Литературная Газета, 6539 (№ 03-04/2016)

В тихом романсовом зале «толпа становится народом»

В тихом романсовом зале «толпа становится народом»

Искусство / Искусство / Персона

Теги: искусство , музыка , романс

Русский романс, способный и звенеть высоким слогом, и пылать неукротимой страстью, – удивительное явление, не исчезающее из нашей культуры во многом благодаря тем, кто, любя его беззаветно, посвящает ему и свой талант, и все свои силы. Галина Преображенская – из их числа. Это ей принадлежит идея Международного конкурса молодых исполнителей русского романса «Романсиада», который она проводит уже в течение 20 лет. Она же хранительница и единственного в своём роде Дома русского романса. Есть у Галины Сергеевны и заветная мечта – учредить Международный день русского романса…

– Галина Сергеевна, с чего для вас началась любовь к русскому романсу? Помните ли, какой первый романс услышали? Есть ли такие, что особенно дороги вашему сердцу?

– Всё началось, конечно, с мамы-певицы. Лет с шести я уже пыталась аккомпанировать ей какие-то несложные произведения, среди которых были и романсы. А запомнился «Домик-крошечка» Гурилёва с его «птичкой в клеточке», «леечкой» и «канареечкой» – очень милый «набор» для маленькой девочки, для которой подлинный смысл романса ещё скрыт. Годы спустя, когда я стала работать концертмейстером Московской государственной филармонии, влюбилась в «Слушайте, если хотите» Шишкина. Меня прямо зачаровал этим романсом Борис Штоколов. Но, конечно, любимых романсов немало.

– В чём, с вашей точки зрения, уникальность этого жанра? Чем русский романс отличается от своих европейских собратьев – испанского, немецкого или, скажем, французского?

– В любой стране романс обращён к сердцу человека, это всегда исповедь – трагическая ли, счастливая. Различия такого «разговора по душам» – в менталитете, традициях, обычаях народа. В этом, кстати, трудность освоения стиля русского романса для иностранцев. Наша бесшабашная удаль порой страшит, а страсть кажется чрезмерной. Победителем «Романсиады-2015» стал болгарин Михаил Михайлов – замечательный камерный певец, много гастролирующий по миру. «Мне в Германии сказали, что так петь нельзя», – признался певец, когда я посоветовала ему быть более свободным в ритме цыганского романса «Взгляд твоих чёрных очей». Но потом почувствовал прелесть этой чуть диковатой музыкальной свободы и… выиграл Гран-при.

– Романс сегодня считается своего рода музыкальным раритетом. Как он вписывается в нашу изрядно технологизированную жизнь?

– Мы иной раз, употребляя известную фразу «высоким слогом русского романса», грешим против истины: порой не так уж и высок этот слог. В основном высоким слогом говорит классический русский романс. В других стилях царили по большей части авторы-эстрадники, порой отличные музыканты и неплохие поэты, а порой и дилетанты. Династия цыган Шишкиных, графиня Толстая, Яков Пригожий, Николай Зубов и многие другие оставили нам изумительные романсовые шедевры. Они бессмертны, их будут петь, будут плакать под них всегда. Отличный термин для русского городского и жестокого романса придумал академик Асафьев «прекрасная банальность». Насчёт раритета не согласна. И не только потому, что вокруг меня романс звучит постоянно. Да, он практически отлучён от радио- и телеэфира. Так ведь и добрые чувства, воспитанные люди, счастливые семьи сегодня тоже не в моде: всем правит рейтинг, а рейтинг даёт только скандал. Иной раз меня просто потрясают многомиллиардные затраты на создание телепродукции об извращенцах и бандюках, долгие-предолгие шоу у замочной скважины, беседы ни о чём с ничтожными людьми. Культуру бросили под ноги «тёти Маши». Ну и нечего ждать радостных результатов ни от жизни тёти Маши, ни от её труда. Даже не хочется говорить об этом. Все всё понимают, но воз, увы, и ныне там.

– Одно время вокруг созданного вами Дома русского романса кипели нешуточные страсти. Здание невелико, а «Романсиада» сегодня уже не только конгломерат конкурсов, но и огромный пласт просветительской деятельности. Как сейчас обстоят дела? Есть ли надежда получить более масштабную площадку, ведь Дом романса – единственный не только в Москве, но, кажется, и в стране?

– Я счастлива тем, что хоть это есть. Мы с моим коллективом пережили несколько поистине страшных лет: прежними руководителями нашей московской культуры, прошедшими обучение в печально известном Фонде Сороса, с удивительным ожесточением проводилась работа по уничтожению единственного в стране центра русского романса. Но именно этот конфликт убедил меня в том, что романс – не милая музыкальная игрушка, а действенная составная часть национальной культуры: на защиту Дома романса встали люди, которым она по-настоящему дорога. Под обращениями к руководству страны и правительству Москвы было собрано более 10 000 подписей, и ещё почти четыре десятка таких писем было прислано из самых разных уголков России и даже из-за рубежа. Сейчас многое изменилось: руководитель Департамента культуры А.В. Кибовский – глубоко образованный человек, историк, патриот. Появились и надежды на осуществление новых проектов и планов, но анонсировать идеи я не люблю.

– Сегодня много говорится о том, что негативный образ России, целенаправленно формирующийся на Западе, нужно ломать, причём не только политическими и экономическими методами, но и средствами культуры и искусства. Не кажется ли вам, что учреждение международного дня русского романса – идея, которую вы выдвинули ещё два года назад, приобретает в этом контексте особую актуальность?

– Я в этом убеждена. И это не искусственно выращенная идея: огромная двадцатилетняя практика работы в жанре даёт мне ежедневные доказательства необходимости создания такого праздника. Если хотите, патриотического праздника, хотя ни маршей, ни фанфар, разумеется, не прозвучит. Но я видела не раз, как в тихом романсовом зале «толпа становится народом», и знаю, какую соборную, целительную силу имеют благородное слово и искреннее чувство. Сегодня именно это нам необходимо как воздух.

– В этом году «Романсиада» будет отмечать 20-летие. Как изменился конкурс за эти годы?

– Конкурс начинался как скромный, почти семейный молодёжный праздник – у нас даже жюри сидело на сцене, подбадривая исполнителей, а родители конкурсантов подпевали своим чадам из зала. Сейчас всё более чем серьёзно, условия конкурса очень сложны, и уровень профессиональной подготовки участников вырос несоизмеримо. Огромную помощь нам оказывают консерватории Москвы, Санкт-Петербурга, Екатеринбурга, Красноярска, Новосибирска, Краснодара. Неравнодушны администрации городов и регионов – Омска, Гатчины, Магнитогорска, Казани, Белгорода, филармонии и театры Омска, Северска, Мурманска, Хабаровска – всех не перечислить. Народными праздниками становятся регио­нальные этапы «Романсиады» в Казахстане и Узбекистане, в проведение конкурса включились Беларусь, Болгария, Македония, Дания, Германия. Установлены творческие связи с Крымом и ДНР.

– А что в «Романсиаде» осталось неизменным? Трепетное отношение к истокам?

– Вряд ли молодые исполнители задумываются о таких высоких материях – истоки и прочее. Они хотят петь, хотят соревноваться, поскольку молодёжь прежде всего амбициозна. Пожалуй, неизменна атмосфера дружелюбия и доброты, царящая на «Романсиаде», ведь это свойственно, так сказать, самому «предмету» конкурса.

– Кто они – конкурсанты «Романсиады»? Как складывается в дальнейшем их судьба?

– Лауреаты поют сегодня в лучших театрах страны и мира, побеждают в других международных конкурсах, становятся участниками раскрученных телепроектов. Хочется похвастать хотя бы некоторыми именами, которые открыла «Романсиада», – народный артист России Николай Басков, солистка Метрополитен-оперы Марина Поплавская, солисты Венской оперы Владимир Дмитрук и Абдумалик Абдукаюмов, телезвёзды Сергей Волчков и Евгений Кунгуров, народный артист Узбекистана Рамиз Усманов… И в музыкальных театрах немало «наших»: в Большом – Александр Касьянов и Карина Сербина, в Московской оперетте – Максим Катырев и Павел Иванов, в Театре им. Станиславского и Немировича-Данченко – Арсен Согомонян, Дмитрий Степанович, Лариса Андреева, Чингис Аюшеев, Нажмиддин Мавлянов, в Екатеринбурге – Дмитрий Стародубов и Ольга Тенякова. И это лишь несколько имён.

– Похоже, в романсе остаются немногие?

– Что ж тут странного: труднейший жанр, требующий не только вокального совершенства, но и особой одухотворённости и интеллекта, позволяющих создавать практически мини-театральные постановки с обилием психологических деталей, нюансов и красок. При этом романсовый исполнитель – мужественный кустарь-одиночка, сам себе и режиссёр, и педагог, и импресарио, и художник по костюмам. Горжусь, что настоящими звёздами романса стали Ирина Крутова, Лариса Луста, Сергей Дудинский, Герман Юкавский, Наталья Кириллова, Инна Разумихина, Юлия Зиганшина.

– Но это – прежние, любимые и надёжные. А нынешние?

– Они здорово помолодели: удивительно, но более половины участников – 17–20-летние, причём это вовсе не славное детское пение, а уже вполне серьёзное мастерство. 17-летний Игнат Изотов из Казани на «Романсиаде-2015» просто влюбил в себя всех – удивительный комплекс полноценного голоса, редкой музыкальности и внешнего обаяния. Мы ещё о нём услышим, и очень скоро: 30 января он выступит в Государственном Кремлёвском дворце в традиционной программе «Звёзды «Романсиады» в Кремле». И на конкурс их привлекает не только жажда победы: хотела бы я показать нашим креативщикам от искусства, как молодым нравится узнавать и постигать то, что нам порой кажется банальным и надоевшим! Для них ведь всё это – впервые! Мы с Дмитрием Дмитриенко, художественным руководителем ансамбля «Россия» (с аккомпанементом которого участники поют в финале конкурса) стараемся отыскать для них новые «незапетые» произведения, но часто слышим: «Я тут нашёл потрясающий романс…» – и называет популярнейшую вещь, которой больше века! Так что ни разу не получилось обойтись без заезженных шедевров.

– Жанр жив, пока расцветает новыми произведениями, давая исполнителям возможность расширять свой репертуар, удивлять публику. Какой он – современный русский романс? Какие плоды приносит авторский конкурс «Романсиады»?

– Знаете, на моих глазах уже родилось несколько современных произведений, прочно занявших место среди признанных романсов-шедевров. Могу назвать хотя бы «Любовь – оружию под стать» Т. Камышевой и Е. Аграновича или «Семь летящих коней» В. Сапрыкина и Г. Поженяна. История, в общем, повторяется: пишут романсы и профессионалы, и любители, а время отбирает самое ценное. Своё влияние на современный романс, без­условно, оказывает и бардовская песня, и эстрадная лирическая, да и без смелых джазовых гармоний порой уже не обойтись. Очень востребована поэзия Серебряного века. Опять хочу похвастать: конкурс «Авторская Романсиада» уже назвал несколько произведений, достойных всеобщего внимания, в том числе романс молодого композитора Михаила Ченцова. Он будет представлен на концерте в Кремле.

– Эти концерты звёзд «Романсиады» уже стали традицией. Чем «Золотое кольцо романса» порадует своих поклонников на этот раз?

– Мы вспомним и лирику старой России, и шедевры советской эпохи романса и протянем нити к музыке новых авторов. Каждый из звёзд-исполнителей представит свой любимый современный романс, и рядом с вокалистами будут авторы, известные и менее известные. Непременно будет добрый друг «Романсиады», посвятившая нам несколько своих произведений Людмила Лядова, ждём Александра Морозова, Алексея Рыбникова, Сергея Никитина. Приедут Играф Иошка, автор супершлягера «И нисколько мы с тобой не постарели» и знаменитый ялтинец Виктор Сапрыкин – его романс «Семь летящих коней» у исполнителей нарасхват, а в лицо композитора никто не знает. И Татьяну Борисовну Камышеву, создателя потрясающей баллады «Любовь – оружию под стать», тоже ждём. Ну а в зале соберутся те, кто вот уже двенадцать лет подряд в последнюю субботу января с радостью и ожиданием чуда приходит на праздник – День русского романса!

Беседу вела Виктория ПЕШКОВА