Литературная Газета 6294 ( № 39 2010)

Назначенные сроки

Литература

Назначенные сроки

ПОЭЗИЯ

Стихи из новой книги «Года любви и дни печали»

Андрей ДЕМЕНТЬЕВ

* * *

Бог в помощь тому,

Кто старается…

Кто в помыслах твёрд

И в решениях скор…

А леность

Всевышним карается,

Хотя не о ней

Я веду разговор.

Быть может, в наш век

Устарела пословица:

«На Бога надейся,

А сам не плошай…»

Но коль нет удачи, –

И рыба не ловится,

И засуха губит

Живой урожай.

И сводит на нет

Все людские старания

Холодная воля

Нежданной Судьбы…

Как бьёт землю смерч,

Горем души изранены.

И падают слёзы

На голос мольбы.

Всевышний всё видит…

И горькое бремя

Земных неудач

Растворится во мгле.

И будет в тот миг

Бог незримо со всеми.

Как был Он когда-то

С людьми на земле.

* * *

Северный Кавказ –

Швейцарские пейзажи.

Горные вершины,

Грусть и красота…

Мне бы здесь остаться.

Я бы славно зажил.

Да не отпускают

Отчие места.

Пятигорск

* * *

Мой читатель уходит.

Покидает меня.

Книголюбов в народе

Меньше день ото дня.

Кто-то возраст свой лечит.

Нездоров, стало быть.

А иным просто нечем

За стихи заплатить.

Те, кто бизнесом занят,

Книг не любят читать.

Не страницы, а мани

Им привычней листать.

Всё равно я не верю,

Что разлука пришла.

С обоюдной потерей

Не смирится душа.

Всё вернётся когда-то

Вновь на круги своя.

Это жизнь виновата

В том, что в панике я.

* * *

Я прожил нелёгкую жизнь,

Как вся дорогая страна…

Мне сердце шептало:

«Держись!

Иные придут времена…»

Пришли…

Но не те, что я ждал.

Пришли времена «воротил»,

Эпоха ворюг и менял,

И вновь этот мир мне не мил.

А нас – ту великую часть,

Что держит страну на плечах,

Ввергают, как прежде, в напасть,

Чтоб свет в наших душах зачах.

Я прожил нелёгкую жизнь.

И злобится память моя.

А сердце мне шепчет:

«Держись…»

Держусь за таких же, как я.

Сказание об Андрее Вознесенском

На Пятой авеню

Я встретился случайно

С открытым внове шармом

И с юностью своей.

На солнечной витрине

Висел пиджак печально,

Такой же, что когда-то

Носил мой друг Андрей.

Мистическое чувство

Мне душу опалило.

И распахнул я двери,

Поверив в чудеса.

Но чуда не случилось.

И я ушёл уныло

От образа Андрея.

Не осушив глаза.

Я перепутал годы,

Смешал все наши даты

В надежде, что нежданно

Жизнь обратится вспять.

Но друг мой виновато

Смотрел из дальней дали

И ничего в ответ мне

Уже не мог сказать.

…Он мчался по Нью-Йорку,

С иголочки одетый,

Как будто поднимался

Над залами Москвы.

И васильки Шагала,

Что были им воспеты,

Смотрели вслед с плаката

Глазами синевы.

В машине пел Боб Дилан,

И давней песней этой

Певец прощался с другом,

О чём никто не знал.

Последняя поездка

Великого поэта…

Но ждал Политехнический –

Его любимый зал.

…Я вижу эту сцену.

Царит на ней цветасто

Сверхсовременный витязь

И поднята рука.

Встаёт над залом властно

Во весь свой рост великий

Единственная в мире

Надёжная строка.

Он был пижон и модник,

Любил цветные кепки

И куртки от Кардена.

И шарфик a Paris.

И рядом с ним нелепо

Светился чей-то галстук,

На чьих-то старых брюках

Вздувались пузыри.

Не зря же и в стихах он

Так увлекался формой,

Что вмиг был узнаваем

Почти в любом ряду.

А что всех удивляло, –

Ему казалось нормой,

Когда бросал алмазы

В словесную руду.

Я не хочу мириться

С его земным уходом.

Не может свет погаснуть,

Когда падёт во тьму.

И Господа просил он

Послать ему второго,

Чтоб поровну общаться,

Он так был одинок…

Господь не принял просьбу.

Не делят Божье слово.

Жил без дублёра Пушкин.

И Лермонтов, и Блок.

По синему экрану

Летят куда-то птицы.

Легки и чутки крылья,

И музыкален звук…

Но птиц тех белоснежных

Я принял за страницы,

Умчавшиеся в вечность

С его уставших рук.

В своих стихах последних

Немногого просил он:

«Храните душу чистой,

Не троньте красоту…»

Был голос полон силы.

В нём столько было веры,

Что мир, устав от крика,

Услышал просьбу ту.

НЬЮ-ЙОРК–МОСКВА

* * *

Мы дорогу к Богу выбираем сами.

Не страшит идущих высота…

Иудеи обрели её во Храме,

Христиане начали с Креста.

И какой бы мы ни шли к Нему дорогой,

Все они сойдутся в Небесах.

Припадут с мольбой к Престолу Бога

В равных просьбах – грешник и монах.

Лишь бы мы в пути не оступились,

Даже если тягостен подъём.

И тогда нас не оставит

Божья милость,

Ни на этом свете, ни на том…

ИЕРУСАЛИМ

* * *

Живёт поверье – лишь весна приходит

И соки по стволам начнут свой путь,

Незримо помогаем мы Природе

Утраченную мощь её вернуть.

Через восторг свой и своё дыханье

Мы делимся с деревьями собой…

Не потому ли по весенней рани

Вдруг со здоровьем происходит сбой.

Поспешно мы глотаем витамины,

Не понимая, что произошло.

Но тополя, берёзы и рябины

От нас берут и силы и тепло.

Нам не дано с Природой расставаться…

В тяжёлые минуты или дни

Она нам дарит все свои богатства,

И нет у нас надёжнее родни.

Так и живём, друг другу помогая.

И в этом нашей близости секрет…

Лес открывает мне ворота рая,

Я душу распахну ему в ответ.

* * *

Ане

Улыбнись…

Тебе идёт улыбка.

Радость из неё мне сотвори.

Я поймаю золотую рыбку,

И желанья сбудутся твои.

Правда, я пока ещё ни разу

Золотую рыбку не ловил.

Просто все мы жили в мире сказок,

Этот мир мне и поныне мил.

Хочется порою впасть в наивность,

Словно жизнь лишь только началась.

Золотая рыбка оказала милость –

Приплыла сама к истоку синих глаз…

* * *

Сын вопросами измучил взрослых.

Всё интересует пацана:

Кто под вечер зажигает звёзды?

Почему не падает луна?

И куда под утро пропадают

Звёзды с небосклона и луна?

Почему нам солнце столько солнца дарит,

А луна и летом холодна?

Милый мальчик, всё поймёшь попозже.

Разберёшься в тайнах бытия.

Но пока ещё ты мало прожил,

Жизнь не хочет огорчать тебя.

Срок придёт – вопросов набросает,

Огорошит хитростью друзей.

И твою наивность покромсает

Ради безопасности твоей.

А пока живи наивно и открыто.

Юный мир до удивленья прост.

Всё придёт – заботы и обиды,

Что загадочней луны и звёзд.

* * *

Дождь перестал стучаться в окна.

И стало тихо, как в раю.

Берёза, что насквозь промокла,

Склонилась в сторону мою.

Увы, но осень на пороге

С её дождями и тоской.

И вновь в назначенные сроки

Жара уходит на покой.

* * *

Я увидел свой скелет

И застыл от ужаса.

Мой рентгеновский портрет

Стал проверкой мужества.

Я разглядывал его,

Словно травматолог.

И не понял ничего –

Стар я или молод.

Хорошо, что снимок мой

Снят был не посмертно.

Я принёс его домой

С недоверьем смерда.

И повесил свой скелет

Рядом с книжным шкафом…

Смотрит мрачно старый Фет,

И смеётся Кафка…

* * *

Претенциозность мне всегда была чужда.

Душа к высокой простоте стремится.

Где Слово, как открытая звезда,

Вдруг осветит нежданную страницу.

Мне с ребусами в книгах не везло.

Поэзия не зря с любовью схожа:

Всё в ней открыто, просто и светло.

И быть иначе, думаю, не может.

Стихи – не ребус и не лабиринт.

Входите в них,

Как все мы входим в дружбу.

А если надо – позову на ринг,

Когда врага нам отчихвостить нужно.

Претенциозность мне всегда была чужда.

Хочу остаться близким в мире Божьем

Тем,

Для кого горит моя звезда,

Кто свет её

Своей душой продолжил…

* * *

Младший брат Онегина

Печорин

Многому учился у него.

Мог любую истину оспорить,

Только бы добиться своего.

А Татьяне и печальной Мери

С братьями весьма не повезло.

Им достались горькие потери.

А любви – насмешливое зло.

Тверская элегия

Марине

Я вернулся в прожитые годы –

В Устье – в деревенскую печаль.

Те же избы там и огороды,

Та же тишь и голубая даль.

Помнишь, в Устье мы снимали дачу?

Чистый домик на краю села…

Я любил на речке порыбачить.

Как-то раз и ты со мной пошла.

И сидели мы над гладью синей –

Два неискушённых рыбака.

И удачи мысленно просили,

Но не брали рыбы червяка.

А в лесу нас ожидали грузди

И краснели ягоды в траве.

И смотрели вслед нам с лёгкой грустью

Васильки на утреннем жнивье.

Слушали мы пенье птиц с тобою.

Я учил тебя распознавать

Голоса дрозда и козодоя,

Словно лес был нотная тетрадь.

В августе мы уезжали в город –

Школа, дни занятий и проказ.

Но врывался в дом сосновый шорох

И печалью отзывался в нас.

Проглядел я, как ты стала взрослой,

Потому что годы принимал шутя.

В этой жизни, как и в жизни прошлой,

Всё равно ты для меня дитя.

Помнишь, как по Северной столице

Мы бродили в первый раз с тобой?

В первый раз пришлось нам разлучиться.

Ты осталась со своей судьбой.

Обласкал тебя и принял Питер.

Заменила Волгу нáдолго Нева.

Только что-то не являлся витязь,

Чтоб сказать заветные слова.

Время шло…

Ты замуж не спешила.

Жизнь текла, судьбу не торопя.

Как-то ты наивно пошутила:

«Нет пока похожих на тебя…»

Но свершилось всё, как ты хотела.

И явился витязь в добрый час.

Сколько лет с той встречи пролетело.

Сколько счастья ожидало вас.

Возвращаюсь в прожитые годы.

В тишь лесов и запах стребунца.

Обойдя обиды и невзгоды,

Катит воды юная Тверца.

* * *

Наша жизнь, как цунами:

Всё пошло кувырком.

Поменялись местами

Произвол и закон.

Поменялись местами

Чистоган с чистотой.

Мы с надеждой расстались,

Как с затеей пустой.

На счету мало денег? –

От ворот – поворот.

Власть взяла в руки веник.

Выметает народ.

Выше личного блага

Ничего у ней нет.

А захочешь поплакать, –

Насмешишь белый свет.

Ты о совесть прилюдно

Невзначай не споткнись…

Стала очень уж лютой

Эта новая жизнь.

* * *

Жаворонок где-то высоко

Начинает песню на досуге.

И поёт так нежно и легко,

Словно объясняется подруге.

И плывёт с заоблачных высот

Это вдохновение над бездной.

И земля, устав от непогод,

Радуется музыке небесной.

Поэт

Евгению Евтушенко

Поэзия, как и любовь, призванье.

И ты был призван ею в Небесах.

А на земле она – как наказанье,

Как радость с болью.

Как восторг и страх.

Испытывал тебя Всевышний модой.

И славой, заработанной трудом.

А чья-то зависть непотребной мордой

Склонялась вновь

над письменным столом.

Но с первых строк всегда была превыше

Та искренность, которой ты болел.

И потому ты в этих битвах выжил

И одолел ничтожный беспредел.

Хотя твой гений был не раз обруган,

Душа осталась верной доброте…

И так хотелось видеть рядом друга,

Но приходили вечные не те.

Ещё не время подводить итоги.

Нет срока вдохновенью твоему.

Хотя пора подумать нам о Боге,

Но только в смысле верности ему.

Прости, Поэт, за отдалённость судеб,

За редкую возможность добрых встреч.

Мы иногда так молчаливо любим,

Что ни к чему возвышенная речь.

Меланхолия

Мне жить порой не хочется.

Я всё уже познал –

И горечь одиночества,

И поздней страсти шквал.

Но уходить умышленно

Из жизни – тяжкий грех.

Не брал у ней я лишнего.

Не создавал помех.

Богатства не выпрашивал,

А жил по мере сил.

И у себя вчерашнего

Я счастья не просил.

А если что не ладилось

Иль били душу в кровь,

Из веры, как из кладезя,

Я черпал силы вновь.

И ты своею нежностью

Жизнь возвращала мне.

Не потому ль по-прежнему

Я на лихом коне.

А то, что жить не хочется,

Так это всё хандра…

И в горести, и в почестях

Жизнь, в сущности, добра.

Другу

Сердце просит пощады.

Просит сбавить накал…

«Не дождёшься награды,

Добрых слов и похвал.

И за то, что открыто,

По веленью любви

Ты чужие обиды

Принимал, как свои.

Призывал божью милость

К тем, кто падал во грех.

И считал справедливость

Привилегией всех.

Не боялся начальству

Возражать на виду.

И менять своё счастье

На чужую беду.

И тупому молчанью

Вызов предпочитал,

Когда ложь величали,

Не стесняясь похвал.

Когда правду гноили,

Напрягая слова…»

Трудно жить в этом мире,

Если совесть жива.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 4,5 Проголосовало: 2 чел. 12345

Комментарии: 20.10.2010 14:50:04 - Алексей Фёдорович Буряк пишет:

Привлекательное и стихотворение "Другу"... И его последнии строки: Трудно жить в этом мире, если совесть жива. -- -- Алексей Буряк. Днепропетровск burur@mail.ru