Любви навстречу

Глава 30

Аманда ехала домой, и постепенно настроение у нее портилось. Сначала она пребывала прямо-таки в эйфории по поводу победы Уайатта и того, как Роб поддержал ее. Но теперь, когда с заднего сиденья не доносилось ни звука и салон полнился враждебным, молчанием, ей становилось все хуже.

Она взглянула в зеркало заднего вида. Уайатт еще улыбался, переживая мысленно минуты своего триумфа, но Меган сидела с отчужденным и замкнутым видом.

- Мег, правда, наш Уайатт был сегодня на высоте? - спросила Аманда.

- Да, это было здорово, - отозвалась дочь, но личико ее оставалось мрачным, а тон буквально излучал холод.

Да что же это такое?! Неужели они так и не поймут, что заставило ее развестись с их отцом и заняться зарабатыванием денег?

- Вам понравилось, что у нас гостили бабушка с дедушкой?

- Да, это было здорово, - тем же тоном отозвалась дочь. Аманда вздохнула. Сейчас у нее не было ни физических, ни душевных сил выяснять отношения с Меган. Дома дети ушли к себе наверх, а Аманда провела вечер, обдумывая завтрашний день. Если она собирается продолжить свой бизнес, нужно найти способ заставить Сьюзи Симмонс взять обратно свои обвинения в воровстве.

Больше всего Аманду бесило то, что враждебность Сьюзи к Соланж и к самой Аманде не имела под собой никаких оснований. Отношения у миссис Симмонс и миссис Шеридан были вполне приятельские. А потом вдруг все изменилось.

Был уже двенадцатый час, когда она собралась спуститься на первый этаж, чтобы запереть входную дверь. В комнате Уайатта свет уже не горел. Аманда тихонько приоткрыла дверь и вошла. Мальчик спал, разметавшись на кровати.

Аманда накрыла сына и нежно поцеловала в теплую щеку. Дверь Меган была приоткрыта, и в коридор вырывался свет. Аманда осторожно заглянула в щелку. Дочь стояла перед зеркалом, уже одетая в ночную рубашку. Но к груди она судорожно прижимала свое выпускное платье - каскад серебряного шелка. Личико ее было так печально, что сердце, у матери заныло, и, открыв дверь, она вошла в комнату.

Их взгляды встретились в зеркале.

- Сколько туалетов тебе пришлось вымыть, чтобы заплатить за это платье? - резко спросила Меган.

Аманда подошла ближе, но Меган держала платье перед собой, словно щит.

- Мне жаль, что тебе пришлось пережить несколько неприятных минут, что все мы попали в неловкое положение, - сказала Аманда. - Но я совершенно не жалею о том, что сделала. Потому что так было нужно.

- Я так хотела это платье… - прошептала Меган. - Я… я благодарна тебе, что оно у меня было. Она взяла вешалку с кровати и, аккуратно повесив платье, убрала его в шкаф. Потом повернулась к матери и с отчаянием спросила:

- Неужели не было другого способа заработать деньги? - Сердце матери ныло, и она очень хотела прижать к себе дочку, утешить, но сейчас не нужно давать повод думать, что она извиняется за сделанное.

- Нет, Меган, не было. - Она повернулась и пошла к двери. Уже на пороге повернулась и сказала: - Если уборка домов поможет нам сохранить этот дом и покупать платья и все остальное, то я буду продолжать работать. Тебе лучше привыкнуть к этой мысли.

- Но почему папа не может вернуться домой? Я знаю, что он извинился за то, что произошло, и он не встречается больше с Тиффани.

- Детка! - Аманда в два шага оказалась рядом с Меган и обняла дочь. Но тело девочки было застывшим, и она не желала принимать ласку.

- Я хочу, чтобы папа вернулся домой, и все стало как раньше, - упрямо сказала она.

- Я знаю, детка, знаю.

И тогда Меган, наконец, расплакалась. Ее худенькое тело сотрясали рыдания, и Аманда крепко прижимала дочь к себе, принимая ее слезы, всхлипывания и жалобное бормотание.

- Больно, да? - пробормотала Аманда. - Я знаю, как это больно.

Постепенно рыдания начали стихать, но Аманда по-прежнему обнимала дочку, чуть покачиваясь, как когда-то давно.

- Я хотела бы, хотела бы, чтобы все оставалось, как было, - сказала она, отводя волосы с мокрых глаз и щек Меган. - Но все зашло слишком далеко, пойми меня. Я не смогу снова жить с твоим отцом. Случилось то, что не склеить, не починить.

- Но…

- Но твой папа остается твоим папой, он тебя любит и никуда не денется. И ты, и Уайатт можете проводить с ним столько времени, сколько захотите.

Некоторое время мать и дочь молча смотрели друг на друга, потом Меган сделала шаг назад, высвобождаясь из рук матери, и отвернулась. Аманда расстроилась, но повернулась и пошла к двери.

- Я пойду запру входную дверь, - сказала она, вышла из комнаты и осторожно прикрыла за собой дверь.

На следующее утро Аманда почувствовала, что ей чего-то не хватает. Было очень странно знать, что не нужно перевоплощаться в Соланж и спешить к Менковски для уборки. Аманда приняла душ, оделась и заправила кровать. Потом села к туалетному столику, чтобы накраситься. Взгляд ее упал на темный парик и блестящие серьги Соланж. «Жаль, что я не такая яркая», - сказала себе Аманда. Потом мысленно укорила себя за глупость. Не нужно надевать парик и делать яркий макияж, чтобы обрести решительность Соланж. Все, что нужно, есть в душе самой Аманды, и уж она постарается, чтобы сегодня ее бойцовские качества проявились в полной мере.

Она спускалась по лестнице и вдруг почувствовала запах свежесваренного кофе. Аманда застыла на ступеньках и услышала шепот из кухни.

- Вынимай вафли из тостера, придурок! Они сгорят!

- Не указывай мне, что делать! То, что ты умеешь подогреть сироп в микроволновке, не делает тебя шеф-поваром.

Аманда с удивлением взглянула на часы - нет еще и восьми, но дети уже встали и даже развили какую-то подозрительную деятельность. Что бы это значило?

- Давай быстрее, - зашептала Меган. - Мне кажется, она идет. Я слышала, как скрипнула дверь.

Аманда выждала еще некоторое время, прислушиваясь. Когда беготня и возня на кухне затихли, она спустилась вниз и застыла в дверях. Стол оказался накрыт лучшей скатертью, которая обычно вынималась из шкафа только по праздникам. На столе был сервирован один прибор, но зато по всем правилам: льняная салфетка, серебряные приборы и фарфор. Посреди стола красовалась ваза, полная свежих, явно только что срезанных цветов. Подле тарелки лежала утренняя газета.

- Сегодня чей-то день рождения? - спросила Аманда. Меган толкнула брата, и Уайатт выступил вперед. Оба они были в пижамах, но через руку мальчик перекинул полотенце на манер официанта, а на его круглом личике фломастером были нарисованы усы.

- Нет, мадам, - сказал он с ужасающим акцентом. - Это просто маленький знак нашей любви и… и признательности.

Он повернулся к сестре, нахмурившись, не уверенный, что он правильно выговорил трудное слово. Меган кивнула, и довольный Уайатт просиял, шагнул вперед и отодвинул стул, приглашая мать к столу. Меган принесла кофейник и важно спросила:

- Не хочет ли мадам кофе?

- Oui [4] , - с улыбкой ответила Аманда. - Мадам очень хочет кофе.

Она села завтракать, а дети суетились вокруг нее, наперебой пытаясь предугадать и выполнить каждое ее желание. Аманда почувствовала, как огромная тяжесть свалилась с души. Все это время с ее терзало опасение, что дети не в состоянии будут оценить желание матери защитить их, то есть понять движущую силу ее поступков. И вот теперь, теперь она, наконец, почувствовала себя счастливой.

Меган принесла из кухни тарелку с вафлями и поставила ее перед матерью. Аманда взглянула на свой завтрак, и глаза ее начали стремительно наполняться слезами.

«Прости нас, ма, - было написано вареньем на тарелке над вафлями. А внизу шла еще одна строчка. - Мы любим тебя и Соланж».

- Мне правда стыдно, что вела себя как дура, - сказала Меган. - Просто когда Люси позвонила… А потом все стали обзываться и дразнить меня дочкой поломойки… Я… я была так расстроена, что не могла собраться с силами и подумать, что к чему.

- Ох, милые вы мои, - прошептала Аманда. Она потянулась через стол и накрыла их ладошки своими.

- Я тоже хочу извиниться, ма, - сказал Уайатт. - Но вот почему ты не сказала нам, что делаешь?

Аманда старательно сморгнула слезы и попыталась объяснить:

- Я боялась, что не смогу сохранить для вас дом. Это все, о чем я могла думать в тот момент. Все мы были расстроены, вы боялись перемен, и мне не хотелось пугать вас еще больше.

Она вновь взглянула на тарелку. От близости горячих вафель послание начало таять и расплываться, но это уже было совсем не важно. Она никогда не забудет эти строчки, и то, как ее дети просили прощения, и этот завтрак.

- Папа сказал, что это он во всем виноват, и ты сделала то, что должна была сделать, чтобы позаботиться о нас, - сказала Меган. - Я чувствую себя такой эгоисткой! Я так страстно мечтала о том платье, заставила тебя купить его, а потом еще и обвинила за это. Теперь я понимаю… но все же… я думаю, что папа мог бы вернуться домой. Не сердись, но я продолжаю надеяться, что вы помиритесь.

Аманда перевела взгляд на сына. Голос мальчика дрогнул, но он решительно произнес:

- Мне все равно, даже если мы переедем в другой дом. Пусть он будет маленьким. Но хорошо бы остаться в этом районе, чтобы я мог играть за свою команду. Ну, и папа тут живет.

- Мне тоже все равно, где мы будем жить, - заявила Меган. - И если тебе нужна моя помощь, я готова убирать дома вместе с тобой. - Она решительно взглянула на мать, вздернула подбородок и добавила звенящим голосом: - И если Люси Симмонс или еще кому-то это не нравится, они могут идти… ну, то есть мне безразлично, что они подумают.

Аманда все никак не могла разжать ладони, сжимая руки детей. Сердце ее ныло от любви и счастья. «Боже, спасибо, что у меня такие замечательные дети! Они самые умные, самые добрые, самые лучшие».

- Ты не будешь ругаться с папой? - спросил Уайатт.

- И дашь ему шанс доказать тебе, что он изменился? - добавила Меган.

Аманда вздохнула. Она прекрасно понимала, что детям трудно поверить в то, что примирение меж нею и Робом невозможно.

- Все будет хорошо, - сказала она, впервые твердо уверенная в этом. - Самое главное - и я, и папа очень вас любим. И теперь все наладится. Знаете, я начала заниматься уборкой оттого, что наше положение было близко к отчаянному. Но дело пошло неожиданно хорошо, и теперь Кэндис, Брук и я подумываем превратить это в бизнес, который позволит нам зарабатывать неплохие деньги. Но сначала необходимо восстановить свою репутацию и вернуть клиентуру. А для этого нужно, чтобы Сьюзи Симмонс признала, что все ее вещи на месте и мы ничего не крали.

- И как ты собираешься заставить ее это сделать? - с любопытством спросила Меган.

Аманда и не заметила, как приступила к завтраку и съела уже половину вафель. Как это оказывается здорово - обсуждать свои планы, а не скрывать их!

Они не просто семья - они команда! С такой поддержкой да еще с такими замечательными подругами, как Кэндис и Брук, для нее нет ничего невозможного.

- Еще не знаю, как именно я это сделаю, - признала Аманда. - Но три мушкетера нанесут миссис Симмонс визит… и не уйдут из ее дома, пока все не выяснится.

«Три мушкетера» встретились в доме Кэндис и решили, что отправятся в дом Сьюзи Симмонс на своем желтеньком автомобильчике.

- А у нас есть план? - спросила Брук, забираясь в машину.

- Ну, не то чтобы это был настоящий план, - отозвалась Аманда, усаживаясь на водительское сиденье. - Я думаю, мы просто приедем, позвоним в дверь, войдем в дом и объясним ей, что именно нам нужно. Но силу будем применять только в самом крайнем случае.

- Жаль, - разочарованно вздохнула Кэндис. - Я мечтала хорошенько приложить Сьюзи Симмонс чем-нибудь тяжелым с того самого дня, как познакомилась с ней.

- Знаешь, она ведь не всегда была такой, - сказала Аманда, уверенной рукой ведя машину в нужном направлении. - Когда мы встретились впервые, она была другой - ну, не то чтобы очень приветливой или душевной, но уж точно добрее и не такой стервой. Но после развода она переменилась очень сильно - стала резкой и неприятной.

- А мне все равно, чей вызваны перемены в Сьюзи, - заявила Брук. - Вот с тобой и муж при разводе обошелся хуже, чем с ней, и вообще тебе досталось, но ты же не стала такой мерзкой и злобной.

- Мне было некогда становиться злобной, - отмахнулась Аманда. - Но сейчас я над этим работаю. И должна сказать, что в душе у меня накопилась порядочная доля ярости и злости. Ложь Сьюзи и ее обвинения в наш адрес могут уничтожить все наши усилия. Единственные клиенты, не отменившие уборку, - это Сильвия Хардуэй и Хантер… и то он просто в отъезде и не знает, что тут происходит, Не знаю еще, как он поступит, когда вернется.

- Этот мистер Джеймс просто невероятно привлекательный и сексуальный, - подначила подругу Кэндис.

- Это точно, он такой, - пробормотала Аманда. Но, честно говоря, полное молчание мистера Джеймса начинало порядком ее тревожить: - Я пытаюсь не сильно переживать из-за того, что он внезапно и полностью исчез, но все же его отсутствие и молчание начинают действовать мне на нервы и вызывают всякие неприятные сомнения, - честно призналась она.

- А вот не надо сразу заниматься психоанализом и переживать! - воскликнула Кэндис. - Просто наслаждайся жизнью.

Аманда свернула на нужную улицу и перестроилась в правый ряд. Было немного странно вести желтый автомобильчик в собственном обличье, а не в образе Соланж. Вот мимо проехал серебристый «мерседес». Дама-водитель указывала на пылесос на крыше машинки своей пассажирке, и обе они заливались хохотом. Аманда приготовилась, что сейчас щеки ее вспыхнут от смущения, но ничего подобного не сочилось.

- Эй, смотрите, - сказала она подругам. - Эти дамы в «Мерседесе» находят нас забавными.

- Они и половины не знают, - отозвалась Кэндис. - На самом деле мы еще забавнее, чем они думают.

С этими словами она повернулась к окну и высунула язык, состроив гримасу пассажиркам серебристого авто. Она даже сложила ладошки на манер ушек или рожек и помахала ими над головой. Дамы в «Мерседесе» почему-то перестали смеяться, лица их выразили неодобрение, они прибавили скорость и умчались вперед.

- Эй, кошелки, чего так быстро смылись, - хихикнула Кэндис. - Могли бы еще повеселиться.

Аманда, не веря своим ушам, взглянула на подругу… Кэндис была, как всегда, элегантна, изысканно одета, со вкусом накрашена… но что-то в ней неуловимо изменилось.

- Что с тобой случилось? - спросила Аманда. - Вчера ты проявила совершенно искренний интерес к бейсболу. А сегодня показываешь язык двум незнакомым дамам и выражаешься хуже, чем моя дочь… Эй, Брук, как ты думаешь, вдруг в нашу Кэндис вселился инопланетный разум?

Аманда ожидала смеха или шутливых возражений, но подруги молчали, я тогда она забеспокоилась всерьез:

- Кэндис? Что происходит?

- Ну, кое-кто действительно вселился в мое тело. - Брук испуганно подалась вперед и попыталась заглянуть в лицо подруги, сидевшей на переднем сиденье:

- Что ты такое говоришь, Кэндис?

- Я говорю о ребенке!

- Что?

- Ну, я беременна. - Кэндис вдруг покраснела и улыбнулась совершенно беззащитной улыбкой безумно счастливого человека. - Представляете, девочки, мне сорок два, я бесплодна - и у меня будет ребенок!

- Боже мой! - Аманда торопливо искала место для парковки, хоть они еще и не добрались до дома Сьюзи. - Ты не шутишь?

Кэндис покачала головой.

- Подумать только, - мечтательно сказала она. - Сперматозоиды этого ирландца оказались более шустрыми, чем у всех тех, за кем я была замужем.

Некоторое время все трое сидели молча, переваривая новости.

- И как ты… себя ощущаешь в новом качестве? - осторожно спросила Аманда.

- Прекрасно! Ну, немного странно. И еще у меня случаются перепады настроения. Но тошнить, слава тебе Господи, перестало.

Аманда покачала головой, но первый шок уже прошел, и она вновь вывела машину на дорогу.

- Я не завидую Сьюзи Симмонс, - улыбаясь шире прежнего, сказала Кэндис. - Если она не будет мила и откажется с нами сотрудничать, я не стану сдерживать свое настроение. Уж тут мы повеселимся!

- Что вам нужно? - Сьюзи стояла на пороге и смотрела на трех подруг, высокомерно вздернув брови. Брови были безупречно выщипаны, волосы уложены, макияж идеален. Вот только у рта притаились горькие морщинки. - Не думала, что вы решитесь явиться сюда! Хоть бы постеснялись…

Аманда поняла, что приглашения войти они не дождутся, и тогда она решительно сделала шаг вперед, оказавшись чуть не вплотную к Сьюзи. Женщина попятилась, и «три мушкетера», двигаясь плотной группой, оказались в холле. Дверь за ними захлопнулась, и на безукоризненно накрашенном лице Сьюзи появилось встревоженное выражение, когда она увидела единый фронт противника, образовавшийся в ее прихожей.

- Ты неправильно о нас думала. А потому сделала неправильные выводы. - Аманда сделала еще шаг вперед, намеренно наступая на Сьюзи. Подруги не отставали от нее. - И вообще, хочу тебе сказать, что ты наделала немало ошибок.

На лице хозяйки явственно проступила паника. Над их головами, на лестнице, ведущей на второй этаж, послышался шум.

- Мама, с тобой все в порядке? - донесся испуганный голос Люси. - Может, мне вызвать полицию?

- И правда, почему бы нам не вызвать полицию, Сьюзи? - поинтересовалась Аманда. - А когда они приедут, давай попросим их поискать те деньги и драгоценности, которые ты объявила украденными.

Аманда смотрела женщине прямо в глаза, и та, не выдержав, отвела взгляд.

- Не нужно звонить в полицию, Люси, - крикнула она. - Я сама… разберусь.

- Хорошая мысль, - подала голос Кэндис.

- Да уж, давайте разберемся, что к чему, - поддержала Брук.

- Я предлагаю пройти в кабинет. - Аманда вновь двинулась вперед. - Или ты хочешь, чтобы твоя дочь слышала, как ты пыталась обвинить ни в чем не повинных горничных в преступлении, которого они не совершали?

Сьюзи попятилась еще, но, внимательно взглянув на лица теснивших ее женщин, поняла, что они полны самых серьезных намерений, и тогда она повернулась и пошла в кабинет.

Миссис Симмонс уселась за письменный стол, а троица «мушкетеров» устроилась на диване напротив. Некоторое время в комнате царило напряженное молчание.

- Итак, что происходит, Сьюзи? - спросила, наконец, Аманда, стараясь сдерживать свой гнев. - Что Соланж - или я, Аманда Шеридан, - сделала тебе плохого?

Сьюзи молчала. Ухоженная дама сидела в идеально убранной комнате, где все предметы были расставлены абсолютно ровно и симметрично, нигде не притаилось ни пылинки, даже книги на полках выстроились ровными рядами - и она молчала, прямо-таки излучая враждебность.

- Я работала, чтобы иметь возможность заплатить за дом, продукты и не дать моим детям ощутить весь ужас положения, в котором мы оказались по вине их отца, - решительно продолжала Аманда. - Убирала дом на совесть и была счастлива, что у меня есть работа.

Сьюзи покраснела, но чем вызвана краска - злостью или стыдом, Аманда не поняла.

- Твои обвинения ставят под угрозу мою способность заработать деньги, - продолжала она. - Ты сама мать и поймешь меня. Я должна заботиться о своих детях, а потому я не могу оставаться в том двусмысленном положении, в которое попала по твоей вине.

Сьюзи молчала, и Кэндис, нахмурившись, открыла было рот, но Аманда положила ладонь на руку подруги, и Кэндис промолчала.

- Я здесь не для того, чтобы взывать к твоим дружеским чувствам, Сьюзи, или набиваться к тебе в друзья. Если мы тебя не устраиваем - поищи другую прислугу. Но тебе придется забрать заявление из полиции и снять с нас обвинение в воровстве, потому что и ты, и я знаем, что оно ложно. Мы не брали ни денег, ни драгоценностей. И поскольку мы пострадавшая сторона, то я требую объяснений. Зачем ты оклеветала нас, Сьюзи?

Но женщина за письменным столом упорно молчала, сжав губы в тонкую холодную линию.

- Господи, Сьюзи, да у тебя совести совсем нет! - воскликнула Кэндис, терпение которой, наконец, лопнуло. - Ты развелась с мужем и оттяпала у него кучу денег! Почему ты ведешь себя так гадко с теми, кому меньше повезло?

- Пошли, Аманда. - Брук встала. - Понятно, что мы от этой ничего не добьемся…

- Мой развод был не таким уж удачным, - сказала вдруг Сьюзи. - Я ничего не получила.

Подруги застыли на месте в изумленном молчании.

Некоторое время Сьюзи с неподвижным лицом рассматривала пресс-папье на столе. Сдвинула его чуть левее. А в следующую секунду ее маска раскололась, и лицо потеряло сдержанно-отстраненное выражение. Уголки рта поползли вниз, и теперь было видно, что она едва сдерживает отчаяние.

- Он меня подставил по полной программе. Я и не знала, но Чарлз несколько лет только тем и занимался, что переводил свои активы, создавал офшорные компании, номерные счета. Этот сукин сын постарался, чтобы я не получила ничего, ни цента! Мы еще жили вместе, а он уже планировал, как оставит меня без средств.

- Но все говорили…

- Все повторяли ту ложь, что я придумала и озвучила. Я не вынесла бы позора, узнай люди, какой дурой я была, как Чарльз обошелся со мной! Поэтому… - она горько улыбнулась и взглянула на Аманду, - фактически я сделала то же, что и ты. Я притворилась. Только ты притворялась французской горничной, а я - богатой женщиной.

- Но на что же ты жила? - растерянно спросила Брук.

- Не так давно умерла моя бабушка, и она оставила мне кое-какие деньги. Некоторое время мы продержались на этом, но деньги почти кончились, и я не знала, что делать. Я собиралась продать ее драгоценности. - Она покраснела, и теперь было понятно, что это краска стыда. - Но за них нельзя получить полную цену. Если бы их украли, я по страховке получила бы больше.

Некоторое время все молчали, переваривая шокирующую информацию.

- Итак, что вы от меня хотите? - устало спросила Сьюзи. - Забрать заявление из полиции и снять с Соланж и остальных обвинения в воровстве?

Аманда задумчиво рассматривала Сьюзи Симмонс. Теперь, когда та больше не носила отвратительную маску высокомерного пренебрежения, она стала похожа на прежнюю Сьюзи, которую Аманда когда-то знала и с которой неплохо ладила. «Надо же, как странно, - думала Аманда. - Получается, что Сьюзи тоже жертва. Как и я. И она практически делала то же самое - защищала своих детей и дом… только делала это как умела. Нельзя наказывать ее за это».

- Давай ты, просто сделаешь вид, что нашла драгоценности и деньги. Меня это вполне устроит, - сказала Аманда.

- Минуточку… - начали в один голос Кэндис и Брук.

- Не знаю, какие у тебя планы на будущее, - продолжала Аманда, взглядом призвав подруг к молчанию, - но наша компания собирается расширяться.

Она ждала, и, наконец, Брук и Кэндис кивнули.

- Ты в своем роде совершенство. - Аманда обвела рукой идеальную комнату. - Думаю, ты станешь ценным приобретением для нашей фирмы.

- Я? Чтобы я убирала дома? - Сьюзи расхохоталась. - И что? Мне нужно будет говорить с акцентом и гримироваться?

- Нет, - спокойно ответила Аманда. - Мы больше не станем маскироваться и притворяться, И раз уж тебе так невыносима мысль об уборке, то и этого можно избежать. Лично для меня это своего рода психологическая разгрузка. Но если хочешь, можешь получить другую работу. Мы собираемся набирать персонал, и ты могла бы обучать людей.

Аманда взглянула на подруг и улыбнулась. Она подумала о том, как же ей повезло, что она встретила таких замечательных людей. Они через многое прошли вместе, и теперь впереди у них столько всего интересного, и они заслужили право с надеждой и оптимизмом смотреть в будущее. «Возможно, я теперь по статусу мать-одиночка. Но я не одна. И я могу поддержать других, чтобы они не чувствовали себя одинокими».

- Я могу пообещать тебе одну вещь, - сказала Аманда. - Все, что мы будем делать дальше, мы будем делать под своими именами и обойдемся без грима и переодеваний. И мы сделаем все, чтобы преуспеть! Правда, девочки?

Верная своим словам о том, что не станет больше прятаться за спину Соланж, Аманда решила не откладывать и нанести вести визит Хантеру Джеймсу, чтобы прояснить и эти отношения. Она отвезла подруг по домам и поехала к дому Хантера. Его машина стояла у ворот гаража: это значит, что Хантер Джеймс, наконец, вернулся домой.

Аманда позвонила в дверь. Она ожидала, что первым отзовется Фидо, но того, видимо, не было дома. Зато за дверью раздались шаги его хозяина, и вот уже Хантер стоит на пороге и смотрит сверху вниз на Аманду.

- Bonjour, Solange, - сказал он на прекрасном французском. - Comment vastu?

Аманда вспыхнула от смущения, но сделала над собой усилие и спросила:

- Так ты уже в курсе?

- Да я давно в курсе, - ответил он, улыбаясь. Хозяин отступил от двери, приглашая Аманду войти. Ступив в холл, она увидела чемодан и ноутбук посреди прихожей.

- Я узнал тебя во время первого же визита, Соланж, - спокойно продолжал он. - Не понимаю, как другие могли обмануться. И должен признаться, Соланж меня очаровала. Она смешлива, обаятельна и настоящий боец. Фидо, между прочим, не единственный здесь, кто может узнать женщину.

Аманда снова вспыхнула от смущения, вспомнив, что теперь не только Фидо близко знаком с самыми разными частями ее тела.

- Но вот что меня беспокоит… - задумчиво протянул он, и Аманда напряглась. - А как же ее близнецы? Есть ли, кому за ними присмотреть?

Аманда молчала. До нее только что дошел тот факт, что Хантер прекрасно говорит по-французски. Но… но это значит, он понимал все, что она говорила, включая те весьма рискованные высказывания… Она опять мучительно покраснела.

- Ты говоришь по-французски, - растерянно выпалила она.

- А ты как думала? Я шесть лет играл за Монреаль. Кстати, мне очень нравились шутки Соланж. Язычок у нее был весьма острый, доложу я тебе.

- Что ж, раз так и ты все знал, - Аманда, наконец, справилась со смущением, - тогда где же ты был? Неужели никто не говорил тебе, что как минимум невежливо уехать сразу после того, как ты переспал с женщиной, и даже не позвонить ей?

- Я оставил тебе ключ от дома и записку. Аманда хмыкнула.

- И я тебе звонил. Там, куда я ездил, была совершенно отвратительная связь, мобильный почти не работал, и я смог дозвониться до твоего домашнего телефона только один раз. Я говорил с Уайаттом. - Видя, что она смотрит удивленно, Хантер спросил:

- Он забыл тебе сказать?

Аманда кивнула.

- Мне пришлось съездить в Доминиканскую Республику - там появилась возможность заключить неплохую сделку, но конкуренты наступали на пятки, и мы боялись, что договор уплывет к ним в руки. Вылетать пришлось срочно, и Фидо с девочками я завез к бабушке с дедушкой, а оттуда сразу же поехал в аэропорт. Я вот только что вернулся. Аманда, клянусь, мне и в голову не могло прийти, что ты окажешься за решеткой именно в тот момент, когда я буду за тридевять земель. Но впредь я всегда буду оставлять тебе номер, по которому меня можно будет найти в любое время дня и ночи.

Аманда улыбнулась, и он улыбнулся в ответ. В глазах его вспыхнул знакомый огонек.

- Viens ici [5] , - сказал он. - Je veux te faire l'amour [6] .

Хантер подхватил ее на руки и понес в спальню. А по дороге нашептывал ей на ушко по-французски, чем именно и как они будут сейчас заниматься.