Любовь не купишь

Глава 15

Как только муж занялся своими делами, Кристиана отправилась в дом Гилберта де Абиндона. Никто, казалось, не удивился, что она пошла одна, и Кристиана восхитилась этой новой для нее свободой, так отличавшейся от жизни в Вестминстере, где каждый ее шаг был под контролем. Она радовалась, словно ребенок, проходя по улицам города и время от времени останавливаясь, чтобы посмотреть в витрины лавок.

Маргарет и обрадовалась ее визиту, и одновременно всполошилась. Сомнение на мгновение промелькнуло на ее бледном лице, но тут же сменилось решительностью.

– Твой муж знает, что ты здесь? – спросила она, отослав прислугу за вином.

– Это он предложил, чтобы я пришла. Мне нужна служанка, и Дэвид подумал, что ты сможешь помочь мне.

Маргарет склонила голову набок и удивленно приподняла брови.

– Ты ведь знаешь, что наши мужья терпеть не могут друг друга.

– Да, и такая вражда еще сильнее, когда возникает между родственниками. Если мой визит принесет тебе неприятности, я уйду.

Маргарет села у окна и похлопала по подушке рядом с собой. Кристиана приняла приглашение.

– Я справлюсь с Гилбертом. Я недавно узнала о своей беременности, так что скажу, мол, мне было плохо, а твой визит вылечил меня. – Она хитро улыбнулась. – Этот ребенок уже многое изменил и еще изменит. Теперь Гилберт станет глиной в моих руках.

Кристиана растерянно заморгала от подобней откровенности. Маргарет казалась такой хрупкой и нежной, что трудно было представить ее единоборство с закаленным в сварах супругом.

Жаль, что в Маргарет ценится лишь ее способность к деторождению. Но Кристиана тут же напомнила себе, что и ее замужество, возможно, состоялось по этой же причине.

В течение нескольких следующих часов они поняли, что чрезвычайно симпатичны друг другу. На следующий день Маргарет прислала Кристиане девушку по имени Эмма. Эмма была дочерью разорившегося торговца, но тем не менее оказалась отличной служанкой. Она приходила каждое утро на рассвете и, пока Кристиана спала, помогала Витторио и Джеве.

Девушка поведала ей историю разорения своей семьи. Ее отец, богатый торговец, потерял все нажитое в одночасье из-за одной неудачной сделки. Кристиана тут же задумалась, насколько прочно положение Дэвида. Он ведь и сам намекал на возможные превратности судьбы, когда рассказывал о землях, купленных на ее имя. Поразмышляв на эту тему и оценив свое нынешнее хозяйство, Кристиана приняла решение. Пора приобретать практические навыки, поскольку в один прекрасный день она может остаться без слуг. Она начала учиться готовить у Витторио, а у женщин – шить. Джева обучала ее ведению домашнего хозяйства.

Близкие ее не забывали. Несколько раз приезжал Морван, чтобы совершить совместную верховую прогулку и убедиться, что сестра счастлива. Однажды ее даже навестили Изабель и Идония. Им захотелось посмотреть на новый дом Кристианы. Маргарет приходила по меньшей мере раз в неделю, и они еще больше сдружились.

К концу Великого поста стали прибывать войска для участия во французской кампании короля. Большинство солдат жили в лагерях, разбитых прямо в поле. В ожидании погрузки на корабли они изнывали от безделья и днем шатались по и без того переполненному городу. Из-за них Дэвид ограничил ее свободу передвижения и запретил прогуливаться в одиночестве.

Во вторник перед Пасхой, вернувшись домой с рынка, Кристиана обнаружила ожидавшую ее Джоан и тут же стала жаловаться подруге, что из-за подготовки к войне стало меньше продуктов и цены подскочили.

Джоан рассмеялась.

– Ты говоришь, словно жена какого-нибудь обувщика, Кристиана. Мы сейчас пойдем в твою комнату, и я научу твою служанку новой прическе. Ты мне покажешь вещи, которые подарил твой богатый муж, а я тебе расскажу последние дворцовые сплетни.

– Как поживает Томас Холланд? – поинтересовалась Кристиана.

– Его отправили в Саутгемптон, чтобы наблюдать там за погрузкой. Ты когда-нибудь видела что-нибудь подобное? В гавани стоят, наверное, кораблей двести. Говорят, что и в других портах то же самое. И никто не знает, где высадится Эдуард, когда доберется до континента.

«Бордо, – чуть не сказала Кристиана. – Он отправляется на помощь Гросмонту к Пуатье». Все корабли были торговыми судами, и теперь торговля с другими странами прекратилась. Но Джоан не интересуют трудности, которые возникнут из-за этого.

– Без Томаса стало как-то одиноко, но, к счастью, Уильям Морган оказался очень внимательным, так что в итоге мне не так уж скучно, – хихикнула Джоан. – По правде говоря, любой девушке было бы трудно заскучать сейчас при дворе. Вестминстер просто кишит рыцарями и баронами, и все они здесь без жен. Любая дама, а их, как ты знаешь, немного, окружена целой толпой мужчин. Это так восхитительно!

– Если бы я по-прежнему жила с вами, вряд ли бы мне понравилось, – заметила Кристиана со смехом. – Я бы умерла от жажды в этом море мужского внимания. Морван наверняка громогласно запретил бы всем даже приближаться ко мне.

– Но теперь он уже не волен тобой командовать. Ты должна навестить нас, – стала уговаривать Джоан, заплетая длинные волосы Кристианы в косы и укладывая их вокруг головы. – Приезжай, пока не ушли корабли, пока во дворце весело.

– Я замужем, Джоан. Мое место теперь здесь.

– Но ты же можешь приехать на несколько дней, правда? Мне тебя не хватает. Приезжай хотя бы на Пасху. И захвати с собой Дэвида.

Кристиана вспомнила пышные пиры и турниры, которые проводились при дворе на Пасху. Приятно было бы посетить их в качестве взрослой дамы, а не ребенка.

Тем же вечером она рассказала Дэвиду о приглашении Джоан. Они сидели наверху, где она под руководством мужа училась писать по-сарацински.

– Что ж, съезди, если тебе этого хочется, – проговорил он.

Она уставилась на коробочку с песком, в которой выводила палочкой буквы. Они были женаты пять недель, и Дэвид ни разу не сопровождал ее во дворец, даже когда она отправлялась на обед.

– Джоан обещала договориться о покоях для нас на несколько дней. Как ты думаешь, мальчики не будут возражать, если мы Их покинем на Пасху?

– Домочадцы могут отпраздновать и без нас.

– Значит, ты согласен?

– Дело в том, я должен уехать из Лондона.

– А если бы не это, ты все равно бы отказался?

– Ты жила в том мире и сейчас живешь им, и я не стану лишать тебя этого. Но я там чужой. Не хочу быть выскочкой, который проникает во дворец, держась за шлейф жены.

Значит, их совместные визиты во дворец невозможны? Его откровенное признание огорчило Кристиану. Она скучала по мужу, когда бывала в Вестминстере. Душа ее не принимала участия в веселье, а оставалась здесь, с ним. Иногда Кристиана вдруг поворачивалась, чтобы поделиться с ним каким-то наблюдением или пошутить, и каждый раз удивлялась, что его нет рядом.

Кристиана любила поездки во дворец, но ей всегда не терпелось вернуться к Дэвиду и рассказать ему новости и сплетни. Похоже, ничто не способно порадовать ее, если она не сможет поделиться этим с ним.

Кристиана взглянула на мужа, задумчиво смотревшего на огонь. Хотя он целыми днями был занят, у нее создалось впечатление, как будто он все время чего-то ждет. Она всегда бывала так счастлива видеть его, что невольно сразу бросалась ему навстречу, а он, смеясь, подхватывал ее на руки и целовал. И его возвращение домой к обеду, и каждый вечер, проведенный вместе, наполняли ее спокойствием и умиротворением, словно с его уходом она делала глубокий вдох и выдыхала только тогда, когда он оказывался рядом. Он был душой этого дома, его сердцем. Его присутствие создавало ощущение безопасности, уюта и тепла.

– Мне нужно поговорить с тобой об этой поездке.

– Ты уедешь надолго? – спросила Кристиана, возвращаясь к своим буквам. Она не представляла, как сможет жить без него, особенно ночами.

– Возможно, недели на две, а может, и дольше.

– А з какие края?

– На запад. Королю донесли о мошенничестве среди королевских поставщиков. Он попросил меня разузнать подробности, прежде чем начнется официальное расследование.

Еще одно одолжение для Эдуарда? Да, этими тайными поездками можно объяснить любое отсутствие.

– Ты впервые уезжаешь после нашей свадьбы.

– Поэтому мы и должны поговорить. Все поездки в какой-то степени опасны. Я должен кое-что объяснить тебе перед отъездом.

Она резко вскинула голову. Его взгляд был спокоен, но она многое узнала о нем в эти последние недели. Он перестал быть для нее совершенной загадкой. Сейчас в его глазах она заметил* легкий налет тревоги. Необъяснимая тревога немедленно охватила и ее.

– Я тебе оставлю ключ от ящика в кабинете. Там деньги. И еще покажу тебе сундук, где хранятся документы на все наши владения. Торговые счета находятся в лавке. Эндрю тебе объяснит. А если вдруг понадобится помощь, можешь рассчитывать на Джона Константина. – Дэвид помолчал. – Он – мой душеприказчик.

Кристиана все же сумела вывести еще одну букву.

– Ты едешь всего лишь разбираться со сборщиками.

– Ты должна быть ко всему готова. Я видел слишком много женщин, которых несчастье заставало врасплох.

– Я не хочу об этом говорить.

– Я тоже, но придется.

Она сжала зубы и попыталась отогнать страшную догадку. Куда он едет на самом деле? По-видимому, в какое-то очень опасное место, и поручение у него крайне рискованное.

Связанное с Эдуардом? Ей хотелось верить в это, но в голове все время вертелись Франс ван Хорст, потайной коридор и французский аристократ, встречавшийся с Дэвидом.

Он следил за ней тем знакомым ей взглядом, который обычно подмечал слишком многое. Неужели он и сейчас читает ее мысли?

Нет, она, конечно, ошибается. Все это глупые домыслы. Но ведь он знал о Бордо?..

Нет, это невозможно. Ни золотом, ни серебром не подкупишь Дэвида. Алчность не в его натуре.

– Думаю, что с помощью Джона я справлюсь, – сказала она. – Не беспокойся об этом.

– Если со мной вдруг что-нибудь случится, можно продать лавку. В этом тебе поможет Эндрю. А мальчиков определят к другим торговцам.

– А меня, Дэвид? Мне тоже найдут нового хозяина?

– Никто не властен над твоей жизнью. Но тебе, несомненно, будут советовать вновь выйти замуж и объединить твои владения с владениями другого торговца.

– Ты тоже советовал это женщинам в подобных ситуациях?

– Случалось. Но ты, разумеется, прекрасно обойдешься без этого. Ты будешь очень богата.

Он говорил это так, словно надеялся успокоить ее. Мол, богатая овдовевшая благородная дама сможет найти мужа, достойного ее. Неужели он способен так легко отдать ее другому мужчине?

– Полагаю, что все владения на мое имя оформлены должным образом? И денег хватит, чтобы купить новые земли? Ну, тогда я, наверное, вообще больше не выйду замуж.

Он протянул руку и погладил ее по щеке.

– Мне не хотелось бы думать, что ты проживешь свою жизнь в одиночестве.

– Давай будем откровенны, Дэвид. Если ты умрешь, твои чувства уже не будут иметь никакого значения. Ну что, мы закончили с этой мрачной темой? Когда ты уезжаешь?

– Через два дня.

В Великий четверг. Джоан сказала, что, судя по слухам, флот отправится во Францию вскоре после Пасхи. Два дня и потом еще две недели в пустом доме. Она знала, что какая-то часть ее просто перестанет существовать. Может быть, навсегда. Она не хотела верить в это, не могла мириться с такой возможностью. Но что поделаешь, он считал своим долгом предупредить ее. Он не стал бы говорить об этом, если бы опасность была невелика.

Щемящая боль сжала тисками ее сердце. Она очень надеялась, что он едет по поручению Эдуарда. Ведь он не станет так мучить ее ради чего-то иного.

Кристиана пыталась каким-то образом обрести душевное равновесие. Она упрямо твердила себе, что если он замешан в чем-то бесчестном, то она не хочет больше видеть его. Она говорила себе, что, если случится худшее и она станет богатой вдовой, это не так уж плохо. Но слова не помогали. Она изо всех сил старалась сохранить выдержку и не заплакать.

Внезапно Дэвид подошел и поднял ее на руки. Прежде чем она спрятала лицо у него на груди, Кристиана заметила удивление в его глазах.

– Я не хотел расстраивать тебя, девочка моя. Оказавшись в его нежных объятиях, она разрыдалась.

– Неужели не хотел? Но ты же говоришь о смерти и вдовстве так, будто обсуждаешь вопрос о поставках шерсти в будущем году.

– Это просто потому, что я надеюсь на лучшее. Я умудрялся выходить сухим из воды в ситуациях, которые были значительно опаснее этого небольшого приключения.

Многое в этом человеке еще оставалось для Кристианы загадкой, но кое-что о своем муже она уже знала, поэтому сейчас безошибочно поняла, что он говорит неправду. В последнее время он уже почти не лгал ей просто потому, что она старалась не задавать вопросы, вынуждавшие его ко лжи. Чаще он отделывался двусмысленным объяснением, как сейчас.

Она прижалась лбом к его груди, и его руки теплым кольцом окружили ее.

– Неужели ты не можешь остаться? Пусть это сделает другой, – прошептала она.

– Никто больше не сможет сделать этого, – тихо сказал он. – Я дал слово.

– Ну, тогда мне все равно, куда ты едешь и зачем, – вымолвила она. – Ты торговец, и у тебя впереди много поездок, и даже очень долгих. Отправляйся туда, куда зовет тебя долг, Дэвид, но только обещай мне, что вернешься.

Дэвид и Сиэг уехали в четверг утром. Кристиана, чтобы отвлечься, с головой окунулась в домашние дела. Она так долго выбирала наряды для посещения дворца, что Эмма совершенно сбилась с ног. Кристиана старалась не вспоминать прошедшие две ночи, полные нежности и страсти.

На время отсутствия Сиэга Дэвид нанял для охраны двух мужчин, и во второй половине дня один из них проводил ее в Вестминстер.

Она заняла свою прежнюю кровать и изо всех старалась делать вид, что ничего не изменилось. Иногда ей это удавалось, но чаще, когда они с Джоан лежали на кровати и сплетничали, ее мысли неожиданно устремлялись к Дэвиду. Ей нестерпимо хотелось узнать, где он и что с ним.

Ее терзали подозрения по поводу его миссии. Многие факты упорно намекали на его предательство. А ведь его измена поставила бы под угрозу жизнь близких ей людей. Она твердила себе, что нет никаких доказательств того, что Дэвид продает сведения французам, и это лишь плоды ее мрачного воображения.

На пасхальном пиру король официально объявил о походе на Францию. Это известие было встречено ликующими возгласами. Распространился слух, что войска начнут посадку на корабли в среду.

Во вторник утром Джоан встала рано.

– Будет большая охота, потом всевозможные пирушки в тавернах на Стрэнде, а вечером – главный пир. Последнее торжество перед тем, как все рыцари покинут Лондон, – сообщила она, направляясь к сундукам Кристианы, чтобы выбрать для нее наряд. – Ты должна поехать со мной и Уильямом, тогда Идония оставит нас в покое. Это будет такой веселый день, что воспоминаний хватит до конца лета.

Кристиана прекрасно проводила время при дворе, хотя и беспокоилась за Дэвида. Джоан была права: Вестминстер действительно был полон рыцарей, жаждущих оказать внимание любой особе женского пола. Они оттачивали свое поэтическое мастерство даже на признанных недотрогах. Придворные дамы обычно благосклонно принимали ненавязчивые знаки внимания, и Кристиана следовала этому правилу, что в какой-то степени помогало ей отвлечься от тревоги за Дэвида.

Как и большинство дам, она сопровождала охотников и любовалась, как мастерски мужчины владеют луком и копьем. Все утро она держалась рядом с Джоан и ее спутником. Молодой граф был совершенно покорен Прекрасной дамой Кента. Джоан флиртовала напропалую, подавая ему чересчур большие надежды. Кристиана подумала о Томасе Холланде, руководящем погрузкой кораблей в Саутгемптоне. Сначала Эндрю, теперь Уильям, и еще бог знает сколько было, кроме них. Да, Джоан явно не отличалась постоянством.

После охоты они оказались в одной из больших таверн. В ней находилось столько народу, что невозможно было и шагу ступить. Кристиана вскоре потерялась. Встав у стены, она попыталась разглядеть Джоан и Уильяма.

– А, вот ты где, – произнес вкрадчивый голос у ее плеча. Она повернулась и увидела возле себя леди Кэтрин. Кошачьи глаза женщины сверкнули.

– Ужасно, правда? Я примерно чего-то в этом роде и ожидала, поэтому и заняла большую комнату наверху. Пойдем, пообедаешь с нами, Кристиана.

Она заколебалась, помня, что Дэвид и Морван велели ей избегать Кэтрин.

– Морван скоро придет, – успокоила ее леди Кэтрин.

Кристиана почти не видела брата в последние дни. Рыцари короля обучали военному искусству горожан. Ей показалось странным, что Морван согласился обедать с Кэтрин. Но впрочем, возможно, они помирились?

Толпа продолжала напирать. Кэтрин прикоснулась к ее руке и качнула головой в сторону лестницы. Кристиана раздумывала над предложением. Было бы приятно провести время с Морваном перед его отплытием.

– Благодарю вас, – наконец приняла она решение. Дэвид не стал бы возражать, зная, что там будет Морван.

Она последовала за Кэтрин на второй этаж. Даже там царила толчея: многие, как и Кэтрин, оказались предусмотрительными и заказали отдельные комнаты. Спутница поднялась еще выше и провела ее внутрь.

Два длинных стола, накрытых на множество народу, расположились в узком пространстве между кроватью и камином. Стоял теплый апрельский день, и окна, выходившие в сад, были открыты.

В комнате находился лишь один человек – Стивен Перси.

– Я должна пойти и привести остальных, – прощебетала леди Кэтрин, снова направляясь к двери. – Я скоро вернусь.

Кристиана уставилась на Стивена. Он улыбнулся и, подойдя к столу, налил вина в две чаши.

– Какое удачное совпадение, Кристиана, – заметил он, передавая ей сосуд. – Я боялся, что не увижу тебя до отплытия.

Она взглянула на ломящиеся от яств столы, накрытые для гостей. Как скоро они придут?

– Ты едешь с отцом? – спросила она.

– Да. Король собрал огромную армию. Война обещает быть блестящей. Посиди со мной, пока другие не подошли.

Дэвид велел ей не встречаться с бывшим возлюбленным. Ей, конечно, следует немедленно уйти. Но с другой стороны, они будут одни всего несколько минут. Что плохого в том, чтобы пожелать ему счастливого пути? Она села напротив.

– Как твой торговец? – поинтересовался Стивен.

– Дэвид здоров.

– Ты одна. Он не сопровождал тебя ни разу во время всех твоих визитов. – Похоже, Стивен решил, что она сбежала от Дэвида во дворец и ищет утешения среди старых друзей.

– Он очень занятой человек. Сейчас его нет в городе.

– А я ожидал, что он обрадуется возможности в качестве твоего мужа лишний раз переступить порог дворца.

– Его такие вещи не интересуют.

Стивен насмешливо приподнял брови, подался вперед, и его взгляд заскользил по ее лицу.

Это не вызвало у Кристианы никакого отклика. Как ни странно, она словно увидела его в первый раз. Лицо, которое она раньше считала мужественным и красивым, теперь показалось ей грубоватым. Была какая-то расплывчатость в линии скул и подбородка, особенно по сравнению с четкими чертами Дэвида. Белокурые волосы были, пожалуй, жестковаты, а густые брови сливались с бледной кожей, делаясь почти невидимыми.

– Ты так прекрасна, – тихо сказал он. – Мне кажется, ты хорошеешь с каждым днем.

Она поднесла чашу с вином к губам и ощутила его алчный взор. Его рука потянулась к ее щеке.

В это мгновение, за секунду до прикосновения, она вдруг с полной уверенностью кое-что поняла.

Например, что никто больше в эту комнату не придет, тем более Морван. Стивен устроил все это с помощью леди Кэтрин, или, может, Кэтрин сама предложила. Столы, посуда существовали лишь для того, чтобы удержать ее здесь, оставив наедине со Стивеном.

Глядя на это чужое лицо, она также поняла, что никогда не любила этого человека. Она увлеклась им до головокружения и восторга, но эти чувства со временем прошли бы, не попытайся он соблазнить ее и тем самым нарушить весь привычный ход ее жизни. Она убедила себя, что любит его, скрывая таким образом настигшие ее чувства вины и унижения. Но ни с ее, ни с его стороны это не было любовью. И сейчас Кристиана испытывала лишь полное безразличие.

И наконец она со спокойным смирением, вызвавшим у нее улыбку, осознала, что дочь Хью Фицуорина влюбилась в простого торговца. Огромное чувство нежности к Дэвиду переполняло ее.

Она отстранилась от протянутой к ней руки.

– Нет.

Кисть упала. Он выпрямился, внимательно разглядывая ее. Что ж, пусть смотрит сколько хочет, ему все равно не найти того, что он ищет.

– Ты быстро повзрослела. Теперь я вижу перед собой женщину.

– У меня не было иного выхода. Я, наверное, слишком долго оставалась ребенком.

– Невинность имеет свое очарование, – заметил он, усмехнувшись.

– И удобство.

Он отвел взгляд и пожал плечами.

– Твой купец – очень счастливый человек, милая моя. Она ощутила симпатию к Стивену. Он, конечно, негодяй, но больше уже не опасен для ее сердца.

– Никто при дворе никогда не поверит этому, но я-то знаю, как мне с ним повезло.

Как приятно было произнести это вслух. Защитить мужа от жалости и сочувствия этих людей.

Стивен недоуменно взглянул на нее и несколько фальшиво рассмеялся.

– Ну, тогда мои усилия бессмысленны.

– Ты прав.

Он притворно вздохнул.

– Сначала меч твоего брата, теперь любовь твоего мужа. Не история, а сплошная трагедия.

«Нет, она всегда была фарсом. Написанным и сыгранным тобой, человеком, который считал, что это настоящая жизнь». Но Кристиана больше не винила его за это. На самом деле все это уже не имело значения. Так же как и он сам.

Обед все же был подан, и она осталась обедать со Стивеном. Теперь она уже не считала это предательством. Ее любовь к Дэвиду служила ей защитой, и Стивен наверняка больше не посмеет атаковать эту крепость. Они непринужденно болтали, и час пролетел незаметно.

Однако к концу обеда ей показалось, что он вновь пытается на ней оттачивать свое мастерство обольстителя. Его улыбки стали нежнее, а лесть – более цветистой. Несколько раз его рука как бы случайно касалась ее запястья.

Она следила за его попытками с насмешкой и удивлением, но все же решила, что лучше бы ей уйти.

Стивен оказался проворнее и встал между нею и дверью. Его ленивая, многозначительная улыбка наполнила ее тревогой.

– Обед был прекрасным, и я с удовольствием провела время со старым другом, Стивен. Но теперь я должна идти.

Он покачал головой, и его глаза полыхнули зеленым огнем.

– Долг, который велит тебе уйти, был навязан тебе. В этом мире, любовь моя, и в этой комнате ты свободна от него.

Она ругала себя за свою, оказывается, еще не изжитую доверчивость.

– Меня зовет не долг, а моя любовь к мужу, – твердо произнесла она, надеясь развеять все его иллюзии.

Словно весенний ветерок пронесся в ее душе, когда она вслух сказала о любви к Дэвиду. Как давно она любит его? Кажется, всю жизнь.

Какая ирония, что первым человеком, которому она сообщила об этом, оказался Стивен Перси! Хотя в какой-то мере это справедливо. Теперь она должна сказать это Дэвиду, когда он вернется. Если вернется. А может, ей ничего и не нужно будет говорить. Он только посмотрит на нее и все поймет. Из всех ее мыслей и чувств, которые он легко читал, эта, наверное, будет самой очевидной.

Стивен не отступил с ее пути и не отвел пристального взгляда, как будто проверяя ее решимость. Она, в свою очередь, твердо смотрела на него. Ее ответ не произвел на него впечатления, на которое она рассчитывала. Наоборот, в его глазах вспыхнул яростный огонь, и губы сжались.

Он протянул к ней руки. Кристиана попыталась уклониться, но он схватил ее за плечо и притянул к себе. Удивленная его агрессивной настойчивостью, она начала вырваться, но руки сжались стальными капканами.

– Женщина, подобная тебе, не способна любить торговца. С таким же успехом можно смешивать масло и воду. Ты просто убедила себя в этом, чтобы легче пережить свое падение, любовь моя. Вот и все.

– Ты ошибаешься, – процедила она сквозь сжатые зубы. – Я люблю Дэвида и не люблю тебя. А теперь отпусти меня.

– Ты можешь думать, что не любишь меня, но скоро убедишься в обратном.

Его губы неумолимо приближались к ней. Она в отчаянии увертывалась, но его жадный рот уже оставил след на ее шее и щеке. Он схватил ее за волосы, чтобы не дать отвернуться, и грубо прижался губами к ее губам. Второй рукой он обхватил ее ягодицы. Кристиану затошнило. Подумать только! Из-за этого негодяя она плакала! Она стала вырываться изо всех сил.

Стивен засмеялся.

– А ты темпераментная. Это несколько притупит разочарование от того, что ты уже не девственница. Воспоминания о страсти, которую я разбудил в тебе в тот раз, вновь и вновь возвращаются ко мне, и мое тело жаждет удовлетворения.

– Страсть? Я не испытывала с тобой никакой страсти, ты, глупец. Ты причинил мне боль, унизил меня, но больше ты этого не сделаешь! Отпусти меня – или я закричу, и тогда весь двор узнает, что ты берешь силой женщин, которые отказывают тебе.

– Ты не отказываешь, ты просто боишься, – пробормотал он, по-прежнему прижимая ее к себе. – Я покажу тебе, что такое любовь настоящего мужчины. Если ты и закричишь, то только от желания. Но все равно никто тебя не услышит. Стены здесь толстые, вокруг шумно, так что не стесняйся.

Боже, его самоуверенности нет границ! Неудивительно, что Идония так опасалась, чтобы они оставались наедине с мужчинами.

Ладони Стивена беззастенчиво блуждали по ее телу. Она сжала зубы от отвращения и в отчаянии стала шарить рукой по столу позади себя. Ее пальцы нащупали кувшин.

И очень вовремя. Дыхание Стивена стало прерывистым и тяжелым. Он пытался опрокинуть ее на стол. Его рука уже начала поднимать ей юбку.

Кристиана прекратила борьбу, оперлась бедрами о край стола и улыбнулась Стивену. Тот торжествующе посмотрел на нее и на мгновение остановился. В этот момент Кристиана резко подняла колено и ударила его в пах. И одновременно обрушила на его голову кувшин.

Лицо Стивена скривилось от боли и изумления, и он согнулся пополам. Кристиана резко оттолкнула его от себя.

– Я честная женщина и люблю своего мужа! – возмущенно воскликнула она. – Никогда больше не прикасайся ко мне!

Сбегая по лестнице, она услышала позади себя шаги. Вот Стивен уже почти догнал ее. Она судорожно рванулась вперед. Протискиваясь через толпу, она поспешила в общий зал.

Там она заметила леди Кэтрин, зеленые глаза которой излучали злорадное удовлетворение. Стивен говорил, что у него нет дружеских отношений с Кэтрин. Однако же эта женщина изо всех сил старается помочь ему. Странно.

– Ты могла бы по крайней мере попрощаться со мной, милая, – прошептал Стивен ей на ухо. Его попытка говорить непринужденно не скрыла гнева в его голосе.

Разъяренная, она повернулась к нему, но, прежде чем успела заговорить, он наклонился и поцеловал ее, улыбнулся и исчез в толпе.