Лист

Солнце полное палило,

пеленая цитрус.

Нимфа Эхо полюбила

юного Нарцисса.

Кудри круглые. Красавец!

Полюбила нимфа.

Кончиков кудрей касалась,

как преступник нимба.

А Нарцисс у родника,

вытянут, как пика,

в отражение вникал

собственное пылко.

У Нарцисса отрешенье.

От себя в ударе,

целовал он отраженье,

целовал и таял.

Как обнять через полоску

дивное созданье?

Он страдал и не боролся

со своим страданьем.

— Я люблю тебя,—

качал он

головой курчавой.

— Я люблю тебя! —

кричала

нимфа от печали.

— Горе! — закричал он.

— Горе!

нимфа повторила.

Так и умер мальчик вскоре,

в скорби испарился.

Плачет нимфа и доныне.

Родники, долины,

птицы плачут, звери в норах,

розы, кипарисы.

Ведь не плачущих не много.

Есть. Но единицы.

С тех времен для тех, кто любит

и кого бросают,

запретили боги людям

громкие признанья.

Если невзначай польются

слезы от предательств,—

запретили боги людям

громкие рыданья.

Даже если под мечами —

помни о молчанье.

Ведь в любви от века к веку

так. Такой порядок.

Пусть не внемлет нимфа Эхо,

пусть не повторяет.