Литературная Газета 6254 ( № 50 2009)

Подробности

Литература

Подробности

ПОЭЗИЯ

Константин ВАНШЕНКИН

* * *

Сладостно липы

Пахнут порою ночной…

Скрипы и всхлипы

Вновь у меня за стеной.

В каменных недрах

Трепетной жизни костяк.

Только лишь недруг

Скажет, что это пустяк.

Мокрые липы.

Свет на холодной траве.

Старые клипы

Из молодого ТВ.

Вновь оглянуться

На продолжительный путь,

То есть проснуться,

Чтобы уже не заснуть.

В гостях у Луконина

Две пары боксёрских перчаток –

Сурового спорта печать.

Полно было тем непочатых,

Пока догадались начать.

Забавная с виду картинка:

За окнами шелест листвы,

А для самого поединка

Бойцы не особо трезвы.

Боксёрских перчаток две пары,

Нырки и уклоны судьбы,

Однако же сами удары

По совести слишком слабы.

А чем же окончится схватка?..

В похожих, наверное, снах

Поэты сопят уже сладко,

Боксёрских перчаток не сняв.

Футбольный класс

Футбольный класс – не позолота,

А самого футбола суть:

Удары с ходу или с лёта,

И гол забит – не обессудь.

Обманный финт, рывок по бровке,

Не огорчаться нипочём.

Наихитрейшие уловки

И есть владение мячом.

Профессионализму впору

Вы демонстрируете класс –

Поаплодировать партнёру

За безупречно точный пас.

Конец матча

Футболистов краткий сговор

Перед бьющимся штрафным.

Но удар был слишком скован,

Ничего не вышло с ним.

Опостылевшая сценка –

Огорчение твоё.

Снова выстроена «стенка»,

Снова мяч попал в неё.

Но опять себя неволишь,

Хоть и ноги, как свинец.

А добавлено всего лишь

Две минуты – и конец.

Момент успеха

Так спортсмен, победивший далече

От своей восхищённой страны,

Её флаг приспособив на плечи,

Видит в яви небесные сны.

Вереница

Оставляя зыбкий след,

Странно близок,

Шелестит прошедших лет

Длинный список.

Осторожно входят в сей

Поздний офис

Детство, юность, то есть всей

Жизни опись.

А прекрасных лиц каких

Вереница!..

Но уже всех помнить их

Стал лениться.

Памяти Симки

У каждого свой личный идеал,

Приправленный то сладостью,

то солью.

А ты в себе безмерно поощрял

Любовь и тягу к всякому застолью.

По жилам растекающийся яд,

Свеченье лиц, почти мгновенно милых.

Твои воспоминанья состоят

Из дней рождений, свадеб и поминок.

Выбор

Тяжело расставаться,

Но нельзя оставаться.

Что поделаешь тут,

Если там тебя ждут?

Был недавно, да выбыл…

Так жесток этот выбор,

Что порою сильней

Бедной жизни твоей.

* * *

Я – профессионал,

Собою не доволен,

И у меня канал,

Где сам я подневолен

И сам себе конвой

До зимнего рассвета.

А будет ли отбой –

Кто даст ответ на это?

Репетиция

Всё размечено в оркестре

С головы до пят.

На своём законном месте

Скрипочки скрипят.

Купание

Проявила снова прыть,

Чтоб до берега доплыть.

Накупалась нынче всласть,

Еле-еле добралась.

Я на цыпочках стою,

Дна почти не достаю.

А вода стоит у рта,

Как последняя черта.

* * *

Что за рот, что за стать!

Но ведь трудно застать.

Как осенний каприз,

Дождь стучит о карниз.

Что за стан, что за стать!

…А теперь будем спать.

* * *

Он любит одну женщину –

Изменила в свой срок.

Дать хотел ей затрещину,

Но решиться не смог.

А была эта женщина,

Говорящая: «да!»

Но что ею обещано –

Для неё ерунда.

Ревность

Говорят, что ревность

Часто на беду –

Не такая редкость

В жизни и в быту.

Вдруг в вагоне скором –

Только и всего? –

Потрясённым взором

Вперилась в него.

Ехали со свадьбы

Собственной! Пустяк?..

Миленькие, знать бы,

Что всё будет так!

Отрок

Был ли он смел,

Или робость замучила,

Долго смотрел

Как-то слишком задумчиво.

И вдруг легко,

Что не свойственно отроку,

Так высоко

Молча взял её под руку.

Умение

Подружка умела

Его подбодрить,

Свободно и смело

Про всё говорить.

«Целуешь порочно», –

Шепнуть напрямик,

Чтоб чувствовал прочно

Себя в этот миг.

Сквозь сон

Когда густела мгла

За окнами ночными,

Она сквозь сон могла

Шепнуть другое имя.

А он? Средь всей муры,

Где сновиденья хлипки,

Он только до поры

Не замечал ошибки.

Реклама на НТВ

Словно один продолжительный жест,

Множество суток

На НТВ существует сюжет-с

Про проституток.

В дождь и в морозно клубящийся пар

С птичками теми

На НТВ процветает пиар

В заданной теме.

Близ нескончаемой телестрельбы,

Прочего хлама

Действует в качестве главной судьбы

Эта реклама.

* * *

Заблудившийся пёс,

Потерявшийся кот.

Убиваться всерьёз –

Только лишний расход.

Всё бывает вокруг,

И нередко к тому ж.

Потерявшийся друг,

Заблудившийся муж.

Муж подруги

Пока они живут, не тужат,

И всё в их доме пополам,

Ты на подружкиного мужа

Заглядывалась по утрам,

Гостя у них. Ведь после ночи

Подруга всякий раз была

Переменившаяся очень –

Тиха, задумчива, мила.

Копны

Помню, вкусно пахли копны

В дымке гаснущего дня.

Только были неудобны,

Да и он ласкал меня.

Неудобно, как лежала,

Как колола кожу ость,

Или ногу отлежала

И не чувствовала кость?

Неудобно – в смысле стыдно?

Что уж речь об этом весть!..

Помню, копны пахли сытно,

Ведь хлеба на то и есть.

Причина

«Он жить бы без неё не смог!..»

Но умерла – женился снова

Через довольно краткий срок,

Проникновенно и сурово.

Я не судья чужих судьбин,

Однако же заметить смею:

Он просто жить не смог один –

Неважно, с нею ли, не с нею…

* * *

Эта женщина стара

Главным образом с утра.

Но порою вечерами,

Как портрет в старинной раме

Или в отблесках костра –

Моложава и остра.

Любовная кабала

Любовная кабала

И в юности, и под старость.

По-прежнему, как была,

Так, собственно, и осталась.

И он, добровольный раб,

Приемля её как благо,

Взбегает на этот трап

Всё так же к поднятью флага.

Недостаток

Не хватало ей в нужный момент

Непременного чувства отбора

И умения вымолвить: «нет»,

То есть проще – прямого отпора.

И теперь не готова опять

Для решения этой задачи,

Чтобы прямо в глаза отказать

Или как-нибудь сделать иначе.

Яблоко

А яблоня отягощена

Великолепными плодами.

Из-за забора крикнул: – На!.. –

Одной бубновой юной даме.

Была смешлива и смела,

А развлечений слишком мало –

Колени круглые свела

И ловко яблоко поймала.

Близость

Снова в летнюю ночь,

Переполнена пылом,

Обниматься не прочь

С лейтенантиком милым.

Ах, какие дела –

С лейтенантиком милым!

Это близость была

Между фронтом и тылом.

– Погоди, не спеши! –

Так ему лопотала.

А в непрочной тиши

Им война рокотала.

Первый налёт

Помнишь то время, дедуля,

Или поверим в молву?..

Двадцать второго июля

Первый налёт на Москву.

Будто открыта аллея

Выбранный путь не тяжёл.

Вроде у них юбилея –

Целый же месяц прошёл.

Против Тверской и Арбата,

Наглости хамской полна,

Пёрла ночная армада,

Шла за волною волна.

Как поведу свою речь я,

Если так больно болит!

Милое Замоскворечье

Слишком уж ярко горит.

Корчатся крыши, пылая,

Но уже видится мне

Тот истребитель Галлая,

Сбивший проклятый «Дорнье».

В сорок третьем

Строгие приказы были в силе,

И пробил касающийся нас.

Под Москвой в «телятник» погрузили

И спеша отправили в Донбасс.

Выпрыгнул из душного вагона

Среди ночи тёмной и густой

«Рекрут прошлогоднего пригона»,

Как назвал солдатика Толстой.

Покиданье временного крова,

Крупная холодная роса

Да в ушах звучащие сурово

Младших командиров голоса.

Из армейских запевал

По карнизу дождик тикал.

Спал задумчиво больной,

Получивший важный титул,

Присуждаемый войной.

Он, пройдя своей стезёю

Из армейских запевал,

Увлажнить глаза слезою

Очень многим успевал.

Инвалиды утром

Утром, в бритвенных порезах,

Что для них пустяк,

Инвалиды на протезах,

Как на запчастях.

Им подробность не чужая

И зубной протез.

А живут, не выражая

Хоть какой протест.

Движение боли

Не оттого ль наверняка,

Что за окошком снег стеною,

Болит то каждая рука,

То сердце вздрагивает, ноя?

Но происходит почему,

Задумываюсь поневоле,

Всю ночь по телу моему

Перемещенье этой боли?

Уход

Уход за больным…

Беззвучно, без кашля и стона,

Он спит, а над ним

Высокого жара истома.

Уход за больным,

С которым мы словно в разлуке,

Настолько родным,

Что вдруг опускаются руки.

Укол и компресс.

И клюквенный морс у постели.

А жизни – в обрез.

Неужто врачи не успели?

Таинственный код

Страданья. Изучен он, что ли?..

А следом уход

Больного – от жизни и боли.

Снятся люди…

Снятся люди, кого уже нет,

Но во сне они будто живые

И притом, сквозь сумятицу лет,

Появляются часто впервые.

Прибывают из бывших времён,

Но не самые близкие наши, –

Я не помню их даже имён,

Столь случайны сии персонажи.

Для чего-то являются мне,

Но находятся будто бы с краю.

Вспоминаю их только во сне,

А проснувшись, тотчас забываю.

Воспоминание о ВДВ

Мне дружок письмецо

Написал из больницы:

«Помнишь ветер в лицо?

Вообще наши лица!

Встряска душу бодрит,

Но смущает мгновенье:

Купол хоть и раскрыт,

Есть ещё приземленье.

А теперь на беду

Стали косточки ломки.

Знал бы где упаду,

Подстелил бы соломки».

Коллега

Он был настолько свой-пресвой,

Что иногда сказать хотелось:

– Немного смелости присвой,

Откуда эта мягкотелость?

Среди бесчисленных начал,

Готовых заново начаться,

Он на собраниях молчал,

Но в пользу всё-таки начальства.

Стихи во сне

Стихи во сне… Сказал: да ладно!..

Запомню… Утром запишу…

Отнёсся больно уж прохладно

К листочку и карандашу.

Вновь задремал, объятый ленью,

Утратив начисто запал.

Возможное стихотворенье

Так непростительно заспал.

Зоопарк и цирк

Испытывает злоключения

Зверьё, попавшее сюда, –

Пожизненное заключение

Не по решению суда.

Пожизненное заключение! –

Хоть не навязывают труд

Да за жратву и за лечение,

Спасибо, денег не берут.

А в цирке, там не станут баловать

За то, что просто на виду,

А в цирке, там извольте вкалывать

За минимальную еду.

Выгул

Попав в ответственности сети,

А не для собственных забав,

По скверу топчутся соседи,

Выгуливающие собак.

И всё дороже с каждым годом

Сквозь голубую пелену

Земля, под зимним небосводом

Выгуливающая Луну.

Воспоминание о декаде

Утром, поев,

Лезем в автобус.

Горный рельеф,

Поднятый тонус.

Вижу: в окне

Всадников пара.

Будто во сне –

Склон и отара.

Домиков ряд.

Кажется, шахта?

Грозно горят

Краски ландшафта.

Зеркало вод.

Солнце и парус.

Ровно ревёт

Новый «Икарус».

Буднично-свят

День над страною…

Дремлют и спят

Те, кто со мною.

Ветер в лесу

Затеяв грозную игру,

Ошеломляюще-упруго

На нестихающем ветру

Стволы заходят друг за друга.

На той зарядке роковой,

Себе ломая поясницы,

Они рискуют головой,

Но это позже прояснится.

Хотя б какой-нибудь навес!

Ещё чего! Не много ль чести, –

Когда кругом гудящий лес

Изображает бег на месте?

Закат в ельнике

Как пехотинец бедовый,

Сбросив недавний свой форс,

Под этот полог еловый

Свет по-пластунски прополз.

Много умеющий ратник,

Был он достаточно смел,

Но под нависнувший лапник

Дальше пролезть не сумел.

Там неподвижно стояла

Терпкая хмурая хмарь –

До середины подвала

Лишь добирался фонарь.

Дворянские места

Столкнёмся с озёрной ряскою,

С беседкой наверняка.

Ведь эти места – дворянские,

А рядом ещё река.

Хорошая рыбка удится

Средь вдумчивой тишины.

На этой же самой улице

Мы в гости приглашены.

Приятно, что пёс на привязи,

А ужин почти готов,

И в воздухе бродят примеси

То яств, то ночных цветов.

А небо горит, как лезвие,

Закат этот чист и прост.

И нам не понять впоследствии –

Откуда же столько звёзд?

Сны

Долго в берлоге он спал,

Сверху снежком занесён.

С тела существенно спал

За продолжительный сон.

Если б так было с людьми,

То сквозь неясные сны

Спал бы и я до восьми,

Как тот медведь до весны.

Жизнь гардероба

Переполнен зимой гардероб

Безусловно любого театра:

Шуб охапки, из шапок сугроб –

Тучей белка, песец и ондатра.

Но – весна! Тот уже без пальто,

Этот в куртке – апрельская проба…

И как будто бы что-то не то

В поредевшем лесу гардероба.

Дверь

Дверь запер мальчик изнутри.

Не осознав это как шалость.

Открыть пытался раза три,

Но ничего не получалось.

Отказывался понимать,

Уже не слушая и плача,

Про что ему толкует мать,

А также в чём его задача.

А на площадке, факту вслед,

Волнующиеся соседи,

Чтоб дать решительный совет

Или участвовать в беседе.

В своей сердечной простоте

Они здесь с самого начала…

А есть ли что-то на плите –

Мать всё ещё не сообщала.

Многодетные семьи

Под усадебной сенью,

Средь полей и полян,

Многодетные семьи

У дворян и крестьян.

И в фабричном бараке

Полно ребятни –

На свету и во мраке

Все вроде родни.

Уцелевшее семя,

Узнаваемый след.

Многодетные семьи

Незапамятных лет.

Общения

Жизнь у матери тяжела,

Распорядком своим ведома:

Просыпался – уже ушла,

Засыпал – ещё нету дома.

Дел у матери полон рот,

Для ребёнка два-три урывка.

Но дороже иных щедрот –

Воспитательная улыбка.

В детстве

Ничего не предрекая,

Опасений лишена,

Безупречная такая

Раздавалась тишина.

Но тревожили впервые,

Как предвестники потерь,

Иногда звонки ночные –

Телефонные и в дверь.

У воды

Сбросила возле воды сарафан

И распрямила задумчиво стан.

Выше колена заметен синяк.

Может, ударилась где-то в сенях?

Иль это пальцев настойчивых след?

Иль вообще объяснения нет.

18.12.2009 15:56:38 - Stanislav Alexandrovich Krechet пишет:

Помогает жизни

Как хорошо, что есть Константин Ваншенкин и есть Литературная газета! Давно уважаем этого поэта и с радостью читаем. Я пишу из Фрязина, возможно Константин тоже отсюда . Знаю многих людей, которым стихи и проза Константина Ваншенкина помогают и помогают жить. Спасибо!

17.12.2009 15:33:08 - Алексей Фёдорович Буряк пишет:

На стихи Константина Ваншенкина

Запомнились ваши "У воды" /Сбросила возле воды сарафан И распрямила задумчиво стан. Выше колена заметен синяк. Может, ударилась где-то в сенях? Иль это пальцев настойчивых след? Иль вообще объяснения нет./ Видна наблюдательность известного поэта... У нас частенько наблюдается безучастье и безразличие к увиденному... Об этом хочется написать, только что сочинённое "Главная заслуга": / Мы что-то болтаем, частенько и пишем,/ Друг другу суём не шедевр, чепуху./ Скулим про своё, а другого не слышим/, Не жалуясь на слепоту, глухоту.../ Не слышим соседа, приятеля, друга,/ Родную сестру, брата, маму, отца./ Вот в этом главнейшая наша заслуга, - / Не слышать, не видеть живого лица./ С уважением, Алексей Буряк, Днепропетровск. burur@mail.ru