Любовь со вкусом пластика

Глава 6

Дом Джека встретил меня сломанными воротами, помятой машиной и большим количеством мусора на пороге, в основном состоящего из стеклянных бутылок, которые в любой момент могли разорвать сдерживающие их пакеты.

— Ну и дела…

Я отнёс всё до ближайшей помойки и вернулся ко входу, морально настраиваясь на уборку или того лучше — очередной запой. Дверь оказалась не заперта, но с другой стороны что-то очень массивное мешало мне пройти дальше. Просунув руку в небольшой зазор, я подтвердил свои опасения: высокое, сделано из дерева и специально поставлено так, чтобы каждый в этом убеждался. Я плюнул на парадный вход, закурил и решил обойти дом вокруг. Выйдя к пустому бассейну, я подошёл к раздвижным окнам, на другой стороне которых возвышались громадные деревянные шкафы, которые больше напоминали крепостные стены. На самых верхушках расположилось множество разных, вырезанных из дерева, сцен, животных и пейзажей, которых только и связывало чёткое построение вдоль линии обороны. Открыв задвижную дверь, я попытался сдвинуть шкаф с места, но он даже не шелохнулся. Вперёд не падал, назад даже не думал смотреть, а зазора справа и лева едва хватало, чтобы дверь могла спокойно скользить по рельсам.

— Джек! Что за перестановка, где вход теперь?!.. Джек!

Мой друг бережно хранил молчание и мне ничего не оставалась, кроме как продолжить осмотр дома. Со стороны кухни было несколько окон, располагавшиеся на высоте в районе двух метров. Одно из окон было приоткрыто и я, уже не рассчитывая найти более хороших альтернатив, пролез в окно. На другой стороне меня встретила тумбочка, уставленная грязными тарелками и сковородками. Я аккуратно это сдвинул, перебарывая желание всё опрокинуть на пол, и наконец оказался внутри. Помимо утвари, вся комната была завалена упаковками китайской лапши, бутылками из-под немецкого пива и японского виски, чем-то напоминая мой стол после нескольких недель работы. Ди никогда бы не допустила подобного. Она была девушкой далеко не из богатой семьи, потому с самого детства её воспитывали ухаживать за домом самостоятельно. Однако, стоило Джеку начать издаваться, как бюджет их постепенно увеличивался и они с каждым годом обзаводились всё большей жилой площадью, желая дать своим будущим детям как можно больше простора, которого они были лишены в своём детстве. Последним приобретением стал этот двухэтажный дом, в который Джек планировал нанять дворецкого и очень часто приговаривал: "Ваша овсянка, сэр." Но Ди упёрлась и ни при каких условиях не соглашалась, чтобы кто-либо помогал ей по дому.

Кухня располагалась немного выше уровня первого этажа, а под ней была сауна и небольшой склад. Саму кухню отделяли от зала небольшие перила, потому передо мной открывался хороший вид на гостиную: весь периметр был уставлен огромными шкафами, заставленные сотнями книг. Они перекрывали все проходы и единственным способом перейти из одной комнаты в другую — воспользоваться лестницами, которые стояли на границе раздела комнат. Я перелез через шкаф и в центре этого книжного замка увидел Джека, тихо лежавшего на диване под пледом. Спал мой друг всегда очень крепко и потому ни один шорох не мог потревожить его сон. Рядом с диваном стоял кофейный столик с электрическим подогревом, который был завален книгами, в которых я сразу признал классику из жанра фэнтэзи. Я пробежал глазами аннотацию про главное приключение в жизни одного маленького человечка, и после убрал книги со стола. На краю столика расположился полуоткрытый ноутбук, спавший не менее крепким сном чем его хозяин, полупустой стакан и бутылка рисового вина. Я подошёл к Джеку, потряс его за плечо и прокричал во всё горло:

— Проснитесь, мой король, мы в осаде!

— Сдаёмся, — пробормотал он, не желая покидать мир снов.

— Они заберут все книги! И алкоголь!

Джек резко встал, посмотрел на меня притупленным взглядом и лёг обратно.

— Привет, Джон. Сегодня ты следишь, чтобы я не покончил с собой раньше времени? Хорошо тебе постараться. Чайник поставишь или сразу бутылку откроешь? А может размелем звёзды и отправимся на встречу приключениям?..

Пока Джек разворачивал свою утреннюю тираду, пытаясь заставить свой мозг начать работать, я тем временем поставил чайник и взял себе рюмку для сакэ. Джек вошёл в положение сидя и продолжал говорить. Рассказывал он про автобус, который колесит по Галактике и как же неудобно там путешествовать обычному человеку. Также не удобно, когда от него прячут бутылки в его собственном доме и все острые предметы, из-за чего готовка завтрака ушла на пятый план, в итоге полностью став обязанностью местного ресторана.

— А шкафы привезли вроде два дня назад. Последний шкаф я решил поставить на вход и тем самым забаррикадировал первый и последний проход. В первую очередь — себя от других, а уже потом других от себя. Курьер еду через кухонное окно передаёт, так что выходить самому особой нужды нет. Подашь воды?

— Конечно, держи, — сказал я, передавая ему стакан со стола. К тому времени его глаза полностью открылись, хотя прежнего огня в них было не видать.

— Не вода, но тоже неплохо. Там в бутылке ещё осталось чего?

— Не, пусто.

— Эх, ладно, сейчас закажу завтрак. Будешь чего?

— Чем угостишь, то и буду. Ты давай очухивайся, а я пойду порядок наведу на кухне.

— Хорошо, спасибо, Джон.

Уборка на кухне быстро не двигалась. Джек сходил в душ, переоделся и прибрался в своей писательской обители. Через час нам привезли завтрак, а вместе с ним — пару бутылок вина.

— А что стало с воротами и машиной? — спросил я, разливая нам белое полусладкое. Джек разложил глазунью по тарелкам, и мы уселись за кофейным столиком друг напротив друга.

— Это всё Кайл! Рожа его — наглая, должна выдержать, потому свалю всё на него. Дело было, кажется, в среду. Приехал ко мне и притащил бутылку фирменной настойки из Южной Америки. Ну а там пошло-поехало: мы включили Кинга и нас засосало в прошлое — в золотые времена блюза. Мы отправились гулять по Старому городу, воткнув в ухо по наушнику, вышли на главную аллею и тысячи огней перехватили моё дыхание. Мир танцевал, а мы с Кайлом слегка пританцовывали, чувствуя себя неопытными девушками, попавшими в клуб, где нет ничего — только танго. Бродили мы долго, и когда мороз начал щипать за далеко неприличные места, Кайл сказал: "Нам пора назад в будущее. Нужно разогнать машину и врезаться в ворота, я в фильме такое видел". Мы выехали на дорогу и начали разгоняться. Где-то за несколько секунд до удара меня перестало клинить, и я прокричал: "Дурак! Сегодня грозы нет!" и дёрнул ручник. Благо и он успел дать по тормозам. Успели сбавить скорость, но машине и воротам всё равно не хило досталось.

— Да от них почти ничего не осталось. Вы то сами как?

— Продолжили пить и говорить про недооцененность безработицы. Я же, как видишь, жив и почти здоров. Нальёшь ещё?

— Конечно, — я наполнил наши бокалы и отнёс грязную посуду обратно на кухню. — Однако Кайл — настоящий чёрт, хоть бы немного мозгов со школы наскрёб.

— Он хотел как лучше, а получилось как всегда.

— После этого я решил, что мне стоит побыть одному, и на следующий день заказал пару десятков шкафов. Я хочу дописать книгу, посвящённую Сью, а там будет видно.

— Джек опустошил залпом свой стакан и незамедлительно наполнил вновь. — Тебе может показаться, что я спиваюсь или страдаю, но со мной всё в порядке, честно. Просто я начал писать эту книгу после половины бутылки вискаря, и теперь, чтобы сохранить в ней тот же настрой и ритм, мне нужно быть ровно в таком же состоянии.

— Хорошую ты придумал отговорку для своего алкоголизма. А что по здоровью?

— Да чёрт бы с ним, Джон, оно мне уже ни к чему. В любом случае моя последняя книга. Моей музы больше нет в этом мире, так для кого мне писать? — Джек достал из-под дивана пачку сигарет и закурил.

— Пиши для людей. Ты можешь выразить в книгах свои мысли и чувства, которые однажды могут спасти чью-то жизнь. Почему ты не хочешь писать для них?

— Потому что я всегда писал только для неё… Ладно, обещаю подумать над твоими словами, ну а сейчас, если ты не против, я бы хотел вернуться за работу. У тебя есть какие-то планы на сегодня?

— Да, меня пригласили на концерт в страховой компании, я про них статью сейчас пишу.

— Что же, тогда предлагаю заняться в выходной — работой. Заезжай как-нибудь на неделе, я всё равно буду дома.

— Может съездим в бар к Эдварду? Выпьем пару коктейлей, да и тебе полезно будет развеяться.

— Посмотрим.

Каждый из нас задумался о своём. Я думал о том, где бы мне провести ещё двенадцать часов до концерта, а Джек…

— Слушай, а не хочешь попробовать настойку Кайла? После неё я написал полсотни страниц, и они мне даже понравились. Глядишь и в тебе что-нибудь пробудит, — с лёгкой усмешкой проговорил Джек.

— А почему бы и нет, собственно? Это намного лучше, чем провести весь день в мире по ту сторону монитора.

Устроившись поудобнее за японским чайным столиком с электроподогревом, который мне пришлось включить чуть ли не на максимум, я стал дожидаться Джека, который бродил по дому в поисках расхваленного эликсира. Вскоре он вернулся ни с чем и начал искать уже по шкафам, пока не дошёл до самого дальнего, который перекрывал входную дверь, где и обнаружил припрятанную бутылку из далёкой страны.

— Тут как раз хватит на две порции с небольшим. Сейчас стаканы ещё принесу, подожди, — он одним махом перепрыгнул стены. Вполне могло быть, что лишь мысль о "чудо-пойле" наделяла его нечеловеческой силой.

Я сидел и проверял почту. Среди бесконечной рекламы, купонов и предложений записаться в спортзал, было сообщение от Лиз: "Со мной всё в порядке, просто слегка устала, не переживай. Вечером обязательно приду, встречаемся возле входа в метро около восьми".

— Подружка пишет? — ехидно спросил Джек, расставляя стаканы и закуску.

— Не лезь, чёрт. Да и какая подружка, мы познакомились чуть больше недели назад. Она вчера должна была выступать в нашем местном баре, но так и не пришла, вот я и написал, мало ли чего случилось.

— Ты волнуешься о девушке? Спустя сколько, лет пять? Того глядишь вернёшься в клуб "Я сегодня по одной". А что с прошлой стало?

— Уехала в Старый свет, — проронил я односложный ответ. — Вообще, я не особо думал, что меня там волнует, а что успокаивает. Просто веду себя с ней так, как чувствую.

Джек молча смотрел на меня какое-то время, а потом сунул мне в руки стакан, видимо придя к некоторым выводам.

— Итак, запомни! Пить надо до дна, как бы противно не было. Ну что, дорогой друг, в небо к звёздам?

Я поднял бокал, в котором была полупрозрачная зеленоватая жидкость, и невольно принюхался к непонятному содержимому. Приятный запах мяты напоминал о лете, вызывая непринуждённую улыбку. Джек сидел, смотря на мою реакцию, выжидая момента, когда наши бокалы соприкоснуться. Солнце выглянуло из-за туч, благословляя наш обряд, и я наконец смог рассмотреть своего друга: под глазами всплыли синяки, лицо украшали ссадины, губа из-за постоянных покусываний кровоточила, а загоревшая рука, покрытая самыми разными татуировками, с небольшой дрожью удерживала бокал. Пронизанное тоской тело Джека отрицало мир в своей сущности, пытаясь избавиться от души своего владельца, а она никак не хотела покидать тело, о чём мне молча сказали его глаза, в которых ещё мерцали бледные звёзды.

— За друзей.

Настойка была не очень крепкой, хотя через несколько глотков меня начало немного воротить от её кисло-горького вкуса. Я открыл глаза и увидел, что осталась ещё половина. Быстро осознав, что задача только усложняется, особенно когда объём не уменьшается, я закрыл глаза и попытался сосредоточиться на чём-то другом. Безработица. Разве в счастливом мире её не должно становиться больше? Почему в нашем мире быть безработным — это что-то отрицательное? Статистика и все причастные порицают страны, где её уровень высок. Однако, если мне прямо сейчас скажут, что есть полностью безработная страна, я, для приличия, посмеюсь, а затем с завистью отвечу, что они наверняка всё сделали правильно. Вот где люди по-настоящему оптимизировали свой труд.

Прозвучал последний глоток, и я стукнул стаканом об стол, желая ознаменовать свою победу. Джек уже облокотился на заднюю спинку, раскинув руки, и спокойно покуривал ниоткуда взявшуюся самокрутку.

— Ты очень долго пил. Ну как оно?

— Аромат мяты был всего лишь обман, на вкус — отвратительно. А ещё безработица — благо.

— Согласен, дорогой друг. Но, пусть вкус и не самый приятный, зато эффект какой… — произнёс Джек, медленно включая музыку. Как только они переехали в этот дом, он решил исполнить мечту своего детства и установил по всему дому умные колонки, которые синхронизировались между собой, тем самым позволяя слушать музыку в каждом уголке. — Джаз или чего попроще?

— На твой вкус. Лишь бы ненавязчивое было.

Мой друг улыбнулся озорной улыбкой и начал что-то усердно настраивать в ноутбуке. Вскоре он распределил звук по всему дому, установил громкость и включил альбом, который я сразу узнал: Хелланд — "Светлое будущее". Я всегда включаю его, когда мне просто хочется расслабиться и отдохнуть или же когда мучает очередная бессонница. Потому, стоило только пролиться первым нотам, и озарявшее нас Солнце полушёпотом восхваляло бесконечный мир, открывающийся перед нашими глазами. Я смотрел на причудливые формы облаков, похожие на осенних птиц. Закручиваясь в разные формы воздушного вальса, они то собирались вместе, то растворялись в пустоте. Это были самые красивые часы, отмерявшие время до будущего, которое никогда не наступит.

Джек приподнялся, достал из-под дивана деревянный порт сигар с изображением китайского дракона, и вынул две самокрутки. Я невольно протянул руку, и мы раскурились.

— Так значит, ты до сих пор пытаешься написать проходную статью? Не надоело ещё?

— Меня, конечно, обделили писательским талантом, но зато терпению в детстве научили. Ты только представь, мне шесть лет, но я не гуляю с друзьями, не смотрю телевизор, а слово компьютер вызывало у меня в сердце дрожь не меньше, чем шоколадные хлопья на завтрак. Всё детство проходило в нестерпимо меняющихся пейзажах за окном дома на колёсах, чтении книг или уроках с родителями. А самую суть я познавал в выходной день, когда мы не успевали приехать на новую точку и приходилось догонять график. Тогда мы могли ехать 10 часов практически без остановок. И вот я сижу за столом и смотрю на поле. Настольные часы показывали 13:33, как сейчас помню. Ну, заняться нечем, и я стал играть в своём воображении, представлял себе сцены из прочитанных книжек: как передо мной открываются баталии на этом самом чистом поле, кто-то бежит спасать в замок принцессу, а она уже убежала вместе с огром. И спустя много дней сюжет подходит к счастливому концу. Я медленно открываю глаза, надеясь увидеть нашу остановку, но вижу только часы и время. 13:35.

Я слегка прокашлялся и затянулся. Говорить было на удивление легко и даже приятно, а Джек выступал настоящим благодарным слушателем, за что я ему, в свою очередь, был очень даже благодарен.

— Твоё детство было наполнено самыми волшебными красками нашего мира, мой дорогой друг. Бесконечное время, непрерывное воображение — именно такие люди дают жизнь ранее не виданным мирам. Я понял это довольно поздно, но всё же успел заскочить в этот волшебный поезд в самый последний момент. Билет на него, кстати, подарила Ди, — Джек затянулся, снова полез за диван и выудил оттуда термос с чаем. Кружки мы решили не менять, сделали по глотку, и Джек продолжил. — Так что я втройне не понимаю, почему ты не можешь написать какую-то статью. Ты видел такое, что мне могло лишь сниться, а добавить то, что мы повидали вместе, прогуливая школу — так и вовсе ты должен был давно стать в верхушке вашего писчего отдела. Так, про что ты сейчас пишешь?

— Вообще я пишу про случаи пропажи людей в нашем городе и у меня складывается предчувствие, что в этом вполне может быть замешана всеми известная корпорация.

— Третий глаз подсказывает?

— Мне нравилось читать про заговоры. А про сглазы мама не разрешала.

— Ну а кто там кого заговорил?

— Да ты послушай: по всему городу есть так называемые "потеряшки" — люди, которые исчезли на несколько дней, а то и неделю, а затем вернулись домой, но уже без волос. — Джек издал небольшой смешок, после чего сразу постарался принять серьёзный вид. — Я брал интервью у одного из таких и у него на голове было странное чёрное пятно, которое он назвал неудачной татуировкой, а потом ты рассказываешь про Ди и Сью, упоминая про непонятные отметины на голове и меня будто переклинило. Навязчивая идея. Надоедливый комар. Вопрос: а что, если не совпадение?

— Звучит очень притянуто. Да и как ты планируешь выпускать эту статью, когда у них под крылом почти всё. Раздавят и не заметят. Что тогда делать будешь?

— Стану твоим редактором номер ноль. Первым, так и быть, оставим Кайла.

— Ладно, ладно, такого счастья нам не надо, — помахал рукой Джек. — Ну и, что там про отметины?

— Сможешь показать, где они были?

Джек поставил стакан и медленно поднёс руку к голове. Мир окутала чудовищная рябь, сердце стремилось вырваться из груди, и чем ближе его рука была к заветной точке, тем медленнее шло время. Мне хотелось резко встать, прокричать «Давай! Быстрее!», но я терпеливо сидел, наблюдая за искажением вокруг меня. Сейчас. Вот сейчас… Рябь преобразовывалась в образы давно минувших дней. Неизведанные поля, бескрайние леса. Школа, друзья. Первая посиделка у Эда, организация клуба. Она. Мимолётной тенью промчалась, оставив множество глубоких ран, шрамы от которых так и тянутся до сих пор. Ненавистная работа, серые будни. Алкоголизм, беспробудная злость. Всё оно сплеталось и устремлялось к одной единственной точке, куда указывал палец Джека.

— Чтоб тебя…

— Мы что, открываем ящик Пандоры?

— Да какой там. Мы всего лишь нашли ключ, а может даже только рисунок ключа.

— Эхх… — протянул Джек, потягиваясь. — Вот она — современная журналистика. Интуиция, чувства и никаких фактов. Громкие слова — вот мой главный аргумент! Людям ведь нравится, когда громко. А у тебя тут прям космический грохот, и ты уже заразил им меня. Теперь мне придётся играть вместе с тобой, и играть как можно лучше. Главное — не останавливаться. Остановимся — нас сразу сломают. Ну что, станцуем это танго войны?

Джек протянул мне руку и мне уже ничего не оставалось, как начать играть вместе с ним. До самого конца без остановок — наш персональный экспресс жизни.

— Хотя на данный момент у нас в руках только несчастное совпадение. Ты думаешь, его бы не заметили?

— А ты замечаешь своё дыхание? Здесь выстроена безупречная система, которая не вызывает вопросов. Десятки миллионов людей ходят с татуировками, так что какие-то пятна на голове выглядят не менее естественно, чем наличие глаз.

— Скажи, а ты начинал копать?

— Ничего больше основной истории узнать не удалось. Компанию строили очень увлечённые люди — гении своей эпохи. Кто-то считает их обычными бизнесменами, а в соседней комнате их почитают не меньше, чем святых несколько веков назад. — Джек внимательно меня слушал, доставая следующую очередь самокруток, а господин Хелланд продолжал ублажать наши души. — Сегодня у них будет благотворительный концерт. Я хотел уличить эту возможность и найти что-нибудь посущественнее.

— Звучит интересно. Вход свободный?

— Если хочешь присоединиться, то для тебя, как мне кажется, все двери открыты. Только надень одежду поприличнее.

— И выступить даже можно?

— Регистрация заканчивается через несколько часов, так что можно ещё успеть. У тебя есть промо ролики?

— Конечно, мы в своё время с Кайлом их столько наснимали: и с дроном, и с пушкой, и даже с дронопушкой… А ты уже идёшь с кем-то, не так ли?

— Я иду с Лиз, на месте нас ещё будет ждать Натали из сервисной крепости.

— Откуда?

— Не бери в голову.

— Меня не было всего-то ничего, а количество девушек в твоей жизни выросло на все двести процентов. Флиртуешь сразу с двумя?

— Нет, конечно… — ответил я, протяжно зевнув. Мир продолжал своё преображение: рябь давно сошла на нет, а её место постепенно занимала глубина необъятного океана. Мимо нас проносились десятки тысяч рыб, каждая из которых бережно несла жемчужину наших воспоминаний. Один камешек — одно мгновенье. Всё вокруг мерцало, а граница между космосом и океаном стиралась как карандаш только что купленным ластиком. Взмах — и очередная комета разрезает ночную гладь. Карпы кои кружат в равноценном танце, в то время как одна звезда пожирает другую. Джек сидел с закрытыми глазами и улыбался, хотя с его глаз одна за другой стекала слезинка. Музыка в нём текла непрерывным потоком, желая укутать и защитить, как заботливая мать. Мне же представлялось, как эту музыку играет Лиз. Рядом с ней я чувствовал резонанс. Её музыка и голос разносились по моему внутреннему миру, озаряя его первыми лучами Голубой Луны. Мне захотелось увидеть её счастливую улыбку, освещённую софитами.

— Как думаешь, Джек, что может сделать простой человек, чтобы сделать кого-то счастливым? — спросил я своего друга, разливая чай из термоса. Он открыл глаза, улыбнулся и сделал глоток горячего напитка.

— Стань опорой. Прими на себя все несчастья и трудности. Когда ей будет хорошо — радуйся за неё. Правда, так будет до тех пор, пока однажды ты не сломаешься, сгорев изнутри и рухнув, уподобившись собору в Кингсбридже. Конечно же, в природе почти везде можно встретить паразитизм или что-то из этой же оперы, но я считаю, что люди должны строить друг с другом взаимоотношения, особенно если они дорожат друг другом. Для этого всего лишь нужно не просто опираться на партнёра, но и стать опорой для него. Со временем сливаться друг с другом, уподобляясь Инь и Яну. Тогда будешь счастлив как ты, так и она.

Джек подошёл к барной стойке за диваном, достал оттуда две сигары и вернулся за наш столик, продолжив пить чай. Наслаждаясь вкусом табака, мы какое-то время сидели, отдавшись своим мыслям.

— Знаешь, Джон, про взаимоотношения я придумал не сам. Мы об этом говорили с Ди ещё будучи в старшей школе. Тогда я признался ей в своих чувствах и готов был сделать ради неё что угодно, хоть мир перевернуть.

— Да, я до сих пор помню тот вечер, когда мы подбирали тебе костюм на первое свидание. Как же тебе не шёл тот фрак…

— Ха-ха-ха, это точно на все сто. Видел бы ты, как она сдерживала смех… Ну вот, я тогда ей сказал, что мне в жизни ничего не нужно, кроме одного — знать, что она счастлива и здорова. Говорил я об этом очень часто и в какой-то момент она обиделась, заявив, что в отношениях должны быть счастливы оба, что не должно быть никакой жертвенности, что не стоит всё вот так решать, не спросив её. Не разговаривала до тех пор, пока я не понял значение слова "взаимность". Но всегда есть та самая ложка дёгтя: чем больше вы становитесь частью друг друга, тем больнее, когда кто-то из вас исчезает. Только в сказках люди умирают одновременно, а в реальной жизни кто-то один непременно будет страдать, и чувство это будет тем сильнее, чем сильнее переплелись ваши судьбы. Я потерял обе свои опоры, Джон, и честно говоря, желание жить во мне угасает с каждым днём всё больше и больше. Только один лучик света и остался — последний рассказ для той, которой не суждено его прочесть.

— Ну а как же корпорация? Ведь если правда они…

— Тогда будем думать, Джон. Я не хочу позволить паранойе взять мою жизнь под контроль, по крайней мере сейчас. Но если там действительно окажутся скелеты в шкафу, с радостью помогу тебе с ними разобраться, — проговорил Джек, наливая нам остатки чая. — Ну что, как тебе настойка?

— Ничего особенного, просто застрял в кафешке в неведомом ранее уголке необъятного космоса.

— Повезло тебе. Я вот на Земле остался, тут всё же поспокойнее. Давай, возвращайся ко мне и помоги заказать обед.

— Хорошо, дай мне минутку.

Я встал из-за стола и подошёл к одному из шкафов, где расположились книги про путешествия, а также множество брошюр городов со всего мира. Наш город располагался в самом центре полки, и стоило мне открыть первые страницы со знакомыми видами, как на меня нахлынуло чувство, что я наконец вернулся домой. Писательская обитель выглядела точно также, как и несколько минут назад, но ощущалась совершенно иначе. Подойдя к Джеку, я взял телефон и заказал нам обед из семейного итальянского ресторана. Мой друг, тем временем, уселся за ноутбук и продолжил писать свой рассказ, оставив меня наедине со своими мыслями.