Левая сторона (сборник)

– Дело в том, – строго сказал сравнительно старичок, – что в нашем быту нет таких понятий, как, например, «астролябия» или «пульт».

Старушка заметила:

– Я на пульт говорю – «тыкалка», и меня понимают все, окромя кота.

Девушка в оранжевом пиджаке:

– Пароход тоже не мы изобрели, однако же легко нашли для него соответствующее русское наименование – «пароход».

Сравнительно старичок:

– С этими изобретениями у нас постоянно выходит срам. Например, радио изобрел Попов, а запатентовал его итальянец Маркони, потому что они деловые, а нам постоянно ни до чего. Кстати заметить, в нашем быту нет такого понятия, как «патент».

Девушка в оранжевом пиджаке:

– Зато в нашем быту есть такое понятие, как «буржуй»! Особенно обидно, что эта сволота из бывших комсомольцев и парикмахеров держит нас за дефективных и пичкает сериалами из жизни насекомых, а не людей. Одно из двух: или они сами дефективные и думают, что все такие, или они откровенно презирают тружеников города и села. Сравнительно старичок:

– Я так думаю, что просто жизнь за последнее время сложилась, как на зоне, где все заключенные делятся на «урок» и «мужиков». Урка – это который больной на голову и может отрезать ухо за порцию чифиря. А мужик – который нормальный мужик и попал за решетку либо спьяну, либо по дурости, либо у него баба не задалась. Так вот на зоне такие порядки, что пятеро урок держат в узде тысячу мужиков.

Старушка:

– А ты что, паренек, сидел?

– Интересный вопрос! А кто у нас не сидел?!

– Это правда… У нас кто и не сидел, то словно бы и сидел. Как вспомнишь старую-то жизнь, так вздрогнешь: ходили все в бушлатах, муку выбрасывали хорошо если два раза в месяц, слова лишнего не скажи.

– Новая жизнь не лучше, – заявила девушка в оранжевом пиджаке. – Товарное изобилие, бесспорно, налицо, но трудящиеся массы по-прежнему в том месте, на котором они сидят. Я недоумеваю: неужели этой практике нет конца?!

Сравнительно старичок:

– Ну, это они умоются, потому что наш Иван в общем и целом непобедим. Диктатуру пролетариата – это мы, конечно, сразу отметаем, но какую-нибудь методику со временем придумаем и эту шпану, точно, пересидим!

Когда Алеша Мошкин кое-как добрался до дома, жена еще спала, обнявшись со своим мишкой, хотя дело было в девятом часу утра. Ложиться было поздно, но Мошкин все равно, раздевшись, залез в постель. Он полежал немного, глядя в потолок, потом легонько пихнул жену локтем и сказал:

– Слушай! До чего интересный у нас народ!

Жена всхлипнула во сне и повернулась на другой бок.