Литературная Газета 6344 ( № 43 2011)

Безнадёжное светлое дело

Безнадёжное светлое дело

КНИЖНЫЙ

РЯД

Андрей Попов. Смысл дождя и листопада : Стихотворения. - Сыктывкар: Союз писателей Республики Коми, 2010. - 144 с. - 980 экз.

Человечество существует так давно, что в XXI веке искусственность литературе противопоказана. Естественность бытия, преобразованная в огненную материю стиха, - вот чего не хватает сегодня. Мы скрываемся за шаблонами, за символами, потерявшими свою первозданность. Писатели стали настолько технически умелы, что неискушённый читатель часто и не различит где правда, а где - гнусная ложь. Писателям-фальсификаторам не важно, о чём говорить - о материнстве, о любви и смерти, о патриотической идее. Везде на первом месте профессиональная ложь.

Повторяю про себя строки Попова "Прости, Господь, что так порою тяжко, Невмоготу[?]", чувствую силу жизни, любви, выводящих из любых передряг. Смысл их постигнут человеком через собственный опыт, которому и метафора есть в стихах поэта: "Безнадёжное светлое дело".

Название книги "Смысл дождя и листопада" - не просто поэтично и красиво, в нём - мироощущение автора.

Попытаемся вникнуть в этот поэтический образ поглубже.

Дождь - вода: синонимы ожидаемого рождения-возрождения, прихода времени любви. Листопад - увядание: пространство у ворот смерти, время подведения итогов, когда чувство любви к покидаемому миру превышает энергию юношеского всесилия.

И неслучайно пора листопада так завораживает всех живущих. Как не почувствовать осенней порой всё превозмогающую тягу к продолжению, непрерывности жизни, что сродни любви Господней к человечеству в часы страданий на кресте.

Отсюда рождаются строки:

Но смысл дождя и листопада

В преображении души.

Читать стихи Андрея Попова следует, понимая (необязательно принимая) его наисерьёзнейшее отношение к учительской роли поэта в мире, роли мыслителя и провидца.

Горе - трагическая потеря сына, по мысли поэта, ниспосланное ему Господом, становится одной из главных тем творчества. Поэт не озлоблен, он до сих пор несколько обескуражен случившимся.

Я весь седой и многогрешный -

Юн старший следователь, он

Ведёт допрос, чтоб потерпевшим

Признать меня.

Таков закон.

Рассказывает без запинки,

Придав словам суровый вид,

Мой сын единственный,

Мой Димка

На Пулковском шоссе убит[?]

[?]Ах, следователь мой неспешный,

Ты не поймёшь, как я скорблю[?]

Я потерпевший, потерпевший.

Я потерплю.

Эта тема была главной в предыдущей книге Попова, в новой она стала внутренней интонацией, камертоном.

Русская литература не богата на подобные произведения. А тем более на рассуждения по этому поводу. Психиатры давно бы поставили автору диагноз. И всё же на память приходит ещё несколько имён отцов-поэтов, познавших боль утраты, - от Павла Антокольского с поэмой "Сын" до Владимира Макаренкова - автора книги "Ворота во мгле".

Я слышал, как автор читает свои стихи. Зал всегда ждёт его несколько ироничную манеру мудрого собеседника. И хотя ирония его вовсе не смешит, хотя и вызывает порой грустную улыбку, всё же это единственный случай в моей жизни, когда я принимаю её. Да и ирония ли это, если сердцевина её - искренность: "Хотел написать: Я никогда не буду счастлив. Но испугался - стихи так часто сбываются".

Андрей Попов - поэт взрослый, духовно окрепший. А это можно сказать далеко не обо всех пишущих.

Ещё немного - и предел,

И обживайся на том свете,

Где все небесны, словно дети[?]

А я зачем-то повзрослел.

В финале хочу привести полюбившиеся мне строки, мудрые и простые одновременно, изящные и безыскусные:

Душа моя! Какая теснота!

Вот это повод для любви и слова.

Стеснённая со всех сторон вода

Стремится вверх -

ей нет пути иного[?]

Борис ЛУКИН