Лидия. Головная боль академии. Книга 2 (СИ)

Глава 18. Я без тебя не умру

Лидия

Утром я проснулась и решила, что морально не готова встретиться с разбивателем моего сердца.

«Амавер, забери меня отсюда!» — кинула я клич и была такова.

Если душа болит, надо сделать телу приятно.

— Где там твой хвалёный спа-салон? Мне жизненно необходимо райской наслаждение! — заявила кузену, выбравшись из портала.

— У тебя же сессия? — он изогнул бровь, заподозрив неладное.

— Они там и без меня справятся, — отмахнулась легкомысленно, но обмануть Амавера не удалось. — Экзамены — скука.

— Хватит юлить. Рассказывай, из-за чего плакала вчера?

— Эдриан скоро женится на другой, а меня использовал как зельевара и постельную грелку, — без увиливаний излила я свою боль.

— Не верю, — кузен нахмурился. — Бред полнейший. С чего ты это взяла?

— В покоях Эдриана сидели его мать и женщина, с которой я видела его осенью прогуливающимся под ручку. Мне прямым текстом объявили, что она невеста, а я — временное развлечение.

— А что сам Эдриан тебе сказал?

— Ничего. Он только стонал, когда я пнула ему между ног.

— Поговори с ним. Обсудите. Возможно, всё не так, как тебе кажется.

— Всё! Я не хочу больше от этом! Ещё слово — и я зареву так, что будет не успокоить! Веди меня к своим волшебным эльфийкам!

— Понял. Идём, — и открыл портал в рай.

Эх, жаль, я так не умею и ещё не скоро научусь.

Конечно, есть порталы-артефакты. Как раз над таким сейчас работает Катарина. Если испытания пройдут успешно, мы сможем настраивать координаты куда захотим и путешествовать сами, без папиной помощи. Это будет кайф!

Тем временем узкоглазые эльфийки в национальных цветастых одеяниях сопроводили меня в обитель наслаждения, а Амавер отчалил, сказав, что после окончания процедур заберёт.

И началось…

Контрастный душ, обмазывание меня маслом, массаж, причём на удивление приятный, хоть и глубокий, затем тёплый бассейн, благоухающий травами, чай с десертом, секвойная паровая бочка, снова бассейн, погружение в бочку с жидким детокс-составом, прозрачный, как моя притворная слеза, сладковатый коктейль, обёртывание и под конец нашаркивание меня мылом под тёплым душем.

Полдня пролетело, как стая гусей, улетающих на юг. После обители удовольствия чувствовала я себя выскобленной до блеска, промассированной, лёгкой и… сонной! Мысли в голове не задерживались, будто я выпила не литр цветочного чая, а бутыль коньяка.

«Вот бы проветриться», — подумалось мне. Я тогда ещё не подозревала, насколько пророческими окажутся мои мысли.

Ну, а пока к моему разуму взывал Амавер, которому снова требовалось моё участие.

— Все пять королевств откликнулись и обещали прибыть в назначенный день.

— Даже орки?

— Они крайне заинтересованы в увеличении товарообмена между нашими государствами. Поэтому да. Вождь, его новая жена и наследник тоже будут.

— То есть вождь написал о своей дочери в мужском роде? — не поняла я.

— Да. По идее я должен думать, что Мартина — мужчина.

— И если ты объявишь, что твой выбор пал на наследника Орочьей степи, то опозоришься на весь свет, — догадалась я.

Амавер кивнул.

— Поэтому я вызову орков на приватный разговор между нашими семьями. Мне очень важно, чтобы Мартина поддержала моё решение, и я прошу тебя поговорить с ней.

— Ладно. Сделаю.

— Спасибо, Лидия, — он невесело улыбнулся. — Понимаю, у тебя сейчас трагедия в личной жизни, но моя судьба в твоих руках. Я на тебя рассчитываю.

— Сказала же, сделаю! Не драматизируй! Всё, отправляй меня назад. Хочу подышать отрезвляющим воздухом севера!

Меня встретила вздрогнувшая при моём появлении подруга.

— Лия, тебя ректор искал! Дважды заходил! И Гарри велел передать, что профессор Фенек поставил тебе неуд за экзамен.

Ох, ну, конечно! Стоило пропасть на денёк, как проблемы полились на меня из рога изобилия.

Ни о чём не жалею! Ещё недавно я расслабленно лежала в бассейне, опираясь на круглый мозаичный бортик, и страдания мои были сладки и даже чем-то приятны. Не то что в этих угрюмых серых стенах. А когда тебе массируют каждый пальчик на ногах, становится вообще не до переживаний.

Так что я лишь усмехнулась:

— Ой, да и насрать три кучи! Чтоб этот изменник из гальюна неделю не вылезал! Чтоб он бубенцы себе отморозил! — это я про Эдриана. — А Фенек тоже хорош! Мог бы заочно поставить мне «отлично». Я это заслужила!

— Ли-и-ия! — Кэт растерянно захлопала серыми глазищами.

— Что Лия?! — я завелась. — После предательства Ромери я дала себе слово, что больше никогда не дам себя обмануть! Ни-ко-гда! И что в итоге? Эдриан, мать его, тупо использовал меня, чтобы жениться на другой бабе! Где? Где на мне написано, то мне можно изменять?

— Лия, ну, перестань…

— Перестану! Если ты перестанешь напоминать мне о всяких там мерзавцах!

— Ладно, ты только не кричи…

Я принялась делать бесячую дыхательную гимнастику. Вдох-выдох, вдох-выдох. Как-то не помогает.

— Что там у тебя с порталом? — поинтересовалась, чтобы увести тему от кобелей.

— Настройка завершена. Для начала я решила применить его на минимальном расстоянии внутри академии. Вроде координаты верные, но мне всё время кажется, что я что-то упустила в плетении.

— Вот давай это и узнаем.

— Ой, Лия, я что-то боюсь…

— Не ссы, подруга. У меня как раз рисковое настроение. Так что сейчас или никогда!

Кэт нервно мяла собственные пальцы и кусала губы, глядя на меня. Хотела остановить, но знала, что это бесполезно. Я уже полна решимости.

— Я настроила телепорт в наш коридор, но мало ли… — пискнула она и протянула мне плащ с меховой подбивкой. — Теперь нажми на кнопочку на кругляше.

Я нажала, и меня будто слизало потоком ледяной воды и шмякнуло оземь.

Надо ли говорить, что коридором нашей женской общаги и не пахло? Пахло морозной свежестью, как я и заказывала.

Судя по всему, телепорт выплюнул меня где-то в окрестностях академии, так как повсюду белым-бело и холод собачий.

М-да. Первое испытание Катарининого телепорта прошло с отрицательным результатом. Недаром она чувствовала, что что-то где-то забыла. Чуйка — вещь важная.

Я огляделась. На небе за облаками не видать ни намёка на полярный солнечный диск. Хоть дни зимой длинные, всё равно вокруг царит жутенький полумрак.

А стоять нельзя — холодно. Вот я и побрела, куда подсказывает интуиция.

Конечно, я рискую максимум заработать себе плохое настроение. Меня найдут.

Кстати, надо сообщить Кэт, где я. А то она в панике вызовет моего папулю и оторвёт его от мамы в столь редкий на его веку выходной. Эх, бедный папулечка. Сначала ему не повезло с женой, потом с дочерью…

Да-да! Чтоб вы знали: со следующего полугодия папа будет учиться со мной в академии, чтобы пасти бедовую восемнадцатилетнюю меня. По той же причине у мамы с папой нет других детей.

И вот я снова попала.

Ещё хуже будет, если Кэт побежит к ректору. Вот уж кого я хочу видеть в последнюю очередь.

«Я где-то в ледяной пустыне. Ориентиров нет. Вызволяй меня. И не смей проболтаться мерзавцу!» — отписалась я подруге.

В нескольких метрах от меня серело что-то, наполовину занесённое снегом.

Батюшки, труп!

Судя по эталонно острым, торчащим из белой шевелюры, ушам, жмурик был чистокровным эльфом. Только каким-то… эк он посинел! Не знала, что эльфы после смерти так темнеют. Этот бедолага будто год назад здесь замёрз.

Я переключилась на магическое зрение, и сердца у меня пропустило удар: а жмурик-то живой!

— Чтоб тебя, камикадзе недоделанный! Какого чёрта ты сунулся на север в летней одежде! — ругалась я, вытаскивая эльфа из снега и кутая в свой меховой плащ.

Как от сердца отрываю, чесслово!

Сама я на четверть эльф по папиной линии. Заносчивых чистокровок недолюбливаю, как и они меня, хотя мой дедушка — эльфийский принц, ненаследный, но ему и не нужен трон.

А этот вот эльф явно чистокровный, но непохожий на тех, кого я знаю. Разве бывают синекожие ушастики?

Метель немного поубавила силу, и в нескольких сотнях метров я разглядела скалы. Они у нас на севере невысокие, но в них вполне реально найти пещеру и укрыться от ветра.

Что сказать?

Пока тащила тушу вдвое крупнее меня, помогая себе левитацией, пока грела нас обоих тепловым пологом, пока искала углубление в скалах, пока осматривала и лечила тяжело раненого эльфа (который не помер исключительно из-за того, что на холоде кровь течёт медленнее), заработала магическое истощение. А когда такое дело, меня всегда вырубает.

Называется, подышала свежим воздухом после спа.

— Ну что, чувачок, делись плащом. Будем спать вместе, — объявила я вслух, как будто эльф мог меня слышать, нырнула к нему под бок и по ходу дела отключилась.

Проснулась я от бодрящего… нет, не какао — клинка.

Синюшный ушастик ожил.

— А! А! — чинно возмутилась я и подняла вверх указательных палец. — Я вообще-то жизнью рисковала, спасая тебя! А ну, убрал свой кухонный ножик!

Ножик был не кухонный, а вполне себе эталонная эльфийская сталь (и где он его прятал?). Но когда меня, Лидию, несёт, страдает всё: живое и не живое.

У входа в нашу мини-пещерку послышались едва различимые шаги, а через несколько секунд в сумрачном проходе возник папуля. Злющий.

Ну вот… А я только хотела повеселиться.

— Лидия, чтоб тебя… Дроу? Лидия, объяснись немедленно!

Дроу. Ага. Могла и сама догадаться: синюшный, беловолосый, да ещё и редкий гад неблагодарный.

— Пап, это не то, что ты подумал! — предупредила на всякий случай, пока папулю не хватил кондратий. — Я его не знаю! — и уже синюшному: — Да убери уже своё жало, пока я…

Вместо слов всегда лучше действия. Пятка моего массивного тяжёлого сапога врезалась ему по самому сокровенному (у меня колоссальный опыт в этом деле), а там уж выкрутиться из острых объятий — дело техники.

— Кто… вы… — впервые подал голос дроу. Со стороны было видно, что чуваку хреново, и не только из-за моей коварной пяточки.

— Твоё спасение. Или гибель. Выбирай, что по душе, — ответила я.

— У меня послание… человеческому императору…

— О, а это ты по адресу, — просиял папуля.

Лидия

Папулечка не нашёл варианта лучше, чем открыть портал… в нашу с Кэт комнату!

Моя бедная подруга начала икать от страха или… погодите-погодите! Я запрещаю ей влюбляться в дроу! Фу-фу!

— Катарина, на выход! — скомандовал мой родитель, толкнув синюшного гостя ко мне на кровать.

Кэт подскочила, неловко смела со стола чернильницу, та разбилась и разлилась по полу лужицей тьмы.

Спустя несколько мгновений хаотического метания подруги и оханья мы остались в комнате втроём.

— Как-то непохоже на императорский дворец, — съязвил наш полудохлик.

Папа, недолго думая, принялся ощупывать его в поисках скрытого оружия, ядов и прочих опасных вещиц.

— Имя?

— Ул Ламиравиан аль Гонтри-Амари, — озвучил тот нечто запредельное, да ещё и с нарочитым акцентом. — Если жалуетесь на память, называйте меня Ламиром, — снова издёвка.

— Что за послание императору?

— Передам лично, — крайне самоуверенно ответил тот, и ни один мускул на несветлом лице не дрогнул, когда папуля ощупывал содержимое его штанов.

— У меня есть кольцо, реагирующее на опасность, — сообщила я и достала артефакт из шкатулки. Что-то давно я не надевала подарок Лессара.

Мой палец ощутил пульсирующую вибрацию.

— Опасен! — вынесла я вердикт. — Колись, тёмный, что прячешь?

— А что, если оружие — это я сам?

Мы с папой переглянулись.

— Поклянёшься на крови, что не причинишь вреда императорской семье и её подданным.

— При условии, что вы поклянётесь, что не навредите мне, — полудохлый, а какой наглый!

— Мы тебя спасли, — напомнил папуля и кивнул эльфу на кинжал.

Наш снежноголовый гость с трудом поднялся, скрывая медлительность под маской неохотности. Глупить не стал: полоснул клинком по ладони, чётко произнёс слова клятвы, и богиня приняла её.

И тут я поняла, почему папа доставил нас сюда, в академию. Попади мы в императорский дворец или в замок де Фиарби, тёмный эльф мог поубивать кучу народа и получить доступ к секретной документации или чему-нибудь ещё тайному. Это я, конечно, утрирую, его бы быстро скрутили

Академия реагирует на любую чужеродную и враждебную магию, да и воровать здесь особо нечего, разве что пробраться к Глазу Хаоса. Вряд ли дроу знает о нём.

Так что пока мы тусовались в нашей с Кэт тесной коморке, папа успел и оценить ситуацию, и отправить сигнал дяде Арду, и влить немного энергии в несчастного тёмного эльфа.

— Информация срочная, — мрачно сообщил Ламир, давая понять, что достаточно вернулся к жизни, чтобы совершить последний рывок.

Папу долго уговаривать не пришлось, он уже открывал портал.

— Я с вами! — объявила сразу, пока меня не отодвинули в сторону. — Имею право! Я ценный свидетель.

И вовремя: за дверью послышались знакомые голоса. Один, взволнованный и писклявый, принадлежал моей верной Кэт, а второй — тому, кого я мечтала позабыть как дурацкий сон.

Давай, портальчик, миленький, проглатывай нас и выплёвывай подальше отсюда!

Во дворце нас уже ждали, и приём иноземного посланца, как правило, был официальным.

В большом рабочем кабинете за длинным прямоугольным столом сидел император Ардантариэль, по правую руку от него — наследный принц Амавертиэль.

Нам с папой тоже пришлось кланяться согласно этикету, ибо сейчас мы были не друзьями-родственниками, а в первую очередь подданными императора.

— Ул Ламиравиан аль Гонтри-Амари, — снова представился дроу, — старший сын верховного вождя Ул аль Гонтри-Амари. Я прибыл к вам с известием о надвигающейся опасности: наши земли атаковала нежить, с которой не справились даже лучшие воины.

— Если вы здесь, значит, ваша мать мертва?

Что? У них матриархат? Вот это да! А с виду такой суровый мужик…

— Да. Я последний из рода аль Гонтри-Амари. Позор рода. Получив смертельное ранение в бою, я попытался переместиться сюда, во дворец, чтобы попросить о помощи, но мой портал натолкнулся на магические искажения, и меня выбросило где-то в ледяной пустыне. Как только передам послание, совершу долг чести, убив себя.

Вот, знаете, мне уже не нравятся тёмные эльфы. Я его спасала-спасала, чуть сама кони не двинула, и всё это кобыле под хвост?

Внешне я не выдала беспокойства, лишь красноречиво посмотрела на дядюшку.

— Для начала беседа, — император был спокоен, собран и величественен в своей силе, как подобает монарху процветающего государства.

Рассадили нас на четвёртом, пятом и шестом местах по левую руку от Его Величества. Ближе всех сел папуля, потом Ламир, и замыкала троицу я.

На противоположной стене, как раз перед моим взглядом, висела огромная карта мира.

Латаран — государство, в котором живут и правят дроу, не имеет общих границ с моей родной Оросской империей (только морские, на севере). Оно соседствует с Тёмными землями, Эльфийской империей, Даратом, гномьими горными поселениями и парочкой мелких государств. А ещё Латаран славится тем, что северных границ он не имеет, просто потому что за горным хребтом, у подножия которого построены их крупнейшие города, никто не живёт. Никому не нужны вечные льды и убийственные морозы. Разве только… мертвецам. Хотя сомневаюсь, что они способны чего-то хотеть.

Тут моя чуйка отчаянно засигналила. Это она про мертвецов что ли? Ого…

Так, если верить интуиции, то нападение на дроу как-то связано с мертвецами. А что происходит с телами, когда они оказываются в вечной мерзлоте? Правильно! Они замерзают… И не разлагаются! А значит, их можно хранить так сколько угодно, не тратя магических сил на стазис.

Интересненько.

Но кому могла понадобиться армия мёрзлых тел? С Тёмных земель уже давно не исходит угрозы. Лет двадцать как минимум.

Чуйка вычленила два слова: «армия» и «мертвецов».

Итак, кто-то очень сильный собрался использовать земли дроу как склад для тел, чтобы однажды поднять мертвецов и направить эту армию против… кого?

Тем временем беседа продолжилась:

— Наш клан Амари самый северный из девяти. Не уцелел никто. Остальные восемь ещё можно спасти, если вы придёте на помощь, — голос дроу не дрогнул, когда он говорил про гибель всех, кто ему дорог, но теперь всё сильнее пробивался его акцент.

— Почему вы обратились ко мне, а не к граничащему с Латараном Дарату?

— Заключение договора с демонами — хуже смерти, — категорично высказался тёмный эльф.

Как по мне, зря он так. Вопрос-то серьёзный и касается всех нас.

— Во времена, когда я только принял правление, мою страну спас договор с Даратом, а именно с Сантаной де Грет, — припомнил мой дядюшка.

— Чего вам это стоило?

— Условия меня устроили, устраивают и сейчас.

Ну, ещё бы! Мама, тётя Эвелин и тётя Санта раз в месяц устраивают так называемые винные посиделки, после которых папа забирает маму вдрызг пьяную и весёлую. В общем, на условия никто не жалуется.

— Хм, — не поверил снежноволосый.

— Оросская империя окажет помощь только при содействии с Даратом. Это моё решение, — объявил дядя Ард. — Иначе я рискую потерять часть армии. Война с Тёмными землями была слишком кровопролитной.

Дроу закрыл глаза и сидел так минуту, затем как-то убито выдал:

— Согласен.

Ул Ламиравиан аль Гонтри-Амари, дроу

Эдриан Дарс

Лорена сжалилась над ним в этот раз, потому что вспышку активности Глаза Хаоса удалось потушить собственными силами.

— Как связано моё психическое состояние с этой чёртовой дырой Хаоса? — вслух произнёс лежащий на полу без сил Эдриан.

— Возможно, тьма в тебе подаёт сигнал? — ответил Барт, страховавший своего преемника.

— Это нелогично, — помотал головой тот. — До меня тоже были вспышки, ещё хлеще.

— Были, да. Но никогда они так не синхронизировались с конкретным человеком. Возможно, ты теперь кто-то вроде стража. Да кто его знает, этот колодец, — старик сплюнул куда-то в тёмный угол. — Умысел Хаоса мы вряд ли когда-то поймём.

— Я не хочу быть привязанным к Глазу до конца своих дней.

— Я тоже не хотел, Эдриан, тоже. Думал, уйду в отставку, женюсь на какой-нибудь вдове и тихо-мирно доживу свои дни.

— Что ж ты не женился на моей матушке?

— Слишком стар для неё.

— Она не маг. Её век короткий.

— Серена никогда не видела во мне мужчину. Твоего наставника — да, но только не будущего мужа.

— А ты попробуй поговорить с ней? Ей сейчас одиноко.

— Сводник из тебя ещё хуже, чем ректор, — фыркнул старик.

Прозвучало обидно.

— С удовольствием сложу с себя полномочия, как только найдётся достойный преемник.

— Э, нет. С этой академией ты повязан навеки.

— У тебя возникало ощущение, что ты живёшь не свою жизнь? — Эдриана потянуло на философские вопросы.

— Я никогда не хотел быть одиноким, но прожил один всю жизнь.

— Жалеешь?

— Жалеть — душу травить. Я и отравлен, — тяжкий вздох. — Радует одно: ты, оболтус, был мне как сын, точнее, как внук.

— Я хочу жениться, — признался Эдриан. — Ты первый, кому я это говорю.

— Поверь моему стариковскому чутью: девица прячет от тебя такой сюрприз, с которым ты вряд ли готов смириться. Всплывёт правда, и будешь рвать волосы на своей бедовой голове.

— У Лии ко мне любовь-судьба, и до меня у неё не было мужчин. Это правда. Не думаю, что есть что-то ещё, способное заставить меня отказаться от неё.

— Любовь-судьба… — пробубнил себе под нос старик и уже чётче бросил: — Чего разлёгся на полу? Иди отоспись у себя. На любовь тоже нужны силы.

Эдриан Дарс

Утром Лия не явилась на экзамен, и оказалось, что её вовсе нет в академии.

— Ушла. С самого утра. Порталом из комнаты, — доложил сэр Гамильтон, едва различаемый на фоне тёмного шкафа с книгами и папками.

— Спасибо, — кивнул ректор, а сам нервно дёргал ногой под столом.

Надо было повесить на неё маячок, чтобы отслеживать её перемещения. Увы, с Лией это не так-то просто.

Он приходил к ней в комнату дважды, и оба раза соседка сообщала, что Лии нет. На третий раз адептка аль Тикси обнаружилась в коридоре. Она стояла, прижавшись спиной к стене и мечтательно разглядывая скучнейшего вида потолок.

— Адептка? Почему вы не в комнате?

— А… — Катарина вздрогнула, и глаза её испуганно заморгали. — Обстановку меняю.

— Ваша соседка вернулась?

— Нет! — явно соврала девица, покосившись на дверь и невольно придвинувшись к оной.

— Значит, она там, — догадался Эдриан.

— Лия… переодевается! Она не любит, когда на неё смотрят в этот момент! — как-то чересчур громко и старательно возвестила адептка.

Что там в комнате? Лия не одна? Или проводит какой-нибудь запрещённый ритуал? Или… что ещё?

В голове мелькали мысли одна бредовее другой.

— Сэр Гамильтон! — позвал ректор, и призрак тут же объявился прозрачной дымкой. — Загляни, что в комнате?

— Лия, её брат и полуголый тёмный эльф — сидит на кровати вашей кхм… — доложил призрак.

Тёмный эльф!

Смертоносные твари, которых с детства тренируют в нечеловеческих условиях! Психи на всю голову, помешанные на силе и чести.

Что голый дроу делает на постели Лии?!

Эдриан, представив самое худшее, вышиб запертую дверь плечом.

Комната встретила пустотой и измятой кроватью Лии.