Ледяной огонь (ЛП)

Глава 11.

Безответность

Финн извинился за свои слова, которые могли показаться нам оскорбительными, и я осталась еще немного поболтать с ним и Тильдой, хотя они оба старались больше не поднимать тему охраны. В основном Финн рассказывал о доме, поскольку Тильда казалась удивительно заинтересованной тем, как совмещать семью и работу следопыта.

Но то, как Финну удавалось совмещать заботу о двух детях с его рабочей нагрузкой, не интересовало меня, и я была несколько рассеянна. Часто - и, скорее к сожалению, - мой пристальный взгляд падал на Ридли и Юни, которые, казалось, наслаждались обществом друг друга.

Когда бы я ни посмотрела на нее, она всегда, казалось, над чем-то смеялась. Должно быть, она была одной из самых неунывающих людей, которых я когда-либо встречала, и это было частично причиной того, почему она не была приспособлена к работе следопыта. Не потому, что она была недостаточно жесткой, скорее, она была слишком дружелюбной, слишком доброй для работы, которая требует отсутствия эмоций.

Когда Ридли обнял ее за талию, она прижалась к нему, тепло смеясь; ее темные ресницы выгодно выделялись на бронзовой коже. Волосы рассыпались по спине длинными темными волнами, и платье красиво подчеркивало изгибы ее бедер и груди.

Она, казалось, почти светилась от счастья благодаря способностям Канина, и это тоже было одной из причин, почему Юни покинула школу следопытов. Для большинства Канинов, которые имели способность изменять цвет кожи, она проявлялась только когда они в ярости, подстраиваясь под окружающую обстановку, но девушка сияла от счастья и темнела, когда была расстроена. Несмотря на максимальные усилия, она не могла взять способность под контроль, и это превратилось в проблему.

Вообще-то я понимаю, почему Ридли пригласил ее сюда, как свою подругу. Она могла не подходить на роль следопыта, но во всем остальном, Юни была идеальной девушкой Канином.

В груди все болезненно сжималось, и я больше не могла стоять и смотреть на них. Мне хотелось сбежать, но на пути к двери меня перехватила Эмбер, которая настаивала на том, чтобы я осталась еще ненадолго. Но когда Тильда увидела мое состояние, она отвлекла от меня внимание Эмбер, уведя ее танцевать под ремикс Элли Голдинг.

Это был день рождения Эмбер, поэтому я не могла идти против ее желаний, но мне нужно было отдохнуть. Я поднялась наверх, там, в конце коридора, тяжелые французские двери вели на маленький балкон. Я оставила свое пальто внизу, но это и к лучшему.

Натянув рукава свитера на ладони, я прислонилась к кованым перилам, которые огибали балкон. У меня не было никаких причин завидовать Юни. Меня совсем не трогало то, что она идеальна. Она была замечательным, красивым, хорошим человеком, и у меня не было причин желать ей зла.

На самом деле я должна быть рада тому, что, по- видимому, она встречалась с Ридли, так как он всегда относился ко мне хорошо. Он был добрым, верным, всегда поддерживал меня и заслужил того же самого в ответ. Да, он бегал за юбками, но Юни была той самой правильной девушкой, которая могла заставить его остепениться. И ничего из этого не должно заставлять меня даже немного грустить.

И все-таки... это печалило меня. Причиняло такую боль, что мне было трудно дышать.

Внизу козы блеяли в лунном свете и их голоса напоминали стенания влюбленного ухажера. Я наблюдала, как они едят траву, смело тыкаясь в снег, и отказывалась признавать свои чувства. Они не имеют никакого смысла, так что я просто отталкивала их.

- Ромео, как мне жаль, что ты Ромео! - сказала я козам, как будто разговор с ними скрасит их одиночество.

- О, там восток, Джульетта - это солнце. - Произнес за моей спиной Ридли, так напугав меня, что я чуть не вывалилась с балкона.

Я оставила французские двери открытыми и, обернувшись, увидела стоявшего там Ридли. Шторы вокруг него вздымались, когда дул ледяной ветер.

- Вообще-то, балкон выходит на север, - сказала я ему, когда снова обрела голос.

- Так и есть. Откуда ты... Полярная звезда? - догадался Ридли. Он вышел на балкон и закрыл за собой дверь.

- Что ты здесь делаешь? - Я снова облокотилась на перила, так чтобы мне не пришлось на него смотреть.

- Я пришел закрыть двери, потому что мама Эмбер жаловалась на сквозняк.

Я поморщилась:

- Извини. Мне следовало их закрыть.

- Но на самом деле, вопрос в том, что ты здесь делаешь? - спросил Ридли. Он опустил рукава своей рубашки и сложил руки на груди, пытаясь согреться.

- Здесь очень холодно.

- Это не так уж плохо. - Я пожала плечами. - Мне просто нужно было отдохнуть.

- От чего?

Я промолчала, предпочитая смотреть в ночь, вместо того, чтобы пытаться объяснить, что я чувствовала. Он не ждал ответа, и мы стояли в тишине несколько минут. Даже козы умолкли, и единственным звуком был ветер, дующий сквозь деревья, и приглушенная музыка, доносившаяся с вечеринки внизу.

- Ты знаешь, что я самый старший здесь? - спросил Ридли.

Я обдумала это, а затем покачала головой:

- Родители Эмбер старше тебя.

- Стало гораздо лучше. - Он издал сухой смешок. - Наверное, я не должен был приходить сюда.

- Почему нет? - я посмотрела на него краешком глаза.

Он покачал головой:

- Я старше, чем парень, у которого десяток детей. - Сказал он, имея в виду Финна.

- Я думаю, что у него только двое детей, и еще один на подходе, - поправила я Ридли.

- Тем не менее. Это очень много для кого-то в этом возрасте. Ему вроде бы двадцать четыре, верно? - Он посмотрел вниз на балкон и рассеяно пнул застрявший комок снега. - Это слишком рано, для того, чтобы иметь так много детей.

Затем Ридли посмотрел на меня:

- Ты ведь понимаешь, правда?

- Возможно. - Я пожала плечами неуверенная в том, куда вел разговор, который только заставлял меня чувствовать себя более взволнованной, чем я уже была. - Но я не знаю, как это связано с тем, что тебе не следовало приходить на вечеринку.

- Я не знаю. Думаю, я чувствую себя старым. - Он наклонил назад голову, посмотрев на звезды, и его дыхание превратилось в облачко пара. - Я страдаю чем-то вроде экзистенциального кризиса в последнее время.

- О чем ты?

- Как ты думаешь, ты когда-нибудь осядешь? - спросил Ридли, и я была благодарна тому, что он все еще смотрел на небо и не видел изумленного и, вероятно, испуганного выражения на моем лице.

- Ты имеешь в виду выйти замуж и завести детей? - спросила я, только чтобы выиграть немного времени и придумать, что я хочу ответить. - Или уйти в отставку?

- И то, и другое.

- Нет. Никогда. - Произнесла я, и в тот момент это казалось крайне верным.

Я никогда бы не ушла в отставку, просто знала это каждой клеточкой своего существа, но теперь поняла, что и любовь закрыта для меня тоже. Поскольку мой короткий роман с Симоном доказал, что у меня не было ни времени, ни склонности к отношениям. Моя карьера всегда будет стоять на первом месте, как и положено.

И я надеялась, что это был последний гвоздь в крышку гроба с моими чувствами к Ридли. Потому что не имело значения, что я чувствовала, или был ли он с Юни, или нет. У меня есть более важные вещи, и интрижка с моим боссом только все усложнит и испортит.

- Никогда – это слишком окончательно, – довольно мрачно заметил Ридли.

- Я знаю.

- Раньше я тоже думал пойти этим путем, - признался он. Ридли положил руки на перила рядом со мной, опираясь на них, и его локоть был точно напротив моего. Я могла бы отодвинуть руку в сторону, так чтобы не прикасаться к нему, но я этого не сделала.

- Ты в отставке. - Заметила я.

- Нет, я имел в виду женитьбу. Я думал, что никогда не сделаю этого. - Он остановился, позволив тишине окутать нас. - Но сейчас я передумал.

Я с трудом сглотнула и постаралась думать о чем-то поддерживающем, чтобы сказать:

- Ну, Юни кажется милой.

- Да, это точно. -тогда он сказал это так, как будто убеждал себя. - Она очень милая.

- И красивая, - добавила я. - Потрясающая даже.

Ридли мягко рассмеялся:

- Ты тоже в неё влюблена?

- Нет. Я просто...

Просто что? Пытаюсь убедить себя в том, что рада за него? Я не смогла ни чего придумать, и это повисло в воздухе.

- Неужели ты не помнишь ее? - спросил Ридли. - Я имею в виду, вы девушки примерно одного возраста и вместе ходили в школу, а в городе не так уж много людей.

- Нет, конечно, я ее помню. Просто запамятовала имя, - соврала я.

- У тебя было много причин для волнения в последнее время.

Его тон из игривого перешел в задумчивый.

- Из-за этого ты здесь?

- Что? - Я взглянула на него.

- Ты придумываешь, как собираешься отомстить Константину?

- Что-то вроде этого. - Пробормотала я, чувствуя, что злюсь на себя, потому что это было не то, что я здесь делала.

Я должна была бы разрабатывать план мести, но вместо этого глупо и по- детски пыталась не думать о том, как красив Ридли этим вечером, его волосы закудрявились к концу дня, полностью победив гель. Не хотелось думать о его щеках, покрытых щетиной, которая заставляла меня желать дотронуться до его лица. С трудом сдерживала я мысль о том, что стоило ему только наклониться для поцелуя, и я могла бы ощутить его щетину своим лицом. Как же сильно хотела я, чтобы его сильная рука обняла мою талию, чтобы он шептал что-то на ухо мне, а не Юни.

- Ты лучше уж посвяти меня в свои планы, - сказал Ридли.

Я внимательно посмотрела на него, испугавшись на секунду, что он может читать мои мысли, но потом осознала, что он имел в виду мои планы на Константина.

- Зачем? Хочешь отговорить меня? - спросила я.

- Нет, хочу помочь, - ответил он, повернувшись лицом ко мне, и, положив руку на перила, случайно задел мои пальцы. Ощущение холодного металла и его горячих пальцев пронзало меня насквозь.

- Я говорил серьезно. Это и меня тоже касается, я ведь знаю, что этот парень сделал тебе и твоей семье. И могу помочь тебе поймать его.

Я не могла видеть его глаза в темноте, но чувствовала в его взгляде эту необычную напряженность, теплоту, которую я стала замечать с недавних пор, и которая заставляла мое сердце забывать, что надо биться.

Я отвернулась от него будучи не в силах справиться с его взглядом, с тем, как он влиял на мои чувства, да даже с тем, что Ридли был так близко ко мне. Его пальцы, лежавшие на моих, уже охладились от железных перил, но жар внутри меня вовсе не исчез.

И внезапно я не смогла больше терпеть это. Мне не хотелось быть возле него и испытывать те чувства, которым я противилась.

Я отошла от перил, отдернув свою руку от его руки:

- Спасибо, но прямо сейчас в мои планы входит только помощь Линусу в подготовке, и выживание на завтрашней вечеринке в честь годовщины, - я двинулась к двери позади меня, - и это значит, что мне нужно хоть немного поспать.

- Отличное предложение, мне тоже пора ложиться спать, - ответил Ридли.

Я сделала шаг назад, все еще глядя на него, как будто боясь, что он нападет на меня, если я повернусь спиной. Ридли подвинулся ближе, в то время как я пыталась нащупать ручку двери. Балкон был не таким уж и большим, поэтому лишь шага хватило для того, чтобы он оказался передо мной, и вот сейчас он смотрит на меня сверху вниз. Его лицо освещалось светом, проходившим сквозь стеклянные двери, и было неописуемо прекрасным.

Аромат его одеколона гармонировал со свежим зимним воздухом вокруг нас, превратившись в нечто соблазнительно чистое и свежее, в моём воображении он был заключен в голубой флакон и носил название вроде «Аспен» или «Вечнозелёный». Его грудь почти что касалась меня, я замерла во второй раз, взволнованная и тем, что он возможно поцелует меня, и тем, что он навряд ли поцелует меня.

Затем он подошел еще ближе ко мне, а его рука коснулась моего бока, заставляя меня непреднамеренно дрожать.

- Давай я помогу тебе с дверью, - сказал Ридли с мимолетной улыбкой, открывая дверь. Однако глаза его остались серьёзными и все еще смотрели на меня.

- Спасибо, - пробормотала я, опуская голову, позволяя волосам закрыть мое лицо на случай внезапного румянца. Затем я проскользнула под его рукой и ринулась в дом.

- Если подождёшь минутку, то мы с Юни проводим тебя до дома, - предложил он, а я не могла придумать чего-то хуже, чем прогулка с его девушкой после настолько яркой фантазии о поцелуе с ним.

- Спасибо, но я и сама справлюсь, - ответила я через плечо, спешно минуя коридор и лестницу, чтобы он не смог меня догнать.

Как можно быстрее я отыскала Эмбер и, сославшись на боль в животе, извинилась и попыталась сбежать в ночь. В ту минуту, когда я достигла двери и думала, что совершила отличный побег, меня, с трудом натягивающую пальто, обнаружила Юни.

- Жаль, что ты плохо себя чувствуешь.

Юни казалась действительно сочувствующей, что только сильнее разозлило меня. Конечно же, она жалела меня, хотя я собиралась сбежать только из-за того, что мои чувства к её парню стали слишком очевидны для меня.

- Я буду в порядке, - ответила я, но когда она попыталась сказать что-то ещё, я просто повернулась и вышла на улицу. Наверное, она хотела предложить мне проводить меня до дома, когда я захлопнула дверь перед её носом.

Тотчас мне стало стыдно за мою грубость, ведь я не хотела так себя вести. Мне просто нужно было личное пространство, время без Ридли, овладевшего моими мыслями и эмоциями, чтобы я могла сфокусироваться на том, что было действительно важным.

Когда я достигла моего дома, я почти что бежала. Вместо того, чтобы подняться наверх в свою квартиру, я пошла в конюшню внизу. Много лошадей Тралла заржали в знак приветствия, когда я проходила мимо них, но у меня была конкретная цель, поэтому я дошла до последнего стойла, где «моя» лошадь Блум ожидала меня.

Он не был моим на самом деле, потому что все лошади принадлежали Королю и Королеве, но у нас были особенные отношения. Как только конь меня увидел, то вытянул длинную шею над калиткой и издал восхищенное фырканье. Он уткнулся мордой в мои волосы, когда я открыла дверь стойла.

Поглаживая его, я сказала:

- Рада тебя видеть, приятель.

Его мягкая серебристая шкура словно шелк ласкала мои пальцы. Я взяла уздечку со стены, и он радостно позволил мне надеть её на его голову.

Обычно я вычесывала и наглаживала его дольше, но сегодня слишком уж хотела выбраться отсюда поскорее. Мне было необходимо чувствовать дыхание ветра в волосах. Я вывела Блума из стойла, и он последовал за мной, громко стуча большими копытами.

Я не стала заморачиваться и седлать его, но поводья были необходимы. Длинная грива росла слишком мягкой и блестящей, чтобы должным образом ухватиться, а ещё Блум имел плохую привычку быстро срываться с места и останавливаться. Поэтому коня редко использовали для парадов или запрягали в кареты, несмотря на то, что он являлся одним из самых красивых скакунов Тралла, которых я когда-либо видела. Его тело, словно отлитое из серебра, под лучами солнца превращалось в платину. Грива, прикрывавшая голубые глаза, была такого же снежно- белого цвета, как и хвост.

Блум был счастливой, дружелюбной лошадью, обожавшей скорость. От животного его размеров обычно ожидают медлительность и неуклюжесть. На самом деле он был на удивление быстр и легок.

Он направился к забору, опережая меня, терпеливо ожидая, пока я догоню его. Мне пришлось забраться на деревянные планки забора, чтобы забрать на Блума, настолько он был высок.

В тот момент, когда он почувствовал, что я взобралась, не ожидая команды от меня, он рванулся вперед. К счастью, я знала, что он так и сделает, поэтому уже крепко держала поводья в руках. Ворота были открыты, поэтому Блум сразу же выбежал на открытую дорогу.

Здесь я обычно и ездила верхом, вокруг стены, окружающей Дольдастам. Я позволила ему бежать по длинной, свободной тропе настолько быстро, насколько ему позволяли массивные ноги. Ветер обдувал меня, развевал мои волосы, это ощущение - именно то, что мне сейчас необходимо. Я наклонилась вперёд, зарываясь лицом в грифе Блума, побуждая его скакать быстрее.

Я закрыла глаза, и теперь были только я и Блум. Все мысли о Ридли, Константине или чем-либо еще покинули меня.