Любовный треугольник

10 Давид

Выхожу из подъезда, сажусь в машину, завожу двигатель, но с места не двигаюсь.

Руль обеими руками сжимаю, а потом с силой ударяю по нему ладонями.

По нервам струится ненависть к самому себе. За то, что сюда приехал, за то, что три года брака только что просрал.

Обещал себе, что никогда больше не вспомню про Осипову. И получалось ведь какое-то время. Периодически, правда задумывался как она, но у Мариам ничего намеренно не спрашивал. Сестра сама почти ничего и не говорила. Блок поставил на мысли и воспоминания.

А вчера один взгляд и всё… как будто камень на шею повязали и в омут швырнули.

Сам не понял почему сегодня в машину сел и около её дома себя нашёл. Перемкнуло. Тормоза отказали. После того, как вчера в глаза ей посмотрел, что-то сломалось внутри. Думал, показалось, что на дне их ещё тлеют чувства, придумал себе, но нет. Она сегодня подтвердила. Не словами, нет. Слезами своими, отчаянными поцелуями, тем, как цеплялась за меня, будто в последний раз.

Не угадала ты, Оля. Не прошло у тебя ничего… Не хватило тебе трёх лет. И мне, как оказалось, тоже.

Поднимаю глаза, нахожу окна её квартиры сквозь лобовое стекло и дергаю ворот футболки. Задыхаюсь натурально. Всё ещё запах её ощущаю, кожа рук горит от прикосновений. Болезненный взгляд зелёных глаз, впечатанный в памяти, раздирает нутро. Трясёт всего.

Мобильный, лежащий на консоли взрывается входящей мелодией. Перевожу на него взгляд и каменею. Фотография Ани с экрана в реальность выбрасывает. Неожиданно чувство вины перед женой накрывает. В груди поганое онемение растекается.

Пялюсь на телефон несколько секунд и сбрасываю вызов.

Резко веду головой, когда в черепную коробку лезут мысли о том, что если бы Оля тогда не дала заднюю, то сейчас бы всё было иначе. Меня бы не жрало чувство вины от того, что хочется не домой ехать, а обратно вернуться, а она бы не заливалась слезами в одиночестве.

Растерев лицо ладонями, трогаю машину с места.

Приезжаю домой, несколько минут курю на крыльце, стараясь унять спазмы в области сердца, и только потом вхожу внутрь.

— Давид? — родные по очереди выглядывают с кухни.

— Я.

— Встретился со знакомыми? — мать выходит меня встретить.

— Да.

— Ну хорошо. Мариам с Ани только приехали тоже. Говорят, спектакль был отличный, но Оля не пошла, представляешь.

— Главное, что интересно было.

— Ну да… А ты с кем был? — пытливо всматривается в моё лицо, пока я разуваюсь.

— С одногруппниками, — отвечаю и прохожу дальше по коридору, когда ко мне из зала выбегает Арсен.

— Папа! Смотри, что мне дед подарил.

Приседаю на корточки, рассматривая протянутый самолетик.

— Отличный. Спасибо сказал?

— Да. У Гора такой же. А ещё лего большое, — рассказывает на своем ломаном детском, коверкая буквы, — Пойдём покажу.

— Пойдём.

Сажусь в зале на диван, пока сын высыпает на пол из коробки целую кучу деталей лего.

— Смотри сколько.

— Круто. Можно будет гараж построить.

— Да, — восторженно хватает одну из машинок, — тут их три. Сделаем? Ты поможешь?

— Конечно.

— Давид? — голос жены неожиданно цепляет мои нервные окончания.

Мгновенно напрягаюсь, оборачиваясь на неё, входящую в зал и подходящую ко мне.

— Привет, — встаю, чтобы поцеловать её в щеку.

— Здравствуй, — искренняя доверчивая улыбка царапает кожу. Вина перед ней скручивает желудок, — как вечер провёл?

— Нормально. А ты?

— Тоже. Спектакль был очень интересный, — обнимает меня за талию, а я неосознанно отшатываюсь.

От Ани пахнет сладкими духами, тут же проникающими мне в легкие и заглушающими запах, что осел там каких-то пол часа назад.

От самого себя в этот момент тошно.

— Пааа, — отвлекает младший сын, топая из коридора в зал.

Отстраняюсь от Ани, чтобы подхватить его на руки. Он пока еще не слишком уверенно стоит на ногах, но глядя на старшего брата, очень старается.

С улыбкой стираю с пухлой щеки фруктовое пюре и слизываю его с пальца.

— Здорово, мужик.

Гор ещё не умеет разговаривать, но понимает всё. Протягивает мне свой почти такой же, как у старшего брата самолётик.

— Супер. Тебе нравится?

Кивнув, тянется вниз к Арсену, и я ставлю его на пол. Зал тут же наполняется их громким смехом и беготнёй вперемешку с ползаньем. Эти двоим не нужен никто, когда они вместе. Братья, этим всё сказано.

Несколько секунд наблюдаю за их беззаботностью, а потом мазнув по Ани взглядом, прохожу мимо.

— Пойду отдохну.

Отправляюсь в коридор, поднимаюсь по ступеням, слыша, как она идёт следом. Войдя в комнату, на ходу снимаю с себя кофту, чтобы переодеться в домашнюю.

Под пристальным взглядом жены меняю джинсы на спортивные штаны.

Пока переодеваюсь создаётся впечатление, будто она с меня кожу живьём сдирает и видит насквозь. Вокруг рёбер словно невидимые тиски сжимаются. Встречаюсь с ней глазами, чтобы проверить, но ошибаюсь. На лице Ани нет ожидаемого недоверия или укора. На нем уже знакомая мне тёплая улыбка, от которой мне ещё хреновее.

— Как тебе моё платье? — спрашивает, разводя руки в стороны.

Так вот чего она ждала, догадываюсь внезапно. Пока я замечу обновку?

Тиски, сдавливающие ребра ослабляются.

Пробежавшись глазами по серому платью длиной до колен, расстегиваю застежку на наручных часах и сняв их с руки, кладу на стол.

— Отлично выглядишь. Новое?

— Да, — кивает, разворачиваясь к напольному зеркалу.

Склонив голову на бок, рассматривает себя.

— Разве у тебя не было похожего? — спрашиваю, прикинув, что вроде как вчера она тоже была в этом же самом.

— Вроде нет. Такого не было, — хмурится, смотря на меня в зеркале. — Такого фасона я точно еще не покупала.

— А то серое, вязаное?

— Так оно вязаное, — громко смеётся, будто я смолол какую-то ерунду, — Я вообще долго сомневалась между этим и бежевым, — с трепетом разглаживает складки юбки. — То мне даже чуточку больше понравилось. С длинными рукавами и красивым треугольным вырезом.

— Почему не взяла его?

— Твоя мама посоветовала это. Мы с ней вместе ездили в магазин.

— Так ты себе брала, а не моей матери, — хмыкнув, останавливаюсь у неё за спиной.

Каблуки Ани не носит, а ростом она ниже Оли, поэтом едва дотягивает мне до груди.

— Я не умею ей противостоять, — виновато улыбается, — и потом, темный все же выгоднее и практичнее. На нём пятна не так видны. А ты же знаешь наших сыновей…

Усмехаюсь, и моментально застываю, когда жена подаётся назад, чтобы доверчиво прижаться спиной к моей груди. Электричеством с ног до головы прошибает.

— Так тебе нравится? — смотрит с ожиданием большими карими глазами.

Ещё раз оценивающе пробегаюсь по платью. Ничего нового не вижу. Платьев разных оттенков серого у неё штук пять, а чем они друг от друга отличаются я не шибко-то и различаю.

— Да. Тебе идёт, — Если ей нравится, то мне не сложно похвалить, — Но в следующий раз если долго сомневаешься и не можешь выбрать одно из двух, бери два. А лучше то, что нравится конкретно тебе. По-моему, мы уже говорили с тобой на эту тему.

— Знаю, — улыбается, беря мои руки в свои и заставляя обнять ее. — Не боишься, что я растранжирю все деньги?

— Заработаю еще. У тебя для этого есть я.

— Не только для этого, — оборачивается и тянется к моим губам. — Я же люблю тебя.

Смотрю на неё и снова не дышу. Знаю, что ни в чём не виновата она. Таких как Ани ещё поискать нужно. Ранимая, добрая, открытая. Никогда плохого ничего не скажет, даже если и подумает.

Опора и поддержка для собственных родителей, прекрасная мать нашим сыновьям.

Как хозяйка — просто идеал. Да и как жена — тоже.

Поэтому и чувствую себя ещё более мерзко. Самым настоящим мудаком ощущаю.

Потому что обижать не хочу… не заслуживает она…

Склонившись, коротко целую её в губы.

— Ты уже ела?

— Нет, тебя решила подождать, — качает отрицательно головой, — Только мне переодеться надо сначала.

— Хорошо, я тогда пойду, а ты спускайся потом.