Любовь без имени (СИ)

Глава 2

Побег и беглянка

В самой Лидарии дела обстояли куда хуже, чем докладывали его величеству Эдену. Об этом свидетельствовали хотя бы огни вокруг дворца. Это были отблески факелов тех, кто требовал у короля отказаться от власти. Томас упорствовал, не желал упускать корону, справедливо считая, что вместе с ней потеряет и жизнь.

— Нет, это невыносимо! — проговорила принцесса Женевьева, закрывая занавеску и почти падая в кресло. К ней мигом подбежали фрейлины, протягивая стакан воды и обмахивая девушку веером — начало лета выдалось жарким, и в комнатах было нечем дышать, а окна держали закрытыми.

— Эти люди хоть когда-нибудь разойдутся? — едва слышно спросила одна из девушек.

— Боюсь, что нет, — ответила Жени, убирая со лба темный локон. Волосы от жары казались влажными.

— Неужели нельзя их прогнать?

— Представляете, сколько прольется крови? Этих людей можно будет унести с площади только мертвыми, — резко проговорила принцесса, снова поднялась на ноги и прильнула к окну.

Там, на площади, сейчас решалась судьба ее семьи. И ее же обсуждали за закрытыми дверями отец и его советники. Подавить мятеж? Заставить страну захлебнуться кровью? Договориться? Что они решат? Жени было страшно. Она сама не заметила, как схватилась за край кружевной занавески и скомкала его в руках.

— Ваше высочество! — раздался голос старшей фрейлины от дверей, и девушка присела в реверансе. — Вас желает видеть его величество.

— Меня?

Женевьева тут же взяла себя в руки. Она поправила складки кремового платья, взглянула в поднесенное фрейлинами зеркало, а затем степенно пошла в покои отца, хотя хотелось побежать, ворваться в кабинет и спросить, что он решил. Но это в детстве ей прощалась любая шалость — в компании двух спокойный и серьезных братьев Жени выглядела сорванцом, а после магической инициации нарушать этикет уже было непростительно, поэтому она и вошла в кабинет отца так, как требовалось — медленно, степенно.

— Жени? — Король Томас поднял голову. — Присаживайтесь, дочь моя. Нам предстоит тяжелый разговор.

Это она уже поняла… Но без лишних вопросов заняла кресло с невысокой спинкой, в то время как отцовское больше напоминало трон. Женевьева чинно сложила руки на коленках и опустила глаза, как полагалось благовоспитанной принцессе.

— Женевьева, вы сами видите, что происходит в стране, — продолжил отец, глядя на нее с печалью. — Уверен, мы сумеем подавить восстание, но возможен и вариант, при котором этого не случится. Вы давно обручены с императором Рендории Эденом Первым, поэтому мы с ее величеством решили, что вам пора отправиться к будущему супругу. У вас будет время до свадьбы, чтобы познакомиться с Рендорией и ее обычаями.

— Подождите, ваше величество, — Женевьева подняла на отца полные ужаса глаза. — Вы отсылаете меня в Рендорию? Его величество Эден ни разу не вспомнил обо мне за эти годы. С чего бы он вдруг решил жениться?

— Мы списались с его матерью, вдовствующей императрицей Марией, и она передала нам волю сына: вы можете переехать в свой новый дом, вас там ждут, дочь моя. И мы с вашей матушкой желаем, чтобы уже завтра на рассвете вы тайно покинули дворец. Если кто-либо узнает о вашем отъезде, этим могут воспользоваться бунтовщики.

— Нет, — тихо проговорила Жени. — Нет, нет!

Она подскочила на ноги, позабыв об этикете.

— Вы не можете так со мной поступить! Отправить с глаз долой к человеку, которому я не нужна! Не вы ли говорили, что император Рендории жесток и своенравен?

И тут же прикусила язык — она ведь подслушала разговор отца со старшим сыном, наследником престола. Случайно, конечно, только после этого Жени порадовалась, что ее жених не вспоминает о невесте.

— Вам не следовало подслушивать, — тут же нахмурился отец. — Да, о его величестве говорят разное, но это не меняет того, что он — человек чести и ваш жених. Вы должны стать для него достойной супругой, дочь моя. И уж точно не повторять слухи!

— Так почему бы вам не попросить у Рендории войска? Как мой жених, его величество Эден мог бы вам помочь!

— Мы не граничим с Рендорией, — отчеканил король. — Чтобы сюда прошли его войска, нужны длительные переговоры с соседями, а у нас нет на это времени, Жени. Счет идет на дни, и я всего лишь стараюсь вывести вас из-под удара. Поэтому собирайтесь, утром вы едете к жениху. Ваш брак — давно дело решенное. Вам уже двадцать один год, в этом возрасте принцессы давным-давно воспитывают наследников, а вы не видели будущего супруга в глаза! Ступайте, Жени. Утром мы с матушкой будем ждать вас, чтобы попрощаться.

Женевьева выбежала из кабинета отца, не забыв приложить хорошенько дверью. На рассвете она уедет. Будь проклят этикет! Ее просто сбывают с рук, прикрываясь благовидным предлогом. Если Эден так хорош, почему не поможет будущим родственникам? Или это отец не желает просить о помощи, чтобы сохранить независимость Лидарии от Рендории? Можно было и наступить на горло гордости, раз настали тяжелые времена, а не торговать дочерью.

Хотя, почему торговать? Женевьева замедлила шаг. Отец был прав, они с Эденом Рендорнским обручены с тех пор, как ей исполнилось одиннадцать, а ему — восемнадцать. Естественно, никто не ждал, что юный принц тут же решит связать себя узами брака — ему предстояло обучение в академии, обязательное для знати в Рендории, насколько знала Женевьева, изучавшая историю и обычаи своей будущей страны. Отец полагал, как только обучение Эдена завершится, он тут же женится, но произошло что-то странное — принц не вернулся из академии в срок, а затем в Рендории вспыхнул мятеж. Жени как раз тогда исполнилось шестнадцать, и она очень надеялась, что Эден не вспомнит о ней. Но он не заговаривал о свадьбе ни через год, ни через два. Его матушка от имени сына присылала подарки будущей невестке на дни рождения, и на этом все заканчивалось. Сначала Жени ждала брака со страхом, затем — с нетерпением и надеждой, а теперь и вовсе перестала ждать.

И вдруг — уехать. До Жени долетали слухи, что после мятежа у ее будущего супруга случились какие-то проблемы со здоровьем. В глубине души она считала: он именно поэтому не торопится жениться. Сначала думала, что могла бы помочь — недаром Жени считалась сильнейшей целительницей не только в Лидарии, но и в окрестных землях. Потом решила: разве у него нет своих целителей? Выходит, дело серьезное. Возможно, мешающее браку. Теперь получается, она ошиблась. Замуж! За кого? За титул? За имя? Потому что человека, который за ним скрывался, Женевьева не знала. И потом, ее приглашают чуть ли не в гости! Мелькнула мысль: а может, до свадьбы и вовсе дело не дойдет? Было бы неплохо. Жени больше хотела изучать медицину и целительскую магию, чем рожать детей и служить украшением для супруга. Увы, ее никто не спрашивал.

— Сестрица? — Младший брат Альбер внезапно возник на ее пути. Кто о нем позаботится, когда она уедет? Альбер был очень болезненным юношей, и сестра всегда следила за его здоровьем.

— Я говорила с отцом. — Жени поджала губы, стараясь не расплакаться. — Он хочет, чтобы я утром уехала к жениху в Рендорию.

Альбер молча опустил голову. И почему-то показалось — все знали, но ей ничего не говорили. Провели переговоры за спиной, отправляют с глаз долой. Да, в столице оставаться страшно, но еще страшнее — уехать в неизвестность, к мужчине, которого не знает, в страну, которую не любит. Возможно, пока, но родину не подменишь.

— Тебе стоит поехать, Жени, — мягко сказал Альбер, поняв, что молчание затянулось. — Пожалуйста, не делай глупостей. Вы с императором Рендории давно обручены, ты знала, что скоро вы поженитесь…

— Знала, да, — хмыкнула Женевьева. — Но не думала, что так скоро! Хорошо, раз вы все так настаиваете, я пойду собираться.

И направилась в свою комнату, гордо задрав подбородок, чтобы по лицу не покатились слезы. Вот взял бы отец и отправил с ней Альбера — в целях безопасности. Конечно, братьям не придется уезжать ради брака в какую-то далекую страну. Это она стала заложницей рождения и пола. Принцессы не остаются на родине. Принцессы должны выйти замуж ради укрепления политических отношений. Да каких отношений? Отец даже войска у Рендории не просит, лишь отправляет туда ее, как главный приз. Думает, что мятеж от одной угрозы вмешательства Рендории рассосется сам собой?

Лишь в своей комнате Женевьева дала волю слезам. Она упала в кресло, махнула рукой, чтобы фрейлины покинули ее, и разревелась, как маленькая. Некрасиво, размазывая слезинки по лицу. А ведь принцесса все должна делать прекрасно и величественно! Даже плакать!

— Да чтоб их пожрал подземный бог, — пробормотала Жени, сама не зная, кого имеет в виду: рендорнцев, родных, мятежников? А вокруг уже поднялся шум — видимо, приказ короля довели до сведения ее окружения, и прислуга спешно принялась собирать вещи в дорогу, а фрейлины — ахать и охать, обсуждая, как скоро она отправится в путь. Жени была так расстроена, что даже не спросила, кто будет ее сопровождать. Да какая разница, в конце концов? Выходить замуж ей, а не сопровождению.

Когда первый прилив жалости к себе утих, принцесса умылась и решительно принялась собирать походный ларец, в которой опускала самые редкие травы и зелья, находившиеся у нее в запасе. Домой вернуться не получится, забрать нужно все. И сушеные лапки жука-тропотона, который водится лишь в западной Лидарии. И пучки травы мокко, привезенные послами из Жуж. Все это отправлялось в отделы походного ларца.

Замуж? Хорошо, пусть будет замуж. В Рендории тоже много интересных ингредиентов — империя огромна. Жени уговорит мужа позволить отправиться в экспедицию, чтобы изучить целительские практики его страны. Ну, если он не передумает жениться после личного знакомства. Братья говорили, что она сущее наказание для любого мужчины.

На то, что вдруг влюбится, Женевьева не надеялась. С ней не случилось этого ни разу за двадцать один год. Конечно, ухажеров хватало. Ее провожали взглядами, ею любовались — а может, ее титулом? Потому что великой красавицей себя принцесса не считала. Не дурнушка, но и не первая красотка Лидарии, стоит оценивать объективно. Как бы там ни было, а навязчивые ухаживания вызывали только глухое раздражение.

А если подумать, на императора Рендории тоже любопытно взглянуть. Вместе со слухами о его сложном характере в Лидарию долетали и другие: Эден хорош собой, и все девушки Рендории втайне надеются быть удостоенными его внимания.

— Прямо так и все, — пробормотала Жени, думая, взять с собой два пучка болотного ильника или все же три.

Когда ларец почти перестал закрываться от количества пузырьков, пучков трав и баночек с мазями, Женевьева вытерла вспотевший лоб. Вроде бы все самое ценное собрала. Из того, что обязательно нужно взять с собой в дорогу, остался только семейный портрет, небольшой, помещавшийся в ладони. Неизвестно, увидит ли она когда-нибудь еще своих близких. Может, когда старший брат Морис решит жениться, ей разрешат приехать на свадьбу? Мятеж ведь рано или поздно закончится.

С этими мыслями Жени позвала прислугу и начала готовиться ко сну. Тяжелое платье сменилось тонкой длинной сорочкой, принцесса легла в постель и закрыла глаза. Только вместо спасительной дремы мысли одна тяжелее другой так и клубились в голове, а под окнами слышались выкрики. Люди не расходились, но и не шли на штурм дворца. И все-таки страшно…

Ее разбудили за час до рассвета, помогли умыться, а затем принесли темное простое платье с белым кружевным воротничком и темно-зеленую накидку с капюшоном.

— Что это? — удивленно спросила Жени.

— Для всех вы никуда не выезжали из дворца, ваше высочество, — ответила ее служанка. — Его величество готовит экипаж без гербов, а в этом платье никто не заподозрит в вас принцессу.

Женевьева не спорила. Какая разница, в чем ехать? Тоска, немного улегшаяся, снова начала разрывать сердце. Служанки помогли облачиться в платье, уложили волосы, а затем доложили, что родители и братья ждут ее в большой гостиной. Жени покорно прошла туда, а в голове все еще не укладывалось: она уезжает навсегда!

Отец, матушка, Морис и Альбер действительно ожидали ее. На лицах читалась неприкрытая печаль.

— Дочь моя, — первым заговорил отец, — сегодня вы отправляетесь в дальний путь. Помните, откуда вы родом, и с честью несите имя принцессы Лидарии.

— Благодарю за напутствие, батюшка, — Жени склонила голову.

— Вы поедете в сопровождении вашей фрейлины Элизабет Фордан, а кучером станет один из лучших магов королевства, сэр Бейл. К сожалению, большее количество сопровождения привлечет неминуемое внимание, а на дорогах неспокойно. Для всех вы — дочь мелкого дворянина, решившая переждать тяжелые имена вдали от родины. Придерживайтесь этой версии. Постарайтесь как можно меньше останавливаться в пути, не показывайте свое лицо — вас многие знают. Люди вашего жениха будут ждать вас на границе.

— Хорошо, ваше величество.

— Женевьева, доченька! — Мама крепко прижала ее к груди. — Береги себя и обязательно напиши, как только будете в Рендории, я упаковала для тебя почтовую шкатулку, и еще одну — в подарок твоему будущему супругу.

Морис и Альбер и вовсе казались расстроенными.

— Береги себя, сестрица, — сказал Морис, глядя на Жени сверху вниз. — А если этот император тебя обидит…

— Все будет хорошо, Морис, не настраивай ее на плохое, — вмешался Альбер. — Мы тебя любим, сестренка, и всегда готовы прийти на помощь. Помни об этом.

Им бы самим кто помог! Но принцесса промолчала, только вытерла слезы с глаз.

— Пора, — слова отца прозвучали как приговор. — Счастливого пути, Женевьева.

Жени отвернулась, чтобы никто не видел ее слез, и пошла вниз по лестнице. Экипаж действительно ожидал у входа. В нем нашлась заплаканная фрейлина. Они с Элизой всегда хорошо ладили, и Женевьева была рада, что именно она поедет с принцессой на чужбину. Но, видимо, новость и для нее стала неожиданностью.

— Ваше высочество, — заглянул в экипаж кучер, — если что-то понадобится, тут же дайте мне знать. Говорю сразу, ехать будем быстро — у нас мало времени, мятеж разгорается, и надо опередить преследователей.

— Все в порядке, сэр Бейл, я готова, — Жени кивнула ему.

— Тогда в путь!

Дверца экипажа захлопнулась, он дернулся, а затем покатился вперед, туда, в неизвестное и туманное будущее. Стража охраняла выезд из дворца — не парадный, а черный, которым обычно пользовалась прислуга. Вдоль дороги горели огни, но на путешественников пока не нападали. И все же Женевьева ощущала, как сгущаются тучи над головой. Те, кто не спал, провожали экипаж злыми взглядами — Жени осторожно наблюдала за ними из-за занавески. Неужели кровопролития не избежать?

— Поспали бы вы еще, ваше высочество, — проговорила Элиза. — Час ранний.

— Еще успею, — ответила ей принцесса. А внутри разливалась пустыня. Она понимала: путь домой закрыт навсегда. И шансы на то, чтобы снова увидеть дворец, в котором выросла, комнату, где спала маленькой, невелики. А впереди ждало будущее, и оно отнюдь не казалось Женевьеве прекрасным. Где-то там, в далекой Рендории, ее встретит мужчина, которому она судилась в жены, и с ним придется как-то поладить. На то, что император Эден примет ее с распростертыми объятиями, Жени не надеялась. Она ему чужая, как и он ей. И все же… А вдруг повезет?