Любимая для спонсора

Глава 5.

Глава 5.

Михаил.

Ее губы сухие. Мягкие, ухоженные, но какие-то… напряженные. Понимаю, я ее заставил приехать в мой дом, танцевать, отдаваться мне… Да и целоваться нам, по большому счету не обязательно. Только я хочу… Обычно баб я не целую, а тут… Кажется, слюна на грудь капает от желания это сделать. Съесть ее хочу… Касаюсь нижней губы и слегка ее всасываю. Люба почти не реагирует – позволяет мне пользоваться своим телом, как долгожданным трофеем. Смотрит в одну точку, не видя, с каким выражением лица я пялюсь на нее.

Обхватываю ее голову ладонями и продолжаю целовать. Облизываю губы, толкаюсь языком, смешивая наше дыхание…

– Ответь, – рычу, не узнавая свой голос.

Что она думает о себе? И обо всем, что здесь происходит? Знаю, что – купил, купил, купил… Это слово пульсирует в ее висках, как пульс.

– Зачем это все? – спрашивает чуть слышно.

– Затем. Я так хочу.

– У меня не получится, – взволнованно произносит она.

– Это я буду решать.

Я рывком стягиваю с себя футболку, снимаю штаны вместе с трусами, выпуская на волю своего зверя. Подхватываю Любу под попу, заставляя обвить мой торс ножками. Валюсь на диван, не выпуская ее из рук. Напряженная… Красивая до умопомрачения в этих своих чулочках. И вся моя… Сидит на мне и боится пошевелиться. Облизывает сухие губы. Ждет, пока я вдоволь на нее насмотрюсь.

– Ты очень красивая, – хриплю, поглаживая ее плечи. – Безумно, – повторяю, сминая в ладонях груди.

Она молчит. Только грудная клетка вздымается, словно в нее замуровали паровой движок. Сжимаю пальцами ее соски и слегка потягиваю, неотрывно наблюдая за ее реакцией. Дрожит. Лижет губы, ерзает на моих бедрах. Пальцы сменяют губы. Боже, это просто… Фантастика. Она такая вкусная… Гладкая, ароматная. Соски мгновенно твердеют и вытягиваются от моих ласк. Ползу ладонью по ее дрожащему животику к развилке между ног и касаюсь влажных складок. Течет.

– Не надо…

– Как не надо? – спрашиваю, проникая в нее пальцем. – Так? Или вот так?

Растираю влагу по напряженному узелку, наблюдая, как она ловит полураскрытыми губами влажный, густой воздух.

Тотчас ее целую, продолжая ласкать между ног. Член касается ее бедер. Это похоже на флирт или игру… Я еще не в ней, но расстояние с каждой секундой истончается. Люба борется с собой. Мечется, не зная, куда деть руки. Как вести себя… А меня заводит ее беспомощность.

В ней куда больше страсти, чем я себе представлял. Да и что я представлял? Я не знал ее… Ни черта. Сам себе придумал картинку, до конца не понимая, что ей нужно от жизни? Пер буром, ни разу не спросив, чего хочется ей. А теперь поздно…

Я целую ее так, что сводит мышцы лица. Ловлю ускользающий язычок, заставляя ответить. Принять, наконец, правила игры. Моей игры. И она отвечает… Робко, неуверенно, все еще борясь с желанием… Цепляется за разум, предрассудки и прочую хуйню.

Мои пальцы и бедра влажные от ее смазки. Воздух пряный и сладкий от запаха секса, витающего в воздухе. Я могу воспользоваться ее слепотой и просто взять. Насадить на себя и поиметь, как того хочется мне. Укрепить ее мнение обо мне, как о циничной, бесчувственной скотине. Но с ней мне впервые хочется быть честным.

– У меня нет презерватива.

– Без него не пущу, – хриплым шепотом произносит она.

– Тогда так…

Заставляю Любу откинуться на мои бедра и ласкаю между ног. Она зажмуривается и двигается навстречу моим пальцам, задавая ритм. Ее груди подрагивают в такт движениям, а мне кажется, я скорее сдохну, чем дождусь, когда она кончит.

Сжимаю ее сосок, добавляя ее пожару еще одну искру… Она всхлипывает и валится на мою грудь. Пульсирует, крепко сжимая мои пальцы. Ей хочется больше, я знаю… Продлить удовольствие. Растянуть его, раз уж я заставил ее кончить для меня.

– Я хочу тебя, – сиплю в ее ухо, накрывая ее ладошкой вздыбленный член.

– Нельзя… – все еще не успокоив дыхание, отвечает она. – Не хочу, чтобы к списку моих врачей добавился венеролог.

– Я чистый.

– Пока не увижу справки, не пущу… Но ты не бойся, Филин. Я слово держу. Отработаю… хм… любезность.

Она спускается на пол и устраивается между моих ног. Возвращается к тому, на чем остановилась. Я замираю, позволяя ей познакомиться с моим бойцом. Она и его трогает, как слепая… По-особенному… Не как простая девка, которой заплатили. Обводит контур головки, повторяет рисунок тугих, вздувшихся вен, змеящихся под кожей. А потом обхватывает его губами…

Примеривается, берет глубже, высекая из моей груди хриплый стон. Не понимаю, чего ее козлу не хватало? Хотя нет – хорошо, что ему чего-то не хватало… Потому что… Не было бы сейчас у меня Любы.

Ее горячие пальцы ласкают кожу моих бедер, пока она с остервенелым старанием отсасывает мне. Мне хватает нескольких минут, чтобы вернуть подаренное ей удовольствие. И Люба берет все, что я ей даю. Не кривится и не отворачивается. На ее губах поблескивает мое семя, на щеках пылает малиновый румянец, а в груди заполошно бьется сердце… Наверное, разбитое… Вероятно, его осколки ранят ее изнутри, потому что Люба тихо произносит:

– Я могу идти?

Меняется в лице, будто приходя в себя, смаргивая пелену возбуждения и возвращая стыд. Злость. Ненависть ко мне – подлому потребителю.

– Погоди, я помогу тебе помыться.

Подхватываю ее на руки и несу в душ. Чувствую то же самое – странное стеснение или досаду. Будто все, что произошло – неправильно.

– Можно я сама? Пожалуйста, – взмаливается она. – Мне тебя... много.