Леди Феникс 2, или Обещанная темному дракону

Глава 5

Спрашивать у Вильгельма напрямик, где его величество любит проводить свое время, бывая в Орсусе, я не стала. Во-первых, он еще тот партизан, ничего не скажет, во-вторых, я не была уверена, что могу, а главное, хочу ему доверять свои мысли и идеи. Он не дурак и совершенно точно играет сам за себя. Поэтому за ужином мы обсуждали в основном новый гардероб, который я попросила для себя после подсказки Тамары. Секретаря мой запрос не удивил, скорее, удивило то, что я заговорила об этом сейчас.

– Это как-то связано с присутствием его величества в замке? – лишь поинтересовался он. На что я даже есть перестала.

– Что? Вильгельм, байка о том, что женщины красиво одеваются для мужчин – придуманный этими же мужчинами миф. Мы одеваемся для себя и только для себя.

Вот ни слова неправды не сказала, и Вильгельм кивнул.

– Швеи будут у вас завтра утром.

– Еще мне нужна камеристка. Тамара подойдет.

– Тамара? – приподнял бровь королевский секретарь, а я отругала себя за беспечность. Забыла же, что слуги для меня безымянные, но теперь ничего не поделаешь.

– Рыжеволосая девушка, что мне прислуживает. Кажется, ее так зовут.

– Хорошо.

Пронесло. Если честно, до конца боялась, что Тамара ко мне не вернется. Но она вернулась, счастливая от того, что ее «повысили».

– Я не сомневалась, – заявила она мне. – Ваше благословение работает.

Я не стала убеждать ее, что дело не в благословении, а в том, что я просто выбрала ее. Местным гораздо проще было поверить в магию, чем в искусство переговоров. А мне нужно было с ними подружиться. Я хотела с ними подружиться. И просто так, потому что мне надоело, что от меня все шарахаются, и для того, чтобы узнать, чем занимается Ксандр весь день, и где с ним можно пересечься.

Тамара сразу же сдала мне все адреса, пароли, явки. С утра его величество фехтует по несколько часов, затем обедает в общем зале и проводит остальное время, закрывшись в кабинете и изучая книги и свитки, иногда выходя оттуда под утро.

– Некоторые вельможи из винных погребов так выползают, а наш король – ученый, его манят книги, – объяснила служанка.

Он что-то ищет, догадалась я. Например, как вернуть себе крылья.

Но вряд ли пустит меня в кабинет, посмотреть, что он там пытается вычитать. Застать дракона во время обеда – проще всего, но во время ужина я его уже застала, и это не помешало Ксандру встать и уйти. А вот подстеречь его «на тренировке» – пока что лучший вариант из всех возможных. Можно вообще сделать вид, что я шла мимо, выгуливая новое платье. Которое, кстати пошили в тот же день. И не одно, а сразу три.

На мое удивленное лицо и фразу:

– Только не говорите, что мое благословение увеличивает скорость работы!

Конечно, швей я тоже благословила, но такого эффекта не ждала. Те только рассмеялись, а старшая из них объяснила:

– У нас в роду воздушная магия. Вот и используем ее для бытовых дел.

Такое объяснение напомнило мне о собственной, запечатанной силе, и решимость моя только возросла. Сама я каждый день проверяла, не вернулась ли она, но то тепло осталось лишь в моих воспоминаниях.

На следующее утро я так торопилась рассекретить Ксандра, что даже не успела полюбоваться самим платьем, а любоваться было чем. Нежный бархат, по словам швей, цвета «утренней зари» или «цветов из королевской оранжереи» приятно согревал и придавал моей коже персиковый оттенок. Я выглядела выспавшейся и свежей, и это при том, что солнышко еще не взошло. Тамара заплела мне на ночь косы, поэтому волосы сейчас красиво струились до талии. Да я сама была похожа на розу из оранжереи, если бы на свидание собиралась, порадовалась бы от души. Но я шла на дело. На миссию. И все складывалось вроде бы хорошо…

Пока я не выяснила, что Ксандр сегодня фехтует в той части двора, которую я называла «неотапливаемой». Сразу стало понятно, почему Тамара заботливо настояла на том, чтобы украсить мои плечи мехами. Совсем не для красоты, потому что выстуженный ночью ветер мгновенно впился в неприкрытую тканью кожу, нагло попытался забраться под юбки.

Можно было сдаться. Можно было дождаться, пока дракон замерзнет и переместится в теплое помещение. Или дождаться его отлета, что, конечно же, опровергнет мою теорию, но…

Я поежилась, обернулась на камеристку, которая куталась в шерстяной плед, и решительно пошла на лязганье оружия. Не прогадала: впереди, на освещенной мерцанием факелов площадке сражались двое воинов, и в одном из них я сразу узнала Ксандра.

Дракон не изменял себе и облачился в черное. Правда, сейчас на нем была простая одежда, и это на мгновение закинуло меня во времена, когда мы только встретились, и он спас меня от василиска. Будто передо мной снова был Алекс. Я даже головой тряхнула, чтобы прогнать сейчас абсолютно ненужные и неважные воспоминания. А вот он меня, кажется, не заметил, продолжая наносить удары и уворачиваться от атак противника.

Ксандр был высоким и мощным, но его партнер по спаррингу оказался просто великаном. Настоящим Халком. И не только по габаритам, но и цветом. Когда я подошла ближе, то заметила, что кожа у него светло-зеленая с лиловым на скулах и запястьях. Тролль. Вроде тех наемников, что притащили меня к батюшке Гвендолин, разве что еще больше. Он атаковал резко, мощно, используя всю свою силу, будто не на тренировке, а в настоящей битве. Я даже заволновалась, когда он обрушил выпад на дракона, ударил мечом по мечу, высекая искры. Сердце отчаянно забилось в груди: ты же без магии, идиот! А если он отрубит тебе руку или голову!

Но Алекс выдержал удар, отбил, ушел в сторону, чтобы нанести ответный. Казалось, его совсем не волнует, что его противник в полтора раза его массивнее. Он перекатился, оказавшись за спиной тролля. Удар. Новый лязг металла, словно по моим нервам, и все сначала. И только тени успевали метаться следом за ними, подсвеченные пламенем.

Не знаю, сколько я так простояла, сжимая кулаки и переживая за Алекса, как самый ярый болельщик за любимую футбольную команду. Только я беспокоилась не за его победу, а за драконью жизнь. Перед глазами темнело всякий раз, когда он едва успевал отскакивать от атак тролля, который при всей своей видимой неповоротливости орудовал мечом с профессионализмом мясника, шинкующим хамон. И каждый раз хотелось крикнуть: «Вы на тренировке или что-то за завтраком не поделили?» Но я сдерживалась, только губы кусала, которые по ощущениям уже знатно обветрились на морозе и горели так, словно я поцеловала сковороду.

Какой у меня там был план? Чтобы его величеству понадобилось воспользоваться магией, а он не смог? Сейчас эта идея казалась чудовищной. Точнее, цена ошибки казалась убийственной. Мне вот такого не надо! А все стоят, смотрят. Не только я, но и другие воины, и слуги. Всех заворожило, заколдовало этим смертельным танцем. Вот вроде я на голливудских боевиках выросла, где герои рубят врагов в капусту, но, увидев подобное вживую, почувствовала себя, мягко говоря, не очень.

Уворачиваясь от новой атаки, Алекс поскользнулся на замерзших за ночь камнях и потерял равновесие, и меч противника пронесся возле его лица, а во мне все оборвалось. Но он резко ударил тролля ногами в грудь, и тот пошатнулся. А дракон воспользовался этой заминкой, в долю секунды оказался на ногах и выбил меч из его мощных рук. Меч улетел в мою сторону, чиркнул по брусчатке, лезвием, как стрелочкой, указав на меня.

И Алекс меня заметил, мгновенно превращаясь из улыбающегося, взбудораженного хорошей битвой и ликующего от своей победы воина в мрачного короля-дракона. Веселье во взгляде сменилось холодом, взошедшее солнце подсветило его фигуру мрачным контрастом. Он пожал ладонь троллю, отвернувшись, и я подумала, что он просто уйдет, но Ксандр вдруг направился прямо ко мне. От него пахло потом, а дыхание он еще не восстановил, поэтому его голос прозвучал по-драконьи низко и хрипло:

– Ты меня преследуешь, феникс?

– Гуляю на свежем воздухе. – Воздух оказался такой свежий, что у меня изо рта вырвалось облачко пара. – Полезно для здоровья.

– Лжешь, – прищурился он, заставив меня замереть и задуматься: чувствовать ложь – это тоже часть его магии или нет? Или он ее не лишился, или вовсе блефует? Да без разницы!

Рядом никого не было, Тамара держалась позади, а воины и слуги почтительно отступили, чтобы не влезать в приватный разговор своего короля. Поэтому я подалась вперед и прошипела:

– Конечно, лгу. Я действительно слежу за тобой.

Хочешь правду? Получай!

– Зачем?

– Я знаю, что то заклинание подействовало и на тебя. Ты лишился магии вместе со мной, поэтому не можешь улететь в столицу.

Кривая усмешка исказила мужественные черты.

– И ты ходишь за мной, чтобы в этом убедиться? – поинтересовался он.

– Именно так. Например, сегодня тебе чуть череп не располовинили. Это с магией ты одной левой василисков укладываешь, а без нее разве можно на тролля идти? – Надо было свои чувства при себе держать, но они рвались наружу. Вот и вырвались. Ну не могла я смотреть на такую жестокость. Не могла!

Дракон сделал ко мне даже не шаг, полшага, и оказался практически ко мне вплотную. Вот так он не выглядел меньше тролля, и вообще не выглядел тем, с кем легко разделаться.

– То есть, ты думаешь, что если у меня вдруг пропадет магия, меня так будет проще убить?

– Разве нет? – выдохнула я.

– А ты попробуй, – бросил он, коснувшись горячим дыханием моего уха, чем возмутил меня до глубины души. Не дыханием, не близостью, а своими словами.

– Я не собиралась тебя убивать! – отчеканила я. – Не собираюсь. У меня даже мысли такой не было!

– Странно. Ведь с моей смертью ты бы стала свободной.

Вот умел Ксандр выбивать у меня почву из-под ног. Я действительно об этом не задумывалась, но задумалась сейчас. Если дракона случайно прибьют на таком вот спарринге, мне не нужно будет участвовать ни в каких черных обрядах. Папа меня не будет ловить, ему заплатили, Вильгельму я стану не нужна, меня отпустят. Но при условии смерти дракона, чего я не желала. Или желала? Еще недавно, на днях, еще как желала. Но насколько всерьез?

Я, видимо, надолго залипла, поэтому Ксандр снова оскалился:

– Хорошо, что магия при мне и убить меня непросто, феникс.

Сказал и собрался снова сбежать: обошел меня, направляясь к замку и забыв про тренировку.

– А вы не так уж не любите ложь, ваше величество, – бросила ему в спину нарочито громко. Тамара и пара слуг точно услышали. Правда, успели побледнеть и стать цвета снега на крышах.

Дракон тоже услышал и вернулся, но выглядел почему-то слишком спокойным.

– Хочешь поиграть в игры, феникс? Идет. Из замка можно улететь не только на собственных крыльях. Я в любой момент могу вернуться в столицу. Зачем мне здесь сидеть, если я по-твоему потерял магию? Логичнее поискать ответ в королевской библиотеке.

Я приоткрыла рот, чтобы ответить, но ответ не придумывался. Я так была увлечена идеей, что он не покинул Орсус из-за невозможности его покинуть, что этот момент просто упустила.

Ксандр бросил на меня снисходительный взгляд и приказал Тамаре:

– Не задерживайтесь. Ты в ответе за ее здоровье и самочувствие. Еще не хватало, чтобы мое драгоценное приобретение испортилось.

Как я не отобрала у него меч, и не отрезала им дракону все самое важное? Спойлер: не крылья! Спишем это на шок. Потому что, когда я пришла в себя и уже готова была убивать, Ксандр скрылся в одном из входов в замок.

Приобретение. При-О-Бре-Те-Ние. Да после этой фразы дракон не просто достиг дна, снизу постучали! Тук-тук.

Вот и мне сейчас хотелось сделать «тук-тук» по драконовой голове. Даже ветер и холод перестали мне мешать, во мне вспыхнуло нечто яростное, злое, темное, придавшее мне ускорение. Скрипнув зубами и наплевав на глазеющих, я с рычанием рванула в замок за Ксандром. Но в ближайшем же коридоре поняла, что мне его не догнать. То ли Орсус любил его больше, чем меня, то ли дракон знал какие-то тайные тропы. Потому что на мою просьбу вывести меня к его величеству, замок приводил меня лишь в тупики.

Я так хотела, просто жаждала высказать Ксандру все, что я о нем думаю, что напрочь забыла про Тамару, которая в очередной нише поинтересовалась:

– Замок вас слушается?

Заставив меня застыть.

После общения с этим драконом у меня будто мозги набекрень! Так я все на свете разболтаю. Хорошо, если об этом Элия узнает, а если Вильгельм? Или сам Ксандр? Как он тогда поступит? Заколотит дверь в мою комнату? Но положение нужно было спасать, поэтому я повернулась к камеристке и даже выдавила из себя скупую улыбку:

– Как видишь, не слушается.

Как и Тамара тоже меня не слушается и не слушает:

– Приказы Орсусу может отдавать Вильгельм, члены его семьи, его величество и, может, еще сильные маги. Для этого нужно, чтобы замок тебя признал. Если он приводит вас туда, куда вы хотите, значит, он признал силу феникса.

Мне бы радоваться, но я, кажется, в тупике. Во всех смыслах.

– Мою силу запечатали, Тамара. Может, поэтому он меня больше не слушается?

– Либо его величество приказал ему другое. Пожелайте попасть куда-нибудь.

Я и так раскрыла Тамаре свой секрет, так что глубоко вздохнула и пожелала, чтобы мы вышли в большой зал, и мы оказались там через несколько шагов.

– Видите, – пожала плечами Тамара, – дело не в вас.

Но мое настроение улучшилось не от этого, и даже не от аромата свежей выпечки. Я подумала, что, если я управляю замком, он действительно меня признал как сильную. А если я сильная, значит, моя магия никуда не делась. Она со мной.

Возможно, я смогу ее снова пробудить. Знать бы, как это сделать!

По пути в свою спальню я вспомнила кое-что еще:

– То есть, Ксандр живет от меня буквально в двух шагах?

– Комнаты его величества находятся на том же этаже, но я уже говорила, что он почти не появляется там.

Что не могло не радовать. Если еще недавно мне хотелось бежать за драконом, чтобы настучать ему по голове, то это желание очень быстро сменилось на то, чтобы век его не видеть. После каждой нашей встречи я чувствовала себя как после битвы. Он всякий раз проходился по моей гордости и самооценке. Опускал ниже некуда. А я при этом ни на шаг не продвигалась вперед. Ни на ступеньку вверх!

Я вернулась к себе и расположилась в кресле возле камина, пока Тамара отправилась распоряжаться насчет завтрака. Итак, что мы имеем? По словам Ксандра, магия у него осталась. А если бы не осталась, он улетел бы искать ответы в столице. Для этого ему не обязательно превращаться в дракона. И я же знала, что это возможно. Подозревала, потому что как-то же в замок поставляли продукты!

– Как в Орсус попадают люди? – спросила я у Тамары, когда она вернулась. Вильгельм в наших разговорах всегда избегал подробностей, но если уже король об этом со мной заговорил… – Что имел ввиду его величество? Порталы?

– Портал, миледи? Нет, это темная магия!

Тамара, в отличие от Вильгельма, тайны замка не скрывала, а еще мне удалось ее к себе расположить, так что рассказала обо всем без колебаний.

В Дракориже не пользовались порталами, как делала Шаенна. Порталы считались темной магией, которую тут все не особо жаловали и старались о ней не говорить. Вместо темной использовали магию ветра. Не знаю, как это ощущалось, потому что сама я прибыла сюда с драконом, но выглядело со стороны и описывалось, как путешествие самолетом без самолета. Маг создавал вокруг человека, животного или предмета своеобразную сферу и отправлял ее в полет по прямой. Из одной точки в другую. В следующей точке и ждал другой маг, который эту сферу принимал и отправлял в новый полет. Если верить Вильгельму, в Дракориже была целая сеть таких вот принимающих точек. И правда, Ксандр мог воспользоваться такой услугой, но почему-то не воспользовался.

Но после завтрака меня накрыло другой мыслью. Зачем мне вообще это знание: есть магия у дракона или нет? Может ли он улететь или нет? Мне надо отменить этот чертов черный обряд!

Может, самой в эту королевскую библиотеку сбежать? Сделать хоть что-нибудь? Я же сама ходячая библиотека, только ничего не помню! Какой из меня феникс? Зачем мне вообще эта сила, если я не могу, не умею ей пользоваться? Если она бесполезна!

В сердцах я швырнула декоративную подушечку через всю комнату, и мир вдруг поплыл перед глазами, открывая мне длинный коридор, по которому я шла вслед за женщинами в темных одеждах, напоминающие монашеские рясы. Мы вышли из тоннеля, прошли через колонны и остановились на площадке перед толпой людей, каждый из которых держал зажженный факел, словно меломаны зажигалки на концерте любимой музыкальной группы.

– Я готова, – сказала я, хотя вообще не знала, к чему готовиться. Я была в сознании, но собой не управляла. Будто смотрела запись.

И это и было записью.

Я оказалась в прошлом.

Как тогда, когда «читала» память Гвендолин. Может, поэтому не перепугалась. Разве что сейчас картинка была ярче и объемнее: я не просто видела происходящее вокруг, я ощущала дуновение ветра, колышущее мои длинные распущенные волосы и легкие одежды, прохладу ночи пополам с жаром, шедшим от факелов, слышала гомон толпы, который резко затих, стоило мне поставить ногу на первую ступеньку, спускаясь вниз. Все замерли, затаили дыхание, почти бесшумно расступаясь передо мной, образуя широкий живой коридор. Кто-то глазел, кто-то падал на землю лицом вниз, то ли от страха, то ли в почтении, кто-то крепко зажмуривался, и, взглянув на свои руки, я поняла почему. По моим ладоням струилось светло-голубое пламя феникса. Не только по рукам – я вся словно была этим пламенем. Силой. Да, я чувствовала свою магию, сейчас она струилась во мне свободно, теплела в груди, во всем теле. Даже не так, как это было в Наире, когда я разобралась с проклятием. Гораздо больше. Гораздо могущественнее. Эту силу я тоже ощущала, и от нее, от этой власти буквально кружилась голова.

Неужели это я? Я обладаю подобной магией? Да такой можно дракона одной левой уложить! Но моя магия была по-прежнему запечатана, поэтому пришлось напомнить себе, что это всего лишь воспоминание. Воспоминание одной из фениксов. Одна из моих прошлых жизней, и, судя по одежде здесь присутствующих, больше напоминающей древнеримские тоги, это случилось несколько столетий, если не тысячелетий назад. Задолго до настоящего, в котором я теперь живу.

Феникс дошла до конца живого человеческого тоннеля и поднялась на круглую площадку, которую полукругом украшали грубые камни-статуи, намекающие на еще более глубокую древность, чем та, куда мне удалось заглянуть. Тем не менее в глыбе слева я узнала дракона, а в огромном змее справа – василиска. В центре же массивная женская фигура раскинула крылья в тщетной попытке взлететь. Но, помимо камней, меня, феникса, на площадке ждали люди: трое мужчин и две женщины. Все темноволосые, смуглые и высокие. Красивые, как древнегреческие боги. Их светлые одежды маяками выделялись в ночи. Будь площадка освещена чуть меньше, я могла двигаться в их сторону, не ошиблась бы, но факелов здесь было столько, что они затмевали свет звезд. Хотя, присмотревшись, я поняла, что звезд на небе нет вовсе, словно их полностью заволокли густые тучи, нагнетая и без того мрачную, тревожную обстановку. Факелы с пламенем, трепещущим на ветру. Всеобщее молчание. Статуи. Серьезные сосредоточенные лица тех, к кому феникс шла без страха и сомнения. В отличие от меня: я при виде гигантской каменной, похожей на пустой фонтан, чаши захотела повернуть назад. Будь я просто зрителем, наверное, зажмурилась бы, но я была лишена такой привилегии. Феникс смотрела на все и на всех широко открытыми глазами, и это приходилось делать и мне тоже.

– Все готово к ритуалу, Эрези.

Я не поняла, обращение это или имя, но одна из женщин шагнула вперед и протянула фениксу тонкий кинжал.

Ритуал? Какой ритуал? Только не говорите, что это и есть черный обряд!

Я содрогнулась внутри своего-чужого тела: меня прошибло сначала ознобом, потом бросило в жар и снова обожгло холодом. Вот этой Эрези было все равно. Я чувствовала ее спокойствие, будто бы она все давно решила. Задолго до того, как приняла этот кинжал и направилась к чаше.

А мне резко захотелось покинуть этот кинозал и это странное кино. Я даже обрадовалась, когда у нее на пути встал один из мужчин. Он перехватил ее за предплечье, крепко, но не причиняя боли, и злым шепотом поинтересовался:

– Ты понимаешь, что можешь умереть?

– Умереть, Арасур? Странное слово для существующих вечность.

– Раствориться в этой самой вечности, Эрези. Потеряться во времени и пространстве. Ты этого хочешь?

Она подалась вперед, почти обнимая его, а затем стряхнула его пальцы со своей руки.

– Если это цена перехода, я ее заплачу. Ты будешь жить. Наши братья и сестры будут жить. У всех нас будет новый дом.

– Ты идешь против самой природы. Ты не знаешь, что на той стороне, сестра.

– Жизнь, брат, – усмехнулась я. – И магия. Новый, наполненный силой мир. Мы захватим его. Будем править.

Так… Все, что я поняла: феникс к ритуалу не из альтруистических побуждений готовилась. Она собиралась… Захватить другой мир?

– Если переход откроется, – сказал Арасур, но отступил в сторону.

– Он откроется!

– Но ты сгоришь.

– Я воскресну. Восстану из пепла. И мы снова будем все вместе.

Я чувствовала ее уверенность. Ее предвкушение. Она ни капли не сомневалась в том, что делает. И ни разу, ни на минуту не позволила себе усомниться, предположить, что что-то может пойти не так.

Я заорала бы, когда феникс полоснула кинжалом по своей ладони, но даже внутри нее потеряла дар речи от шока и от боли яростно пульсирующего пореза. Кровь, сорвавшаяся с ее пальцев в чашу, не была красной: она сияла магией феникса. Эрези зашептала слова заклинания, и ее братья и сестра повторили за ней. Заклинание было на том же языке, с помощью которого дракон запечатал мою магию, но на этот раз я все понимала.

– Пространства дверь отворись, впусти тьму и свет. Распахни свои врата и пропусти нас на ту сторону. По ту сторону, – и все в таком же духе.

Слова начали проходить мимо меня, когда до меня дошло, о каком переходе говорили Эрези и Арасур, что они собираются сделать. Пройти сквозь миры! Как прошла я с Земли в Эфор.

Но разве для этого фениксу нужно сгорать? Шаенна как-то же меня вытащила. Нужно, сама же ответила на свой вопрос, потому что догадалась, услышала ответ в голове феникса: Эрези не хочет попасть в другой мир, она хочет перенести свой мир в другой.

Магия вспыхнула в чаше, ослепила голубой вспышкой. Пламя охватило всю Эрези, меня, что сейчас была в ней. А потом площадка будто исчезла, раскрылась бездной, засасывая все и вся в себя. Словно сама феникс превратилась в черную дыру. Только в ее случае, не черную, а серебристо-голубую.

Что-то пошло не так.

Я это поняла, и феникс тоже. Она попыталась обратить заклинание вспять. Заставить дыру закрыться, схлопнуться. Но та только быстрее поползла вширь.

– Эрези! – закричал Арасур, ударяя в меня неизвестной мне магией. Если бы это еще помогло. Я запустила процесс, который был необратим. Эрези запустила!

Я не хотела на это смотреть. Простите, у меня слабые нервы, но переключить этот канал было невозможно. Меня не просто затопило ярким светом, все мое тело будто плавилось в самом центре звезды. Сгорало, сгорало, сгорало, пока…

Пока я не распахнула глаза, обнаружив задыхающуюся себя на шкуре-ковре в привычной мне спальне в Орсусе. Вот кресло и столик, а там камин. Только грохочущий в ушах пульс и сбившееся дыхание напоминало мне, что все это был не сон и не игры разума. Хотя теперь я уже ни в чем не была уверена. Совершенно ни в чем, кроме того, что у Эрези не получилось перейти. Или получилось? И что моя сила способна открывать проходы между мирами.

Вопрос в другом: зачем Ксандру портал в другой мир?

Для начала я доползла до кресла и рухнула туда. Руки тряслись, а меня всю знобило рядом с пылающим камином. Я обняла себя, пытаясь согреться и объять необъятное. Вроде голова у меня перестала кружиться, а прийти в себя не получалось. Собрать мысли в кучу и решить, что делать со свалившимся на меня открытием.

Хорошая новость – каким-то образом я подключилась к облачному хранилищу памяти всех моих воплощений. И, кажется, даже увидела собственную первую жизнь. Как еще воспринимать слова Эрези про «существующую вечность»? Значит, она была бессмертной? Она, я… никак к этому не привыкну! Хотя, если верить окружающим, я и есть бессмертная. Умираю – перерождаюсь. Рождаюсь заново – и снова на утилизацию. Но у Эрези было не так, пока она не решила открыть этот переход. Чтобы – что?

Я оживила в памяти детали, которые стерлись в моменте, показались незначительными. Беззвездное небо, разрушенные статуи, склонившееся в почтении люди, их лица, полные страха и надежды. Мир первого феникса умирал. Не знаю, по чьей вине, и что там вообще произошло, но в нем не оставалось магии. Я ее не чувствовала, Эрези ее не чувствовала. Поэтому решилась на то, что решилась – завоевать новый мир, чужую планету с магией, спасти не только себя, но и других. Благородно? Возможно. Но что-то пошло не так, как она задумала. Даже сейчас я помнила уверенность первого феникса, сменившуюся шоком, а затем отчаянием.

Ее засасывало в воронку вместе со всеми, и она ничего не могла сделать. Только она смогла переродиться, а что остальные? Куда они подевались? Попали сюда, на Эфору, или остались там, в умирающем мире? Об этом воспоминания из прошлого умалчивали, но я не была уверена, что готова сейчас к продолжению. Даже если от этого зависела моя жизнь сейчас. Оказалось, что переживать собственную смерть не самое приятное в мире занятие.

Я обхватила себя подрагивающими пальцами за плечи и усилием воли перестала клацать зубами, напомнила себе, что вообще-то можно моргать, а не смотреть на пламя не мигая. Погрузиться в это снова? Да ни за что! Нет, нет, и еще раз нет.

Правда, противный голос внутри напомнил, что эти воспоминания важны для того, чтобы весной я не отправилась на перерождение вновь. Я огрызнулась, что пусть тогда сам сиганет в черную дыру и прочувствует все на себе. Впрочем, затем подумала, что разговоры с самой собой – это уже что-то из области психиатрии, а уж ссоры в голове – вовсе нечто, требующее немедленного лечения.

Черная дыры, черный обряд… Теперь я не сомневалась, что это и был так называемый в мире Эрези ритуал. Что-то запрещенное и опасное. Вильгельм уверял меня, что Ксандр сделает все быстро и без боли. Ха-ха! Вопрос: кого он убеждал в этом? Меня или себя?

Нет, это адски больно и до безумия страшно. Не знаю, как у других людей или драконов, но я будто растворялась в небытие. Жуть жуткая.

И ради чего все это?

Эфора вроде не умирает. Да, василисков стало меньше, но магии здесь столько, что еще на тысячелетия хватит! Народ в Дракориже отлично живет, если даже в таком забытом богом месте как Орсус всем замечательно. Так зачем Ксандру на ту сторону?

На ум приходило только одно: завоевание новых земель. В данном случае – новых миров. История Земли гласила, что вот таким тиранам и деспотам всегда было всего мало, вот они и завоевывали. Только он не знает, чем все это может обернуться. Или знает? Я, готовая немедленно, прямо сейчас найти дракона и всем с ним поделиться, себя так же быстро осадила. Потому что Ксандр, в отличие от меня, знал о магии гораздо больше. О магии и о своих мотивах пустить меня в расход. Меня или кого-то еще… Не просто же так он в лесах Гигельдаса искал василисков, которые в мире Эрези были что-то вроде божества.

Нет, пока не буду ничего ему говорить о моих видениях. Вдруг это так ко мне сила возвращается, и дракон сразу придумает еще одно блокирующее заклинание? А меня нельзя блокировать.

Я должна узнать все.

Должна прыгнуть в свое следующее воплощение.

Выяснить, почему перерождаюсь. Почему меня сжигает собственная магия, стоит ей пробудиться. И использовали ли еще фениксов для подобных ритуалов?..

Конечно, использовали, Даша! Как бы Ксандр узнал о такой возможности?

Я прижала пальцы к вискам, чувствуя, что мне нужен отдых. Небольшой перерыв. А затем следующая серия этого сериала о прошлом. Это круче, чем библиотека. Вот только я должна научиться этим управлять. Научиться управлять своими воспоминаниями во что бы то ни стало! Не только должна – хочу. А если я чего-то хочу, я этого добиваюсь.

Успокоившись, я прилегла отдохнуть на полчасика, и открыла глаза, когда зимнее яркое небо затянулось звездной россыпью на темно-фиолетовом полотне.

Это сколько же я проспала?

Оказалось, что до вечера. Об этом мне сообщила пришедшая Эния, поинтересовавшаяся, хочу ли я есть. То ли из-за пропуска обеда, то ли из-за путешествия в недра своей памяти, я потратила много сил, но сейчас я съела бы целого дракона.

– Тогда лорд Вильгельм ждет вас в столовой. Что наденете?

Учитывая, что уснула я в том же платье, пришлось переодеваться, а вот на прическу я забила. Вильгельма я гнездом на голове не напугаю, Ксандр же все равно на ужины не ходит.

Но, как оказалось, с последним я ошиблась. Стоило войти в знакомую столовую, я споткнулась взглядом о дракона, целующего руку совершенно незнакомой мне рыжеволосой девице.