Литературная Газета, 6550 (№ 16/2016)

Александр Зорич: «Майдан – аномальная территория»

Александр Зорич: «Майдан – аномальная территория»

Спецпроекты ЛГ / Муза Тавриды / Грани фантастики

Теги: Крым , культура , литература

Новые факты биографии поклонника фэнтези Арсена Авакова

Писатель-­фантаст Александр Зорич – сегодня один из самых популярных авторов на постсоветском пространстве. Однако за литературным псевдонимом Зорич на самом деле скрывается творческий тандем Дмитрия Гордевского и Яны Боцман.

У соавторов общий год рождения – 1973-­й, место рождения – Харьков, происхождение – оба из семей университетских преподавателей. На этом сходства не оканчиваются: оба имеют два высших образования – математическое и философское. Оба – кандидаты философских наук. Сейчас Яна и Дмитрий живут в Крыму, а значит, являются частью литературной жизни не только полуострова, но и России. Уехали из Харькова, потому что их мировоззрение, русофильская политическая ориентация делают жизнь на Украине просто-­напросто опасной.

– Удавалось ли вам предсказать в своих книгах реальные открытия или события?

Дмитрий: XXVII век, о котором написано большинство наших фантастических романов, ещё не наступил. А значит проверять, какие из прогнозов Зорича сбылись, ещё рановато… Но если говорить о нашей фантастике ближнего прицела, то нам удалось предсказать и достаточно точно описать танк Т-­14 «Армата» (в цикле романов «Завтра война»). Также мы предсказали конверсию атомного ледокола в стратегический армейский командный пункт Российской Федерации – само событие произошло несколько месяцев назад, хотя такой объект подробно описан нами в романе «На корабле полдень»… Многие журналисты писали, что в военном ведомстве «начитались Зорича». Это, не скрою, было очень лестно. Также мы предсказали возникновение политобразования с названием «Халифат», это тоже было в романе «Завтра война», написанном в 2002 году… Не так уж плохо для двух провинциалов, я считаю.

– За последние двадцать лет Украина дала русской литературе целую плеяду писателей-­фантастов: Олди, Дяченко, Валентинов, Свержин, Зорич и многие другие. Как можно объяснить этот феномен?

Яна: Николай Васильевич Гоголь, второе «наше всё», отмечал, что малороссам свойственны некая гипертрофированная, в сравнении с северными русскими, мечтательность и упрямое фантазёрство. И ведь действительно свойственны! А от фантазёрства до написания фантастики – несколько маленьких шажочков.

Дмитрий: Мне кажется, дело в стечении обстоятельств… Харьков – город полусотни инженерно-­технических вузов, в советские годы здесь учились студенты со всей страны. Фантастика в этой среде традиционно популярна. У нас действовали клубы любителей фантастики, так называемые КЛФ. Туда приходили не только любители почитать, но и любители пописать. Мы с Яной тоже вышли из университетского КЛФ, куда забредали ещё студентами-­первокурсниками. Там же тусовались и молоденькие энтузиасты, которые позже стали известными литераторами…

– Многие критики считают, что фантастика портит вкус, отвращает от истинной литературы…

Дмитрий: В чём­-то я со многими критиками согласен. Другой вопрос, зачем с утра до ночи читать фантастику… По моим наблюдениям, этот жанр существует, чтобы отдохнуть после рабочего дня. И конкурирует вовсе не с романом «Отцы и дети» или чеховскими рассказами, а с телесериалами про бандитов и передачей «Давай поженимся». И тогда нужно честно признаться, что просмотр сериала портит вкус больше, чем чтение фантастики… Мне представляется, что на шкале литературных миров очень много делений. С одной стороны шкалы – так называемая коммерческая, развлекательная литература. С другой стороны – классика, вершины человеческого духа. Однако, мне кажется нечестным презирать кого-­то, кто читает для развлечения. Я знаю, что жизнь людей бывает скучна и печальна. И я не имею права всерьёз судить о чьих­-либо вкусах…

– Насколько благополучен сейчас жанр фантастики с коммерческой точки зрения?

Яна: Когда мы начали печататься в середине девяностых, наши гонорары в сотни раз превосходили наши аспирантские стипендии… И конечно, это заставляло работать на износ, этот процесс порой приобретал комические формы… Сейчас пиратство практически уничтожило рынок приключенческой и фантастической литературы. Редко кто из коллег выпускает больше одной книги в год. А ведь раньше бывало и две, и три, и четыре! Не считая десятков переизданий по всему бывшему СНГ…

– Процесс написания фантастического произведения – это свободный полёт или сухой план?

Яна: Мы с Димой поклонники хорошо подготовленных экспромтов. Вначале продумываем романы по-эпизодно, по-главно. И лишь затем садимся за текст. Наши схемы романов и описания персонажей обычно занимают десятки, а бывает, что и сотни страниц… Бюрократия, да! Другой вопрос, что когда мы начинаем писать сам текст, наши сухие выверенные планы обычно летят в тартарары целыми сюжетными ветками… Затем что-­то новое на месте выброшенного вырастает, появляются какие­то неожиданные повороты и персонажи… В общем, можно сказать, что роман прорастает сквозь нас.

– Вы авторы известных исторических романов. Какого описания достойна наша эпоха, если рассуждать о ней в этом жанре?

Яна: Если говорить о десятых годах XXI века, она достойна, мне кажется, разве что исторического триллера. Все ждут каких-­то страшных, громокипящих событий, прислушиваются к шорохам, впадают в суеверия, на окраинах действия происходит что-­то странное, но при этом мелкое, а страшное, трагические и крупное до поры до времени запаздывает, набивает себе цену… Нервы у всех напряжены, и что будет дальше – непонятно… Это гаденький жанр – исторический триллер… Но таково и наше время.

– Не секрет, что многие молодые люди на киевском Евромайдане были увлечены эстетикой фэнтези, вплоть до названия боевых отрядов типа «Воины Нарнии». Что за этим кроется – презрение к реальной жизни?..

Яна: Как мне представляется, в любой революции много идеализма в плохом смысле слова. Таким же был и Евромайдан… Человеку свойствен самообман, когда просто хочется вдруг взять и проснуться другим… Совсем другим! Эльфом с крылышками и острыми посеребрёнными ушами… Высоким блондином с роковым взглядом изумрудных глаз… И чтобы на работу не ходить! И чтобы всё было бесплатно и зима никогда не наступала! Каждодневный жертвенный труд при таком мировоззрении скучен. А хочется, чтобы р-­раз – и сразу счастье. Типичные инфантильные фантазии… Кстати сказать, такие фантазии не особенно характерны для жанра фэнтези… Там герой обычно проходит целый ряд тяжёлых испытаний на пути к своему трудному счастью… Начать с того, что эпопеи фэнтези обычно многотомны! Там нет никакого «р-­раз»! В общем, фэнтези – жанр не особенно инфантильный.

Дмитрий: По моим наблюдениям, в обыденной жизни украинцы почти никогда не демонстрируют презрения к реальности… Напротив, именно украинцев реальность иногда самым жестоким образом скручивает в бараний рог… Они зачастую даже слишком всерьёз всё воспринимают, иногда хочется сказать им: эй, Тарас, забудь все свои повседневные хлопоты хоть на час, хоть на день! Есть ведь не только «реальность» твоего огорода, твоего бизнеса, но и Бог! Однако Майдан… Там имело место нечто совершенно аномальное! Насколько я мог судить, то была территория некоего сладостно-­тревожного сна… Территория фантазма… Грёзы наяву! А теперь, конечно, понемногу наступает похмелье. Как оно может не наступать? Изменённые состояния сознания – они такие, жестокие…

– Известно, что нынешний министр МВД Украины Арсен Аваков – большой поклонник жанра фантастики и даже патронировал весьма авторитетный форум писателей­фантастов «Звёздный мост».

Дмитрий: Действительно, патронировал, поддерживал жанр, спонсировал даже… Мы с Яной, несмотря на свою яркую русофильскую направленность, не раз получали из его рук всякие ценные призы, и вообще мы приятельствовали, всё было хорошо… То были мирные, элегические времена.

Яна: Мне Арсен Борисович запомнился как человек, который твёрдо знает, чего он хочет, как человек волевой, дипломатичный и крайне осторожный. И в то же время мне показалось, что он из тех, у кого очень сильный рок. Рок – это такая вещь, сопротивляться которой, и это мы знаем из классической литературы, совершенно невозможно… Так вот этот самый рок и привёл Арсена Борисовича к вершинам власти. Он сам, как человек, возможно, от таких постов и отказался бы… Но с роком не поспоришь… Вот такое моё частное мнение, мнение психолога­-самоучки.

– Как могло случиться, что такой интеллигентный меценат, начитанный человек стал одним из виднейших функционеров ныне действующего киевского режима – со всей его жестокой риторикой и действиями?

Дмитрий: История нас учит, что политика не предполагает мягкости. В тот момент, когда человек, в том числе и начитанный человек, идёт в политику, он как бы автоматически соглашается с тем, что будет жестоким и в риторике, и в поступках… Начитанные люди, которых не устраивает перспектива «быть жестокими», идут не в политику, а, допустим, в духовные семинарии, становятся преподавателями латинского языка или высшей математики…

– Можно ли говорить, что сегодня школа русскоязычной фантастики на Украине исчезла как феномен?

Яна: Вообще украинские события последних двух лет стали тяжёлым испытанием для всех, не только для фантастов… Но и фантастам, конечно, досталось. Например, перестал существовать фестиваль «Звёздный мост» – одно из крупнейших литературных событий СНГ… А ведь за плечами у организаторов был тринадцатилетний опыт. Ни бедность, ни трудности быта фестиваль не брали. А «революция достоинства» – убила…

Дмитрий: Кризисы очищают и несут новые возможности. Я как ребёнок верю, что за чёрной полосой на зебре жизни нарисована белая… Вот и фантастический цех, мне кажется, переболеет и выздоровеет… Это просто вера. Она ничем не подкреплена.

– Вы уроженцы Харькова, а живёте в Крыму. Не страшно ли вам – ведь эта территория официальными властями Украины считается оккупированной? Не боитесь прослыть «врагами народа»?

Яна: Я нашла способ не бояться – просто об этом не думаю! А когда думаю, то, конечно, делается не по себе… Я не люблю быть чьим­-то врагом! Всё это потому, что я человек мирный. Наверное, сказываются десятки «военных» романов…

Дмитрий: Хотя Крым всегда был для меня вторым домом, местом, где я чувствую себя очень органично, сложившаяся ситуация меня, конечно, крайне печалит… С другой стороны, кто сказал, что жизнь должна быть беспечальна? Что же касается страха, я тоже стараюсь не впускать его в свою жизнь. Это как­-то не по-­мужски, что ли, – чего­-то всерьёз бояться. Наш девиз – слабоумие и отвага!

Беседовал Константин КЕВОРКЯН