Любовь — это не иллюзия

Глава первая

Мэрайа Стивенс собирала свою разбросанную по спальне одежду, стараясь не разбудить мужчину, раскинувшегося на огромной кровати. Простыни обвились вокруг его длинных мускулистых ног, прикрывая бедра.

Отвернувшись от соблазнительной обнаженной груди и плоского живота, Мэрайа сосредоточилась на своих поисках. За восемь месяцев встреч с Грэем Николсом она видела-перевидела его обнаженным, но до сих пор всякий раз при взгляде на него просыпались ее женские инстинкты. От прикосновений, даже простых целомудренных ласк ее бросало в жар и сердце таяло. Грэй Николс прекрасно знал об этом и вовсю пользовался ее слабостью.

Из окна в комнату лился лунный свет.

Грэй зашевелился. Она посмотрела на него. Он потянулся, как большой ленивый кот, а затем повернулся в сторону, где, по его предположениям, спала Мэрайа. Рука взлетела вверх и упала на кровать. Длинные черные ресницы дрогнули, и их взгляды встретились. Девушка замерла.

У него были невероятные глаза. Соблазнительные, теплые и одновременно сексуальные. Уже во время первой встречи она подумала о том, что это идеальные глаза для спальни. Они могут одним-единственным взглядом заставить женщину отбросить все сомнения и раздеться.

Знакомое внутреннее тепло охватило ее. Мэрайа сопротивлялась порыву сделать то, о чем просили эти глаза: сбросить рубашку и скользнуть под одеяло.

— Привет, — произнесла она.

— И тебе привет, — его голос со сна звучал хрипловато, улыбка светилась чистым подлинным грехом. — Что делаем?

— Одежду собираю. — Наконец она заметила трусики около стенного шкафа, как они оказались там? Она подняла и надела их.

Перекатившись на свою сторону кровати, Грэй оперся на локти, наблюдая за тем, как она наклоняется.

Посмотрев на часы, он сказал:

— Полпервого. Останься на ночь.

— Не могу.

Он нахмурился.

— А почему?

Мэрайа включила лампу на ночном столике. Проводя щеткой по завиткам длинных, до пояса волос, она посмотрела на него в зеркало.

— У меня нет смены белья, и у меня очень рано встреча с важным клиентом.

— Пусть этим займется Джейд.

При упоминании сестры, которая была ее партнером по дизайну интерьеров, Мэрайа покачала головой.

— Босс просил именно меня встретиться с ним. — Она начала заплетать косу. — Это очень консервативный бизнесмен, который хочет переоборудовать свой офис. Боюсь, что необычное яркое восприятие Джейд отпугнет его.

Грэй усмехнулся.

— Ты права. Ее клиентура имеет склонность к эксцентричности.

— Вот почему нам так хорошо работается вместе. У каждой свой стиль, который предоставляет нашим клиентам большое разнообразие выбора.

— Я тоже предоставлю тебе некоторое разнообразие выбора. Иди сюда, — позвал Грэй.

— Мне надо идти, Грэй. — В ее голосе звучало сожаление. — Правда.

Он тяжело вздохнул.

— Терпеть не могу, когда ты удираешь от меня.

— Я никогда не удираю от тебя. — Открыв его ящик в комоде, она начала досмотр содержимого и извлекла тренировочные брюки, затягивающиеся на поясе шнурком.

— Ну а теперь что ты делаешь?

— Беру их напрокат, чтобы не возвращаться домой в костюме. Ты не возражаешь?

— Возражаю. — Быстрым движением он ухватил ее за запястья, притянул к кровати и прижал к своему горячему телу. Мэрайа охнула и увидела, как темные хищные глаза наполняются желанием. Брюки выпали из ее рук. — А тебе идет моя рубашка.

Он обволакивал ее соблазнительным очарованием, она не могла и не хотела сопротивляться ему. Просто удивительно, каким нежным он мог быть наедине с ней, но каким безжалостным и вызывающим казался другим.

— Да? — хрипло спросила она.

— Угу. — Он провел языком по ее шее, в то время как она расстегивала рубашку. Его пальцы уже ласкали ее груди. — Когда на тебе ничего нет, ты выглядишь еще лучше.

Она закрыла глаза и выгнула шею. По спине пробежала сладкая дрожь предвкушения. Нет, нужно остановить это безумие!

— Грэй. — В этот момент у нее перехватило дыхание.

Он поднял голову и пристально посмотрел ей в глаза.

— Ты так замечательно вписываешься в мою жизнь, — пробормотал он.

Ее сердце пустилось галопом. Эти слова были самым пламенным его признанием. Она часто думала о том, что их отношения развивались слишком быстро, с яростной страстью, которая и пугала, и возбуждала.

Грэй упрямо завоевывал ее, его настойчивость ясно говорила, что он хочет, чтобы она оказалась в его постели. И тем не менее, зная о его намерениях, Мэрайа безумно влюбилась в него. Затем наступила роковая ночь в его офисе, когда за поцелуем последовали интимные ласки и нескромные обещания. Когда он мягко прижал ее к кожаному дивану, сердце ее зашлось и ей безумно захотелось заниматься с ним любовью.

К ее великому удивлению, он не бросил ее ради следующего завоевания в соответствии со своей репутацией, о которой Мэрайа узнала от его коллег-мужчин. Им было хорошо вместе, они замечательно подходили друг другу в постели. Временами она думала, что очень мало о нем знает. Он никогда не делился с ней своим прошлым. Вероятно, воспоминания были слишком эмоциональными и болезненными. Она уважала его тайну, надеясь, что со временем он будет доверять ей и расскажет о многом.

— Терпеть не могу твои внезапные уходы посреди ночи.

Ей нравилось, когда он начинал вот так по-мальчишески дуться. Она слегка прижала ладони к его груди, ощущая твердые мышцы.

Он взглянул ей в глаза.

— Я хочу просыпаться каждый день и видеть тебя рядом.

— О чем ты говоришь, Грэй?

— Ты знаешь, на следующей неделе я переезжаю.

Да, его новый дом, возвышавшийся на холме над пляжем Малибу, был сногсшибателен. Последние шесть месяцев Мэрайа провела в бесконечных обсуждениях по подбору плитки, ковров, образцов тканей и обоев, а также мебели для каждой комнаты.

— Отделка закончилась два дня назад, в начале следующей недели будет доставлена мебель. К пятнице ты сможешь въехать. Я буду счастлива помочь тебе уложить вещи и перебраться…

Он прижал к ее губам два пальца:

— Мэрайа, я хочу попросить тебя о чем-то важном.

Она никогда не видела его таким взволнованным. Неужели и он понял, что тоже любит ее? И брак станет логическим развитием их отношений?

Она ждала момента, когда ее попросят стать женой, целую вечность. С самого детства Мэрайа мечтала о замужестве и детях. Она провела языком по нижней губе.

— О чем?

Он с напряжением смотрел ей в лицо.

— Мы встречаемся вот уже восемь месяцев, — объявил он хриплым голосом.

Она улыбнулась, пытаясь ободрить его.

— И ты еще ни с кем не был так долго. Ты как-то говорил об этом.

— Верно. — Он провел рукой по изгибу ее талии к бедру. — Мне никто не нужен, кроме тебя. Ты все, что мне нужно. Ты умна, красива, весела и чертовски сексуальна.

— С помощью лести ты получишь все что угодно, Николс. — Мэрайа обвила руками его шею, чувствуя одновременно и томление, и радостное возбуждение. — Я очень рада, что ты так думаешь.

— Я уверен, что встретил единственную и неповторимую девушку.

Радость и ожидание счастья нахлынули на нее. Она так надеялась услышать слова, которые навсегда изменят ее жизнь.

— Ты хотел о чем-то попросить меня, Грэй.

Он колебался. Откашлялся и затем:

— Ты… я думаю, что нам стоит… А, черт, — пробормотал он в отчаянии.

Видя, как трудно ему сделать предложение, она решила помочь.

— Да, Грэй, я выйду за тебя замуж.

Но он побледнел и отшатнулся. Его лицо исказилось от ужаса.

— Выйдешь замуж? — Он подавился этим словом.

— Да. — Мэрайа нахмурилась. Она не поняла его намерений? — Ты ведь это пытался сказать?

Неистово замотав головой, он быстро спрыгнул с кровати.

— Нет!

Мэрайа села, в смущении стягивая рубашку на груди.

— Тогда чего ты хотел?

Он схватил брюки и поспешно натянул их. И начал ходить по комнате огромными шагами. Рот его превратился в кривую линию. Чувствуя себя идиоткой, Мэрайа пыталась успокоить.

— Грэй, — тихо произнесла она.

Он резко остановился у кровати.

— Я… я хотел, чтобы ты переехала вместе со мной.

Что-то внутри нее оборвалось.

— Переехать с тобой? — повторила она, молясь о том, что чего-то не расслышала.

— Это практическое соглашение, учитывая, что мы уже фактически живем друг с другом. Большую часть времени ты проводишь здесь, но я устал метаться между нашими домами. А поскольку ты живешь с сестрой, у тебя дома нам негде укрыться.

Пытаясь выбраться из состояния шока, она уставилась на мужчину, которого любила.

— Ты… ты хочешь жить вместе?

Грэй вздохнул с облегчением и улыбнулся.

— Ага.

— Нет. — Она любила его, но теперь это не имело значения, она не могла жить с любимым человеком на правах наложницы.

— Нет? — изумленно переспросил он.

— Нет! — решительно сказала она. — Я не могу, Грэй.

— Но почему? Ты знаешь обо всех моих дурных привычках, — он пожал плечами, — да и немного их у меня.

В ответ на это самоуверенное заявление она только приподняла бровь.

— Ну, ладно, у меня несколько дурных привычек, — признался он, — но едва ли выдавливание зубной пасты посередине тюбика — преступление. Да, я знаю, ты терпеть не можешь, когда я бросаю белье на пол, но я же его убираю.

Если бы эти откровения были по другому поводу, то Мэрайа хохотала бы. Но ей хотелось плакать.

— Дело не в плохих привычках, Грэй. Дело в преданности.

— Я предан тебе, — оскорбленно произнес он.

Мэрайа проглотила комок в горле и ощутила горечь отчаяния.

— Не настолько. Это не считается.

— Я ни с кем не встречался за все время, пока был с тобой. — Она увидела, как он стиснул зубы. Знакомое непроизвольное движение, показывающее, что он теряет контроль над ситуацией. — Восемь месяцев — самый длинный период, на который меня когда-либо хватало. И это не считается?

— Считается. — Лгать Мэрайа не могла.

— Если это считается, то почему ты не можешь переехать ко мне?

— Потому что в тот день, когда я перееду к мужчине, я надену обручальное кольцо. Я говорю о подобной преданности. Вечной. Полной. Между двумя любящими людьми.

Грэй поскреб лоб. Он выглядел несчастным.

— Ты знала, что я не собираюсь жениться, когда мы начали встречаться.

— Да, но я надеялась, что твои чувства изменятся.

— Они и изменились, — с ударением на последнем слове подтвердил Грэй. — Я беспокоюсь о тебе больше, чем о ком-либо.

— Я тронута. — Как жаль неосуществившуюся мечту! — Но теперь этого недостаточно.

— Месяц, неделю, день назад этого было достаточно.

— Я люблю тебя, Грэй. — Она не первый раз признавалась ему в любви, но внезапный ужас в его глазах был таким же подлинным, как и первый раз, когда она сказала ему об этом.

— Я знаю, дорогая…

— Ты любишь меня?

— Я никогда не просил ни одну женщину жить со мной.

— Понимаю. Я должна расценивать это как честь?

Грэй заметался по комнате. Он никогда не выражал вслух своих чувств, он никогда не говорил, что любит ее. Но Мэрайа знала, что их отношения отличались от обычных. Когда он как-то особенно смотрел на нее, она была уверена, что любима.

— Не знаю, является ли мое чувство к тебе любовью, — начал он, нанося мощные удары по ее самолюбию. — Мэрайа, я не верю в любовь.

Она не знала этого. Ей стало больно и грустно. Всю свою жизнь Мэрайа была окружена любящими людьми. Как она могла не заметить этой циничности в Грэе, как могла она думать, что ему надо время, чтобы влюбиться в нее?

— Люди должны заботиться друг о друге, это я понимаю, — продолжал он. — А любовь — это милое словцо, обозначающее некий миф. Я что, о тебе мало думаю?

— Мои родители любили друг друга и прожили счастливо в браке тридцать девять лет.

Он бросил на нее скептический взгляд.

— Твои родители в меньшинстве. Моя мать утверждает, что была влюблена четыре, нет, пять раз. Столько же раз она разводилась. Если подобная суета связана с любовью и браком, мне такого добра и даром не надо.

Мэрайа раздумывала. Незачем добиваться его признания, чтобы понять: у него было несчастливое детство. Она знала только, что он был единственным ребенком и что ему шел всего лишь четырнадцатый год, когда умер его отец. Каждый раз, когда она спрашивала его о семье, Грэй прекращал разговор на эту тему.

— Почему вдруг брак стал так важен для тебя, Мэрайа?

— Он всегда был важен. — Она встала с кровати, но Грэй преградил ей путь.

— Он не был важен, когда ты жила с Дэйлом Симмонсом.

Мэрайа вздрогнула.

— Вот почему я не сделаю этой ошибки опять. Слишком удобно жить с кем-нибудь, не зарегистрировавшись. Все удобства брака без каких-либо обязательств. Я хочу быть уверенной в будущем. Все или ничего. И мы с тобой были достаточно долго вместе, чтобы понять, получится наш союз или нет.

Грэй явно думал, что не получится. Мэрайа попыталась обойти его, но он вновь не пустил ее. Его напряженный взгляд был прикован к ее лицу.

— Ты любила его? — внезапно спросил он.

— Да.

— Он любил тебя?

— Да, по крайней мере какое-то время.

— Парень путался с другими женщинами у тебя за спиной! — Он схватил ее за руки. — Неужели после этого тебе не ясно, что любовь — это далеко не все?

Да, Дэйл кормил ее пустыми обещаниями, которые она не могла распознать по своей наивности. Ей хотелось думать, что в свои тридцать два она стала мудрее, чем была в двадцать шесть.

— Благодаря этому опыту я научилась быть осторожной с мужчинами, с которыми встречаюсь. Но это не разубедило меня в необходимости быть преданной любимому всю жизнь. Я хочу этого, Грэй, я и с тобой хочу именно постоянства, а не временного удобства совместной жизни, чтобы потом понять, что на самом деле надо другое, лучшее.

Руки Грэя опустились. Он никогда не чувствовал себя таким растерянным. Мэрайа просила невозможного. Он мог сказать ей то, что она хотела услышать. Но если их отношения и были основаны на чем-то, так это на доверии и честности, и он не хотел примешивать сюда ложь. И никак не мог он сказать ей, что в его планы входит женитьба. Ни на ком. Никогда.

— Я… я не могу, Мэрайа, — прошептал он.

Слезы выступили у нее на глазах, но голову она не опустила.

— Тогда, я думаю, каждому из нас надо поискать себе кого-нибудь еще. — Она прошла мимо него.

Он заметил, как она смахнула слезу. Он не хотел причинять ей боль. Грэй не был в состоянии дать ей то, что она хотела, но и потерять ее он не мог.

— Я не хочу искать другую женщину, Мэрайа.

— Придется, так как я больше не собираюсь поддерживать такие отношения. Я хочу мужа, Грэй, и детей. Ты хочешь детей?

Ее вопрос застиг его врасплох.

— Как я и думала, — устало проговорила она, не дождавшись ответа. Смирение сквозило в ее голосе.

Он провел рукой по подбородку. Ему были ненавистны воспоминания о собственном детстве; воспоминания, причинявшие ему боль, должны были оставаться похороненными глубоко в сознании.

— Я слишком стар, чтобы быть отцом.

Она пристально посмотрела на него. Грэй по ее внимательному взгляду понял, что она видит его насквозь.

— Слишком стар или испуган?

— Что ты хочешь этим сказать? — отозвался он, проклиная про себя ее проницательность.

Она пожала плечами.

— Стать отцом так страшно.

У него вырвался едкий смешок.

— Да, у меня не было достойного примера в детстве, и меня, признаться, не слишком привлекает перспектива стать отцом.

— Понимаю, — печально произнесла она.

С тихим отчаянием он думал, как объяснить эмоции, нахлынувшие из прошлого двадцатилетней давности. Горькие воспоминания об отце, который вымещал на ребенке недовольство жизнью.

Мать, боясь гнева мужа, не защищала своего ребенка от эмоционального и словесного унижения, которому отец постоянно подвергал сына.

Нет, Мэрайа никогда не поймет этого, будучи воспитанной в здоровой семье.

Грудь сдавило, стало трудно дышать. Всю свою сознательную жизнь он упорно трудился, сумев превратить небольшую организацию, занимавшуюся охранными системами, в огромную корпорацию. Он научился контролировать себя и не теряться в самых различных ситуациях, а главное — ни от кого не зависеть, кроме себя. Не было ничего, чего бы он не мог добиться, если хотел.

Кроме Мэрайи. Как он ни старался, ему никак не удавалось «приручить» ее.

Она повернулась к нему, ее голубые глаза сверкали от слез.

— Думаю, нам лучше расстаться.

Грэй не двинулся, только сжал руки в кулаки.

— Значит, все кончено?

— Мы стремимся к разным целям. Теперь это очевидно. Не имеет смысла дальше встречаться. — Она прерывисто вздохнула. — До свидания, Грэй.

Он смотрел, как она уходит, и чувство беспомощности овладевало им. Большую часть жизни он провел один, но никогда до этого момента не был таким несчастным и никому не нужным.

— Мэрайа, сколько ты собираешься киснуть?

Она оторвалась от вечерней газеты и взглянула на Джейд.

— Я не кисну, — пробормотала Мэрайа и потянулась к тарелке с виноградом.

— Не кисла до прошлой недели. Боже, Мэрайа, ты даже не позволяешь мне стирать сообщения Грэя с автоответчика, так тебе хочется слышать его голос. Ты даже не замечаешь, что у нас закончилась пленка.

— Куплю новую, если оставишь меня в покое.

— Ни за что. Кто-то должен вытянуть тебя из болота, в котором ты завязла. Ну, посмотри на себя. — Джейд с негодованием затрясла головой. — Выбираешься из дома, только чтобы пойти на работу, но и там бессмысленно пялишься в пустоту. И учти: нельзя жить на одном винограде.

Мэрайа взяла еще одну виноградину.

— А почему?

Джейд раздраженно выдохнула.

— Никогда не видела тебя такой. Даже при расставании с Дэйлом.

Конец взаимоотношений с Грэем наступил неожиданно. Она любила его больше, чем других мужчин, с которыми у нее были близкие отношения.

— Мэрайа, — мягко произнесла Джейд, усаживаясь рядом с сестрой, — даже мама с папой беспокоятся за тебя. Особенно папа. Ты знаешь, каким он становится, когда кто-то обижает его дочек. Он был готов схватить револьвер и нанести Грэю визит.

Мэрайа резко вздернула голову.

— Скажи, что ты шутишь.

Джейд пожала плечами, на ее губах появилась легкая улыбка.

— Он чувствует себе обязанным защищать нас. Ему нравился Грэй, как и всем нам. И, я думаю, он надеялся на свадьбу. И на внука.

Мэрайа застонала при мысли о том, как жаждет отец замужества дочерей.

— Этого не случится в ближайшее время, по крайней мере с Грэем. Свадьба и дети — это то, чего он страшится больше всего.

— Если дело обстоит именно так, то пора отправляться на поиски новых и более удачных приключений.

Мэрайю передернуло.

— Не хочу, — произнесла она тоскливо.

Сострадание смягчило взгляд Джейд.

— Мэрайа, ни один мужчина на свете не стоит такого самоуничтожения. Поверь мне, уж я-то знаю.

Сестра была права. Мэрайа погрязла в жалости к самой себе, но от этого ведь ситуация не менялась. И как быть с невыносимой тяжестью на сердце?

— О, Джейд, я не знаю, что делать. Я так тоскую по нему. Меня уже почти не беспокоит, что он не желает жениться на мне, просто хочу быть с ним. Но я знаю, что мы все равно расстанемся. Я не хочу пережить все заново.

— Мэрайа, тебе надо выбраться из дома и познакомиться с новыми людьми, чтобы забыть Грэя.

— Если бы это было так легко.

— А ты попробуй.

Мэрайа нахмурилась, заметив радостный блеск в глазах Джейд.

— Прежде всего мы полностью изменим твою внешность. С короткими волосами ты будешь выглядеть неотразимо. Затем надо освежить твой гардероб. У тебя великолепная фигура.

Мэрайа сомневалась, что таким способом ей удастся избавиться от сердечных страданий.

— Когда начнем меняться? — тоскливо спросила Мэрайа.

— На этой неделе. В субботу пойдем к парикмахеру, приведем в порядок твои волосы. А остаток дня посвятим маникюру, педикюру, массажу. Все.

Улыбка расплылась по лицу Мэрайи.

— Похоже, день будет насыщенным.

— Да это не все. — Откинувшись на спинку стула, Джейд сказала: — Затем мы пойдем поохотиться на мужчин в ночной клуб Рокси.

— Поохотиться на мужчин? — голос Мэрайи стал хриплым.

— Поищем нового друга. — Джейд наклонилась поближе и одарила Мэрайю ослепительной улыбкой. — Для тебя.

Позволять Джейд распоряжаться своим гардеробом и косметикой было одно, а разрешать ей командовать ее личной жизнью — совсем другое.

— Я не хочу нового друга.

— Думаешь, что не хочешь, но жизнь продолжается, и она не делает тебя моложе. Ты помнишь Ричарда Сойера?

Мэрайа была сбита с толку.

— Ты имеешь в виду того адвоката, который консультировался с тобой по поводу переоформления своего офиса?

— Именно. Высокий, светловолосый, богатый, тело шикарное, — весело расписывала Джейд. — Пару недель назад он заинтересованно спрашивал о тебе.

Мэрайа настолько принадлежала Грэю — телом, сердцем, душой, — что одна только мысль, что другой мужчина может касаться ее, держать за руку, была ей неприятна.

— Не знаю, Джейд… — Сердце ее взбунтовалось, но умом она понимала, что подобные знакомства в любом случае необходимы. Потому что она мечтала о муже и детях.

— Я скажу ему, что последнее время ты не занята.

Мэрайа вздохнула.

— Ну хорошо, договаривайся.

Джейд радостно захлопала в ладоши.

— Да появится новая Мэрайа!