Глава 4

Карета медленно катилась по дорогам, больше похожим на тропинки. Более-менее обжитые земли уже давно покинуты, а приближаться к Лесу Предков никто в своём уме не собирается.

Рессоры в этом мире ещё не придумали, полётные артефакты и вовсе не работают, оттого телега ловит каждую кочку и даже подушки и перины, подложенные под упругий зад не спасают главу Пика Мотыльков от тряски.

Если бы она одна направлялась к месту испытания, Алая Слива легко преодолела бы весь путь по воздуху, используя тайную технику Крыльев Мотылька. Но ей нужно сопровождать учеников, многие из которых не владеют секретами быстрого перемещения.

И что они думают делать с такими силами на опасном испытании? Впрочем, не все идут в Лес предков по своей воле. Как и она сама, благо внутрь идти ей не нужно.

Этот мерзкий старикан, глава Пика Алхимии подставил её! Зла не хватает! Принялся варить какую-то пилюлю для главы секты и вроде как совершенно случайно не успел закончить до времени отправления.

В ушах до сих пор звенит его скрежещущий голос:

— Ты уж прости старика, сестра Алая Слива. Запамятовал! Да и твоих учеников в нашей группе больше, чем остальных. Ну, кроме моих. Может, сопроводишь вместо меня?

Будто других дел нет, кроме как наблюдать, как гибнут подопечные.

«Больше других»… Ага, целых трое! Две девушки и один «ни то, ни сё». А теперь придётся страдать. И ладно бы только дорога, так ведь ещё и никуда не деться от общения с другими сектами! С сектой Божественной Ноты найти общий язык хоть как-то удаётся, всё-таки у них тоже подавляющее большинство послушников женского пола. А вот с остальными, ох, как тяжко. И не только общаться, но даже терпеть поблизости. Особенно этих Зверей!

Состязание всегда проходит в формате три на три. В этот раз от людей помимо секты Духовных Корней участвуют секты Божественной Ноты и Благой Вести. Не самый худший вариант, хоть Благую Весть часто упрекают в применении запретных техник, но так и не доказали: отдельные ученики всегда находятся, но это же не политика всей секты? А вот кто от Зверей — будет сюрприз. Да, по большому счёту, нет особой разницы — они всё равно принимают в свои кланы сброд разных видов. Даже если будут Снежные Лисы, это вовсе не гарантирует, что вместе с ними не придут Огненные Кабаны или ещё какие-нибудь другие вечно чавкающие вонючки.

Повозку очередной раз сильно тряхнуло.

— Учитель! Там опять пришли с Пика Меча доставлять неприятности Тихому Омуту!

— Опять? — то ещё наказание. Не из-за то ли самоустранился старикашка-алхимик, что предвидел такие события?

Алая Слива раздражённо бросила:

— Пусть сам разбирается!

— Так уже всё закончилось, — виновато пропищала ученица.

— Тогда что ты от меня хочешь? — раздражение всё нарастало.

— Так спросить хотела, что с телом делать?

— Убили? — стыдно признаться, но в голосе прорвалась надежда на такой исход.

— Нет. Тихий Омут ему только ноги переломал.

— Что? Омуту сломали ноги?

— Не ему, а он сломал. Сказал, что нужно обязательно выяснить, что крепче, древко копья или кости… дебила.

— И что?

— Так… Древко крепче, — как само разумеещеся изрекла подопечная.

— Ты притворяешься или на самом деле такая идиотка? Или издеваться вздумала?

— Что вы, учитель! Я только хотела спросить, что делать с телом.

— А тот, поломанный, что, в этот раз один пришёл?

— Нет. Трое их… было. Но другие убежали.

— Ох! — простонала Алая Слива. Как не ужасно ехать в карете-трясучке, но разбираться представителями Пика Меча хочется ещё меньше. Как хочется приказать этому мерзкому Тихому Омуту самому отнести раненного, так ведь тот может свернуть башку и закинуть в лес ученика.

Нет, пока таких прецедентов не было, но в глазах этого болвана отчётливо читается такое желание. Каждый раз. А подобных случаев уже было несколько, правда те завершились только с синяками и ссадинами с обоих сторон. При чём этому мальчишке, Тихому, обычно доставалось больше. Неужели он просто не хотел привлекать внимание к себе и потому терпел? А задиры с Пика Меча поверили в свои силы и тому пришлось проявить жестокость? Да нет. Быть не может. У него даже Духа Монстра нет, да и техники какие-то слабые, заточены под бегство, а не атаку.

И чего бы ему не поохотиться в лесу? Вон какие хорошие, полные монстров заросли вокруг! Сходил бы, опять раздобыл что-нибудь. Это ещё не сам Лес Предков, только его окрестности, но тут уже много ценного. Про опасное женщина решила не думать.

Раздражённая Алая Слива вылезла из кареты и направилась к месту происшествия. Пока суть да дело, колонна секты Духовных Корней прошла большое расстояние. А с учётом того, что её подопечные замыкают процессию, то можно сказать, что ученики остались один на один с диким миром.

— Госпожа Алая Слива, — поклонился Тихий Омут без капли уважения или подобострастия.

— Что ты опят натворил! — женщина сразу перешла в атаку. Пока ещё словесную.

— Защищал болвана с Пика Меча. На запах крови вышли Древесные Шакалы. Нельзя же допустить, чтобы брат-соученик пострадал. Вот я их и того… Насадил на копьё. Вы не подумайте чего. Понимайте буквально. Я одолжил его у брата по секте. Хорошее, копьё, крепкое. Я заранее проверил.

— Да, ученица рассказала, как ты его «проверил».

Глава Пика Мотыльков осмотрела место побоища. Не слишком высокоуровневые звери валялись растерзанными. Большинство и в самом деле проткнуты копьём, но есть и с раздробленными головами, без конечностей.

Твари не самые сильные, но их опасность не в мощи, а в способности координировать атаки. Меньше чем по пять особей они и не ходят никогда, всегда нападают из засады, неожиданно.

— А с учеником Пика Мечей что? — женщина хотела осмотреть раны, но быстро передумала приближаться. У неё слишком чувствительное обоняние, это побочный эффект от практики техник Мотыльков. А воняло от мечника-копейщика изрядно.

— Жив он, — беззаботно махнул рукой Тихий Омут. Просто очень испугался, когда ему чуть голову не откусили. Убежать-то он не мог. Да и атаковать тоже. Вот и обос… то есть, потерял сознание.

— Так! Я его не потащу в таком виде. Сам неси к их старшему. Да не бойся. Пойдёшь со мной.

— Да я не боюсь… Просто трогать его не хочется… Я бы его за ногу поволок, так они сломаны. Может, на копьё насадить? Я осторожно, не до смерти?

— Трофеи собери и пошли. Не его вещи, а с монстров! Болван! Да поторапливайся! Скоро на запах крови сбежится зверьё со всей округи.

— А что у этих тварей ценное кроме ядер?

— Шкура, но её долго снимать. Печень и желчный пузырь. В поясе не испортятся.

— А! Типа? Древесный Шакал, значит, органы с атрибутом Дерева самые ценные? И это правило всегда работает?

— В большинстве случаев, раздражение только нарастало. — Меньше болтай, больше делай. Вон, там кто-то большой дерево уронил.

— Хм… В нашу сторону упало, значит, сюда идёт. Секунду… Всё. Я закончил, — Тихий Омут вопросительно глянул на старшую.

— Нет! Нельзя его бросать. Забирай!

Ученик тяжело вздохнул, а скорее всего, набрал воздух, чтобы задержать дыхание, взял поверженного противника за куртку и поволок к столбу пыли, оставленному караваном.

Алая Слива смотрела на то, как на кочках трясутся щёки ученика Кожаной Флейты и понимала, что значит он ещё не окоченел. Живой.

Совесть её абсолютно не мучила, она сделала всё, что смогла. Громко крикнула: «Не смей!», — когда старейшина Пика Мечей попытался убить её временного подопечного.

Не сдержался первый копейщик секты, когда увидел, в каком состоянии его ученик. Не из самых способных, но всё-таки свой.

Если кто-то считает, что можно было сделать что-то ещё, то вы просто никогда не видели яростной атаки практиков Пика Меча. Это не то, что захочешь остановить своим телом. Предупредительного крика более чем достаточно. Хоть Алая Слива и не заметила, что старейшина Длинный остановился, тем не менее, иначе и быть не могло: где вы видите дыру в теле Тихого Омута? Нет её. Значит, его пощадили. Просто наказали. Не копьём же его ткнули?

Возможно, слишком суровое наказание, но всё-таки не казнили.

Да ещё и в карету перенесли. Не слишком-то приятно такое соседство с полутрупом! Всё-таки это её личное пространство, привилегия. Так что пусть радуется, что не оставили на дороге.

Алая Слива взглянула на раненного и с удивлением отметила, что не понимает, что с ним. Она попробовала проверить его состояние с помощью своей внутренней энергии — распространённый метод диагностики — но ничего не поняла. Каналы этого человека устроены неправильно. Слабые они какие-то для его уровня развития, как только он вообще выстоял даже под ослабленным ударом?

Конечно, женщина и не догадывалась, насколько удивился сам Длинный. Он и не думал останавливаться, считал, что такой силы хватит, чтобы прикончить зарвавшегося потеряшку.

Ученицы собрали слухи и судя по всему, все ученики Пика Меча получили мощное внушение с подкреплением с помощью рукоприкладства. Оказывается, им строго-настрого запретили провоцировать Тихого Омута в пути. Правда, те же слухи говорят, что в самом Лесу Предков его не только не нужно жалеть, а именно стараться убить. Выполнившему это задание даже обещана награда. Не слишком великая, скорее даже символическая, но и этого достаточно, ведь и без неё таково желание всех учеников Пика.

Они вообще не склонны жалеть кого-либо на испытании, превратно понимая отношения свой-чужой. Для них свой — это с их вершины. Остальных они не признают, даже соучеников по секте с других пиков. Правы те, кто говорят об их ветке как о секте в секте.

Раненый открыл глаза и застонал, отчего сопровождающая поморщилась: наверняка начнёт с какого-нибудь «дай!». Пилюлю или снадобье потребует. А что толку-то? Не успеет исцелиться до начала испытания, осталось времени-то всего ничего. И кем его заменить? Один безногий, другой при смерти… Не брали никого запасного, разве что какой псих из сопровождения с Пика меча согласится. Только ведь его потом заклюют, если проскочит мимо отборочного турнира.

— Посади… — очень тихо прохрипел умирающий.

— Что? Лежи тихо!

— Посади меня, — повторил Тихий Омут и сам попытался встать. Куда там!

— Эй, ученица! — крикнула Алая Слива, и на её зов пришла Губы Черешни. Вообще-то изначально она не должна была принимать участие в отборе, слабовата; участие в турнире — это её наказание за то, что бросила тень на репутацию Пика Мотыльков.

— Да, учитель, — девушка отодвинула занавеску на входе.

— Сделай, как он попросит. А я вас оставлю, — «не могу смотреть на страдания, потому просто уйду», — добавила она про себя.

Посадить раненого оказалось довольно сложно — он как тряпичная кукла, всё время норовил упасть, при каждой более-менее серьёзной встряске телеги-кареты. Удалось зафиксировать его вертикально только засунув спиной в угол.

— Сними одежду, — прохрипел мужчина.

Губы Черешни густо покраснела и злобно прошипела:

— «Всё, что попросит» этого не включает!

— Дура… С меня… куртку… пояс не трогай.

— Больно нужен мне твой хлам! — фыркнула раскрасневшаяся красавица. Всё-таки на их женском пике не часто увидишь полуобнажённых мужчин. Знакомые рассказывали, что на Пике Меча часто тренируются в одних штанах. Срамота!

От этих мыслей красноты только прибавилось, но смесь смущения с возбуждением быстро прошла, когда она увидела тело пациента. Его грудь посинела, а по центру совершенно противоестественно промялась. Какое уж тут возбуждение!

— Режь, — прохрипел он.

— Что?

— Режь в районе сердечной чакры, — едва выговаривая тихонько пояснил больной.

— Зачем? — брезгливость пополам с испугом не позволяли вот так прямо взять и выполнить такую просьбу.

— Бесполезная. Позови кого-нибудь порешительнее, — прошептал мерзкий парень, что очень разозлило Губы Черешни.

Наполненная злостью, она шаркнула по груди, как раз там, где просил раненый.

Крови вылилось совсем мало, что не удивительно: все практики, работающие над собой, могут контролировать кровотечения. В некоторых техниках это даже является неотъемлемой частью, вплоть до запуска крови в противоположную сторону.

— Отвернись, — несмотря на слабый голос, это слово прозвучало уже не просьбой, а приказом. Фыркнув, девушка его выполнила, но краем глаза в отражении на глазури чайника разглядела, что тот касается своего браслета камнем-ключом от пространственного пояса.

— Вставь кристалл в рану, — опять послышался полушёпот-полухрип.

И в самом деле, на полу лежало ядро неизвестного монстра. Откуда оно взялось? Браслет точно не пространственный!

С отвращением, брезгливо, она всё-таки выполнила просьбу.

— Уходи, — очередной приказ прозвучал больше злобно, чем требовательно.

— Учитель не велела.

— Проваливай, — раненый даже попытался крикнуть, и, кажется, хотел добавить что-то ещё, но не смог: в груди появилось сияние и вставленное в него ядро чудовища начало растворяться, а разрез сам по себе затягиваться.

Тихий Омут прикрыл глаза и начал направлять процесс. Именно так поняла его действия Губы Черешни. Что это? Запретная Техника из внешнего мира? Особенность его духа?

Неприятно затрещали кости, когда вмятина в груди начала выпрямляться. Лицо, да и остальная кожа, перестали быть мертвецки серыми, начали розоветь, оживать.

Спустя примерно половину часа сияние стало едва заметным, а ещё через четверть и вовсе пропало.

Перед изумлённой послушницей сидел совершенно здоровый молодой человек. Даже показалось, что он чуть продвинулся в развитии, вроде как стал сильнее. Или это потому что теперь он излучает уверенность, а не притворяется испуганным воробушком? Теперь эта версия не казалась невероятной.

— Надо мне тебе объяснять, что тебя ждёт, если кто-то узнает о произошедшем?

Ну как поспоришь с такими злыми глазами? Медсестра-нянька только помотала головой.

— Хорошо. Раз ты всё понимаешь, теперь сделаешь вот что. Я встану у занавесочки на выход, а ты крикнешь «извращенец» и вмажешь по мне самой сильной своей техникой. Только так, чтобы ни у кого снаружи не осталось сомнений, что ты меня бьёшь с помощью техники. Ты поняла?

Хотелось бы Губам Черешни сказать, что вот эту-то просьбу она выполнит с удовольствием, но не хотелось прикасаться к вонючему телу, покрытому липкой чёрной субстанцией. Она проступала сквозь поры кожи по мере исцеления.

— Не волнуйся, не измажешься, — хмыкнул Омут, будто прочёл мысли. — Даже не сможешь дотронуться. Я сам прыгну чуть раньше. Главное, чтобы все подумали, что от удара я улетел далеко в лес.

— Зачем тебе это? Сбежать хочешь? — подозрительно посмотрела на «больного» девушка.

— Не волнуйся. Вернусь. Смою эту дрянь с тела и вернусь.

— Обещаешь?

— А у меня есть выбор? Куда мне идти? Места тут опасные.

Прозвучало фальшиво. Ни капли страха ни в голосе, ни на лице не заметно. От этого только добавилось сомнений.

— Ну, тогда сам как-нибудь выкручусь. Дай обниму тебя, спасительница, — Тихий Омут оскалился и распахнул объятья.

— Извращенец! — заорала Губы Черешни и со всей дури вмазала в то место, где ещё час назад красовалась синюшная вмятина.

Тут же появилась Алая Слива:

— Что случилось, ученица? И где раненый? Это что, ты его сейчас запустила в полёт?

— Я… он сам…

— Да он же пролетел как стрела! Я даже не видела, где он упал! Ты на самом деле такая сильная? Даже старейшина Длинный не смог его так далеко запустить!

— Я…

— Теперь ему точно конец, — почему-то в голосе послышалось облегчение. Вроде как «пусть и странное, но всё-таки решение проблемы». Может, это ещё и отношения с Пиком Меча позволит наладить.

На резной площадке, в вратами в шести направлениях, собралось довольно много народа. Не только Людей, но и Зверей. Внешне вторые не всегда отличались от первых. Иногда даже наоборот, люди выглядели более зверовато.

На возвышенности стоял Старый Дракон, слуга самих феи Одинокого Цветка и божественного Седого Дракона. Его мощный рычащий голос давал последние наставления, которые, впрочем, и так все знают. Одни и те же слова звучат перед каждым испытанием и потому есть в записях всех сект. Но что поделать? Традиция!

— Итак, через несколько минут начнётся ваше испытание. Оно же будет отбором кандидатов для выхода во внешний мир. Время не ограничено. Испытание закончится, когда останется меньше дюжины Людей и дюжины Зверей от каждой силы. На моей памяти, последний раз когда две силы сохранили двенадцать послушников случился сто тридцать испытаний назад. Зато почти каждый раз одна-две силы теряют своих людей полностью.

Так сражайтесь же! Убивайте. Напитаете землю кровью, как это делали ваши предки!

— Видишь, что ты натворил! У нас большая проблема: только пятьдесят девять учеников, — прошептала Алая Слива Длинному. — Врата не откроются, если будет меньше шестидесяти!

— Это твоя психованная ученица прикончила недоумка, — раздражённо буркнул «виновник». — И что ты мне предлагаешь? Я и так одного выставил на замены из своих слуг.

— Отправьте того, со сломанными ногами.

— Это будет позором, если Звери увидят, что мы кого-то вносим как мешок с зерном!

— А какие варианты? Второго мальчика-слугу, который красивый, вы точно не отправите в Лес Предков. А больше лишних людей на уровне Заложения Основания (2) нет.

— Может, у других сект найдутся замены?

— Да кроме вашего пика, все остальные бегут от такого счастья как от чумы!

— Ну, один Травник в последнем выходе был.

— Вся секта знает, что вашим ученика проплатили его защиту. И даже так он едва не погиб.

— Ну-ка потише! Это к сегодняшнему делу не относится. Ладно. Отправлю безногого. Есть у меня одна пилюля, с ней он и на сломанных ногах побежит, куда ему скажут.

— Вот и отлично! А что касается…

— Учитель! — перебила реплику ученица Пика Мотыльков.

— Как ты смеешь перебивать! — рявкнула Алая Слива громче, чем хотелось бы.

— Посмотрите туда, — девушка указала в толпу. — Тихий Омут пришёл.

— Как пришёл? Мертвец пришёл? — вместо женщины встрепенулся старейшина Пика Меча, прислушивавшийся к разговору.

— Да, вроде, живой, — Алая Слива осмотрела парня «волшебным» зрением.

— И вправду, не сдох… Что ж, так даже лучше. Сохраню и ученика, и пилюлю. Жаль только, что нет времени его допросить, что за трюк он провернул.

А тем временем Старый Дракон закончил свою речь и активировал все шесть врат:

— Каждая сила может выбирать любой вход. Один проход на одну силу, через него же и будете возвращаться по окончанию испытания. Врата сами ведут подсчёт оставшихся в живых. Поэтому разделяться и проходить через «чужие» врата запрещено! Напоминаю, что даже если вы войдёте в одни и те же врата, это не значит, что окажетесь рядом. Врата определяют только область Леса Предков, но не конкретное место.

Один за другим ученики принялись прыгать в порталы, после оглашения старшим имени секты. При определении последовательности учитывался рейтинг в предыдущем испытании.

Первыми пошёл клан Снежного Льва, за ним секта Благой Вести, а вот секта Духовных корней пошла предпоследней. Если бы здесь были ученики Пика Травников, они бы точно вспомнили слова Тихого Омута о том, что их секта обречена на деградацию, ибо пестует непочтительность к правилам.

— Эй, ты чего подошёл ко мне так близко? — Губы Черешни отодвинулась от Тихого Омута и добавила одними губами: — Я никому ничего не рассказывала. Можешь меня не преследовать.

— А я всё-таки присмотрю за тобой и моими секретами, — сказал воскресший вслух, никого не стесняясь.

— Убить меня хочешь там, в Лесу Предков?

— То есть ты рассчитывала пережить это жертвоприношение? — криво улыбнулся болезный.

От этого замечания Губы Черешни погрустнела: для неё это испытание — наказание с почти гарантированным смертельным исходом. Может, и в самом деле лучше быть убитой без мучений? А то мало ли что сотворят с ней Звери. Или чудовища Леса Предков. А того хуже, ученики Пика Меча. Да и трое из тех, униженных с Пика Печатей где-то здесь.

— Шагай, наша очередь, — Тихий Омут подтолкнул девушку в спину к светящемуся порталу.

— Что творит этот мерзавец?! — выругался Длинный.

— Вы о ком? — не поняла Алая Слива.

— Этот «покойничек» только что навесил какое-то проклятие на твою ученицу. Куда ты смотришь? Почему не следишь за своими учениками?

Старейшина Копья проследил по направлению взгляда женщины и не смог придумать иного объяснения, кроме того, что её внимание захватил представитель клана Снежного Льва. От человека его отличали чуть более длинные клыки и слишком густая шевелюра. В целом, его можно описать как уверенного в себе мощного мужчину.

— У него гарем из десятков самок, — шепнул на ухо Длинный. — У них так принято.

Алая Слива тут же оправдала своё имя, густо покраснев.

— Он так спокойно идёт, — сказала женщина, чтобы сменить тему. Длинный хмыкнул, а она пояснила: — Тихий Омут.

— Так он же второй раз проходит испытание… Или, думаешь, он не потерял память?

— Как раз наоборот. Старейшина, мы же оба через него прошли и знаем, что внутри. Как бы вы, на сегодняшнем уровне, согласились войти внутрь, чтобы получить право на выход наружу?

В общем-то, ответа не требовалось: старейшину передёрнуло и на лице появилось отвращение.

— Вот-вот.

— А ведь и в самом деле, это странный прецедент! Кто ещё проходил дважды испытание?

— Сосновый Аромат проверял хроники. Были и раньше случаи, когда ученики возвращаются из внешнего мира не прорвавшись. Был один счастливчик, который четыре раза пытался.

— Счастливчик?

— Ну, он четыре раза прошёл Лес Предков. Кто же он как не счастливчик?

— Наверняка нашёл какую-нибудь дыру и отсиделся в ней до конца испытания, — презрительно фыркнул Длинный.

— Не скажите так в присутствии кого-то со своего пика. Того паренька звали Разящий Удар, — ухмыльнулась Алая Слива, наблюдая как бледнеет третий старейшина, услышав имя своего старшего. Разящий Удар — главный старейшина этой секты в секте, а Длинный, куратор направления копья — его подчинённый.

Маленькая месть за предыдущее смущение свершилась.

— Ну, а в целом? Вторые попытки часто удачные? — скорее вернулся к основной теме копейщик.

— Никто не сравнивал. Но нет, не все возвращаются. Да и к нашему мальчику эти рассуждения неприменимы. Скорее, следует считать, что он идёт в Лес Предков впервые.

— И то верно, — Длинный проследил, как последний ученик скрывается в портале и перевёл взгляд на иллюзорный шар, показывающий учеников.

Не глядя, он поймал табличку, которые Старый Дракон раскидал в сторону каждой из сил-участников. С помощью этого артефакта он сможет переключаться и наблюдать за учениками. Всем поставлены на тело специальные печати, по ним артефакт найдёт нужного. И с их же помощью происходит подсчёт и возвращение.

Остальные сопровождающие поморщились: формально именно Длинный — глава делегации, потому управляющая табличка и попала к нему в руки. А это значит, что основное внимание будет уделено послушникам с Пика Меча.

— Что? Уже один погиб? — старейшина аж подскочил, когда взглянул на счётчик на «пульте управления».

Его руки судорожно манипулировали, пытаясь найти изображение погибшего.

— Не повезло, — заключил он, когда вместо одного из участников увидел только чёрную булькающую жижу. — Не часто случается, что Врата приводят не на твёрдую поверхность.

— Нет, это исключено. Скорее он по глупости туда залез. Может, убегал от кого-то? Теперь уже не узнаем, — старейшина Пика Печатей выглядел удручённым.

— Это ваш?

— Тело скрылось в жиже, точно не скажу. И почему бы создателем Иллюзорной Проекции не закрепить бы за каждым…

— Тише! — тут же на него зашикали. — Всё это создано Феей и Богом! Они всё сделали мудро!

Мужчина поспешил опустить взгляд. Боги тоже наблюдают за испытанием. Могут услышать. Оттого никто не назовёт происходящее ни «гладиаторской ареной» (такое развлечение есть во всех людских мирах), ни кровавым алтарём-жертвенником.

Все понимают, что происходит. Только сильные могут занять высокие должности, а чтобы стать сильнее, нужно выходить наружу. Чтобы выйти — пройти испытание. И это не тест и не проверка, а подготовка, необходимое условие: жертвы павших наполняют тела оставшихся особой силой, благодаря которой выжившим удастся пройти через печати барьера. Так сказать, отдать чужую жизнь взамен своей. Минимум четверо претендентов из пяти погибает не ради чьей-то прихоти — нужно отдать четыре жизни барьеру, чтобы сохранить одну. Мастера печатей из Внешнего Мира, кто установил барьер снаружи, отлично знают своё дело. Все их ловушки не обойти. Но зато часть можно "накормить" жизненной силой, и они примут эту жертву.

Те, кто пройдёт Лес Предков, но не выйдет выйдет наружу для повышения этапа, тоже останется в выигрыше: тело постепенно усвоит чужую силу и станет кратно мощнее и живучей. Были такие случаи.