Литературное приложение «МФ» №06, июль 2011

Олег Давыдов К мечте – на всех парах

Человек в сером шерстяном плаще с капюшоном вышел на полузаброшенную станцию Молодечно. Видавшие виды сапоги со стоптанными подошвами лениво месили песок и гравий, оставшиеся от некогда бетонной платформы. Дойдя до семафора, он откинул капюшон и с наслаждением втянул разливающийся вокруг аромат цветущего вереска. Сразу стали видны русые вихры и молодое веснушчатое лицо. Единственное, что выбивалось из общей картины, — это цепкие серо-стальные глаза. Присущее им выражение холодного оценивания сразу выдавало члена Гильдии Штурманов. Если оставить в покое глаза, то имелся ещё ряд немаловажных деталей, которые позволяли отнести его к навигаторам: прикреплённая к котомке клетка с попискивающими мышами, планшет с картами и болтающийся на груди расчётный блок, собранный из микросхем и картриджей приставки «Денди».

Штурман возвращался после выполнения ряда контрактов на проводку лесовозов у короля Луки. Заработок, конечно, не обильный, но зато стабильный. Парень уже хотел отправиться домой, но вчерашнее происшествие внесло серьёзные коррективы в его дальнейшие планы. Когда он отмечал в баре полученный с контрактов заработок, то даже не заметил, как в его кармане очутилась странная визитка. Вот и сейчас штурман достал её и внимательно рассмотрел. Плотный картон с выдавленной на лицевой стороне серебристой молнией, а на обороте твёрдым, почти печатным почерком было выведено: «Жду возле станции Молодечно в 15:00. С наилучшими пожеланиями. Капитан Немо». Молодой навигатор много слышал про знаменитую «Молнию» и её таинственного капитана, но находил все циркулирующие слухи о них преувеличенными и относил это явление к железнодорожным легендам. Теперь этот миф внезапно материализовался, пробудив у парня давно уснувшее любопытство.

Когда ожидание затянулось и штурман подумал, что угодил в очередной дурацкий розыгрыш, внезапно пришло ощущение приближающегося поезда. Сначала внутри зародилась мерная вибрация перестука колёс, затем по рельсам пробежали всполохи электрических разрядов, подул холодный и резкий ветер. Мимо промелькнули еле заметные для обычного глаза фантомные тени состава. Вне всякого сомнения — приближалась «Молния». Но, похоже, она даже не намеревалась сходить с Призрачного Пути!

— Они рехнулись — прямо здесь тормозить?! — парень вприпрыжку бросился за насыпь. И вовремя: яркая вспышка света совпала с диким скрежетом тормозов. Повсюду, насколько хватало взора, горел вереск. Пошёл снег. Когда стихли последние волны перехода, штурман рискнул высунуть голову из укрытия. «Молния» была прекрасна. Парень повидал много поездов на своем веку, но ни один не мог сравниться с этим произведением искусства. Плавные линии парового котла, изогнутая назад труба, хромированные зеркала отражателей — казалось, каждая деталь кричала только об одном: «Скорость!».

Да, он был создан для неимоверных, почти запредельных скоростей. Штурман испытал острое желание очутиться внутри этого совершенства. Он вскочил и побежал к этой овеществлённой мечте, похожей на мираж, колеблющийся в дымке испарений. Заиндевевший люк паровоза открылся после нескольких сильных ударов изнутри, и в проёме показалась рыжая девушка.

— Ты Лис?! — прокричала она, перекрывая свист пара.

— Да, это я! — вспомнил свою мирскую кличку парень.

— Старпом Вероника! Добро пожаловать на «Молнию»! — и она протянула ему руку, помогая забраться по откинутой металлической лесенке.

Так штурман попал на поезд своей мечты.

— Прости, что так резко затормозили. У нас на хвосте два «дизельника» пензенских сектантов.

Паровоз дрогнул и тронулся с места.

— Секта? Чем это вы им не угодили? —

В своё время штурман работал на них и знал, что с этими фанатиками лучше не связываться.

— А мы почём знаем? — фыркнула Вероника. — Останавливаться и спрашивать нет никакого желания.

Только сейчас Лис заметил один существенный недостаток на хорошеньком лице старпома — закрывшее левый глаз огромное бельмо.

Вероника провела его в тесную каюткомпанию, где возле стола над картами и схемами склонились высшие чины «Молнии».

— Вот этот здоровенный бугай в шрамах — боцман Борис, можно просто дядя Боря.

Видишь того худощавого дрыща? Это наш главный и единственный системщик — Макс. Гений в своём роде. А это маленькое мохнатое недоразумение — Би-бу. Он старший у углежоров, — представила команду девушка.

Штурмана впервые знакомили с углежором, так как на всех поездах они были самой низшей кастой. Поэтому протянутую миниатюрную лапку он жать не стал, ограничившись кивком.

— А это, как ты уже знаешь, наш старпом и по совместительству инженер-механик «Молнии», — подала голос замотанная в бесцветные тряпки угловатая фигура из затенённого угла, указывая неестественно длинной конечностью на Веронику.

— Вы, как я понимаю, капитан Немо? — спросил навигатор.

— Почему Лис? — проигнорировала заданный вопрос таинственная личность.

— Я ещё не настолько опытный штурман, чтобы делать мгновенный расчёт трёх подсистем Вернера в плоскость астралоэклиптики. Но у меня очень развито чутьё — любую аномалию чувствую за версту, что позволяет заранее просчитывать траекторию и избегать опасности.

— Лис-лис, хитрый лис… — у капитана был какой-то странный голос, с вибрирующими и жужжащими модуляциями. — Как думаешь, дядя Боря — попадёт ли лиса в рай?

— Сомневаюсь, — усмехнулся боцман. — Хитрость доведет её до порога, но осторожность не даст переступить через него. — Пусть ведёт до входа. Большее нам и не требуется. И ещё один вопрос — ты верующий?

— Странный допрос, — возмутился штурман и указал на крестик, висящий на шее у Вероники. — Похоже, её вера вас не беспокоит?

— Веронику мы знаем давно, она проектировала «Молнию», а ты для нас человек новый. Эксцессы нам не нужны.

— Ну, когда припрёт — мы все верующие. — Лис вспомнил про свой крестик и иконку в котомке.

— Констатируем — умеренно верующий.

Добро пожаловать на «Молнию»! — Немо протянул из темноты навигатору руку…

Это была железная клешня!

— Рухлядь! — вскрикнул штурман и невольно отстранился.

Капитан скинул окутывающие его тряпки и предстал перед парнем в своём истинном виде — нелепое человекоподобное нагромождение металлолома, опутанное бесчисленными проводами и шлангами.

— Хочешь сойти?

Лис вспомнил пензенских сектантов, мутантов Припяти и Призрачный народ Зеленограда, подумал и отрицательно покачал головой:

— Но как навигатору, мне надо знать конечный пункт маршрута.

— Вот, наш человек! — капитан подошел к расстеленной на столе карте. — Скажем так: мы движемся в сторону Екатеринбурга.

— Я согласен на контракт — нам по пути.

— Ты с нами только до города? — осведомилась Вероника.

— А куда еще? Это же Конечная Станция! Далее только Барьер и Вселенская Пустота!

— Вот мы туда, во Вселенскую Пустоту. В нирвану, так сказать… — усмехнулся Немо.

Если бы Лис имел чувство юмора, то на этом моменте обязательно рассмеялся. Внимательно оглядев лица присутствующих, штурман понял, что шутками здесь не пахнет, и ледяным тоном осведомился:

— Конечная цель маршрута?

Капитан подался вперёд, скрипнув ржавеющими сочленениями, и тихим голосом произнёс:

— Владивосток.

— Все понятно. Высадите меня на Конечной Станции. Заплатите половину гонорара.

— Представь, если бы он был не «умеренно верующим»? — хохотнул боцман.

— Всего лишь набросился бы на меня с криком: «Антихрист!» — Немо прислушался к стуку колёс по рельсам. — Тревога по плану «В»! У нас гости! Ну что, попутный Лис, вперёд — отрабатывай остановку, во время которой мы подобрали тебя!

Штурман протиснулся в рулевую рубку паровоза, где место за штурвалом уже заняла Вероника.

— Ты у нас ещё и рулевой? — удивился Лис.

— Когда как, — коротко ответила девушка. — Приготовься к переходу на Призрачный Путь — нас догоняют те самые два «дизельника».

Штурман связался с системщиком:

— Перебрось мне все доступные расчётные модули на угловую атаку… Э, не так быстро — мой блок сгорит!

— Хреновый, значит…

— Поговори мне ещё! Какой ни есть — я с ним всякое прошёл! — навигатор забегал пальцами по кнопкам джойстика. — Верификация от столбовой оси — пара градусов!

Сверившись с картой, он крикнул старпому:

— В точке 56-78 дай ускорение, и уходим на первую астральную скорость!

— Не учи учёного! — огрызнулась Вероника.

По паровозу поползли искры разрядов, мир вокруг стал сереть, лишаясь красок. Мелькающее впереди железнодорожное полотно раздвоилось, а затем растроилось альтернативными ветками. Лис приник к перископу задней полусферы и увидел приближающихся сектантов, вернее, пока ещё только искрящиеся силуэты их поездов.

Когда-то, ещё до Великой Техногенной Катастрофы, они были обычными чудаками, лежащими в пещерах под Пензой в ожидании Конца Света. Когда он-таки наступил, сектанты внезапно приобрели большое влияние и организовали Церковь Свидетелей Начала. Теперь это была могущественная организация, бросившая вызов самой РПЦ.

Запахло машинным маслом: на мостике появился капитан.

— В принципе, мы можем от них уйти, но потом придётся тащить их за собой до самого Екатеринбурга. Поэтому сыграем с ними в кошки-мышки. Тепловозы хороши для марафонов, но не для разгонов. Как думаешь, Лис, у них хорошие штурманы?— Судя по тому, что их составы идут в одном потоке — они либо матёрые профессионалы, либо клинические идиоты.

— Будем надеяться на второй вариант.

Тепловозы обошли «Молнию» с двух сторон, беря её в клещи альтернативных путей.

— Переходим на третью астральную! — скомандовал Немо. Удар перехода швырнул всех назад. Мир вокруг стал темнеть. Один из «дизельников» не успел словить момент скачка и локомотив наполовину превратился в ледяную глыбу. Щёлкнули «сорокопятки» по бокам «Молнии», и корпус тепловоза брызнул заиндевевшей металлической крошкой, рассыпаясь на ходу.

— Один готов! Плоховато у них с синхронизацией! Тормози до второй, уходим вправо по шкале сопротивления антиматерии! Расчёты на скачок до четвёртой, с поправкой на кинетическую глиссаду — быстро!

Навигатор вспотел, едва поспевая за указаниями капитана, выдавая целые серии быстро меняющихся координат и анализ попутных альтернатив. Это был поистине прекрасный и жуткий танец смерти — оба экспресса шли в одной плоскости вероятности, которую никто не мог оставить без фатальных последствий. Наконец тепловоз противника вспыхнул ярким фиолетовым светом, и его силуэт начал растворяться в воздухе.

— Кажется, мы вогнали их в петлю Брюма, — сообщил Немо. — Вот кто теперь действительно отправился бесконечно странствовать в пустоте… Абордажные команды — отбой!

— Погибшим экипажам — честь отдать! — проорал боцман в коммутатор. Все на «Молнии» вытянулись по стойке «смирно», салютуя вставшим на Вечный Путь.

Лис вышел в тамбур отдышаться, как вдруг сверху свесилась патлатая старческая голова.

— Закурить не найдётся? — спросила она и, не дождавшись ответа от впавшего в ступор штурмана, втянулась обратно.

— Это кто у вас там по крыше лазает? — остановил Лис проходившего мимо Макса.

— Не обращай внимания, это наш юродивый.

— И что он делает наверху?

— Чертит формулы. Весь паровоз ими покрывает, потом стирает и снова корябает. Ищет какой-то математический абсолют, — системщик усмехнулся. — Бред, конечно, но скорость «Молнии» увеличивает на десять процентов.

Навигатор покачал головой и отправился к себе в каюту.

В Екатеринбург «Молния» прибыла через три дня. Штурман вошёл в каюту капитана, заставленную стеллажами с бесчисленными книгами.

— О! Хитрый Лис пришёл за своим куском курятины. — Немо отвлёкся от чтения и кинул навигатору увесистый кошель. — Держи, отработал. Что-то ещё?

— Ты знаешь, о чём я. — Навигатор начал потихоньку накаляться. — Вы тут корчите из себя убеждённых идиотов, перебрасываетесь малопонятными фразами… Карты, за которые любой уважающий себя штурман, не глядя, отдаст правую руку. И после этого ты хочешь, чтобы Лис развернулся и ушёл?!

— Ты веришь в невозможное? — внезапно спросил капитан.

— Нет, я не верю во Владивосток, райские кущи, в существование жизни за Барьером…

— А в человеческий разум?

— Сложно сказать. Ведь именно он привёл нас к крушению.

— То, что для тебя катастрофа, для меня лишь продолжение вселенной во всём её многообразии. Ты знаешь, что рухляди начали спонтанно образовываться именно после той аварии на квантовом разгоннике, что схлопнул наш мир. Возможно, я могу существовать как личность только в нашем пространстве, полном аномалий…

— Тогда зачем ты ищешь выход из него?

— Назови это мечтой. Мечтой о лучшем из возможных миров. Что ожидает нас здесь? Грабёж товарняков, охрана конвоев, бесконечные войны и интриги ограниченных людишек? Это все мелко. А вот если мы прорвём Барьер, то не только раздвинем границы изведанного пространства, но и дадим перспективу загнивающему человечеству.

— Меня устраивает моя жизнь.

— Ну да. Это пока всего хватает. Но как только кончатся города-призраки, кончимся и мы — потому как сами ничего не умеем и живём остатками великой цивилизации прошлого. Я прочёл множество книг и знаю, что двигало тем миром — великая жажда познания!

— К чему она привела, мы тоже знаем, — съехидничал парень.

— Когда ребёнок начинает ходить, он часто падает. Иногда расшибается в кровь. Но никто не запрещает ему ходить на этом основании. В общем — решай. Я выбрал тебя из всех штурманов не просто так. Мне нужен интуит, который проведёт меня по нехоженым тропам прямиком к воротам рая. Попасть во Владивосток — это моя мечта. А у тебя есть заветные желания?

— В молодости очень хотел прокатиться на подобном паровозе, — грустно ответил Лис. — Так что теперь даже не знаю…

— Срочно придумай себе новую мечту. Человек без цели — животное. — Немо встал и протянул навигатору свою клешню. — Так ты с нами или нет?

Штурман подошёл к развешенной на стене карте «Железные дороги СССР», снял её и засунул к себе в планшет.

— Теперь да.

— Наш человек!

На выходе парень столкнулся с весёлой Вероникой.

— Ну как, любопытство лисицы пересилило её осторожность?

— Не дави на больное…

— Это же твой родной город? — потянула его за рукав девушка.

— Не совсем. Живу в деревеньке неподалёку от магистрали — далеко от железной дороги никто не селится, ты же знаешь…

— Пойдём в привокзальное кафе — страсть как хочу мороженого! Кто знает, когда вернёмся.

— Если вернёмся, — съязвил штурман, но всё-таки направился за старпомом к выходу. Почти возле самого люка его поймал Макс и вручил КПК с сенсорным дисплеем.

— Вот, возьми. Всё лучше твоей «восьмибитки». Все необходимые программы уже туда скинул.

— Ого! Не думал, что такие ещё можно достать! Большущее спасибо!

— Не за что. Жить всем охота — а тебе курс прокладывать. — Тут системщик посерьёзнел. — И ещё — если ты Веронику чемнибудь обидишь, мы тебя всем экипажем…

— Не беспокойся, я больше боюсь в этом отношении Кодекса Штурманов, нежели ваших кулаков, — с этими словами навигатор спрыгнул на оживлённый перрон.

Мороженое действительно оказалось очень вкусным.

— Скажи, ведь это не твоё настоящее имя? — спросила девушка, облизывая ложку.

— Лис? Кличка. Настоящее имя я говорить не вправе — оно принадлежит гильдии.

— Значит, ты сирота.

— Да. Дом заколочен. Собака у соседа. Редко там появляюсь — всю жизнь в пути. Ваш капитан знал, кого брать.

— Везёт, а у меня целая прорва спиногрызов в лице братьев и сестёр. Правда, многие уже подросли и вполне себе помогают в депо.

— А ты действительно сама спроектировала и построила «Молнию»?

— О да! Дело всей моей жизни! — глаза старпома зажглись нездоровым блеском.

— То есть — это была твоя мечта? — уточнил парень. — А сейчас что у тебя за цель в жизни?

— Узнать границы возможного для моего детища. Знаешь, когда вся конструкция дрожит на пределе, но выдерживает… Это такой экстаз! — девушка мечтательно закатила глаза.

— Понятно, меня угораздило попасть в общество фанатиков… — обречённо констатировал Лис.

— Смотри! — прервала его Вероника. — «Георгий Победоносец»!

На запасной путь действительно выруливал бронепоезд РПЦ.

— Похоже, это по нашу душу. Хорошо, что не «Архангел Михаил»! — перекрестился штурман.

— Ты зря их недооцениваешь, — старпом протянула ему искривлённое стёклышко. — Глянь на церковников через него.

— Что за… — изумился Лис, заметив плавающие контуры. — Там внутри ещё один паровоз?!

— Настоящий шедевр, так называемая «астральная матрёшка». Состав внутри бронепоезда строили на первой астральной и закольцевали по спирали Глоуба. Теперь они связаны перекрёстными решетчатыми подструктурами. Представляешь, сколько угля они сожгли? Эх, мне бы хоть капельку этих ресурсов, я бы развернулась! — завистливо простонала девушка.

— Представляю, какую скорость эта конструкция может выдать на Призрачном Пути, и мне всё меньше хочется с ними столкнуться.

— Обижаешь, мою «Молнию» никто не переплюнет! — оскорбилась Вероника.

— Блаженны верующие…

Тем временем из «Георгия Победоносца» на перрон сошёл капитан-иерей и направился к их поезду в сопровождении вооружённых монахов.

— Кажется, будут переговоры, — заключил Лис.

— Доедай своё мороженое быстро — ничего не будет! — заторопила его старпом. — Стоит только святому отцу увидеть нашу рухлядь, как вся проповедь моментом иссякнет! Ну вот, что я говорила! Они кинулись к «Молнии», которая уже разводила пары, но девушка вдруг свернула в сторону и побежала вслед иерею.

— Стой, ты куда? — крикнул штурман, но увидел, что Вероника просто встала на колени перед священником, поцеловала ему руку и получила короткое благословение.

В паровоз она запрыгнула уже почти на ходу.

— Ну, ты даёшь! Я уже подумал, что дезертировать захотела, — возмутился Лис. — Никогда не понимал женскую логику — завтра тебе, возможно, придётся стрелять в него, как во врага…

— Во-первых: завтра — это не сегодня. Вовторых: тут — это вам не там. В-третьих — помощь высших сил никогда не помешает, особенно в таком деле, как наше.

— Вот и я о чём речь веду. Полная абстракция! — пожал плечами штурман и отправился в рубку.

До Барьера осталось совсем немного, как вдруг появился капитан и внёс поправки в курс:

— Держись этой отметки. Скорость увеличивайте по экспоненте. Когда пройдём Барьер, ставьте паруса — уголь будем экономить.

Когда он вышел, Лис повернулся к Веронике и недоумённо спросил:

— Это всё? Так буднично?

— А он тебе разве не говорил? Мы уже не раз пробивали Барьер. Точнее, то, что ты принимаешь за Барьер. На самом деле это только внешний слой «пузыря».

Штурман грязно выругался.

— Но расслабляться рано, особенно тебе.

Первый прорыв всегда болезненный.

То, что пространство вокруг начало меняться, навигатор понял сразу. Возникло ощущение падения и заваливания на бок. Мелкая вибрация стала складываться в божественной красоты мелодию, от которой у парня непроизвольно потекли слёзы. Вспышка. Он маленьким ребёнком бежит по бесконечному цветочному полю. Вспышка. Он дряхлым стариком бредёт по бесконечному цветочному полю. Вспышка. Он гниющий труп, который лежит в бесконечном цветочном поле.

— Мама… — всхлипнул парень, и она пришла к нему, огромная и тёплая, заключив в объятья. Лис уткнулся лицом в её мягкую грудь и разрыдался.

— Ну-ну, тихо, тихо… — успокаивала его Вероника, гладя по вихрам. — Это ещё ничего. Вот второй слой — там будет круче. Так что готовься.

— Тревога! Зафиксирован выброс энергии на шесть часов! — раздался голос Макса из коммутатора. — На схлопывание туннеля не похоже, скидываю вам данные сенсоров!

Лис вскочил и бросился к расчётному блоку. Суммировав данные, он вывел на экран массу объекта излучения.

— Тоннаж плавает в двух значениях. Похоже, это «Георгий»…

Капитан ворвался в рубку:

— Откуда у них координаты наших маячков?! Похоже, кто-то сдал нас ещё в Екатеринбурге…

Железный манипулятор сомкнулся на шее старпома.

— Говори, когда тебя завербовали «чёрные рясы» из Отдела Инквизиции?!

— Успокойся, Немо — она не виновата! — штурман продолжал анализ данных. — Они шли с погашенными топками в нашем инверсионном следе. Использовали нас как таран и скакнули в свой первичный фантом. Я даже не знал, что такое возможно, пока не увидел…

— Значит, они идут в нашем поле вероятности? — уточнил капитан и мрачно добавил: — Хитрость погубила не одну лисицу, помни об этом.

— Абордажные команды — готовиться к штурму! — взревел боцманский голос.

«Георгий Победоносец» приближался, синхронизируясь с «Молнией». Выстрелили гарпуны, и по первым натянутым канатам заскользили монахи-воины. Состав наполнился лязгом клинков, так как от огнестрельного оружия на третьей астральной не было проку — пули летели медленно, как дохлые мухи.

Капитан выбрался на крышу паровоза, где его уже ждал иерей с пылающим клинком в руке.

— И поставил Господь у врат Эдема ангела с огненным мечом! — с усмешкой процитировал Немо. — Дешёвый спецэффект, не действующий на такую циничную рухлядь, как я. Но вот объясни мне такую вещь, поп. Сейчас мы за Барьером, что в корне расходится с церковными догматами, утверждающими отсутствие здесь пространства, времени и жизни.

Как этот факт уживается с твоей верой?

— А кто тебе сказал, что мы живы? — священник осенил себя крестным знамением. — Мы в Чистилище, на распутье. И я не дам уволочь в геенну огненную заблудшие души. Тебе не понять этого, голем!

— Я чувствую, мыслю — значит, я существую! — прокричал Немо.

— Я верю, значит, моя душа ещё жива! — ответил иерей.

— Кончаем софистику, пора практиковать! — клешня капитана разошлась, обнажая цепной меч.

Тяжёлой поступью он направился к церковнику. Тот достал золотой крест и выставил его вперёд:— Да не убоюсь я зла на пути своём…

Крест вспыхнул, и его сияние пронзило рухлядь. Запахло палёной проводкой.

— …и верам моя, мне будет щитом… Золото начало плавиться, стекая струйками по руке священника. Немо сделал ещё несколько шагов и упал на колено, объятый синим пламенем.

— Тормози до первой астральной! — крикнул старпому Лис, наблюдавший за поединком в перископ.

— Их же размажет! А инерция бронепоезда порвет нас, как грелку, — мы же в связке идём!

— Кто тут похвалялся своей «Молнией»? Вот и проверим!

— Ну, смотри, Фома-неверующий! — оскалилась Вероника и ударила по тормозам.

Мир померк и сжался до маленькой точки. Корпус паровоза смялся, словно гармошка. Трубу скрутило спиралью. Внутри рубки всё ходило ходуном, трещали перекрытия, дым валил из приборов. Бронеплиты носовой части «Георгия Победоносца» вздулись и брызнули расплавленными ошмётками, освобождая заключённый в них светящийся призрак поезда, мгновенно рассыпавшийся на тысячи искр.

Немо буквально вмяло инерционным ударом в крышу вагона. Священник остался стоять на месте, окутанный неземным сиянием. Его молитва дошла до пафосных высот:

— …ибо Господь пастырь мой!

— Передай привет Создателю от бездушных тварей! — капитан, жужжа неисправными сервомоторами, выбрался из вмятины. — Надеюсь, он ждёт тебя…

Иерей недоуменно оглянулся и увидел своё изуродованное тело, размазанное по крыше вагона. Зажмурившись, он сжал крест побелевшими руками и отчаянно забормотал молитвы, постепенно тая в воздухе.

— А?! Съели?! Скушали полной ложкой! — зашлась в радостной истерике на полу Вероника. — Выдержала, поняли! Вот вам большие бюджеты! Вот вам классные специалисты!

— Вы мне всю аппаратуру сожгли, ироды! — раздался в коммутаторе обиженный голос Макса.

Лис приподнялся и выплюнул на палубу пару зубов.

«Молния» выставила зеркальные паруса и, ловя трассовые потоки энергии, устремилась в глубь забарьерных просторов.

Потянулись серые и ничем не запоминающиеся дни. По обеим сторонам проносились неведомые города-призраки, отмеченные незнакомыми названиями на карте: «Тюмень», «Омск», «Новосибирск». Когда они подошли к точке под названием «Иркутск», штурман спросил старпома:

— Когда второй переход?

— Тут не в километраже дело, а в набираемой критической массе расстояния. Как только накопим, сами скакнём.

К прорыву Второго Барьера экипаж «Молнии» подошёл более сосредоточенно, нежели в первом случае. Капитан застыл неподвижной скульптурой на мостике, сжимая поручни. Навигатор решил, что пришло время пустить в ход все средства, и достал клетку с мышами. Ориентируясь по еле заметным обертонам их изменяющегося писка, он вёл экспресс через волны аномалий. Все старые схемы пришлось отбросить, так как изменилось само пространство и физические законы, его формирующие. Не раз и не два паровоз кренило сорваться в петлю Брюма, но и тут чутьё не подвело Лиса.

После второго перехода у штурмана в памяти остались странные и не связанные между собой фрагменты. Какие-то бесплотные медузообразные существа с человеческими лицами прилипали снаружи к иллюминатору и махали им своими щупальцами, шевелили губами… В голове пел мощный церковный хор, прерываемый сухими строчками из его биографии… Капитан Немо, сидящий в углу, и мерный, успокаивающий звук его голоса: «Ну, что ты воешь? Погляди на Веронику — смотри, как она мужественно лежит без сознания. Бери пример…».

Пришёл Лис в себя в закутке угольного вагона. Красные слезящиеся глаза, дрожащие руки. В его потрясённый мозг пришла чёткая и ясная мысль — третьего раза он не перенесёт. Проходя мимо топки, он увидел, как углежоры бросили лопаты, схватили одного из своих и силком запихали в раскалённую печь.

Парень поймал за руку проходящего мимо Бориса:

— Боцман… Там у тебя разборки какието возле топки. Одного углежора сожгли.

— То-то из трубы дым странный повалил. Не паникуй, бывает. Главное, чтобы уголь в печь непрерывно поступал, остальное нас не должно волновать. Занимайся своими делами — скоро будем тормозить возле Читы, нужны расчёты.

— А что там?

— Знакомый алхимик один, кличка — Лучник. Заправимся углём и ещё кое-чего на борт примем. В общем, сам увидишь. И не раскисай! — Борис со всей силу хлопнул его по спине.

Паровоз остановился возле гигантской кучи бурого угля, на которой возвышалась долговязая фигура в плаще с капюшоном, скрывающим лицо. В руках она держала лук. К наконечникам стрел были примотаны какие-то угрожающие свёртки. Капитан, громыхая сочленениями, поднялся наверх.

— Что, как всегда, настороже? — усмехнулся Немо. — Тут же, кроме нас, никто не ездит?

— Осторожность не повредит, — сухо ответил Лучник. — Привёз?

— Как договаривались, — капитан извлёк из котомки учебник химии за девятый класс.

Лучник осторожно принял книгу, раскрыл её и любовно провёл пальцами по периодической таблице Менделеева. Затем достал из кармана светящийся шарик и кинул Немо.

— Томидий-321, мой новый элемент.

— Мог бы и поосторожнее, — проворчал Немо, — в прошлый раз такой штучкой весь котел раскурочило.

— В этот раз, если по-прежнему руки из задницы растут, исчезнете в милосердной вспышке. — Лучник собрался уходить.

— А чёрный уголь? У меня от бурого углежоры вялые…

— Обойдётесь. Тут другого нет.

Когда поезд начал набирать ход, Лис оглянулся назад — алхимик стоял на вершине угольной горы и махал им вслед зажатым в руке луком.

Когда светящийся шарик опустили в котёл, то вода в нём немилосердно взбурлила, а сам он стал накаляться, пока не стал малинового цвета. «Молния» понеслась вперёд, щёлкая астральные скорости, как семечки, вскоре перевалив за девятую. Штурман в панике оглянулся на старпо ма — побледневшая Вероника закусила губу. Паровоз сначала угрожающе скрипел и раскачивался, а затем принялся разваливаться прямо на ходу.

— Где Немо!? — прокричал он девушке. — Надо срочно эвакуироваться! «Молния» неуправляема!

— Ты не понимаешь, Лис! Это последний, третий Барьер — слишком долго мы шли к этому моменту…

— Как ты не понимаешь — нет никакого Владивостока! Священник был прав — мы катимся в ад!

— Мне без разницы. «Молния» — это я.

Чертыхнувшись, парень полез на крышу и нашёл капитана, стоящего возле смятой трубы и смотрящего вперёд, на зарождающееся сияние.

— Ну что, иеромонах Андрий? — Немо обернулся к навигатору. — Вот мы и у ворот рая. Ты рад?

— Опомнись! Это вечная петля Брюма! Из-за своих амбиций ты тянешь всех на Вечный Путь…

— И что? Как ты не поймёшь — достижение цели тут не главное. Разве бесконечно стремиться к своей мечте не есть лучшая доля для таких циников, как мы? — капитан сграбастал штурмана в охапку. — В чём дело, хитрый Лис? Неужели природная осторожность затмит твою путеводную звезду?

Красные линзы Немо яростно сверкнули:

— Тогда почему ты не воспользовался передатчиком из своей котомки, зачем спас меня в схватке с церковником?! Во что ты веришь — отвечай?!

— Я уже давно верю только своему чутью и глазам, капитан Никто, — штурман освободился от хватки капитана. — И они говорят мне, что надо убираться.

— Как хочешь. — Немо повернулся к накатывающему сиянию и раскинул руки, обнимая мир. — И да воздастся каждому по вере его!

Небеса разверзлись, явив грозный лик. Ударил колокол, и раскатистый голос громогласно известил:— Живым — живое, мёртвым — мёртвое!

Капитан окаменел в своей позе.

У паровоза прорезалось женское лицо. Старик, чертящий уравнения, вдруг прозрел и нашёл значение абсолюта, но мел выпал из его ослабевшей руки, потому что его глаза накрыли тёплые ладони:

— Надежда… Ты ли это?

Лис в ужасе спрыгнул в вагоны и побежал по составу. В одном вагоне, где гуляли странные люди в непривычной форме, его остановил дядя Боря:

— Ты куда? Выпей с нами! — боцман нетрезво махнул рукой. — Это отличные ребята! Говорят, что чехи, домой едут, с войны. Хорошая, душевная компания… Ну, куда ты?

В следующем вагоне сидели серьёзные солдаты со звёздочками на пилотках, а в соседнем — они же, но уже весёлые и в боевых наградах, наяривали на гармошках. Далее были плацкарты, в которых обычные люди в меняющейся от вагона к вагону одежде читали газету «Правда». Затем опять чехи…

Поняв, что из этого замкнутого круга не выбраться, штурман разбил окно и сиганул в ночь.

Очнулся он от болезненной судороги.

Лис лежал среди бесцветных и непахнущих зарослей вереска. Однако с каждым новым приступом судороги в мир возвращались краски, запахи и шум. «Молния», отпечатавшаяся в пространстве, медленно таяла над железнодорожным полотном.

Вдруг рядом раздалось смешное сопение, и из кустов показалась мохнатая мордочка.

— Би-бу? Ты как здесь? — прохрипел штурман.

— Моя еда взял. Моя не умрёт голодным, — углежор не без удовольствия явил свой трофей — кусок бурого угля.

— И это меня ещё называли хитрым. Похоже, мы с тобой как те крысы, что бегут с тонущего корабля. Теперь никогда не узнаем, какой он — Владивосток…

— Куда пойдём? — обратил на него свой доверчивый взгляд Би-бу.

— Мы? — навигатор крепко задумался. — Мы пойдём в янтарный город, полный чудес, где правят загадочные лемурийские жрецы. Раньше я не верил в его существовании, но теперь это неважно. Идти придётся долго, но к концу путешествия мы накопим необходимую критическую массу расстояния для скачка.

Би-бу внимательно посмотрел на Лиса, на его сияющие уверенностью глаза и протянул ему свою лапку:

— Да, мой Капитан.

И они отправились по рельсам в сторону заката, в своё бесконечное путешествие на край вселенной, в несуществующее место под названием Калининград…