Лёд и Пламя

Глава 11

Как-то при очередном визите в Ладогу что-то зацепило взгляд. Продолжая рассматривать окрестности, обнаружил — что.

Вообще, в Ладоге был свой постоялый двор для иноземных купцов и торговцев с округи. Заведовал таверной Любомир, один из тех мужиков, что строил Людотову домницу, а, следовательно, часто общался с Рарогом. Вот тот как-то зацепился со строителями языками, объясняя в очередной раз, как у нас в нашем родном мире плавильные печи делают и что для этого нужно. И в процессе разговора плавно съехал на описание студенческих гулянок, потом упомянул трактиры и таверны, в которых мы отмечали очередной сданный экзамен… Запомнил, значит, Любомир общую идею.

Ну, то дело прошлое, а сейчас я пытался понять, что же в облике Любомирового подворья не так. Как, наконец, заметил — вывеску, на которой раньше был только схематичный рисунок горшка с ухватом, теперь на ней были начертаны еще и руны. Очень знакомые руны из моего мира и которым я с Рарогом учил тиуна, девчонок-травниц и того же Людоту. Надпись, кстати, была выполнена вполне правильно, означала «постоялый двор», но кто ее тут прочтет кроме меня?

Поинтересовался, прямо у Людоты, который вышел к нам — встречать дорогих гостей. Как оказалось — многие поймут. Уметь писать было очень престижно, и немало народу старалось на совесть научиться «резам» и «чертам», как прозвали наши руны. И все это как-то прошло мимо нас (мимо меня, когда я позже упомянул об этом случае при Рароге. Оказывается, тот же Любомир и еще несколько строителей учились во время эпопеи с домницей). А я еще думал, чего это люди к тиуну и тем же травницам зачастили, притом самые разные. Вот вроде бы и князь, а такое пропустил!

Резы знали не только словене, их так же выучило несколько купцов издалека, в том числе из нурманнов. Один из них отметил, что их собственный футарк только похож на наши черты, а так — все совершенно по-иному.

Не удивительно, что среди товаров, которые везли в Ладогу, появились чернила. Впрочем, сейчас их стали на месте изготавливать. А вот на замену бумаги, которой тут не знали, словене приспособили кору повсеместно растущих березок — бересту. Но вот насчет бумаги — это мысль. Я, правда, мало знаю о способах ее изготовления, но на досуге можно будет заняться. Когда мы с Рарогом доделаем, наконец, наш магический движитель для кораблей!

Позже я весьма порадовался, что грамотных людей в княжестве стало больше. Дел у нас много и каждый, кто поймет написанное, очень ценен.

Я как-то заметил, что Рарог часто о чем-то с Вуком болтает, а в последнее время и Ворона к разговорам привлек. Ну да это их личное дело, но еще через несколько дней они всей компанией ко мне подошли.

— Дэйд, — Рарог зовет меня по-прежнему, как привык. — У меня идея возникла. Как насчет того, чтобы не гоняться за ярлами по всему Даннмарку, рискуя угодить в засаду, а поймать их на море? Там мы сильнее… Помнишь ведь, как удачно мы их у Готланда прихватили? А ведь они нас там ожидали, все же остров торговцев — очевидная цель для визита.

Помню. — Смысл у Рарога был. Потери в Уппсале были значительными, а вот на воде все обошлось бы малой кровью. — Идея хороша. Но как ты собираешься их там ловить? Море большое, а мы одни. Послать им вызов?

— Нет, — Вук степенно огладил бороду. — Не примут они его от нас. Но вот если прознатчик от свеев узнает о наших планах, тогда нурманны всей толпой нас будут ловить. А друг твой сказал, что на Варяжском море это станет их погибелью.

— Да в принципе на любом, против флота мы опаснее. — Я начал понимать. — А прознатчика того Велимудр подготовит? — Обратиться к волхву не казалось плохой идеей, против нурманнов он точно поможет, а уж как менталист любому из имеющихся у нас данов Харальда мозги завернет и скажет, что так и было.

— Нет, — качнул головой в отрицании Ворон, — поймут. Среди ярлов есть знающиеся с колдовством.

А, слыхал про такое. Но коллег с той стороны никогда не видел. Стоит постараться поискать, чтобы узнать что-то полезное. Хотя стихийников там нет. Есть гадатели, менталисты навроде волхвов, но силами куда слабее, травники-зельевары, о малефиках и некромантах тоже ходили слухи. Но мы ведь недоучки, нам любой кусочек знания ценен.

— Так что вы хотите сделать?

Хотели они просто разболтать в чужом присутствии часть планов на будущую кампанию, которая позволит нурманнам узнать, в какой точке моря и когда мы будем. От идеи отыграться на нас за Бирку и Уппсалу они наверняка не удержатся, при том, что им самим встречаться на земле с нами явно не хочется.

Потом тот нурманн, что работает на новой стройке Ворона у моря (нам нужно расширять свой флот, вот и отстраиваем пристани в устье Невы), умудрится сбежать, да в компании. Чтобы смогли угнать лодку и добраться до своих.

— Своим он точно разболтает, что узнал. Дабы оправдаться и из желания мести.

Сказано — сделано. Через несколько дней как бы невзначай мы с Рарогом остановились обсудить план будущего похода на нурманнов. И при этом «не заметили» совсем рядом задержавшегося дана из рабов. Той же ночью стражники отвлеклись и устроили себе небольшой праздник в честь одного из них, и узнавший много нового дан с тройкой приятелей получил возможность бежать. К утру и след их простыл, и как мы и ожидали, отправились они к своим. Нам это на руку, не нужно будет гоняться за викингами по всему Даннмарку, а потом ещё терять людей на стенах Сконе. А так побьём викингов в море — защищать города будет особо некому. Это Рарог хорошо придумал, но флот и войско всё равно надо увеличивать.

К осени погода как всегда испортилась, пошли затяжные дожди и шторма, а потому ни о каком походе в этом году уже и речи не шло, перенесли на следующий год. Заодно нурманны соберут сил побольше. А пока сосредоточились на ремонте пришедших из похода и строительстве новых кораблей. Строили из досок, что были заготовлены ещё два года назад и тщательно сушились в особых сараях. Но и корабли тоже в сараях на берегу Волхова строили, нечего им, недостроенным, ещё под дождями мокнуть. Строили, смолили и заодно обучали тех, кто на них потом ходить будет. Вокруг Ладоги прибавилось весей, пришли новые люди и от корел, и от словен, и даже от кривичей, у тех хоть и своё княжество, но хорошо и безопасно жить хочется всем, а потому снимаются в путь целыми весями и идут к Чистому и к Ладоге. Под защитой магов и огромного по их меркам войска, наверное, никакой враг не придёт, чтобы сжечь их дома и посевы.

Мы, конечно, постараемся, чтобы так и было, но для этого нужно ещё выиграть морскую битву с нурманнами и покорить Даннмарк и остатки Свеаланда. Свеи хоть и обезглавлены, но всё ещё остаются сильным и довольно многочисленным народом, способным выставить немалое войско. Одна надежда, что они присоединятся к данским конунгам, и тогда покорить оставшихся будет легче. Только в этом случае можно быть уверенным в безопасности от набегов с моря.

На всякий случай поставили дозорный острожек невдалеке от устья реки Невы на острове, называемом Котлин, и цепь постов до Ладоги, чтобы, если нурманны рискнут прийти к нам ещё раз, знать сильно заранее и успеть убрать мирных хлебопашцев с их пути. Лучше перебдеть, чем дать повториться трагедии нашествия Харальда Несчастливого.

В таких заботах прошел почти год, и вот снова наступил день выхода в новый поход. Снова, как и год назад, выходили в море корабли, но на этот раз их было почти в два раза больше и сделаны они были с учётом опыта прошлого похода.

Даны тоже не сидели просто так, они лихорадочно собирали войско и корабли. На сей раз даже объявили лейданг[39]. Флот этот был поистине огромным, потому что только норги отправили в лейданг двести пятьдесят кораблей, а Даннмарк выставлял втрое больше. Правда, шли они от каждой местности сами по себе. А потому для нашей сотни кораблей не представляли особой угрозы. Ну и что немаловажно, с нашим флотом были мы, маги. Чем больше нурманнов соберётся сейчас — тем меньше возни и потерь у нас будет потом. И всё же было страшновато, когда море напротив нас покрылось огромным количеством кораблей, мерно взмахивавших вёслами.

Впрочем, всё оказалось не так страшно, как думалось, потому что Уппланд, разорённый прошлогодним нашим набегом, не мог выставить ни одного корабля. Некому было. Зато Сконе и норгские провинции Даннмарка выставили всё, что могли. Пришли корабли даже из Англии, за что англы и скотты[40], думаю, должны нам быть признательны, ведь на них-то натиск данов ослаб. Впрочем, у англов сейчас большие проблемы ещё и с саксами, что массово переселяются на остров и воюют местных. Однако же племена родственные, может и договорятся в конце концов.

Страх страхом — но нужно же воевать! Как только змеи данов подошли поближе, я немедленно заморозил море вокруг них. Когда твой корабль окружает большая и толстая льдина, маневрировать несколько затруднительно, хоть на вёслах, хоть под парусом.

Паники это не вызвало, но злобные крики с вражеских кораблей усилились многократно. Рарог тоже не остался в стороне, и тем, кому не повезло попасть под его огненные копья и файерболы, стало резко не до войны. Тут свою посудину потушить бы, правда, потушить получалось далеко не у всех. Уж больно большую температуру они развивали, а потому иногда файербол иногда пробивал оба борта насквозь, попадал в воду, тут же следовал взрыв. Однако же большей частью он поджигал подвернувшийся корабль, и команде на нём становилось не до драки. Мои айсболы наносили не меньшие разрушения, а ведь лёд ещё и плавать мешает. Во всяком случае, со льдиной вокруг корабля не особо разгонишься, да и борт проломить может.

Впрочем, нурманны рвались в бой, невзирая на потери. Они даже выпрыгивали на намороженный лед и пытались добраться пешком. Для них победа в этой битве была скорее вопросом сохранения жизни или, по меньшей мере, образа жизни. Влачить судьбу бонда[41], когда вся земля на родине давно поделена и богатые бонды новым претендентам на землю будут совершенно не рады, они явно не хотели. А драться они умеют ничуть не хуже, чем викинги, собственно из лишенных земли младших сыновей тех бондов новые хирдманны и набираются. Причем прямо сейчас эти самые младшие сыновья сотнями и тысячами тонут в студёной воде Варяжского моря.

Однако же, когда количество драккаров уменьшилось на две трети, паника всё же вспыхнула. Надо отдать викингам должное — храбрости им не занимать. Такие потери даже в морском сражении очень немногие способны держать. Первыми, естественно, кинулись спасаться те, кто шёл последним. Всё как всегда. Часть экипажей просто сдавалась, на неподвижных кораблях уйти надежды не было никакой, а изображать из себя беспомощную мишень желания у них не было. Но оружие они повыкидывали за борт, чтобы не отдавать победителям.

К вечеру оставшиеся викинги сдались, часть успела сбежать, но вымотались мы так, что я даже стоять не мог. Так и сидел на скамье гребца, не имея возможности особо пошевелиться, хорошо, что рядом друзья из Чистого, потому особо никто не совался с вопросами и советами, давая возможность отдохнуть.

Впрочем, большая часть данских кораблей была уничтожена, в темноте спаслось не более трети вражеского флота, а скорее и того меньше. Потери и у нас значительны, но всё же у данов куда как больше. Всё же наличие магов сильно облегчает бой. Удалось выбить вождей данов, шедших на первых кораблях и погибших первыми, что несомненно облегчит сухопутную часть кампании.

К утру, приведя себя в порядок и даже немного отдохнув, отправились дальше к Сконе. Надо сказать, что к нашему приходу город опустел, но и у нас уже не было желания непременно его уничтожить, а потому, подойдя к городу, мы вызвали конунга на переговоры. Тот раздумывал не слишком долго, но однако же все три дня, что ему на это дали.