Ленин (американский вариант)

Глава I Жизненный путь Ленина

У меня нет намерения излагать подробную биографию Ленина. Некоторые события его жизни я всё-таки вынужден описать для подкрепления своей общей идеи. Все факты я взял из большевистских источников, прежде всего из книги Зиновьева, которую близкий друг и соратник нынешнего правителя России посвятил Ленину[3]. Интонация священного благоговения, пронизывающая всю его книгу потрясает. Очевидно, каждый Дон Кихот получает того Санчо Пансу, которого заслуживает!

Я позволю себе начать с перечисления основных вех на жизненном пути Ленина. Описанию политических взглядов большевистского вождя, возникновению и развитию его идей будут отведены последующие главы.

Владимир Ильич Ульянов, который за последние годы приобрёл всемирную известность под псевдонимом Ленин, родился 10 апреля 1870 года в Симбирске. Его отец действительный статский советник занимал пост инспектора народных училищ Симбирской губернии. Эта должность означала достаточно высокое положение в иерархии прежнего министерства образования. Занимая эту должность, чиновник приобретал право именоваться превосходительством.

Ленин происходит из потомственного дворянства. Сейчас распространяются легенды, преувеличивающие древность и богатство рода Ульяновых. Зиновьев, однако, возможно подделываясь под демократические ожидания аудитории, говорит о крестьянском происхождении Ильи Ульянова. В любом случае трудно проследить влияние среды и наследственности на личность Ленина и на его деяния. Характер Ленина демонстрирует удивительное сочетание дворянского чванства и крестьянской практической сметки.

Когда Ленин учился в школе, Россию потрясла трагедия, слишком ожидаемая в общем революционном возбуждении эпохи. Одну из главных ролей в этой трагедии сыграл его старший брат. В то время полиция практически уничтожила подпольную партию Народная Воля[4], ответственную почти за все революционные действия в последние годы царствования Александра II. Народная Воля организовала несколько покушений на жизнь русского царя, последнее из них 1 (13) марта 1881 года достигло цели. Многие народовольцы были повешены. Последний руководитель партии Герман Лопатин[5] был арестован и заточён в Шлиссельбургскую крепость.

Казалось, что неравная борьба между горсткой интеллектуалов и могущественной самодержавной властью завершилась. Суровый реакционер Александр III и самый близкий из его советников Победоносцев торжествовали. Однако, идеи Народной Воли, особенно мысль о необходимости насильственной борьбы с абсолютизмом, не потеряли привлекательности в глазах русских интеллектуалов. Главный теоретик Народной Воли Николай Михайловский (публицист, социолог, литературный критик) впоследствии настаивал, что террористические акты не достигли цели – политической свободы в России, не потому, что были чрезмерными, а потому, что были недостаточны. Впечатление от убийства Александра II в России было чрезвычайным. Александр III по сравнению с погибшим отцом был ретроградом. Если бы, несмотря на все предосторожности реформированной и усиленной полиции, его постигла бы судьба отца, реакционный режим, скорее всего, не выдержал бы второго удара такого масштаба. Так рассуждали юные участники революционного кружка, к которому принадлежал Александр Ульянов – старший брат Владимира Ленина. Александр руководил маленькой группой студентов, готовившей новое покушение, теперь уже на Александра III. Удар был назначен на 1 марта 1887 года в годовщину предыдущего цареубийства. В царя должны были бросить бомбу на Невском проспекте. Заранее предупреждённая полиция сумела схватить заговорщиков с поличным: с готовыми бомбами, и предотвратила покушение. Александра Ульянова и четырёх его товарищей повесили во дворе Шлиссельбургской крепости. Эта трагедия, известная как дело вторых первомартовцев, оказалась смертельным ударом для Народной Воли.

Народная Воля разделяла идеи, известные в истории русской мысли как народничество. Народники думали, что Россия может избежать капиталистической стадии экономического развития, переживаемой всеми европейскими странами. Народники надеялись, что русский народ, минуя все промежуточные стадии, сможет войти непосредственно в царство всеобщего благоденствия, считалось, что русское крестьянство от природы обладает социалистическими инстинктами. В своём возвышенном идеализме народники учили, что долг образованного русского класса состоит в том, чтобы посвятить всю свою жизнь нуждам обездоленных масс, на вековой бедности которых покоится благополучие небольшой группы цивилизованного сословия. Народники не разделяли учение экономического материализма. Теоретик народничества Михайловский подверг теорию экономического материализма суровой критике. Не разделяя идей научного социализма, предполагавших захват власти пролетариатом, народники не считали, что пролетаризация крестьян служит делу общего прогресса.

К началу 90-х годов смесь утопических и здравых практических идей, которым служили многие русские люди, подверглась жесточайшим нападкам со стороны нового поколения, воспитанного на идеях Карла Маркса. Михайловский и его последователи были вынуждены бороться с марксистами, от имени которых выступали прежде всего Плеханов, глава Социал-Демократов, и Струве, который сейчас занимает крайне правую позицию в Кадетской партии. Нашумевшая борьба народников и марксистов не окончена до сих пор. Даже сегодня две социалистические партии России: Трудовая Народно-Социалистическая и Социалистическая Революционная, — следуют идеям Николая Михайловского, отказавшись, разумеется, от положений, опровергнутых самой жизнью[6]. Тогда как марксизм составляет теоретическую основу Социал-Демократической партии.

Насколько можно судить, Александр Ульянов принадлежал к поколению народников, знакомому с идеями Карла Маркса. Как раз накануне покушения 1 марта 1887 года он обсуждал с М. Кольцовым публикацию «Социалистической библиотеки», в первый выпуск которой должен был войти его перевод статьи Маркса о философии Гегеля[7].

По окончании гимназии Владимир Ульянов (Ленин) отправился изучать право в Казанском университете. Там он часто посещал небольшие кружки молодёжи, изучавшей народническую литературу, однако он покинул стан народников, как только познакомился с марксизмом. Из университета Ульянова отчислили за участие в революционной агитации. В дальнейшем он отправился в Петроград[8], где выдержал государственный экзамен на юридическом факультете, то есть по русским меркам приобрёл статус, аналогичный лиценциату права.

«Карьера адвоката, - пишет Зиновьев. – не привлекала товарища Ленина. Владимир Ильич часто с юмором описывал свои недолгие дни у судебного барьера». Почти сразу Ленин оставил юридическую практику и сделался «профессиональным революционером». Россия – единственная страна, в которой революция остаётся профессией, и это не самый последний фактор в судьбе страны. Громадное большинство политиков, сыгравших ведущие роли в событиях 1917-1919 годов, были профессиональными революционерами и никогда не знали никакого другого дела.

«После исключения из Казанского университета, - продолжает Зиновьев. – Ленин отправился в Петроград. Уже заразившийся идеями Маркса в Самаре Ленин рыскал по Петрограду в поисках марксистов. Однако безрезультатно. Народники оставались преобладающей силой. Рабочий класс только начинал интересоваться политическими идеями. В такое ситуации, молодой товарищ Ленин меньше чем за два года создал кружок рабочих и собрал вокруг себя небольшую группу интеллектуалов-марксистов».

В начале 90-х годов Ленин участвовал в создании Союза борьбы за освобождение рабочего класса. «Действуя от имени этого Союза, Ленин организовал наши первые стачки и написал свои первые простые и непритязательные листовки – они распространялись по городу в мимеографических копиях – в листовках излагались экономические нужды рабочих Петрограда. Дни и ночи проводил Ленин в рабочей среде. Полиция преследовала его. У Ленина было всего несколько друзей, он не пользовался расположением тогдашних самодовольных революционеров. В то время народники ополчились на первых марксистов, народники даже сожгли марксистские сочинения Плеханова, по которым учился Ленин».

Приведённая цитата показывает любовь к красивому слогу (как сказано где-то у Гоголя), характерную для литературного таланта г. Зиновьева, и склонность к преувеличениям (художественные преувеличения вообще типичны для стиля Зиновьева). Под его пером Ленин оказывается непризнанным пророком, гонимым суровыми народниками, а народники по смыслу рассказа ещё и действуют в союзе с полицией!

На самом деле в Петрограде Ленин занимался тем же, чем и сотни его современников. Он не привлекал внимания властей и «тогдашние самодовольные революционеры» уделяли ему очень мало внимания. Заметим кстати, что тюремное заключение Ленина (как, между прочим, и Зиновьева) было весьма краткосрочным и не сопоставимым[9] с мученичеством, выпавшим на долю многих народников, которых большевистские власти теперь выставляют реакционерами!

Вышеописанные гонения загадочных народников на Ленина с сожжением книг Плеханова полностью принадлежат области вымысла. Скорее наоборот, наступала эпоха, которую сам Ленин назвал «медовым месяцем легального марксизма в России». «…в это время выходили — по словам Ленина. — одна за другой марксистские книги, открывались марксистские журналы и газеты, марксистами становились повально все, марксистам льстили, за марксистами ухаживали, издатели восторгались необычайно ходким сбытом марксистских книг[10]».

В конце 90-х Ленина арестовали и отправили в ссылку. С этого времени он стал эмигрантом и прожил за границей с небольшими перерывами до 1917 года.

В 1901 году совместно с Мартовым и Потресовым Ленин основал газету «Искра», которая сыграла важную роль в истории революционного движения в России. Через два года Российская Социал-Демократическая Партия, основанная в 1898 году, раскололась на две фракции большевистов и меньшевистов. Ленин вышел из редколлегии меньшевистской «Искры» и основал первое большевистское издание «Вперёд». В 1905 году состоялся «первый исторический съезд, с которого берёт начало коммунистическая партия в нынешнем виде» (третий съезд Социал-Демократической Партии). Подготовкой и проведением съезда руководил Ленин. После раскола партии на две фракции, Ленин оказался непререкаемым вождём и главным оратором большевиков.

В 1905 году началась первая русская революция. Зиновьев описывает роль Ленина в этой революции как «ведущую и решающую». Собственно он прав, ведь в этой революции Ленин потерпел поражение!

Ленин тогда выступал за следующие меры: бойкот Думы, борьба против кадетской контр-революции, организация вооружённого восстания для установления революционной демократической диктатуры. Мы ещё выскажемся о перечисленных идеях, когда речь пойдёт о памфлете «Две тактики социал-демократии». Ленин неверно оценивал соотношение сил двух противоборствующих сторон. Меньшевики называли его ошибку преступной, однако, события 1917 года показали, хотя обстановка 1917 года решительно отличалась от 1905 года, что меньшевики вероятно преувеличивали возможности консервативных сил в России.

С точки зрения стороннего наблюдателя Ленин в революции 1905 года выступал на вторых ролях. Совет Рабочих Депутатов Петрограда возник по инициативе меньшевиков и находился под их влиянием. Первым председателем совета был Хрусталёв-Носарь, вторым Троцкий. В работе совета Ленин участия не принимал.

Зиновьев утверждает, что «Ленин побывал в Петроградском Совете один или два раза в 1905 году. Товарищ Ленин рассказывал, как посетил заседание Совета в помещении Вольно-Экономического Общества. Он сидел за кулисами, невидимый для публики, и впервые наблюдал работу Совета Рабочих Депутатов. Ленин находился в Петрограде нелегально, и партия запретила ему появляться на людях. Официальным представителем нашего Центрального Комитета в Совете был А. А. Богданов. Когда распространились слухи о планах по аресту Совета, мы запретили товарищу Ленину участие в историческом последнем заседании, чтобы не подвергать Владимира Ильича опасности. Ленин видел Совет только один или два раза в 1905 году, однако я думаю, что тогда, наблюдая ‘парламент трудящихся’ из-за кулис Вольно-Экономического Общества, Ленин впервые задумался о важности Советов».

В 1907 году Ленин вновь уехал за границу.

Зиновьев пишет: «Ленин дважды побывал в изгнании. Он провёл многие годы за границей. Несколько товарищей, среди которых был и я, разделили с ним второе изгнание. Если нам приходилось грустить и печалиться, особенно к концу нашей жизни на чужбине во время войны, когда мы пали духом (тот, кому подобно нам довелось жить на чужбине, знает, каково это, годами не слышать ни слова на родном языке)[11], товарищ Ленин обычно повторял: ‘что же вы жалуетесь, коллеги? Думаете, вы знаете, что такое настоящее изгнание? Плеханов, Аксельрод жили в настоящем изгнании. Им пришлось ждать на чужбине двадцать пять лет, прежде чем они увидели первого рабочего-революционера!’

Владимир Ильич в эмиграции страдал как пойманный лев. Он не находил применения своей великой и неистощимой энергии. Ленин спасался, занимаясь тем же, чем в подобных обстоятельствах занимался Маркс. Каждый день Ленин проводил по пятнадцать часов в библиотеке, отчасти в результате этого Ленин стал наиболее эрудированным марксистом современности и одним из наиболее начитанных людей нашей эпохи».

Господин Зиновьев без сомнения компетентный судья в данном вопросе.

За границей Ленин опубликовал ряд брошюр и редактировал несколько большевистских изданий. В 1912 году он обосновался в Кракове чтобы быть ближе к большевистскому движению в России. В то время его верным другом и доверенным сотрудником был депутат Думы от Социал-Демократической партии Малиновский.

Малиновский был агентом тайного отделения полиции. В его тёмном прошлом были случаи грабежа и разбоя, хорошо известные полицейскому руководству. Полицейские выразили готовность закрыть глаза на грешки Малиновского, если он направит свои таланты на деятельность по тайному осведомлению. Малиновский принял предложение. У полиции хватило наглости выдвинуть Малиновского на выборы в Думу. Его избрали, вероятно, благодаря двойной поддержке большевиков и тайной полиции. В качестве главы парламентской фракции большевиков Малиновский произносил ультра-революционные речи по любому поводу. Некоторые его речи были написаны под влиянием Ленина, а иногда прямо Лениным и продиктованы, во время частых наездов Малиновского в Краков. Другие выступления Малиновского были написаны директором департамента полиции Белецким, одним из наиболее выдающихся полицейских деятелей в царской России, обычно не знавшей недостатка в хороших служащих по данному ведомству. Малиновский оказался слугой двух господ. Благодаря ему и ещё писателю Черномазову, издававшему официальный печатный орган большевиков газету «Правда», а также служившему в департаменте тайной полиции, Белецкий не только знал всё, что происходит в большевистской штаб-квартире, но и мог при необходимости оказывать тайное влияние на революционную политику. Малиновский пользовался абсолютным доверием Ленина и Зиновьева. Когда Бурцев обвинил третьего по степени известности большевика Житомирского[12] в работе на департамент полиции, Ленин отправил к Бурцеву Малиновского с требованием предъявить доказательства. В то же самое время Белецкий поручил Малиновскому выяснить у Бурцева источники его информации об агентах тайной полиции. Возможно, Бурцев инстинктивно почувствовал недоверие к Малиновскому, может быть были другие причины, но, несмотря на все старания, Малиновский у Бурцева ничего не выяснил[13].

В 1914 году товарищ министра внутренних дел В. Ф. Джунковский выяснил, что в состав законодательного собрания входит агент тайной полиции. Считая подобную ситуацию недопустимой, Джунковский ради сохранения доброго имени государственных институтов Российской Империи потребовал немедленного удаления агента из Думы. Малиновский подчинился и даже покинул Россию. Никаких официальных заявлений по этому делу не появлялось, однако экстраординарный случай измены бурно обсуждался в обществе и в прессе. Ленин и Зиновьев поддерживали Малиновского даже после открытых обвинений, формально выдвинутых против него Бурцевым в декабре 1916 года. Вожди большевиков не принимали доказательств, до тех пор, пока уже после революции не были опубликованы официальные свидетельства о работе Малиновского агентом-провокатором[14].

Через Малиновского и Черномазова, а также благодаря искренним большевикам, постоянно посещавшим Краков ради ленинских инструкций, подобно католикам посещающим Ватикан, Ленин приобрёл огромное влияние на большевистское движение в России. Возможно также, что тайные воззрения Белецкого были созвучны экстремистским убеждениям Ленина. Мы ещё вернёмся к этой теме в следующих главах.

Война застала Ленина в маленькой деревушке в Галиции. Сначала его арестовали местные власти, однако, в центральном австрийском правительстве сразу сообразили, Австрии гораздо выгоднее предоставить полную свободу действий русскому подданному такого сорта. Ленин получил свободу и отправился в Швейцарию. Достаточно известна роль Ленина в тогдашней пропаганде вообще, и в частности на конференции сначала в Циммервальде, а затем в Кинтале. Известны и сами эти конференции. На циммервальдской конференции Ленин выступал с крайне левых позиций. На конференции в Кинтале Ленин предложил всеобщий саботаж и вооружённое восстание с целью захвата власти и превращения войны между странами в войну между классами. Его предложение поддержал Радек.

В марте 1917 Ленин с разрешения Германских властей отправился в Россию в знаменитом «пломбированном вагоне», изолированность этого вагона от внешней среды была, однако, сильно преувеличена. Сенсационное путешествие привлекло к Николаю Ленину внимание всего мира. К тому времени, обладая громадным авторитетом в узком революционном кругу, Ленин со своими идеями был практически неизвестен среди образованного класса в России, не говоря уже о рабочих массах, которые о Ленине и не слыхивали. Само слово большевик, впоследствии столь распространившееся, в то время было знакомо только очень немногим. В России стояли дни новорожденной свободы и патриотического опьянения. Люди изумлённо задавались вопросом: зачем русский деятель возвращается на родину через Германию? Почему русский революционер обращается за разрешением в Имперскую Канцелярию? И особенно, по какой причине канцлер Германии спешит удовлетворить ходатайство революционеров? Без преувеличения можно сказать, что первое пятно на свою репутацию Ленин получил после истории с пломбированным вагоном.

Первое выступление Ленина оказалось неудачным. В начале апреля 1917 года на заседании Совета Рабочих и Солдатских Депутатов Ленин изложил программу партии большевиков (впоследствии осуществлённую). Ленин подвергся нападкам, особенно ожесточённым со стороны будущих коллег и соратников. Так Стеклов, в настоящее время главный редактор печатного органа советского правительства газеты «Известия», заявил, например, что программа Ленина это программа анархии, и что Ленин явно претендует на опустевший трон Бакунина. Полагаю хорошо известным, что среди социал-демократов не было обвинения ужасней, чем анархизм, и ничего не могло быть страшнее сравнения с Бакуниным. Политическая программа Ленина оказалась в блистательной изоляции.

Троцкий к тому времени ещё не вернулся из Америки. Ему ещё предстояло объединиться с большевиками[15]. Во время войны он много писал (как и народный комиссар образования Луначарский) под псевдонимом Антид Ото для газет «Киевская мысль» и «День», хотя эти газеты не были ни пораженческими, ни безусловно пацифистскими, ни даже циммервальдскими по направлению. Впоследствии эти газеты были запрещены как контр-революционные правительством, главные посты в котором занимали их бывшие корреспонденты. Единственным неизменным союзником Ленина оставался Зиновьев. Их имена были неразделимы. Хотя через некоторое время сочетание Ленин-Троцкий совершенно вытеснило ранее всем привычное Ленин-Зиновьев. По капризу жестокой и переменчивой судьбы привлекательная фигура председателя Петроградской Коммуны совершенно отошла в тень.

Ещё меньше большевики были известны за рубежом. Карл Либкнехт в Германии и Александр Блан превосходили Ленина несопоставимо. Что касается всевозможных Шапиро, Коричнеров и Бэла Кунов они ещё даже не появились и не имели ни малейшего значения.

Продолжение этой истории всем известно. Со дня возвращения в Россию 4 апреля 1917 года каждый шаг Ленина сопровождался рекламой всемирного размаха. История его деяний 1917-1919 годов ещё не может быть написана. Основные вехи – напоминаем, что мы говорим только о вехах – таковы: бешеная кампания по всеобщей дезорганизации в России, провозглашаемая с балкона особняка Кшесинской и со страниц «Правды»; неудачная попытка переворота в июле 1917 года и бегство в Финляндию, возвращение из Финляндии в октябре и триумфальное появление во главе правительства народных комиссаров в Смольном; перемирие с Германией, заключение мира в Брест-Литовске; эксперименты с коммунизмом и небывалое царство террора, третий интернационал, «диктатура пролетариата», хаос, гражданская война, полная разруха.

Его подвиги снискали всемирную славу. В 1918 году большевики торжественно принимали у себя на конгрессе иностранных, чтобы не сказать экзотических, посланников из Индии, из Афганистана, из Занзибара из Тридесятого Царства, прибывших поприветствовать от имени коммунистических организаций своих стран великую Республику Советов и её понтифика Ленина на радость всем юмористам и к мрачному удовольствию циников. Но в дураках оказались юмористы и циники. Потому что теперь мы видим социалистические партии Италии и Норвегии, решительно вступающие в Третий Интернационал. А вот итальянская газета «Аванти» выпускает большую медаль с портретом Ленина «в профиль и анфас» с надписью «ex oriente lux»[16]. Вот газеты обсуждают всеобщую забастовку в Италии в честь дня рождения русского диктатора[17], а итальянские рабочие называют его именем детей! В Германии парламентарий-идеалист Карл Либкнехт, который двадцать лет называл себя социал-демократом, покидает партию, основанную ещё его отцом, и становится коммунистом, потому что коммунисты ближе Ленину. Другой парламентарий-идеалист во Франции Жан Лонге всерьёз говорит об «излучении Русской революции[18]», а официальное издание Французской Социалистической Партии приходит в экстаз от «гения», философской «новизны», «сверхъестественной проницательности», «чудесного революционного духа», «величайшего государственного деятеля эпохи[19]». Наконец, английский литератор, говоривший о «страницах истории, написанных большевиками», осмеливается рассуждать, что «перед судом потомства они будут так же чисты, как снега России[20]».

Неужели так же чисты, господин Артур Рэнсом?