Лидия. Головная боль академии. Книга 2 (СИ)

Глава 25. Невероятное время

Лидия

Углубившись в тайные отношения с Эдрианом, я упустила то, что всё это время было у меня под носом. Но стоило разок посмотреть на Катарину магическим зрением, как я прозрела (простите за тавтологию).

— Кто он? — завопила шокированная я.

— Лия, не кричи… — шёпотом попросила подруга.

— Буду кричать, пока ты мне всё не расскажешь!

— Ну… Я, кажется, влюбилась… — произнесла она очевидное.

— Сейчас как закричу! — пригрозила ей.

— Не надо! Не надо! Это… Эмиль.

Фух!

— Погоди-погоди… — столько вопросов в голове, что не знаю, какой задать первым. — Ты столько лет жила бок о бок с ним, а влюбилась только сейчас?

— Ну… — она густо покраснела, а это верный знак, что Кэт хочет поведать что-то этакое. И точно: — На зимних каникулах он подошёл ко мне и сказал, что это он был в маске на той вечеринке. Попросил прощения, а потом мы… — и румянец стал ещё гуще!

— Тихушники, блин! — я плюхнулась на кровать от таких новостей. — И что, вы теперь вместе?

— Д-да, но… — она тяжко вздохнула. — Я знаю, что это не любовь-судьба. Мы полукровки, и если с кем-то из нас это случится, то…

То вы расстанетесь, да.

— Радуйся, что у вас не любовь-судьба! — воскликнула я. — Это же не любовь — это кошмар! Сплошные нервы да страдания.

— Ты так только говоришь, а сама счастливая ходишь… — угрюмо поспорила со мной подруга.

— Всё меняется. У нас с Эдрианом было и будет по-всякому. Сама помнишь, как я ревела ночами. На фиг эту любовь-судьбу! Поверь, не стоит стремиться к полной созависимости.

— Я просто боюсь, что Эмиль по-настоящему полюбит другую девушку. Или я… В смысле, влюблюсь в парня. Вдруг мы сделаем друг другу больно?

— «Вдруг» может произойти что угодно. Главное, наслаждаться моментом сейчас.

— Сложно наслаждаться, когда мы далеко друг от друга, — снова печальный вздох.

— Тут я с тобой соглашусь, — кивнула я, а сама вознамерилась поговорить с Эмилем по душам. Помнится, он говорил мне, что боится не оправдать ожиданий родителей, поэтому не станет заводить отношений с простой девушкой. Интересно, с чего это он передумал? Уж не гормоны ли ударили в голову?

Поймала себя на мысли, что эти двое созданы друг для друга: оба не от мира сего, оба с чертями в омутах и оба родные и дорогие мне люди. Конечно, я буду рада, если у них всё сложится. И не нужна им никакая любовь-судьба. Пусть хоть у кого-то в нашей семье будут нормальные здоровые отношения.

Это весеннее утро началось странно. А точнее, бурная ночь плавно перетекла в начало нового дня.

— Ты такая горячая, — губы Эдриана щекотали моё ухо. — У тебя в родне случайно не было демонов?

— Э-э… — зависла я от такого вопроса. Как сказать ему, что моя наречённая матушка — великая и ужасная предводительница демонов Сантана де Грет?

Понятно, что это шуточный вопрос, но рано или поздно придётся познакомить его с моей семьёй. И мне уже заранее страшно, потому что Эдриан думает, что я не из родовитой семьи. У него аллергия на приставки «де»!

Только я об этом подумала, как:

— Лия, я хочу познакомиться с твоими родителями.

— Зачем? — надеюсь, я сумела скрыть испуг в своём голосе.

— Боишься, что они осудят тебя за роман с человеком старше тебя?

«Боюсь, что ты убежишь, когда узнаешь моё настоящее имя!» — немой крик души.

— Просто я не знаю, насколько серьёзны наши отношения… — богиня, что я болтаю! — И мне надо как-то подготовить родителей, — и мысленно добавила: «И тебя».

— Ты же говорила, что у тебя ко мне любовь-судьба?

— Так и есть, но это не значит, что я буду безвольной рабыней вечно следовать за тобой. У меня есть гордость, и я соглашусь только на здоровые отношения, основанные на взаимоуважении.

— Гордая ты моя, — меня обняли и показали, что наши отношения основаны не только на взаимоуважении, но и на взаимопроникновении.

Увы, во время нашей, не знаю какой по счёту кульминации, протрубил гудок побудки, и сладкие ощущения потонули в моём горестном стоне:

— Мы не успели нисколько поспа-а-ать!

— Разрешаю тебе пропустить тренировку, — кое-кто, похоже, ничуть не расстроился отсутствию сна и вообще выглядел бодрым, довольным и полным сил.

— Без отработки? — чуйка подсказала, что тут что-то неладно.

— Без отработки, — снова сбивающий с толку поцелуй.

— М-м-м… заманчиво… — я потянулась, выныривая из состояния приятной расслабленности. — Но я, пожалуй, не буду нарушать нашу с тобой конспирацию, а то твоя мягкость и доброта меня пугают.

— Лия, со мной тебе нечего бояться.

Ну, да. Разве что опоздать на тренировку.

Оставшееся до построения время мы потратили на сборы и отправку меня порталом в нашу с Кэт комнату.

Папа пришёл на утреннюю тренировку уже изрядно «натренированный» и весь какой-то счастливый-сияющий.

Вот, как так? Почему мужики после ночи любви выглядят, как свежесорванные огурчики, а по мне будто табун лошадей пробежался?

Лорена, это несправедливо! Я требую равенства!

— Что, жаркая выдалась ночка? — поинтересовалась у папули.

Да, я мастер неловких вопросов.

— Рано тебе ещё о таких вещах думать, — строго заявил он.

В смысле, рано?! Он же не думает, что мы с Эдрианом после того раза в пещере только поцелуйчиками да невинными беседами балуемся?

Эх, всем хорош папулечка. Плохо только, что с ним не поговоришь о сексе нашем насущном. Он всё ещё считает меня ребёнком.

Лиссабиниэль

Лидия ошибочно думала, что скроет от отца тайные отношения с ректором, но всё очевидно по её сонливости и вялости по утрам, по витанию в облаках на лекциях, по мечтательному выражению в глазах. И это всё мешает её главной цели: стать лучшим зельеваром.

В восемнадцать лет ещё слишком рано планировать семью, да и Лидия, как она сама признаёт, не хочет этого. А значит, ей лучше поставить на тормоз нарушающую устав академии связь с ректором.

И если с влюблённой девчонкой об этом говорить бесполезно, то есть надежда, что вторая сторона внемлет голосу разума.

Вместо того чтобы уйти порталом домой, Лиссабиниэль после занятий нанёс визит главе академии.

Герцог вошёл в кабинет ректора после короткого предупредительного стука, не дождавшись, пока его пригласят.

По удивлённо изогнутым бровям Эдриана стало ясно, что таких визитёров он точно не ждал.

— Чем обязан? — спросил ректор.

Называть Лиэля адептом у него не поворачивался язык. Чутьё подсказывало, что этого полукровку не получится осадить так же легко, как других учащихся академии. Сейчас перед ним стоял зрелый сильный маг. И чем-то крайне недовольный.

Впрочем, долго ждать объяснений не пришлось.

— Я требую, чтобы вы прекратили отношения с Лией, — отчеканил Лиэль приказным тоном.

— С какой стати? Лия — взрослая девушка и сама решает, с кем ей… общаться, — Эдриан старался не выказать ни удивления, ни волнения. Хотя на душе было неспокойно.

— Лия здесь с одной целью: учиться. Ваши неуставные отношения мешают ей стать лучшей в своём деле, уж не говоря о том, что вас за такое немедля сместят с должности.

— Вы ведь в курсе о характере её чувств ко мне?

— В курсе. Но Лии всего восемнадцать, и она не простит ни себя, ни вас, если упустит волну гениальности, которую только-только поймала. Это и в ваших интересах.

— Что если у меня серьёзные намерения относительно вашей сестры?

— К сожалению, ни я, ни кто-то другой не может повлиять на выбор, который Лия сделала. Любовь-судьба — вещь необратимая и пожизненная. Но сейчас Лии нужны не отношения, а набраться ума и реализоваться как личность. Не дайте ей загубить свой талант.

— Чем моё присутствие в её жизни мешает ей?

— Мне тошно смотреть, как она пропускает удары на утренней тренировке и потом засыпает на лекциях! — Лисс не сдержался, и произнёс эти слова со злостью.

— Я понял вас. Что-то ещё?

— Да. Если вы продолжите отдалять Лию от её мечты, я заберу её из академии. Поверьте, я это сделаю. У меня есть такое право.

И Лисс, коротко кивнув на прощание, ушёл.

Лидия

В один день наши с Эдрианом отношения изменились. Мой темпераментный мужчина ослабил напор и будто бы остыл. Нет, он по-прежнему был нежен со мной, просто наши ночные безумства резко прекратились.

— Эд, в чём дело? — вопрошала я уже в который раз, а этот партизан лишь грустно улыбался и молчал. — Либо ты рассказываешь мне, либо я нафантазирую себе баек про козни твоей мамы и новую возлюбленную! — предупредила его.

— Брось, Лия. Ты знаешь, что это не так.

— Назови реальную причину.

— Я подумал, что тебе нужно больше времени на учёбу и отдых.

— И поэтому охладел? — у меня в голове не укладывался этот абсурд.

— Мои чувства к тебе не изменились, — ответил он и вроде бы не соврал.

— В таком случае, — я приблизилась к его лицу так, что кончики наших носов соприкоснулись, — если ты прямо сейчас не трахнешь меня, я взорвусь и устрою бунт!

Кажется, мне удалось всё вернуть на круги своя. Любить меня нужно всей душой и телом, с полной самоотдачей! Я не та женщина, что потерпит охлаждение. Со мной нельзя быть амёбой.

В середине марта прогремела императорская свадьба.

Наше семейство, естественно, пригласили в качестве главных гостей, с которыми не нужно соблюдать этикет и формальности. Мы — родня для общения по душам.

Несмотря на то, что во время нападения нежити армия Оросской империи понесла потери, со свадьбой тянуть не стали, ибо будущему императору ни к чему сплетни о том, что его наследник был зачат до бракосочетания.

За всеми этими церемониями и празднествами народ так и не узнал, что настоящая свадьба состоялась ещё в новогоднюю ночь.

Мартина удивила меня, знавшую её в образе мужчины: мало того, что она значительно похудела, так ещё и сменила национальную оркскую одежду на принятую у нас. И стала похожа на человека! Белое платье ей определённо к лицу.

Басистый голос у неё, конечно, так и остался, как и смуглый, чуть зеленоватый оттенок кожи, но сама она обрела женственность. Нет, до леди ей как до Дарата пешком, но в целом перемены меня ошеломили. А уж как она счастливо улыбалась своему любимому!

Лорена! Неужели и я когда-то тоже буду счастливой невестой?

В апреле Северная магическая академия Томаса Вилльмана открыла свои двери для будущих абитуриентов. Собственно, этот день и назывался днём открытых дверей.

Вместе с толпами юнцов нелёгкая принесла и того, кого я ожидала никогда больше не видеть.

«Сюрприз» обнаружился под дверью моей комнаты, когда я выходила из неё, чтобы отправиться на короткое свидание к Эдриану.

Пары уже закончились, а основная часть тех, кто пришёл сюда по гостевым пропускам, уже разъехались по домам.

Увы, не все.

— Лия! — надрывное.

Признаться, я не сразу признала в бродяжке Ромери. От одного его внешнего вида хотелось плакать, и тем горче, что в его несчастье была и моя вина.

Из него будто выкачали краску. Даже карие глаза потускнели. Каштановые кудри местами развились, местами слежались, кожа мертвенно бледная, губы тоже, а одежда… Не берусь даже предположить, с кого он снял этот старый истёршийся тулуп.

— Ромери? Что с тобой стало? — спросила я, уже зная ответ: он попал под откат от моего зелья. Неприязнь ко мне и самолюбие перестали действовать на него, а затем произошёл обратный эффект.

Вместо ответа мой бывший парень закрыл себе рот рукой, чтобы подавить рыдания.

Я переключилась на магическое зрение, чтобы посмотреть, что там с его аурой, и обомлела.

— Где твоя магия? Ты что натворил? — не удержалась я от вскрика.

Напрасно было рассчитывать на ответ. Ромери затрясся ещё сильнее и свалился на колени передо мной.

— Всё, всё, давай успокоимся и поговорим, хорошо? — и я утешающе погладила его по спине.

— Ли… Богиня, прости… — заикаясь и всхлипывая, начал он.

— Пожалуйста, поднимись. Мне будет неудобно разговаривать с тобой, когда ты стоишь на коленях.

Он послушно поднялся, и я тут же пожалела о своей просьбе, потому что при виде заплаканных глаз, наполненных болью и безысходностью, мне самой захотелось разреветься.

Лорена, что я натворила!

— Я мечтал когда-нибудь увидеть тебя… — его искусанные обветренные губы расплылись в какой-то ненормальной улыбке. — Ты стала ещё прекраснее.

— Ромери, зачем ты пришёл?

— Я не могу без тебя. Жить вдали от тебя ещё невыносимее, чем видеться с тобой и знать, что ты недоступна.

— Не стоило приходить. Мы с тобой попрощались перед моим отъездом.

— Ты использовала на мне свои химические штуки! — в ход пошли обвинения.

— Я хотела, чтобы ты избавился от чувств ко мне, — не стала я отпираться.

— Знаешь, два месяца мне казалось, что я к тебе остыл, но я знал, что это наведённое равнодушие. А когда эффект прошёл… Лия, больше никогда и ни на ком не испытывай это, чем бы оно не было. Я… Я даже стоять прямо не мог — настолько меня ломало! С этой болью невозможно ни спать, ни есть, ни дышать нормально. Я побывал в аду, Лия! И тогда я украл в лавке травницы яд и выпил.

— Так ты лишился магии?

— Да, — он опустил голову. — Какой-то идиот спас меня и выходил. А зря.

— Натворили мы дел, — вздохнула я.

— Теперь моя любовь к тебе ещё безнадёжнее, но, Лия, я не могу… Прошу тебя, умоляю, дай мне зелье, которое положит конец моему жалкому существованию. Если ты не можешь ответить мне взаимностью, яд — это лучшее, что ты можешь для меня сделать.

— Нет! — мой ответ был резок. — Ты мог окончить академию и достойно прожить жизнь и без меня! Если ты такой слюнтяй, что не способен признать свои ошибки и жить дальше, то не смей перекладывать на меня ответственность за свою смерть! — говорила я жёстко, но лишь для того, чтобы Ромери протрезвел от своих чувств.

Я уже собиралась выпроводить его, когда в коридор вошёл Эдриан.

— Что здесь происходит? — да уж, вот где по-настоящему грозный тон. — Часы посещения для посторонних уже завершились.

Не знаю, как, но Ромери всё понял.

— Так, значит, ты нашла себе новую любовь, — горько ухмыльнулся он. — Что ж, ясно… — он медленно, пошатываясь, пошёл прочь от меня, но притормозил возле Эдриана: — Полюбуйтесь. Стоит вам проколоться, и вы станете для неё никем. Лия не прощает ошибок. И она не та, за кого себя выдаёт, — это были последние слова Ромери, прежде чем он навсегда исчез из моей жизни.

Таким Лидия увидела Ромери в последний раз

А спустя полчаса, вместо короткого, но жаркого рандеву в спальне, мы с Эдрианом тёрли за жизнь:

— Значит, ты за мной следишь? — лучшая защита — это нападение.

— И, как оказалось, не зря. Кто это был?

— Мне неприятно твоё недоверие, но я отвечу: с этим парнем я встречалась на первом курсе, а так как вступать с ним в близость я не стремилась, он изменял мне направо и налево, поэтому мы очень скоро расстались.

— Ты ауру его видела?

— Разумеется. Но если у человека не всё в порядке с головой, я здесь причём?

— Притом, что парень повёрнут на тебе.

— Это его проблемы. Давай не убудем рыться в моём прошлом.

— Что он имел в виду, когда сказал, что ты не та, за кого себя выдаёшь?

— Может, что я не такой ангел, каким кажусь?

— Ты никогда не казалась мне ангелом, — цокнул он языком.

— Ах, так? А нечего было хамить мне при первой встрече!

Награждение героев, одолевших армию мертвецов, состоялось в начале июня, перед сессией. Нас пригласили в императорский дворец на празднество и бал.

Эдриан, получивший одно приглашение на всех, отнюдь не пришёл в восторг. Кажется, у него аллергия на слово «танцы».

Мне бы радоваться предстоящему веселью, но, во-первых, я — личность известная в широких кругах. Меня все знают! Во-вторых, мне не хотелось бы, чтобы Эдриан узнал мой маленький секретик таким образом.

Но делать нечего. Император Ардантариэль не приемлет отказов. Мы идём на бал!

Даже Эдриану не удалось отвертеться, поэтому он начал готовиться к событию ещё в мае. Пошив костюма, репетиции танцев со мной в зале, заучивание высокопоставленных персон по портретам (папину и свою карточки я предусмотрительно убрала из подборки, а вот мамину оставила).

И вот, день «икс» настал. Родня предупреждена, что я сегодня Лия, а папа — не папа, а мой старший брат Лиэль.

Портал, объявление нас по именам в холле, размещение в гостевых покоях… Мне пришлось остановиться не в своих, где я обычно живу, когда гощу у родных, а в маленьких и скромных — конспирация, будь она неладна!

Эдриана, словно поиздевавшись, поселили в противоположном конце коридора от меня, вместе с солдатами гарнизона. А к нам приставили Бартоломью де Уолша.

Но самое печальное, что во вторую спальню моих покоев поселили Элизабет Тули, и у нас была одна ванна на двоих!

Это кошмар!

Утешает одно: «Крошка» Тули «обрадовалась» соседству ещё больше меня. И хотя мы обе во время нападения нежити показали себя наилучшим образом, нас это не сблизило.

— Чур ванну надолго не занимать! — предупредила я её.

— Не борзеть, адептка! — командирским голосом отчеканила она.

— Здесь устав не работает, расслабься, — отмахнулась от неё и ушла к себе в комнату. Ишь, будет она мне ещё тут указывать!

На званом обеде я увидела изменившуюся Мартину.

И если я присутствовала на её свадьбе в марте и лицезрела, так сказать, промежуточный вариант, то Эдриан побледнел лицом и уронил нижнюю челюсть.

Богиня, да у нашего всея академии культурный шок!

Мартина в молочно-сером кружевном платье, с чуть выпирающим животиком смотрелась донельзя женственно. Куда-то делась бугристая мускулатура и широченные плечи, и наша орчанка превратилась в прекрасную принцессу!

Что ни говори, а у нас будет замечательная императрица, достойная смена тёте Эвелин.

Ещё больше порадовал меня довольный жизнью и сияющий от счастья Амавер. И пусть теперь он делится самым сокровенным не со мной, а с Мартиной, я не ревную. Они замечательная пара!

Лидия

К моему великому сожалению, это был не маскарад, и мой светлый лик узрели все. А когда нас с папулей объявили как простолюдинов, по залу поползли шепотки, которые мне, ну, очень не понравились.

Знала бы я, какой сумасшедший вечер меня ждёт, пришла бы в маске! Или вообще сбежала!

Но пока церемония шла своим ходом и нас по очереди вызывали для вручения орденов за отвагу. Мы удостоились особой чести — сам император выдавал нам коробочки с наградами и зачитывал несколько слов о подвиге каждого героя.

Элизабет Тули, к слову, помогала удерживать магическую защиту во время атаки и едва не выгорела полностью. Достойно уважения. Но Эд всё равно мой!

Командарм Эдриан Дарс получил целых две награды: за умелое руководство и отвагу в бою.

Да, мой любимый ректор герой, но я знаю, кто заслужил не два, а десяток орденов! Но этому герою, точнее, героине, не нужны человеческие цацки.

Розочка. Мало того, что она разнесла половину вражеской армии, так ещё и прибрала за собой, так что тела мертвяков послужили благой цели прокорма для Розочкиных детей. Благодаря ей мы все живы. А в скором времени её детки подрастут и найдут своё место в жизни.

В общем, Северная академия теперь противопоказана арахнофобам.

Тем временем в большом зале для торжеств собрался весь цвет нации. Все ждали главного: танцев!

Ну, ладно, кое-кто этого боялся и призывно ловил мой взгляд.

Наша с Эдрианом конспирация грозила разлететься к чертям, когда он сверлил меня взглядом перед началом танцевального кошмара.

Сегодня Эд был в чёрном костюме с золотистым воротником и обшлагами. Мой мужчина и его шикарный строгий наряд привлекали к себе внимание дам, и я, кажется, начинаю немного ревновать!

— Да начнётся бал! — объявил церемониймейстер, а спустя несколько секунд оркестр заиграл первые аккорды вальса.

Не успел Эдриан сделать пары шагов ко мне, как меня уволок в зал знакомый модельер, прославившийся эпатажными платьями.

— Лидия, дорогая, ты просто создана, чтобы дефилировать по подиуму в моих шедеврах, — курлыкал мне на ухо господин Роуэн де Шивальди. Его долговязая сухопарая фигура двусмысленно нависала надо мной, хотя этот дядька годится мне в дедушки.

— Ты же знаешь, что я не по этой части, — как обычно, я обращалась к нему на «ты», потому что при знакомстве он сам настоял на этом. Роуэн молодился как мог. И любовниц предпочитал юных. И шарфиками цветастыми подчёркивал инфантильность своей натуры.

— А что у вас с батюшкой за конспирация? — полюбопытствовал он.

— Секрет. Поэтому сегодня я Лия. И не дай Лорена ты назовёшь меня Лидией!

— Всё, понял-понял! Пойми меня и ты: ты пожалеешь о своём отказе, когда увидишь мою новую коллекцию! Обещаю, что ты будешь хэдлайнером показа.

Бла-бла-бла…

Сколько раз за танец я ответила ему «нет», уже сбилась со счёта.

Но болтовня меня сейчас не волновала, потому что Эдриан танцевал… со скрывшейся под личиной тётей Сантой!

М-да, знакомство Эдриана с роднёй началось раньше, чем я рассчитывала.

Эдриан Дарс

Огненноволосая бестия утащила его в танцевальный круг, не спросив, да с таким напором, что, воспротивься Эдриан, их потасовка привлекла бы всеобщее внимание. Пришлось перебирать ногами в такт музыке.

— Вижу, вы не большой любитель балов? — первой завела беседу нескромная мадам.

— Совсем не любитель, — Эдриан искал взглядом Лию, которая порхала по залу с каким-то не по возрасту разодетым стареющим хлыщом.

— Кого-то потеряли?

— Вы вытащили меня на танец спонтанно, — без доли кокетства признался он.

— Невежливо выискивать другую девушку, когда вы танцуете со мной, — огненноволосая изобразила оскорблённость.

— Повторюсь: я не просил приглашать меня. Вы вправе прекратить этот фарс.

— О, да вы дикарь, — надменно усмехнулась она. — Непросто с вами будет вашей избраннице.

— Не люблю, когда лезут в мою личную жизнь, — подытожил он.

К великому облегчению, танец вскоре закончился, и на сей раз Лия встала рядом с ним, чтобы ни одна любопытная особа не утащила Эдриана танцевать.

— А ты пользуешься успехом! — Лия попыталась разрядить обстановку.

— Не понимаю, как людям могут нравиться балы, — ухмыльнулся он.

— Возможно, я смогу реабилитировать танцы в твоих глазах? Ты примешь моё предложение? — коварно улыбнулась она.

— Твоё — с радостью! — улыбнулся Эдриан.

— Только… Мы слегка палимся. Тули не сводит с нас глаз, — шепнула ему на ухо Лия.

— Это уже неважно.

— Согласна, — просияла она. — К чему стесняться? Я счастлива каждому моменту вместе. Рядом с тобой мне даже дышится по-другому.

Начался медленный фокстрот, Лия положила свою изящную кисть ему на сгиб локтя и повела. Деликатно, не отрывая взгляда от его чёрных глаз. Лия обошла вокруг него, поклонилась, и начался сам танец.

Пожалуй, не всё так раздражающе, когда рядом Лия. Даже приятно…

Лидия

Хорошая новость: Эдриан всего раз наступил мне на ногу. Плохая: мимо мелькали знакомые лица, на которых большими буквами отображалось: «Что за игра с подставным именем?» Не дай Лорена кто-то подойдёт спросить…

Меня потряхивало от неприятных предчувствий, но даже это не помешало мне прилепить на танцующих маму с папой возбуждающие пастилки. Время зелья плодородия тоже придёт, но чуть позже… Наибольшую эффективность оно окажет во время полового акта.

Как…

Вы уже знаете, какое слово я назову: «вдруг!»

После фокстрота, который мы отпыхтели, начался вальс, и его мы с Эдрианом переждали у столиков с напитками и закусками.

— Дождёмся конца танца и свалим, — пообещала я Эду. Мне тоже выгодно было улизнуть отсюда, так как в зале собралось слишком много тех, кого я не успела предупредить, что сегодня я не Лидия, а Лия. Так и спалиться недолго.

Но на последних аккордах музыки к нам привальсировали мама с папой. Папуля учтиво поклонился ей, как бы показывая всем, что они с мамулей просто партнёры по танцу и не более. Мама, окинув нас с Эдрианом лукавым взглядом, предвещающим захватывающие приключения на наши задницы, чинно кивнула папе и оторвалась от него… Чтобы прицепиться к Эду!

Я такого не планировала!

Чёрт! Чёрт! Чёрт! Мамуля же под действием возбудина!

— Не желаете ли потанцевать со мной, господин… запамятовала… — хотя всё она запомнила, зараза такая.

Н-ну, мама!

— Дарс. Моя фамилия Дарс, — ответил Эд, намеренно подчеркнув отсутствие благородной «де» в фамилии. — Я посредственный танцор, леди, и не смогу подарить вам красивый танец.

— О, Дарс, не смейте отказывать герцогине! — возразила она таким тоном, что я вдруг отчётливо поняла: надо было тикать отсюда раньше.

Я посмотрела на маму страшным взглядом, она ответила своим фирменным лукавым и утянула моего Эда в танцевальный круг. Как раз к первым аккордам кадрили.

Что происходит???

— Па-а-ап… Какого хрена происходит?

— Она твоя мать, Лия, и имеет право познакомиться с будущим зятем.

— Я не готова их знакомить!!! — крик души.

— Возможно, стоило раскрыть ему свою настоящую личность?

— Он… Он презирает элиту, — моя голова поникла.

— И что? Ты планируешь вечно скрывать от него правду о себе?

— Нет. Но сегодня неподходящий день!

— Мой тебе совет, Лия: разберись с этим как можно скорее. И если вы оба пока не готовы принять друг друга как есть, вам лучше сделать паузу, чтобы ты могла нормально доучиться.

— Так… — чуйка подсказала мне, что тут что-то неладно. — Ты что-то знаешь, да?

— Мне не нужно что-то там знать. Сама подумай, понравятся ли Дарсу твои тайны?

Не понравятся. Это я и так знаю.

Но. Не. Сегодня.

Кое-кто давным-давно тянет с решением одного животрепещущего вопроса, поэтому давайте-ка вы с мамой где-нибудь уединитесь, а я вас подкараулю.

Не успела я дождаться конца кадрили, чтобы спасти из мамулиных когтей Эдриана, как:

— Ли-и-идия! — закричал кто-то на весь зал. Точнее, знамо кто. У нас в семье только один такой мальчик-одуванчик с пухом вместо мозгов.

Эмиль.

Я тревожно оглянулась на танцующих на середине зала маму с Эдом. Эд не смотрел на меня. Услышал? Нет?

Тем временем Эмиль развернул меня к себе, обхватил за талию, поднял и закружил.

— Как же я соскучился, ты не представляешь! — признался он.

— Эмиль, поставь меня живо! — зашипела я. — Идём, кое-что расскажу, — и уволокла дядюшку в уголок, чтобы коротко объяснить, что сегодня мы не знакомы, и вернуться обратно, как будто тут и была.

Выбирайте Лидию на свой вкус и цвет:

Стоило нам с Эдом воссоединиться, как между нами вспыхнуло. Не в прямом смысле, а в гормональном, словно это я не маме с папой прилепила пастилки, а нам с Эдрианом.

— Уединимся? — предложила ему.

Вместо ответа меня за руку поволокли прочь из зала, наплевав на очевидцев сего компрометирующего события. С чего это Эдриан действует в открытую?

Целуясь, мы под громкие звуки контрданса протиснулись в прихожую чьих-то гостевых покоев и в щель приоткрытой двери увидели…

Тут занято, да.

Папуля разложил маму на круглом столике и сверкал голым задом. Они настолько отдались процессу, что не заметили появления свидетелей.

Вот это страсть! Я тоже так хочу!

— Это твой брат? С герцогиней? — остолбенел Эдриан.

— Угу, — буркнула я и отправила по две пастилки плодородия им на тылы.

Ура! В этой комнате нет ни одного противозачаточного амулета!

Я жду тебя, мелкий герцогский наследник! Своим появлением ты будешь обязан мне!

Мы с Эдрианом спешно ретировались в соседнее помещение ибо дело сделано, пора и самим оторваться.

— Лия, ты, кажется, говорила, что твой брат женат? — поинтересовался Эд.

— Я не лезу в его личные дела, как и он в мои, — соврала на голубом глазу. — Хочу тебя! Иди ко мне, я больше не могу ждать!

Кажется, удалось его отвлечь от скользкой темы.

Но вместо жаркого секса я услышала:

— Выходи за меня, Лия?

Лидия

Так вот почему он, ни от кого не скрываясь, вёл меня за руку! Потому что ему больше не нужна конспирация!

Это чертовски приятно, когда любимый мужчина хочет видеть меня рядом всю жизнь. Но… Я пока не хочу замуж! Как же моя учёба, карьера?

— Эд… — я растерянно захлопала ресницами. — Ты чего это?

— Я хочу быть с тобой и предлагаю узаконить наши отношения, — он прямо-таки гипнотизировал меня взглядом, опустившись на одно колено и держа в руке открытую коробочку с кольцом.

— Думаю, сейчас это не лучшая идея, — я покачала головой. — Прости. Спасибо за предложение, но пока не могу.

— Почему? — он весь напрягся и выпрямился.

— У меня строгие родители. Моя мама придёт в бешенство, когда узнает… — знаю, чушь порю, но я в растерянности.

— Верю. Раз даже брат муштрует тебя с утра до ночи, представляю, какие у тебя родители, — Эдриан расстроился из-за моего отказа, но не обиделся.

— Я тоже хочу быть с тобой, но как это будет выглядеть? Адептка и ректор… Нам пока лучше скрывать наши отношения.

— Ну что ты, Лия… Когда мы поженимся, тебе больше не придётся учиться.

Что???

— Поясни?

— Это же голубая мечта всех адепток, — он остановил взгляд на моих гневно сжатых в ниточку губах. — Не прикидывайся. Здесь никто не грезит о карьере государственного мага. Девушки поступают сюда, чтобы найти мужа.

Ах, вот он какого мнения обо мне! А как же мои признания? Как же мечта стать лучшим в мире зельеваром?

— Запомни раз и навсегда: я поступила в академию, чтобы учиться. Я будущий зельевар! Это моё призвание, и я сделаю всё, чтобы стать лучшей в этом деле! — я оправила платье и отошла на пару шагов. — А на роль жены поищи себе кого-нибудь из толпы поклонниц!

— Лия, перестань. Не прикидывайся. Ты вертишь хвостом перед мужчинами, как павлин в брачный период!

— Какими ещё мужчинами?!

— Я видел, как ты обнималась с остроухим блондином, пока я танцевал с герцогиней.

— Ты издеваешься? Он мой… родственник! — сначала я хотела сказать «дядя», но вдруг Эдриан уже в курсе, кто такой Эмиль?

— Ты неплохо устроилась: Лессар, с которым ты целовалась на каждом углу, — твой кузен, а этот кем тебе приходится?

— Эд… — я тяжко вздохнула, понимая, что наш жаркий вечер только что стух. Похоже, папа был прав: я должна признаться. — Эмиль — мой дядя, мамин брат.

— Светловолосый полуэльф, который в императорском замке, как у себя дома… Эмиль… Я помню это имя. Он сын принца Тернариэля и принцессы Беатрис. Значит, ты… — рассуждал Эдриан, явно пытаясь понять несостыковку в знаниях обо мне.

— Моё настоящее имя — Лидия де Фиарби, и я боялась признаться тебе, потому что ты говорил, что не любишь элиту, а я к ней отношусь.

— Дай угадаю: Лиэль не твой брат?

— Он мой отец… — мне отчего-то стало совсем стыдно. — Прости. Но это ничего не меняет в моём отношении к тебе.

— Зато меняет в моём, — коробочка с кольцом была небрежно сунута в карман брюк. — Я не терплю ложь и не даю вторых шансов лгунам.

— Эд, пожалуйста! — я преградила ему путь к отступлению. — Я понимаю, что ты разочарован, понимаю, что считаешь меня нечестной, но… Прости. Больше всего я боялась именно такой твоей реакции.

Этот гад покачал головой и остался прожигать меня разочарованно-осуждающим взглядом. Ух, упрямое чудовище!

— Эд? Нам надо поговорить…

— Мы уже поговорили. Увидимся осенью, адептка.

Осенью — потому что Эдриан отправляется на полевые учения с практикантами и до августа передаёт исполнение обязанностей де Уолшу.

— Что? Вот так, значит? Поматросил и бросил? — прошипела ему.

— А ты думала, я стану терпеть твою ложь? — так же ядовито прорычал он.

— Я не лгала! Только скрывала. Но у меня на то были причины!

— Да? И какие же? Развлечься с простолюдином, чтобы набраться опыта?

— Нет!

— Поэтому ты отказалась выходить за меня?

— Я не отказалась, я лишь сказала, что пока рано…

— Что ж, отныне наши отношения переходят в другую плоскость.

Это ведь он не про мою грудную плоскость сказал? Он так пошутил? Меня же нельзя вот так взять и бросить! Он должен влюбиться в меня без памяти и за лапочки принять меня со всеми-всеми моими недостатками. И с герцогским титулом, конечно же. Иначе это никакая не любовь.

— Погорячились, и хватит, — попыталась я вывести разговор в мирное русло. — Всё остальное, что было в наших отношениях, — это правда, — теперь мне показалось, что он меня ненавидит. — Эд? — я состроила жалобную гримаску: глаза — океаны печали, бровки домиком. — Я же тебя люблю…

— Обойдусь как-нибудь без твоей лживой любви, — бросил он и ушёл.

Позже я узнала, что он попросил кого-то из императорских магов отправить его порталом обратно в академию.

Вот так: сегодня я могла стать невестой, а в итоге превратилась в брошенку. Браво, Лидия! Медаль тебе за глупость!

На бал я не вернулась. В душе зияла пустота. А может, и нет у меня никакой души? Только тело, гормоны в нём и дурной мозг.

Любовь-судьба — это всё загоны богини, которая любит помучить своих подопечных.

Любовь-су…

Как ни обзови, а мне чертовски плохо. Это вам не кошачьи гуляния, с концом сезона не пройдут. И зелья равнодушия под рукой нет, и родителям не пожалуешься — у них сейчас процесс сотворения новой жизни.

Я ощутила себя никому не нужной. Хотя… Себе! Себе я нужна! С этой мыслью я и отправилась в дядину лабораторию — варить себе уничтожитель ошибки богини. Ибо такой любви мне даром не надо.

Ничего, что на мне дорогое пышное платье. Я только сейчас обратила внимание, что оно золотистого цвета. Совсем с этими отношениями потеряла связь с материальным миром.

Плевать!

И я сварила себе зелье равнодушия по уже знакомому рецепту. Пила горячим, как чаёк.

Сильная и независимая Лидия (арт куплен, не брать!)

Эдриан Дарс

Спустя месяц

Пожалуй, самым неприятным в полевой практике было то, что среди нынешних пятикурсников затесался Лессар Мейо, кузен одной лгуньи. И всё бы ничего, если бы тот не лез со своими благородными сводническими порывами к ректору.

Эдриан разберётся сам.

Чувства угасают, боль притупляется. Со временем. В некоторых случаях времени требуется больше. Гораздо больше! Но однажды…

Горькая правда в том, что ночами Эдриана одолевал панический страх, что Лии больше нет. Совсем нет. Сам её образ, до безумия обожаемый им и необходимый, как кислород, был выдумкой.

Лия, то есть Лидия, оказалась герцогиней, близкой родственницей императорского семейства. Такие не выходят замуж на простолюдинов. Её отец — одинокое исключение, и то, вероятно, мать Лидии выскочила замуж из чувства протеста против навязанной воли родных. Не суть.

На этот раз мезальянсу не бывать, и именно поэтому Лидия скрывала правду. Девочка влюбилась, и ей нравилось жить в выдуманной сказке, чтобы потом, наигравшись, вынырнуть во взрослую жизнь.

Вот только любовь-судьба… Что если она настоящая? Даже отец Лидии признал это и не настаивал на окончательном расставании, а лишь требовал отсрочки.

Проклятье! Лидия не обманывала про любовь. Встречи во снах, особенность её крови, изобретённое ею зелье против тьмы… Она не заслужила столь резкого разрыва и, уж подавно, не виновата, что родилась в знатной семье.

Зря он погорячился на балу.

Надо будет попросить у неё прощения. Как только завершится полевая практика, Эдриан поговорит с Лидией.

Вот только пустые сны, навязчивые мысли и боль в груди напрочь лишили его отдыха. И в один серый безрадостный день Эдриан допустил ошибку, которую не прощал своим адептам: забыл выставить силовой щит.

Арбалетный болт угодил в аорту. Дело плохо. Если выдернуть стрелу, то смерть наступит за минуту.

— Что ж вы не пользуетесь своими советами? — первым до ректора добрался Лессар с лекарской сумкой.

Эта ситуация — издёвка судьбы, не иначе. Либо этот выскочка нарочно следил за ним.

Сначала было остановлено внутреннее кровотечение.

— Лежите смирно, постарайтесь расслабиться, — скомандовал адепт.

Эдриан и без того трупиком лежал на спине. Арбалетный болт в брюхе не располагает к активным телодвижениям.

— Что у вас с Лидией?

— Это не ваше дело, — огрызнулся ректор на бестактный вопрос.

— Вообще-то моё, — не согласился нахал. — И хотя мне не слишком-то приятно от мысли, что мы с вами станем родственниками, поступать так с Лией я вам не позволю.

— Она меня обманывала, а не я её.

— Не обманывала, а скрывала. И, судя по вашей реакции на её тайну, не зря. А теперь послушайте меня очень внимательно: я единственный целитель в радиусе трёх километров, поэтому, стоит мне выдернуть стрелу, вы отправитесь на тот свет через минуту. Мне даже не придётся убивать вас, хотя, признаюсь, меня посещают такие мысли.

— Я не боюсь смерти, — взгляд ректора был тяжёлый и злой.

— А зря. Потому что, умерев, вы обречёте дорогого мне человека на долгую и омерзительно несчастливую жизнь. И за это я вас презираю, — Лессар разрезал кинжалом одежду Эдриана, затем одной ладонью надавил ему на живот вокруг места, куда вонзилась стрела, а второй вытащил из тела оружие.

От болевого шока и кровопотери Эдриан потерял сознание. На этот раз даже тьма не всколыхнулась, чтобы захватить его тело.

Лидия

Спустя месяц

Какая прелесть в свободе? — можно отлично сдать сессию, не тратя ночное время на развлечения; можно сделать прорыв в зельеварении, который на сей раз будет открыто увековечен в науке; можно не бояться, что мой любимый мужчина причинит мне нестерпимую боль и бросит… Потому что он уже сделал это.

Не будем о грустном.

Жизнь прекрасна и удивительна. А удивительна она тем, что удивила моих родителей грядущим пополнением!

Мама была в ярости, когда узнала. Папа испытал смесь вины и злости, потому что его учёба в академии, похоже, вскоре накроется детской ванночкой для купания.

Обрадовалась новости одна я, ну, может, ещё бабуля с дедулей.

Однако и мои чаянья не оправдались: братик или сестричка у меня появится в количестве одна штука, хотя должна была быть как минимум двойня, как у Амавера. Но спасибо Лорене хотя бы за это. Я буду не одна!

Это лето моего одиночества: Кэт с Эмилем нашли общую волну, и их теперь не разлепить; Лессар до середины августа на полевых учениях, а больше друзей у меня нет.

Так что я только и делала, что помогала родителям в делах герцогства, доводила до идеала вакцину, после которой Эдриан перестанет зависеть от меня, и гоняла чаи с мамулей, у которой после периода токсикоза наступил круглосуточный зверский аппетит.

— Лидия, что у тебя случилось с твоим ректором? — спросила мама таким тоном, что даже мне, тёртой деловой колбаске, стало не по себе.

Мы заседали в большой гостиной, так как роскошная молочно-золотистая обстановка в ней напоминала интерьер императорского дворца, который мама очень любила.

— Ничего особенного. Он порвал со мной, как только узнал, кто я.

— Эх, — недовольно вздохнула она. — Вечно мы, женщины, выбираем себе сирых да убогоньких.

— Он нормальный! — воскликнула я, но тут же стухла. — Был…

— Да? А то, как он кривится, глядя на титулованных особ? Да он настоящий дикарь! Бьюсь об заклад, что у него за пазухой есть ещё более жирные тараканы, которым ты не обрадуешься. Лучше бы тебе попался кто-нибудь из твоего круга. Непонятен мне промысел богини…

— Я разберусь, мам.

— Поверь, я сейчас вовсе не о его отсутствующем титуле и не о деньгах. Я желаю тебе только лучшего. С Эдрианом ты намучаешься. Поверь мне, я испытала эти тяготы на собственной шкуре.

— Папа не был сирым и убогим!

— Был! Ещё как был! — горько усмехнулась мама.

— Да ну?

— Когда я впервые его увидела, на нём были расползшиеся по швам чужие обноски. Ботинки он подвязывал бечевой, чтобы не потерять подмётки. Он упрямо отказывался принимать помощь. Гордость и бедность — это ядерная смесь. Над ним издевались, травили. Я и пожалела его.

Мне даже не представить папулю таким, каким его описала мама. Я его всегда видела красивым, подтянутым, сильным. А прошлое — это уже не настоящее! Вот бы мне и своё прошлое тоже вычеркнуть…

— То есть ты даже не любила его?

— Любила, конечно! Но с примесью жалости. Знаешь, меня одолевала этакая тяга вечно спасать его. О, даже не припомню, сколько раз я это делала, — разоткровенничалась моя родительница.

— Разве оно не стоило того? Ты жалеешь, что вышла за папу?

— Жалею. Иногда. Когда он меня вконец выбесит. Но потом это проходит, и я снова становлюсь счастливой женой, — улыбнулась маман, и я заметила грустинку на её лице.

— Что, мам? Что тебя тревожит?

— Я никогда не чувствовала себя свободной. Речь не про отношения. С самого детства я была под гнётом отца, потом на меня свалились дела герцогства и родительство… Всегда на мне лежала ответственность, и это выматывает. Только я обрадовалась, что ты выросла и скоро можно будет передать тебе титул управляющей герцогини, как ты заявила, что не хочешь принимать его. И… — она глубоко вздохнула. — Я тебя понимаю. И не тороплю. Насладись свободой, забудь на время о личных проблемах — и просто радуйся жизни!

— Спасибо, мам. Я, пожалуй, знаю, как воспользуюсь твоим советом. А что насчёт тебя?

— Я поговорила с мамой и Терном, и они согласны на время взять на себя дела герцогства. Тем более, они подключились уже почти год назад, и это не будет для них чем-то новым.

— Это здорово, мам!

— Да. И мы с Лиссом отправляемся в путешествие на три недели. Вдвоём!

— Как? И вы тоже? — а я-то думала, что моя идея прогуляться по столицам соседних стран и искупаться в южном море хоть сколько-нибудь оригинальная.

— Ну-у, по поводу тебя я не уверена, — просияла родительница, глянув мне за спину. — Надеюсь, новости о смене твоего семейного положения подождут нашего возвращения?

Я оглянулась — на пороге гостиной стоял Эдриан, держа в руке приметную квадратную коробочку из красного бархата.

Не плакать! Не плакать!