Леди, которая выжила

Глава 13

Как и предсказывала Кэролайн, погода в следующие выходные выдалась очень подходящей для пикника. Слабый ветерок охладил тревожный румянец, покрывавший щеки Мэдди по мере того как гости собирались на лужайке перед домом Стропов. Ожидался легкий завтрак, после которого гостям предлагалось отправиться в парк — на пикник.

Мэдди вцепилась в руку Джейса, наблюдая за тем, как прибывают гости. Амелия поспешила поприветствовать Эбигейл и Джима Пайков. Следом прибыли Даниэль в сопровождении прекрасной Люсинды и его кузин Гертруды и Долли. Мэттью Вебстер следовал за ними. Генри Уэйлен и Битси Вейджер стояли рядом, грызли печенье и болтали, как старые друзья, которыми они, впрочем, и были.

Мэдди потягивала лимонад, собираясь с силами, чтобы встретиться лицом к лицу с людьми, которые предпочли бы не встречаться с ней. Ожидая возвращения Амелии, она переключила свое внимание на разговор между Джейсом и Лестером.

— Все приехали, так что мы отправимся, как только корзины с едой и постельное белье будут упакованы в повозку, — сказала Амелия.

Мэдди огляделась. Вокруг стояло человек двадцать.

— Это действительно все, Амелия? Почему-то я думала, что гостей сегодня будет больше.

Амелия огляделась.

— Нет, Мэдс, это все… и еще кое-что, — она нахмурилась, глядя на Мэттью Вебстера. — Мэттью не был официально приглашен, конечно, но мне следовало ожидать, что он последует за Долли.

Она попыталась скрыть свое явное недовольство.

— В любом случае, сегодня я не планировала большого праздника.

— Сегодня праздник для молодежи, — подошел к ним Лестер. — Здесь нет никого старше тридцати.

Амелия похлопала его по руке с терпеливым снисхождением:

— Подготовка к свадьбе — это настоящее испытание. Особенно если родители постоянно вмешиваются.

— Это не испытание. Это кошмар, — поправил Лестер.

— Мы решили, что пикник со сверстниками поможет нам расслабиться.

Лестер приподнял кружку пива, которую держал в руке.

— И повеселиться.

Мэдди улыбнулась, радуясь временной отсрочке встречи с пастором Хоглом и другими городскими сплетниками. Выдохнув, она позволила напряжению стечь со своих плеч. Теперь она чувствовала себя куда спокойнее.

Они с Джейсом приехали раньше, и она вся была, словно клубок нервов. Джейс тогда сжал ее руку и сказал:

— Я буду любящим женихом. Расслабься и попытайся повеселиться.

До сих пор он был верен своему слову. Единственный раз он оставил ее, чтобы принести лимонад. Мэдди цеплялась за него, как за соломинку, пока они прогуливались между шепчущимися группками гостей. Мэдди поприветствовала сестер Хогл, но девушки звучно фыркнули и отвернулись. Смущение заставило ее щеки запылать. Джейс тут же пришел на помощь и отвлек ее бессмысленной болтовней, чтобы успокоить. Мэдди оценила усилия, но ей было стыдно. Связь Джейса с ней может повредить его карьере, независимо от того, признает он это или нет.

Он рисковал своей репутацией, играя ее жениха, и при этом именно он потом окажется в роли обманутого жениха. Он хотел, чтобы Мэдди дала ему информацию, которая может помочь другим. Но она намеревалась сохранить в тайне настоящую правду о своем выздоровлении.

Как ни странно, если бы у нее хватило смелости рассказать кому-то свой секрет, она предполагала, что этот кто-то будет Джейс — и по иронии судьбы, он — единственный человек, кроме нее самой, которому этот секрет может причинить боль. Джейс был приверженцем традиционной науки, а дар Мэдди бросал вызов всему, во что он верил.

Если бы все могло быть по-другому.

Мэдди покосилась в его сторону, задерживая взгляд на профиле. Волосы Джейса зацепились за воротник и теперь топорщились, но легкий беспорядок только усилил его привлекательность. Приталенное твидовое пальто подчеркивало ширину плеч. Под пальцами Мэдди чувствовала силу его мышц. Память о прикосновении Джейса, о давлении его твердой груди на ее грудь, пробудила в Мэдди желание, которое она не могла больше игнорировать. Этот жар охватил сначала ее руку, а потом пробежал по телу, заставляя колени подогнуться.

Это безумное влечение поглотило ее разум и тело. Даже когда она злилась на него, она хотела его. Мэдди чуть наклонилась к своему «жениху», вдыхая его запах. Несмотря на все доказательства обратного, она вдруг почувствовала себя счастливой.

Амелия и Лестер общались с ними в перерывах между выполнением своих обязанностей в качестве организаторов праздника. Остальные держались чуть поодаль, и как ни странно, Мэдди не возражала. Она была не одна, и ей нравилось, что кто-то еще находится рядом.

— Доброе утро, Мэдди! — Кэролайн помахала им с крыльца. Филипп и Дэвид вышли вслед за ней. — Ты как раз вовремя, хочешь записаться на дневную охоту за сокровищами? — спросила она, когда они с Джейсом приблизились.

Мэдди быстро представила Джейса. Дружелюбие молодых людей вселило в нее уверенность.

— Охота? — переспросил Джейс.

— Мы разделяемся на пары, — Кэролайн лукаво улыбнулась Дэвиду. — Каждой паре дается список предметов для охоты.

Она передала список Джейсу.

— Для победителей у нас есть приз.

Джейс держал список так, чтобы они с Мэдди могли прочитать его вместе.

— Один желудь, — читала она вслух, — шишка, веточка не длиннее большого пальца…

Мэдди закатила глаза.

— Довольно сложная задача, я знаю, — хихикнула Кэролайн. — У меня такое чувство, что мужчины придумали эту жалкую игру, чтобы мы, женщины, остались наедине с ними в лесу.

— Конечно, — заявил Лестер, подходя к ним. — Самый лучший сценарий, чтобы украсть поцелуй.

Он похлопал Джейса по плечу.

— Я прав?

— Ни слова больше, друг, просто скажи мне, где поставить свое имя!

Все смеялись, и в тот момент Мэдди поразило, каким очаровательным мог быть Джейс.

Неожиданно ее поразила еще одна мысль. Если сегодня кто-то и рискнет украсть поцелуй, это, скорее всего, окажется она. Их глаза встретились, и тело Мэдди заныло. Она надеялась, что Джейс рискнет. И не раз.

Молодежь расселась в четыре коляски, но, как и ранее, Джейс повез Мэдди в своем багги. Она поклялась преодолеть страх поездки в коляске, но сегодня смелости оказалось недостаточно. Так что Мэдди наслаждалась поездкой на багги и безмятежным видом на горы. По небу плыли пушистые облака, и ее разум плыл вместе с ними, возвращаясь в день катастрофы. День, который начался точно как этот.

— Горная тропа в ту сторону, — указала она.

Джейс взглянул на грунтовую дорогу, которая вела в лес.

— Там произошел несчастный случай?

Она кивнула.

— Не хочешь рассказать мне об этом?

Мэдди беспокойно поерзала на месте. Никто никогда не просил ее рассказать о катастрофе. Даже когда она так отчаянно хотела кому-то рассказать. Хотя она была не уверена, что хочет говорить об этом сейчас, она чувствовала, что должна рассказать Джейсу, ведь ему на самом деле не было все равно.

Мэдди тяжело вздохнула.

— Мы прекрасно проводили время. Налетела буря. Мы думали, что успеем вернуться в город, но к тому времени, когда мы собрали корзинки и направились вниз по горе, она уже разыгралась. Мы были мокрые и смеялись, когда ехали вниз по тропе. Затем ударила молния — и очень близко. Лошадь понесла, и поводья выпали из рук. Мы врезались в дерево. Не было возможности остановиться. Не было времени, чтобы выпрыгнуть. Все произошло так быстро.

— Что последнее ты помнишь?

— Я лежу в грязи. Сильно, очень сильно болит нога, — ее голос дрогнул от волнения. — И под проливным дождем я слышу только тишину. Я знала, что они мертвы. Я тоже закрыла глаза, чтобы умереть.

Джейс потянулся к ее руке и сжал ее.

Уставившись на их переплетенные пальцы, Мэдди чувствовала себя в безопасности, защищенной от ужасов прошлого.

— Это была моя вина, — сказала она просто. Мэдди не всхлипывала и не проливала слезы. Она просто говорила, обнажая душу, чтобы озвучить то, что она никогда никому не говорила, никогда не озвучивала вслух. — Пастор Хогл никогда не позволял Элизабет править коляской. Он утверждал, что это была мужская работа и для леди это — неподобающее занятие. Мы все думали, что это ерунда, конечно. Поэтому я не сказала ей «нет», когда она спросила, можно ли ей править. Я знала, что у нее практически нет опыта, но я не думала об этом. На самом деле, я больше переживала о том, что скажет пастор, если увидит Лиззи с поводьями в руках. Я была ужасно глупой. Нельзя было отдавать ей поводья.

— Элизабет правила коляской?

— Да.

— Кто-нибудь знает?

Мэдди сузила глаза.

— Какое это имеет значение?

— Они обвиняют тебя, потому что думают, что правила коляской ты. Мэдди, тебе никогда не приходило в голову, что, возможно, если бы они знали… если бы ты сказала…

— Я не могла этого сказать, — в ее горле поднялся ком отчаяния, и она проглотила его.

Джейс уставился на нее, недоумевая.

— Почему нет?

— Потому что я жива, а она мертва, — она моргнула, прогоняя слезы скорби и вины. — От Элизабет ничего не осталось, кроме ее памяти, и я не запятнаю все, что от нее осталось, переложив на нее вину.

Он покачал головой.

— Ты не правила коляской, Мэдди.

— Но я должна была. Я пыталась заставить ее отдать мне поводья, я должна была быть настойчивее. Возможно, я смогла бы удержать лошадь.

— И предотвратить удар молнии, да?

Мэдди грустно склонила голову.

— Это не имеет значения. Теперь они все умерли. Все уже случилось, — она вздохнула. — Хотелось бы мне понять, почему я выжила, а они нет.

— Есть десятки объяснений. Ты удачно упала. Или на удачное место.

Джейс всегда рассуждал логически. Она знала, что должна быть другая причина. Ее спасла не простая случайность.

— Это не то, что я имею в виду, — чувство вины сдавило Мэдди горло. — Почему именно я выжила?

— Никто не может ответить на этот вопрос. Но ты выжила. И ты проделала большой путь, чтобы преодолеть последствия травмы, — сказал он. — Неважно, почему ты выжила. Важно то, что ты с этим справляешься.

Он сосредоточился на управлении багги и позволил словам повиснуть в воздухе. И как ни странно, этого было достаточно.

Звук смеха постоянно доносился из переполненной коляски впереди. Ленты красивых капотов вились на ветру. Несмотря на их далеко не веселую беседу, Мэдди не могла не улыбнуться.

— Существуют ли какие-то припарки или мази, чтобы лечить родимые пятна? — спросила она, желая сменить тему.

— Такие, как у Долли Хогл?

— Именно.

— Если и есть, то я не знаю таких. Я слышал, что знахари вроде бы используют какие-то травы, чтобы вывести родинки, но сам я результата никогда не видел. — Джейс покачал головой. — Лучше не обещать девушке излечения. Это принесет больше вреда, чем пользы.

— Она кажется такой грустной.

Джейс моргнул.

— Что не помешало ей тебя оскорбить.

— Элизабет была ее кузиной. Как пастор Хогл и остальные члены ее семьи, она винит меня, — Мэдди чуть заметно улыбнулась. — Все винят, кроме Лестера.

— Мне нравится Лестер, — сказал Джейс. — И очевидно, что ты ему нравишься.

— Он единственный Хогл, кто все еще говорит со мной. Связано это с Амелией или нет, я не знаю, но он всегда был добрым. Я не могла и пожелать ей лучшего мужа.

— Похоже, они подходят друг другу.

— Почему ты не женат? — Мэдди сама от себя не ожидала этого вопроса и в ужасе хлопнула себя ладонью по губам. Джейс рассмеялся, прежде чем ответить.

— Это было первое, что спросил комитет по найму, когда я подал сюда документы, — сказал он с ухмылкой. — Ты им подсказывала вопросы из-за занавески?

— Нет, меня там не было, — Мэдди фыркнула. — И не думай, что я не заметила, что ты аккуратно обошел вопрос.

— Я сказал комитету, что был постоянно занят и не смог найти себе женщину, которая могла бы вытерпеть то, что я постоянно занят.

Она отнеслась к объяснению настороженно.

— Это правда?

— Один вариант, — он улыбнулся.

Она тоже улыбнулась.

— А другой?

— Брак меня не устроит.

— Почему бы и нет?

— Я живу ради своей работы. Если не считать пациентов, я никогда не отвечал ни за кого, кроме себя.

— Но ты можешь изменить это, если…

— Я не хочу что-то менять.

Его приверженность своему делу не стала для Мэдди неожиданностью, а вот убежденная позиция холостяка стала.

Профиль Джейса был жестким, но резкий тон смягчился.

— Я начал изучать медицину с отцом, когда мне было шестнадцать лет. Не потому, что это было его желание, а по настоянию моей матери. Мне нравилось земледелие, я хотел попробовать фермерство. Но мать ухватилась за медицину, потому что она знала, что это была моя единственная надежда хоть как-то сблизиться с Мерриком-старшим.

Несмотря на то, что он произнес эти слова очень ровно, Мэдди могла слышать печаль, порожденную пренебрежением отца.

— О, Джейс.

— Быть врачом — это ответственность. Непоколебимая преданность делу. Мой отец однажды сказал мне, что мужчина может быть либо хорошим мужем, либо хорошим врачом, но не одновременно. В конце концов, у него не вышло ни то, ни другое.

Джейс замолчал, колеблясь.

— И я не совершу ту же ошибку.

— Но тебе никогда не бывает одиноко?

Он покачал головой, отводя глаза.

— Мне есть, чем занять свое время.

Мэдди моргнула, тоже покачав головой.

— Есть разница между скукой и одиночеством.

Он повернулся к ней лицом.

— Не для меня.

Джейс сосредоточился на багги, закрыв тему, но его слова задержались в ее разуме — в ее сердце. Она отмахнулась от своего безосновательного разочарования. Брак не был вариантом для Мэдди. Так почему же ее так беспокоило отвращение Джейса? У нее не было ответа. Она знала только, что никогда не сможет его заполучить, и полагала, что от мысли, что он не достанется другой женщине, ей должно было стать спокойнее.

Как только они прибыли в раскидистую рощу на холме с видом на мерцающее озеро, слуги, обслуживающие пикник, начали распаковывать еду. Тем временем гости расселись на одеялах.

Мэдди и Джейс заняли тенистое место под высоким дубом. Эбигейл и Битси сидели неподалеку, рисуя пейзажи. Гертруда избавила Мэдди от своих оскорблений, отправившись с Люсиндой и Долли к роще, чтобы собрать цветы. Мэтью направился за ними, поигрывая веткой, которую подобрал по пути.

Мэдди наблюдала, как Мэттью подошел к Долли, затем взял ее за руку, регулируя положение маленького зонтика от солнца над ее головой. Слово «внимательный» тут не подходило. Мэттью просто контролировал ее — как будто она сама не могла понять, мешает ей солнце или нет.

Нахмурившись, Мэдди обратила свое внимание на Джейса, который уже с удовольствием устроился на одеяле. Пиво и кларет³ были поданы, и через какое-то время мужчины решили поиграть в подковы⁴.

Даниэль проверил расстояние между кольями, которые вбили в землю Генри и Лестер, а затем направился к Мэдди и Джейсу.

— Нам нужен еще человек для игры, доктор Меррик.

Джейс вопросительно посмотрел на Мэдди.

— Если, конечно, вы сможете друг от друга оторваться, — по тону Даниэля было непонятно, шутит он или злится. — Уверен, Мэдэлайн не станет возражать.

Скрестив руки на груди и переступив с ноги на ногу, он уставился на Джейса с выражением самодовольства на лице.

Даниэль и в подметки Джейсу не годился, и Мэдди слишком хотела позволить ему доказать это всем собравшимся. Она широко улыбнулась и обратилась к своему «жениху».

— Иди, дорогой, — сказала она, со значением сжав его руку. — Я буду смотреть отсюда.

Джейс подыграл ей:

— Я не задержусь надолго, — сказал он, сжав ее пальцы в ответ.

Она благодарно улыбнулась, наслаждаясь их игрой гораздо больше, чем должна была. Щеки Даниэля покраснели, пока он наблюдал за их нежностями, и Мэдди почувствовала удовлетворение.

Затем Джейс повернулся к ней, а не от нее, и, к удивлению Мэдди, поднес ее руку к своим губам. Коснувшись губами перчатки, он посмотрел Мэдди в глаза, и намеренно задержался так, заставив ее задрожать от головы до пят. Мысли о Даниэле и их игре испарились. Она словно потерялась в голубых глазах Джейса, поглощенная страстью.

Джейс поднялся, отпуская ее руку, стянул с себя пальто и бросил его на одеяло рядом с ней. Она вздохнула, наблюдая за ним. Держась уверенно, он прошел мимо Даниэля и направился к импровизированной площадке для игры. Генри и Лестер ждали его: подковы в одной руке, кружки пива в другой.

— Эти двое пьют пиво, док, так что у нас есть преимущество, — приветствовал его Генри.

Поскольку Джейс не пригубил сегодня и глотка, Мэдди была склонна согласиться.

— Пиво только улучшает мою меткость, — возразил Лестер, высоко поднимая кружку.

Мэдди закатила глаза. Такими темпами Лестер не протянет до обеда.

Генри усмехнулся.

— Посмотрим.

Несколько человек собрались вокруг, чтобы наблюдать за игрой. Кэролайн расстелила одеяло рядом с Мэдди, а Филипп и Дэвид быстро присоединились к ней. Мэдди надеялась, что дружная компания отвлечет ее от Эбигейл и Битси, которые сидели поодаль со своими набросками, яростным шепотом перемывая ей кости.

Мэдди и девушки никогда не были близки, но до несчастного случая она не задумывалась об этом. Ей хватало Пятерки, и она едва ли замечала кого-то из дебютантов. Эбигейл и Битси не участвовали в их играх. Как и Гертруда. Возможно, их неприязнь к Мэдди была оправдана.

Воспоминания о прошлом окружили ее. Стыд окрасил щеки, и Мэдди выпрямилась на одеяле и попыталась сосредоточиться на игре.

Джейс попал в кольцо первым же броском. Звон подковы заглушили аплодисменты. Джейс подмигнул Мэдди, и она улыбнулась, вся трепеща.

— Ваш жених — прекрасный игрок, — сказал Филипп, глядя на нее с затаенной болью во взгляде.

Мэдди любезно улыбнулась ему и ответила:

— Я и понятия не имела, что он такой искусный игрок.

Она выпрямила спину, ожидая жесткой борьбы и надеясь, что игровые навыки Джейса помогут раз и навсегда стереть самодовольное выражение с лица Даниэля.