Лунный путь

Глава 6

— А какое у вас любимое ощущение? — ученик совсем осмелел и начал закидывать мастера своими вопросами. Впрочем, она не возражала, хотя отвечала достаточно односложно.

— Мчаться навстречу неизвестному, — пожав плечами, ответила девушка и достала из ножен узкий клинок. — Ну что, продолжим нашу тренировку?

Выйдя из постоялого двора, я зажмурилась. Погода сегодня с самого утра была что надо, будто бы специально для Охоты — не очень жарко, но солнечно, на небе — ни единого облачка, словно кто-то с утра его протер и вымыл. Хорошо!

Путь мой лежал к выходу из города, как раз туда, где с самого раннего утра Сыны Ветра готовились к Охоте. Неподалеку от ворот был разбит настоящий палаточный лагерь — несколько шатров, в которых можно было отдохнуть или переодеться, а также укрыться, если вдруг пойдет дождь. Везде, конечно, было полно ллелов, но я заметила и нескольких людей — видимо, приглашенных на Охоту. Все как один — высокие мужчины с накачанными мускулами. Посмотрев на них, я хмыкнула — с хрупким телосложением я сильно от них отличалась, хотя роста тоже была не маленького. Татуировка, не закрытая рукавом, сильно бросалась в глаза, так же, как и мои серебряные волосы, но людям, столпившимся здесь, приходилось видеть и более необычные вещи. Правда, как я с усмешкой заметила, все же кто-то верил в рассказываемые про нас байки (из людей, конечно, в Доме Зимних Вьюг меня хорошо знали) и торопливо шептал отворот от сглаза, который я, по поверьям, могу навести. Услышав знакомые слова вроде «жизнь, жизнь, отгони смерть, осени меня благодатью», я резко повернулась к тому, кто их говорил, и прожгла шепчущего нехорошим взглядом, мимоходом осмотрев с головы до ног. Всего лишь конюх, который, узрев мой взгляд, побледнел и начал покрываться пятнистым румянцем. Я только покачала головой и направилась к группе ллелов. Спросив у них о наследнике и посмотрев в направлении взмаха руки, я обнаружила его стоящим невдалеке и поспешила к нему. Честно говоря, я его не сразу узнала, поскольку ради своей любимой Охоты Слэр переоделся в одежду, которую предписывала традиция.

Бледно-голубой цвет, который в Долине вообще считался цветом траура, у ллелов, наоборот, наряду с белым был традиционным цветом Дома Зимних Вьюг, к которому принадлежал Слэрейн, и сейчас наследник стоял в рубашке с высоким воротом, тем не менее, вопреки всем правилам расстегнутой на несколько пуговиц. Впрочем, для него, я думаю, законы других стран не писаны до сих пор, как и свои собственные, однако далеко не потому, что его растили в изнеженной и избалованной обстановке. Хулиган и проказник.

Я коротко усмехнулась. Мне ли его судить?

— Доброе утро, — улыбнувшись, поздоровался со мной наследник, смахивая с плеча упавшую на голубой шелк, расшитый белым, прядь.

— Действительно, доброе, — я удивленно воззрилась на протянутый мне сверток. — Что это?

— Переоденься.

— А что, приглашенным гостям обязательно одеваться в Цвета Владыки? Насколько я помню, на Зимней Охоте это не требовали.

— Так будет лучше. К тому же тебе идет этот цвет.

— Спасибо, — буркнула я, подхватив одежду и вопросительно приподняв бровь. Рука ллела указала мне на какой-то небольшой шатер, наспех поставленный около обрыва и больше всего напоминающий походную палатку бывалого путешественника.

Внутри шатра-палатки было неуютно и почему-то пахло рыбой, отчего я поморщилась. Обожая рыбу, я терпеть не могла ее запах, и теперь старалась не дышать, тем более рыбный аромат смешивался еще и с запахом псины и почему-то молочного шоколада. Неприятное сочетание, надо сказать. Делая как можно более неглубокие и редкие вздохи, я развернула врученный мне сверток и окинула одежду скептическим взглядом, однако мой скепсис быстро увял и осыпался пожухлыми лепестками. Быстро я оделась, почувствовав кожей приятную прохладу ткани, зашнуровала высокие, но очень тонкие и мягкие на такой подошве, что стопой я чувствовала малейшие неровности земли. Я взглянула в зеркало, хмыкнув, и последовала примеру Слэрейна, а именно расстегнула верхние пуговицы, расслабляя высокий воротник-стойку. Сойдет. И потом, это сочетание цветов — белого и бледно-голубого — мне действительно идет.

Когда я вышла из палатки (или все же шатра?), то заметила довольно-таки сильное оживление среди ллелов. Видимо, уже не за горами начало.

Лошадей все оставили на попечение конюхов, получивших достойное вознаграждение, и ллелы, а вместе с ними и я, теперь уже почти не выделяющаяся среди остальных Детей Ветра, шумной, но торжественной толпой двинулись по дороге, ведущей к востоку от города. В толпе я не видела Слэра и шла вместе со всеми, но вокруг заметила людей из Ирвингэйла, причем глупостями вроде переодевания они не занимались.

И к чему тогда весь этот маскарад? Впрочем, искать сейчас Слэра и устраивать ему допрос с пристрастием было лень, к тому же еще и глупо. Хуже мне от этого не стало, а советовать что-то плохое наследник стал бы вряд ли.

Процессия остановилась недалеко от раскинувшегося под ясным небом луга, и я с любопытством огляделась. Пожалуй, зимняя Охота не слишком похожа на эту.

Слэрейн нашел меня сам, и я чуть не подскочила, почувствовав прикосновение к своему плечу, которого никак не ожидала, напряженно вглядываясь вперед.

— Уже начало?

— Да, — кивнул он и протянул обязательный в таких случаях амулет. Леллы, в большинстве своем не являвшиеся магами специально для Охоты изготавливали амулеты, позволяющие на протяжении всего времени Охоты пользоваться неограниченным запасом силы. Жаль только, что после прекращения Охоты амулеты умирали и становились обычными безделушками, которые даже на украшения не годились, тускнея. Камень, сейчас брызжущий во все стороны яркими лучиками, станет темным, я в этом уверена.

И жаль, что эти амулеты активируются только с началом Охоты под воздействием специальной магии, а то их можно было бы с успехом использовать в повседневной жизни, поскольку за пределами Долины магия находится почти на нуле.

— Будь осторожнее, — посоветовал наследник мне, защелкивая на руке широкую полоску серебряного браслета — свою модификацию амулеты. Я закрепила свой камень-брошку на поясе и усмехнулась.

— Ты думаешь, я первый раз участвую в этом?

Совершив положенный по приличиям поклон, больше похожий на кивок, Слэрейн отошел на другую сторону образованного участниками круга. Сразу же к нему подошел какой-то человек, одетый тоже в цвета Правящего Дома. Мужчина показался мне смутно знакомым, а присмотревшись, я вскипела от негодования. Ну, Слэр! Мало того, что вчера все-таки затащил на этот прием, так еще и все-таки сообщил моему брату, и тот, конечно, примчался! Причем, подсказал внутренний голос, одной из целей было как раз таки участие.

Но Алемида было трудно узнать в этом мужчине, хотя лицо и осталось тем же. Интересно, сколько времени его заставляли заплести волосы именно так, как того требовали традиции, то есть превратить льняную гриву почти до пояса в сложное и совершенно немыслимое переплетение косичек и прядей? И это при том, что из всех экспериментов с волосами Алемид был согласен максимум на косу, да и то уговаривать его приходилось долго.

Кажется, брат понял, что я его узнала, иначе не послал бы мне такой многозначительный и лукаво прищуренный взгляд. Я шумно выдохнула, а затем поняла, что уже начало.

На поле воцарилась тишина, причем такая, что казалось, будто слышен шелест травы, шевелящейся от легкого ветерка. Наверное, красиво наблюдать за этим сверху — оттуда, из-под облаков, видятся светло-голубые точки на фоне ярко-зеленой, сочного цвета молодой травы.

Я закрыла глаза, сосредотачиваясь. То же самое сделали и все остальные, и я почувствовала волны переполняющей меня силы.

Камень в броши, прикрепленной к поясу, заискрился, так же засверкала полоска серебра на запястье Слэрейна и обруч, охватывающий лоб брата. Единицы, десятки, сотни мерцающих огней, наполненных силой, необузданной, дикой и свободной. Абсолютной силой, хотя в мире и не бывает ничего абсолютного. Я постояла с закрытыми глазами минуты две, ощущая организмом, что вокруг меня все делают то же самое. Волны силы, разливавшейся по телу, постепенно стихали, приноравливаясь ко мне, но не угасая. Как вода заполняет пустые места, так и сила сейчас наполняла меня с головы до кончиков пальцев.

Кажется, пора, решила я, приподнимая веки. Действительно, пора… сверкание броши чуть умерилось, превратившись в спокойное сияние. Беспокойный ветер зашевелился, смутно предчувствуя погоню, и встрепал мне волосы, стянутые в хвост. Я глубоко вздохнула. Моргнула.

И вдруг началось все разом. Вверх сорвались все, одновременно оторвавшись от земли и взметнувшись в еще свежий утренний воздух бело-голубыми каплями-искрами. Каждый хотел поймать ветер…

Все-таки это необыкновенное ощущение — парить в небесах, когда под тобой расстилается земля, удаляющаяся с каждой секундой. Есть что-то упоительное в том, как бьет в лицо ветер и мне приятно чувствовать, что он треплет мою одежду, прохаживаясь рядом. Я хочу поймать ветер…

В сущности, Охота была на Духов Ветра, иногда то появлявшихся, то исчезающих, когда до них оставалось всего ничего. Поймать Духа Ветра, даже за конец ускользающей призрачной накидки… это значило подчинить себе его на пускай короткое, но все же какое-то время, заставив исполнить одно желание. Конечно, несущественное, но тем не менее… поймать Духа Ветра — значило, подчинить себе необузданную стихию, доказав, что ты проворнее самых расторопных… надо ли говорить, что сама эта идея опьяняла и разливалась по венам диким ветром, заставляющим кровь бурлить? Впрочем, главное — не победа.

Если ты никогда не был на Охоте, значит, ты не познал настоящей Свободы. Свободы, не ограниченной ничем — ни обязательствами, ни условностями, ни правилами и законами. Ты не познал свежесть неба и не услышал пение звезд, что не видны сейчас за светом солнца. Ты не раскрыл свои крылья, которые появляются только в такие минуты… но если ты хотя бы один раз познаешь это ощущение, обычная жизнь после опасностей высоты покажется тебе пресной.

Вокруг, танцуя на лезвии клинка, ходит опасность, вовлекая тебя в свои сети. Главное — голова на плечах. Не потерять рассудок, погнавшись за Духом, который ведет тебя в ловушку. В прошлый раз это чуть не стоило мне жизни, а кто-то в такой ситуации и распрощался с ней. Чуть коснувшись рукой броши и тем самым выравниваясь в воздухе (не привыкла я летать, и на ногах чувствую себя несколько увереннее), я напряженно огляделась вокруг, стараясь высмотреть хотя бы что-то. В прошлый раз у меня получилось, я почти догнала того своенравного Духа…

Впереди мелькнул призрачный обрывок, и мир смазался в одну сплошную линию, когда я резко спикировала вниз, еле успев притормозить уже у самой земли. Не догнала… раздраженно махнув все-таки ощутившей мимолетное прикосновение ладонью, я снова взмыла вверх и узрела прямо перед собой брата, притормозившего рядом.

— Как ты здесь появился? — мигом поинтересовалась я, ловя момент.

— Да вот… услышал об Охоте… — он пожал плечами и, прежде чем я успела что-то ему ответить, сорвался с места, завидев что-то вдалеке. Ага, знаю я, о чем он услышал, но выскажу все братцу после Охоты.

Дух, пронесшийся мимо с быстротой молнии, заставил меня отшатнуться и припустить за ним, вновь почувствовав в жилах огонь и ветер. И вместе с этим — азарт, который и так не покидал меня с самого начала Охоты. Резкий поворот, вытянуть вперед руку, выбрасывая сорвавшуюся с пальцев сеть, сотканную из искр… в духа я так и не попала, зато, судя по отборной ругани, мне удалось сковать паутиной ошивавшегося поблизости наследника. Зашипев, как рассерженный кот, он выдал порцию отборнейшей ругани, зависнув в воздухе в позе, которую на земле не повторил никогда бы в жизни. Извинившись, я сняла с него оковы и устремилась дальше. Странно… на душе осталось какое-то неприятное ощущение. Почему-то мне казалось, что друг и брат меня контролируют, не давая совершить какую-нибудь глупость.

Один раз меня не было рядом. Помнишь, как ты тогда чуть не погибла?

Я фыркнула, вложив в этот звук все, что думаю о тех, кто читает чужие мысли. Вот что странно, магия Разума — это моя стихия, и брат в ней не смыслит ровным счетом ничего. Продолжая полет к своей цели, я задумалась над этим и поняла, что сейчас Алемид вполне может использовать даже то, что в обычной ситуации ему недоступно.

Мой брат, моя точная копия. Мой вечный защитник, который всегда незримо стоит рядом, охраняя от всего. Он дал обещание и клятву родителям, и только на этом условии они отпустили меня из дома.

Уловив краем глаза движение рядом, я понеслась туда, мимолетом отметив, что времени осталось очень мало. Охота всегда очень коротка, не больше часа, это объясняется тем, что амулеты годны на что-то максимум в этот промежуток времени. А это значит, что у меня осталось минут двадцать… и куда только время делось?

Я дотронулась рукой до броши, ярко светившейся на поясе, и только сейчас поняла, как она горяча. Пальцы обожгло, но боль вскоре притихла, а я только сильнее надавила на камень, словно бы стараясь выжать из него последние крупицы силы. И ведь выжала… я не знаю, как у меня получилось, но я погналась за Духом Ветра на такой скорости…

За спиной словно бы распахнулись крылья, мигом сделавшие меня частью Охоты. Я познала в полной мере, что значит — быть ветром, летать в поднебесье, я познала всю эту силу, на доли секунды прошившую тело. Камень пылал, татуировка ярко засветилась, чувствуя колебания фона, а выбившаяся из косы прядь волос хлестнула меня по щеке. Я думала, что после этого останется шрам… Стихия ветра закружила, подхватила меня и унесла в просторы высоты, признав равной. Я оглянулась вокруг и поняла, что поднялась выше, чем дозволено. Дозволено? Кем? Чем? Я была уже не совсем собой, по жилам вместо крови тек ветер, и он же бушевал вокруг. Буйство стихии… я крепко стиснула зубы, стараясь взять себя в руки. Нельзя так… сейчас я пьяна, пьяна той силой, что внезапно влилась в меня, и должна контролировать ее. Нельзя оставлять все так… поднявшийся слишком высоко рискует обжечь себе крылья.

Нет. Я не обожгу. С этой мыслью я снова полетела вперед, и ветер нес меня на мягком покрывале, обдувая со всех сторон. В рубашке из тонкого шелка было довольно прохладно, но я не обращала на это внимание, только сейчас поняв истинную суть Охоты, которую каждый из ллелов постигал еще во младенчестве. Истинный вкус свободы… возможно, это немножко безумие, но иногда стоит поддаваться ему… чтобы оно не завладело потом, когда на это не останется ни сил, ни времени.

Духи кружили вокруг, почти не опасаясь. Они видели, что со мной сделал Ветер, и не думали, что я смогу вернуться. Они думали, что я уже на грани безумия, а я вдруг ясно поняла… и это осознание хлестнуло бичом, раскаленной иглой пронзив мозг. Свобода — это хорошо. Ветер — это прекрасно. Но не стоит перешагивать за эту тонкую грань, которая стоит между разумом и сумасшествием. Я едва не перешагнула ее, заглянув туда, куда не заглядывали даже Дети Ветра. Духи не хотели быть пойманными.

Злая шутка. И, кажется, они поняли, что я ее разгадала, иначе не бросились бы так врассыпную. Я снова резко полетела вперед, и внезапно поняла, что силы амулета на исходе. Взглянула вниз — все неторопливо снижались. Кто-то с добычей, кто-то без… пора уходить, но я не хочу уходить, не отомстив. Такая уж я мелочная… Почти физически ощущая, как капля за каплей сила, положенная амулету, покидает его, я собрала в кулак все, что осталось, и стремительно подалась вперед, почувствовав пальцами холодное призрачное прикосновение. А потом я резко полетела вниз, мысленно посылая к призракам охоту и всех ллелов заодно. Странно, но я совсем не боялась падать, хотя прекрасно понимала, что от удара не просто сломаю себе что-нибудь, а, вероятно, попрощаюсь с этим еще не надоевшим мне светом. Странно, но мне почему-то стало все равно, что со мной сейчас будет. Наверное, это неправильно.

Только когда до земли по моим прикидкам осталось около тридцати метров, я по-настоящему испугалась, поняв, что никто сейчас не в силах мне помочь. Мана у всех закончилась, амулеты погасли. Да и у меня тоже. Стоп, сказала я сама себе, глядя на зажатого в ладонях духа ветра. Одно желание… не очень весомое… для него мое желание будет простой шуткой… только бы успеть…

Я мягко опустилась на траву, осторожно поставленная на ноги духом ветра, и удивленно огляделась. Поймала ошарашенный взгляд совершенно круглых глаз брата, обруч которого сбился на бок, посмотрела на Слэрейна, в немом изумлении застывшем неподалеку. Немая сцена… очевидно, никто не видел, как я поймала духа ветра и уже не надеялся на то, что я останусь после Охоты целой и невредимой, а тут — нате вам, спускается с небес красная девица, ничуть не испуганная, даже в какой-то степени радостная и удовлетворенная. При этом ладно бы просто спускается, так ее еще и аккуратно ставит на ноги не самый последний по званию дух (это уже потом мне сказали, что я каким-то образом смогла поймать Сиэшел-Вилентара, второго из них после Верховного), который кланяется и улетает. Да, мне определенно удалось произвести впечатление.

Поправив выбившуюся из косы серебряную прядь, я махнула рукой и распустила прическу, отчего длинные волосы рассыпались по вышитому голубому шелку.

— Девка… — прошептал кто-то из людей, и на него сразу же пораженно воззрились все остальные. Видимо, по моей фигуре принадлежность к женскому полу была заметна далеко не всем. Даже как-то неприятно стало, сразу же вспомнились поистине роскошные и радующие взгляд формы Ирвингэйлских красавиц, но я махнула на это рукой. На доску не похожа, и на том спасибо.

Когда все наконец отошли от небольшого потрясения, и над полем повис гул голосов, в котором постоянно слышались то похвальбы, то сожаления, то просто впечатления от охоты, я подошла к брату, который стоял рядом со Слэрейном, и возмущенно посмотрела на них обоих.

— И как это понимать?

— Что именно? — две пары глаз — серые и синие до черноты — смотрели на меня с кристально честным выражением наивных ягнят. Не хватало еще похлопать ресницами, благо они и у наследника, и у брата длиннющие.

— Да так… вот ты, например, что тут делаешь? — я покосилась на брата с застывшим в глазах вопросом.

— Меня Слэр пригласил! — мигом ответил он, и я запоздало вспомнила, что эти два нахала по совместительству еще и лучшие друзья. Естественно, что у брата был почти такой же круг общения, как и у меня, поскольку с отцом мы ездили вдвоем, оставляя маму одну с племянницей, которая после смерти родителей стала нашей семье почти что приемной дочерью — мои родители были ее опекунами. Странно, но вот с Асвилерой у меня не было особой родственной связи, подчас я ощущала ее совсем чужим человеком. Алемид, судя по всему, тоже. Сомневаюсь, что она меня тоже сильно любила — в ее глазах мой образ жизни был совершенно недопустимым, а тот факт, что к двадцати двум годам я еще не вышла замуж, казался совсем чем-то невообразимым и диким. С другой стороны, тот, кто радеет о продолжении рода, вряд ли согласится жениться на мне, да и очень многих отпугивала моя явная ершистость.

Я перевела взгляд на наследника, получив в ответ чистый и непорочный взгляд ребенка, которым он перестал быть уже в одиннадцать лет. Не по телу, конечно, по духу.

— Ты мне ничего не хочешь рассказать? — сладким голосом поинтересовалась я, но Слэрейн, знавший меня настолько хорошо, что даже для жениха было бы странным, лишь смиренно покачал головой. Впрочем, потом на его лице отразилось выражение задумчивости, и он просиял, как ясное солнышко.

— Хочу! — на этой фразе лицо брата поменялось несколько раз, поскольку никто из них двоих не хотел признаваться в том, что боялись за меня до смерти. Слэрейн получил основательный тычок в бок, сдвинул брови на Алемида и с улыбкой обратился ко мне: — Я хочу рассказать тебе красивую легенду, которую услышал вчера вечером от бродячего менестреля.

Я сощурилась на Алемида заметив, что брат корчит какие-то рожи, причем взгляд его устремлен за мою спину. Парень не знал, что я на него смотрю, и продолжал что-то осторожно показывать пока еще не видимому мной собеседнику, делая страшные глаза. Терпеливо подождав, пока он изобразит на своем лице особо страшное выражение, я вежливо кашлянула. Алемид как стоял с таким лицом, так и застыл, только щека чуть дернулась.

— Да что происходит?! — возмутилась я, резко делая поворот назад. Теперь со страшным выражением на лице, да еще и с занесенной для шага ногой, застыл в нелепейшей и смешной позе Мьоллен, которого я опознала за несколько секунд по характерным глазам и волосам. — И ты здесь?! — возмущенно выдохнула я. — И что это значит???

— Понимаешь… — осторожно начал Слэрейн, смущенно ковыряя землю носком белого сапога, — мы за тебя очень волновались… ну ты же помнишь последствия предыдущей Охоты? Вот мы и решили тебя… подстраховать, если что. Всегда были рядом, Мьоллен вообще в любой момент помочь был готов, с крыльями-то. Амулет, опять же, у тебя самый сильный, зачарованный ко всему прочему на чуть более долгий срок. Правда, это не помешало тебе выжать его до последней капли…

— Так вы все время летали где-то поблизости, не дав мне почувствовать настоящую свободу? Контролировали каждый мой шаг и жест, сами решали, куда мне лететь, а куда нет?! — я задохнулась от возмущения, хотя была готова их понять. Я бы за любого из своих друзей сделала бы тоже самое. И я же сама подсознательно выискивала глазами Алемида или Слэрейна, наблюдая за тем, все ли с ними в порядке… — А зачем этот цирк с переодеванием? Я сама видела, что все люди были в своей одежде!

— Понимаешь, по негласному закону Охоты ллелы, если что-то случится, будут спасать только тех, кто принадлежит к их Дому, и в последнюю очередь — приглашенных людей.

— Чудные у вас законы Охоты, — хмыкнула я. — И почему тогда никто из вас не помог мне, когда я падала?

— Мы хотели, но затем тебя подхватил Дух Ветра, и мы поняли, что ты уже в безопасности, — пояснил Алемид, пожав плечами.

— Вы… вы знаете, кто?! — я гневно обвела взглядом всех троих. — Могли хотя бы предупредить, что будете за мной так бессовестно следить и контролировать?! Я-то, наивная, обрадовалась, на настоящей Летней Охоте побывала, впечатлений на всю жизнь!

— У тебя в прошлый раз остались… впечатления, — припечатал брат, в упор глядя на меня. — Три сломанных ребра и шрам, помнишь?

— Ну и что?! Мне уже двадцать два года и я вполне могу сама решать, что делать. В этой Охоте мне ничего не угрожало! — странно, я обычно редко злилась, но этим постоянным слежением и охраной жизни брат начал уже надоедать.

— Я дал клятву родителям о том, что защищу тебя от всего, от чего возможно, — спокойно ответил Алемид. Я фыркнула и резко развернулась, быстрым шагом направившись к городу.

— Как же вы мне все надоели!!! — крикнула я, обернувшись на секунду. Нельзя не сказать, чтобы они были не правы, но и совсем несвободной мне чувствовать себя очень наскучило. В конце концов, я выпускница Высшей Школы Стихий и могу за себя постоять в случае чего.

По мере приближения к городу ярость, клокотавшая во мне поначалу, стала утихать и я почти успокоилась. Но эта обида, как я сама понимала, очень детская обида, не хотела проходить, и я даже не обернулась, хотя прекрасно понимала, что друзья и брат кинулась следом.