Любви навстречу

Глава 17

- Закрой глаза и не подсматривай, - велела Кэндис. Аманда подчинилась, тогда подруга взяла ее за руку и повела через холл к двери в гараж.

Был вторник, восемь тридцать утра, Аманда, уже перевоплотившаяся в Соланж, начала опасаться, что опоздает к условленному часу. А первым в списке значится дом Хантера Джеймса.

Они вошли в гараж и, подчиняясь указаниям Кэндис, Аманда остановилась перед чем-то. Хозяйка нажала кнопку, и гаражные ворота поехали вверх, освещая помещение. Даже сквозь сомкнутые веки Аманда почувствовала свет солнца.

- Ладно, теперь можешь открывать глазки, - весело заявила Кэндис.

Аманда быстро открыла глаза и чуть было не зажмурилась снова. «Должно быть, мне мерещится, - подумала она. - Просто солнце слишком яркое…»

- Что это? - неуверенно спросила женщина, убедившись, что видение не только не пропадает, но даже и не тускнеет.

- Это транспорт Соланж.

Аманда продолжала растерянно таращиться на сияющий желтый «жук-фольксваген». По бокам четко выступали надпись «Служба уборки» и номер мобильного телефона. А на крыше машинки… на крыше громоздилась здоровущая модель пылесоса.

- Он очень… желтый, - неуверенно сказала она.

- Не то слово! - подтвердила Кэндис, с восторгом взирая на жука-пылесосника. - Это прекрасная реклама и замечательный камуфляж.

- Камуфляж? - Аманда нервно сглотнула. Она не могла даже представить себя за рулем такого вызывающе-желтого и яркого автомобильчика. Да еще этот пылесос. - Немножко странно принимать за камуфляж эту штуку, которая буквально кричит: «Смотрите, какой я желтый-желтый! И с пылесосом!»

- В этом и заключатся вся штука. Все будут таращиться на машину, и, гарантирую, на тебя никто и не взглянет.

- Но Соланж не может себе позволить машину. Даже такой замечательный… пылесосомобиль.

- Я его купила практически за бесценок у разорившейся компании по уборке помещений. Я просто поменяла номер телефона.

- Это очень… милая машинка, - пробормотала Аманда, пытаясь привыкнуть к «Фольксвагену».

- Дело в том, что у тебя прибавилось клиентов, и я не всегда смогу возить тебя от дома к дому. - Кэндис протянула подруге ключи от машины и еще электронный ключ от своего гаража.

- Это место будет твоим убежищем, словно пещера Бэт-мена, понимаешь? Входишь как Аманда Шеридан, а выходишь как Соланж де Папильон.

- Я не могу принять такой подарок, - покачала головой Аманда, удивившись вдруг, что женщина, с которой она познакомилась всего три месяца назад, смогла стать близкой и незаменимой подругой.

- Очень даже можешь. - Кэндис положила руку ей на плечо.

- Почему ты это делаешь? - растерянно спросила Аманда. - У тебя и своих проблем хватает, а ты еще и мне помогаешь…

Кэндис пожала плечами, сохраняя безмятежное выражение лица. Но ее тон сказал Аманде, что подруга говорит абсолютно серьезно.

- Я, знаешь ли, частенько оставалась без мужа. Но всегда с деньгами. И считаю, что нельзя бросать на произвол судьбы женщину, которая осталась одна и должна содержать детей. Мужество надо поощрять.

- Спасибо, Кэндис Шугамен, - торжественно произнесла Аманда. Она, наконец, решилась подойти к машинке и открыть дверь. Салон оказался кожаным, а отделка - блестящего полированного дерева. Она вдохнула запах. Если закрыть глаза, то можно представить, что это «ягуар» - пахнет дорогой машиной.

- Спасибо, - повторила она. - Ни я, ни Соланж никогда этого не забудем.

Первые два квартала Аманда сидела за рулем, втянув голову в плечи и стараясь не смотреть по сторонам. Мимо пронесся джип, полный подростков, и все они показывали на ее «Фольксваген» пальцами и хохотали. Малыш, пристегнутый в специальном детском автокреслице, тыкал пальцем в окошко и кричал восторженно:

- Смотри, мама, смотри! Зелтый пылесос!

Аманда следила за дорогой и старалась не обращать внимания на насмешки, автомобильные сигналы, смех и дурацкие выкрики. И вскоре она поняла, что Кэндис абсолютно права: все обращают внимание на машину, а на саму Аманду никто не смотрит.

- Симпатичная машинка, - заметил Хантер Джеймс, открыв дверь Соланж. - Хотя я почему-то представлял вас в «ягуаре».

Сегодня он был полностью одет, и очень неплохо: в джинсы и голубую рубашку, чисто выбрит.

- Мерси. - Соланж захлопала пушистыми ресницами, потом кокетливо поправила волосы, и большие круглые серьги-кольца закачались, поблескивая на солнце. Она проплыла мимо мужчины, вполне довольная собой. Сегодня Соланж могла похвастаться не только новым украшением, но и свежей и симпатичной униформой. Аманда сменила прежний комбинезон на белые же, но гораздо лучше сидящие штанишки и курточку на молнии. Она прошла в кухню следом за хозяином, не в силах оторвать взгляд от его спортивной фигуры и жадно вдыхая исходивший от него аромат: так пахнет красивый мужчина, который только что принял душ. Видимо, наличие собственного транспорта, да еще такого солнечно-желтого, придало и без того не робкой Соланж дополнительную дерзость.

- Хотите кофе? - спросил Хантер.

- Oui, мерси. - Она улыбнулась ему и опять захлопала ресницами - Аманда себе никогда бы такого не позволила! - Очень хочу.

Оказалось, что он заранее поставил кружку в кофеварку и теперь просто нажал на кнопку. Пока Аманда добавляла молоко и сахар, Хантер убирал остатки завтрака, очищал тарелки и складывал их в посудомоечную машину.

- И как давно вы живете в Америке? - светским тоном спросил он.

- Кажется, вечность. Вечность… целая? - отозвалась Аманда. - Иногда я думаю… мне кажется, я здесь родилась.

Она смущенно улыбнулась, с тоской осознавая, что тоже хотела бы задать ему множество вопросов. Был ли его брак счастливым? Есть ли у него сейчас кто-нибудь? Нравится ли она ему так же, как он ей? И если нравится, то кто, собственно, - Аманда или Соланж?

Эти мысли пролетали в ее голове, а язык непроизвольно выдавал ненужную информацию.

- Я счастлива, что мои дети родились в этой стране. Ой!

- У вас тоже есть дети? - Его улыбка была искренней и такой, что дух захватывало. - И сколько им?

Черт, не следовало обзаводиться воображаемой семьей. Вообще не надо было начинать этот разговор. Слишком тесный контакт с клиентом получается, когда они вот так близко друг от друга пьют кофе в довольно ярко освещенной кухне. И что-то мистер Джеймс так внимательно ее разглядывает…

Хоть бы Фидо вбежал в кухню и опять сунул свой нос, куда не надо - это дало бы повод не отвечать на вопрос.

Она с надеждой взглянула на дверь в прачечную - но та была распахнута, а комната пуста. Фидо залаял где-то на заднем дворе. Нет, похоже, сегодня не стоит рассчитывать на помощь Фидо… не то чтобы она действительно хотела, чтобы этот нахальный лабрадор сунул свою слюнявую морду ей между ног как прошлый раз… желать такого - ненормально. Но зато скандальчик отвлек бы хозяина.

Если так пойдет дальше, ее притворство раскроется, и она будет опозорена. К тому же останется без работы. Но, положа руку на сердце Аманда призналась себе, что Соланж не очень переживала по поводу работы. Ей безумно нравилось болтать с Хантером Джеймсом, флиртовать с ним… несмотря на риск разоблачения.

- У меня двое мальчиков. Близнецы, - сказала Соланж. - Сейчас им десять лет, и они такие активные! Непоседы! Наверное, слишком много… как это? Тестостерона!

Черт, теперь ей показалось, что акцент звучит совсем неправильно - не как у француженки, а как у персонажа из мультика. Надо говорить короткими фразами, не давать волю чувствам. И языку тоже нельзя давать волю!

- А чем занимается ваш муж? - спросил Хантер Джеймс.

- Мужа нет! - Она решительно замотала головой, и темные локоны взлетели над плечами. - Нет мужа! Он ушел! Пуф! Ушел… к черту! - Она подтвердила свои слова весьма эмоциональной жестикуляцией, радуясь, что хоть слово правды прозвучало сегодня из ее уст.

После этого Аманда крепко дернула Соланж за ухо, делая вид, что поправляет серебряную сережку. Надо заканчивать разговор и выбираться отсюда. А то Соланж наболтает еще что-нибудь. Или, что еще хуже, сделает что-нибудь… о чем Аманда пожалеет.

- Месье, - сказала она со вздохом. - Извините меня, но я должна начать. Работа ждет.

- Конечно, прошу вас.

Аманда работала быстро, торопясь убраться из дома, пока они с Соланж не наболтали еще каких-нибудь ненужных подробностей. И вообще - если ее интересует Хантер Джеймс, нечего уступать его этой нахальной Соланж, которая, дай ей волю, просто прыгнула бы в его постель и пригласила бы хозяина прилечь рядом.

Но она, Аманда, не такая! Она порядочная женщина с чувством меры и такта. Кроме того, ей надо зарабатывать на жизнь, содержать дом и детей.

Впрочем, у Соланж ведь тоже оказалось двое мальчишек-близнецов, которых надо кормить.

Кэндис сидела в кабинете, когда раздался звонок в дверь. Она никого не ждала и с удивленной гримаской направилась к двери, мягко ступая по полу ногами, обутыми в пушистые носочки. На пороге стоял Дэн с улыбкой на лице и букетом цветов в руках. Кэндис мечтательно вздохнула: Донован был абсолютно неотразим.

- Доставка цветов для Кэндис Шугамен, - сказал он, глядя на нее веселыми глазами. - Это вы, мэм?

- Да, это я. - Кэндис вскинула брови в притворном удивлении. - Но от кого, интересно, цветы?

- От тайного воздыхателя, который хотел бы пригласить даму на ужин.

- М-м… - Женщина смерила «курьера» внимательным взглядом. - А условия доставки включают пение серенад или стриптиз?

- В контракте этого нет, - ответил он, входя в дом. - Но думаю, можно будет устроить за небольшую дополнительную плату.

Он закрыл за собой дверь и протянул Кэндис цветы. Когда она принимала букет, Дэн перехватил ее руки и, притянув к себе, нежно поцеловал:

- Не хочу, чтобы ты сердилась на меня, - сказал он. - Может, я и был резковат, но не потому, что хотел что-то навязать тебе. Просто обидно видеть, как ты срываешься с места, стоит твоей маме свистнуть.

- Это только так выглядит, потому что моя мать такая… властная. Но я-то знаю, что она становится старше и нуждается во мне все больше и больше. Думаю, ты все понимаешь. - Она, в свою очередь, нежно поцеловала Донована, потом зарылась носом в букет. - Какая прелесть. Пойдем, их нужно поставить в воду.

Они прошли в кухню, и Кэндис выставила на стол бутылку вина:

- Открой, пожалуйста. Это каберне, очень неплохое. Она поставила на стол стаканы, достала открывалку и отдала ее Дэну. Потом взяла с полки хрустальную вазу и наполнила ее водой. Пока она ставила букет в воду, Дэн открыл вино и наполнил бокалы.

- Меня тоже раздражает… а иной раз просто бесит тот способ, каким мама просит о помощи, - продолжала Кэндис. - Но кроме меня, у нее никого нет, так что мне ее жаль. - Она взяла бокал. - Мама никогда не отличалась сдержанностью и всегда обожала командовать людьми. Но после смерти отца ее озабоченность моим будущим приняла поистине устрашающие размеры. Она видит только один путь устроить будущее своей дочери - выдать меня замуж.

- Разумеется, кандидатуру она подбирает по своему вкусу, - заметил Донован.

- Именно. И она продолжает в этом упорствовать, хотя я уже три раза была замужем, и каждого из кандидатов она считала просто идеальным… а в жизни он оказывался совсем не таким. Но мама не сдается. Женщины рода Блум всегда отличались упорством.

- Должен признать, что некоторых упорство красит… но не твою мать. - Дэн отсалютовал подруге бокалом. - И вообще - какой матерью надо быть, чтобы назвать дочь Кэндис, а потом настаивать, чтобы она не позволяла окружающим звать себя Кэнди?

- Хороший вопрос. - Кэндис отпила вино и пообещала: - Когда-нибудь я наберусь смелости и спрошу у нее.

Они рассмеялись, и размолвка была забыта.

- Давай выпьем за то, чтобы мы всегда справлялись с людьми и обстоятельствами. И чтобы у каждого из нас было надежное убежище.

- За убежище, - подхватил Дэн, и они сдвинули бокалы. Они пили вино и молча улыбались друг другу. Зазвонил телефон. Кэндис протянула руку и, не глядя, взяла трубку. Позже она поклялась себе, что никогда больше не станет отвечать на звонок, не взглянув на определитель номера.

- Я так рада, что застала тебя дома, - зазвучал в трубке бодрый голос Ханны. Она, как обычно, не тратила время на приветствия и прочие глупости. - Ида не пришла на маджонг, и нам нужен еще один партнер.

- Но я не могу, мама…

- Я сказала девочкам, что ты непременно будешь. Моя Кэндис, сказала я им, никогда не подведет свою мать. Она не такая, как другие дочери, у которых и минутки не найдется, чтобы выручить свою родительницу.

- Но я терпеть не могу маджонг! - Кэндис увидела, как поскучнело лицо Донована, и торопливо продолжала: - И я занята. Я уже одета, чтобы идти ужинать… с другом.

- И что это значит? - Дэн насмешливо поднял брови, заметив, что она не назвала его по имени.

- Одна из маминых подруг не приехала, и они не могут играть в маджонг, потому что у них нет четвертого игрока.

- Откажись, - мягко посоветовал Дэн. - Ведь у нас были свои планы на вечер.

- Но я…

- Ты сможешь, Кэндис. Я верю, что ты сможешь. Кэндис набрала побольше воздуха, крепко зажмурила глаза и сказала:

- Я не смогу приехать мама. Дэн заехал за мной, и мы идем ужинать.

Видимо, ей стоило подобрать другие слова.

- О, если ты голодна, то тут у нас полно всяких вкусностей, - уверенно заявила Ханна. - И я уверена, что Дэн, - она произнесла это слово с совершенно непередаваемой интонацией, давая понять, что оказывает человеку милость тем, что произносит его имя, - поймет тебя и одобрит тот факт, что ты не отказываешь в помощи своей старой матери. Уверена, для своей матери он сделал бы то же самое. Впрочем, у нее столько детей, что, думаю, она была счастлива не видеть их хоть какое-то время.

- Но, мама…

- Видишь, Майра, я же говорила, что моя девочка нас не подведет, - сказала Ханна в сторону и потом спросила дочь: - Сколько тебе понадобится времени, чтобы добраться сюда?

- Мама, это просто нечестно!

- Представляешь, даже Эстер пришла сегодня, чтобы сыграть с нами! А ведь она почти никуда не выходит с тех пор, как Морти умер!

Повисло молчание. Кэндис пыталась найти нужные слова, чтобы объяснить матери, что у нее должна быть своя жизнь. Дэн молча ждал. Он не говорил ни слова, не делал знаков, не округлял глаз. Просто ждал, давая возможность Кэндис самостоятельно принять решение. Но Ханна такой возможности дочери не дала.

- Так как быстро ты сможешь добраться? - спросила она. - Эстер хочет знать, когда мы начнем.

- Через двадцать минут, - выдохнула Кэндис. - Но я делаю это только ради Эстер! И это последний раз…

Но мать уже повесила трубку. Кэндис подняла глаза и увидела разочарование на лице Дэна.

- Я должна поехать, понимаешь? - с отчаянием сказала она, - Представь - они втроем сидят там и ждут меня. Ведь они не смогут играть втроем. Они ждут.

- Тебя.

Кэндис отвела глаза.

- То есть ты с самого начала была единственной кандидатурой, - спокойно продолжал Дэн, внимательно глядя на подругу. - Ни у кого из этих женщин нет человека, которого можно было бы позвать? Ни друзей, ни дочерей?

- Ну почему же, у них есть дети, но…

- Вот что я тебе скажу, милая. Это вопрос столкновения характеров. Ты такая смелая, взрослая и самостоятельная женщина - во всем, кроме общения со своей матерью. Перед ней ты пасуешь сразу и безоговорочно.

Кэндис поморщилась, но промолчала. А что она могла возразить? Донован говорил чистую правду.

- Я могу понять, когда мать звонит и говорит: приезжай, мне плохо. Трудно дышать или прихватило сердце. Тогда надо бросать все и ехать. Черт, да я поехал бы с тобой! Но мчаться сломя голову только потому, что твоей маме хочется сегодня сыграть в маджонг? - Он покачал головой, и Кэндис понурила голову.

Он встал и коснулся губами ее щеки - вскользь, совсем не так, как хотелось бы Кэндис.

- Поезжай, - сказал он. - Мы поужинаем вместе в ДРУГОЙ раз. Но тебе придется научиться говорить ей «нет». Я помню, что она одинока и что она твоя мать. Но постарайся понять, что в отличие от тебя Ханна Блум живет полной жизнью.

Он ушел, а Кэндис собиралась на маджонг и готова была плакать от злости и разочарования. Как, черт возьми, на сорок третьем году жизни научиться говорить «нет» матери, которую слушалась всю жизнь?