Летим в Лас-Вегас!

ГЛАВА 42

– Джейми! – орет мне в ухо знакомый голос. Открыв глаза, я обнаруживаю, что лежу в постели, а между ухом и плечом у меня зажата телефонная трубка.

– Надин?

– Какого дьявола ты не брала трубку?

– Ну, как бы тебе объяснить? Спала вообще-то… – зеваю я.

– Уже почти двенадцать! – вопит Надин.

– Надин, мы в Вегасе. Здесь другой распорядок дня. Кстати, откуда ты звонишь? Я-то думала, что ты проведешь ночь…

– Я В АДУ!!!

– Нельзя ли поконкретней? Ад – понятие растяжимое…

– В каком-то богом забытом трейлерном парке посреди треклятой пустыни, в обществе людей, которые никогда в жизни не видели туфель от Джимми Чу!

– Интересно, как тебя туда занесло?

– Послушай, если ты когда-нибудь кому-нибудь расскажешь, что я уехала с Ларсом…

Из трубки доносится странный всхлип. Не знай я Надин как свои пять пальцев, подумала бы, что она плачет.

– Надин!

– Господи, почти двенадцать!

– Ты уже говорила. Мы здесь, в Вегасе, не особенно следим за временем.

– В двенадцать за мной должен зайти Кристиан. Я не успею вовремя! Прикрой меня!

– Когда ты выезжаешь?

– Как только Ларсу удастся завести этот чертов грузовик!

Несколько секунд я молчу. Просто пытаюсь разложить происходящее по полочкам. Вечная врагиня просит моей помощи – это раз. Она предала человека, которого я люблю, – это два. Ради нее я должна солгать этому человеку – три. Она до того дошла, что готова лезть в грузовик… впрочем, нет. Это, конечно, поражает воображение, но к делу не относится.

– Джейми, да проснись же, ради бога! Это дело жизни и смерти!

– Что мне ему сказать?

– Боже, вот и Ларс. Мне пора!

– Что сказать Кристиану? Чтобы ждал тебя здесь или возвращался в «Париж»?

– Да! Увидимся через полчаса!

– Что да? Здесь или в «Париже»?

Молчание.

– Надин!

Замечательно. Протираю слипающиеся глаза, смотрю на часы – 11.52. Восемь минут на то, чтобы причесаться, смочить пересохшее горло и выбрать стратегию вранья.

Мне вспоминается одна из «утренних историй» Аманды. Как-то после бурно проведенной ночи, проснувшись в жестоком похмелье, она обнаружила рядом с собой в кровати что-то, сильно напоминающее голого борца-тяжеловеса. Как далеко зашли их отношения, Аманда не помнила, но опасалась худшего. Незнакомец спал богатырским сном, а вот Аманда не могла проспать работу: приняв душ, она уселась перед зеркалом с феном и щеткой. Однако от шума и горячего воздуха ей стало нехорошо; она выключила фен и закрыла лицо руками, ожидая, когда пройдет тошнота. В этот момент проснулся тяжеловес. Сел, положил ей на плечо могучую лапу и пробасил: «Не переживай, в постели ты была хороша!»

…Звонок в дверь! А я еще даже не встала!

– Входите! – кричу я и быстро вскакиваю.

Слишком быстро: голова идет кругом, в желудке начинается революция. Ясное дело, коктейли с ромом, а потом омлет в три часа ночи – ранний завтрак называется… Я уже готова сломя голову рвануть в туалет – но в дверь снова звонят!

Глубоко дыша и повторяя про себя «меня не тошнит, меня не тошнит», ползу к дверям. Приоткрываю не больше чем на дюйм: чем меньше моей лживой помятой физиономии предстанет взору Кристиана, тем лучше.

Он великолепен, как всегда – только зеленые глаза чуть мутноваты.

– Привет!

– Привет! – отвечаю я.

– Можно войти?

– Видишь ли… э-э… Надин здесь нет. Она, наверно вернулась к себе в отель.

– Я только что оттуда, ее там не видел.

– Ах да, конечно! Совсем забыла! Она с утра отправилась вместе со Скоттом выбирать для нас часовню! Понимаешь, хочет поближе познакомиться с будущим деверем…

– Странно. Чтобы Надин – и вдруг опаздывала… Ты ведь знаешь, как она следит за временем. Наверно, просто я пришел раньше назначенного, а она будет с минуты на минуту. Можно мне ее здесь подождать?

Дверь приоткрывается, словно сама собой, и он протискивается в комнату.

– А где все остальные?

– Ну… э-э… – Я лихорадочно соображаю.

– Мои гости проснулись и куда-то умотали в восемь утра они все еще живут по английскому времени. Иззи с Ридом часов в десять пошли выбирать смокинг. Я хотела встать, но поняла, что плохо себя чувствую, выпила пару таблеток эдвила и завалилась обратно в постель…

«Зачем ему все это знать? Прекрати подозрительную болтовню и улыбайся. Шире! Еще шире! Как будто все в порядке!»

– А давно ушла Надин? – спрашивает он.

– Понятия не имею, я же спала, и похмелье это кошмарное…

– Что, оттянулась как следует в последнюю ночку?

– Угм… Ой! – Я пошатываюсь и цепляюсь за стену.

– Может быть, присядем? – Он указывает в сторону гостиной.

Я плюхаюсь на двухместную кушетку, ожидая, что Кристиан займет широкий кожаный диван. Но он садится рядом со мной. Очень близко.

Десять минут назад я спокойно спала – и снилось мне, скорее всего, свидание с ним, родимым. Сон сбылся – но почему так кружится голова, почему я не в силах решить, что делать дальше? Лицо, на которое я когда-то не могла наглядеться, всего в нескольких футах от меня. Чужое лицо.

– Почему ты мне так и не написал? – неожиданно для самой себя спрашиваю я.

Сперва он удивленно поднимает брови; мгновение спустя – тяжело вздыхает.

– Прости.

Я жду продолжения, жду, что он объяснит загадку, мучившую меня десять лет, – но он говорит только:

– Страшно подумать, как одна ошибка может изменить целую жизнь…

У него дрожат руки и губы. У меня тоже (по крайней мере, руки – точно). Но может, он тоже с похмелья? Отчаянно хочется протянуть к нему руку, дотронуться – но меня словно парализовало. Что он так смотрит? Зачем сверлит меня зелеными глазами, такими знакомыми и такими чужими? «Скажи что-нибудь! – молю я. – Покажи, что ты – прежний, мой Си Джей!»

Скульптурные губы его трогает улыбка. Он говорит:

– Симпатичная у тебя пижама!

Я смотрю на свою фланелевую пижамку, разрисованную дымящимися чашками кофе, и замечаю, что все пуговицы застегнуты наискось.

– Позволь, я помогу, – мягко говорит он.

Придвинувшись еще ближе, протягивает руку и расстегивает верхнюю пуговицу. Желание и смятение вздымаются во мне. Скользнув рукой по обнаженной коже, он расстегивает следующую. Сердце бьется пойманной птицей, узнавая знакомые прикосновения. Голова уже не просто кружится – ходит колесом. Он склоняется, и я чувствую кожей его дыхание. Пальцы трудятся над следующей пуговицей…

– Сначала я все расстегну, а потом застегну как следует, – хрипло шепчет он.

Скользнув под пижаму, он обводит рукой мое плечо. Медленно – так медленно! – его руки спускаются ниже, а губы тем временем шепчут мое имя. Кажется, я сейчас упаду в обморок Или нет, кажется… да нет, не кажется, а точно… боже мой, только не это! Я понимаю, что меня сейчас СТОШНИТ!

Оттолкнув Кристиана и запахнув пижаму, я стремглав бросаюсь в ванную. У-ф-ф… успела. Какие звуки – давненько со мной такого не было! Дрожа, отплевываясь и исходя холодным потом, я сижу над унитазом. Через некоторое время Кристиан подходит к двери.

– Джейми, с тобой все в порядке?

И тут раздается другой голос, тоже слишком хорошо мне знакомый:

– Джейми, что ты там застряла? Давай вылезай! Посмотри, как Рики Мартин трясет своим помпоном!

Я откидываю волосы с лица. А Скотт-то что здесь делает?

– Что за парень, господи боже! Так бы и съел его на завтрак! Ой-ой-ой. Я торопливо брызгаю себе в лицо холодной водой, прополаскиваю горло и выхожу из ванной.

Лицо Кристиана непроницаемо, однако вечная моя мнительность ясно видит в его глазах подозрение и неприязнь.

– Скотт пришел, – говорю я.

– Я слышал.

– У нас есть любимая шутка о Рики Мартине…

– Я понял.

Я выхожу в столовую. Кристиан идет за мной по пятам.

– Ты только посмотри… О, Кристиан! Привет, дружище! Джейми, дорогая, по телевизору твой любимый певец… – Он замолкает, вглядевшись в мое опрокинутое лицо.

– Что с тобой, детка? Все хорошо?

– Ничего особенного. Просто стошнило.

– А где Надин? – интересуется Кристиан.

Я кидаюсь Скотту в объятия, чувствительно щиплю его ниже спины и спрашиваю:

– Ну как, хорошо вы с Надин погуляли по часовням?

– Э-э… ага.

– А сейчас она где? – допытывается Кристиан.

– Должно быть, заглянула в бутик «Прада», что на первом этаже! – подсказываю я.

– Ага, – однообразно подтверждает Скотт.

Наступает настороженное молчание. Наконец, словно запоздалый шумовой эффект в любительском спектакле, раздается звонок в дверь.

– Хотите, я открою? – спрашивает Кристиан, заметив, что мы со Скоттом словно приросли к месту. – Это, наверно, Надин!

Точно! И представляю, в каком она виде!

– НЕТ! Нет, Кристиан. Позволь мне. Скотт, а ты пока покажи Кристиану вид с балкона…

Подождав, пока они не растворятся в солнечном сиянии, я боязливо открываю дверь.

– Он здесь? – Шепчет Надин, с трудом отклеиваясь от стены.

– Да. На балконе. Надин, твоя шея!..

На шее у сестрицы нагло багровеет свежий засос.

– Ни слова! – шепотом взвизгивает Надин. – Дай пробраться в спальню так, чтобы он меня не увидел. Мне нужно переодеться.

– У тебя найдется свитер с высоким воротом?

В ответ Надин только скрежещет зубами и бесшумно проскальзывает в спальню. Я выхожу на балкон, где Скотт читает Кристиану лекцию о величине и вместимости окрестных отелей.

– …и скоро «Венеция» станет одним из величайших отелей мира!

– Это она? – спрашивает Кристиан.

– Ну да. Она в ванной, сейчас выйдет.

– Что ж, теперь ее очередь получать по шее за опоздание! – улыбается он. Зеркала на балконе нет, и я боюсь даже предположить, какие чувства отразились у меня на лице при слове «шея».

Через десять минут светской беседы на балконе появляется Надин. Шея у нее обмотана моим шарфом.

– А, вот из-за чего ты задержалась! – говорит Кристиан и протягивает руку к ее горлу.

Надин судорожно сглатывает, в глазах – ужас.

– Вроде говорила, что шарфов у тебя достаточно? – продолжает Кристиан, разглядывая мягкую бархатную ткань.

– Да, но этот такой симпатичный, что ты просто не смогла удержаться и купила, верно, Надин? – прихожу на помощь я.

– Д-да, – потерянно озираясь, выдавливает она.

– Решила побаловать себя после утренней беготни по часовням вместе со Скоттом?

– Д-д-да, – блеет Надин.

Здорово у меня получается – даже не ожидала!

Кристиан пожимает плечами.

– Ладно, нам пора. Пока, Скотт. – Он поворачивается ко мне. – А тебе пора снимать пижаму, верно?

Я багровею.

– Да у нее наверняка под пижамой ничего нет, – фыркает Надин. – Она всегда была неряхой!

– Так уж и ничего? – поднимает бровь Кристиан.

Что за игру он затеял, черт побери? Сил нет! Лучше бы меня и дальше тошнило! Когда же эта «сладкая парочка» отсюда уберется? Чувствуя, как вскипают на глазах горячие слезы, я веду их к дверям. Скотт, как всегда, вовремя приходит на помощь, одной рукой успокаивающе обнимает меня за плечи, а другой распахивает дверь.

Я вздыхаю с облегчением – но облегчение длится недолго. До первого взгляда за порог. Потому что за порогом стоит, протянув руку к кнопке звонка, широкоплечий викинг.

И в другой руке у него – сумочка Надин.

У меня глаза лезут на лоб. В буквальном смысле.

Надин белеет.

– Ты это оставила… – начинает Ларс.

– …прошлой ночью в баре! Слава богу, ты ее нашел! Какой ты молодчина! Познакомься, это Кристиан, жених Надин, они уже уходят… – С этими словами я хватаю сумочку, швыряю ее Надин, выталкиваю их с Кристианом за дверь и втаскиваю Ларса внутрь.

После этого последнего усилия ноги отказываются мне служить, и я без сил опускаюсь на пол у запертой двери.

– Это кто, Рики Мартин? – доносится издалека голос Ларса. – Ух ты, классно пляшет мужик!