Любовь в Буэнос-Айресе

Глава IX

Медсестра (протягивая стакан с виски пациентке, которой в будущем суждено спиться). Послушайте, дорогая, выпейте-ка глоточек. Это не самое рекомендуемое из средств, но вот увидите — все сразу предстанет вам не в таком черном свете.

Сьюзэн Хэйворд (в безутешном горе после гибели жениха). Нет, спасибо, я не хочу...

Медсестра. Выпейте, говорю вам. Можете залпом, если не нравится.

Сьюзэн Хэйворд. Но зачем?

Медсестра (с самыми благими намерениями). Это поможет вам спокойно проспать всю ночь.

Сьюзэн Хэйворд. Я не люблю спиртного...

Медсестра. Оно помогает — помогает забыть.

Сьюзэн Хэйворд: Забыть? Что я должна забыть? Любовь Дэвида? Его улыбку? То, как он понимал меня?.. Разве вы не понимаете, что я уже забываю — и именно это меня убивает?! Иногда проходит три дня... и я уже не могу вспомнить его лицо! (Теряя над собой контроль.) И вы еще хотите помочь мне забыть его!! (В истерике.) Что вы за человек после этого!? (Всхлипывает, зарывшись головой в подушку, и понемногу успокаивается.) ...Извините... Но мне так плохо, так тяжело... Бывает, среди ночи я просыпаюсь и не могу поверить, что все это происходит в действительности: мне кажется, что он жив и все это был кошмарный сон... Ведь не может быть, чтобы единственное, что у меня было хорошего в жизни, ушло навсегда... Но потом я протягиваю руку, чтобы прикоснуться к нему, и нахожу лишь темную пустоту. ... Пустоту нельзя потрогать... и эта пустота — не он. Эта пустота — я... (Медсестра подносит стакан к губам пациентки, и та через силу выпивает его содержимое до дна.)

(«Плакать буду завтра», Метро-Голдуин-Мэйер)

Краткое изложение предшествующих событий

Сообщение в газете так взволновало Леопольдо Друсковича, что во время бессонной ночи он решил, во-первых, связаться с семьей погибшего и предложить им единственную помощь, которую он мог оказать: денежную; во-вторых, устроить дополнительный конкурс, с тем, чтобы отправить художницу, бывшую второй финалисткой и уступившую победительнице Гладис Эбе Д'Онофрио, второй представительницей Аргентины на фестиваль в Сан-Паулу. Как первое, так и второе решения имели целью устранить некую допущенную, на взгляд Лео, несправедливость.

На следующее утро в редакции зашел разговор о преступлении на загородном пустыре. Почти все, как смог заключить Лео, сходились в том, что смерть политического активиста вызвана была пытками, которым его подвергли в полицейских казематах, — после чего власти вынуждены были отделаться от трупа таким образом.

Спустя несколько часов Лео от имени своего журнала предстал перед вдовой убитого. Та поблагодарила за предложенные ей денежные средства, но не приняла их, пообещав прибегнуть к этому источнику в случае крайней необходимости.

Кабинет Леопольдо Друсковича в редакции журнала, 22 апреля 1969 года

Леопольдо Друскович — Больше всего меня привлекает в ваших работах ощущение... прочности — точно они опираются на твердое теоретическое основание...

Мария Эстер Вила — ……….

Л. Д. — То есть, вы не сделаете ни единого мазка кистью, не зададите ни одного объема, не решив прежде, что вы хотите создать?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — То есть, заранее разработанная концепция...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Не понимаю.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Художник... «экзистенциально», в самом себе несет оригинальность своей концепции?.. Как это?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — ...Оригинальна и предшествует произведению?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Экзистенциально? ...Но скажите: во время работы — как это описывают другие художники, в том числе самые знаменитые — не случается ли вам ощущать себя влекомой какой-то таинственной силой, подсказывающей вам ходы, которые неизвестно куда могут привести?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — То есть как? ...Значит, вы не верите в подсознательное, как основной двигатель художественного творчества?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Собственно, именно этим объясняется полученное вами приглашение побеседовать со мной сегодня... Вам, конечно, известно, что кандидатура для участия в фестивале Сан-Паулу уже избрана, но это не имеет никакого значения... Единственное, о чем я прошу — чтобы все это дело оставалось строго конфиденциальным.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Жюри — по-видимому, излишне поспешно — избрало представлять Аргентину на Фестивале Гладис Д'Онофрио. Вам это, должно быть, известно. Но... дело в том, что меня вдруг стали одолевать сомнения... В особенности после того, как в ходе моих с нею долгих бесед я обнаружил у нее полное отсутствие того, о чем мы только что говорили — концепции.

Тот же кабинет, 27 апреля 1969 года

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Потому, что я чувствую себя ответственным за одну совершившуюся ошибку.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Да, именно тебе, как наиболее пострадавшей стороне, я не стану говорить, как сожалею о случившемся. И все же, поверь, в том, что касается Д'Онофрио, я искренне раскаиваюсь.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Нет, не потому, что у тебя за плечами целый творческий опыт, суть не в этом...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Да нет, то, что тебе почти шестьдесят, тоже отнюдь не минус. Суть в тех работах, которые были предложены на суд жюри.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Ты причинила мне боль. Не следовало тебе так говорить.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Но я старался изо всех сил переубедить жюри: они не желают ничего слушать, говоря, что решение уже принято и изменить его невозможно. Все можно уладить... другим способом. Я попытаюсь еще раз.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Нет, существует.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Нужно, чтобы она отказалась выставляться в Сан-Паулу.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Нет, еще не поздно.

М. Э. В. — ……….

Квартира Леопольдо Друсковича, 5 мая 1969 года.

Л. Д. (в телефонную трубку) — Это я. Я тебя разбудил?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Мне показалось по твоему голосу, что спала.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Прости, но мне необходимо было перемолвиться парой слов. Что-то мне не по себе...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Так поздно?! (Смотрит на часы.) Да, и впрямь, ах я подлец!

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Что смотрела?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Ну, и как тебе?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Я тоже хотел посмотреть — после того, как прочел в интервью с Раушенбергом, что его любимица Стрейзанд и что она, по его мнению, единственное, что появилось нового за последнее время. Я бы сходил на «Смешную девчонку»...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Нет, это гнусность, не ходи. Они совсем не понимают По, а фрагмент Феллини из рук вон плох: самый претенциозный.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Гений? Уже нет. Все, что он делает, устарело. Фрейдистская символика все из того же кармана...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Никуда не выходил — была масса дел, и все равно ничего не успел...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Нет, я остался именно с мыслью поработать. Нужно написать длинную статью, а у меня такое чувство, что я ее не сдам в срок. Все воскресенье просидел взаперти — и не продвинулся ни на шаг.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Да, в пятницу к нам в редакцию пришел экземпляр и я прочитал твое интервью...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Признаться, эти твои заявления меня удивили.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Мне показалось, совершенно реакционные. Как можно сегодня сомневаться в законности развода и аборта? Не понимаю.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Это ты о чем?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Никогда в жизни не приходилось ни в чем раскаиваться?..

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Значит, случись тебе вновь оказаться в подобной ситуации, ты поступила бы так же?..

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Твои слова меня пугают.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Ни разу никому не сделала зла, настоящего зла?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Не знаю даже... Ни разу никого не ударила, не поранила?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — И никогда не желала... чьей-нибудь смерти? Потому что мне самому случалось...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — И ни разу не хотела... убить кого-нибудь?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Да, ты, сама. Никогда?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Почему ты не веришь в раскаяние?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Я наврал тебе. На самом деле я проголосовал за нее потому, что в эти самые дни у меня с ней был небольшой роман. До этого я ей своего голоса не обещал.

М. Э. В. — ………

Л. Д. — Куда же мне пойти в такой час? Чтобы глотнуть свежего воздуха, мне достаточно открыть окно.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Давай поболтаем еще немного, успеешь еще выспаться...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Постой, не вешай!..

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — У меня такое чувство, что ты не веришь ни одному моему слову. Почему ты мне не веришь?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Я хотел тебе кое-что рассказать...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Не могу... собраться с духом.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Нет, не вешай!

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Я хочу, чтобы она умерла...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Нет, я хотел рассказать тебе о другом...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Меня вправду мучит одно воспоминание, от которого я никак не могу отделаться.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Но клянусь тебе: всякий раз при воспоминании об этом меня терзает раскаяние...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Да, здесь замешана... женщина. Как ты догадалась?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Я очень жестоко обошелся с ней. Мне было тогда от силы семнадцать лет...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Но обещай, что никому не станешь об этом рассказывать.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Нет, тогда лучше оставим этот разговор.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Да, ты права, что-то не в порядке...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Да, обещаю.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Я ведь уже пообещал: больше никогда не буду заводить с тобой разговора на эту тему. Ты довольна?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Ну, до завтра.

Бар, 7 мая 1969 года

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Да, немного лучше. Температуры уже нет. Должно быть, благотворное воздействие твоей близости.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Домой? Нет, домой я не хочу.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Вместе с тобой — пожалуй. Можем поболтать и послушать музыку, если хочешь. У меня есть запись, сделанная в Центральной Африке: песни одного негритянского племени... Да, покуда у меня не вылетело из головы: тебе идет этот цвет.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Боишься, как бы мне что-нибудь не взбрело в голову?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Ну, уж не такая ты и старая. Не преувеличивай.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Если для тебя мужчина все равно что дерево или стул, то почему бы тебе не поехать ко мне в гости?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Тогда давай погуляем по городу, если хочешь.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Нет, я тепло одет, мне не страшно.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Хорошо, давай сходим куда-нибудь — скажем, в кино, а?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Я-то да — а ты согласна посмотреть ее по второму разу?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Может, какую-нибудь другую?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Ну, как знаешь. Тогда никуда не пойдем. Может, ты и права.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Да, верно — отправлюсь-ка я домой и залягу в постель.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Надо было бы заехать к одним знакомым — я им давно обещал — но больно я устал.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Нет, но я должен. Если ты согласна прокатиться со мной за компанию, я все-таки съезжу...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Нет, ты их не знаешь. Я когда-то обещал им в случае чего помочь деньгами, и вот теперь они позвонили и сказали, что им нужны деньги... Умер отец, и вдове с детьми нужна помощь. Но я могу сделать это и в другой день... А если ты меня проводишь, могу и сегодня.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Да, ты права, к чему себя изматывать. Вполне можно это отложить до завтра.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Но если меня опять будет мучить бессонница, я тебе позвоню. Так что обещай не ворчать на меня, коли разбужу.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Ладно, давай, по крайней мере, довезу тебя на машине до дома...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Не домой?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Тогда почему бы тебе не прихватить меня с собой?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Хорошо, тогда позвони мне сама. Прежде, чем ляжешь спать.

М. Э. В. — ……….

Квартира Лео Друсковича, час спустя

Л. Д. (в телефонную трубку) — Нет, сегодня уже поздно, она не позвонит.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Да, она звонила вчера — я тебе не сказал. Не знаю, почему. Не хотел заводить разговора на эту тему.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Нет, уже все знает.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — На это у нее не хватит смелости.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Не поедет она в Сан-Паулу: духа не хватит.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Понятия не имею. Она ничего не сказала.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Завтра утром... Расплакалась — больше ничего. Не сказала ни слова.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Жаль?! Она хотела лишь использовать меня в своих целях — какое ей дело до меня?..

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Ей нет дела до моих проблем.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Она на все мне отвечала «да».

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Нет, это только сумасшедшие хотят, чтобы им на все отвечали «да»!

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Ей было неприятно знать о моих заботах, вот и все. Вот почему она сразу соглашалась.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Она не отважится мне возражать, так как боится, что, разозлив меня, не получит того, что хочет с меня поиметь.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Она вечно погружена в свои мысли, вся в себе. Но она человек конченый. С этими ее таблетками — снотворными, пробуждающими... Кончится тем, что однажды она их примет все разом. Мне не доводилось встречать более идеального типа потенциального самоубийцы, чем она.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Ты ненавидишь меня. Не можешь простить, что я голосовал против тебя.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Не говори так...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Всегда ты первой обрываешь разговор.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Ладно, до завтра.

М. Э. В. — ……….

Квартира Леопольдо Друсковича, 8 мая 1969 года.

Л. Д. — Да, с самого утра. А после обеда температура еще подскочила...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Давай поговорим о чем-нибудь другом... Расскажи мне лучше, чем объясняется твоя защита аргентинского образа жизни: мне сдается, это просто так, для эпатажа... Я имею в виду твое интервью в журнале.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — А с чего это ты обрушилась на наркоманов?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Это другое... Я не могу допустить, чтобы эта женщина добилась своего. Я не выношу несправедливости.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Если завтра мне будет лучше... я ей позвоню и поговорю.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Она сумасшедшая, но никто не хочет этого замечать.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Тебе следует поехать и сказать ей это.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Да, ей самой. Что она сумасшедшая и не в состоянии предстать перед всемирной аудиторией и взять на себя такую ответственность. Один из компонентов ее произведений — импровизированный диалог с объектами. Скажи ей, что она не сможет выдавить ни слова, оставшись один на один со зрителями. Скажи ей это.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Ты должна поехать к ней и запугать ее.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Если ты этого не сделаешь, то, клянусь, будешь потом раскаиваться.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Ты еще раскаешься...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Не уходи!.. (Подбегает к двери и запирает ее изнутри на ключ.)

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Ты пожалеешь, потому что я на грани того, чтобы совершить безумный поступок, который ты в силах предотвратить...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Хуже того, ты станешь соучастницей преступления!

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Ты права, это отвратительно... Но только ты можешь мне помочь. Если бы ты знала, как я тебе завидую — твоему умению, достигнув определенного возраста, избегать лишних осложнений!

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — ...И что тебе уже не нужен никто, чтобы сорвать злость и успокоить нервы! Как я тебе завидую!

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Нет, я тебя не выпущу...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Обещай мне.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Завтра. Обязательно.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — У меня в редакции, где хочешь...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Но если я буду себя плохо чувствовать, тебе придется приехать сюда.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Стало быть, завтра, только точно.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Ты правда мне поможешь?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — А почему я должен тебе верить?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. (пропускает Марию Эстер к двери и разрешает ей отпереть ее) — Дай обещание.

М. Э. В. — ……….

Кабинет Леопольдо Друсковича в редакции журнала, 14 мая 1969 года

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Я думал, ты никогда уже не объявишься.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Нет, не сдержала...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Это верно. Ты здесь.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Уезжаешь? Надолго?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Прошу тебя, не уезжай.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Пусть недалеко, не уезжай.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Я плохо себя чувствую. Не веришь?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Похоже, ты не веришь, что мне действительно плохо.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Ничуть я не пытаюсь выдавить слезу. Зря ты так...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Нет, не уходи!.. Я хотел рассказать... Тут кое-что произошло... Я встретился с нею.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Опять плакалась.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Да нет, больше ничего. Твердила, что не винит меня за то, что я ее разлюбил, и тому подобные пошлости...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Говорит, что любит меня по-прежнему, несмотря ни на что. Знай твердила, как идиотка: люблю, люблю... Именно так, этими самыми словами. Потом уехала. В Плаю Бланку, где живет ее мать.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Нет, уже не вернется.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Да. И поручила мне сжечь ее работы — эту коллекцию хлама — потому что не может их больше видеть.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Доволен? С чего мне быть довольным? Разве ты не видишь, что за этим кроется?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Это ловушка. Ты не понимаешь, потому что не знаешь ее.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Только она сама, своими руками должна уничтожить этот мусор.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Не веришь мне?.. Да нет же, все так и есть, клянусь!

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Она плохо кончит.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Ты права. Я не в силах даже произнести ее имя...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Гладис! Гладис! Гладис!.. Идиотское имя.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Плохо кончит. Знаю и все тут. Покончит с собой. И поскорее бы.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Нет, я уверен: покончит жизнь самоубийством. Но позже, когда все это — Сан-Паулу и остальное — останется позади. А покуда хватит сил, будет портить мне жизнь.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Что у меня?..

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Тебе не нравится мой взгляд?.. А что в нем такого?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Это, наверное, из-за болезни. У меня жар.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Да, если ты меня проводишь...

М. Э. В. — ……….

Квартира Леопольдо Друсковича, немного времени спустя

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Не хочу я чай. Вылей его.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Нет. Говорю тебе: вылей.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Не поможет он мне. Вылей его к черту, сколько можно повторять!

М. Э. В. — ……….

(Выливает чай на лежащую на полу джутовую циновку)

Л. Д. — Что ты делаешь?

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Я хотел тебе кое в чем исповедоваться... Есть одна вещь, которой я боюсь...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Боюсь, как бы она не открылась...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Одно страшное дело, которое я совершил, сам того не желая...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Ты права, все из-за любви... Ах, нет!.. Это было не так! Не было никакой любви...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Меня мучит раскаяние...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Да, угадала: другая шваль, подобная этой... Это было давно.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Нет, меня не арестовали.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Никто ничего не узнал.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Но совесть у меня все равно неспокойна...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Что-то подсказывает мне, что однажды... у меня еще возникнут из-за этого осложнения...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Я все тебе расскажу...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Не знаю.

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Умоляю, подойди поближе. Сядь со мной рядом...

М. Э. В. — ……….

Л. Д. — Да, вот так. Спасибо... Разреши, я положу тебе на колени голову... Я все сейчас тебе расскажу — только обещай, что больше об этом никто никогда не узнает...

М. Э. В. — ……….