Леди Маллоу

ГЛАВА 14

— Блейн, нет необходимости уезжать. Вопрос я уладила. Ты что, мне не веришь?

— Верю, но ты взаправду полагаешь, что на этом все кончится?

Несколько секунд прошли в молчании. Затем Амалия тихо проговорила:

— Да, верю. На этом все кончится. — Она деланно рассмеялась. — Возможно, я заставляю себя верить, так как не хочу, чтобы ты снова оставил меня одну.

— Амалия! Ты прекрасно знаешь, я не выношу женщин с собственнической психологией.

— О! Что ты за человек?

Было неприятно слышать звучавшие в голосе Амалии злость и раздражение.

Последнее время Сара очень неохотно спускалась вниз к ужину. Она уже не старалась подслушивать. Приключение больше не увлекало ее, первоначальный задор улетучился. Как посторонним людям, самозванцам и узурпаторам чужого имущества, Сара с самого начала желала им всяческих напастей. И если в ее глазах они продолжали оставаться и самозванцами и узурпаторами, то посторонними уже больше не были. Они сделались своими, близкими. Даже Амалия.

По неопытности Сара не предвидела такого развития событий, и Амброс, несомненно, тоже не предусмотрел, иначе он не ожидал бы от нее многого. Если бы она получила от Амброса письмо, то, возможно, к ней вернулся бы прежний запал и желание восстановить справедливость. Но прошло уже так много времени и столько всего изменилось. Невозможно было даже подумать о том, чтобы носить фамильные бриллианты Маллоу, лишить шумливую, жадную и добродушную леди Мальвину ее привычного дома или оставить Тайтуса наедине с его неуверенностью и страхами.

И, тем не менее, этот случайно подслушанный разговор вновь разжег ее любопытство. Слова Блейна об отъезде, вероятно, означали, что он все еще не отказался от намерения разыскать таинственного Сэмми. Но Амалия, по-видимому, возражала.

Как раз в этот момент вниз по лестнице сходила леди Мальвина, шелестя своими необъятными юбками.

— Вы все еще хромаете, мисс Милдмей. Вы не должны чересчур утруждать больную ногу.

Сара, застигнутая врасплох возле дверей гостиной, мысленно возблагодарила Бога, наделившего старую женщину бесхитростным умом и простодушным характером.

— Я стараюсь ходить помедленнее, леди Мальвина.

Сара подождала пока леди Мальвина пройдет в комнату первой, и разговор в гостиной прекратился. Амалия стояла у камина, протянув ладони к огню, точно у нее зябли руки, хотя, судя по пылающим щекам, вряд ли ей было холодно. Блейн наливал в бокал херес. Подняв голову, он сказал:

— Мисс Милдмей приходится слишком часто ходить по лестнице. Так нога никогда не заживет.

— Мисс Милдмей благотворно влияет на мальчика, — проговорила леди Мальвина, как обычно, невпопад. — Он становится почти таким же предприимчивым и смелым, каким был ты, Блейн. Позволь тебе заметить: в моем бокале слишком мало хереса. Долей, пожалуйста. Ну что ж, Амалия, вы, как я замечаю, чувствуете себя лучше, когда муж дома. Сегодня вы погуляли на свежем воздухе. Я видела вас у озера.

— У озера? О да. Летом это, должно быть, прелестный уголок, но зимой… Бр-р-р! Но ведь нужно где-то гулять.

— Тебе уже скучно в родовом доме? — спросил Блейн мягко.

— Нет. Но мне кажется, мы должны жить немного веселее. У нас ничего не происходит. Мы были три раза в церкви, приглашали людей на чай, возились с внутренним убранством, и этим ограничилась наша захватывающая деревенская жизнь! Я все размышляю о бале, о котором ты недавно говорил. Мама, когда здесь самое подходящее время для праздника?

— Зимой, конечно, — ответила леди Мальвина с просветлевшим лицом. — Великолепная мысль, должна я вам сказать. Мы все наденем лучшие наряды и украшения. Мисс Милдмей, у вас, я надеюсь, есть с собой бальное платье.

— Боюсь, что… — начала Сара, которую рассердило глупое предположение леди Мальвины, не понимающей, что гувернантка не может иметь бального платья, поскольку эту должность выбирают только бедные девушки. В этот момент девушка заметила, как Блейн уставился на ее шею, и поняла, что он думает о бриллиантовом ожерелье, которое надевал ей в Лондоне. Более того, он явно хотел, чтобы она угадала его мысли. Притворное смущение Сары сделалось самым неподдельным.

— Я с удовольствием останусь простым зрителем, леди Мальвина. Боюсь, моя нога…

Амалия, едва скрывая свое раздражение, нервно постукивала по полу носком ботинка.

— Мама, давайте поговорим о более практических вещах. Например, кого следует пригласить, чем будем угощать, где заказать оркестр? Мисс Милдмей, конечно, приведет на полчасика и Тайтуса.

«Я больше не могу, не могу выносить подобное обращение, — писала Сара этой ночью. — И мое собственное поведение, от которого меня тошнит. Я смиренно кланяюсь, улыбаюсь, прячу свое достоинство, свою истинную душу. Я ведь пришла сюда не для того, чтобы играть роль половика, о который всякий может вытереть свои грязные ноги. Почему я должна выглядеть замарашкой, когда Амалия одевается как герцогиня? О, Амброс, мне жаль признаться, но ты потребовал от меня слишком многого. Все это чересчур унизительно. Но разве я могу теперь бросить Тайтуса на произвол судьбы, когда он так привязался ко мне. Что же мне делать?»

Видимо, кто-то другой должен был принять за нее окончательное решение.

Катаясь на следующий день верхом под присмотром Соумса, Тайтус упал с лошади. Ничего серьезного не произошло, но Соумс предусмотрительно отнес ребенка в свой домик, расположенный неподалеку, и, предоставив жене ухаживать за мальчиком, поспешил в усадьбу.

Блейн уехал на целый день охотиться, а Амалии нигде не было видно.

— Ее милость гуляет возле озера, — сказал Саре Соумс, как всегда, в курсе всех дел семейства Маллоу. — Днем она почти всегда там. Быть может, мисс, вы сходите и взглянете на маленького господина? Ушибся он не сильно, только немножко ошеломлен.

— Разумеется, — ответила Сара, торопливо одеваясь и следуя за Соумсом. Когда они пересекали парк, ее взор неотступно возвращался к далекой серой полоске воды, видневшейся сквозь голые ветви деревьев! Это было в самом деле единственное место, где Амалия предпочитала прогуливаться?

— Там есть летний домик, — заметил Соумс, будто угадав ее мысли. — В нем можно укрыться от ветра. Жаль, что госпожа редко выезжает верхом.

— Но ведь она все-таки ездит, — сказала Сара.

— Не очень охотно. Чересчур нервничает.

— Все же лучше, чем сидеть в летнем домике в разгар зимы, — выпалила Сара, забыв, кто ее собеседник.

— То же самое говорю и я.

Соумс искоса посмотрел на Сару, которая уже сожалела, что дала волю языку. Доверять этому человеку было нельзя.

Тайтус уже достаточно оправился, хотя следы пережитого потрясения и некоторая бледность еще сохранились.

— Дэнди сбросил меня, — заявил он с важным видом. — Но завтра я снова поеду на нем, правда, Соумс?

— Наверняка, мистер Тайтус. Видите, мисс, он такой же, каким был его отец.

Сара огляделась в уютной, светлой комнате. «Для конюха обстановка очень хорошая», — подумала она.

Миссис Соумс — маленькая женщина с внимательными, как и у ее мужа, глазами, — заметила взгляд Сары.

— Вам нравится у нас, мисс? Я стараюсь поддерживать порядок и чистоту. Конечно, помещение вам покажется тесным после того большого дома

— У вас есть действительно красивые вещи, миссис Соумс,

— Мой муж получил по завещанию от его милости небольшую сумму, которую мы и вложили в наш дом.

— От старого лорда Маллоу, — специально подчеркнул Соумс.

— Рада за вас, — пробормотала Сара.

«Однако подкуп доходнее усердной службы, — подумала она. — Именно на эти деньги приобретены ковер и полированная мебель».

— Пойдем, Тайтус, — сказала девушка. — Нам нужно домой. Ты можешь идти самостоятельно или взять тебя на руки?

— Он может сесть мне на закорки, — предложил Соумс. — Мне не впервой таскать таким образом наследника усадьбы Маллоу. Так сказать.

— Почему «так сказать?» — спросила Сара прямо.

— Просто присказка, мисс. Ничего не значит. Парнишка точная копия отца. Мне показалось, что время повернуло вспять.

Тайтус, очевидно, полностью оправился от падения, поужинал, как обычно, и даже немного повозился с леди Мальвиной. Но вот, узнав о происшествии, в детскую влетела Амалия. Выхватив ребенка у леди Мальвины, она воскликнула:

— Вы уверены, что он не сильно ушибся? Тайтус, дорогой, скажи маме, как ты себя чувствуешь? Ты очень испугался?

Тайтус сразу же расплакался. Подобрав юбки, леди Мальвина направилась, переваливаясь, к двери.

— Что за дурацкая выходка, Амалия! У нас с мисс Милдмей мальчик был абсолютно спокойным и веселым, а вы его до смерти напугали.

— Вы и мисс Милдмей! Конечно, вы самые умные и вам все известно! Особенно мисс Милдмей! Тогда почему она допустила, чтобы такое произошло с Тайтусом?

Выпад Амалии тем более удивил, что для него не было никакой видимой причины. Сара не сказала ни слова, и даже упрек леди Мальвины был достаточно добродушным. Но визгливый голос Амалии нагнал на мальчика еще больше страху, и он заплакал сильнее. И Амалия решила, что он в самом деле серьезно ушибся.

— Не плачь, мой барашек. Ты должен немедленно лечь в кровать. И почему только тебя сразу не уложили в постель, такого больного? Мисс Милдмей, я предполагала, у вас больше здравого смысла. Но, возможно, сегодня здравый смысл не входит в вашу программу.

— Я не понимаю, что вы имеете в виду, леди Маллоу. Уверяю вас, Тайтус вовсе не ушибся. Соумс скажет вам то же самое. Мальчика с тех пор никто не тормошил, и он хорошо поужинал. Элиза уже собиралась уложить его спать.

— Значит, вы все решили сами! — Лицо Амалии густо покраснело, глаза сверкали. — Не послали за доктором и ничего не сообщили мне. Он чей сын, спрашиваю я вас?

Сара с трудом сдержала поднимавшееся в ней раздражение и заставила себя говорить спокойно.

— Быть может, мы обсудим этот вопрос после того, как Тайтус уснет, леди Маллоу.

Амалия вскочила с плачущим мальчиком на руках.

— Я сама положу его в кровать. Элиза! Где Элиза? В постели есть грелки? Сейчас же принеси. И пошлите кого-нибудь за доктором. Я не успокоюсь, пока доктор не осмотрит его. Мама, вы можете послать Соумса или еще кого-нибудь?

— Ну и ну, мне кажется, вы совсем спятили! — воскликнула леди Мальвина. — Расшумелись по пустякам. Мой сын падал много раз. Вставал и снова садился на лошадь. Вы хотите превратить его в неженку, в девчонку?

Леди Мальвина повернулась и вышла. Тайтус, уже сильно возбужденный, продолжал всхлипывать, но Сара уже ничем не могла ему помочь. Она ушла к себе, ожидая неизбежного вызова Амалии.

Долго ждать не пришлось. Раздался резкий стук в дверь, и в комнату вошла Амалия. Щеки у нее горели, глаза лихорадочно блестели.

— Мисс Милдмей, мне нужно с вами поговорить.

— Слушаю вас, леди Маллоу.

— Я хочу знать, при каких обстоятельствах Тайтус упал с лошади и почему вы отнеслись к происшествию с таким безразличием?

— С безразличием? — переспросила изумленная Сара.

— Не отпирайтесь. Вы позволили ему устроить эту шумную возню с бабушкой, словно ничего не случилось. Это после полученного им сотрясения головы!

— Но у него не было никакого сотрясения! Никаких соответствующих симптомов.

— Они налицо. Тайтус очень страдает, и у Него жар. Вы хотите сказать, что ничего не заменили? А между тем с больным зубом и вывихнутой ногой вы носились как курица с яйцом!

— Вы обвиняете меня, леди Маллоу, что я халатно отношусь к моим обязанностям?

— Более чем халатно. Почему Тайтус упал?

— Меня не было рядом, я уже говорила. За ним присматривал Соумс.

— Вы в этом уверены? Вы утверждаете, что не шли через парк и не испугали лошадь?

— На что вы намекаете?

— Я ни на что не намекаю, кроме как на ваше отношение к своим обязанностям. Пытаюсь докопаться до истины. Например, ночные кошмары Тайтуса. Он никогда ими не страдал до переезда сюда… с вами. Никогда не жаловался, что по ночам в его комнате бродят какие-то люди.

— Но это произошло, когда я была в Лондоне.

— А не уехали ли вы специально, чтобы оставить ребенка без защиты? С какой стати вы проявили такой большой интерес к миссис Стоун? Даже мой муж обратил на это внимание. Не кто иной, как вы нашли ее капор и расспрашивали об обстоятельствах ее ухода. Она ваша знакомая? Вы обе втерлись к нам в дом одинаковым способом: просто пришли ниоткуда и попросили работы. Я нахожу такое совпадение очень странным.

— А я, — проговорила Сара ледяным тоном, гордо подняв подбородок — нахожу ваше поведение недостойным. Вы не только обвиняете меня в том, что я желаю навредить вашему ребенку, но и причисляете меня к воровкам. Боюсь, леди Маллоу, что нам придется распрощаться. Я сейчас же соберу свои вещи и уеду сегодня вечером.

— Было бы очень хорошо, — сказала жестко Амалия.

— Ваши обвинения не стоят того, чтобы их опровергать.

— Возможно, вам просто нечего возразить, Мисс Милдмей. Быть может, меня не так легко соблазнить хорошеньким личиком, как моего мужа.

Сара торопливо складывала свои платья, собирала туалетные принадлежности. Потом на какой-то момент остановилась и внимательно посмотрела на Амалию. Молча, с нарочитой медлительностью Сара взглянула на худое лицо Амалии, на ее тощую грудь, аляповатый шелковый наряд и даже на ее ноги. После этого возобновила свою работу. Упаковала зеленое шелковое платье, подаренную тетей Аделаидой черную шаль, домашние туфли, теплые нижние юбки, захваченные по совету леди Мальвины. Неужели придется, как и миссис Стоун, идти десять миль до станции Ярби пешком? Очень ли она подвела Амброса? Распространяется ли ее желание избавиться от этого семейства и на него самого? Ответов на эти вопросы у нее не было. Она знала только одно: ей необходимо немедленно уйти.

— Должна я идти пешком? — спросила Сара наконец.

— Разве не так вы явились к нам?

— Как вам прекрасно известно, я приехала сюда в экипаже. И я полагала, что моих рекомендаций вполне достаточно; лорд Маллоу лично наводил справки, когда последний раз был в Лондоне.

У Амалии задрожали веки. Впервые на лице появилось выражение неуверенности.

— Зачем он это сделал?

— Не имею ни малейшего представления. Возможно, гувернантка с зубной болью вызывает подозрение.

Амалия повернулась и направилась к двери, на пороге она задержалась и отрывисто сказала:

— Я прикажу Соумсу отвезти вас в Ярби. Надеюсь, через полчаса вы будете готовы.

Таким образом, мелькнуло в голове Сары, она уедет до возвращения Блейна. Ведь он мог учинить скандал, которого и она, и наверняка Амалия хотели избежать.

— Буду готова, леди Маллоу. И надеюсь…

— Да?

Эти слова вырвались у Сары невольно. Она подумала о Тайтусе, как он проснется утром и станет искать ее, о выражении обиды и обманутого доверия на его лице. Вторично она изменила ему. Так поступить с ребенком было нелегко и горько.

— Надеюсь, что Тайтус будет здоров и счастлив.

Лицо Амалии снова сделалось холодным.

— Об этом вам не нужно беспокоиться, мисс Милдмей.