменный взгляд и ироничную ухмылочку.

Ульбер весь вечер благодарил Нори и закатил в честь него огромнейший пир. Он подарил Дарею золотую цепочку лазутчика Вязи, которую сорвал с убитого Филина. Молодой человек сначала отказывался от подарка, но сдавшись уговорам настойчивого Ульбера, все же закинул ее себе в карман.

Хотя гостям из Полуострова требовалось тут же отправляться в город Аршвисс, для решения наиважнейшего вопроса, Ульбер настоял, чтобы они прожили в Англарке еще неделю. На это были причины. Головорезы убитого полководца все еще грабили окрестности. За городом было неспокойно. Нори не слишком волновался из-за разрозненных отрядов оставшихся от войска Хаппера. Ведь с ним были Пожиратель и Клык с сотней отборных воинов. Но все же приглашение Ульбера принял. Надо было пересмотреть старые договоренности с Верховным лордом Вязи. Теперь за ним был новый должок Полуострову. На сей раз он был лично обязан Нори, чей своевременный приезд спас его от неминуемой расправы.

Там где заканчивается Вязь начинается пальмовый лес. К югу от него возвышается над озером и равниной — Первая серебряная гора. Она почти выработана и не представляет особого интереса для добытчиков. Но высокая вершина до сих пор впечатляет путников, которые часто останавливаются на ночевку около восточного берега озера. Если с первой зорькой, отправиться оттуда спешным шагом на юг, к следующему утру можно дойти до Аршвисса.

Для тех, кто опускается с зеленого холма к западным воротам, встречается источник воды в подземной пещере. Вокруг него изначально и был построен весь город. Разорительные набеги со стороны Вязи, в конце концов заставили перестроить и укрепить северо-западные стены и сместить город к югу. Тут находится так называемый Дворец серебра. Он представляет собой круглое мраморное казначейство, с двором для чеканки монет и огромным подземным хранилищем. Вблизи находится Серебряное собрание — здание опоясанное тысячей колонн. Внутри решаются важнейшие политические вопросы. Над входной аркой изображен барельеф Фелистины — жены легендарного правителя Аршвисса по имени Гнет.

Если идти по широкой дороге от Серебряного собрания на восток, то вскоре она выведет к самому густонаселенному району Аршвисса. Местные называют его Юза, по имени какого-то древнего бога, который считается защитником всех здешних земель. Несколько в стороне от него начинается порт.

В одной из не богатых усадеб портового квартала, вот уже целый месяц проживал Иззя Хитрый. Точнее будет сказать, что он там скрывался. За последние полгода он сменил несколько адресов. Его искали, как члены Золотого собрания Гольштайна, за бесчисленный ущерб причиненный их городу, так и богачи Аршвисса, у которых Иззя набрал множество долгов.

Бывший Высший чиновник золотого города, в городе серебряном оказался почти на мели. Ему хватило заплатить за новый месяц своему телохранителю по прозвищу Бык. Но денег на его любимую Плярию уже не осталось. Глаза Иззи наполнились слезами. Он сидел на кушетке рядом со своей любимой Плярией и крепко держал ее за руку. К сожалению ей не нравилась скромная двухэтажная усадьба. Снаружи дом был вылеплен из уродливых груд камней, а внутри был облеплен кривыми досками из грубых древесных сортов.

— Ты не можешь так со мной поступить, — жалобно простонал Иззя.

— Я не могу больше жить в этом пропахшем плесенью домике, — недовольно проговорила Плярия.

— Он не так уж и плох. Останься со мной, еще хотя бы на одну ночь.

— У меня от этой жесткой кровати уже вся спина болит. Позапрошлой ночью, я кажется переломала себе все ребра.

— Не бросай меня в такой важный момент, — умолял Иззя. — Поверь скоро все изменится.

— Когда? — вопрошала Плярия.

— Ты же знаешь, что я получил письмо…

Иззя не успел договорить, как Плярия вырвала свою руку из его крепких объятий. Она встала и недовольно сказала:

— Опять ты про свое дурацкое письмо. Уже год прошел, а воз и ныне там. Хватит витать в облаках. Тебя просто дурака обманули. Взяли на карандаш. А на самом деле выбрали другого. А ты набрал кучу долгов, с которыми тебе никогда не расплатиться. Нет, я так жить не могу.

— И куда же ты уйдешь? — спросил Иззя сделав недовольное лицо. Он мог простить своей возлюбленной жалобы на временные неудобства. Но как она посмела перестать верить в него!

— Уйду-уйду.

— К кому?

Плярия поправила свои волосы и сказала:

— Кубик звал меня на свидание. Он молод, красив и в меру богат.

— Это тот надутый кубик, что участвовал в масляном состязании? — спросил Иззя, сделав свое лицо особенно хмурым.

— Да, тот самый. С подтянутым торсом и рельефными мышцами. Неделю назад я встретила его на рынке. Когда ходила за твоими дурацкими припасами. Он сказал, что влюблен в меня и ждет меня в любой час на своей роскошной вилле.

— Нет! Нет! Нет! — заистерил Иззя. Он начал топать ногами, а потом и вовсе стал кататься по полу и бить ладонями по трухлявым доскам. — Ты не уйдешь! К Кубику! Нет! Нет! Нет! Не смей оставлять меня!

— Хватит сцен! Если хочешь играть, иди в театр, — сказала Плярия с насмешкой.

— В Аршвиссе нет театра тупоголовая дура! Нет! Нет! Нет!

Иззя продолжал кататься по полу в истерике, но тут его сцену прервал громкий стук в дверь. Спавший в тесной прихожей Бык тут же поднялся, приоткрыл засов и спросил:

— Кто?

— Иззя Хитрый здесь живет?

— Вали! — зарычал Бык.

— Ты что там сказал тупоголовая скотина? Когда я зайду тебе точно не поздоровится.

— Постой, постой, — послышалось за дверью. — Скажи, что к Иззе приехали гости с Полуострова.

Не успел незнакомец договорить, как Иззя Хитрый встал с пола и помчался на всех парах к двери, он лично открыл ее и посмотрел на гостей как на подарок судьбы. У него был такой волнительный вид, словно к нему явился сам бог Изобилия. Но перед ним стояли Пожиратель, Дарей и Нори. Опознать своего благодетеля Иззя смог с легкостью. Глаз на драгоценности и дорогие одежды у него был наметан.

— Скорее идем в Серебряное собрание, — дружески проговорил Нори.

Иззя ничуть не колеблясь надел свой самый роскошный хитон и потопал за своим благодетелем под палящим солнцем. Он ловил каждое его слово, стараясь поддерживать беседу и не колеблясь отвечал на все вопросы.

— Знаешь скольким пожертвовал Полуостров ради Гольштайна и Аршвисса? — спросил Нори.

— Многим, — отвечал Иззя. Он на самом деле не знал скольким, но интуитивно ответил на вопрос.

— Вот именно. Многим, — подчеркнул Нори. — А теперь Золотое собрание хочет править Гольштайном самостоятельно, без нашего видите-ли вмешательства. И ладно бы только они. Теперь и Аршвисс решил вести с нами такую неприемлемую политику. Хотя оба города всем обязаны нам. Ты со мной согласен?

— Да, безусловно согласен. В Золотом собрание сидят одни негодяи. Вы не представляете как они меня затравили.

— Я понимаю, — сказал Нори, похлопав Иззю по плечу. — Но у меня есть несколько вопросов к тебе. Мне интересно, какой из тебя получится политик.

— Я на все отвечу, спрашивайте.

— Я читал историю вашего города. У вас был древний правитель по имени Божественный Иззя. Он считал, что Гольштайн во всем должен следовать советам Полуострова. Ты с ним согласен?

— Я полностью согласен, — тут же проговорил Иззя Хитрый. Хотя он никогда не слышал, о том чтобы Иззя Божественный когда-либо следовал каким-то советам. На самом деле Нори выдумал всю историю, только для того, чтобы проверить глубину лояльности своего собеседника.

— Продолжим. Я думаю, что все устремления к самостоятельности Золотого и Серебряного собрания приведут к краху Гольштайна и Аршвисса. Ты ведь думаешь, точно так же?

— Точно так же.

— Значит надо объединить ваши города и собрания. Оставив только одно. Назовем его Золотым собранием городов Гольштайн и Аршвисс. А тебя сделаем, скажем Высшим магистратом такого Золотого собрания.

— Это такая честь для меня. Я согласен.

— Погоди, это еще не все. Я пошлю к тебе несколько человек с Полуострова, они станут твоими личными советниками. Ты должен будешь выполнять все в точности, как они скажут. Каждый закон, указ, все что они тебе посоветуют, должно быть исполнено. Только смотри, я не терплю бунтовщиков. Любое отклонение от дружеских советов Полуострова недопустимо. Ты согласен с такими условиями?

— Согласен на все, — сказал Иззя. Он расплылся в улыбке, но для приличия пытался себя сдерживать. Его мечта почти исполнена. Теперь он будет главным в Гольштайне, да еще и в придачу в Аршвиссе. Исполнять все поручения Полуострова? Конечно да. Если это поможет оставаться правителем золотого города.

Нори зашел в Серебряное собрание через потайной вход, который проходил по подземному помещению. За ним последовали Иззя, Дарей и Пожиратель. Быку было приказано оставаться на улице. Пройдя по длинному арочному коридору, Нори встретился с молодым человеком. Тот был одет в белую тунику расшитую необычными узорами. Он был одним из новых членов Серебряного собрания, недавно выбранным на общем голосование. Судя по всему его протолкнул туда именно Нори, подкупивший несколько влиятельных богачей из Аршвисса.

— Пойдем скорее, — проговорил член Серебряного собрания. — Я созвал межгородскую встречу как уполномоченный заседатель этого месяца. Все Золотое собрание приехало к нам из Гольштайна. Из Аршвисса тоже все там. Они сидят в ожидание почетных гостей. Никто пока не знает, что я позвал тебя и Иззю Хитрого. Члены собраний будут крайне удивлены. Я поставлю вопрос об объединении наших городов. Они конечно попытаются возражать. Но если Пожиратель походит по рядам и угрожающе будет смотреть на членов Собрания они все поднимут свои руки как надо. Затем я подниму вопрос о назначении новой должности Высшего Магистрата. После того как они и ее утвердят, останется выбрать Иззю. Тут несмотря на грозный взгляд Пожирателя не все будут согласны, но я все же уверен, что мы соберем большинство.

— Хорошо, идем наверх, — сказал Нори, остановив рядом с собой Пожирателя и прошептав ему что-то на ухо.

Главный зал Серебряного собрания представлял из себя огромное полукруглое помещение со ступенчатыми трибунами поднимавшимися вверх. На мягких подушках сидели пятьдесят членов Серебряного собрания Аршвисса и столько же членов Золотого собрания из Гольштайна. Внизу на круглой выемке, стояли кресла заседателя и двух гостей. Первым занял свое кресло Иззя Хитрый. Когда его узнали члены собраний, среди них прокатились недовольные толки.

Помимо полукруглых трибун в другом конце зала стояли ряды деревянных скамеек на которых могли уместиться до тысячи жителей Аршвисса. По древней традиции им дозволялось присутствовать в собрание и даже озвучивать свои мнения одобрительным или недовольным гулом. Обычно зрители ни на что не влияли.

Дарей прошедший в зал вслед за Иззей, сел на переднюю скамью рядом с местными. Он заметил, что помимо жителей Аршвисса по рядам рассредоточились люди из свиты Нори. Они были в гражданских плащах, чтобы не привлекать особого внимания. Но под одеждой они прятали клинки и кастеты. Когда Иззя садился на кресло, многие жители Аршвисса встретили его недовольным гулом.

Затем вышел Пожиратель. В руках он держал деревянную дубину. Он ходил по рядам, похлопывая оружием по своей ладони. Пожиратель одним своим видом внушал страх всем членам как Золотого, так и Серебряного собраний. Затем поднялся молодой заседатель, а за ним вышел и занял свое кресло Нори. Все члены собрания распознали его. Но зрители не имели представления, кто он такой и начали недовольно шуметь, стараясь встретить его так же как Иззю. Парочку гулких ненавистников, силком вытащил из зала Клык. Он старался не привлекать лишнего внимания и действовал довольно мягко. Разбивать рожу он принимался только на улице, а затем каждый раз возвращался на свое место, в последних рядах деревянных скамей.

Заседатель объявил:

— Сегодняшняя встреча очень важна не только для Аршвисса, но и для Гольштайна. Я предлагаю объединить наше собрание в единое. Кто за, поднимайте руки.

Треть членов Серебряного собрания подняли руки сразу. Они были заранее подкуплены Нори. Но многие желали самостоятельности, а некоторые никак не могли сообразить к кому же примкнуть. Пожиратель прошедший по рядам и грозно осмотревший тех, кто еще не поднял руку, принялся сильней бить дубиной по своей ладони. Большая часть членов Серебряного собрания сдалась. Были еще сомневающиеся, но большинство поддержали предложение заседателя.

С Золотым Собранием все было сложнее. Только когда Пожиратель подошел к ним вплотную, они не хотя начали тянуть руки к верху. Один из заслуженных членов Золотого собрания от волнения даже обделался в штаны. Он быстро поднял руку от стыда и тут же покинул зал. Смрад разнесшийся по рядам, не придал сторонникам самостоятельности Гольштайна уверенности и большинство все же подняли руки под строгим взором Пожирателя.

— Принято!

Заседатель объявил свое второе предложение:

— Я считаю, что нам нужно назначить должность Высшего магистрата, который будет стоять над нашим общим собранием. Кто за, поднимайте руки.

Все в точности повторилось. Только на этот раз Пожиратель продемонстрировал совершенно угрожающий оскал, после вида которого обкакались еще несколько членов Золотого собрания. Все они стыдливо покинули зал второпях.

— Принято!

Заседатель объявил свое третье предложение:

— В качестве Высшего Магистрата есть кандидат из наших гостей. Поприветствуйте Иззю Хитрого. Я за! — когда заседатель поднял руку, зрители на деревянных скамьях заверещали и загудели. «Это какой-то позор!» — послышалось со всех рядов. Люди из свиты Нори наоборот поддержали Иззю Хитрого одобрительными криками. Дарей молчал, иронично улыбаясь. Клык работал за троих, то и дело выводя на уличный разговор самых оголтелых недовольных.

На сей раз, среди членов Серебряного собрания не набралось и трети поднятых рук. В рядах Золотого cобрания дело обстояло еще хуже. В нем остались самые стойкие. Очень редко кто-то менял свое мнение, даже несмотря на яростный взгляд Пожирателя. Среди членов собраний пошли недовольные толки. «Так нельзя,» — можно было услышать то тут, то там. Заседатель видя, что большинства набрать никак не удается, раз за разом пересчитывал руки, то и дело посматривая на недовольного Нори. Наконец-то он беззастенчиво объявил:

— Принято единогласно! Иззя Хитрый отныне Высший Магистрат Золотого собрания городов Гольштайн и Аршвисс.

— Я против! — поднялся со своего места в самом верхнем ряду один смелый член Золотого собрания. Он был очень влиятельным человеком.

Заседатель замешкался, но посмотрев на Нори сказал:

— Кто против, поднимайте руки!

Пожиратель уже встал за спиной смельчака из Золотого собрания и когда тот, только решился потянуть руку вверх перебил ему своей дубиной все пальцы. Не всем было видно, что произошло в верхнем ряду. Пожиратель успел заткнуть смельчаку пасть своей огромной ладонью и воскликнул: «Одному из почтенных членов Золотого собрания стало плохо!» Он выволок бедолагу из зала. В это время заседатель произнес:

— Никаких возражений нет! С этого дня Иззя Хитрый Высший Магистрат Золотого собрания городов Гольштайн и Аршвисс.

Через час было устроено большое празднование в зале для пиров. Там с легкостью могли рассесться пара сотен человек. Была приглашена вся свита Нори и члены нового собрания городов Гольштайн и Аршвисс. Из последних присутствовали немногие, большинство отказались, сославшись на несварение желудка.

Заседатель сидел рядом с Нори. Он был сегодня в особом почете, несмотря на то, что ошибся в подсчете членов Золотого собрания. Он думал, что их всего пятьдесят, как принято в Аршвиссе. На самом деле их должно было быть больше. Несколько очень влиятельных людей из высшего органа власти Гольштайна запаздывали. Они не успели на голосование, но их сторонники уже сообщили им о произошедшем. Двое смельчаков пришли на пир к Нори. Они были хорошо с ним знакомы. Нори усадил почетных гостей рядом с собой. Один из них доставал его целый вечер.

— Я тебя уважаю мой друг Нори. Но терпеть такой произвол с нашим городом не намерен. — Говорил влиятельный член Золотого собрания. Ему не было еще сорока, но в Гольштайне он был чуть ли не самым могущественным человеком.

Нори устав слушать причитания и угрозы наглеца указал ему пальцем на Пожирателя:

— Видишь его, — Пожиратель как раз доедал на спор сырую ногу здоровенного быка. Он жадно обгладывал мясо и выглядел угрожающе. Его взгляд пересекся сначала с Нори, а потом и со смельчаком из Золотого собрания. Пожиратель улыбнулся и все его зубы были в бычьей крови.

— Вижу...

Нори посмотрел наглецу из Золотого собрания прямо в глаза и сказал:

— Клянусь, произнесешь еще одно слово порочащее честное голосование, на котором я лично сегодня присутствовал, я тут же прикажу Пожирателю растерзать тебя на куски и сожрать. Поверь мне у него в желудке еще полно места. И следующей он будет обгладывать до костей именно твою ногу.

Смельчак из Золотого собрания понурил взгляд и больше не говорил ни слова. Еда и вино ему тоже больше не лезли в глотку. Когда Нори отвлекся, он незаметно удалился, лишь бы больше не попадаться на глаза ни ему, ни Пожирателю.

Другой член Золотого собрания был более рассудителен и умудрен сединой. Он по большей части молчал и смеялся над шутками, которыми весь вечер Нори осыпал присутствующих. Несмотря на то, что он тоже опоздал на сегодняшнее голосование, у него было на этот счет свое мнение, которое он собирался высказать Нори наедине. Но пока не находил момента.

Дарей вышел из пиршественного зала в просторный коридор. Там его заметил Клык, который бахвалился перед коренастым головорезом.

— Вот Дарей сегодня не вывел ни одного, — сказал Клык, указав на него пальцем. Затем он вновь повернулся к головорезу. — Я же сегодня отделал целую сотню.

— Да не гони! — возразил ему головорез.

Дарей отошел от них подальше прогуливаясь по коридору. Он уселся на лавку рассматривая серебряную статую посвященную кому-то из древних богачей Аршвисса. К нему подсел Нори и сказал:

— Я очень рад твоим успехам в Вязи. Положение там и впрямь складывалось опасное. Но ты не растерялся, придумал план и разделался с Хаппером. При этом, тебе нужно научиться сдерживать себя. Ты убил лазутчика при дворе Ульбера в какой-то слепой ярости. Это было не просто плохое решение…

Нори не успел договорить, как к нему подошел седовласый член Золотого собрания, давно ищущий с ним частной беседы.

— Тебе чего? — спросил Нори.

— Отойдем?

— Говори здесь.

— Дело в том, что решение по некоторому освобождению Гольштайна от влияния Полуострова, мы в Золотом собрание принимали с некоторой поддержкой. Я бы даже сказал с настоятельной поддержкой.

— С какой это еще поддержкой? — угрожающе спросил Нори, тут же поднявшись с места.

Седовласый развел руками и сказал:

— Я тут не причем. Решение навязали нам из Кихшо.

— Геррлай? — тихим голосом произнес Нори.

— Не просто Геррлай, — перешел на шепот седовласый. — Я так понимаю решение принял сам Крот.

Нори промолчал глубоко задумавшись. Через несколько минут его отвлек седовласый с вопросом:

— Так что, меняем решение? Я могу созвать Собрание хоть завтра.

Нори уверенно посмотрел ему прямо в глаза и сказал:

— Ничего не меняем. Все остается в силе. И даже не пытайтесь взбрыкивать, а то я весь ваш Гольштайн сгною.

Седовласый развел руками и сказал:

— Я же не против. Я хоть и большой человек здесь у нас, но в целом ничего не значу. Это мой отец выходец из Кихшо. Вот он был и впрямь значительной персоной. Главное, что ему там доверяли. Сам не понимаю, зачем он променял прекрасный Полуостров на палящее солнце Гольштайна. Впрочем сейчас я отвлекся, а в остальном просто рассказал, как оно есть.

— Свободен, — произнес Нори.

Он все оставшееся празднование просидел в безмолвных раздумьях. Дарей присутствовавший при его разговоре с седовласым наблюдал за Нори весь вечер. Тот больше не притрагивался ни к еде, ни к вину. «Крот, Кот, Кит, еще может какого-нибудь Коня не хватает. У них там целый зверинец,» — подумал Дарей.

Обратная дорога на Полуостров лежала через волны Бирюзового моря. Нори принял подарки от нового правителя Гольштайна и Аршвисса. Иззя был щедр, как никогда в своей жизни, доселе. Несколько больших кораблей нагруженных золотом и серебром вышли из гавани Аршвисса в первое утро, последнего месяц лета. Они следовали в город Малл. Главное хранилище которого нуждалось в пополнение.

Весь день были сильные шторма. К ночи море немного успокоилось. Теплый ветер дул с юга подгоняя корабли в сторону Полуострова. На самом неприметном из больших парусников разместились Нори и Дарей. Они сидели на палубе под светом тусклых звезд пробивавшихся через рассеивающиеся облака.

— В Гольштайне есть Золотая гора, — говорил тихим голосом Нори. — Как только отколупнешь от нее кусок, она тут же прирастает новыми породами. Гольштайн сильно зависим от Полуострова. Ибо нельзя оставлять такую гору недоноскам из Вязи или Прибрежья. Я уж не говорю про всех остальных. С тамошним золотом одна большая проблема. Оно твердое и плохого качества, некоторые куски скорее похожи на медь. И блеск его хуже, чем у остального золота.

— Выходит оно порченное? — спросил Дарей.

— Достань золотую монету, которая ходит в Кихшо и внимательно рассмотри, — сказал Нори слегка улыбнувшись. Дарей повиновался и только сейчас заметил, что монета в его руке и впрямь отличается скудным блеском и твердостью. Он впервые обратил на это внимание. Нори добавил: — На Полуострове решили, что именно прочее золото будет порченным, а наше безграничное из Гольштайна, единственно дозволенным. И не только на Полуострове, но и в Прибрежье, да и во всем остальном мире. Но многие сопротивляются. На кону власть над всеми. Важнее ничего нет. И ты нам поможешь в борьбе против наших врагов.

— А как же сражение с демонами? Я думал это самое важное.

— Не смеши меня, — сказал Нори. — Оставь эти дела жрецам света.

Они немного помолчали, но Дарей осмелился задать еще один вопрос:

— Я слышал разговор во время пира. Я хотел узнать… Хм... Кто такой Крот?

Нори поразмыслил ответив не сразу:

— Ты на пути к этому. Настанет время узнаешь. Тебя с ним познакомят. Ты хорошо себя показал. Принес нам колдовские доспехи и меч из Пепельного леса. Справился с бунтом в Англарке. Тебе пока недостает некоторой разумности и хладнокровия. Больше всего мне не нравится твой идеализм. Нет, для молодого человека это приемлемо. Но все же, лучше бы желания власти и богатства стояли выше всего твоего, еще не выветренного, благородства. Я прямо чувствую его запах. И поверь мне, он больше напоминает смрад протухшего мяса какого-нибудь незатейливого волка. Который решил не слушать свои инстинкты, а вместо этого вознамерился стать милой собачкой. Только жители деревни его не поняли и прямо днем насадили на вилы.

Дарей призадумался над словами Нори. На самом деле они вызвали у него враждебные чувства. Он понимал на что, тот намекает. Дарей ни в коем случае не хотел становиться таким. Он мог оправдать убийство Филина или Хаппера, но что если ему прикажут зарезать скажем Толстяка. Вдруг тот влезет в какое-то сомнительное дело. Дарей конечно откажется. Но если прикажут Клыку или Пожирателю? Вступится ли Дарей за Толстяка или испугается пойти против головорезов своего нанимателя. Он пытался отгонять от себя эти мысли.

Нори все время носил длинные рукава. Но сейчас он закутал их до локтей. Дарей заметил на его предплечье татуировку. Он вспомнил, что точно такая же была у Геррлая. Две линии словно обруч вокруг руки и одна линия их пересекает. Татуировка была словно выжжена каким-то странным клеймом.

Дарей задал еще один вопрос:

— А этот самый Крот, он выше тебя или Геррлая?

— Забудь про Геррлая, поверь мне он никчемная пустышка, а про Крота узнаешь потом. Только никому не проболтайся. Из моей стражи о нем известно только тебе и Пожирателю. Если узнает кто-то еще вам несдобровать. Но имей ввиду, что Пожиратель со мной уже несколько лет. К тебе пока чуть меньше доверия.

— Но золото ты только мне одному приказал спрятать в хранилище, когда прибудем в Малл.

— В этом тебе можно доверять. Поручи бы я это дело Пожирателю, так он бы не запомнил как управиться с секретными механизмами. Поручи такое дело Клыку и от казны ничего не останется, — сказал Нори и улыбнувшись похлопал Дарея по плечу.

Он удалился в каюту, которая предназначалась только для капитана. Но старый морской волк отдохнет вместе с командой на палубе, ну или уляжется поверх золотых монет прямо в трюме. Не каждому выпадает такое счастье. Впрочем не для каждого и золото счастье. По крайней мере Дарей, улегшийся посреди палубы, в своем выборе все еще сомневался.