Лев Иудеи

Глава 4

Совещание вот-вот должно было начаться. Марк, он все еще сидел во главе стола, поглядывал на экран компьютера слева. Справа от него был Амос, высокий, бледный, беспокойный человек за сорок, в очках с золотой оправой. Амос заместитель директора по оперативной работе. В его подчинении разведывательные отделы в израильских посольствах по всему миру, где работают тридцать пять катса, или офицеров разведки: они занимаются вербовкой агентов главным образом в Европе и преимущественно арабов, которые должны поставлять информацию из арабских стран, куда самим израильтянам доступ ограничен. Эти разведотделы управляются, в зависимости от географического расположения, соответствующими секторами штаб-квартиры Моссад, так что Амос возглавляет самый большой и, по всей вероятности, самый важный отдел Моссад. И все же Амос пользуется меньшим влиянием, чем Муса.

На противоположном конце стола сидел здоровенный человек с бычьей шеей, ночной дежурный из отдела планирования, который все называли между собой «отделом обеспечения», ибо «обеспеченцы» участвовали в решении всех проблем, связанных с операциями, и могли в любое время раздобыть все что угодно начиная от денег и кончая транспортными самолетами. Как правило, они удовлетворяли все требования и присутствовали на всех экстренных совещаниях, зная, что могут понадобиться. В ожидании, когда начнется совещание, Муса сидел со скучающим видом рядом с Амосом. Он занимался тем, что разрезал лист бумаги на маленькие квадратики, надеясь спровоцировать на какое-нибудь глупое замечание дежурного психиатра, его соседа по столу.

— Пожалуйста, зачитайте сообщение, — недовольно пробурчал Амос, раздавив кончик своей сигареты о пепельницу и тут же потянувшись за другой. Увидев, что его пачка пуста, он взял сигареты Марка, вытащил одну и бросил пачку обратно на стол. Прошло менее двадцати минут с начала созыва совещания, но конференцзал был уже наполнен густым дымом. Марк повернулся к Мусе.

— Мы прождали достаточно долго. Я предлагаю начать, не дожидаясь остальных, а затем введем их в курс дела.

Муса кивнул.

— Полученная нами радиограмма была тщательно проверена, — сухим, механическим голосом начал Марк, глядя на отпечатанное сообщение. — Она была принята без каких-либо помех, совершенно ясна и не вызывает сомнений в своей подлинности. А теперь…

Обычно бледное лицо Амоса покраснело.

— Марк, — перебил он, ты не на школьном собрании. — Его голос звучал резко и рассерженно. — Отбрось этот лишний треп и переходи к сути. Я не сомневаюсь, что ты произвел всю надлежащую проверку. Поэтому, повторяю, переходи к сути. Уже поздно.

Марк посмотрел на Амоса с явной антипатией. Прежде чем он успел ответить, вошел Арик, неся на подносе чашки с дымящимся кофе.

— Привет всем от отдела связи, — сказал он, улыбаясь, поставил чашки на стол и тут же удалился. Пока все разбирали чашки с кофе, Марк нагнулся и стал читать. Прочитав фразу: «В операциях будет принимать участие бывший восточногерманский офицер Штази (имеющий своего „крота“ в Моссад)», он хотел было перейти к следующему, пятому пункту, но тут поднялся сильный шум, все разом заговорили.

— Тихо! — прокричал Муса. — Тихо, я говорю! Какого дьявола вы все так расшумелись? Дайте закончить чтение.

— Ты сказал «крот»? — спросил Амос, морща свой красноватый лоб; его очки сползли на кончик носа, и он смотрел на Марка поверх них.

— Я только читаю радиограмму, — спокойно ответил Марк и продолжал чтение. Дочитав до конца, он бросил сообщение на стол перед Амосом, как бы предлагая: «На, прочитай сам».

Амос встал, изумленно воздев руки.

— Это все? Больше ничего?

Марк с нарочито простодушным видом ответил:

— Именно так.

— И кто этот «крот», Марк? Кто этот проклятый «крот»?

— Такой информацией я пока не располагаю, — ответил Марк.

Амос набросился на него, как почуявшая кровь акула.

— Когда вы созывали это совещание, вы объявили красную вспышку для плавника. Верно? — Его лицо искривила сардоническая усмешка.

Марк кивнул.

— Поправь меня, если я ошибаюсь, — продолжал Амос, — но красная вспышка объявляется в тех случаях, когда поступает информация о непосредственной угрозе террористического нападения. — Он пыхнул сигаретой. — А «плавник» означает, что агент был завербован нашим отделом римского посольства, в подчинении которого он и продолжает находиться, — сказал он, свирепо сверкая глазами на Марка, и ударил рукой по столу с такой силой, что чашки подпрыгнули. — А это в моей юрисдикции. — Он сделал глубокий вдох и понизил голос до свистящего шепота: — Пожалуйста, повтори то, что ты сказал о невозможности назвать имя агента, — медленно произнес он, не отводя глаз от Марка.

— Извини, — сказал тот. — Я не могу этого сделать.

— Надеюсь, у тебя хорошее прикрытие, Марк, потому что я намерен потребовать к ответу тебя лично. Прежде чем мы продолжим, я хочу предоставить тебе еще один шанс.

Он выпрямился и решительно добавил:

— Собираешься ли ты назвать имя агента? Если нет, назови причину, и это должна быть очень веская причина.

Марк взглянул на него с ненавистью.

— Я знаю, ты у нас важная шишка, — сказал он, и при желании можешь загнать меня в Милан, где я буду служить мелкой сошкой вплоть до выхода в отставку. Ты мне это уже много раз говорил. Но до тех пор, пока я остаюсь начальником отдела, ты не сможешь мне указывать, чего мне делать, а чего нет. Итак, мне нечего добавить к тому, что я уже сказал.

— Ну и что же теперь? — сказал Амос, зло усмехаясь. — Ты уже что-нибудь предпринял? У меня нет времени играть в твои игры, Марк. Скажи, сообщение на арабском языке у тебя здесь?

— Нет, но я гарантирую точность перевода.

— Не сомневаюсь, но сообщение такой важности я хотел бы видеть своими глазами.

— Никаких проблем, — сказал Марк, нажимая кнопку на внутреннем телефоне. — Арик?

— Да.

— Принеси арабский подлинник донесения.

— Я должен взять его из отдела перевода на первом этаже, но я не уверен, что там кто-нибудь есть.

— Поди и принеси его.

— Иду, — отозвался Арик.

Через миг, с чашкой кофе в руке, в комнату вошел Ави. Он подошел к молодому человеку с большой черной книгой, тот с готовностью уступил ему свое место. Ави молча сел и кивком головы. Поздоровался с Амосом. Марк заметил этот кивок. Он знал, что Амос патрон Ави, это и было главной причиной, почему он избавился от Ави. Не глядя на Амоса, Марк взял чашечку кофе с подноса и стал понемногу прихлебывать, стараясь, чтобы в рот не попали плавающие в ней неразмолотые зерна.

— С этого момента, — объявил Амос, — донесение уже не находится в юрисдикции совещания, созываемого по объявлении «красной вспышки». Это проблема моего отдела, мы соберемся вновь в моем кабинете через… скажем… десять минут.

Амос отодвинул кресло и, обращаясь к Марку, сказал:

— Вели своему парню, чтобы принес мне копию, как только вернется. И можешь идти домой. А ты, — он ткнул пальцем на ночного дежурного, — позови своего босса. У тебя нет необходимых полномочий, чтобы присутствовать.

— Погоди минутку, — тихо, отчеканивая каждый слог, заговорил Муса. — Я не согласен с тобой, что это дело целиком в юрисдикции твоего отдела. — Он откинулся на спинку стула, полностью расслабившись. — Создание новой террористической группы и прямое предупреждение о непосредственной угрозе террористического нападения, плюс упоминание о том, что среди нас, возможно, есть предатель, все эти проблемы касаются отнюдь не только тебя. Почему ты считаешь, что это твоя личная собственность, Амос? Пожалуйста, объясни. Я не понимаю.

— Донесение поступило от агента, — ответил Амос. — Он не ожидал вмешательства Мусы и был в некоторой растерянности. — А всякое донесение от агента находится в моей компетенции. Ты знаешь это правило так же хорошо, как и я.

— Прости, друг, но я не согласен с тобой, — упорствовал Муса. — Мы должны обсудить это со специалистами из отдела научных изысканий, которые занимаются терроризмом, чтобы найти правильный подход. Необходимо и присутствие контрразведки. Поэтому остынь и успокойся, хорошо? — Муса улыбнулся Амосу. — Пойми меня правильно. Если ты хочешь уйти, уходи. Как-никак у нас все же свободная страна. Но о том, что ты будешь заниматься этим один, не может быть и речи. На медведя лучше не ходить в одиночку. Все это должно быть обсуждено на совещании высшего командного состава.

— Это не тебе решать, Муса, — сказал Амос, направляясь к двери. — Это дело тебя не касается. Когда под угрозу поставлены наши операции, наш персонал и наше оборудование а все это, как я понимаю, сейчас находится под реальной угрозой, у меня есть, черт побери, все необходимые права, чтобы решать.

— Это тебе дорого обойдется, — бросил перед уходом Амос, глядя в упор на Марка.

— Из-за чего вся эта чертова свара? — спросил человек с бычьей шеей.

— Это, мой друг, игра в формалистику, — ответил Муса. — А теперь сходи позови своего босса. — Он повернулся к Марку. — Вели позвать начальника контрразведки. Введи его в курс дела, а затем пригласи начальника отдела научных изысканий. Их тоже необходимо привлечь к разработке решений. Я буду в моем кабинете. Как только информируешь их, сразу же позвони мне. Между тем созови совещание высшего командного состава.

— Может быть, это распоряжение должно исходить от директора? — в некоторой растерянности спросил Марк.

— Я поговорю с шефом и введу его в курс дела. Ты только обеспечь, чтобы присутствовали все, кому положено. Договорились?

— Да, конечно, — произнес Марк утомленным тоном. Стычка с Амосом совсем обессилила его. Не каждый день такой, как он, администратор, сталкивается со старшим офицером разведки.

Не говоря больше ни слова, Муса вышел, оставив Марка одного в конференцзале.

Позвав Ави, Марк велел ему собрать совещание высшего командного состава, а именно начальников всех отделов, в директорском кабинете. Сделав несколько телефонных звонков, он сел и вновь перечитал донесение.

Может, это уловка сирийской разведки? Он снова, просмотрел досье агента на большом экране, где все его данные были написаны большими яркими белыми буквами на голубоватом фоне.

На просмотр досье ушел почти целый час. Информация, которую этот сирийский ублюдок, зашифрованный под кличкой Нечистая Игра, дал за два года, поистине феноменальна, подумал он. Нагнувшись над клавиатурой, он запросил всю оперативную информацию, предоставленную агентом. Через несколько секунд экран приобрел красный цвет. В верхней его части по явилась надпись желтыми буквами: «ОПЕРАТИВНЫЕ ДАННЫЕ».

Марк прочитал: «Агент завербован офицером разведки Натаном Стоуном (Малышом)».

Марк знал Натана главным образом по его репутации. Он был приписан к брюссельскому посольству, но мог вербовать агентов где угодно. Вербовка Нечистой Игры началась в Лондоне и закончилась в Риме. Это было сделано очень умело. Не удивительно, если учесть репутацию Натана., Поскольку арабов вербуют чаще всего в европейских странах, а работают они у себя на родине, обслуживает обычно их тот пункт, где они завербованы. В этом случае римское посольство. Но поскольку завербовавший его разведчик там уже не работает; а никому другому он не передан, Марк знал, что у Мусы остается большой простор для маневра.

Муса снял трубку еше прежде, чем уселся за хвои большой дубовый стол в кабинете, помещавшемся под комнатой отдела связи. Этот телефон был напрямую соединен с оператором, который связывал его с нужным ему человеком.

— Соедини меня с Малышом, — приказал Муса, так он называл Натана Стоуна.

— Его нет в здании, — ответил голос на другом конце провода. — Придется его разыскивать. Сообщить ли вам, когда, я его найду? Или передать ему, чтобы он позвонил вам?

— Соедини его со мной, как только разыщешь. Дело срочнейшее.

— Хорошо, — сказал голос, и в трубке стало совершенно тихо.

Когда зазвонил телефон, Муса, перед тем как ответить, положил сигарету в пепельницу и, взяв трубку, удобно расположился в своем большом черном кожаном кресле.

— Алло!

— Муса? — сказал Натан.

— Здравствуй, мой друг, -произнес Муса, улыбаясь. — Ты мне нужен. Когда сможешь приехать?

— Что там случилось?

— Возникли кое-какие осложнения с одним из твоих людей.

— Его задержали за превышение скорости? — последовал встречный вопрос.

— Нет, не думаю. Когда ты сможешь быть здесь?

— Через час-полтора.

— Как только прибудешь, сразу иди в кабинет Амира. Знаешь, где он находится?

— Ты имеешь в виду того Амира, с которым я вместеучился в школе?

— Да, именно его. Подожди меня там, не заходи в главное здание. Я все тебе объясню, когда увидимся.

— Никаких проблем, сказал Натан и повесил трубку.

Муса повернул кресло оно было вращающимся к большой карте мира с символом чартерной авиалинии Моссад. Он радовался предстоящей встрече с Натаном. В свои сорок три года тот считался одним из лучших моссадовских разведчиков. Муса им гордился, считая, что это он обучил Натана почти всему, что знал сам. Много лет назад Муса возглавлял академию Моссад, менее чем в пятистах футах от того здания, где он сейчас находился, и Натан был его лучшим учеником. Единственным, его недостатком и в то же время главным богатством была разговорчивость.