593
ЗАМЕЧАНИЯ НА КНИГЕ Ю. М. СТЕКЛОВА «Н. Г. ЧЕРНЫШЕВСКИЙ...»
всей души, быть может, еще больше, чем открытых и убежденных реакционеров...
В 44 № «Колокола» за 1859 год появилась статья Герцена «Very dangerous!» («Весьма опасно!»), прямо направленная против кружка Чернышевского. «В последнее время, - писал Герцен, - в нашем журнализме стало повевать какой-то тлетворной струей, каким-то развратом мысли». Герцен отказывается принять взгляды Чернышевского и Добролюбова за выражение общественного мнения, а высказывает предположение, что их статьи внушены им правительством...
Эта скандальная статья Герцена, в которой Чернышевский и Добролюбов выставлялись чуть ли не агентами-провокаторами и слугами реакции и в которой будущим жертвам абсолютизма сулился Станислав на шею, произвела крайне неприятное впечатление на кружок «Современника». В июне 1859 года Чернышевский выехал за границу, где в Лондоне между ним и Герценом состоялось по этому поводу объяснение. Как и следовало ожидать, это объяснение ни к чему не привело: в тот момент оба собеседника стояли на противоположных полюсах. Чернышевский был представителем революционно-демократического течения общественной мысли, а Герцен тогда стоял еще на точке зрения просвещенного либерализма и даже не свободен был от некоторых надежд на либеральную бюрократию...
О свидании с Чернышевским Герцен рассказал в статье «Лишние люди и желчевики»* чрезвычайно пристрастно и односторонне. Послушать его, так весь разговор представителей двух направлений русской общественной мысли вертелся якобы вокруг исторических экскурсий в 30-ые и 40-ые годы.
На самом деле не может подлежать сомнению, что спор Чернышевского с Герценом должен был идти об отношении к тогдашнему русскому либерализму и к реформам 60-х годов...
После объяснения с Чернышевским Герцен принужден уже отказаться от своих инсинуаций по адресу радикалов, действующих якобы по внушениям правительства. Теперь он уже признает, что они - люди добрейшие по сердцу и благороднейшие по направлению, но прибавляет, что тоном своим они могут довести ангела до драки и святого до проклятия **.
К тому же они, по его словам, с таким апломбом преувеличивают все на свете и не для шутки, а для огорчения, что выводят добродушных людей из терпения. На всякое «бутылками и пребольшими» у них готово мрачное «нет-с, бочками сороковыми!» Герцен утешается надеждой, что тип желчевиков недолговечен. Жизнь,
NB
NB
* Соч. Герцена, т. V, стр. 241-248.
** Как известно, о тоне противника люди заговаривают тогда, когда не в состоянии привести против него более серьезных аргументов.
594
В. И. ЛЕНИН
говорит он, долго не может выносить наводящие уныние лица невских Даниилов, мрачно упрекающих людей, зачем они обедают без скрежета зубов и, восхищаясь картиной или музыкой, забывают о всех несчастьях мира сего. На смену этим беспощадным отрицателям, которых снедает раздражительное и «свернувшееся» самолюбие, на смену этим ипохондрикам, неразвившимся талантам и неудавшимся гениям должно прийти новое жизнерадостное и здоровое поколение, которым старики à la Герцен протянут, быть может, руку через головы физически и морально больного поколения желчевиков.
Как мы видим, даже такой искренний и просвещенный представитель либерализма, как
Герцен, органически не мог понять первого поколения русских революционных демократов*. Из-за тона он не разглядел сущности их стремлений, из-за деревьев он не заметил леса.
Настолько органически либералы и демократы были уже тогда чужды друг другу. Ибо здесь дело шло не о столкновении двух поколений или, вернее, не столько о столкновении двух поколений, сколько о конфликте двух общественных течений, двух партий, представлявших существенно различные и враждебные классовые интересы**. Либералы представляли инте-
NB
NB
NB
* Г. Богучарский в своей книге «Из прошлого русского общества» (стр. 250), изложивши этот конфликт двух направлений, заключает: «совершенно ясно, что Чернышевский был по существу дела неправ». Правда, он спохватывается и вспоминает, что «мы имеем показание по этому поводу (разговор в Лондоне) только одной стороны», но во-первых, об этом нужно было вспомнить прежде, чем делать столь решительный вывод, а во-вторых, показаниями по этому поводу является вся литературная и общественная деятельность обоих великих писателей. Чернышевский до конца остался верен своим взглядам - и история доказала справедливость его отношения к русскому либерализму; а вот Герцену пришлось скоро отказаться от своего прекраснодушия и во многом стать на точку зрения Чернышевского. Почему же г. Богучарский все-таки считает Чернышевского «по существу дела неправым»? По какому существу и какого дела? В его отношении к российским либералам, что ли? или к либеральничающей бюрократии? Вот что значит пройти освобожденско-кадетскую школу!
** Характерно, что Тургенев (конечно, человек 40-х годов), разорвавши с радикальным «Современником», перебежал в «Русский вестник» Каткова, который к тому времени успел уже достаточно обнаружить свои настоящие тенденции. Роман Тургенева «Отцы и дети», который, что бы там ни говорили, направлен был против «нигилистов» (хотя благодаря художественной искренности автора нигилист Базаров вышел все-таки симпатичнее всех других персонажей романа), помещен был в «Русск. вестнике» за 1862 г. А между тем Катков в своем журнале уже вел доносительную кампанию против демократов, а вскоре ополчился и на Герцена (личного друга Тургенева), обливая его ушатами помоев.
[595
Страница книги Ю. М. Стеклова «Н. Г. Чернышевский, его жизнь и деятельность» с замечаниями В. И. Ленина
Уменьшено
596
597
ЗАМЕЧАНИЯ НА КНИГЕ Ю. М. СТЕКЛОВА «Н. Г. ЧЕРНЫШЕВСКИЙ...»
ресы буржуазии и прогрессивного дворянства, Чернышевский и его кружок отстаивали интересы трудящихся или, говоря его слогом, простонародья, в котором по тогдашним социальным условиям смешивались воедино рабочий класс и крестьянство. Не следует при этом упускать из виду, что крестьянство составляло тогда почти единственную массу трудящихся, из которой пролетариат не успел еще выделиться настолько, чтобы входить в расчеты демократов в качестве серьезного исторического фактора. И вот почему в расчетах тогдашних социалистов вообще, и Чернышевского в частности, главную роль играет крестьянство, а о пролетариате упоминается лишь глухо и слабыми намеками (например, швейные мастерские в романе «Что делать?»).
Именно потому, что в основе режима, от которого задыхалось все честное и живое на
Руси, лежало крепостное право, - именно потому передовые русские люди того времени с таким восторгом встретили первые акты, коими правительство возвещало свою решимость приступить к раскрепощению крестьянства. И даже наш великий Чернышевский на момент поддался общему увлечению и, в параллель герценовскому: «Ты победил, Галилеянин!», предпослал своей статье «О новых условиях сельского быта» («Совр.», 1858, № 2) эпиграф, обращенный к Александру II: «Возлюбил еси правду и возненавидел еси беззаконие, сего ради помаза тя Бог твой (Псал. XLV, стих 8)»*...
Главнейший источник всех недостатков русской жизни - крепостное право**. «С уничтожением этого основного зла нашей жизни, каждое другое зло ее потеряет девять десятых своей силы». Крепостным правом парализовались «все заботы правительства, все усилия частных людей на благо России». При нем невозможны были ни правосудие, ни нормальное функционирование государственного механизма, ни порядочная администрация, ни рациональный бюджет, ни развитие производительных сил. Подневольный труд крестьян в первую голову невыгоден был для самих помещиков. Отмена крепостного права принесет пользу всему народу, всей стране, но больше всего и прежде всего выиграет от нее помещичий класс, а затем купцы и промышленники: вот почему расходы по освобождению крестьян должна нести вся нация ***.
NB 1858
* Соч., IV, 50 и 83.
** Впоследствии, как мы знаем, Чернышевский несколько изменил свой взгляд; неудача крестьянской реформы заставила его искать этой основной причины глубже - и он нашел ее в политическом устройстве России, одним из проявлений которого он и признал крепостное право.
*** Соч., IV, 62, 66, 67, 94, 99, 112, 387.
598
В. И. ЛЕНИН
Но все эти положительные стороны скажутся только в том случае, если реформа будет проведена глубоко и серьезно, если крестьянам будет предоставлена вся нужная им земля и притом за небольшой выкуп*. А в случае рационального разрешения крестьянского вопроса Россия быстрыми шагами пойдет вперед, причем общинное землевладение поможет ей постепенно и безболезненно перейти к высшим формам организованного труда.
Вот почему первые шаги правительства в области крестьянской реформы привели Чернышевского в такой восторг, окрылили его такими радужными надеждами. И вот почему из-под пера его вырвалось славословие Александру II, столь не идущее к общему мировоззрению писателя. «Благословение, обещанное миротворцам и кротким, увенчивает Александра II счастьем, каким не был увенчан еще никто из государей Европы - счастьем одному начать и совершить освобождение своих подданных». Но скоро, еще в том же 1858 году, Чернышевский изменил свое отношение к правительству, когда увидел, что оно искажает великую реформу в интересах помещиков **.
[356-362] С тоской и бессильным гневом смотрел Чернышевский на то, как крестьянская реформа, попавшая в руки бюрократов и крепостников, систематически искажается и проводится во вред народным интересам. Мнения народа никто не спрашивал, и Чернышевский берет на себя выразить крестьянскую точку зрения. Народ, говорит он, ждет от реформы земли и воли, т. е. не только личного освобождения, но и передачи всех находящихся в его пользовании земель за умеренный выкуп (об освобождении без выкупа по тогдашним цензурным условиям, как мы указывали, нельзя было и заикаться). Он предостерегает правительство, что временное сохранение обязательных отношений и тяжелый выкуп внушат народу мысль о том, что он обманут, а в таком случае стране предстоят самые тяжелые испытания***. Под влиянием чувства негодования, охватившего Чернышевского при виде искажения крестьянской реформы, он начинает склоняться к той мысли, что лучше бы не было никаких реформ. «Я не желаю, - говорит Волгин, - чтобы
NB с. 357 1858 №12
* В сущности Чернышевский стоял за полную экспроприацию помещиков и sa передачу крестьянам земли без всякого выкупа; но открыто говорить об этом в своих статьях он не мог по цензурным условиям. Ср. приводимую ниже в тексте выдержку из романа «Пролог» (разговор с Соколовским).
** Знаменитая статья «Критика философских предубеждений против общинного земле- владения», в которой Чернышевский смеется над собой за временно овладевшие им оптимистические надежды, напечатана была в № 12 «Соврем.» за 1858 г.
*** Устройство быта. Соч., IV, 545-47.
599
ЗАМЕЧАНИЯ НА КНИГЕ Ю. М. СТЕКЛОВА «Н. Г. ЧЕРНЫШЕВСКИЙ...»
делались реформы, когда нет условий, необходимых для того, чтобы реформы производились удовлетворительным образом»*.
«Толкуют: освободим крестьян, - замечает он в другом месте. - Где силы на такое дело? Еще нет сил. Нелепо приниматься за дело, когда нет сил на него. А видите, к чему идет.
Станут освобождать. Что выйдет? - сами судите, что выходит, когда берешься за дело, которого не можешь сделать. Натурально что: испортишь дело, выйдет мерзость... - Волгин замолчал, нахмурил брови и стал качать головой. - Эх, наши господа эмансипаторы, все эти ваши Рязанцевы с компанией! - вот хвастуны-то; вот болтуны-то; вот дурачье-то! -
Он опять замотал головою». Убеждая революционера Соколовского (Сераковский) не верить нашим либералам и скептически относиться к пустым толкам о затеваемых серьезных реформах, Волгин утверждает, что, по его мнению, беды не будет, если дело освобождения крестьян будет передано в руки помещичьей партии. Разница не колоссальная, а ничтожная.
Была бы колоссальная, если бы крестьяне получили землю без выкупа (вот где Чернышевский раскрывает свои карты: в романе, написанном в Сибири; в статьях, писавшихся с разрешения цензуры, он об этом не мог и заикаться). План помещичьей партии отличается от плана прогрессистов только тем, что проще и короче, поэтому он даже лучше. Если сказать правду, лучше пусть будут освобождены без земли. «Вопрос поставлен так, что я не нахожу причин горячиться, будут или не будут освобождены крестьяне; тем меньше из-за того, кто станет освобождать их - либералы или помещики. По-моему, все равно. Или помещики даже лучше» **.
Почему же Чернышевский полагал, что освобождение крестьян без земли лучше? Потому, что, по его мнению, это было единственное средство расшевелить косную народную массу и возбудить в ней движение, которое смело бы старый режим целиком и дало бы народу настоящую землю и волю. Все это время он колебался между полным унынием и надеждой на предстоящий взрыв крестьянской революции. На либеральном банкете Волгин грозит реакционным помещикам народной революцией; но через минуту сам смеется над собой. Грозить крестьянским восстанием, крестьянской революцией! «Не было ли бы это и смешно? Кто же поверил бы, кто
NB
NB
* «Пролог», loc. cit., 91, 116, 120, 121.
** Ibid., 163-164.
600
В. И. ЛЕНИН
не расхохотался бы? - Да и не совсем честно грозить тем, во что сам же первый веришь меньше всех»*...
Чернышевский ссылается на смуту в Польше, на крестьянские волнения внутри России, на появление революционных прокламаций («Великорус», «К молодому поколению»), на брожение среди университетской молодежи в Петербурге и на конституционное движение среди дворян**.
Итак, при всем своем пессимистическом отношении к сознательности и активности русского народа Чернышевский к концу 1861 года начал, по-видимому, допускать возможность широкого крестьянского движения. В этом отношении чрезвычайно характерна его статья
«Не начало ли перемены?», написанная по поводу рассказов Н. В. Успенского и помещенная в XI книжке «Современника» за 1861 год. Указывая на то, что Н. Успенский пишет о народе правду без всяких прикрас и что его рассказы свободны от слащавой идеализации народной жизни, Чернышевский объясняет это обстоятельство тем, что в психике русского крестьянства произошла перемена к лучшему...
«Решимость г. Успенского описывать народ в столь мало лестном для народа духе свидетельствует о значительной перемене в обстоятельствах, о большой разности нынешних времен от недавней поры, когда ни у кого не поднялась бы рука изобличать народ...
В великие исторические моменты, когда задеты насущные интересы и стремления масс, народ преображается. «Возьмите самого дюжинного, самого бесцветного, слабохарактерного, пошлого человека: как бы апатично и мелочно ни шла его жизнь, бывают в ней минуты совершенно другого оттенка, минуты энергических усилий, отважных решений. То же самое встречается в истории каждого народа».
И Чернышевский кончает свою статью призывом к интеллигенции идти в народ, для сближения с которым не нужно никаких фантастических фокус-покусов в славянофильском духе, а достаточно простого и непринужденного разговора о его интересах***.
Приобщить народ к идеям демократии и социализма, - эту великую историческую задачу должно было выполнить новое
NB
NB
* «Пролог», loc. cit., 181.
** «Письма без адреса», l. с, 304.
*** «Не начало ли перемены?». Соч., VIII, 339-359.
601
ЗАМЕЧАНИЯ НА КНИГЕ Ю. М. СТЕКЛОВА «Н. Г. ЧЕРНЫШЕВСКИЙ...»
молодое поколение, выступившее на сцену после разгрома старого режима во время Крымской войны. На это бодрое и смелое поколение возлагал Чернышевский все свои надежды, для него он и Добролюбов писали свои статьи, к нему они обращались с призывами идти в народ. Изображению этих новых людей посвящен роман Чернышевского «Что делать?», написанный в Петропавловской крепости. «Добрые и сильные, честные и умеющие, - обращается к ним Чернышевский в предисловии к роману, - недавно вы начали возникать между нами, но вас уже немало и быстро становится все больше». А когда их станет совсем много, тогда будет очень хорошо...
У этих людей стремление к социализму, к установлению царства труда есть естественное человеческое стремление. Их невеста, царица свободы и равенства, подсказывает им магические слова, привлекающие к ним всякое огорченное и оскорбленное существо.
Они воздействуют на окружающих, «развивают» их, т. е. внушают им чувство человеческого достоинства и любовь к страждущим (характерно для Чернышевского, что Лопухов, развивая Веру Павловну, дает ей читать сочинения Фурье и Фейербаха). С либералами они расходятся органически; они - пропагандисты новых демократических и социалистических идей: Оуэн для них «святой старик». Они внимательно следят за наукой, интересуются антропологической философией, химическими теориями Либиха, законами исторического прогресса и вопросами текущей политики, организуют кружок, куда входят пара ремесленников и мелких торговцев, пара офицеров, учителя а студенты; устраивают швейные мастерские на коммунистических началах. Но в сущности их идеал - мещанское счастье; их деятельность носит преимущественно культурнический характер; от прямой политической борьбы, от участия в революционных предприятиях они пока воздерживаются и даже боятся ее.
Истинным представителем новых людей и предтечей народных борцов является Рахметов,
«особенный человек», как называет его Чернышевский. В Рахметове соединяется беспощадная логика самого Чернышевского с жилкой настоящего революционного агитатора, которой Чернышевский, по-видимому, был лишен. В этом отношении Рахметов напоминает друга Чернышевского, знаменитого польского революционера Сераковского, которого Николай Гаврилович вывел в «Прологе» под именем Соколовского; но только Рахметов свободен от либеральных увлечений Соколовского. «Агитаторы мне смешны», - говорит
NB
NB
NB
602
В. И. ЛЕНИН
Волгин, но в действительности он преклоняется перед ними, чувствует, что в них имеется инстинкт истинных политических деятелей и практическая энергия борцов за народное дело*.
[365-375] Если Лопуховы и Кирсановы - тип новый, то Рахметов - тип, так сказать, новейший, последнее слово русского общественного развития. Таких людей, по словам Чернышевского, мало; до сих пор он встретил только 8 образцов этой породы, в том числе двух женщин. «Мало их, - заключает Чернышевский свое описание Рахметова, - но ими расцветает жизнь всех; без них она заглохла бы, прокисла бы; мало их, но они дают всем людям дышать, без них люди задохнулись бы. Велика масса честных и добрых людей, а таких людей мало; но они в ней - теин в чаю, букет в благородном вине; от них ее
* Сераковский был близким человеком в кружке «Современника», биографические сведения о нем помещены отчасти в романе «Пролог», отчасти в брошюре Шаганова «Н. Г. Чернышевский на каторге и в ссылке» со слов Николая Гавриловича. В 1848 г. Сераковский, бывший тогда студентом, приехал на рождественские каникулы на свою родину в Подольскую губернию. В это время среди местной польской шляхты готовилось восстание благодаря слухам о начавшемся движении в Галиции. Сераковский предложил увлекающимся горячим головам не спешить с решительными выступлениями, пока он сам не съездит на границу и не разузнает, в чем дело. По дороге его схватили и «по подозрению в намерении уехать за границу» сослали рядовым в Оренбургские линейные батальоны - главным образом за откровенные и смелые разговоры с военными следователями. В начале нового царствования он был произведен в офицеры, уехал в Петербург и поступил в военную академию, которую и кончил с отличием, а затем был отправлен правительством за границу с какими-то военно-техническими поручениями. В Англии он познакомился с Пальмерстоном, который представил его королеве Виктории. В 1863 г. он примкнул к польскому восстанию, был начальником ковенского революционного отряда, взят в плен и повешен Муравьевым. -
Этого замечательного человека и вывел Чернышевский под именем Соколовского в «Прологе».
Беспощадный к самому себе, он в романе несколько добродушно подсмеивается и над пылким Соколовским за его оптимизм: «Мы с Болеславом Ивановичем забавны... ждем бури в болоте», - говорит он. Но по всему видно, что он горячо любил и уважал этого бледного энтузиаста с пламенным, впивающимся в душу взглядом, рыцаря без страха и упрека, агитатора с практической жилкой, горячим сердцем, но холодной головой, не теряющегося в самые опасные минуты и всегда готового пожертвовать своей жизнью делу народного освобождения. Страницы, посвященные описанию Соколовского, лучшие в романе и отличаются поразительной художественной силой. -
В романе Волгин отказывается от сближения с Соколовским ввиду того, что последний, как человек энергический и самоотверженный, недолго будет оставаться во власти либеральных иллюзий и обязательно ввяжется в какие-нибудь революционные предприятия; вести знакомство с таким человеком небезопасно. В действительности дело обстояло, конечно, не так. Но для Чернышевского характерно, что он конспирирует даже в романе, написанном в далекой ссылке, спустя долгое время после изображаемых в нем событий.
603
ЗАМЕЧАНИЯ НА КНИГЕ Ю. М. СТЕКЛОВА «Н. Г. ЧЕРНЫШЕВСКИЙ...»
сила и аромат; это цвет лучших людей, это двигатели двигателей, это соль соли земли»*.
Итак, к концу своей литературной деятельности Чернышевский, при всем своем отрицательном отношении
NB
* Полагают, что в лице Рахметова Чернышевский вывел некоего Бахметьева, который у Герцена («Общий фонд». Сборник посмертных статей Женева, 1874, стр. 181 и сл.) изображен совершенно иначе. Герцен встретился с ним в Лондоне в 1858 г.: приблизительно в это время у Чернышевского Рахметов уезжает за границу. У нашего автора Рахметов за границей является к Фейербаху, чтобы предложить ему деньги на издание его сочинений (кстати, это лишний раз показывает, как высоко Чернышевский ставил Фейербаха, «величайшего из европейских мыслителей XIX века, отца новой философии». «Что делать?», l. c., 194); Бахметьев же приехал в Лондон к Герцену, чтобы предложить ему часть своего капитала на дела русской пропаганды.
Вот как Герцен описывает Бахметьева:
«Молодой человек с видом кадета, застенчивый, очень невеселый и с особой наружностью, довольно топорно отделанной, седьмых-восьмых сыновей степных помещиков. Очень неразговорчивый, он почти все молчал; видно было, что у него что-то на душе, но он не дошел до возможности высказать что.
Я ушел, пригласивши его дня через два-три обедать. Прежде этого я его встретил на улице.
- Можно с вами идти? - спросил он.
- Конечно, не мне с вами опасно, а вам со мной. Но Лондон велик.
- Я не боюсь, - и тут вдруг, закусивши удила, он быстро проговорил; - Я никогда не возвращусь в Россию, нет, нет, я решительно не возвращусь в Россию...
- Помилуйте, вы так молоды.
- Я Россию люблю, очень люблю; но там люди... Там мне не житье. Я хочу завести колонию на совершенно социальных основаниях; это все я обдумал и теперь еду прямо туда
- То есть куда?
- На Маркизские острова».
Из имевшихся у него 50 000 франков Бахметьев 30 тысяч взял с собой на Маркизские острова, завязавши их в платке «так, как завязывают фунт крыжовнику или орехов», а 20 тысяч оставил Герцену на дела пропаганды: это и был «общий фонд», впоследствии вызвавший столько раздоров среди русской эмиграции. Дальнейшая судьба Бахметьева совершенно неизвестна; он исчез бесследно. В изображении Герцена он выходит каким-то развинченным, чуть не полоумным чудаком, очень мало напоминающим грозную и суровую фигуру Рахметова. Но и то сказать: Герцен органически неспособен был понять русских революционеров того времени; на этой почве и произошли все те недоразумения, которые отравили последние дни его жизни. Уж если Герцен мог так ложно понять писателей Чернышевского и Добролюбова, что ж удивительного, если он совершенно не понял угловатого и сурового представителя революционной молодежи? Но с другой стороны, очень возможно одно из двух иных предположений: или Бахметьев вовсе не послужил прототипом для Рахметова, или же Чернышевский сильно его идеализировал, создавши образ, ничего общего не имеющий с оригиналом, или сочетавши в нем черты из характера Добролюбова (суровое чувство гражданского долга), Бакунина (объезд славянских земель, ср. также Кельсиева), Сераковского (сближение со всеми классами) и т. д.
604
В. И. ЛЕНИН
к русскому обществу и недоверии к активности народных масс, начал допускать возможность широкого революционного движения, вызванного разочарованием крестьянства в реформе 1861 года. С другой стороны, он мог констатировать наличность новых людей, революционеров из интеллигенции, готовых стать во главе народа в его борьбе с царством эксплуатации и угнетения...
По какому же пути должно было пойти в России революционное движение с точки зрения Чернышевского?
Выше (в главе VI) мы видели, что по общим своим политическим взглядам Чернышевский стоял близко к бланкизму - к бланкизму не в том смысле, какой это слово получило впоследствии и доны- не употребляется в разговорном языке*, а скорее в том смысле, в каком понимал его Маркс, когда признавал бланкистов истинными представителями революционного пролетариата... Бланкисты держались той точки зрения, что меньшинство сильно лишь постольку, поскольку оно верно выражает если не стремления, то, по крайней мере, интересы трудящегося большинства.
На этой же точке зрения, единственно возможной для эпох, характеризующихся пассивностью народной массы, по-видимому, стоял и Чернышевский. Он определенно подчеркивал, что без участия народных масс нельзя достигнуть серьезных практических результатов; он говорил, что только сочувствие широких масс способно обеспечить успех той или иной политической программы и что без возбуждения энтузиазма в массах революционные
NB
NB
NB
* Образчиком такого поверхностного понимания бланкизма являются рассуждения г. Николаева о политических взглядах Чернышевского. Рассказавши о своем разговоре с Чернышевским на каторге, во время которого Николай Гаврилович высказал ту мысль, что было бы гораздо лучше, если бы во время крестьянской реформы победила откровенно-крепостническая партия дворянства и крестьяне были бы освобождены без земли, ибо тогда немедленно произошла бы катастрофа, г. Николаев заключает: «Тут, как видите, чистый бланкизм: чем хуже, тем лучше (!). Это совсем не напоминает позднейших теорий наших доморощенных марксистов (которым, к слову сказать, господа Николаевы в свое время именно и приписывали принцип «чем хуже, тем лучше» и которых эти господа именно и обвиняли в сочувствии обезземелению крестьянства. - Ю. С.). Не эволюция, не постепенное освобождение крестьян от средств производства, не вываривание мужика в фабричном котле, не постепенное его превращение в батрака, а полное и сразу произведенное обезземеление. Не эволюция, к которой, повторяю, Н. Г. относился с негодованием (?), а катастрофа. Не марксизм, а бланкизм» («Личные воспоминания», 21-22). - Нечего сказать, хорошее представление о взглядах Чернышевского можно получить из такой тирады!
605
ЗАМЕЧАНИЯ НА КНИГЕ Ю. М. СТЕКЛОВА «Н. Г. ЧЕРНЫШЕВСКИЙ...»
попытки неминуемо обречены на плачевное фиаско. В активность масс, в способность их к широкой политической инициативе он, как мы знаем, мало верил. Но он полагал, что в те исторические периоды, когда задеты насущные интересы этих масс - главным образом интересы экономические, особенно для них близкие, чувствительные и понятные, - они способны приходить в движение и во всяком случае послужить опорой для сознательного меньшинства, склонного к решительной инициативе...
В ряде блестящих статей, посвященных защите общинного принципа от нападок буржуазных экономистов *, Чернышевский развил все те аргументы, которые впоследствии составили арсенал народников, усвоивших букву, но не дух великого учителя...
На Западе осуществление социализма затруднено психикой и навыками крестьянства, хотя и бедствующего на своей парцелле, но цепко держащегося за частную собственность; там для организации национального хозяйства на началах коллективизма приходится «перевоспитать целые народы». У нас в России лишь 1/15 или 1/20 часть земель обрабатываются на правах «полновластной собственности», подавляющая же масса земель или распределяется для обработки и пользования по общинному началу, или же принадлежит государству, т. е. всей нации. Масса народа до сих пор смотрит на землю, как на общинное достояние...
Анализу теоретической возможности этого перехода посвящена одна из самых блестящих статей Чернышевского, а именно «Критика философских предубеждений против общинного землевладения». Собственно говоря, Чернышевский, когда писал эту статью, сильно уже разочаровался в возможности осуществить этот переход на практике - ввиду того оборота, который приняла крестьянская реформа...
Но когда Чернышевский убедился, что ни одна из «низших» гарантий, которые он считал необходимыми предпосылками для дальнейшего развития
NB
NB
NB .1858, 12
* Назовем главнейшие из этих статей: 1) Рецензия на «Обзор исторического развития сельской общины в России» Чичерина, «Совр.», 1856, 4; 2) Славянофилы и вопрос об общине, «Совр.», 1857, 5; 3)
«Studien» Гакстгаузена, «Совр.», 1857, 7; 4) О поземельной собственности, «Совр.», 1857, 9 и 11; 5) Критика философских предубеждений против общинного землевладения, «Совр.», 1858, 12; 6) Суеверие и правила логики, «Совр.», 1859, 10.
606
В. И. ЛЕНИН
общинного принципа, не осуществлена, когда он увидел, что старый политический режим остался в полной неприкосновенности, что проведение крестьянской реформы передано в руки бюрократии и дворянства, что народ не только не получил всей земли, но даже был лишен значительной части прежних своих угодий, а за предоставленную в его распоряжение землю на него был наложен высокий выкуп, - одним словом, когда он понял, что «великая реформа» грозит скорее ухудшить, чем улучшить положение народных масс, не раскрепостить их, не предоставить полный простор их творческим силам, а сковать их еще более тяжелыми цепями, тогда он признал, что его надежды были неосновательны, его построения абстрактны, а вся кампания в пользу общины, как возможного зародыша социалистического строя, была сплошным недоразумением. И по своей честности он поспешил открыто признать это.
«Предположим, - говорит он с помощью своего «любимого способа объяснений», - что я был за- интересован принятием средств для сохранения провизии, из запаса которой составляется ваш обед. Само собою разумеется, что если я это делал из расположения собственно к вам, то моя ревность основывалась на предположении, что провизия принадлежит вам и что приготовленный из нее обед здоров и выгоден для вас. Представьте же себе мои чувства, когда я узнаю, что провизия вовсе не принадлежит вам и что за каждый обед, приготовляемый из нее, берутся с вас деньги, которых не только не стоит самый обед, но которых вы вообще не можете платить без крайнего стеснения. Какие мысли приходят мне в голову при этих столь странных открытиях? «Человек самолюбив», и первая мысль, рождающаяся во мне, относится ко мне самому. «Как был я глуп, что хлопотал о деле, для полезности которого не обеспечены условия! Кто, кроме глупца, может хлопотать о сохранении собственности в известных руках, не удостоверившись прежде, что собственность достанется в эти руки и достанется на выгодных условиях?»
Вторая моя мысль о вас, предмете моих забот, и о том деле, одним из обстоятельств которого я так интересовался: «лучше пропадай вся эта провизия, которая приносит только вред любимому мной человеку! лучше пропадай все дело, приносящее вам только разорение!» Досада за вас, стыд за свою глупость - вот мои чувства!» *...
* Смысл этой притчи ясен: выгодное для массы решение аграрного вопроса предполагает предварительное совершение политического переворота. После реформы 1861 г. эта мысль сделалась общим достоянием всех демократически настроенных элементов. NB
607
ЗАМЕЧАНИЯ НА КНИГЕ Ю. М. СТЕКЛОВА «Н. Г. ЧЕРНЫШЕВСКИЙ...»
Может ли русская община при известных условиях прямо перейти в высшую стадию, минуя промежуточную стадию капитализма?
Таков был «проклятый вопрос» тогдашней русской жизни, мучительно интересовавший Чернышевского и современное ему поколение социалистов и демократов...
[378-392] Принужденные строить свое теоретическое здание из тех материалов и на том фундаменте, которые предлагались им тогдашней действительностью, шестидесятники-социалисты в своих стремлениях и надеждах на предстоящее крестьянское восстание в сущности отражали смутные стремления и чаяния многомиллионной крестьянской массы и давали им только, так сказать, обобщенное выражение...
К концу 1861 года такое восстание крестьянской массы считалось вероятным, и такие надежды питали не одни горячие молодые головы. Условия, при которых состоялось освобождение крепостных, создавали, по-видимому, благоприятную почву для такого стихийного взрыва и, по свидетельству современников, всеобщее восстание крестьянства против тогдашнего государственного порядка и господствующих классов допускалось тогда всеми, начиная от правительства и кончая революционерами, «нигилистами». Герцен пишет: «Б. (Бакунин) верил в возможность военно- крестьянского восстания в России, верили отчасти и мы; да верило и само правительство, как оказалось впоследствии рядом мер, статей по казенному заказу и казней по казенному приказу. Напряжение умов, брожение умов было неоспоримо, никто не предвидел тогда, что его свернут на свирепый патриотизм»*. Об этом же настроении свидетельствует и участник тогдашнего революционного движения, Л. Пантелеев:
«Настроение общества (в конце 1861 г.) было крайне приподнятое; куда ни придешь, везде шум, говор, оживленные споры, а главное - всеобщее ожидание чего-то крупного и даже в ближайшем будущем»**.
NB
NB не только
NB
* Сборник посмертных статей, стр. 212. - Герцен имеет в виду взрыв шовинизма, охвативший русское общество во время польского восстания ввиду попыток европейской дипломатии вмешаться в это дело.
** «Из воспоминаний прошлого», ч. 1. СПБ., 1905, 188, 228.
608
В. И. ЛЕНИН
И здесь действовали даже не чисто русские условия. Во всей Европе воздух был насыщен электричеством. Гарибальди, кумир тогдашних русских радикалов, готовился к своему крестовому походу на Рим. В Пруссии происходил конституционный конфликт, который, как казалось, должен был привести к революционному взрыву. В Австрии абсолютизм после своего поражения во время итальянской войны 1859 г. не успел еще прийти в себя, а тут снова начиналось революционное брожение в Венгрии. В самой Франции, которую Чернышевский называл «волканом Европы», правительство принуждено было ослабить вожжи, усилилась либеральная партия и появились первые симптомы возрождающейся республиканской агитации. Польша волновалась, готовясь снова восстать за свое национальное бытие. Одним словом, казалось, что тяжелая ночь реакции, опустившаяся над Европой после подавления революции 1848 г., начинает уступать место новому рассвету.
При всем своем скептицизме Чернышевский отличался слишком здоровым чувством, чтобы не допустить возможности освежительной грозы, которая на этот раз должна была захватить и Россию. Если все прежние европейские революции разбивались о русскую границу и только вели к усилению реакции внутри России, теперь, когда в самой России появились некоторые активные революционные элементы и - главное - когда самая толща народных низов начала, по-видимому, обнаруживать недовольство своим положением, дело должно было измениться. С уверенностью этого нельзя было сказать, но некоторая вероятность тут была*. Налицо имелись-: сильное и не желавшее ни с кем делиться властью правительство, воспитанное на традициях николаевской эпохи - с одной стороны; всеобщее брожение на Западе, глухое недовольство крестьянской массы и либерального общества в России, наконец, первые зародыши русской революционной партии - с другой. Ввиду таких условий необходимо было сделать попытку. Исход ее в значительной мере будет зависеть «от различной группировки элементов власти»**. Если революционной партии удастся воспользоваться замешательством правительства и недовольством широких масс, то при общеевропейской революции, которая в большей или меньшей степени
NB
* Г-н Николаев пытается охарактеризовать тогдашнее настроение Чернышевского в следующих выражениях: «Катастрофа вскоре немыслима (точнее было бы сказать: мало вероятна. - Ю. С.), но долг мыслящего и последовательного человека - стремиться к ней и делать все возможное для ее приближения. Поменьше фраз и теорий и побольше действия (l. c., 23). -
Вот только насчет «теорий» мы несколько сомневаемся: теоретик Чернышевский вряд ли относился к «теориям» с таким пренебрежением, как г. Николаев. Но энергию он действительно рекомендовал... раз нужно приступать к делу.
** Шаганов - Чернышевский на каторге и в ссылке, стр. 8.
609
ЗАМЕЧАНИЯ НА КНИГЕ Ю. М. СТЕКЛОВА «Н. Г. ЧЕРНЫШЕВСКИЙ...»
будет окрашена социалистическим цветом, и при наличности общинного землевладения России удастся, быть может, сильно приблизиться к социализму. Если же революционная партия не успеет добиться своей цели, если результатом революции будет только завоевание политической свободы, то и в таком случае выигрыш будет большой *.
Итак, народное движение возможно; лозунг его - земля и воля; путь - захват власти революционерами при активной поддержке и сочувствии народных масс; результат - трудовая республика, а в случае поражения револю-
NB
* В конце 1871 г. Чернышевский, прощаясь с молодыми товарищами по каторге, изложил им нечто вроде своей политической [382] profession de foi, которую Шаганов передает так: «Он говорил нам, что со времени Руссо во Франции, а затем и в других европейских странах демократические партии привыкли идеализировать народ, - возлагать на него такие надежды, которые никогда не осуществлялись, а приводили еще к горшему разочарованию. Самодержавие народа вело только к передаче этого самодержавия хоть Наполеону I и, не исправленное этой ошибкой, многократно передавало его плебисцитами Наполеону III. Всякая партия, на стороне которой есть военная сила, может монополизировать в свою пользу верховные права народа и, благодаря ловкой передержке, стать якобы исключительной представительницей и защитницей нужд народа, - партией преимущественных народников. Он, Чернышевский, знает, что центр тяжести лежит именно в народе, в его нуждах, от игнорирования которых погибает и сам народ, как нация или как государство. Но только ни один народ до сих пор не спасал сам себя (такую же мысль незадолго до смерти высказал и Белинский. - Ю. С.) и даже, в счастливых случаях приобретая себе самодержавие, передавал его первому пройдохе. Это - переданное или непереданное, а древле благоприобретенное - самодержавие уже не так-то легко переходит к кому-либо другому. Становясь душеприказчиком своего народа, оно именно распоряжается им, как мертвым, и с имуществом народа поступает по своему благоусмотрению. И тогда горе тому, кто захотел бы будить этого мнимоумершего, - вмешиваться в его хозяйственные дела! По пути душится и слово, и совесть, ибо из этих вещей выходят разные пакости для власти... И как заключенному в тюрьме обойти своего тюремщика? Не прежде ли всего он единственно с ним должен иметь дело? Какой тюремщик по доброй воле позволит заключенному делать воззвание к разрушению тюрьмы? Конечно, формы - вещь ненадежная. Можно при всяких формах выстроить крепкий острог для трудолюбивого земледельца. С другой стороны, быть может, и хорошо, что формы ненадежны. При них всегда возможна борьба партий и победа одной партии другою, - и на практике победа всегда прогрессивная. Страшнее всего - бесформенное чудовище, всепоглощающий Левиафан. Чернышевский еще прежде говорил, что не так бы пошла история нашей родины, если бы при воцарении Анны партия верховников восторжествовала. Ни одна партия не может не делиться властью ради своего же собственного спасения... При власти партий все же более вероятности сделать что-нибудь в пользу народа, чем при отсутствии всяких политических форм, а следовательно, и всякой возможности пред- принять что-либо в указанном направлении» (Шаганов, l. c., 28-29). - Это не совсем похоже на народничество с его политическим индифферентизмом и с презрением к конституционным формам.
610
В. И. ЛЕНИН
ционеров - во всяком случае значительное улучшение положения народа. Вот программа, которую Чернышевский развивал перед своими современниками, вот путь, на который он приглашал их вступить или, вернее, на который он толкал их своими сочинениями. Но принимал ли он лично какое-нибудь участие в революционных предприятиях того времени? Это крайне спорный вопрос, на который мы и в настоящее время не можем дать положительного ответа. Тайну свою, если здесь была какая-нибудь тайна, Чернышевский унес в могилу. И в таком случае его действительно следует признать великим конспиратором. Н. Русанов со слов Шелгунова рассказывает, что Чернышевский после долгого колебания и тщательного взвешивания аргументов за и против решил активно вмешаться в ход событий, признав, что другого исхода из исторической коллизии не было, а некоторые шансы на торжество народного дела существовали*. Но в чем собственно конкретно выразилось участие Чернышевского в революционных делах, Русанов определенно не говорит, если не считать его указаний на вероятное авторство Чернышевского в составлении прокламации «К барским крестьянам»...
Сомнительно, чтобы Чернышевский участвовал в «Земле и воле»; по крайней мере, на это нет никаких прямых указаний. Как известно, это общество возникло в конце 1861 или в начале 1862 г. Каков был первоначальный состав его учредителей, мы до сих пор не знаем; возможно, что одним из них был Н.
Серно-Соловьевич. В 1862 г. в него вступило несколько студентов, в том числе Н. Утин и Л. Пантелеев, автор довольно неполных воспоминаний об этой организации. Впрочем, весьма возможно, что общество
«Земля и воля» как определенная организация именно и возникло после того собрания, которое состоялось на квартире Утина весной 1862 г. и о котором рассказывает Пантелеев **. Инициатор собрания, хороший знакомый Чернышевского («господин в пенсне»), сообщил новичкам о существовании центрального комитета, но весьма вероятно, что это был просто-напросто миф, присочиненный для пущей важности, и что никакого комитета не существовало. Во всяком случае весьма характерно, что когда Утин по окончании собрания задал Пантелееву вопрос: «Как ты полагаешь, Николай Гаврилович - член комитета?», - Пантелеев без колебаний ответил: «Не ду-
* «Социалисты Запада и России», стр. 294.
** «Из воспоминаний прошлого», ч, I, стр., 252 и сл.
611
ЗАМЕЧАНИЯ НА КНИГЕ Ю. М. СТЕКЛОВА «Н. Г. ЧЕРНЫШЕВСКИЙ...»
маю, он слишком кабинетный человек». Через некоторое время оба юные прозелита революции решили позондировать самого Чернышевского. Не объявляя ему открыто о своем вступлении в общество, они вели речь разными обиняками, говорили о необходимости устраивать кружки между молодежью, и притом кружки с общественным направлением. Но Чернышевский, хотя и высказывал одобрение этим планам, оставался однако непроницаем, при этом хорошо отозвался о «господине в пенсне» и рассказал басню Эзопа о медведе, который порвал дружбу с человеком за то, что тот в одном случае дул на огонь, чтобы он хорошенько разгорался, а в другом - с целью погасить его*.
Во всяком случае, хотя мысль о возможной руководящей роли Чернышевского в «Земле и воле» очень «анкуражировала» ее молодых сочленов, но ни в то время, ни в последующее Пантелеев, один из самых активных членов общества, не имел никаких данных для того, чтобы с уверенностью допустить участие в этой организации Николая Гавриловича.
Столь же сомнительно, чтобы Чернышевский был одним из авторов конституционного подпольного листка «Великорус». Всего вышло три номера этой газеты между июлем и сентябрем 1861 года. ... Сторонники того взгляда, что Николай Гаврилович был чуть ли не редактором «Великоруса», должны были бы привести хоть какие-либо фактические доказательства своего утверждения, но до сих пор этого сделано не было, и рассуждения их не выходят из области догадок**...
/ / / / / / / / / /
/ / / /
NB
NB
* Пантелеев не объясняет, какой смысл имела тогда эта притча. Быть может, Чернышевский хотел дать понять молодежи, что если раньше он удерживал ее от революционных конспираций, то впредь он не намерен этого делать.
** Лемке в статье «Процесс великорусцев» («Былое», 1906, № 7) ссылается на свидетельство Стахевича, сосланного в начале 60-х годов по другому политическому делу и прожившего с Чернышевским несколько лет в Сибири. «Я заметил, - сообщает
Стахевич («Закаспийское обозрение», 1905, № 143), - что Чернышевский с явственным сочувствием относится к листкам, выходившим в неопределенные сроки под заглавием «Великорус»; вышло, помнится, три номера. Слушая разговоры Николая Гавриловича, я иногда замечал, что и содержание мыслей, и способ их выражения сильнейшим образом напоминают мне листок «Великорус», и я про себя решил, что он был или автором, или, по меньшей мере, соавтором этих листков, проповедовавших необходимость конституционных преобразований». Пантелеев на этот счет выражается довольно осторожно. Упоминая о некоем Захарьине, который «по некоторым указаниям принимал непосредственное участие, кажется, в «Великорусе»», он прибавляет в примечании: «Близость Захарьина с Чернышевским дает мне основание думать, что Ник. Гавр. был, может быть, не совсем чужд делу «Великоруса». К тому же манера говорить с публикой, стиль «Великоруса» очень напоминает Н. Г. В 90-х годах покойный А. А. Рихтер говорил мне, что, по его сведениям, одним из главных членов кружка, выпустившего «Великорус», был давно умерший Лугинин.
612
В. И. ЛЕНИН
К кружку московских «якобинцев» Зайчневского и Аргиропуло, выпустившему за подписью
«Центральный Революционный Комитет» прокламацию «Молодая Россия»*, Чернышевский относился прямо отрицательно. Несмотря на антибуржуазное содержание этой прокламации, наделавшей в свое время столько шума, на разоблачение ею либеральных иллюзий Герцена и «Великоруса», на отказ от каких бы то ни было компромиссов с существующим политическим и экономическим строем, на определенно революционный и даже социалистический ее характер, Чернышевскому она решительно не понравилась. Вероятно, он был недоволен ее несерьезностью, декламаторским и кровожадным тоном, тем более, что, появившись одновременно с петербургскими пожарами, она подала врагам демократии повод обвинять революционеров в учинении поджогов с целью вызвать смуту. Чернышевский чрезвычайно сухо принял приехавшего к нему делегата от московского кружка и отказался взять доставленные ему для распространения экземпляры прокламации. Но затем он как будто стал сожалеть о том, что оттолкнул от себя людей, быть может, экспансивных и увлекающихся, но горячо преданных народным интересам, решительных и в идейном отношении близко к нему стоящих. Он решил выпустить прокламацию «К нашим лучшим друзьям», которая должна была рассеять недоразумения между ним и москвичами; но скорый арест помешал ему выполнить это намерение. Так рассказывает Пантелеев со слов Н. Утина**. А Лемке со слов С. Южакова, слышавшего этот рассказ от И.
Гольц-Миллера, члена московского кружка, сообщает, что Чернышевский отчасти осуществил свое намерение. А именно он послал в Москву видного революционного деятеля того времени и одного из основателей «Земли и воли», А. А Слепцова***, с тем, чтобы уговорить комитет как-нибудь сгладить крайне неблагоприятное впечатление,
Кажется, он выведен Чернышевским в «Прологе пролога» под именем Нивельзина» («Из воспоминаний», ч. I, 327). В. Обручев, молодой офицер, осужденный по делу
«Великоруса» на каторгу, был очень близок к Чернышевскому; по словам Пантелеева, он был даже любимцем Николая Гавриловича. На основании вышеприведенных фактов г. Кульчицкий решительно утверждает, что «инициатором, редактором и руководителем «Великоруса» был не кто иной, как Чернышевский» (Ист. рев. движ., стр. 256). Утверждение слишком смелое и рискованное...
NB
* Эта прокламация напечатана во 2-м приложении к сборникам «Госуд. преступления в России», изд. за границей В. Базилевским (Богучарским), «Материалы для истории рев. движения в России в 60-х годах», Париж. 1905, стр. 56-63; отчасти у Лемке «Полит, процессы», 94-104.
** «Из воспоминаний», ч. I, 269-270.
*** Не его ли изображает г. Пантелеев под именем «господина с пенсне»? См. «Из воспоминаний», ч. 1, гл. XXIV: «Земля и воля».
613
ЗАМЕЧАНИЯ НА КНИГЕ Ю. М. СТЕКЛОВА «Н. Г. ЧЕРНЫШЕВСКИЙ...»
произведенное на общество «Молодой Россией». Успел ли посланец в своей миссии, с точностью неизвестно, но возможно, что убеждения Чернышевского повлияли на москвичей. По крайней мере, при обыске у Баллода найдена была рукопись прокламации, под заглавием «Предостережение», являющейся как бы удовлетворением желания Чернышевского. Но принадлежала ли эта прокламация действительно деятелям Центрального Революционного Комитета, до сих пор точно установить нельзя*.
Столь же темным остается вопрос об отношении Чернышевского к М. Михайлову и, в частности, к его революционному предприятию, т. е. к распространению известной прокламации «К молодому поколению». Текст этой прокламации написан был Н. Шелгуновым, Михайлов же напечатал ее в Лондоне у Герцена и провез в Россию заклеенной в дно чемодана. Знал ли Чернышевский о затее Шелгунова и Михайлова, неизвестно; но что по приезде в Петербург он был посвящен в это дело, Пантелеев утверждает категорически... ... Во всяком случае, ясно одно: если Чернышевский сам и не принимал активного участия в различных проявлениях начинавшегося тогда революционного движения, то он всеми ими живо интересовался, о многих знал**, а некоторыми даже идейно руководил.
Был ли Чернышевский автором воззвания «К барским крестьянам»? Лемке и Русанов думают, что был***. Мы скажем: ты, господи, веси! Пантелеев сообщает со слов Михайловского, который слышал этот рассказ от Шелгунова, что в зиму 1861 года Чернышевский написал прокламацию «К народу»; эту прокламацию Шелгунов переписал измененным почерком и отдал ее М. Михайлову, который передал ее Всеволоду Костомарову (о нем ниже) для напечатания****. Очевидно, речь идет о прокламации «К барским крестьянам». Если даже допустить, что первую половину ее писал Чернышевский (хотя прямых указаний на это ни Лемке, ни Русанов не приводят никаких; сходство слога и содержания ничего не доказывает, как мы уже говорили выше), - итак, если даже допустить, что первая половина прокламации составлена Чернышевским, то вторая половина наверно написана
NB
* Лемке. «Политические процессы», стр. 109 и сл.
** О широкой осведомленности Чернышевского в этой области свидетельствует следующий сам по себе мелкий факт, сообщаемый Пантелеевым: «Меня раз крайне поразило, как, должно быть, в апреле (1862 г.), он обратился ко мне с вопросом: по каким соображениям я возражал в сентябре 1861 г. в студенческом комитете против некоторых слишком резких предложений?» («Из восп.», ч. 2, 179).
*** Лемке. «Политические процессы», 194, 335-6; Р у с а н о в, loc. cit., 327.
**** Пантелеев. «Из воспоминаний», ч. 2, 181.
614
В. И. ЛЕНИН
не им. Никогда бы Чернышевский не позволил себе рассказывать народу, что во Франции и в Англии (в 1861 году) полковники и генералы ломали шапки перед мирским старостой и что народ сменял неугодных ему царей; он не стал бы говорить, что англичане и французы хорошо живут, что суд там праведный и равный для всех, и т. п.*. Впрочем, и Русанов, вероятно по этим же соображениям, предполагает, что воззвание «К барским крестьянам» вышло из-под пера Чернышевского не целиком.
Сопоставляя все, что нам известно о жизни Чернышевского, о его характере и взглядах, мы в конце концов не решаемся категорически ответить на вопрос о непосредственном его участии в революционном движении. Вернее всего, что непосредственно он в нем не участвовал; но что он знал о всех существенных проявлениях тогдашнего революционного движения, что непосредственные участники последнего совещались с ним и считались с его указаниями, что, во всяком случае, они почерпали из бесед с ним и из его сочинений убеждение в необходимости практических попыток, к которым сам Чернышевский по нерешительному и вялому складу своего характера, по своей непрактичности и книжности, быть может, не был способен**, это вряд ли подлежит сомнению... Хотел ли этого Чернышевский или нет, воздерживался ли он от какого-нибудь подстрекательства, как рассказывает Пантелеев, и пользовался каждым подходящим случаем, чтобы подчеркнуть трудности, ожидающие революционеров, и силу и хитрость врагов, его сочинения будили совесть и властно толкали к борьбе за народное освобождение.
?? 1) 2) 3) 4)
NB
* Текст воззвания см. у Лемке, l. c., стр. 336-346. - Начинается оно словами: «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон. Ждали вы, что даст вам царь волю, - вот вам и вышла от царя воля». Далее идет убийственная критика реформы 1861 года с точки зрения крестьянских интересов, и постепенно читатель подготовляется к критике самодержавного строя как основного фактора народных бедствий.
Автор прокламации старается, оперируя фактами, подорвать «царскую легенду». Выясняется значение политической свободы и необходимость борьбы за нее. Далее доказывается солидарность интересов всех слоев крестьянства, в частности бывших помещичьих и государственных крестьян, и солидарность интересов народа и солдат, которые должны сильно выиграть от революции. Указывается на необходимость организации в народных массах, - «надо мужикам всем промеж себя согласие иметь, чтобы заодно быть, когда пора будет». А покуда эта пора не пришла, следует воздерживаться от частичных выступлений и напрасной траты сил...
** К Чернышевскому, быть может, применимы слова, сказанные им о Неккере: «Он явился тем более нерешителен и смущен, чем дальновиднее был его взор: нерешительность - слабая сторона проницательности» («Тюрго», l. c., 231).
615
ЗАМЕЧАНИЯ НА КНИГЕ Ю. М. СТЕКЛОВА «Н. Г. ЧЕРНЫШЕВСКИЙ...»
В этом смысле можно сказать, что Чернышевский был идейным вождем и вдохновителем тогдашнего революционного движения. Правительство могло бы, пожалуй, еще обвинить его в знании и недонесении. А знал он, конечно, много, вероятно - всё.
ГЛАВА IX
АРЕСТ, СУД И ССЫЛКА ЧЕРНЫШЕВСКОГО
Не говори: «Забыл он осторожность.
Он будет сам своей судьбы виной».
Не хуже нас он видит невозможность
Служить добру, не жертвуя собой.
Но любит он возвышенней и шире,
В его душе нет помыслов мирских,
Жить для себя возможно только в мире,
Но умереть возможно для других.
Так мыслит он, и смерть ему любезна.
Не скажет он, что жизнь ему нужна,
Не скажет он, что гибель бесполезна:
Его судьба давно ему ясна...
Его еще покамест не распяли,
Но час придет - он будет на кресте.
Его послал бог гнева и печали
Рабам земли напомнить о Христе.
Некрасов *.
[393-396] Правительство смотрело на Чернышевского как на главного идейного, а быть может, и материального руководителя начинавшегося революционного брожения. Он имел неосторожность задеть материальные интересы господствующих классов, и с этого момента его можно было считать обреченным на погибель. Вопрос заключался только в том, когда правительству угодно будет наложить свою руку на родоначальника русского социализма. После студенческих беспорядков 1861 года, начавшегося брожения в Польше и знаменитых петербургских пожаров правительство сочло удобным приступить к действиям, и 12 июня 1862 года Чернышевский был арестован.
Этому аресту предшествовала ожесточенная травля Чернышевского в реакционной и либеральной прессе, развязывавшая правительству руки для решительных действий и подстрекавшая его к репрессивным мерам против духовного вождя «нигилистов». Катков доносил на
«Современник», как на гнездо революции, а «Московские ведомости» после пожара Щукина рынка утверждали, что поджог произведен поляками и русскими нигилистами, действовавшими по поручению
Чернышевского. После майских
NB
* Это стихотворение, которому Некрасов для цензуры дал заглавие «Пророк» (из Барбье), первоначально (1874 г.) было озаглавлено просто: «Н. Г. Чернышевский». См. Лемке, l. c., 195.
616
В. И. ЛЕНИН
пожаров Петербург был охвачен каким-то пароксизмом реакционного бешенства. Люди, вчера еще восторгавшиеся статьями Чернышевского в пользу крестьян, отрекались от него, примыкая к общему реакционному воплю: «Распни его!»...
Чернышевского все считали человеком, который пользуется громадным влиянием в революционных кругах. Достоевский в своем «Дневнике писателя» сообщает, что в 1862 году он сам отправился к
Чернышевскому и убеждал его повлиять на составителей прокламации «К молодому поколению» и удержать их от революционных крайностей. В романе «Пролог пролога» Чернышевский с добродушной иронией сам рассказывает, как самый обычный его поступок истолковывался либеральными сплетниками (Рязанцев-Кавелин) в смысле важного революционного предприятия (мнимая посылка эмиссара к Герцену). Так же смотрела на Чернышевского и администрация... [395-396] Помимо литературных доносов Чернышевский получал еще анонимные угрожающие письма. Одно из них, посланное каким-то помещиком, полно злобной брани и угроз против проповедника «грязной демократии» и «социализма, признанного наукой несчастным произведением больного ума». Воспаленному мозгу испуганного крепостника
Чернышевский представляется не иначе, как с ножом в руках, в крови по локоть, а кончается письмо следующим знаменательным заявлением: «Считаем не лишним заметить вам, г-н
Чернышевский, что мы не желаем видеть на престоле какого-нибудь Антона Петрова и, если действительно произойдет кровавое волнение, то мы найдем вас, Искандера или кого- нибудь из вашего семейства, и, вероятно, вы не успеете еще запастись телохранителями»*.
Само собою разумеется, что, кроме литературных доносов и угрожающих писем, на Чернышевского поступал еще ряд доносов в III Отделение. 5 июня 1862 года туда поступил такой анонимный донос, не оставшийся, вероятно, без влияния на арест Чернышевского. Приводим некоторые извлечения из этого любопытного исторического документа. «Что вы делаете? Пожалейте Россию, пожалейте царя! Вот разговор, слышанный мною вчера в обществе профессоров. Правительство запрещает всякий вздор печатать, а не видит, какие идеи проводит Чернышевский; это коновод юношей; направление корпусных юношей дано им; это хитрый социалист; он мне сам сказал (говор. проф.), что «я настолько умен, что меня никогда не уличат». За пустяки сослали Павлова и много других промахов делаете, а этого вред
NB sic!
* Лемке. «Политические процессы», 198-99 Следует заметить, что подлинные материалы по делу Чернышевского впервые опубликовал г. Лемке, работавший в архивах.
617
ЗАМЕЧАНИЯ НА КНИГЕ Ю. М. СТЕКЛОВА «Н. Г. ЧЕРНЫШЕВСКИЙ...»
лого агитатора терпите. Неужели не найдете средств спасти нас от такого зловредного человека!.. Теперь, видя его тенденции уже не на словах, а в действиях, все весьма либеральные люди, настолько благоразумные, что они сознают необходимость существования у нас монархизма, отдалились от него и убеждены, что ежели вы не удалите его, то быть беде - будет кровь; ему нет места в России - везде он опасен, разве в Березове или Гижигинске; не я говорю это, - говорили ученые, дельные люди, от всей души желающие конституции*... А крови не минуете и нас всех сгубите - это шайка бешеных демагогов, отчаянные головы, - это «Молодая Россия» выказала вам в своем проспекте все зверские ее наклонности; быть может, их перебьют, но сколько невинной крови за них прольется! Тут же слышал, что в Воронеже, в Саратове, в Тамбове, - везде есть комитеты из подобных социалистов, и везде они разжигают молодежь... Общество в опасности, сорванцы бездомные на все готовы, и вам дремать нельзя; на вас грех падет, коли допустите их до резни, а она будет, чуть задремлете или станете довольствоваться полумерами... Эта бешеная шайка жаждет крови и ужасов и пойдет напролом, - не пренебрегайте ею. Избавьте нас от Чернышевского - ради общего спокойствия».
Этот донос лишний раз напоминал правительству о Чернышевском, на которого III Отделение уже давно обратило свое благосклонное внимание... [398-400] По телеграфному доносу шпиона, одного из посетителей Герцена, Ветошников был арестован на границе, причем у него найдены были все письма Герцена. Для III Отделения вышеупомянутой приписки в письме к Серно-Соловьевичу было достаточно, чтобы на следующий же день, 7-го июля, арестовать Чернышевского. Все бумаги и часть книг Чернышевского были захвачены, а сам он отвезен в Алексеевский равелин...
Арест Чернышевского произвел необычайно сильное впечатление на демократическую интеллигенцию... Революционная молодежь была, конечно, потрясена арестом своего идейного вождя. Реакционеры торжествовали, радуясь тому, что опаснейший их враг обезврежен, как они надеялись, навсегда. Но и либералы в душе радовались гибели Чернышевского, глубоко презиравшего их и беспощадно разоблачавшего их истинную природу. Так, один из вождей тогдашнего либерализма и хороший знакомый Чернышевского, Кавелин, в письме к Герцену не скрывал своего истинного чувства: «Известия из России, с моей точки
NB
* Конечно, это говорит гнусный доносчик, и полагаться на фактическую точность его сообщений не приходится. Но он верно подметил враждебное отношение либералов к великому социалисту.
618
В. И. ЛЕНИН
зрения, не так плохи... Аресты меня не удивляют и, признаюсь тебе, не кажутся возмутительными... Чернышевского я очень, очень люблю, но такого брульона, бестактного и самонадеянного человека я никогда еще не видел. И было бы за что погибать! Что пожары в связи с прокламациями, в этом нет теперь ни малейшего сомнения»*.
Таков был Иудин поцелуй либерала, до сих пор окруженного ореолом сияния в глазах наших «конституционно-демократических» буржуа. Повторяя гнусную полицейскую сплетню о связи петербургских пожаров с революционными прокламациями, эти господа давали моральное оправдание разгулу репрессий, с которыми реакция обрушилась на демократов. А между тем, если и можно связывать тогдашнюю эпидемию пожаров с какиминибудь политическими стремлениями, то, во всяком случае, не с деятельностью революционеров. Сенатор Жданов, отправленный через два года в Поволжье для расследования пожаров, имевших место в Саратове, Симбирске и т. д., установил, что они связаны с происками тогдашних реакционеров и крепостников, стремившихся запугать правительство, терроризировать общество и таким образом помешать делу реформ...
III Отделение не хотело выпустить из когтей свою жертву. 1 августа Потапов представил в комиссию записку, составленную по донесениям полицейских агентов (из этой записки, кстати, обнаруживается, что с осени 1861 года Чернышевский состоял под неослабным шпионским надзором)...
Чернышевского не допрашивали. Он терпеливо сидел в крепости, со дня на день ожидая своего освобождения, так как был твердо убежден, что никаких серьезных улик против него правительство не имеет.
Он усердно работал и переписывался с женою. В письме от 5 октября, которое комиссия не сочла возможным передать его жене, а приобщила к делу, заключалась следующая ужасная, по мнению сыщиков, фраза: «Наша с тобою жизнь принадлежит истории; пройдут сотни лет, и наши имена все еще будут милы людям; и будут вспоминать о нас с благодарностью, когда уже забудут почти всех, кто жил в одно время с нами. Так надобно же нам не уронить себя со стороны бодрости и характера перед людьми, которые будут изучать нашу жизнь» (дальше следует план будущих работ, о которых мы говорили в I главе). В этих словах Чернышевского комиссия усмотрела необычай
!
NB
NB
* Русанов, l. c., стр. 276.
619
ЗАМЕЧАНИЯ НА КНИГЕ Ю. М. СТЕКЛОВА «Н. Г. ЧЕРНЫШЕВСКИЙ...»
ное самомнение и преступную гордость. В умственном и моральном отношении члены следственной комиссии, как видно, не уступали либералу Кавелину... [402] Костомаров садится писать письма к родным. Чулков замечает у него одно толстое письмо, прочитывает его и - какая неожиданность! - оказывается, что это письмо имеет прямое отношение к
Чернышевскому. Письмо немедленно пересылается Потапову, а тот сейчас же телеграфирует Чулкову о безотлагательном возвращении с Костомаровым в Петербург. Комедия разыгрывается как по нотам.
В этом письме, составляющем целую брошюру размером более печатного листа, пересыпанном цитатами на всевозможных языках, переполненном натянутыми шуточками и отвратительной болтовней, содержалось все, что нужно было III Отделению для того, чтобы погубить
Чернышевского. Костомаров пишет своему мифическому, адресату, что он при случае расскажет ему о литературной деятельности Чернышевского, «тайной и явной, чтобы показать вам, откуда подул тот ветер, который наслал столько жалких жертв в казематы российских крепостей и в те злачные места, куда отсылают по соглашению министра внутренних дел с шефом жандармов,... тогда вы увидите, откуда на святом знамени свободы появился тот скверный девиз, во имя которого действуют наши доморощенные агитаторы, пишутся все эти «Великорусы» и «Молодые России», все эти бесполезные прокламации с красными и голубыми печатями»... [405-406] Но всех имевшихся в деле документов было, очевидно, мало, и III Отделение решило пустить в ход последнее средство. 2 июля министр юстиции Замятин прислал в сенат обширную записку «О литературной деятельности Чернышевского» явно шпионского происхождения. В этой записке, которая должна была оказать на судей известное давление, Чернышевский выставляется как главный проповедник материализма и коммунизма, дается тенденциозный анализ его сочинений и устанавливается внешнее сходство между его литературными работами и содержанием выходивших в то время революционных прокламаций. Кончается записка следующими словами: «Прокламации суть как бы вывод из статей
Чернышевского, а статьи его - подробный к ним комментарий»...
Стахевич, познакомившийся с Чернышевским в Сибири, рассказывает в своих воспоминаниях, что задолго до ареста Чернышевского Сераковский передал ему свой разговор с генералом Кауфманом, тогда директором канцелярии военного министерства. Бравый генерал находил, что Чернышевский за вредное влияние на молодежь должен быть сослан: правительство так впоследствии и поступило,
NB
NB
620
В. И. ЛЕНИН
сославши Чернышевского на каторгу исключительно за «вредное влияние». Тот же Стахевич рассказывает, что незадолго до ареста Чернышевского посетил адъютант князя Суворова и от имени последнего советовал ему немедленно уехать за границу.
На вопрос Чернышевского, почему же князь так о нем заботится, адъютант ответил: «Если вас арестуют, то уж значит сошлют, сошлют, в сущности, без всякой вины, за ваши статьи, хотя они и пропущены цензурой. Вот князю и желательно, чтобы на государя, его личного друга, не легло это пятно - сослать писателя безвинно». Но Чернышевский категорически отказался уехать за границу, гордо идя навстречу своей участи, а отчасти не допуская мысли о возможности такого беззакония, как ссылка писателя за разрешенные цензурой статьи...
[411] Герцен встретил возмутительный приговор над Чернышевским проклятием его палачам всех рангов и степеней и заклеймил позором продажную либеральную и консервативную печать, которая своими доносами и травлей накликала варварские гонения правительства на прогрессистов и революционеров.
Приводим из книги Лемке выдержки из статьи, напечатанной Герценом в № 186 «Колокола» за 1864 год:
«Чернышевский осужден на семь лет каторжной работы и на вечное поселение. Да падет проклятьем это безмерное злодейство на правительство, на общество, на подлую, подкупную журналистику, которая накликала это гонение, раздула его из личностей.
Она приучила правительство к убийствам военнопленных в Польше, а в России - к утверждению сентенций диких невежд сената и седых злодеев Государственного совета... А тут жалкие люди, люди-трава, люди-слизняки говорят, что не следует бранить эту шайку разбойников и негодяев, которая управляет нами!.. Чернышевский был выставлен вами к позорному столбу на четверть часа..., а вы, а Россия на сколько лет останетесь привязанными к нему! Проклятье вам, проклятье - и, если можно, месть!»...
NB
Замечания написаны не ранее октября 1909 г. - не позднее апреля 1911 г.
Впервые напечатаны в 1959 г. в «Литературном наследстве», том 67
Печатаются по подлиннику
621
ПРИМЕЧАНИЯ
УКАЗАТЕЛИ
623
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Конспект книги К. Маркса и Ф. Энгельса «Святое семейство, или Критика критической критики» - написан В. И. Лениным в 1895 году, во время первого пребывания за границей, куда он выехал для установления связи с группой «Освобождение труда». Конспект записан в отдельной тетради, содержащей 45 страниц ленинской рукописи; выписки из книги сделаны на немецком языке.
Время составления Конспекта автором не указано; вероятнее всего он был составлен в августе 1895 года, в период работы Ленина в королевской библиотеке в Берлине, где он читал редкие издания работ Маркса и Энгельса. В Конспекте Ленин прослеживает формирование мировоззрения основоположников марксизма, выписывает их характеристику буржуазного общества, критику младогегельянцев и т. п.
Впервые книгу «Святое Семейство» Ленин упоминает в статье-некрологе «Фридрих Энгельс» (осень 1895 года), отмечая, что в ней заложены основы «революционно-материалистического социализма» (Сочинения, 5 изд., том 2, стр. 9-10). Отдельные положения из «Святого семейства», особенно высказывание о том, что с основательностью исторического действия растет объем массы, делом которой оно является, Ленин неоднократно использовал в своих работах. - 3
2 «Святое семейство, или Критика критической критики» - первое совместное произведение К. Маркса и Ф. Энгельса; написано в сентябре - ноябре 1844, издано в феврале 1845 года. «Святое семейство» - шуточное прозвище братьев Бруно и Эдгара Бауэров и их последователей, группировавшихся вокруг ежемесячника «Allgemeine Literatur-Zeitung» («Всеобщая Литературная Газета». Шарлотенбург, декабрь 1843 - октябрь 1844). На страницах газеты пропаганди-
624
ПРИМЕЧАНИЯ
ровалась субъективно-идеалистическая реакционная «теория» исторического процесса, согласно которой творцами истории являются избранные личности, носители «духа», «чистой критики», а масса, народ служит лишь косным материалом, балластом в историческом развитии. Эта «теория» представителей левого, буржуазно-демократического крыла гегелевской философской школы (младогегельянцев) была позднее подхвачена либеральными народниками в России (их критику см. в книге «Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов?». В. И. Ленин. Сочинения, 5 изд., том 1, стр. 125-346).
Ко времени написания книги Маркс и Энгельс уже завершили переход от идеализма и революционного демократизма к материалистическим и коммунистическим воззрениям, которые в «Святом семействе» получают дальнейшее развитие. Маркс, написавший большую часть книги, подходит здесь, как отмечает Ленин в своем Конспекте, к основной идее исторического материализма о решающей роли способа производства в развитии общества. В книге доказывается необходимость «практической силы» для осуществления идей, выдвигается положение о том, что творцом истории человечества являются народные массы, что чем значительнее происходящие в обществе перевороты, тем многочисленнее массы, их совершающие; в книге содержится почти сложившийся взгляд на всемирно-историческую роль пролетариата, в ней показано, что коммунизм неизбежен не только логически - как вывод из всего предшествующего развития материалистической философии, но и исторически - поскольку частная собственность в своем экономическом движении сама толкает себя к гибели.
Выступая против младогегельянцев, Маркс и Энгельс подвергают критике и идеалистическую философию самого Гегеля. В книге, написанной под значительным влиянием материалистической философии Фейербаха, вместе с тем уже содержатся и элементы ее критики. Определяя место книги в истории марксизма, Ф. Энгельс впоследствии писал: «Надо было заменить культ абстрактного человека, это ядро новой религии Фейербаха, наукой о действительных людях и их историческом развитии. Это дальнейшее развитие фейербаховской точки зрения, выходящее за пределы философии Фейербаха, начато было в 1845 г. Марксом в книге «Святое семейство»» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, 2 изд., т. 21, стр. 299). - 7
3 В III главе «Святого семейства» речь идет о статье «Г-н Науверк и философский факультет», опубликованной в VI выпуске «Allgemeine Literatur-Zeitung» (май 1844) за подписью «J» - начальная буква фамилии немецкого публициста младогегельянца Юнгница (Jungnitz). - 8
625
ПРИМЕЧАНИЯ
4 В этом разделе «Святого семейства» К. Маркс критикует статью Э. Бауэра «Прудон», в которой рассматривается книга П.-Ж. Прудона «Qu'est-ce que la propriete? ou Recherches sur le principe du droit et du gouvernement», 1840 («Что такое собственность? или Исследование о принципе права и власти»). Все- стороннюю оценку этой книги, а также взглядов Прудона в целом Маркс дал в статье «О Прудоне» (письмо И. Б. Швейцеру) (см. К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, 2 изд., т. 16, стр. 24-31). - 8
5 В. И. Ленин имеет в виду замечание К. Маркса о том, что «Прудон еще не рассматривает дальнейшие формы частной собственности: заработную плату, торговлю, стоимость, цену, деньги и т. д. именно как формы частной собственности, что сделано, например, в «Deutsch-Franzosische Jahrbucher» (см.
«Наброски к критике политической экономии» Ф. Энгельса)» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, 2 изд., т. 2, стр. 34). Названная статья - первая экономическая работа Ф. Энгельса, в которой с позиций революционного пролетариата рассматривается экономический строй буржуазного общества и основные категории буржуазной политической экономии. В «Deutsch-Franzosische Jahrbucher» была опубликована и другая статья Энгельса «Положение Англии. Томас Карлейль. «Прошлое и настоящее»», а также произведения К. Маркса «К еврейскому вопросу» и «К критике гегелевской философии права.
Введение» (см. К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, 2 изд., т. 1, стр. 544-571, 572-597, 382-413, 414-429). Эти работы знаменуют окончательный переход Маркса и Энгельса от идеализма и революционного демократизма к материализму и коммунизму.
«Deutsch-Franzosische Jahrbucher» («Немецко-Французский Ежегодник») издавался в Париже под редакцией К. Маркса и А. Руге. Вышел в свет только первый, двойной выпуск в феврале 1844 года; главной причиной прекращения выхода журнала были принципиальные разногласия Маркса с буржуазным радикалом Руге. - 8
6 Имеется в виду опубликованная в VII выпуске «Allgemeine Literatur-Zeitung» (июнь 1844) рецензия Ше- лиги на роман Эжена Сю «Парижские тайны» (см. примечание 8). - 16
7 У. Шекспир. «Конец - делу венец», акт I, сцена третья (см. Полное собрание сочинений в 8 томах, т. 5,
М., 1959, стр. 486). - 17
8 Имеется в виду роман Эжена Сю «Les mysteres de Paris» («Парижские тайны»), написанный в сентиментально-мещанском филантропическом духе; роман был издан в Париже в 1842-1843 годах и пользовался широкой известностью во Франции и за ее пределами; в 1844 году был переведен на русский язык. - 17
626
ПРИМЕЧАНИЯ
9 Маркс имеет в виду статью Фаухера «Englische Tagesfragen» («Злободневные вопросы английской жизни»), напечатанную в VII-IX выпусках «Allgemeine Literatur-Zeitung» (июнь - август 1844); критике этой статьи посвящена написанная Ф. Энгельсом вторая глава «Святого семейства». - 18
10 Здесь цитируется статья Б. Бауэра «Новейшие сочинения по еврейскому вопросу», опубликованная в I выпуске «Allgemeine Literatur-Zeitung» (декабрь 1843); эта статья являлась ответом Бауэра на критику в печати его книги «Die Judenfrage», 1843 («Еврейский вопрос»). - 18
11 Газета Лустало - еженедельная газета «Revolutions de Paris» («Парижские Революции»), выходившая в Париже с июля 1789 по февраль 1794 года. До сентября 1790 года газету редактировал публицист, демократ Элизе Лустало. - 18
12 Имеется в виду сочинение Г. В. Ф. Гегеля «Phanomenologie des Geistes» («Феноменология духа»); первое издание книги вышло в 1807 году. При работе над «Святым семейством» К. Маркс пользовался II томом второго издания Сочинений Гегеля (Берлин, 1841). Это первое большое произведение Гегеля, в котором изложена его философская система, было названо Марксом «истинным истоком и тайной гегелевской философии» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Из ранних произведений, 1956, стр. 624). На русский язык «Феноменология духа» впервые была переведена в 1913 году; в 1959 году сочинение Гегеля было издано в новом переводе (см. Г. В. Ф. Гегель. Сочинения, т. IV). - 19
13 Доктринеры - группа французских буржуазных политических деятелей периода Реставрации (1815-1830); будучи конституционными монархистами и врагами демократического и революционного движения, доктринеры стремились создать во Франции блок буржуазии и дворянства по английскому образцу. Наиболее известными из доктринеров были историк Ф. Гизо и философ П.-П. Ройе-Коллар. - 20
14 Опровержение взглядов Бруно Бауэра, изложенных им в книге «Die Judenfrage», 1843 («Еврейский вопрос»), дано К. Марксом в статье «Zur Judenfrage» («К еврейскому вопросу»), напечатанной в 1844 году в «Deutsch-Franzosische Jahrbucher» (см. К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, 2 изд., т. 1, стр. 382-413). - 21
15 Здесь цитируется вторая статья Б. Бауэра «Новейшие сочинения по еврейскому вопросу», опубликованная в IV выпуске «Allgemeine Literatur-Zeitung» (март 1844). - 23
16 «Всеобщие права человека» - принципы, провозглашенные в «Декларации прав человека и гражданина», выработанной
627
ПРИМЕЧАНИЯ
в условиях начавшейся буржуазной революции Учредительным собранием Франции и принятой им 26 августа 1789 года. Идейным источником «Декларации» послужила философия французских просветителей XVIII века. - 25
17 18 брюмера (9 ноября 1799 года) - день государственного переворота Наполеона Бонапарта, свергнувшего Директорию и установившего свою диктатуру. - 28
18 Картезианский материализм - учение последователей материалистической физики Рене Декарта (латинизированное имя - Картезий (Renatus Cartesius)). Упоминаемая книга П.-Ж.-Ж. Кабаниса «Rapports du physique et du morale de l'homme» вышла в Париже в 1802 году; на русском языке была издана в 1865-1866 годах под заглавием «Отношения между физической и нравственной природой человека». - 30
19 Эпикурейский материализм - учение древнегреческого философа-материалиста IV-III веков до н. э. Эпикура и его последователей, исходивших из признания материального единства мира, «бытия вещей вне сознания человека и независимо от него» (В. И. Ленин. Настоящий том, стр. 265). Материалистическое учение Эпикура, получившее широкое распространение в древнем мире, позднее подвергалось ожесточенным нападкам со стороны христианской церкви и идеалистической философии. Восстанавливая в новое время материалистические взгляды Эпикура в области физики и этики, признавая вслед за ним, что в действительности существуют лишь атомы и пустота, доказывая вечность и бесконечность пространства и времени, Пьер Гассенди, однако, был непоследовательным материалистом, полагая, что атомы созданы богом, а их число ограничено. В своей докторской диссертации Маркс писал, что Гассенди старался «... примирить свою католическую совесть со своим языческим знанием, Эпикура - с церковью» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Из ранних произведений, 1956, стр. 23). - 30
20 В истории философии скептицизм (от греч. «озираюсь», «осматриваюсь», в переносном смысле - «обдумываю», «сомневаюсь») играл различную роль в зависимости от того, интересы какого класса он выражал. Как особая философская школа скептицизм возник в эпоху кризиса рабовладельческого общества в Древней Греции в IV-III веках до н. э.; его родоначальником был Пиррон, наиболее видными представителями - Энезидем и Секст Эмпирик (см. настоящий том, стр. 271-276). Античный скептицизм был направлен против материалистической линии в развитии философии.
В эпоху Возрождения французские философы Мишель Монтень, Пьер Шаррон и Пьер Бейль использовали скептицизм для борьбы против средневековой схоластики и
628
ПРИМЕЧАНИЯ
церкви. Блез Паскаль, напротив, направляет скептицизм против рационального познания, приходит к основанной на чувстве защите христианской религии.
В XVIII веке скептицизм возрождается в агностицизме Давида Юма и Иммануила Канта, попытку модернизации античного скептицизма делает Готлоб Эрнст Шульце (Энезидем). В отличие от античного, новый скептицизм заявляет о невозможности научного познания. Аргументацию скептицизма использовали махисты, неокантианцы и другие идеалистические философские школы середины XIX - начала XX столетий. В. И. Ленин назвал модный буржуазный скептицизм «мертвой и мертвящей схоластикой», указав, что его классовый смысл выражается в «отчаянии в возможности научно разбирать настоящее, отказе от науки, стремлении наплевать на всякие обобщения, спрятаться от всяких «законов» исторического развития...» (Сочинения, 5 изд., том 25, стр. 44). В современной буржуазной философии скептицизм служит целям борьбы против последовательного диалектико- материалистического мировоззрения. - 30
21 Номинализм (от лат. nomen - имя, название) - направление в средневековой философии, считавшее общие понятия (универсалии) лишь именами единичных предметов, в противоположность средневековому «реализму», который считал, что общие понятия первичны по отношению к конкретным вещам и существуют «реально», независимо от них. Борьба номинализма и реализма была своеобразным выражением борьбы материализма и идеализма в средневековой философии. - 31
22 Сенсуализм (от лат. sensus - чувство) - философское направление, сторонники которого единственной основой и источником познания считают ощущения, восприятия, страсти и т. п. Сенсуалистическую теорию познания, исходящую из принципа: «нет ничего в интеллекте, чего бы прежде не было в чувстве», разработал Дж. Локк в сочинении «An Essay concerning Human Understanding», 1690 («Опыт о человеческом разуме»). Сенсуалистами были последователи как материализма (Дж. Локк, Э.-Б. Кондильяк, К.-А. Гельвеций), так и идеализма (Дж. Беркли). В. И. Ленин писал: «И солипсист, т. е. субъективный идеалист, и материалист могут признать источником наших знаний ощущения. И Беркли и Дидро вышли из Локка» (Сочинения, 5 изд., том 18, стр. 127). - 31
23 Имеется в виду сочинение Э.-Б. Кондильяка «Traite des systemes ...», 1749 («Трактат о системах...»); в переводе на русский язык книга была издана в 1938 году. - 31
24 Бабувисты - сторонники Гракха Бабёфа, вождя утопически-коммунистического движения «равных» в 1795- 1796 годах во Франции. - 32
629
ПРИМЕЧАНИЯ
25 В. И. Ленин имеет в виду произведение Л. Фейербаха «Grundsatze der Philosophie der Zukunft», 1843 («Основные положения философии будущего»), представляющее собой продолжение афоризмов Фейербаха «Vorlaufige Thesen zur Reform der Philosophie», 1842 («Предварительные тезисы к реформе философии»), в которых Фейербах излагает основы своей материалистической философии и критикует идеалистическую философию Гегеля (см. Л. Фейербах. Избранные философские произведения, т. I,
М., 1955, стр. 134-204, 114-133). - 33
26 Fleur de Marie (Флёр де Мари) - героиня романа Эжена Сю «Парижские тайны». - 35
27 В указанном месте К. Маркс цитирует следующие произведения Ш. Фурье: «Theorie des quatre mouvements et des destinees generales», 1808 («Теория четырех движений и всеобщих судеб»); «Le nouveau monde industriel et societaire», 1829 («Новый хозяйственный и социетарный мир») и «Theorie de l'unite universelle», 1822 («Теория всемирного единства»). Ниже В. И. Ленин излагает эти цитаты (см. настоящий том, стр. 38-39). - 35
28 В. И. Ленин имеет в виду «Anekdota zur neuesten deutschen Philosophie und Publicistik Von Bruno Bauer,
Ludwig Feuerbach, Friedrich Koppen, Karl Nauwerk, Arnold Ruge und einigen Ungenannten» («Неизданное из области новейшей немецкой философии и публицистики Б. Бауэра, Л. Фейербаха, Ф. Кёппена,
К. Науверка, А. Руге и некоторых анонимов») - сборник статей, не допущенных цензурой к опубликованию в немецких журналах; был издан А. Руге в 1843 году в Цюрихе. В сборнике были опубликованы первые публицистические статьи К. Маркса: «Заметки о новейшей прусской цензурной инструкции» и «Лютер как третейский судья между Штраусом и Фейербахом» (см. К. Маркс и Ф. Энгельс.
Сочинения, 2 изд., т. 1, стр. 3-29). - 36
29 «Impuissance, mise en action» («бессилие в действии») - слова из книги Ш. Фурье «Theorie des quatre mouvements et des destinees generales», 1808 («Теория четырех движений и всеобщих судеб»), часть II, эпилог. - 39
30 Филантропы-тори - группа английских политических деятелей и литераторов «Молодая Англия», возникшая в начале 40-х годов XIX века и принадлежавшая к партии тори. Выражая недовольство земельной аристократии усилением экономического и политического могущества буржуазии, деятели «Молодой Англии» прибегали к демагогическим приемам и мелким подачкам, чтобы подчинить своему влиянию рабочий класс и использовать его
630
ПРИМЕЧАНИЯ
в своей борьбе против буржуазии. В «Манифесте Коммунистической партии» К. Маркс и Ф. Энгельс характеризуют их взгляды как «феодальный социализм». 10-часовой билль - законопроект о 10-часовом рабочем дне для работниц и подростков - был принят английским парламентом в 1847 году. - 40
31 Конспект книги Л. Фейербаха «Vorlesungen über das Wesen der Religion», 1851 («Лекции о сущности религии»), написан на отдельных листах бумаги, сложенных пополам в виде тетради; на первой странице указан шифр парижской Национальной библиотеки. Точных данных о времени составления Конспекта нет. Известно, что В. И. Ленин работал в Национальной библиотеке с января по июнь 1909 года, однако в Париже он жил до июня 1912, а в последний раз приезжал туда в январе 1914 года, следовательно, Конспект мог быть составлен и позднее 1909 года. Содержание Конспекта не дает однозначного ответа на вопрос о дате его написания, однако оно позволяет с большой степенью вероятности предположить, что Ленин относил этот Конспект к серии «Тетрадки по философии. Гегель, Фейербах и разное»; об этом говорят имеющиеся в других тетрадках этой серии ссылки на «Лекции о сущности религии», а также аналогичная заголовкам других тетрадей и сделанная очевидно позднее надпись синим карандашом на первой странице Конспекта: «Фейербах. Том 8-ой».
«Тетрадки по философии. Гегель, Фейербах и разное» содержат материалы, различные как по характеру, так и по значимости. Работать над ними Ленин начал, по-видимому, в сентябре 1914 года после приезда в Берн из Поронина. Философскую литературу он читал и конспектировал главным образом в читальном зале Бернской библиотеки, на что указывают имеющиеся в рукописях шифры, а также сохранившиеся библиотечные требовательные карточки. В воспоминаниях об этом периоде Н. К.
Крупская писала: «... Ильич... тотчас же по приезде в Берн засел за составление для Энциклопедического словаря Граната статьи «Карл Маркс», где, говоря об учении Маркса, начал с очерка его миросозерцания, с разделов «философский материализм» и «диалектика»... В связи с писанием глав о философском материализме и диалектике Ильич стал опять усердно перечитывать Гегеля и других философов и не бросил эту работу и после того, как окончил работу о Марксе» (Н. К. Крупская. Воспоминания о Ленине. М., 1957, стр. 238-239).
На выбор основных конспектируемых произведений очевидно оказала влияние «Переписка К. Маркса и Ф. Энгельса», которую Ленин тщательно изучил и законспектировал в конце 1913 года (см. В. И. Ленин. Конспект «Пе-
631
ПРИМЕЧАНИЯ
реписки К. Маркса и Ф. Энгельса 1844-1883 гг.», М., 1959). Характеризуя содержание переписки,
Ленин говорил, что ее «фокусом», «центральным пунктом, к которому сходится вся сеть высказываемых и обсуждаемых идей» является диалектика (см. Сочинения, 5 изд., том 24, стр. 264). Диалектике уделяет главное внимание и Ленин в своих философских конспектах, фрагментах, заметках 1914-1915 годов. Исследование фундаментальных проблем материалистической диалектики в «Тетрадках по философии» имело важное значение для марксистского анализа характера первой мировой войны, для разработки теории империализма, для развития теории социалистической революции, учения о государстве, стратегии и тактики партии, данных в других ленинских произведениях этого периода.
Точные даты написания каждой тетрадки не известны; Лениным указана лишь дата окончания
Конспекта «Науки логики» (17 декабря 1914 года), кроме того, на основе сохранившихся требовательных карточек Бернской библиотеки установлена точная дата написания заметки о книге Генова. Ниже приводится перечень «Тетрадок» в наиболее вероятной последовательности их написания (исключение представляет Конспект книги Фейербаха о философии Лейбница - см. примечание 51).
1. Конспект книги Фейербаха «Лекции о сущности религии».
Тетрадь «Фейербах» 2. Конспект книги Фейербаха «Изложение, анализ и критика философии Лейбница».
Тетрадь «Hegel. Логика I» 3. Конспект книги Гегеля «Наука логики». Начало.
Тетрадь «Hegel. Логика II» 4. Конспект книги Гегеля «Наука логики». Продолжение.
Тетрадь «Hegel. Логика III» 5. Конспект книги Гегеля «Наука логики». Окончание.
6. Заметки «К новейшей литературе о Гегеле».
7. Заметка о рецензии на книгу Ж. Перрена «Трактат по физической химии. Принципы».
Тетрадь «(разное +) Hegel» 8. Заметка о книге П. Генова «Теория познания и метафизика Фейербаха».
9. Заметка о книге П. Фолькмана «Теоретико-познавательные основы естественных наук».
10. Заметка о книге М. Ферворна «Биогенная гипотеза».
11. Конспект книги Гегеля «Лекции по истории философии». Начало.
632
ПРИМЕЧАНИЯ
Тетрадь «Hegel» 12. Конспект книги Гегеля «Лекции по истории философии». Окончание.
Тетрадь «Hegel» 13. Конспект книги Гегеля «Лекции по философии истории».
Тетрадь «Философия» 14. Заметка о книге Ф. Даннемана «Как создавалась наша картина мира».
15. Выписки из книги Л. Дармштедтера «Руководство по истории естественных наук и техники».
16. Выписки из книги Наполеона «Мысли».
17. Конспект книги Ж. Ноэля «Логика Гегеля».
18. Фрагмент «План диалектики (логики) Гегеля».
19. Заметка о рецензии на книгу А. Э. Гаасса «Дух эллинизма в современной физике».
20. Заметка о книге Т. Липпса «Естествознание и мировоззрение».
21. Конспект книги Ф. Лассаля «Философия Гераклита Темного из Эфеса».
22. Фрагмент «К вопросу о диалектике».
23. Конспект книги Аристотеля «Метафизика».
В настоящем издании «Философских тетрадей» материалы «Тетрадок по философии» помещены в двух разделах: конспекты и фрагменты - в первом (стр. 41-332), заметки о книгах, статьях и рецензиях - во втором (стр. 346-358); и в том, и в другом случаях сохранена наиболее вероятная хронологическая последовательность документов, исключение, как сказано выше, представляет Конспект книги Фейербаха о философии Лейбница. - 41
32 «Лекции о сущности религии», в основу которых положена работа «Das Wesen der Religion», 1845 («Сущность религии»), Фейербах читал в Гейдельберге с 1 декабря 1848 по 2 марта 1849 года; лекции читались в здании ратуши, так как университетское начальство не разрешило философу выступать в стенах университета. «Лекции о сущности религии» впервые были опубликованы в 1851 году, на русском языке изданы в 1926 году; вошли в Избранные философские произведения Фейербаха, т. II, 1955, стр. 490-894. - 43
633
ПРИМЕЧАНИЯ
33 Имеются в виду следующие сочинения Л. Фейербаха: «Geschichte der neuern Philosophie von Bacon von
Verulam bis Benedict Spinoza», 1833 («История новой философии от Бэкона Веруламского до Бенедикта Спинозы») и «Darstellung, Entwicklung und Kritik der Leibnizschen Philosophie», 1837 («Изложение, анализ и критика философии Лейбница»); ленинский Конспект последнего сочинения см. в настоящем томе, стр. 65-76. Ниже при конспектировании второй лекции В. И. Ленин упоминает сочинение Фейербаха «Pierre Bayle...», 1838 («Пьер Бейль...»). - 44
34 Имеется в виду сочинение Л. Фейербаха «Die Gedanken über Tod und Unsterblichkeit» («Мысли о смерти и бессмертии»), вышедшее анонимно в 1830 году. Основное содержание этой работы шло вразрез с официальной христианской догматикой, в ней отрицалось личное бессмертие; когда стало известно имя автора сочинения, оно было конфисковано, а Фейербах подвергся преследованиям и был уволен из Эрлангенского университета, приват-доцентом которого он являлся с 1828 года. - 44
35 «Сущность христианства» («Das Wesen des Christentums») - главное философское произведение Л. Фейербаха; первое издание вышло в Лейпциге в 1841 году. Книга, провозгласившая «торжество материализма» (Энгельс), оказала огромное влияние на идейное развитие передовой интеллигенции как в Германии, так и за ее пределами, в том числе и в России. Первый русский перевод «Сущности христианства» был издан в 1861 году. - 44
36 В. И. Ленин сравнивает определение Л. Фейербахом основного вопроса философии с определением его К. Марксом и Ф. Энгельсом. Ниже (настоящий том, стр. 47 и 51) он прямо ссылается на известную формулировку основного вопроса философии, данную в работе Энгельса «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии» (см. К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, 2 изд., т. 21, стр. 282-285). - 45
37 В. И. Ленин имеет в виду следующее высказывание Фейербаха: «Я понимаю под эгоизмом любовь человека к самому себе, то есть любовь к человеческому существу, ту любовь, которая есть импульс к удовлетворению и развитию всех тех влечений и наклонностей, без удовлетворения и развития которых человек не есть настоящий, совершенный человек и не может им быть» (Л. Фейербах. Избранные философские произведения, т. II, 1955, стр. 546-547). - 45
38 Перед этим Фейербах пишет: «... Каждое чувство обожествляет только само себя. Короче говоря, истина естественной религии опирается исключительно на истину чувств»
634
ПРИМЕЧАНИЯ
(Л. Фейербах. Избранные философские произведения, т. II, 1955, стр. 588). Мысли Фейербаха о чувственности как основе обожествления явлений природы содержатся уже в работе «Grundsatze der
Philosophie der Zukunft», 1843 («Основные положения философии будущего»), свое полное развитие они получили в сочинении «Das Wesen der Religion», 1846 («Сущность религии»). - 47
39 В. И. Ленин имеет в виду определение Ф. Энгельсом основного вопроса философии, данное им в работе «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии» (см. К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, 2 изд., т. 21, стр. 282-285); это же место Ленин имеет в виду ниже (см. настоящий том, стр. 51). - 47
40 Термин «агностицизм» был введен в 1869 году английским естествоиспытателем Т. Гексли. В. И. Ленин в статье «К двадцатипятилетию смерти Иосифа Дицгена» (1913) следующим образом поясняет его значение: «Агностицизм (от греческих слов «а» - не и «гносис» - знание) есть колебание между материализмом и идеализмом, т. е. на практике колебание между материалистической наукой и поповщиной. К агностикам принадлежат сторонники Канта (кантианцы), Юма (позитивисты, реалисты и пр.) и современные «махисты»» (Сочинения, 5 изд., том 23, стр. 118). - 52
41 В. И. Ленин противопоставляет здесь отношение к естествознанию материалиста Л. Фейербаха и субъективного идеалиста Э. Маха. Отношение философии Маха к естествознанию Ленин рассматривает в книге «Материализм и эмпириокритицизм» (см. Сочинения, 5 изд., том 18). - 52
42 И. Дицген развивал аналогичные мысли. Например, в книге «Сущность головной работы человека» в параграфе «Дух и материя», он писал: «Уже давно, в особенности со времен христианства, вошло в привычку с презрением относиться к материальным, чувственным, плотским вещам, поедаемым молью и ржавчиной» (см. Избранные философские произведения, 1941, стр. 57). - 52
43 В. И. Ленин сравнивает ошибочное высказывание Л. Фейербаха о том, что «и духовная деятельность - телесна» с аналогичными мыслями И. Дицгена, встречающимися в ряде его работ. Выступая против идеалистического отрыва мышления от его материального субстрата - мозга, Дицген сделал неверную попытку «расширить» понятие материи, включив в него и мышление. На «некоторую путаницу» понятий у Дицгена указывал К. Маркс, познакомившись с рукописью его книги «Сущность головной работы человека» (см. письмо Л. Кугельману от 5 декабря 1868 года - К. Маркс и
635
ПРИМЕЧАНИЯ
Ф. Энгельс. Сочинения, т. XXV, 1936, стр. 544). Неправомерное смешение основных философских категорий Дицгеном отмечает и В. И. Ленин при чтении его книги «Мелкие философские работы» (см. настоящий том, стр. 379, 381, 384-385 и другие). В книге «Материализм и эмпириокритицизм» Ленин показал несостоятельность попытки расширить понятие материи (см. Сочинения, 5 изд., том 18, стр. 256-263). «Что и мысль и материя «действительны», т. е. существуют, это верно, - писал он. - Но назвать мысль материальной - значит сделать ошибочный шаг к смешению материализма с идеализмом. В сущности, это скорее неточность выражения у Дицгена...» (там же, стр. 257). - 52
44 Отмечаемые В. И. Лениным здесь и ниже (см. настоящий том, стр. 57, 58) «зародыши», «зачатки» исторического материализма у Фейербаха не получили дальнейшего развития в его философии. В понимании общественной жизни Фейербах, как отмечал Ф. Энгельс, «еще не освободился от старых идеалистических пут, что признавал он сам, говоря: «Идя назад, я с материалистами; идя вперед, я не с ними»» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, 2 изд., т. 21, стр. 289). - 53
45 О зачатках исторического материализма у Чернышевского говорится также в книге Г. В. Плеханова «Н. Г. Чернышевский»; читая книгу, В. И. Ленин отметил соответствующие места (см., например, настоящий том, стр. 549, 559- 560). - 58
46 «Манифест Коммунистической партии» был написан в конце 1847 и издан в феврале 1848 года; оценивая значение «Манифеста», В. И. Ленин писал: «В этом произведении с гениальной ясностью и яркостью обрисовано новое миросозерцание, последовательный материализм, охватывающий и область социальной жизни, диалектика, как наиболее всестороннее и глубокое учение о развитии, теория классовой борьбы и всемирно-исторической революционной роли пролетариата, творца нового, коммунистического общества» (Сочинения, 5 изд., том 26, стр. 48).
«Neue Rheinische Zeitung» («Новая Рейнская Газета»), созданная К. Марксом и Ф. Энгельсом, выходила ежедневно в Кёльне с 1 июня 1848 по 19 мая 1849 года. Газета, выступившая под знаменем демократии, представляла интересы всех прогрессивных сил немецкого народа и в первую очередь рабочего класса. В работах Маркса и Энгельса, напечатанных в газете, сформулирован ряд важнейших теоретических положений, разработанных на основе опыта революции 1848-1849 годов (о формах буржуазного государства, о революционной диктатуре народа, о сплочении рабочего
636
ПРИМЕЧАНИЯ
класса и вовлечении в революционную борьбу широких крестьянских масс и другие).
Книга Энгельса «Die Lage der arbeitenden Klasse in England» («Положение рабочего класса в Англии») опубликована в 1845 году (см. К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, 2 изд., т. 2, стр. 231-517). В этой книге Энгельс исследовал условия возникновения и развития промышленного пролетариата, показал его прогрессирующее обнищание, дал яркое описание экономических кризисов, вскрыл всемирно-историческую роль пролетариата в ниспровержении капитализма. Характеризуя основные положения этой книги, Ленин писал: «Энгельс первый сказал, что пролетариат не только страдающий класс; что именно то позорное экономическое положение, в котором находится пролетариат, неудержимо толкает его вперед и заставляет бороться за свое конечное освобождение. А борющийся пролетариат сам поможет себе. Политическое движение рабочего класса неизбежно приведет рабочих к сознанию того, что у них нет выхода вне социализма» (Сочинения, 5 изд., том 2, стр. 9). - 58
47 В. И. Ленин имеет в виду следующие слова Фейербаха: «... божество состоит, так сказать, из двух составных частей, из которых одна принадлежит фантазии человека, другая - природе. Молись! - говорит одна часть, то есть бог, отличный от природы; работай! - говорит другая часть, то есть бог, не отличающийся от природы, а лишь выражающий ее существо; ибо природа - рабочая пчела, боги же - трутни» (Избранные философские произведения, т. II, 1955, стр. 846). - 59
48 Имеется в виду приведенная Фейербахом цитата из сочинения П. Гассенди «Exercitationum paradoxicarum adversus Aristoteleos», 1624 («Парадоксальные упражнения против Аристотеля») (см. Л.
Фейербах. Избранные философские произведения, т. II, 1955, стр. 865-866). - 63
49 Антропологический принцип - основное положение философии Фейербаха, в соответствии с которым человек рассматривается как часть природы, как естественное, биологическое существо. Антропологический принцип был направлен против религии и идеализма. Однако, рассматривая человека в отрыве от конкретно-исторических общественных отношений, антропологический принцип не раскрывает его действительную социальную природу и ведет к идеализму в понимании законов исторического развития. Н. Г. Чернышевский в борьбе против идеализма также исходил из антропологического принципа, специально посвятив этому вопросу работу под названием «Антропологический принцип в философии» (см. Н. Г. Чернышевский,
637
ПРИМЕЧАНИЯ
Полное собрание сочинений, т. VII, М., 1950, стр. 222- 295). - 64
50 В сочинении «Theogonie nach den Quellen des klassischen, hebraischen und christlichen Altertums», 1857 («Теогония по источникам классической, еврейской и христианской древности») Л. Фейербах исследует происхождение представлений о боге (греч.- ........ - происхождение, или родословная, богов). Упомянутые В. И. Лениным параграфы 34 и 36 озаглавлены: ««Христианское» естествознание» и «Теоретические основы теизма». - 64
51 Конспект книги Л. Фейербаха «Darstellung, Entwicklung und Kritik der Leibnizschen Philosophie» («Изложение, анализ и критика философии Лейбница») написан в отдельной тетради, озаглавленной «Фейербах»; Конспект составлен по IV тому второго немецкого издания Сочинений Фейербаха. Главное внимание уделено здесь изложению Фейербахом философской системы Лейбница, рассматривая которую Ленин указывает на ее идеалистический характер и вместе с тем отмечает глубокие диалектические идеи философа. Сопоставление начала Конспекта с началом статьи «Карл Маркс», где В. И. Ленин, сравнивая основной текст с добавлениями 1847 года, говорит об эволюции взглядов Фейербаха, дает основание полагать, что он был написан до окончания этой статьи, рукопись которой была отправлена из Берна в Россию (в редакцию Энциклопедического словаря Гранат) 4 (17) ноября 1914 года. В настоящем издании Конспект книги Фейербаха о философии Лейбница располагается перед Конспектом «Науки логики», несмотря на то, что начат он был, очевидно, позднее последнего (см. примечание 31), для того, чтобы объединить конспекты обоих произведений Фейербаха и не нарушать последовательность конспектов произведений Гегеля.
Сочинение Фейербаха о философии Лейбница было написано в 1836 году, а добавления к нему - в 1847 (первое немецкое издание книги вышло в 1837 году, дополненное - в 1848, в пятом томе первого издания Сочинений Фейербаха). - 65
52 В указанном месте Фейербах пишет: «Философия Спинозы- телескоп, делающий доступными для человеческого глаза предметы, невидимые в силу их отдаленности; философия Лейбница - микроскоп, делающий видимыми предметы, незаметные в силу их малой величины и тонкости» (Samtliche
Werke, Bd. IV, 1910, S. 34). - 67
53 В. И. Ленин имеет в виду письмо К. Маркса Ф. Энгельсу от 10 мая 1870 года, в котором Маркс пишет о своем «преклонении перед Лейбницем»; это место отмечено в ленинском
638
ПРИМЕЧАНИЯ
Конспекте «Переписки» (см. В. И. Ленин. Конспект «Переписки К. Маркса и Ф. Энгельса 1844-1883 гг.», 1959, стр. 129). - 68
54 Энтелехия - термин идеалистической философии, означающий, по Аристотелю, внутренне присущую предмету цель, которая посредством своей деятельности из возможной превращается в действительную. По Лейбницу, энтелехия - стремление монады к реализации потенциально заключенного в ней совершенства. - 70
55 В. И. Ленин имеет в виду следующее высказывание Фейербаха: «Предустановленная гармония, хотя это его любимое детище, - слабая сторона Лейбница... Предустановленная гармония, понимаемая в чисто внешнем смысле по отношению к монаде, в корне противоречит духу философии Лейбница» (Samtliche Werke, Bd. IV, 1910, S. 95). Теологическое понятие «предустановленной гармонии» Лейбниц вводит для того, чтобы объяснить, каким образом монады, каждая из которых индивидуальна и следует только закону своего внутреннего развития, вместе с тем в каждый данный момент времени находятся в точном соответствии, в гармонии друг с другом. Это, по мысли Лейбница, объясняется тем, что уже при создании монад бог обеспечил их единство, предустановил их гармонию. - 70
56 Окказионализм (от лат. occasio - случай) религиозно-идеалистическое течение в философии XVII в., в основе которого лежит выдвинутая Р. Декартом идея дуализма души и тела. Окказионалисты доказывали, что душа и тело являются особыми, самостоятельными сущностями, что все действия (как физические, так и психические) и взаимосвязь между ними осуществляются богом, что человек полностью зависит от «божьего промысла» и т. п. Главными представителями окказионализма были И. Клауберг, А. Гейлинкс, Н. Мальбранш. - 71
57 «Теодицея» («оправдание бога») - сокращенное название книги Лейбница «Essais de Theodicee sur la bonte de Dieu, la liberte de l'homme et l'origine du mal», 1710 («Опыты теодицеи о благости бога, свободе человека и происхождении зла»); русский перевод книги был издан в 1887-1892 годах.
Онтологический довод за бытие бога (онтологическое доказательство бытия бога) - одна из наи- более распространенных в теологии попыток логически доказать существование бога и тем самым рационально обосновать веру в него; впервые выдвинуто одним из «отцов церкви» Августином «Блаженным» (354-430) и развито средневековым теологом-схоластом Ансельмом Кентерберийским (1033-1109). «Это
639
ПРИМЕЧАНИЯ
доказательство, - писал Ф. Энгельс, - гласит: «Когда мы мыслим бога, то мы мыслим его как совокупность всех совершенств. Но к этой совокупности всех совершенств принадлежит прежде всего существование, ибо существо, не имеющее существования, по необходимости несовершенно. Следовательно, в число совершенств бога мы должны включить и существование. Следовательно, бог должен существовать»» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, 2 изд., т. 20, стр. 42). С критикой онтологического доказательства выступал ряд философов как в средние века, так и в новое время (в том числе Дж. Локк, Вольтер и другие). Материалистическая философия окончательно опровергла как онтологическое, так и другие доказательства бытия бога, которые, по словам Маркса, «представляют собой не что иное, как пустые тавтологии» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Из ранних произведений. 1956, стр. 97). - 71
58 Сочинение Лейбница «Nouveaux essais sur l'entendement humain», 1764 («Новые опыты о человеческом разуме») направлено против книги Дж. Локка «An Essay concerning Human Understanding», 1690 («Опыт о человеческом разуме»), в котором была развита сенсуалистическая теория познания. К основному тезису сенсуализма: «nihil est in intellectu, quod non prius fuerit in sensu» («нет ничего в интеллекте, чего бы прежде не было в чувстве») Лейбниц, защищавший рационализм, добавлял: «nisi intellectus ipse» («кроме самого интеллекта»). - 71
59 В. И. Ленин имеет в виду признание Кантом необходимыми, безусловными, истинными лишь априорных, независимых от опыта знаний, что является одним из основных положений идеалистической теории познания Канта. Ниже Ленин отмечает сравнение Фейербахом основных сочинений Лейбница и Канта (см. настоящий том, стр. 72). - 71
60 Имеется в виду произведение немецкого философа-картезианца И. Клауберга «Defensio Cartesiana», 1652 («Защита картезианства»). - 72
61 Диссертация Фейербаха «De Ratione una, uniuersali, infinita», представленная в 1828 году для получения права чтения лекций в Эрлангенском университете, была напечатана в переводе на немецкий язык под названием: «Über die Vernunft; ihre Einheit, Allgemeinheit, Unbegrenztheit» («О разуме; его единстве, всеобщности, безграничности») в IV томе второго издания Сочинений Фейербаха. - 76
62 В. И. Ленин имеет в виду произведение Фейербаха «Спиноза и Гербарт» (1836), напечатанное в IV томе второго издания Сочинений Фейербаха. - 76
640
ПРИМЕЧАНИЯ
63 Имеется в виду написанное в 1843 году письмо Л. Фейербаха К. Марксу, в котором подвергается критике философия Шеллинга (см. L. Feuerbach. Samtliche Werke, Bd. IV, 1910, S. 434-440). Письмо
Фейербаха написано в ответ на письмо Маркса к нему от 3 октября 1843 года (см. К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, 2 изд., т. 27, стр. 375-377). - 76
64 Конспект книги Гегеля «Наука логики» записан в трех тетрадях, имеющих общую нумерацию страниц 1-115 и озаглавленных, соответственно, «Hegel. Логика I», «Hegel. Логика II» и «Hegel. Логика III».
На обложке первой тетради Лениным написан также общий заголовок всей серии: «Тетрадки по философии. Гегель, Фейербах и разное», а на внутренней стороне обложки записано содержание томов Сочинений Гегеля (см. настоящий том, стр. 78); первые четыре страницы рукописи написаны на вклеенных в тетрадь листках в клетку, меньшего формата, чем сама тетрадь, и аналогичных тому, на котором записано содержание томов Сочинений Фейербаха и Гегеля (см. стр. 346); это свидетельствует о том, что тетрадь «Hegel. Логика I» была начата раньше других «Тетрадок по философии» 1914-1915 годов (см. примечание 31). На обложке второй тетради помечено: «NB стр. 76» (на этой странице начинается конспект третьего раздела «Учения о понятии» - «Идея» - см. настоящий том, стр. 174). В конце страницы 111-ой (3-я тетрадь) указана дата окончания работы Ленина над Конспектом: «Конец «Логики». 17.XII.1914». После 115 страницы, на которой кончается Конспект, следуют чистые листы, а на последних двух страницах тетради «Hegel. Логика III» написаны заметки «К новейшей литературе о Гегеле» (см. стр. 347-350). Параллельно с «Наукой логики» Ленин конспектирует ряд разделов первой части «Энциклопедии философских наук».
Конспект главного произведения Гегеля занимает центральное место среди ленинских философских конспектов 1914-1915 годов. В нем Ленин раскрывает идеализм и историческую ограниченность гегелевской логики, показывая вместе с тем, что в мистической форме Гегель прослеживает «отражение в движении понятий движения объективного мира» (стр. 160). Ленин рассматривает все основные законы, категории, элементы диалектики, их связь с практикой, соотношение диалектики, логики и теории познания, диалектический характер развития философии, естествознания, техники. В Конспекте содержится важнейший ленинский фрагмент об элементах диалектики (см. стр. 202- 203). - 77
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги