Любовный треугольник

2 Оля

— Может сходим куда-то все втроём? — предлагает Мариам, имея в виду себя, меня и Ани.

Я намеренно стараюсь смотреть только на них, чтобы не давать себе лишнего повода разглядывать Давида.

Хотя я и так уже успела заметить изменения в нем. Он отрастил щетину, чёрные волосы стали чуточку длиннее. У него уже не тот короткий ёжик, в который я пальцами зарывалась и гладила ладонями. Его тело и раньше было спортивным и крепким, а сейчас стало ещё более атлетическим. Пивного брюшка после трех лет семейной жизни не появилось, Давид не стал неопрятнее или хуже. Наоборот, только лучше, хотя я всегда думала, что ещё лучше невозможно.

Для меня он был совершенством во всём, начиная от твёрдого характера и заканчивая тем, как умел всего за одну секунду свести меня с ума.

— Оль?

Вздрагиваю, встречая вопросительный взгляд Мариам. Черт. О чем она спрашивала?

— А?

— Говорю, может сходим куда-то? — подруга переводит взгляд с меня на Ани.

Точно, театр. Вспомнила.

От обсуждения новинок фильмов мы перешли каким-то образом к спектаклям в театре.

— Я за, — воодушевляется жена Давида. — Сто лет нигде не была.

— Ну вот. Оль, как ты на это смотришь?

Признаться честно, не очень. Я и сейчас в компании этой девушки нахожусь с трудом, а идти с ней на спектакль и возможно слушать истории из их семейной жизни с Давидом мне совершенно не хочется.

Я слишком много времени потратила на то, чтобы удерживать в клетке ту девочку внутри меня, которая рыдала сидя на земле, когда нам пришлось расстаться.

— Эммм, не уверена.

— Пожалуйста, — Мари складывает руки в умоляющем жесте и использует свой коронный взгляд, после которого отказать ей просто невозможно.

Укоризненно сощуриваюсь, а она прикусывает губу, силясь спрятать улыбку.

— Пойдём, пожалуйста. Когда мы с тобой вдвоём выбирались куда-то вечером, а?

Это правда. Её родители очень строгие и не отпускают её никуда, кроме как в кофейню после пар. Случай и правда, подходящий. В Ани они души не чают и с ней её точно отпустят.

— Ладно, Давайте сходим, — сдаюсь и тут же получаю счастливый чмок в щеку.

— Ура, ты лучшая. А на что пойдём? Надо глянуть что сейчас идёт.

— Мой крестный на днях предлагал мне билеты на какую-то очень популярную заграничную труппу, которая сейчас гастролирует с интересным спектаклем. Можем сходить.

— А три билета у него найдется? Мы с Ани заплатим.

— Да ну, — отмахиваюсь от неё. — Он рад будет только. Не выдумывайте. Можем прямо завтра, если хотите.

Ани оживает и спешно поворачивается к Давиду. Мягко трогает его за руку, а я в этот момент хватаю телефон со стола, чтобы не слышать, как она отпрашивается на прогулку, и не видеть их прикосновений друг к другу.

Тем не менее, как бы я не старалась усиленно делать вид, что проверяю сообщения, всё равно слышу ровное:

— Конечно, иди.

— Ты правда не будешь против?

— С чего бы?

— Спасибо, — звучит обрадованно, а потом в нашу сторону летит: — Меня отпустили.

Отрываю от телефона взгляд и замечаю, что Давид в этот момент смотрит на меня. Слегка сощурившись, всматривается в лицо, заставляя меня неуверенно ерзать на стуле.

Неужели боится, что я ей скажу что-то при встрече? Нет, вряд ли. Он знает, что я на это не способна.

— Тогда позвоню ему, уточню, и скажу вам точно.

Спешно встаю со стула и не оглядываясь, отправляюсь в холл, чтобы сделать звонок и взять передышку.

Плохая идея была ехать сюда. Очень плохая. И хоть расстаться с Давидом было полностью моим решением, сейчас мне от этого не легче.

Мысль о том, что, если бы не чёртовы обстоятельства, рядом с ним могла бы сидеть я, слишком навязчива.

В холле оказывается довольно холодно, поэтому я беру одеяло, предоставленное для посетителей ресторана и, набросив его на плечи, отправляюсь в комнату для курения.

В общем зале курить запрещено, а мне необходимо успокоить звенящие нервы. Занимаю место у окна, подкуриваю сигарету и запускаю дым глубоко в лёгкие.

Надо уезжать отсюда. Долго я не выдержу.

Открываю наш чат с Лешей, чтобы сказать ему, что приеду где-то через час.

«Я заберу тебя» — ответ от него приходит почти сразу.

У него сегодня выходной, поэтому я не удивляюсь его рвению. Лёша замечательный и очень меня любит. Когда у него есть возможность всегда старается встретить меня, а если я вдруг пророню в десять часов вечера, что хочу мороженое, он оденется и пойдёт его покупать. Мне даже просить его не придётся.

Но сейчас совершенно не та погода, чтобы гонять его по городу.

«Не надо, я такси вызову» — печатаю ему, делая ещё одну затяжку.

«Я заберу, Оль»

Вот упрямый.

“Локацию пришли” приходит следом.

«Хорошо. Спасибо»

«Спасибом не отделаешься». И смайлик с рожками.

Обычно я улыбаюсь его смайликам, но сейчас не получается.

Закрыв чат, нахожу номер крестного и набираю его. Дядя Костя, после десяти лет жизни заграницей, вернулся на родину и теперь работает в театре. Болтаю с ним недолго и получаю безоговорочное добро на билеты.

Закончив разговор, поворачиваюсь лицом к окну. По стеклу бегут мокрые дорожки, а на небе сверкает молния. Жуть, а не погода. Уже не помню, когда такая была в последний раз. На моей душе кажется, сейчас происходит тоже самое. Дрожащими губами втягиваю в себя никотин, когда совсем рядом с моим ухом раздаётся бойкое:

— Опа, Олька, с каких пор ты куришь?

Оборачиваюсь, и в этот момент мне на плечи опускается тяжёлая рука.

Сашка широко улыбается, а следом за ним подходят и Демьян с Давидом. Последний останавливает взгляд на моей сигарете, а потом поднимает его к моему лицу.

К лицу устремляется краска, а в ногах слабость появляется.

— Года три уже как, — вкладываю в голос всю легкомысленность, на которую сейчас способна.

Парни все втроем тоже прикуривают.

— А я бросить уже год пытаюсь и никак, — смеётся Саша. — Нервы ни к чёрту.

— У тебя-то?

— Ну. То работа их треплет, то бабы.

— Ай, бедняжка.

С фальшивым смехом качаю головой. Сколько его помню, у Битеева всегда было две проблемы — много женщин и как им всем уделить достаточно внимания.

— Ну, а ты как вообще? — запустив в легкие дым, на выдохе спрашивает он.

— Учусь, подрабатываю, — пожимаю плечами.

Желудок от близости Давида стягивает, а пульс в считанные секунды достигает отметки анаэробного.

— Где подрабатываешь?

— На фирме одной юридической. На пол ставки, чтобы успевать учиться.

— На юридическую взяли на пол ставки? — удивляется Демьян, притягивая мой взгляд на себя.

— Да. Там мой парень работает, — поясняю, потому что это правда редкое явление. В такие фирмы, как эта не берут на неполный рабочий день. — Начальник — его хороший знакомый, поэтому…

— А, понял. Только зачем работаешь? Не лучше сосредоточиться на обучении?

— Я успеваю. И мне нравится, в принципе. Плюс хоть и небольшая, но все же зарплата. Я не люблю зависеть от кого-то.

— Узнаю Ольку, — Саша обнимает меня за талию и бессовестно тянет к себе, за что тут же получает по рукам и смеётся, — ты всегда была самостоятельной.

— А ты никогда не умел держать руки при себе, Битеев, — говорит внезапно Давид.

От звука его серьезного голоса меня прошибает. Замечаю, как Демьян бросает на него искоса взгляд, а Саша тут же убирает от меня руки.

— Оля знает, что я шучу, — задорно подмигивает мне, а я смотрю на то, как Давид делает глубокую затяжку и выдыхает в сторону дым, не разрывая со мной зрительного контакта.

От того, как его взгляд жжет кожу, я гореть изнутри начинаю.

Помню, как он также курил в нашу последнюю ночь, стоя у окна. Когда сказал мне, что не женится на Ани, а я наивная поверила, что у нас всё может быть хорошо.