Лишняя. Ты мне (не) нужна

Глава 2. Сар-р-ра!

Сара Тарковская

Стоять, как вышколенная императорская гвардия сил больше не осталось: колени подгибаются, ноги трясутся, боль чувствуется в каждой клеточке моего тела. Кажется, ещё несколько минут и я не выдержу, рухну, распластываясь на полу.

— Ну сколько ещё? — вою мысленно. Хочу задрать голову наверх и спросить у Великих: «за что они так со мной?!»… вроде бы только хочу, однако, зачем-то поднимаю голову и встречаюсь с раздражённым взглядом моей дорого́й тётушки.

— Чтобы к вечер-р-ру убор-р-ка была закончена! — достаточно любезно… приказывает.

К подобному тону в нашем тёплом общении я привыкла, но это её «р-р-р» сбивает с толку. Обычно Алисинья переходит на рычание, когда сильно волнуется или злится, или… нервничает?!

Неужели я пропустила что-то важное, пока летала в глупых воспоминаниях?

Быстро начала перебирать в голове события последней недели.

Что я могла натворить? Где-то не так посмотрела, не то сказала или же кто-то донёс обо мне очередную лживую информацию? Вроде бы ничего не было… Но насчёт последнего предположения я не уверена. Сёстры любят «пошутить» и сочинить какую-нибудь нелепицу, в которую все безоговорочно верят… Ух!

Надеюсь, что причина её возбуждённого состояния всё-таки не связана со мной. В противном случае мне придётся выслушать ещё и тираду о разочаровании в нерадивой племяннице.

— А второго захода я просто-напросто не переживу! Свалюсь от боли и усталости. И плевать, что обо мне подумают и какое последует наказание!

Я очень устала, хоть и не показываю этого окружающим. Последний год в общей академии самый сложный и важный… от него зависит моё будущее… и главное, моя свобода.

Украдкой посматриваю на Алисинью, пытаясь отыскать ответы или хотя бы подсказки. Её мимика слишком красноречива, и по ней можно многое прочесть.

Взгляд недовольный, густые светлые брови сведены к переносице, образовывая глубокую морщину. Губы поджаты в тонкую линию, а ноздри достаточно крупного носа раздуваются от тяжёлого дыхания.

В целом, нет ничего удивительного — обычное выражение лица герцогини Тарковской, когда мы остаёмся наедине. Главное, что молнии не метает, искры из глаз не вылетают и слюной не брызжет… Значит, я, скорее всего, ни при чём.

Тогда что же случилось?

— Сегодня мы ждём очень… — женщина поднимает указательный палец вверх, дабы подчеркнуть значимость своих слов, и продолжает: — очень важных гостей. Особняк должен сиять! Что от тебя тр-р-ребуется — знаешь. Гостиная, столовая, кор-р-ридоры на первом этаже, — деловито перечисляет, теперь уже загибая пальцы, — тебе всё ясно, Сар-р-ра?!

— Конечно, тётушка, — быстро выпаливаю, а она кривится от подобного обращения. Да и ладно.

Облегчённо выдыхаю, потому что я не виновата! А предстоящая уборка огромного дома? Пф-ф-ф! Пустяки. Мне не привыкать. Не знаю, к счастью это или к сожалению…

— Тогда за р-р-работу! — взглядом указывает на дверь, ясно давая понять, что разговор окончен.

Я, не задумываясь, делаю книксен и резко разворачиваюсь, чтобы как можно скорее сбежать из комнаты… хочу сделать шаг, но останавливаюсь под громкое цоканье.

Что ж за день-то такой!

На радостях совсем забыла, что лёгкий поклон Алисинья считает неуважением к своей величественной особе. Разворачиваюсь обратно с искренней извиняющей улыбкой на лице, на что та лишь закатывает глаза и бубнит:

— Никакого воспитания у этой девчонки! Свалилась же на наши головы!

Я игнорирую её выпад, приседаю в глубоком реверансе и застываю, согнувшись практически пополам. Ноги тут же начинают дрожать. Боль никуда не делась, я лишь абстрагировалась от неё на время, пока размышляла и выслушивала указания.

В глазах скапливаются слёзы, дышать становится тяжело — форменное платье сдавливает грудь, но я упрямо терплю.

Ни за что и никогда не покажу своей слабости!

Герцогиня Тарковская намеренно медлит… наказывает, показывает моё место в этом доме, на секундочку, в моём родном доме. И пускай! Осталось чуть больше пяти лет… и я исчезну из их жизни. Навсегда! Что для меня эти несколько лет против десяти прошедших? Ничего. Я справлюсь!

— Можешь идти, — лениво произносит, а я мигом вылетаю из комнаты, с нестерпимым желанием наконец-то снять эти ненавистные туфли!