Леди и полицейский

Глава 4

Она открыла входную дверь и обнаружила за ней Закери в майке и шортах, с пластиковым стаканчиком в руке.

— Ты ничего не перепутал? Сегодня еще только пятница.

Вместо ответа он адресовал ей дружескую улыбку и помахал пустым стаканчиком.

— И потом, ты что-то уж слишком небрежно одет! Даже в «Макдоналдс» так не ходят.

— У меня сахар кончился.

— Вот как? — Тэсс иронически хмыкнула. — И ты отправился за четыре квартала, когда в двух кварталах от твоего дома есть супермаркет?

— Хотелось заодно пробежаться.

— Думаешь, я поверю?

Тэсс дала себе страшную клятву, что не станет отводить глаз, как бы ей того ни хотелось, и оглядела отлично сложенное тело и хорошо развитые ноги бегуна. Ноздри сами собой расширились, жадно вдыхая запах, присущий именно этому мужчине.

— Ну хорошо. Я скажу чистую правду, только при условии, что ты не захлопнешь дверь перед моим носом и не спрячешься в своей комнате под кровать. — Ей хотелось, очень хотелось рассердиться на это беззастенчивое поддразнивание, но ничего не получилось. — Итак, я хотел повидать тебя.

В легких зажгло от долго сдерживаемого дыхания. Тэсс вынуждена была перевести дух и невольно вцепилась в дверной косяк.

— Когда я приезжал забрать Уэсли на тренировку, мы с тобой, похоже, разминулись.

Вовсе нет. Она намеренно исчезла из дома под каким-то незначительным предлогом, решив, что только так и удастся противостоять кавалерийскому напору Закери. Уж если даже в толпе он ухитрялся создать интимную обстановку, то что же говорить о встрече наедине!

— А зачем тебе понадобился сахар? — спросила Тэсс, пытаясь сменить тему.

— Для шоколадных кексов.

У нее немедленно увлажнился рот. О, шоколад! Вопреки всем диетам — роскошный, полный калорий шоколад! Она знала, что на лице неумолимо проступает вожделение, но ничего не могла с собой поделать.

— Если поможешь мне сбивать тесто, поделим выпечку пополам, идет?

Она несколько раз сглотнула, не в силах избавиться от видения блюда со свежевыпеченными, воздушными, возмутительно аппетитными кексами.

— Мы отведаем их еще теплыми… — голосом змея-искусителя продолжал Закери, подступая ближе.

Тэсс отрицательно помотала головой. Она вовсе не собиралась отказываться от предложения, просто хотела прогнать упоительное видение.

— Я так и думал, — с театральным вздохом произнес Закери. — Ну хоть на сладкое-то я могу рассчитывать? Я не имею в виду ничего предосудительного, только сахар.

— Ну разумеется! — обрела наконец уверенность Тэсс и отступила, но не торопилась убрать руку с дверного косяка.

— Кстати! — Закери заглянул в дверь через порог. — Прежде чем я отважусь войти… где Брюс?

— В комнате мальчиков.

— Ах так! — Он наконец прошел внутрь. — Видишь ли, у меня в памяти все еще слишком свежа наша с ним последняя встреча.

— Уэсли мне рассказывал. Неужели Брюс и в самом деле выскочил из-за угла, когда ты совсем не ожидал, и опрокинул тебя? Разве ты не должен постоянно сохранять бдительность? Ты же полицейский!

— В тот раз я немного расслабился, зато теперь проявляю ее вдвойне.

— Вообще говоря, не только полицейскому нужно быть осторожным.

— Да уж, в осторожности тебе нет равных.

— Что? — Тэсс повернулась в дверном проеме, ведущем на кухню, и подбоченилась, испепеляя Закери взглядом. — А я думала, когда мужчине что-то нужно от женщины, ей говорят любезности, а не всаживают словесные колючки!

Все следы веселости исчезли с его лица.

— Да, ты права, мне кое-что нужно от тебя, и дьявол меня забери, если это стакан сахара! Во всяком случае, речь идет не о том сахаре, который можно купить в бакалее! Ни один дурак не будет тащиться два лишних квартала за сахаром! А вообрази себе, какова пробежка со стаканом сахара в руке!

— А ты вернись шагом, — посоветовала Тэсс, борясь с улыбкой.

— Шагом?

— Ну конечно! Если не трясти стаканчик, ни крупинки не выпадет.

— Хм… — Закери сделал вид, что прикидывает. — Лучше отвези меня домой.

— Не могу. Мне еще нужно отправить в постель троих детей.

— За это завтра, когда заеду за тобой, я привезу тебе парочку кексов.

Она пыталась противиться искушению, но оно было слишком могучим.

— Ладно! Но учти, у меня всего пять минут.

— Конечно, конечно.

Тэсс зачерпнула в банке полный стаканчик сахара и протянула Закери, но когда он потянулся за ним, быстро отдернула руку:

— Дай слово!

— У кого ключи от машины, тот и контролирует ситуацию.

Простодушное выражение на его лице очень не понравилось Тэсс. О каком контроле над ситуацией с ее стороны могла идти речь? Тем не менее она подхватила сумочку и направилась к двери, поражаясь тому, на что способна ради шоколадного кекса.

— Звук все еще приличный, — заметил Закери, когда заработал мотор.

— И слава Богу, потому что пока у меня нет денег на новый ремонт. У меня и предыдущий счет еще не оплачен.

— Может, ссудить тебе денег?

— Спасибо, не нужно, — поспешно возразила она.

— Тэсс! Я знаю, сколько денег уходит на детей.

— Это моя проблема.

Тон ее недвусмысленно говорил, что затронута не самая удачная тема.

— Что, твой бывший муж не платит алиментов?

На это она не ответила вовсе, только до боли стиснула руль, так что побелели костяшки пальцев.

— Что ж, ответ ясен, — послышалось негромкое замечание, и, не удержавшись, она искоса глянула на своего спутника.

Лицо Закери было мрачным и сосредоточенным, глаза смотрели вперед, на дорогу. Напряжение в машине сгустилось. Тэсс подумала: все равно придется встретиться завтра, никуда от этого не денешься, потому что она должна ему этот проклятый ужин! В данный момент трудно было даже представить, как ей это удастся. До чего разные были у них намерения! Закери хотел знать о ней все, в то время как она не желала поступиться ни крупицей личного.

Тэсс прозевала бы нужный дом, не подай ее спутник голос, а когда послушно остановила машину, то в своем смятении так и не поняла, на какой улице. Вместо того чтобы выключить зажигание, она молча ждала, когда Закери выйдет.

Он не торопился. Наоборот, повернулся к Тэсс и скользнул рукой по спинке сиденья за ее спиной.

— Не все такие, как твой бывший муж. Не все способны бросить семью, понимаешь?

Ей показалось, что воздух стал невыносимо густым и обжигающим, так что пришлось до боли стиснуть зубы.

— Из всех мужчин я хорошо знала только двух, отца и мужа, — процедила Тэсс, не поворачивая головы. — А теперь уходи, мне пора возвращаться.

Чтобы хоть как-то справиться с собой, она начала медленно считать в уме и досчитала до ста, пока Закери наконец не покинул машину. Мотор тотчас взревел, из-под колес брызнул гравий.

Закери стоял, глядя вслед, пока машина не скрылась из глаз, и думал о том, что никогда еще ему не приходилось добывать информацию с таким усилием. Это был медленный, трудный процесс, но мало-помалу он составил картину того, почему эта милая, добрая, неглупая женщина так дичится мужчин. Теперь дело было за малым: завоевать ее доверие. Он не без оснований подозревал, что это будет все равно что строить стену — кирпичик по кирпичику.

— Привет! А мама еще не готова, — сообщила Кэти, открывая дверь.

С этим она исчезла в гостиной и, когда Закери вошел, уселась на диване.

— Мама велела мне тебя разлак… развлак… в общем, побыть с тобой, пока она не выйдет.

Закери уселся с осторожностью и откинулся на спинку дивана так, чтобы не попадали кексы из-под фольги, которой они были прикрыты. Их запах забавно смешался с сильнейшим ароматом цветов и апельсинов, витавшим в помещении. Оглядевшись в поисках вазы и не найдя ни одной, он был по-настоящему заинтригован.

Кэти, по обыкновению, не сводила с него глаз, посасывая большой палец. Закери решил, пока суд да дело, завести беседу.

— И долго еще ждать?

— Мама только что из душа. У нас тут такое было! А это у тебя что?

— Кексы. А что у вас тут было?

— Я разбила мамины духи. Фу, какие тухлые! — Девочка сморщила нос и показала на большое пятно на полу за креслом. — А мама все равно рассердилась.

Закери вполне мог это понять и уже собрался прокомментировать происшествие, как где-то в доме поднялась суматоха. Как раз в тот момент, когда он перевел взгляд с Кэти на дверь, в гостиную прыжками влетел Брюс. Из пасти у него свисал кружевной белый бюстгальтер. Следом ворвалась Тэсс.

— Стой, немедленно стой! — кричала она. — Что ты себе позволяешь, ужасное создание!

Погоня прекратилась в тот момент, когда взгляд ее встретился со смеющимися глазами Закери.

— Как, разве ты уже здесь? Я думала…

Глянув на часы, Тэсс заметила, что ее халат распахнулся на груди, залилась краской и судорожно скомкала шелковую ткань. Через мгновение ее уже не было в комнате.

Видя, что опасность миновала, Брюс приблизился к Закери и с торжественным видом возложил бюстгальтер к его ногам. Потом последовала неизбежная процедура умывания языком.

— Хороший песик, хороший! — приговаривал Закери, тщетно пытаясь уклониться.

Наконец ему удалось спихнуть дога с колен, ухватив за ошейник. Поскольку Тэсс поблизости не было, оставалось гадать, что делать с этим воплощением любви ко всему и вся. Судя по тому, каким плоским все выглядело под фольгой, кексы приказали долго жить. Поднос лежал теперь в углу дивана и являл собой грустное зрелище.

Кэти бросилась к собаке и обвила руками мохнатую шею. К этому времени Закери удалось оттеснить Брюса к журнальному столику, и тот, счастливо замахав хвостом в объятиях девочки, смел оттуда все журналы и пульт от телевизора.

— Не лучше ли тебе отвести его в свою комнату? — льстиво обратился Закери к Кэти, не выпуская ошейника на случай, если догу снова взбредет в голову панибратствовать с ним.

— Если мне дадут кекс, — ответила девочка, лукаво прищурившись.

Закери совсем уже собирался сказать, что надо спросить у мамы, но вовремя прикусил язык, так как готов был отдать все сокровища мира за то, чтобы его избавили от любвеобильного Брюса.

— Конечно, бери! — воскликнул он радушно, достал из-под фольги расплющенный кекс и протянул Кэти, которая тут же ухитрилась засунуть его в рот целиком.

Оставшись наконец в полном одиночестве, Закери задумался над тем, во сколько обойдется заказать ограду на заднем дворе. Установить ее проблемы не составляло, он всегда мог рассчитывать на пару-тройку друзей. Возможно, ближайшие соседи не откажутся помочь, думал он. Трудность заключалась в том, чтобы убедить Тэсс принять его помощь, и — Бог свидетель — это задача была потруднее строительства египетских пирамид.

Бюстгальтер по-прежнему лежал у его ног. Закери поднял его, оглядел, попробовал на ощупь атласные кружева. Воображение услужливо нарисовало ему Тэсс под струями душа, Тэсс с полотенцем в руках, Тэсс перед зеркалом в восхитительном неглиже. По жилам, казалось, пропустили электрический ток. Переполненный чувственной энергией, не в силах оставаться на месте, Закери принялся ходить по гостиной. Он знал, что рискует испортить вечер, если не возьмет себя в руки.

Послышались шаги. Скомкав бюстгальтер, он сунул его в карман брюк, как мальчишка, пойманный за недозволенным. Однако когда он повернулся к двери, то знал, что все эротические фантазии написаны у него на лице.

Так вот как она выглядит, когда приоденется, подумал он в неуклюжей попытке призвать на помощь иронию. Тэсс была в красном платье, коротком и облегающем, как вторая кожа, и Закери впервые увидел ее ноги. Вся кровь бросилась ему сначала в лицо, а потом вниз живота. От этих чудесных ног, длинных и стройных, невозможно было оторвать взгляд.

Первым, что бросилось Тэсс в глаза в гостиной, была застывшая улыбка на лице Закери. Ей тотчас вспомнился Брюс с бюстгальтером в пасти, и сама она в халате, распахнутом настолько, что немногое оставалось на долю воображения. В тот момент, чтобы не умереть от смущения, она просто занялась необходимыми приготовлениями, но теперь живо видела сцену, которую охотно стерла бы из памяти. Скорее бы этот вечер начался и кончился!

— Отлично выглядишь, — сказал Закери странным тоном.

Его взгляд прошелся по ней вниз и снова вверх с невыносимой медлительностью. Тэсс ощутила, как загораются щеки, и мысленно обозвала себя безмозглой гусыней за то, что выбрала наряд настолько женственный и откровенный.

— Давно ждешь? Я не слышала, как ты пришел…

— Это потому, что я не успел позвонить. Кэти открыла, когда я только поднял руку к звонку. Но мне не пришлось ждать долго. Я ведь оказался здесь за пару минут до того, как… — он помедлил и закончил со значением, глядя на нее своими живыми искристыми глазами, — когда появились вы с Брюсом.

— Слава Богу, я хоть халат успела надеть! — воскликнула Тэсс, внезапно забыв о смущении и смеясь в полный голос. — У этой собаки есть отвратительная привычка хватать одежду и убегать со всех ног, стоит только отвернуться. Я разложила все необходимое на постели и… кстати, а где Брюс?

— В комнате у Кэти. Я купил свободу ценой расплющенного кекса. Судя по тому, что Кэти засунула его в рот целиком, он был все еще съедобен. — И Закери указал на злополучное блюдо.

— Кэти не критерий. Когда она видит что-нибудь шоколадное — все равно что, — она теряет голову. Сказать по правде, я тоже. Спрячу-ка я остальное, иначе не миновать ей несварения желудка.

Тэсс отнесла блюдо на кухню и поместила в уголок, пока еще остававшийся тайной для ее детей. По дороге назад в гостиную она вспомнила, по какой причине преследовала Брюса, и обвела помещение взглядом в поисках бюстгальтера. Не найдя его, она озадаченно нахмурилась:

— А где мой… — Неоконченный вопрос повис в воздухе, так как взгляд ее встретился со взглядом Закери.

— Твой бюстгальтер?

Тэсс лишь молча кивнула.

— Вот он, — с некоторым смущением произнес Закери, вытягивая кружевную вещицу из кармана брюк.

— О! — прошептала она при виде того, как бюстгальтер медленно появлялся перед ней во всей своей красе.

При мысли о том, что эти руки прикасались к ее белью, она снова покраснела и выхватила бюстгальтер. В своем замешательстве она не нашла лучшего места для того, чтобы спрятать предмет туалета, чем сумочка, пихнув его на самое дно. Нелепая мысль пришла ей в голову: что надо бы сжечь бюстгальтер, потому что теперь, когда он побывал в руках Закери, она ни за что не решится снова его надеть. Как это ни ужасно, ситуация зашла далеко еще до начала вечера.

— Нам надо поторопиться! — сказала Тэсс, нервно захлопывая сумочку. — Места заказаны на половину восьмого.

— Места заказаны? Так мы идем не в «Макдоналдс»? Куда в таком случае?

— В «Молли Фланеган».

С минуту Закери лишь молча смотрел на нее во все глаза, потом расхохотался:

— Мне следовало бы самому догадаться!

— Это еще почему? — с невинным видом осведомилась Тэсс.

— Потому что это самый шумный и многолюдный ресторан в городе, а официанты там так и вьются вокруг посетителей, ни на минуту не оставляя их в покое. Чего там нет, так это уединения.

— Зато кормят превосходно… как мне говорили.

— Ах да, я и забыл, что твой рот должен быть постоянно набит, — съехидничал Закери, открывая для нее дверцу машины. — И ты думаешь, это поможет? Кстати, я не говорил, что в Чикаго работал в отделе расследований?

— Мне следовало бы самой догадаться, — передразнила Тэсс. — Наверное, ты славился своими допросами. А почему здесь ты не следователь?

— Потому что это не по мне. Я слишком близко к сердцу принимал свои дела, они захватывали меня целиком, а с двумя маленькими детьми это не лучший вариант. Им нужен отец.

Тэсс вспомнила слова, что не все мужчины бросают семьи, и ей показалось, что еще одна ниточка обвилась вокруг нее, привязывая к этому человеку. Закери Смит не мог, просто не мог оставить своих детей, никогда.

— Кроме того, в Симарроне все иначе, — продолжал он.

— А почему вообще ты жил в Чикаго?

— Хотел узнать, что такое большой город. Оказалось, что я законченный провинциал. В маленьком городе чувствуешь себя больше личностью. А ты почему здесь?

— Бабушка предложила мне то, от чего я не смогла отказаться.

Видя, что на этот раз Тэсс не уклоняется от ответа, Закери прямо спросил:

— Что именно?

— Крышу над головой. Ты уже бывал в «Молли Фланеган»?

— Да, дважды, — ответил он со смешком.

— Понравилось?

— Не так, как — я уверен — понравится сегодня. Так вот, насчет Нового Орлеана…

— Приехали! — перебила Тэсс. — Жду не дождусь, когда подадут еду!

— И только?

— Ну и… и развлекут!

Минут через двадцать Тэсс знала, что все развлечения в этом ресторане составляют фокусник и певица, по совместительству шофер и официантка. Им просто не под силу было отвлечь ее от Закери. Заказанный столик оказался в самом дальнем углу — наиболее уединенное место во всем ресторане, за раскидистым растением в необъятном горшке, куда даже шум долетал в каком-то смягченном виде, а официантка, едва приняв заказ, удалилась петь. Все, буквально все сговорились против Тэсс!

— За предстоящий вечер, — сказал Закери, касаясь ее бокала своим.

И не приведи Господь никаких опасных сюрпризов, мысленно добавила Тэсс. Может, сказать ему, что ровно в девять ее одежда превратится в лохмотья?

— Как идет работа?

— Прекрасно, просто прекрасно! Я уже обожаю ее. В следующем месяце компания намерена послать меня на семинар в Оклахому. — Тэсс провела кончиком пальца по краю бокала. — Сказать по правде, я никогда еще не оставляла своих детей даже на день, если не считать родов.

— С ними все будет в порядке.

— Я тревожусь не за них, а за бабушку. Может, ты не заметил, но мои дети — сущее наказание.

— Заметил, — сказал Закери, глаза его засветились мягкой улыбкой. — Если хочешь, я могу заходить и проверять, как дела. У меня ведь есть причина быть под рукой: Уэсли и его тренировки. Бабушка даже не догадается, что это намеренно.

Если бы речь шла о самой Тэсс, она без колебания заявила бы, что это излишне, но бабушке Кайм недавно исполнилось семьдесят пять, так что следовало подумать в первую очередь о ней.

— Она заметит, можешь быть уверен. К тому же порой ей не помешает лишняя пара глаз и рук.

— Прошу только об одном.

— О чем? — сразу насторожилась Тэсс.

— Прихвати с собой в поездку духи. Если что, запах потом не выведешь, и коллеги изведут меня шуточками.

— Кэти рассказала?

— Надо было совсем не иметь носа, чтобы не почувствовать! Мне даже показалось, что в этом букете есть апельсиновая нота. Поистине необычный аромат.

— Апельсины не имеют ничего общего с духами! Это пахло успокоительное средство!

— Ты распылила его до того, как были разлиты духи, или после?

— Конечно, после! Помимо прочего, надеялась заглушить запах духов. Вообще говоря, я чувствовала, что грядет катастрофа, потому что Кэти несколько дней так и вилась вокруг флакона. Он еще был на месте, когда я встала под душ, а когда вышла — исчез. Потом в гостиной раздался грохот — и я догадалась, что духи приказали долго жить.

— А что за духи?

— «Истинная любовь» фирмы Элизабет Арден.

— Надо же, какое название…

— И верно, названо с претензией, но все же звучит лучше, чем, к примеру, «Безнадежная любовь» или «Любовь неразделенная».

— А ты не лишена цинизма.

— Скорее, прагматизма. А ты разве не прагматик? Нельзя быть полицейским и оставаться романтиком.

— Уж не знаю, романтик я или нет, но стараюсь видеть в людях не только плохое.

Подошла официантка с каким-то молодым человеком. Одетые как Ромео и Джульетта, они устроили целое представление из водружения на стол тарелок с салатами, а в финале пропели любовную балладу. Тэсс при этом хотелось забиться за горшок с растением, так как весь ресторан наблюдал за их столиком с большим интересом.

— Почему они это делают? — спросила она возмущенно, когда пара откланялась.

— Чтобы воодушевить клиентуру.

— Неужели они собираются продолжать в том же духе? — Она сердито вонзила вилку в салат. — А тебе, я вижу, это по душе!

— Почему бы и нет? Городок наш невелик, через сутки все и каждый будут знать, что сегодня вечером на повестке дня в «Молли Фланеган» были мы с тобой. — Закери оглядел переполненный зал и довольно усмехнулся: — Похоже, здесь сегодня собралась ровно половина населения. Но ты, конечно, знала, что этот ресторан весьма популярен, особенно по субботам?

Он так откровенно радовался, что Тэсс пришла в ярость. Она не желает иметь ничего общего с этим человеком, тем более в глазах окружающих! Она не желает быть объектом сплетен и пересудов! Тэсс хватило этого с лихвой, когда Брэд бросил ее с тремя детьми, и она все еще живо помнила жалость, с которой знакомые смотрели на нее при встрече.

Однако ее настроение в расчет не принималось. Ужин продолжался в том же духе, что и подача закусок: похоже, обслуживающий персонал ресторана решил, что перед ним влюбленная пара, и лез вон из кожи, чтобы оповестить об этом весь свет. Их осыпали знаками внимания, сопровождали каждое блюдо любовной песней и в конце концов совершенно истощили терпение Тэсс. Она дала себе страшную клятву впредь, собираясь в ресторан, сначала навести о нем самые подробные справки.

Когда ужин наконец закончился и они шли к выходу под любопытными взглядами, мимо просвистела стрела, чмокнула дверь резиновой присоской и осталась там, вызывающе подрагивая. Тэсс нервно обернулась. Некто в костюме купидона кивал и улыбался, прилаживая к луку другую стрелу. Тэсс бросилась вон сломя голову. Когда дверь захлопнулась, изнутри послышалось чмоканье присоски. Глянув на ее разъяренное лицо, Закери от души засмеялся:

— По-моему, нам упорно на что-то намекают. Тебе не показалось?

— Нет! — отрезала Тэсс.

— Лично меня больше всего тронул десерт в форме сердца.

Она лишь молча сверкнула глазами, не найдя достаточно убийственной отповеди. Почему эти люди не выбрали себе другую жертву, например мужчину за соседним столиком? Он праздновал свое шестидесятилетие, и разве это не был подходящий случай, чтобы обслуживать его в костюмах сиделки и могильщика? Того, кто додумался подать основное блюдо в костюмах Скарлетт и Ретта, вполне могла осенить и такая идея!

Когда некоторое время спустя Закери остановился у дома Тэсс и заглушил двигатель, она услышала щелканье замка, а когда попыталась открыть дверцу, то не смогла. Закери безмятежно выдержал ее возмущенный взгляд.

— Отопри! Уже поздно, и мне пора…

Он приложил палец к ее губам, останавливая готовые излиться упреки.

— Не нужно ничего говорить. Сейчас только девять, детское время. Если ты пообещаешь не бросаться вон, словно тебя ошпарили, я отопру замок.

Странное дело, Тэсс оставалась спокойной. Шарахаться от этого человека было нелепо.

— Кэти будет меня ждать… — все же сказала она. — Я всегда читаю ей на ночь.

— Несколько минут ничего не решают. Вспомни, я терпеливо высидел полтора часа костюмированного действа, и ты должна мне за это хотя бы короткий разговор на прощание. Я целые дни провожу с детьми, и мне очень недостает нормального, взрослого общения.

— И о чем же ты хочешь поговорить? — настороженно спросила Тэсс.

— Ну, поскольку мы уже обсудили погоду, телевидение, национальный долг, то эти три темы смело можно исключить. — Он сделал вид, что размышляет, потом прищелкнул пальцами: — Идея! Давай побеседуем о тебе. Этой темы, помнится, мы едва коснулись.

Тэсс насторожилась. Жизненный опыт говорил, что, впуская мужчину в свою личную жизнь, тем самым открываешься для возможного удара, как боксер на ринге.

— Основное ты обо мне знаешь.

— Разве? А мне сдается, что я не знаю почти ничего. — Как уже было однажды, рука Закери опустилась на спинку сиденья за спину Тэсс, и он придвинулся ближе. — По-твоему, я не заслуживаю доверия?

— Заслуживаешь. Если бы я думала иначе, то уже с криками бежала бы к дому.

— Я не об этом. Ты знаешь, что я не обижу тебя, но опасаешься, что пострадают твои чувства.

— Если это так очевидно, зачем было спрашивать?

— Потому что мне нужно понять… — Закери погладил Тэсс по щеке так легко, что она едва ощутила прикосновение. — Что случилось между тобой и твоим бывшим мужем?

Она непроизвольно отпрянула: это был тот самый вопрос, которого она боялась больше всего.

— Отопри дверцу сейчас же!

Он со вздохом нажал кнопку на приборной панели. Тэсс выскочила из машины и бросилась к дому. За спиной послышались шаги. Она заторопилась, но так и не сумела укрыться в доме. Закери поймал ее за руку у самых дверей и заставил повернуться к нему лицом.

— Что он сделал?

— Ничего, просто бросил! Вечером еще был, а утром исчез! И не просто исчез, а прихватил все, что мы вместе накопили! Мне пришлось объяснять троим маленьким детям, что папе они больше не нужны! А потом я выбивалась из сил, чтобы одеть их и прокормить! — С каждым словом в груди нарастало болезненное жжение, словно горечь проникла даже в легкие, отравляя воздух, которым Тэсс дышала. — Теперь ты знаешь все! Ты доволен? Понятно тебе, почему я не могу, не могу никому довериться?

— Наконец хоть какой-то шаг вперед, — спокойно произнес Закери, потянул ее к качелям и усадил. — Мне остается доказать тебе, что не все мужчины одинаковы.

Он уселся рядом и положил голову Тэсс к себе на плечо. Она не противилась. В душе ее словно прорвался давний нарыв, но вместо облегчения осталась лишь неимоверная усталость. Сил было ровно столько, чтобы держаться прямо. Ее пронзила дрожь, и в ответ на это объятие стало крепче, словно Закери старался согреть ее.

— Ты пыталась разыскать его?

— Как? — спросила Тэсс, невесело улыбнувшись. — Розыск требует денег, а у меня ничего не осталось.

— Хочешь, я помогу? Моих связей на это хватит.

— Я уже сказала, что не желаю ничьей помощи. И потом, я предпочитаю никогда больше не слышать о Брэде. Он бросил семью без поддержки и тем самым потерял все свои права.

— А это справедливо по отношению к детям?

— Когда в тот день он выходил за порог, он походя растоптал справедливость.

Вечер был безветренным и теплым, но Тэсс пробрал ледяной холод, и она крепче прижалась к плечу Закери вопреки собственным благим намерениям.

— Позволь мне быть твоим другом, Тэсс.

— Только другом, ничем больше?

— Нет, конечно. Но пока я согласен на дружбу.

Она не знала, что сказать, так как никогда не имела друга мужского пола.

— Я умею выслушать, — продолжал Закери. — Я научился этому с Лори. Ты всегда сможешь выплеснуть на меня все, что накопилось за день, и я не буду иметь ничего против.

— Заманчиво, конечно! — И Тэсс неожиданно для себя засмеялась.

— А главное, честно.

Она обвила рукой сильную шею, ища утешения, поддержки и всей душой желая побыть в надежных объятиях, чего так давно не случалось в ее жизни.

— Но ты должен знать, что пока я не могу дать тебе ничего большего.

— Я подожду.

Словно угадав потребность Тэсс, Закери обнял ее, слегка баюкая. Это было и в самом деле дружеское объятие, и постепенно на ее усталую душу снизошел покой. Она услышала звуки ночи: лай собаки в доме дальше по улице, рокот мотора проезжающей машины. Жизнь продолжалась и теперь, как продолжалась все время с самого переезда Тэсс в Симаррон, но сама она впервые ощутила, что начинает жить. Ей так нужно было выговориться, выплеснуть наконец давний гнев на Брэда, а бабушка Кайм с ее слабеющим здоровьем была для этого неподходящим объектом. Если бы Закери и в самом деле мог стать ей просто другом! Если бы он перестал давить на нее, дал ей выпрямиться после удара, дал отдышаться!

Сидя рядом с ним на качелях, Тэсс слышала ровный стук его сердца, ощущала, как мерно вздымается широкая грудь, а когда отстранилась, то не до конца, позволив себе покоиться головой на его плече.

— Может, это и к лучшему, — произнесла она задумчиво. — Когда что-то переполняет меня, я обычно делаю пробежку. Близится осень, дни становятся короче, и не так уж приятно в одиночку бегать с наступлением темноты. Брэд пробежек не признавал, а Брюс сразу окажется за десять кварталов…

— Я буду рад компании. Надо только выбрать время, подходящее для нас обоих. Пробежки и для меня что-то вроде лекарства от стресса.

— До половины восьмого я обычно занята. Иногда даже позже.

— Это ничего. Я всегда могу отвести детей вечером к Норе.

— Так ты составишь мне компанию? — обрадовалась Тэсс. — Я уж подумывала об утренних пробежках или о том, чтобы бегать в темноте одной. В Новом Орлеане это было бы невозможно, но здесь…

— Можешь рассчитывать на меня. Я тоже не купаюсь в свободном времени, особенно теперь, с тренировками дважды в неделю. И потом, даже здесь не стоит в одиночку бегать в темноте.

Закери снова привлек Тэсс к себе и слегка оттолкнулся. Качели пришли в неспешное движение.

— Здешний парк хорошо освещен, — возразила Тэсс, расслышав в его голосе нотку тревоги.

— Дай слово, что не побежишь туда одна! — внушительно произнес Закери, останавливая качели. — Как полицейский, я требую этого!

— «Служить и защищать»? — лукаво сказала Тэсс.

— Именно так. Я начинал как дежурный полицейский в парке. Как-то летом туда повадился один шустрый парень, и пока его не поймали, успел изнасиловать несколько молодых женщин, причем как раз во время вечерней пробежки. Он делал это под угрозой ножа. Так что дай слово!

— Даю.

— Вот и хорошо, — сказал он, успокаиваясь. — Завтра в восемь вечера я за тобой заеду.

Тэсс вдруг сообразила, что вечер заканчивается неожиданным и странным образом: они с Закери строят планы ежедневных встреч! Однако ей и впрямь требовалась компания для вечерних пробежек. Получалось, что узы между ними крепли, в то время как она собиралась беспощадно их разорвать. Поразмыслив, она решила, что все не так уж страшно, если она сумеет держать в узде свое влечение к Закери. Во всяком случае, она очень на это надеялась.