Любовь не купишь

Глава 9

Ворота были распахнуты. Кристиана на мгновение остановилась, но потом смело шагнула во двор, полный смеющихся женщин, звонко хлопающих специальными валиками по белью. Две огромные лохани стояли рядом, одна из них на небольшом огне.

День стирки.

Худая старушка в платке вышла к ним навстречу. Дэвид обнял ее и поцеловал в щеку.

– Говорили, что ты отправился за грузом, и я не ожидала увидеть тебя, – улыбнулась женщина.

– Оставайся с нами пообедать, Мэг, – сказал Дэвид. – Джон придет. – Он повернулся и притянул к себе Кристиану. – Это Кристиана. Моя жена.

Мэг посмотрела на девушку слезящимися глазами, и ее беззубый рот расплылся в улыбке.

– Она красавица, Дэвид. – Старушка подмигнула Кристиане. – Берегись: с тех пор как он научился ходить, с ним одни хлопоты.

Дэвид потянул Кристиану за собой.

– Значит, ты и все женщины остаетесь обедать, Мэг. Я скажу Витторио.

Кристиана последовала за ним в холл.

– Мэг давно вас знает, – заметила она, разглядывая обстановку просторной комнаты. Красивые стулья, прелестные гобелены. Прекрасные медные кольца для факелов на стене.

– Моя мать работала у нее, когда я был ребенком.

В дальнем конце коридора открылась дверь, и до них донеслись звон посуды и сердитый мужской голос. Появилась толстушка средних лет, несущая стопку серебряных тарелок. Она бросила на Кристиану любопытный взгляд. Дэвид представил ее как Джеву, домоправительницу. Женщина улыбнулась, но в ее внимательных темных глазах читалась настороженность.

Затем Дэвид повел ее на кухню.

– А это Витторио. – Невысокий крепыш с глазами навыкате отдавал отрывистые приказания девушке и мужчине. Над огромным очагом висели медные горшки. Крепыш нагнулся над одним из них, потянул носом и приподнял густые черные брови в знак одобрения.

– Витторио! – окликнул его Дэвид. Толстяк выпрямился и обернулся.

– Ага! Женщина! Жена! – объяснил он своим помощникам. Они прекратили работу и заулыбались.

Повар с энтузиазмом захлопал в ладоши.

– Наконец-то! Синьорина Кристиана, да? Прекрасное имя. Красавица, Дэвид.

– Леди Кристиана пообедает с нами. И Мэг со своими женщинами тоже.

Витторио кивнул:

– Да-да. – Он снова повернулся к очагу и махнул своим помощникам.

Дэвид повел ее в другое здание, располагавшееся напротив ворот. В свое первое посещение она была в просторной гостиной, но сейчас он провел ее в небольшую спальню.

– Я велю Джеве принести мазь, – пояснил он и ушел.

Она сняла накидку. В этой спальне было несколько женских вещей. Простая накидка висела на крючке, на столе лежал серебряный гребень. Кристиана присела на кровать в ожидании Джевы.

Но вместо нее вернулся Дэвид, принесший миску с водой, тряпку и небольшую склянку.

Осторожными движениями он спустил с ее плеча платье. Обнажились царапины. Он обошел ее и начал расшнуровывать завязки на спине. Кристиана с удивлением взглянула на него.

– Боюсь испачкать его мазью, – пояснил он, помогая Кристиане раздеться. Обыденность его интимных жестов взволновала ее.

– Это комната Джевы?

Дэвид окунул тряпочку в воду и стал смывать капельки крови с ее груди.

– Джева живет в городе со своей семьей и приходит сюда днем. Это была комната моей матери. Она десять лет работала домоправительницей у Дэвида Константина. Их познакомила Джева. Мама стирала здесь вместе с другими, и, когда его домоправительница умерла, он взял ее на это место.

– А потом сделал вас своим учеником?

– Да.

Он осторожно промыл царапины на ее плече. Она пыталась не обращать внимания на его близость и ту бережность, с которой он заботился о ней. Она снова взглянула на лежащие на столе предметы, напоминавшие о незримом присутствии умершей женщины.

Дэвид взял склянку с мазью.

– Не волнуйся. Ты не вторгаешься в святая святых. В этой комнате бывают посетители.

Он стал мазать царапины, и Кристиана замерла от прикосновения его пальцев и легкого пощипывания мази. Она подняла голову и увидела, что он смотрит на нее. Этот взгляд уже был ей знаком.

Нет, пожалуй, лучше объяснить, зачем она пришла, и побыстрее. Им нужно поговорить, но только не в этой комнате.

– Здесь есть сад? – спросила она, вставая. Он набросил накидку ей на плечи.

– Сюда, пожалуйста.

Сад располагался позади дома. Высокая стена окружала его. Сейчас, кроме каких-то кустов и плюща, в саду не было видно другой растительности, но чувствовалось, что летом здесь царит буйство красок и цветов. И на большой грядке возле кухни наверняка выращивали овощи.

– А вот тут есть еще садик поменьше. – Он подвел ее к двери в стене.

Крошечный маленький садик очаровал ее. Все вокруг заросло плющом. Два огромных дерева занимали почти все пространство. В жару здесь, несомненно, прохладно и тихо. Лестница из зала вела прямо на второй этаж дома.

Вряд ли можно найти более уединенное место, решила Кристиана.

– Присядем? Мне нужно кое-что сказать вам.

Они сели на скамью, стоявшую в глубокой нише, образованной плющом. Солнечный свет пробивался сквозь густую листву, испещрив зеленый полумрак желтыми пятнышками.

Кристиана наклонилась, сорвала веточку плюща и принялась нервно обрывать с нее листья. Пора начинать.

– Когда мы впервые встретились, я сказала вам… я дала понять, что я не… что Стивен и я…

– Это сейчас не имеет значения.

– Нет, имеет. Я должна кое-что объяснить. – Она попыталась вспомнить заранее подготовленную речь.

Его тихий голос нарушил тишину:

– Ты хочешь признаться, что были и другие?

– Господи, нет! Я не лгала. Наоборот. Получается, что никого не было, даже Стивена. Я, судя по всему, ошиблась. – Вчера ей казалось, что, когда она произнесет эти слова, сразу станет легче. Но выходило иначе.

Долгое время он хранил молчание, а Кристиана продолжала судорожно обрывать листья с плюща.

– Девушке трудно настолько ошибиться, Кристиана. Даже невозможно, как мне кажется.

О небеса, какой же дурой она себя чувствует!

– Возможно, если девушка не знает, о чем говорит, Дэвид.

Его молчание на этот раз длилось еще дольше. Некоторое время Кристиана терпела, а потом украдкой взглянула на него.

– Вы сердитесь?

– С чего бы? Обычно мужчина сердится, когда узнает, что у его жены уже были любовники, а не из-за ее невинности.

– Вы могли подумать, что я намеренно солгала. Чтобы оттолкнуть вас.

– Я тебе верю. То, что ты мне сказала, многое объясняет. Когда ты поняла свою ошибку?

Кристиана полагала, что просто признается и на этом все закончится. Она вовсе не рассчитывала на обсуждение этой темы.

– После нашей прошлой встречи.

Он замолчал, и она поняла, что он вспоминает тот вечер. Его тело, прижавшееся к ее телу. Ту интимную ласку. Ее потрясенное восклицание.

– Я, наверное, испугал тебя.

Его взгляд искрился теплом и заботой. Иногда он бывал очень добрым. Возможно, он даже понимает, как это все для нее мучительно. А вдруг…

– Нет, – произнес он с улыбкой.

– Что «нет»?

– Ты гадаешь, не можем ли мы, учитывая обстоятельства, отменить свадьбу. Нет.

Она залилась румянцем. Право же, как ее выбивает из колеи эта его способность читать мысли! Он легко прикоснулся к ее волосам.

– Хотя, учитывая это поразительное признание, я, возможно, не стану соблазнять тебя сегодня, как собирался.

Она едва не кинулась его благодарить, но вовремя остановилась и еще сильнее покраснела.

– С кем ты советовалась?

– Я спросила Джоан.

– Она ведь не замужем. Ты уверена, что она сама понимает, о чем говорит?

– В отношении мужчин на Джоан можно положиться. Дэвид засмеялся.

– Да, подозреваю, что это так.

Никогда в жизни Кристиана не испытывала такой неловкости и такого смущения. Она мечтала, чтобы кто-нибудь вошел и сообщил о прибытии Джона Константина.

– Сколько раз ты была с ним?

Святые угодники! Она уставилась на свои колени, усыпанные листьями плюща и веточками.

– Только один раз. Не судите его строго, Дэвид. Он вполне мог счесть, что я согласна. Моя наивность была безгранична.

– Ты была раздета?

Она замерла, как от удара. Не отводя глаз от своих коленей, она увидела его руку с веточкой плюща. Этот жест тронул Кристиану. Тем не менее он ждал ответа. Как странно: когда Дэвид считал ее опытной, он не требовал никаких объяснений, а теперь вдруг настаивал на подробностях. Она лишь приоткрыла дверь, а он, похоже, был полон решимости досконально изучить содержимое комнаты.

– Частично. Я оставалась в нижнем платье.

Его рука отвела прядь с ее виска.

– Он касался тебя?

– Мы были вместе в постели. Он никак не мог не коснуться меня, – резко ответила она. – Я не хочу об этом говорить. Зачем вы спрашиваете?

– Чтобы знать, насколько нужно быть с тобой осторожным.

Она глубоко вздохнула. Оказывается, бывают ситуации, когда уже невозможно смутиться больше, и она достигла такого состояния. И даже почувствовала определенное облегчение – хуже уже не будет.

– Не так… как вы в прошлый раз. Идония помешала, и как раз вовремя, по ее словам. Он, правда, уже прикоснулся к моей груди. Он причинил мне боль.

Она почувствовала, что с удовольствием жалуется на Стивена. А тогда она считала, что только так и бывает.

– Мне не понравилось, – добавила она честно. – Я решила, что я одна из тех женщин, которые… которые…

– Холодны?

– Да.

– Мы оба знаем, что это не так, Кристиана. На самом деле холодных женщин не много. Просто есть невежественные, эгоистичные и нетерпеливые мужчины. Я не из них, и ты скоро в этом убедишься.

В глубине сердца Кристиана это предполагала. Поэтому и удерживалась от паники, когда думала о неизбежной и уже совсем близкой свадьбе. Поэтому и решилась прийти сюда, несмотря на предостережение Морвана. Но все же она была рада, что Дэвид решил не соблазнять ее сегодня.

Она еще не все сказала ему. Ей хотелось добавить, что она больше не возражает против своего замужества. После всех ее отказов и капризов Дэвид заслужил услышать эти слова. Она хотела пообещать ему быть хорошей женой, хотя сама еще не понимала, что это значит. Кристиана намеревалась поблагодарить его за безграничное терпение. Она предполагала, что все это будет уже легко произнести после того, первого признания, но обнаружила, что сейчас говорить еще труднее.

Пока она искала слова и собиралась с духом, его правая рука улеглась у нее на коленях рядом с ее рукой, ладонью вверх, словно ожидая.

Она улыбнулась. Сегодня их не соединит ни священник, ни близкий родственник, но, возможно, именно сейчас произойдет что-то более значимое, чем официальное венчание.

Он все понял и облегчал ей первый шаг. Сегодня все начинается по-настоящему, говорила его рука.

Навсегда. На мгновение необъятность этого понятия ужаснула ее, но она тут же отмахнулась от собственного страха.

Ведь именно затем она и пришла, разве нет?

И Кристиана вложила свою маленькую ручку в его ладонь. По собственной воле.

Он осторожно потянул ее. Так, чтобы усадить к себе на колени.

Кристиана посмотрела в бездонные синие глаза, полные добра и тепла, и решила, что, наверное, больше ничего не стоит говорить.

Несмело обняв его за плечи, она потянулась к нему и прикоснулась к его лицу. Она впервые сама к нему прикасалась. Ощущение было совсем другим, и оно ей понравилось.

Пальцы Кристианы робко заскользили по его лицу, достигли губ и слегка погладили их.

Он не шелохнулся. Она встретилась с ним взглядом и, собравшись с духом, подалась вперед, чтобы запечатлеть на его губах поцелуй.

Она никогда не делала этого раньше – ни с ним, ни с другими – и теперь растерялась, не зная, как быть дальше. Она чуть крепче прижала рот к его губам. И почувствовала, как его губы дрогнули в улыбке.

Она отстранилась.

– Ты смеешься надо мной, потому что я не знаю, как это делается?

Его ладонь легла ей на затылок.

– Нет. Я думаю о том, что это был самый прекрасный поцелуй в моей жизни.

Она покраснела и снова поцеловала его. На этот раз он проявил большую инициативу и помог ей.

Ей нравилось, как он целуется, всегда нравилось. Ее тогда сразу охватывало состояние восторга, и земля начинала уходить из-под ног. Но на этот раз она не дала себе окончательно потерять голову, а стала скрупулезно следить за его действиями и повторять их. И наконец, ее губы раскрылись ему навстречу.

Он не был так груб и настойчив, как Стивен, а сначала нежно ласкал влажную глубину ее рта, отчего мурашки волна за волной бежали по спине. Интимность этой ласки поразила ее, и, когда поцелуй стал еще глубже, она почувствовала в нем страсть, и это возбудило ее не меньше, чем нежные прикосновения. Она раньше была так увлечена собственными чувствами, что не замечала его реакции. Оказывается, доставлять наслаждение столь же приятно, как и получать его.

– Господи! – воскликнула она, отстранившись.

– Тебя наверняка уже целовали.

– Это было не так приятно.

– А! Наверное, помогает то, что теперь ты уверена – от этого у тебя не появится ребенок.

Она закрыла глаза и застонала от стыда. Уткнувшись лицом в его плечо, она огорченно пробормотала:

– Откуда ты знаешь?

Он рассмеялся.

– Ты всегда держала губы крепко сжатыми, словно они были вратами в рай, Кристиана. Сначала я думал, что тебе просто не нравится. Но это – единственное логичное объяснение.

Она тоже рассмеялась так, что слезы выступили на глазах.

– О святые угодники! Уверяю тебя, это было то, что я еще в детстве поняла из объяснений Идонии. Ты, наверное, считаешь меня самой глупой девушкой на свете.

Он покачал головой.

– Я думаю, что ты самая прекрасная девушка. Кристиану это тронуло: ведь он, несомненно, знал столько красивых женщин! Он раньше никогда не говорил ей таких слов.

– Ты не веришь мне.

– Я не уродина, Дэвид. Я знаю это. Но мне далеко, например, до Джоан.

– Леди Джоан похожа на луч солнца. А ты, ты – бархатная ночь. Темное небо. – Он прикоснулся к ее волосам. – Бледный свет. – Его пальцы погладили щеку. – Звезды. – Он поцеловал уголок ее глаза.

Звук голосов вдруг донеся до них из большого сада, и Кристиана недовольно посмотрела в ту сторону. Ей хотелось подольше сидеть в этом укромном уголке, смеяться и говорить с Дэвидом, а может, и целоваться.

– Нам пора, – сказал он с сожалением. – Наверное, пришел Джон.

Джон действительно уже разговаривал с Сиэгом и одновременно отыскивал взглядом влюбленных. Когда они с Кристианой вышли из сада и поздоровались, он понимающе посмотрел на Дэвида.