Люди-феномены

О знаменитых, известных всему миру предсказателях и провидцах Нострадамусе, Ванге, Эдгаре Кейси, об их сенсационных откровениях рассказывалось в главе первой. Но эти персонажи были своего рода профессионалами, обладавшими постоянным экстрасенсорным даром.

Однако подобные феноменальные способности проявляются иногда и у так называемых простых людей, особенно в драматических ситуациях, которые происходили с ними самими, с их близкими, друзьями или просто знакомыми, а иногда и вовсе с незнакомыми им людьми. Чаше всего такие озарения бывают разовыми, но иногда проявившееся однажды уникальное свойство закрепляется, приобретает постоянный характер, и тогда человек становится экстрасенсом.

В первом случае картина событий, связанных чаше всего с гибелью людей, обычно предстает в вещих снах, нередко повторяющихся по несколько раз. Бывает, что о происшедшем рассказывают призраки или духи самих погибших, «вселяющиеся» на время в своих родных, друзей, знакомых или даже вовсе посторонних людей. После раскрытия преступления вещие сны и «визиты» духов прекращаются. Как правило, те, кто получает подобную, информацию таким паранормальным способом, преодолевают опасения прослыть психически ненормальными, обращаются в полицию и сообщают о полученных сведениях. Однако последствия этих обращений и сообщений бывают различными.

Во втором случае люди, постепенно освоившись с новым феноменальным даром, нередко решают применить его на практике и начинают сотрудничать с властями, силовыми структурами и со следственными органами. При этом они зачастую оказывают неоценимые услуги как в розыске и изобличении преступников, так и в обнаружении жертв преступлений, становясь весьма полезными помощниками при раскрытии самых «глухих» дел.

Перевоплощение миссис Хуа

Эта загадочная история началась 21 февраля 1977 года, когда полиция обнаружила тело погибшей Терезиты Басни, 48 лет, зарезанной в ее собственной квартире водном из высотных домов Чикаго.

Подобно тысячам других иммигрантов. Баста переселилась в Соединенные Шипы с Филиппин в поисках работы и лучших условий жизни. Вскоре после приезда она как дипломированным медик получила место врача-пульмонолога[26] в больнице Эджуотера, одного из пригородов Чикаго. Никаких предположений о возможных мотивах убийства у полиции не было. Чисто теоретически его мог совершить близкий друг Терезиты. За неимением других версий полиция стала разрабатывать эту.

Однако подлинная картина трагедии выяснилась совершенно невероятным образом.

Доктор Хосе Хуа и его жена работали в той же больнице, что и Тсрезнта, но особо близких отношений с ней они не поддерживали. Однажды вечером, когда супруги Хуа отдыхали в гостиной своей уютной квартиры в Скоки, небольшом городе-спутнике Чикаго, миссис Хуа вдруг впала в странное состояние, похожее на транс. Она встала с кресла, прошла в спальню и, не отвечая на вопросы встревожившегося мужа, легла на кровать. Пролежав неподвижно секунд десять, она встала и вдруг заговорила не свойственным ей низким голосом, причем на тагальском языке, широко распространенном на Филиппинах.

«Я Терезита Бастиа», — услышал пораженный мистер Хуа. Далее его жена, продолжая говорить голосом Терезиты, сказала, что ее убил больничный санитар, после чего она вышла из транса так же внезапно, как и вошла в него. О том, что произошло с ней несколько минут тому назад, миссис Хуа совершенно не помнила. В последующие дни состояние транса возникало у нее еще несколько раз, причем длительность его с каждым разом возрастала, и она сообщала новые детали разыгравшейся трагедии. В итоге супругам Хуа стало известно, что убивший Терезиту молодой санитар-афроамериканец по имени Аллен Шауэри забрал ее драгоценности, причем золотое кольцо с жемчужиной он подарил своей подруге.

После того как доктор Хуа узнал от жены все эти подробности таким невероятным образом, его охватил мистический ужас, и он обратился с заявлением в полицию. Расследовать суть и обстоятельства столь странного заявления было поручено двум опытнейшим сотрудникам — Джозефу Сташуле и Ли Эпплину.

Разумеется, оба следователя-ветерана отнеслись к информации, полученной из такого источника, крайне скептически, но все же решили проверить втекающую из нее версию, поскольку предварительное следствие по этому делу зашло в глухой тупик. Прежде всего, они лично встретились с супругами Хуа и расспросили их обо всех подробностях «сообщения» погибшей Терезиты Бастиа. Детективы особенно интересовались, не говорила ли Терезита, что Шауэри сначала изнасиловал ее, а потом зарезал. Это был провокационный вопрос, с помощью которого они хотели проверить, не является ли информация Хуа вымыслом или бредом его больного воображения. Дело в том, что судебно-медицинские эксперты уже установили, что перед убийством Терезита не была изнасилована. Но уловка не сработала, а кроме того, на следователей произвели сильное впечатление известные супругам подробности трагедии.

«Я до сих пор не могу поверить, — писал позже Сташула, — что информация об этом преступлении была получена именно так, как утверждали доктор и его жена. Но как бы там ни было, она оказалась абсолютно верной».

При обыске квартиры, которую снимал Шауэри, полиция нашла драгоценности Терезиты. А ничего не подозревавшая подруга убийцы с гордостью показала полицейским красивое кольцо с жемчужиной, недавно полученное ею в подарок от своего возлюбленного.

Припертый к стенке неопровержимыми уликами, Шауэри сознался в убийстве и был осужден. Так было завершено следствие по делу, главным свидетелем в котором выступила практически посторонняя женщина, каким-то чудом получившая столь важную информацию от покойной жертвы преступления [2, с. 12–14].

Жертва помогает выследить убийцу

Когда Роумер Трокселл, 42-летний житель Левиттауна из штата Пенсильвания, узнал, что его сына убили, он был вне себя от отчаяния. Тело Чарли Трокселла обнаружили рядом с дорогой неподалеку от города Портидж в штате Индиана. Все, что позволило бы сразу опознать убитого: его автомобиль, веши и документы, — исчезло, поэтому полиция сразу же решила, что мотивом убийства стало ограбление.

По дороге в Портидж, куда Роумер вместе со своим двоюродным братом ехал на опознание тела Чарли, он вдруг как бы услышал в мыслях голос погибшего сына. Он подсказывал отцу, в каком направлении ехать и куда смотреть, чтобы отыскать похищенный у него автомобиль.

«Следуя этому внутреннему голосу, который, несомненно, был голосом Чарли, — рассказывал впоследствии Роумер, — я развернулся на одном из перекрестков, затем свернул в первую же боковую улицу и, проехав квартал, увидел впереди удаляющийся автомобиль сына. Я хотел было догнать его и таранить сзади, но голое Чарли предостерег меня от этого».

Роумер последовал за похищенной машиной, а когда она остановилась, подъехал к ней, вышел из своего автомобиля и вступил в разговор с водителем, в то время как брат Роумера, сел за руль, поехал дальше и, свернув за угол, вызвал по телефону полицию. Полицейские сразу же опознали в собеседнике Роумера того человека, которого они, на основе полученной ранее информации, уже разыскивали по подозрению в убийстве Чарли.

После того как подозреваемый был арестован, голос сына перестал звучать в голове Роумера.

«Теперь душа Чарли успокоилась, — решил Роумер. — Наверное, полиция и сама, в конце концов, задержала бы убийцу. Но, следуя голосу моего покойного сына, я сумел помочь ей в этом. Видно, так было угодно Богу» [2, с. 73].

Мария показала, как погибал Джузеппе

13 февраля 1936 года под мостом, расположенным между двумя небольшими итальянскими городками Чиано и Катанцано, было найдено тело 19-летнего Джузеппе Верарди. На теле было только нижнее белье, а остальная одежда в беспорядке валялась неподалеку. Полиция Чиано пришла к заключению, что Джузеппе совершил самоубийство.

К этому заявлению властей родственники и друзья юноши отнеслись весьма скептически. Не говоря уж об отсутствии у Джузеппе каких-либо мотивов для столь отчаянного поступка, обнаруженные на его теле серьезные повреждения вряд ли могли быть результатом падении с 10-метровой высоты на мягкую, покрытую травой землю. Но, как бы там ни было, вердикта полиции никто не стал оспаривать, и дело закрыли. Однако через несколько лет оно получило совершенно невероятное продолжение.

5 января 1939 года 17-летняя Мария Таларико, никогда не знавшая ни Джузеппе, ни его родственников или друзей, шла со своей бабушкой по тому самому мосту. Внезапно она остановилась, зашаталась, упала и потеряла сознание. Бабушка и оказавшиеся поблизости люди на руках унесли Марию домой. Вскоре девушка пришла в себя, но она уже больше не была Марией Таларико. Низким, явно мужским голосом она сообщила, что она — Джузеппе Верарди.

Мятущийся дух Джузеппе полностью завладел Марией. Прежде всего, он «приказал» ей написать письмо его матери, которое, как потом выяснилось, было написано точь-в-точь собственным почерком Джузеппе. Затем дух заставил ее разыграть целое представление, воспроизводящее события рокового вечера, ставшего в жизни юноши последним. Дух продемонстрировал, как в тот вечер «настоящий», живой Джузеппе пил вино и играл в карты. Подчиняясь духу, Мария пила все больше и больше вина, тогда как в своем собственном обличье она выпивала за едой разве что один бокал. Затем она изобразила драку, завязавшуюся между Джузеппе и остальными игроками, которая, вероятно, произошла на мосту.

На следующий день повидаться с Марией приехала мать Джузеппе, и дух сразу же узнал ее и рассказал обо всех увечьях, обнаруженных на его теле. Более того, Мария голосом Джузеппе назвала его убийц. Как выяснилось позже, некоторые из них уже уехали из Чикаго.　

Вечером того же дня Мария, по-прежнему одержимая духом Джузеппе, отправилась к злополучному мосту. Там она разделась и легла под мостом на том самом месте и в той же позе, в которой три года тому назад нашли тело Джузеппе. Несколько минут девушка лежала неподвижно, затем вздрогнула и словно бы очнулась. Она снова стала Марией, а о том, что было с ней в течение двух предыдущих дней, ничего не помнила.

В 1939 году пресса Италии много писала об этом удивительном случае. Его исследовал Эрнесто Боннано, известный итальянский психолог и психиатр того времени. По результатам его исследования в 1940 году был опубликован научный отчет [2, с. 78–79].

За вещий сон — в тюрьму

В городе Ок-Парк, штат Иллинойс, была убита 24-летняя медсестра Карин-Энн Филипс. Трагедия произошла 3 октября 1980 года, а на другой день утром работники полиции, расследующие это преступление, посетили миссию «Добрые Соседи», где находилось общежитие для правонарушителей, отбывших срок наказания и выпушенных на свободу На тог момент у следователей не было никакой информации о возможных участниках и мотивах преступления, и они заглянули в миссию на всякий случай. Там они встретили Стивена Линскотта, 26-летнего студента-богослова из местного колледжа, который подрабатывал в миссии в свободное от учебы время А когда представители власти рассказали студенту о цели своего визита, он вспомнил кошмарный сон, приснившийся ему прошлой ночью, и после некоторых раздумий решил сообщить о нем полицейским. А приснилась ему молодая белокурая женщина, которую забили до смерти. «Я вдруг подумал, — говорил позже Стивен, — что, возможно, мой сон был видением подлинных событий, ниспосланным мне свыше, и что, рассказав о нем полицейским, я помогу им поймать преступников и тем самым исполню волю Господа».

Сон Стивена живо заинтересовал детективов, Роберта Саенну и Роберта Грето, и они подробно расспросили о нем молодого богослова. А тот, желая быть как можно более полезным, вспоминал и сообщал такие подробности увиденного во сне преступления, что, в конце концов, полицейские задержали его как подозреваемого и препроводили в участок. В начале ноября Стивен из задержанного превратился в арестованного, и ему предъявили обвинение в совершении убийства.

Несмотря на то что, кроме рассказа о вещем сне, против Стивена не было никаких улик и на месте преступления не оказалось отпечатков его пальцев, жюри присяжных признало простодушного и словоохотливого богослова виновным. Решение суда — 55 лет тюрьмы — буквально повергло его в шок.

Стивен провел в заключении три года, после чего апелляционный суд штата Иллинойс признал парня невиновным. А настоящего убийцу так и не поймали [2, с. 101–102].

«Вы найдете убитую у реки…»

Мери Кусетт из города Пеория, штат Иллинойс, пропала в один из апрельских дней 1983 года. Вскоре полиция пришла к выводу, что 27-летней женщины уже нет в живых, и по подозрению в ее убийстве арестовала близкого друга Мери, Стенли Холидея. Но поскольку тело Мери не было найдено, формально ее нельзя было признать погибшей и, соответственно, предъявить официальное обвинение Холидею.

После того как все попытки обнаружить тело Мери Кусетт не дали результата, власти округа Мэдисон решили обратиться за помощью к известному в округе экстрасенсу Грете Александер, жительнице города Делавана. Выбрав из предложенных ей вещей Мери несколько предметов. Грета проделала с ними серию манипуляций, странных и нелепых с точки зрения здравого смысла, а затем подробно рассказала, где следует искать тело пропавшей женщины.

«Она убита, и вы найдете ее у реки, рядом с набережной, возле моста. Я вижу, что недалеко от того места проходит автомагистраль. Какую-то роль в ваших поисках должны сыграть церковь и соль. У тела отсутствуют голова и часть ноги. Голова находится недалеко от тела. Вокруг него лежат листья. Тело обнаружит человек с поврежденной рукой. К нему имеет отношение буква С».

12 ноября помощник полицейского Стив Троу, у которого после ранения левая рука не сгибалась в локте, нашел останки Мери Кусетт окаю набережной вблизи моста через реку Макиноу в полумиле от принадлежащей церкви хозяйственной усадьбы. За мостом на другом берегу реки проходит шоссе, вдоль которого стоят соляные склады. Труп лежал в неглубокой яме, засыпанной сухими листьями. На левой ноге не хватало ступни, а череп, видимо, отгрызенный зверями, лежал метрах в трех-четырех от ямы.

Детектив Уильям Фитцджеральд из Алтоны сообщил журналистам, что 22 приметы и характеристики, предсказанные Гретой, «попали в точку». А Грета добавила:

«Эта несчастная женщина очень хотела, чтобы ее тело нашли. Душа человека никогда не умирает, она продолжает жить. И ее душа говорила мне. «Вот я, я здесь. Найдите же меня!» [2, с. 224–225].

Убийство премьер-министра раскрывает журналист-ясновидец

Прошло уже более 20 лет с тех пор, как совершилось одно из самых громких, дерзких и загадочных политических убийств XX века. Оно вызвало шок во всем цивилизованном мире еще и потому, что произошло не где-нибудь в Америке, на Ближнем Востоке или на вечно бурлящих Балканах, а в спокойной, политически стабильной и социально благополучной Швеции.

В феврале 1986 года в центре Стокгольма был застрелен шведский премьер-министр Улоф Пальме[27]. Его жена Лизбет лишь по счастливой случайности осталась в живых. По официальной версии, стрелявший до сих пор не найден. (Отметим: по официальной версии!)

Следует подчеркнуть, что отношение к личности Улофа Пальме в кругах шведской политической элиты, как, впрочем, и в «широких народных массах», было далеко не однозначным. С одной стороны, он завоевал большую симпатию своей открытостью и демократичностью: запросто общался с коллегами и сослуживцами, играл с ними в теннис, ходил в сауну. Он не боялся появляться среди простых сограждан, и субботними вечерами премьера и его супругу нередко можно было встретить в каком-нибудь из столичных кинотеатров, Словом, это был, что называется, — «свой парень».

Но, с другой стороны, у многих политиков и жителей страны, придерживающихся как левых, так и правых взглядов, вызывал недовольство целый ряд направлений государственной политики, которую проводил кабинет министров, возглавляемый Пальме. Так, коммунисты ставили ему в вину, что, став в 1969 году главой кабинета, он не пошел на сближение с Советским Союзом, не простил ему долгов и ратовал за провозглашение Скандинавского полуострова безъядерной зоной. А крайне правые резко критиковали премьера за то, что он «распахнул двери» страны для всех не-шведов, а особенно для иммигрантов из стран социалистического лагеря и Ближнего Востока, ставших беженцами по политическим, экономическим, религиозным, сексуальным и прочим мотивам. Справедливости ради следует сказать, что для недовольства правых были основания: вскоре после того, как беженцы буквально наводнили Швецию, в прежде спокойных и безопасных для жизни городах и сельских районах резко возросла преступность.

Трагедия произошла 28 февраля 1986 года в 23:21 на тихой стокгольмской улице Свеаваген. Преступник стрелял в Пальме и его жену сзади, в спину. Он произвел всего два выстрела. Первым оказался смертельным для премьер-министра, второй легко ранил Лизбет в тот момент, когда она наклонилась, чтобы подхватить падающего супруга. Это спасло ей жизнь.

Как показало исследование пуль, в качестве орудия убийства использовался револьвер «Смит-Вессон магнум» калибра 9 мм. Он обладает большой убойной силой, что наглядно продемонстрировал полицейский по прозвищу Грязный Гарри, сыгранный Клинтом Иствудом в известной серии фильмов-боевиков, один из которых так и называется: «Убойная сила револьвера «магнум»». Вероятно, тот «магнум», из которого убили Пальме и который до сих пор не найден (опять-таки отметим: по официальной версии), был с глушителем, поэтому выстрелы слышали лишь немногие прохожие, к тому же редкие в столь поздний час.

Расследование, начатое полицией, скоро зашло в тупик, где и пребывает до сих пор. Объявленная за информацию о преступнике награда в 50 миллионов крон остается невостребованной.

На первых порах комиссар полиции Ханс Холмер стал отрабатывать «курдский след». Эта версия представлялась ему наиболее логичной: курды убили Пальме за то, что он отказал в политическом убежище одному из их предводителей. Нескольких попавших под подозрение курдов быстро арестовали… и так же быстро отпустили — алиби у всех было «железное». След оказался ложным.

Потом был схвачен человек, которого якобы видели на Свеаваген со «стволом» в руке. Поданным полиции, этот человек оказался пьяницей и наркоманом, а обвинения предъявить ему так и не смогли. Во-первых. из-за отсутствия убедительных улик, а во-вторых, исходя из здравого смысла: застрелить Пальме мог только опытный киллер, умеющий обращаться с таким мощным оружием, как «магнум» калибра 9 мм. Для прицельного выстрела из этого тяжелого длинноствольного револьвера нужна твердая, сильная рука. Тем более для двух прицельных выстрелов подряд. Не даром при стрельбе его нередко держат обеими руками даже профессионалы. Так что стрелять из «магнума» алкоголику, да еще и наркоману, явно не под силу.

К настоящему моменту это убийство — несомненно заказное — по-прежнему остается «глухарем»…

Польский журналист Анджей Шмилиховский уже долгие годы живет и работает в Стокгольме. Наряду с тем, что Анджей профессиональный журналист и, как теперь принято говорить, «колумнист» солидного ежемесячного журнала «Nieznany Swiat», он еще и экстрасенс высокого класса, хорошо известный полиции и службам безопасности Швеции и других скандинавских стран, — он неоднократно оказывал им эффективную помощь в поисках преступников, а также исчезнувших людей или вещей. В 1998 году Анджей совершенно неожиданно для себя оказался волею случая участником расследования дела об убийстве Пальме. О его участии в расследовании этого и других дел, а также о снизошедшем на него откровении о грядущих потрясениях, угрожающих человечеству, лучше всего расскажут записи из личного дневника Анджея.

«30 января 1998 года

Рано утром, когда мы с женой собирались на работу, а дети в школу, раздался телефонный звонок. Беру трубку. Звонит с острова Готланд незнакомый швед. Представляется как Дональд Ф., говорит, что связался со мной по рекомендации Олле. Олле я знаю, с этим норвежцем, лозоходцем, я познакомился пару лет тому назад. Вскоре после нашего знакомства он свел меня с Хансом, руководителем норвежского союза лозоходцев, который тут же предложил измерить мое энергетическое поле, мою ауру. Я согласился. Когда эксперименты надо мной закончились, окаю меня собрались несколько человек, покивали головами, поздравили. По их словам, я оказался обладателем исключительно мошной, 12-метровой ауры.

Дональд попросил меня о встрече. Кратко сообщил суть дела. Он — водолаз, подводный пловец, и настоящее время занимается поисками оружия, из которого убили Улофа Пальме. В полиции не служит, но сотрудничает. Олле рекомендовал меня как человека, обладающего паранормальными способностями. Дональд спросил, согласен ли я помочь в поисках. Я согласился. Договорились встретиться через несколько дней.

5 февраля 1998 года

Дональд примерно одного роста со мной и такой же комплекции. Живет на Готланде. Видно, что он целиком поглощен делом, которым сейчас занимается, — поисками того самого револьвера. Сначала я говорил «пистолет», но он меня поправил. Дональд считает, что револьвер лежит где-то под водой, на дне в пределах территории Стокгольма или его окрестностей. На вопрос, откуда такая уверенность, отвечает, что, если бы он был спрятан на суше, полиция его бы уже нашла.

Если это так, если револьвер лежит где-нибудь на дне, то судьба сыграла с ними злую шутку. Стокгольм называют «Северной Венецией», и он действительно весь как бы стоит на воде. А моя задача — отыскать этот злосчастный «магнум». Ни больше ни меньше! Дональд спросил, как я намерен действовать и что мне для этого нужно. Рассказал ему вкратце.

12 февраля 1998 года

Во время прошлой встречи я сказал Дональду, что для работы мне нужен «свидетель» — фотография или какой-нибудь предмет, которым пользовался киллер. Тогда Дональд уверенно заявил, что принесет пулю, выпушенную в Пальме из «магнума».

Когда мы сегодня снова встретились в кафе, о пуле речь уже не шла. Вместо этого Дональд пообещал дать мне фотографию подозреваемого, его расческу или зубную тетку. Я видел по телевизору этого подозреваемого. Не уверен, что зубная щетка — это предмет его повседневного обихода.

Похоже, Дональл немного хватил через край. Наверное, в полиции ему сказали, чтобы и думать забыл о пуле. Оно и понятно: разве можно доверить такой важный «вещдок» какому-то постороннему типу, да еще к тому же и наделенному паранормальными способностями, то есть человеку не вполне нормальному? Но, по правде говоря, мне эта пуля не очень-то и нужна. Фотографии будет вполне достаточно.

После убийства прошло 12 лет, а тайна этого нераскрытого преступления продолжает будоражить умы и души шведов. Хорошо бы найти преступника и покарать его. А может, его уже нашли? Может, это именно он, Кристер Петерссон, задержанный в качестве подозреваемого сразу после убийства, и застрелил Улофа Пальме? А перед этим специально разыгрывал из себя пьянчужку и наркомана, чтобы убедить в своих низменных пристрастиях окружающих и тем самым заранее обеспечить себе своего рода алиби.

Мне ведь уже пришлось соприкоснуться с этой трагедией, еще до знакомства с Дональдом. Через неделю после того, как она произошла, позвонила Ингрид Б. и спросила, можем ли мы встретиться. Пришла точно в назначенное время, молча положила передо мной лист бумаги. Это была копня полицейского протокола с фотографией в верхнем углу. Так я познакомился с Кристером Петерссоном. Ингрид попросила меня вглядеться в снимок и рассказать, что я вижу.

Я вгляделся и увидел, как этот мужчина бежит вдоль узкой улочки. Бежал он странно, как будто сильно косолапил. Улица закончилась лестницей, и он побежал по ступенькам наверх. Там, где посредине лестницы находилась небольшая площадка, я увидел возникший из темноты силуэт человека с протянутой рукой, и которую Петерссон вложил револьвер. После этого он побежал дальше вверх по лестнице и скрылся в темноте. Я рассказал Ингрид о том, что увидел, и в тот раз моя причастность к расследованию на этом закончилась.

Я вызывал это видение еще пару раз, вес повторялось, только силуэт мужчины с протянутой рукой на лестнице больше не появлялся.

14 февраля 1998 года

Следующая встреча с Дональдом будет самой важной из всех. Жду ее с нетерпением и одновременно боюсь. Буду ли я в надлежащей форме? Откроются ли мне четкие, ясные образы и слова? Какие увижу подробности? Поможет ли то, что увижу, найти преступника? Очень сильно нервничаю: как-никак, а дело идет об убийстве главы правительства.

25 марта 1998 года

Только я открыл дверь в квартиру, зазвонил телефон. Это был Дональд, он сказал, что находится в Стокгольме и что у него есть то, о чем я просил.

— Имеешь в виду фото Петерссона? — спросил я.

— Да, — ответил он коротко. — Мы можем сейчас встретиться?

— Прямо сейчас?

— Да, снимки мне дал знакомый журналист, и я пообещал, что верну их через пару часов.

— Ну хорошо, — согласился я.

Дональд сказал, что будет у моего дома через 10 минут. Очень волнуюсь, да еще и неважно себя чувствую: слегка простыл. Вот уж некстати!

…На кухонном столе лежат две больших фотографии Петерссона. На одной — целиком вся голова, на другой — крупным планом глаза и часть носа. Вторая фотография просто ужасна, она вызывает отвращение и страх, а на эти глаза невозможно смотреть.

Я сажусь поудобнее, беру в руки первый снимок, и сразу устанавливается контакт. Спрашиваю — это убийца Улофа Пальме? Получаю утвердительный ответ. Прошу показать мне, как происходило это преступление, и начинают возникать образы. Очень редко они бывают такими ясными, четкими. Видимо, уровень энергии, вовлеченной в этот инцидент, очень высок. Обо всем, что «вижу», рассказываю Дональду.

…Петерссон стоит спиной к улице, смотрит на витрину парфюмерного магазина и видит в стекле отражение приближающихся к нему супругов Пальме. Когда они проходят мимо него, Петерссон поворачивается, выхватывает из-за пояса револьвер и стреляет в Улофа. В это время он находится позади них на расстоянии около трех метров. Петерссон делает шаг вперед и стреляет в Лизбет, которая как раз в тот момент наклонилась над упавшим на землю мужем. Это движение и спасло ей жизнь: пуля пробила рукав меховой шубы и слегка задела руку. Петерссон стоит и смотрит на них, потом поворачивается и убегает в боковую улочку, которая заканчивается лестницей. Это Туннелгатан. Я знаю это из газет, но сейчас «вижу», как он бежит по ней. Бежит странно, качаясь из стороны в сторону, почти не вскидывая вверх колен. На бегу засовывает револьвер за ремень брюк. Через минуту он уже в конце лестницы, на другой улице. Он останавливается там. Я тоже делаю «стоп-кадр». Это решающий момент. До этого момента у полиции есть свидетели, которые видели, как он убегал. А дальше он мог бежать в трех разных направлениях, не считая, разумеется, возможности повернуть обратно и спуститься вниз по лестнице. И куда он направился, не знает никто, кроме него самого.

Я смотрю на Петерссона. Он оглядывается, потом отворачивается, застегивает куртку, снова оглядывается. Наконец, принимает решение, идет быстрыми шагами, почти бежит, поворачивает направо, спускается вниз. Доходит до перекрестка, переходит на другую сторону улицы, идет дальше и оказывается на набережной. Входит на мост, останавливается. Перегибается через ограждение моста, смотрит вниз, на воду. Все это время он стоит под фонарем, который его хорошо освещает.

Петерссону такое положение не нравится, и он проходит по мосту еще 5–6 м, туда, где потемнее. Там он останавливается, прислоняется спиной к ограждению и некоторое время внимательно смотрит по сторонам. Затем поворачивается лицом к воде, запускает руку под куртку, достает из-за пояса револьвер и осторожно опускает его себе под ноги. Снова внимательно оглядывается, затем носком ботинка сталкивает револьвер вниз. Револьвер падает и, попав в сильное течение, при погружении смещается дальше под мост. Там, около одной из опор моста, он и лежит на дне до сих пор.

Петерссон переходит на другую сторону моста, останавливает какого-то мужчину, просит прикурить. На этом видения обрываются.

По мнению Дональда, место действия — мост Централброн, но он просит меня попытаться проверить это. Я сосредотачиваюсь, видения возникают снова. Я вижу ресторан, выплывает надпись «Шератон». Значит, это другой мост, Вазаброн. Дональд спрашивает, что происходит с Петерссоном дальше. Вижу, как он сходит с моста, появляется слово Соллентуна. У меня возникает сомнение — не подсказка ли это моего подсознания: я знаю, что Петерссон живет в Соллентуне. Тем более что на этот раз образы не совсем четкие…

…Молча смотрим с Дональдом друг на друга. Я здорово выдохся, чувствую сильную резь в глазах, лицо горит. Спрашиваю, помогло ли ему то, что я увидел. Он некоторое время молчит, потом отвечает, что мои видения практически совпадают с версией одного старого, уже вышедшего на пенсию полицейского. Потом благодарит меня и долго жмет руку.

18 апреля 1998 года

Сегодня наша с Дональдом последняя встреча перед «Днем D»[28]. Идем на Вазаброн. Это удивительно, но действительная окружающая обстановка полностью совпадает с моими видениями. Мост Вазаброн имеет форму полукруга, на расстоянии около 3–4 м от берега на нем стоит столб с фонарем, за ним, метрах в 10, другой. Все именно так, как я «видел», сидя за кухонным столом. Потом мы поехали наместо, где произошло убийство. Там я почувствовал сильное напряжение, меня бросило в жар, потом по спине побежали мурашки, как будто мне передалась атмосфера той трагедии, которая случилась здесь 12 лет тому назад. Ощущение не из приятных.

22 апреля 1998 года

Водолазы стокгольмской полиции нашли на дне иод мостом Вазаброн револьвер. Доната принимает поздравления, похлопывает меня по плечу и тоже поздравляет. Револьвер нашли в 4 м от того места, которое я указал. Но вскоре выяснилось, что с поздравлениями все поторопились. Был найден действительно «Смит-Вессон магнум», но только ствол у него оказался иного калибра, чем тот, из которого вылетела пуля, сразившая Пальме.

28 апреля 1998 года

По-прежнему ничего нового. Погружения под мостом прекратились из-за усилившегося течения. Поиски возобновятся, скорее всего, 4 мая, в понедельник.

Когда же это, наконец, закончится! Мысленно прослеживал путь бегства Петерссона с места убийства не меньше 10 раз…

25 мая 1998 года

Ничего не записывал почти месяц. За это время водолазы обследовали дно не только у Вазаброна, но и в районе Соллентуна. Результат нулевой. Постепенно успокаиваюсь. Ну что ж, ошибся! Видно, где-то в моем восприятии информации произошел сбой.

25 января 1999 года

Прошел почти год с тех пор, как я начал вести эти записи, а в деле «Убийство Улофа Пальме» по-прежнему не видно просвета.

Снова звонил Дональд, с Готланда. Но на этот раз совсем по другому делу. Там у них в декабре прошлого года пропал 23-летний парень, и до сих пор его не могут найти. Дональд просит меня помочь, и если я согласен, то он добудет в полиции фотографию пропавшего и вышлет ее мне.

Письмо с фотографией пришло через два дня, но я не вскрывал конверта, пока не приехал Дональд. Вместе с ним распечатали письмо, я взял снимок в руки и стал вглядываться в лицо парня. Вскоре я уже знал, что парень мертв, а его тело находится в гавани яхт-клуба юрода Висбю, административного центра Готланда. Я подробно описал Дональду место, где нужно искать погибшего, назвал много подробностей окружающей местности. Все это Дональд записывал на магнитофон. Когда я закончил, он сказал, что мое описание до мельчайших деталей совпадает с действительностью, и все допытывался, когда и сколько раз я бывал в Висбю. Но я никогда не был ни в Висбю, ни вообще на Готланде, в чем мне, по-моему, в конце концов, удалось убедить Дональда. Уложив в кейс магнитофон и конверт с фотографией, он отправился по другим делам, которых, как он сказал, у него накопилось в Стокгольме немало.

Через пару дней Дональд позвонил опять и сообщил, что находится на пароме, через пару часов будет у меня, и что меня ждет сюрприз. А когда мы с ним по обыкновению расположились за кухонным столом, он рассказал мне следующее: «Я поставил машину на стоянку в порту, неподалеку от того места, где швартуется паром. Времени было достаточно, и мне вдруг захотелось дойти до яхт-клуба, взглянуть на то место, где, как ты мне рассказывал, бандиты утопили тело убитого ими парня. Я дошел до конца причала, остановился и стал смотреть на воду. И вдруг на моих глазах из глубины на поверхность всплыл труп мужчины! Он лежал на воде вниз лицом, плавно покачиваясь на волнах. Совершенно невероятное совпадение места и времени, и, тем не менее, оно произошло на моих глазах! Я тут же позвонил в полицию, сообщат о своей находке и отправился на паром».

Этот случай очень воодушевил Дональда, он укрепил сто уверенность в достоверности моих видений, связанных с убийством Пальме.

11 июня 1999 года

После долгого перерыва возобновились поиски того «магнума», из которого был застрелен Пдтьмс Водолазы работают у Вазаброна третий день подряд. Они говорят, что на дне скопились горы мусора и железного хлама. А револьвер лежит там уже 12 лет, и его может скрывать от глаз толстый слой всего того, что набросали на него сверху за эти годы. Я снова мысленно обследовал это место еще раз. И снова всплыли четкие образы. Да, револьвер — «Смит-Вессон магнум» калибра 9 мм — находится там, куда убийца в ту памятную ночь столкнул его с моста носком ботинка, лежит, засыпанный песком, мусором и металлическим ломом…»

На этом записи, касающиеся поисков убийцы Улофа Пальме и попыток обнаружения орудия его преступления в дневнике Анджея Шмилихозского, заканчиваются.

Однако для того, чтобы читатели могли полнее представить себе разносторонние экстрасенсорные способности этого удивительного человека, здесь уместно привести еще одну, более раннюю запись из его дневника, касающуюся не прошлых, а будущих событий. Тем более что в последние годы нашу планету потрясают природные катастрофы поистине глобальных масштабов — наводнения, землетрясения, ураганы и лесные пожары, которые год от года становятся разрушительнее, уносят все больше человеческих жизней. При всей мрачности упомянутой записи она, возможно (и не дай-то Бог!), содержит реальные картины угрожающего нам будущего.

«23 сентября 1989 года

Уже несколько ночей подряд меня одолевают тревожные, тяжелые сны. Передо мной предстают картины — Апокалипсиса, я нижу, как рушится в мор Манхеттен, вижу космический катаклизм и всемирную катастрофу на Земле, которая наверное, знаменует собой конец космического цикла. Все эти дни меня гнетет тревога, беспокойство. Действительно ли это только мрачные сны?

Сегодня с утра мне особенно плохо. Охватывает предчувствие, что на всех нас неотвратимо надвигается что-то ужасное. В конце концов, я решил прибегнуть к медитации и словно услышал чей-то голос: «Включи магнитофон!» Включил».

Вот что увидел и наговорил на магнитофон Анджей во время этой медитации:

«…Красно-черные столбы огня и дыма, груды камней. Уничтоженные города… Разрушен Нью-Йорк… Бразилиа… Ташкент. Вижу, как лопается земная кора. В огромные щели проваливаются целые деревни и поселки. Исчезает с поверхности земли Манхэттен… В Техасе лежит в руинах город Даллас… Темное, почти черное небо… Исчезает под водой Лос-Анджелес… Калифорния превращается в остров… Куба соединяется с материком… Мексиканский залив становится сушей… Аляска. Берингова пролива больше нет, она соединяется с Чукоткой… Европа. Италия дробится на ряд островов. Сардиния погружается в море… Средиземное море превращается в озеро… Большие территории во Франции затоплены… Британские острова соединяются с Европой… Голландия и Бельгия под водой… Перемещение горные массивов в Швейцарии, погибает город Лозанна…

Огромные разрушения в Париже… Исчезает с лица земли Рим, папа римский погибает… Берлин и Брно в руинах… Затоплено побережье Норвегии и Швеции, город Мальме под водой… Разрушена значительная чисть Стокгольма, больше нет острова Лидингг… Уровень воды резко поднимается… Небо черное, в нем вспыхивают молнии… Какое-то огромное космическое тело проносится рядом с Землей, и ее поверхность дыбится, возносится вверх… Льды па Северном полюсе тают… В центре Европы лопается земная кара… Большие разрушения　в Альпах, гибнет город Инсбрук… Широко разливается река Влтава… Течение реки Одры (Одера) останавливается. она начинает течь вспять… Разрушаются города Гамбург, Щецин, Колобжег, Травемюнде, Слупск, Гданьск… Огромный развив Вислы… На Мазовецкой возвышенности спокойно, в центральной части Польши небольшие разрушения… Взрыв на Урале… Поверхность Черного моря намного увеличивается… Открывается сток воды из Каспийского моря, одновременно его дно поднимается вверх, и море перестает существовать… От японских островов остаются лишь небольшие островки… Гибнут Мурманск и Владивосток… Гималаи погружаются в морскую пучину… Посреди Атлантики появляется суша… В Австралии и Новой Зеландии лишь небольшие тектонические сдвиги… разрушаются только некоторые высотные здания, в этих районах Земли повреждений меньше всего…

Этот катаклизм длится неделю… В следующую неделю вода начинает спадать…

Человечество переживает огромные потрясения… Голод, вооруженные банды, убийства… Эпидемии, погибает 30–40 процентов населения…

Постепенно мир успокаивается… Технологическая эпоха уходит в прошлое… Коренные изменения в ментальности людей… Возрастает роль тягловых животных… Изобилие рыбы… Человечество вступает в новую эру своего развития, становится на путь добродетели… У людей происходит прозрение, они обращаются к Богу, на первое место выходит человеколюбие, доброжелательность… На Земле начинается эпоха добра… Всемирным духовным центром становится китайский город Кантон (Гуанчжоу)… В Китае нет разрушений… Китай приобретает всемирное значение в хорошем смысле… из Китая исходит добро на весь остальной мир… Исчезают границы междуу государствами… Человечество создает новый всемирный язык, на котором все люди могут общаться друг с другом… Климат на всем земном шаре становится гораздо благоприятнее… Средняя температура повышается».

Глобальный катаклизм, который в таких устрашающих и таких ярких образах увидел Анджей, вполне может произойти, если вблизи Земли пролетит достаточно массивное небесное тело, например если с ней сблизится планета Нибиру. Название этой таинственной гипотетической планеты Солнечной системы встречается в записях шумеров, сделанных еще 5000 лет тому назад, возможность ее существования до сих пор не доказана, но и не опровергнута. В реальность Нибиру верят многие серьезные исследователи. Среди них Захария Ситчин, специалист по библейским текстам и культуре Ближнего Востока, владеющий несколькими языками семитской группы, знаток клинописи, выпускник Лондонской школы экономики и политических наук, журналист и писатель, автор ряда книг по палеоастронавтике[29], член Израильского научно-исследовательского общества. Вот его мнение: «В нашей Солнечной системе существует еще одна планета, которая появляется между Марсом и Юпитером каждые 3600 лет. Обитатели той планеты пришли на Землю почти полмиллиона лет тому назад и совершили многое из того, о чем мы читаем в Библии, в Книге Бытия. Я предсказываю, что эта планета, имя которой — Нибиру, приблизится к Земле в наши дни». Более того, Ситчин считает, что «ее населяют разумные существа — ануннаки, и они будут перемещаться со своей планеты на нашу и обратно. Это они создали хомо сапиенса, человека разумного. Внешне мы выглядим так же, как они» [30].

Медиум-детектив

В местной газете американского города Милуоки, штат Висконсин, — «Милуоки ньюс», вышедшей 6 ноября 1935 года, целая полоса была отведена описанию ошеломляющих предсказаний местного жителя Артура Прайса Робертса (больше известного как Док Робертс), которые он сделал 18 октября того же года. Робертсу в то время было уже около 70 лет, и он был популярен как медиум-детектив.

Робертс предупреждал милуокскую полицию о надвигавшейся волне насилия в городе. Вот его слова: «Будет взорвано много бомб — работа динамитчиков! Я вижу, что взорвут два банка, может быть, здание муниципалитета. Будут взорваны полицейские участки. Затем произойдет большой взрыв к югу от реки Меномони, и все прекратится!»

Робертс сделал эти предсказания в присутствии агента сыскной полиции Инглиша и других полицейских. Вес они прекрасно знати о способностях Робертса. Поэтому были приняты дополнительные меры предосторожности и усилены наряды патрулей.

Первый взрыв прогремел через 8 дней после предсказания Динамит разнес в щепки здание муниципалитета в Шорвуде, пригороде Милуоки. Погибли двое детей, десятки людей были ранены, начались пожары. На следующий день были взорваны два городских банка, как и предупреждал Робертс, и, как открытый вызов властям, взрывы потрясли два полицейских участка. Сбившаяся с ног полиция не нашла никаких улик, беспомощные жители в страхе ожидали следующего удара. Где и когда он произойдет?..

Поскольку Док Робертс правильно предсказал все предыдущие взрывы, полиция решила обратиться к нему за помощью. Сыщик Инглиш и его начальство спросили у Робертса, чего им следует ожидать.

— В воскресенье, 4 ноября, произойдет большой взрыв к югу от реки Мемомони. И на этом все закончится.

Не может ли он опознать или описать организаторов этих актов насилия? Док извинился, но он мог сказать только то, что уже сказал.

Полицейские власти Милуоки послали целую армию полицейских в район Меномони. Все были вооружены, все стреляли без промаха. Все получили инструкции — сначала стрелять, а потом спрашивать, если позволят обстоятельства. Террористов надо остановить во что бы то ни стало.

В полдень 4 ноября оглушительный взрыв потряс до основания Милуоки. Жители за 8 миль услыхали его и выбежали посмотреть, что случилось.

Полиции пришлось кропотливо потрудиться, прежде чем удалось восстановить цепочку событий до шестого, заключительного, взрыва. Эпицентр пришелся на гараж, который был буквально стерт с лица земли. Тщательно собрали в мешок куски человеческих тел, разнесенных по нескольким кварталам. Кому принадлежали они? Злоумышленникам или жертвам?

Мало-помалу картина прояснилась.

Хью Рутковский, 21 года, и его приятель Поль Чонони, 19 лет, взлетели на воздух при закладке своей шестой адской машины, содержавшей 50 фунтов (около 23 кг) динамита. Очевидно, у них преждевременно сработал детонатор. Таким образом, Робертс правильно предсказал всю серию взрывов, хотя последний, шестой, оказался случайным.

Артур Прайс Робертс родился в 1866 году в английском городе Денби, провинция Уэльс. Еще в раннем детстве у него обнаружились удивительные способности — он мог отыскивать пропавших без вести людей и предметы, а также предсказывать надвигающиеся события, как в случае предсказания серии взрывов в Милуоки. Всю жизнь он оставался малограмотным, поскольку боялся, что образование уничтожит его странные способности. По мере того как росла его слава, все больше людей обращалось за помощью в маленькую контору Робертса. В течение 50 лет успех постоянно сопутствовал ему.

Однако не все дела Робертса зафиксированы на бумаге. Было очень много случаев, когда он работал, соблюдая принцип строжайшей конфиденциальности. Так, в июле 1905 года в городке Пестиго, штат Висконсин, бесследно исчез некий Дункан Мак-Грегор. Большая награда ожидала того, кто мог дать какие-либо сведения о его местонахождении, делалось много безуспешных попыток отыскать пропавшего. Спустя несколько месяцев отчаявшаяся миссис Мак-Грегор решила обратиться за помощью к Доку Робертсу. Впоследствии она говорила своим друзьям, что, когда она подошла к дому Робертса, он встретил се на пороге, сразу назвал по имени и сказал, что знает о цели ее прихода. Он также заявил, что больше того, что ей уже известно, он сказать пока не может и просит ее прийти через несколько часов. Позже Док Робертс рассказал полицейским. что озарении, прежде не подводившего его никогда, на этот раз не произошло. Поэтому, вежливо выпроводив миссис Мак-Грегор, он решил пойти лечь и войти в транс, полагая, что это ему поможет.

Так оно и случилось.

Когда миссис Мак-Грегор снова пришла к Робертсу, он сказал ей, что ее мужа убили — Но… — добавил Робертс, — я не знаю, кто несет ответственность за его смерть. Те улики, которыми я располагаю, для суда будут недостаточными, поэтому, кроме беспокойства и лишних хлопот, они ничего не дадут».

Далее Робертс описал место на реке Меномони, где следовало искать тело Мак-Грегора, и добавил, что труп не мог всплыть на поверхность, так как застрял в топляке. Через несколько часов полиция нашла место, описанное Робертсом, и подняла тело пропавшего человека. Действительно, одежда зацепилась за затонувшие бревна, которые препятствовали всплытию убитого на поверхность.

Еще один случай произошел с богатым бизнесменом из Чикаго Дж. Д. Лероем, который попытался разыскать пропавшего брата, уехавшего в город Альбукерке, штат Нью-Мексико, и не дававшего о себе знать в течение полугола. Робертс сообщил ему, что брата убили, и описал место, где следовало искать тело покойного: каньон Дьявола в Аризоне. Спустя три недели мистер Лерой прислал Робертсу письмо. В нем он благодарил его за помощь и сообщил, что труп брата нашли в каньоне Дьявола, в 200 футах (около 60 м) от описанного Робертсом места.

Но, пожалуй, один из наиболее драматических случаев в практике Дока Робертса произошел во время его пребывания в отеле «Фонд дю Лак».

Местная полиция в течение двух лет не могла раскрыть одно убийство и, зная о способностях Дока, обратилась к нему за помощью.

Док Робертс немедленно закрыл глаза, откинулся газовой на спинку кресла-качалки и с удивительной точностью стал описывать внешний облик жертвы, но на этом все и кончалось. Он сказал полицейским, что ему необходимо поспать и подумать об этом человеке.

Скептики, разумеется, хихикали. Док рассказал им только о том, что уже было известно. Но на следующее утро он пришел в полицейский участок и попросил показать ему картотеку преступников. Быстро перебрав фотографии из досье, Робертс указал пальцем на одну из них:

— Вот ваш убийца, джентльмены! Вы найдете его в Британской Колумбии[30]. Он служит там в королевской конной полиции.

И снова Док оказался прав.

Необыкновенный талант не раз вовлекал его в захватывающие истории. Около города Расина, штат Висконсин, водителя такси Фреда Кореса оглушили, ограбили и выбросили на дорогу, а машину угнали.

Владелец таксомоторной компании Уоррен Бучер обратился к Робертсу за помощью.

Спустя сутки Робертс вбежал в контору Бучера со словами:

— Я засек вашу машину, но надо спешить, а то вор улизнет!

Бучер и Робертс сели на переднее сиденье в машину Бучера, а шофер Корес с другом — на заднее. Следуя указаниям возбужденного Робертса, преследователи выскочили на перекресток южнее Кудейха и направились в сторону Чикаго. Однако вскоре Робертс попросил остановить машину. Ему показалось, что он потерял нить… Он вышел из машины и нервно прошелся по обочине дороги, а затем снова вскочил в автомобиль.

— Сюда! — указал он на боковую дорогу.

Проехав с четверть мили, Робертс воскликнул:

— Машина идет нам навстречу Разворачиваемся и следуем за ней..

Приближались несколько машин. Они шли быстро, с интервалом в 100 ярдов (окаю 90 м). Бучер круто развернулся, и в этот момент их обогнала машина.

Корес, пострадавший водитель такси, закричал:

— Уоррен, это моя машина! И парня я узнал, это он меня оглушил!

Необъяснимые инстинкты старика Робертса снова не подвели. Бучер прижал угонщика к бровке и заставил остановиться. Преступник был схвачен. В полиции он во всем признался.

Когда Артуру Прайсу Робертсу, полуграмотному медиуму-детективу, исполнилось 73 года, друзья устроили в его честь званый вечер. Состоялся он в ноябре 1939 года. Робертс находился в добром здравии. Когда гости стали расходиться. Док поблагодарил всех за оказанную ему честь и замечательные воспоминания, связанные с каждым из них.

Затем он сказал:

— Вы знаете, с каким удовольствием я с вами встречаюсь, но боюсь, что на следующей встрече, о которой вы говорите, мне не удастся побывать. Как бы мне этого ни хотелось, но я останусь с вами только до 2 января 1940 года.

Его предсказание и на этот раз (увы) оказалось точным.

2 января 1940 гола он тихо скончался в своем маленьком домике в Милуоки, окруженный шкафами с картотеками, свидетельствовавшими о его славных делах. То, что сделал Артур Прайс Робертс по прозвищу Док, записано подробно, но как это ему удавалось — до сих пор остается загадкой [6, с. 57–62].

Гениальный провидец Петер Гуркос

Имя Петера ван дер Гурка из голландского города Дордрехта, более известного как Петер Гуркос, в течение многих лет не сходило с первых полос европейских, а затем и американских газет. К неоспоримому дарованию медиума, которым наделен Петер Гуркос, неоднократно прибегала полиция многих стран и благодаря его содействию раскрывала такие преступления, которые раньше считались «глухими». Нельзя сказать, что он никогда не ошибался, в чем сам и признавался, но процент правильных заключений был настолько высок, что к нему также обращались за помощью и представители крупнейших европейских фирм и отдельные весьма известные и состоятельные личности, VIP-персоны[31], как принято их теперь называть.

А началось все с несчастного случая.

В июне 1943 года, во время Второй мировой войны, находясь в оккупированной немцами Голландии, Гуркос работал на строительстве бараков. Он был маляром и однажды, стоя на самом верху лестницы, оступился и упал на землю с высоты около Юм, раскроив себе череп. Его доставили в Зюндвальский госпиталь в Гааге, где он пролежал без сознания трое суток. Когда он наконец открыл глаза, то увидел, что рядом на койке лежит какой-то человек, которого, как позже выяснилось, звали Аард Камберг. Раньше Гуркос никогда его не видел и ничего о нем не слышал. Неожиданно для себя (Гуркос так и не понял, почему) он повернулся к Камбергу и сказал: «А ведь ты нехороший человек. Твой отец недавно умер, оставив тебе золотые часы, но ты уже успел их продать!»

Онемев от неожиданности, сосед по койке сел на постели и уставился на Гуркоса. «Ты из Роттердама, — продолжал Гуркос, — и в твоей сумке лежат деньги, которые ты украл на своей работе».

Замечания Гуркоса угодили точно в цель: сосед вскочил с кровати, торопливо оделся и пулей промчался мимо недоумевающей сестры, тщетно пытавшейся его остановить. Когда Гуркос рассказал медсестре, что произошло, она вызвала психиатра, доктора Петерса, который и диагностировал этот случай как сверхчувственное, или экстрасенсорное восприятие. А перед уходом врача Гуркос вдруг сообщил, что медсестра потеряла в поезде свой чемодан. Удивленная сестра воскликнула: «Доктор! Я ведь действительно забыла чемодан в вагоне-ресторане, когда возвращалась из Амстердама».

В течение 9 недель Гуркос страдал от бессонницы и сильных головных болей, прежде чем медики пришли к заключению, что состояние его здоровья после падения не внушает беспокойства. Физически он поправился, а психически перешел в новую фазу своего существования. Петер Гуркос так никогда и не стал прежним.

Он понял: что-то произошло с его мозгом, и это что-то вселяет в него чувство смущения и неудобства в присутствии других людей. Он говорил, что его буквально захлестывают потоки их мыслей и страхов.

К этому времени он обнаружил в себе способность к предметным ассоциациям. Стоило ему, например, потрогать или подержать в руках предмет, тесно связанный с какой-то личностью, как он мог обрисовать эту личность и описать место ее пребывания.

Немецкое вторжение разметало многих людей по разным странам, и к Петерсу Гуркосу часто обращались за помощью в розыске родных или друзей, пропавших без вести или угнанных захватчиками. А в самом конце Второй мировой войны Гуркос помогал датскому движению Сопротивления разоблачать немецких агентов, пытавшихся проникнуть в его ряды. Поскольку, по понятным причинам, никаких записей подобных операций не велось, приходится верить на слово бывшему руководителю подполья Герту Гоозенсу, что Гуркос «был бесценным и никогда не подводил». Это было сказано после войны в беседе с корреспондентами.

Однако, несмотря на сверхпроницательность Петера, случалось и ему, что называется, оставаться в дураках. Так, в середине 1951 года некий торговец-француз из города Рубэ, находящегося у самой франко-бельгийской границы, попросил Гуркоса помочь отыскать жестяную коробку с золотом на сумму около 30 тысяч долларов. Торговец закопал ее в саду, когда хранение золота в оккупированной Франции было чревато большими опасностями. А теперь, когда он решил выкопать сокровище, его не оказалось на месте. Торговец заподозрил в краже своего делового партнера, но предъявить ему обвинение за недостатком улик было нельзя. Петер согласился найти золото за наградные, равные четверти его стоимости.

Он начал с огорода, где, по словам разволновавшегося француза, было спрятано золото. Никаких признаков того, что оно лежало и саду, не было, о чем Гуркос и сказал владельцу, но добавил, что золото находится где-то рядом. Он продолжал работать, расхаживая взад и вперед во всех направлениях по огороду, пока не добрался до теплицы. Тут он бросился в теплицу и принялся сбрасывать с полок ящики с саженцами, в то время как садовник тщетно пытался оттащить его в сторону и призывал прекратить этот вандализм. Когда Гуркос добрался до ящика, в котором была только земля без саженцев, из него вывалилась коробка с золотом.

Садовник признался, что нашел ее случайно, перекапывая огород, и договорился с отцом спрятать золото в теплице до лучших времен. Заговорщики получили по 6 месяцев тюрьмы каждый, торговец — свое золото, а Гуркос — кукиш с маслом: «наниматель» его надул и отказался от обещания под предлогом того, что не заключал с ним никакого контракта.

Одним из самых странных случаев, в котором пришлось участвовать Гуркосу, является, пожалуй, исчезновение в 1948 году Виолы Вайдегрен в шведском городе Хельгум. Девушка училась на медсестру и однажды пропала, отправившись в гости на ферму, принадлежащую ее отцу и мачехе. Тревогу подняла старшая медсестра, которая позвонила отцу по телефону и спросила, почему Виола не пришла на работу. К неописуемому удивлению звонившей, отец грубо ответил, что вышвырнул свою дочь из дома, знать о ней ничего не знает и слышать не желает. Тогда медсестра обратилась к властям.

Местные власти в розысках никуда не продвинулись, и когда обеспокоенные соседи пригласили Гуркоса вмешаться в это дело, то полицейские восприняли его появление достаточно холодно. Однако они все-таки отвезли его на ферму Карла Вайдегрена, Обходя снаружи дом владельца фермы, Гуркос вдруг побледнел, и ему стало плохо.

— Девушка мертва — ее убили! — сказал он полиции. — Уведите меня скорее отсюда…

Придя в себя, Гуркос сказал властям, что убийцей девушки является ее отец и что тело зарыто под домом у основания главной лестницы.

При сложившихся обстоятельствах власти не могли выдать распоряжение на раскопку подпола, поскольку доказательств явно не хватало. Только при согласии самого Вайдегрена можно было приступить к раскопке. Тот, ухмыляясь, сказал, что даст свое согласие, если ему заплатят 20 тысяч крон. Местные жители быстро собрали эти деньги и хотели передать их Вайдегрену. Видимо не ожидавший такого развитая событий, Вайдегрен отказался от своих слов и не разрешил производить раскопку. Тайна исчезновения его дочери так и осталась нераскрытой.

Примечательно, что Вайдегрен легко мог подать на Гуркоса в суд за голословное публичное обвинение в убийстве, но он этого не сделал. Вероятно, у него были на то причины…

Петер Гуркос много раз добровольно соглашался на длительное обследование со стороны известных специалистов, включая и доктора Рене Деллаерти из университета города Лувена (Бельгия). Невропатолог Рене Деллаерти снял электроэнцефалограмму мозга Гуркоса в гот момент, когда тому показывали фотографии людей, половины из которых не было в живых. Когда Гуркос бросал взгляд на фотографию мертвого человека, энцефалограмма подзывала широкие волновые колебания. Известный специалист приписывал это явление «телепатическим тенденциям высшего порядка».

Белкский центр по психологическим исследованиям в 1957 толу пригласил Петера Гуркоса с женой прислать в США для обследовании у американских специалистов. Больше года знаменитый голландец находился под наблюдением врачей в Рокленде, штат Мэн. Исследовательскими работами руководил доктор Андре Пухарич. В процессе обследования Гуркоса даже сажали в металлическую клетку, опутанную проводами, через которые пропускали ток высокого напряжения. Цель этого эксперимента заключалась в том, чтобы выяснить степень влияния сильного магнитного поля на способности Гуркоса. Доктор Пухарич пришел к заключению, что электромагнитные волны на способности Гуркоса никак не влияют.

По окончании обследования в Новой Англии Гуркос по приглашению посетил Майами, где принял участие в телевизионном шоу «Тайны ума». Заодно по просьбе полиции Петер распутал очень важное «мокрое» дело, после чего он стал героем американских газет.

А события во время этого телешоу разворачивались следующим образом.

Большие настенные часы телестудии показывали 8:50 вечера. До окончания программы оставалось 10 минут, когда Петер Гуркос сел за стол напротив ведущего. Но эти 10 минут стали для тележурналиста самыми потрясающими за все 35 лет работы радио-и телекомментатором.

Ведущий представил Петера Гуркоса зрителям как выдающегося медиума, приехавшего в Индианаполис[32] по издательским делам. Тот коротко рассказал об одном несчастном случае, открывшем его удивительное дарование. Упомянул о страшных месяцах, проведенных в концлагере Бухенвальд[33], о своем прежнем безбожии. Рассказал, как со временем осознал, что должен использовать свои загадочный дар на благо людям всех рас и религий.

То, что произошло потом, заставило ведущего буквально подпрыгнуть от изумления.

Он протянул мистеру Гуркосу небольшую записную книжку, принадлежавшую когда-то одной девушке, трагически погибшей от руки сексуального маньяка, которого так и не удалось поймать. Гуркос не знал об этом, а ведущий ему ничего не сказал.

— Вам эта книжечка о чем-нибудь говорит, мистер Гуркос?

Медиум слегка нахмурился и медленно повернул книжку в левой руке, не открывая. Вдруг он весь подался вперед.

— Смотрите! — воскликнул он. — Посмотрите на мою руку!

Он протянул левую руку, с ладони стекали капли пота. Правая рука оставалась совсем сухой.

— Она мертва, — продолжал он.

Обхватив рукой себе горло, он сказал:

— Она не могла дышать — кровь в горле. Он схватил ее сзади, когда она пыталась убежать из машины, схватил и ударил чуть выше уха — здесь (он указал на левое ухо), она упала. Он испугался и бросил се тело в глубокий ров за мостом и уехал. Это было убийство!

В студии, где находились около 30 человек, включая гостей и технический персонал, воцарилась абсолютная тишина — все ждали, что медиум скажет дальше. Гуркос сел, сгорбившись и подавшись вперед, внимательно вглядываясь и темноту за камерами: кончики его пальцев легко двигались по записной книжке. В тишине слышалось лишь слабое жужжание телекамер.　

Наконец Гуркос заговорил снова:

— Она лежит во рву. Это не деревня, но и не город. Они ехали в его машине из города. Тело лежит в глубоком рву, вокруг кусты. Там есть мост и только один дом. За домом, может быть в четверти мили (около 350 м), дорога раздваивается. Убийца хорошо знает это место, он здесь бывал раньше много раз. Это человек, который…

Внезапно Гуркос замолчал.

— Здесь я больше ничего не скажу. Это убийство, я это вижу! Мне надо поговорить с полицией!..

Ровно за шесть леденящих кровь минут Петер Гуркос восстановил детали зверского убийства, случившегося ночью на пустынной дороге два года назад. Он оказался прав во всех подробностях. И сделал он это, едва подержав в руках предмет, некогда принадлежавший жертве.

Оставался вопрос: сможет ли он опознать убийцу? На следующих встречах, уже вне рамок телепередачи, Гуркосу было представлено платье убитой и он продолжил описание событий, приведших к роковой встрече девушки с убийцей. Гуркос назвал родственников виновного, сказал, где тот работает, и описал его так подробно, что полисмены, проверявшие показания, потом убедились, что Гуркос был прав даже относительно повреждения на руке убийцы, которое они сразу не заметили.

Из трех подозреваемых, находившихся под наблюдением, Гуркос указал на одного и попросил не спускать с него глаз, ибо он и есть убийца.

В его заявлениях было приведено просто невероятное количество подробностей. Гуркос описал стену в доме жертвы, портрет на ней и даже такую деталь, как редкие зубы у человека, изображенного на портрете. Он был фотографически точен. Это подтвердили результаты кропотливой работы полиции, проверявшей каждою улику, на которую указал медиум. Поскольку вес, что говорил Гуркос о фактах, известных полиции, полностью совпало, то следовало предположить, что он прав, обвиняя человека, совершившею убийство и до сих пор разгуливавшего на свободе. Но его вину еще нужно было доказать. Петер Гуркос был настолько убежден в виновности человека, которого он описал, что даже выразил готовность приехать в Индианаполис за свой счет, чтобы публично обвинить подозреваемого в совершенном преступлении.

Получив бесспорное и всеобщее признание за океаном, Гуркос остался жить в Америке. Они с женой поселились на севере страны, на берегу озера Мичиган в городе Милуоки. Здесь Петер основал небольшую собственную компанию, одной из первых удач которой стал успешный поиск старинного датского золотого прииска, затерянного в Аризоне, — одного из легендарных сокровищ американского Запада.

В январе 1959 года на пригородном шоссе из своего автомобиля пропала вся семья Кэрролла Джексона, проживавшая в Эпл Гроув, штат Виргиния. Спустя два месяца тело отца и его маленького сына нашли в куче веток у Фредериксбурга. Они были застрелены. А 22 марта 1959 года в лесу около Аннаполиса были найдены трупы матери и шестилетней дочери. Их зверски изнасиловали и убили.　

Начавшаяся вслед за этим одна из самых интенсивных охот на людей ничего не дала, кроме беспокойства и неудовлетворенности. ФБР задержало, опросило и освободило более тысячи подозреваемых, не лучше оказались результаты местной полиции и полиции штата. Дело, казалось, зашло в тупик.

В июне 1960 года доктор Френсис Ризенман, психиатр из госпиталя Святой Елизаветы в столице США Вашингтоне, предложил Гуркосу 100 долларов в день плюс оплату возможных расходов, если тот возьмется распутать дело, связанное с убийством семейства Джексонов (Джексоны в свое время были соседями доктора Ризенмана).

Гуркосу помогали представители полиции штата Виргиния и местной полиции. Ему дали рубашку с тела убитого, и он вскоре стал описывать убийцу — грязный, пьяный, небритый тип, работающий мусорщиком или что-то вроде этого. Гуркос назвал марку сигарет, которые курил тот убийца. Он живет, сказал Гуркос, в доме, выкрашенном в две краски, краски выцвели. Он даже назвал цвет красок. Во дворе перед домом, возле дверей, валяется сломанный стул.

Местной полиции недолго пришлось искать подозреваемого. Окрестные жители хорошо знали этого типа, ездившего на мусороуборочной машине. Полиция нагрянула в дом, описанный Гуркосом до мельчайших подробностей, даже сломанный стул лежал перед дверью. Жена мусорщика являла собой точный образ, описанный Гуркосом, вплоть до двух недостающих передних зубов, выбитых мужем по пьянке.

Подозреваемого взяли под стражу. В день убийства Джексонов его не было дома, и он никак не мог объяснить, что делал. Доктор Ризенман предложил провести обследование на невменяемость. Обследование было несколько необычным: подозреваемого в 1 час 45 минут ночи доставали в психиатрическую лечебницу, где два врача в присутствии судьи обследовали его и признали сумасшедшим. Как было заявлено позднее, врачи предположили, что, если лечить подозреваемою в течение грех месяцев, он, возможно, смог бы дать вразумительные ответы на вопросы. Жена подозреваемого сделала формальное заявление о длительной невменяемости мужа с просьбой оставить его в сумасшедшем доме. Вследствие этого ему так никогда и не было предъявлено обвинение в совершенном преступлении.

Петер Гуркос, завоевавший благодаря своему удивительному таланту мировую известность, всегда открыто заявлял, что не может объяснить происхождение собственного дара, но с благодарностью пользуется им и готов делиться с другими, если это идет на пользу людям [6. с. 180–189].

Убийцу разоблачает парапсихолог

Случай массового убийства в 1928 году был неслыханным актом насилия в тихой сельской общине Маннвилл, в канадской провинции Альберта. Однако такой случай произошел, и страшные доказательства были обнаружены на ферме зажиточного хозяина Генри Буера.

Семейный врач доктор Харлей Хислип позвонил в полицейское управление канадской королевской конной полиции и доложил об убийствах констеблю Фреду Олсену, который немедленно выехал на место преступления.

Перед офицером полиции и врачом открылась страшная картина. Войдя в дом, они увидели, что хозяин фермы Генри Буер и его 21-летний сын Вернон сидят по одну сторону обеденного стола и с ужасом взирают на убитую миссис Буер. Тело покойной лежало на столе, лицом вниз, выстрел пришелся в затылок. Отец и сын находились, вероятно, в состоянии шока, поэтому доктор Хислип и констебль Олсен не произнесли ни слова. Врач кивком галопы пригласил полицейского офицера пройти с ним на кухню.

На кухне, распластавшись на полу в луже крови, лежал Фред Буер, брат Вернона. Фред был убит тремя выстрелами в лицо. Олсен подумал, что Фред услышал стрельбу в доме, прибежал узнать, что происходит, и был убит.

— Мать и старший сын, — сказал доктор Хислип, — остальные не здесь, констебль.

В сарае позади дома они нашли труп Уильяма Ройска, убитого выстрелами в лицо. Четвертая жертва этой кровавой бойни — наемный работник Гейб Боромби — лежал мертвый, весь в крови, в помещении для работников. Убийца несколько раз выстрелил ему в лицо.

В доме не нашли никаких следов огнестрельною оружия, которым пользовался убийца. Констебль Олсен сделал несколько пометок в записной книжке. «Несомненно, — решил он, — миссис Буер, убитая в затылок, была первой жертвой и, пожалуй, единственной, кого намеревались убить. Другие, старший сын и два работника, — размышлял Олсен, — стали жертвами как свидетели преступления, опознавшие убийцу. Никаких намеков на грабеж — преступление совершено чисто из эмоциональных побуждений, а не с целью наживы».

Констебль возвратился в дом, чтобы задать несколько вопросов потрясенному отцу. Тог подтвердил то, что по телефону несколько бессвязно сообщил доктору его сын Вернон. Отец и сын вышли из дома после ужина и работали в разных компах фермы. Две дочери ушли па баскетбол, старшин сын Фред и два работника находились недалеко от дома. Последний раз Генри Буер видел жену в кухне, когда та, склонившись над раковиной, собиралась мыть посуду после ужина. Вернон заявил, что вернулся домой в 8:30 вечера и увидел труп матери и брата. Он тут же позвонил доктору. Потом он сказал, что трупов работников не видел.

Констебль Олсен отметил про себя, что Вернон как-то уж слишком четко отмеряет указанное время. В момент внезапной смерти миссис Буер находилась в столовой, где чистила клубнику. Поэтому ее убили раньше сына Фреда. Если бы было наоборот, то она наверняка не осталась бы сидеть в столовой, услышав выстрелы в другой комнате.

«Все это выглядит довольно странно», — подумал констебль.

Он машинально опустил руку в мутную воду в раковине, в которой покойная оставила отмокать кастрюлю, и нащупал что-то твердое и острое, — как оказалось, гильзу от винтовки калибра 7,62 мм. Убийца тщательно подобрал все гильзы, а эту просмотрел. Уже улика!

У Буеров не было собственной винтовки. Однако оперативная проверка выявила, что у фермера-соседа была винтовка калибра 7,62, но, как он заявил, «ее недавно украли». Олсен сделал для себя пометку. По данным полицейского из местного участка, владелец действительно заявлял о пропаже винтовки. «Не было ли это сделано преднамеренно, чтобы замести следы преступления?» — размышлял Олсен.

Сравнение под микроскопом меток от бойка на стреляных гильзах от украденной винтовки, сохранившихся у бывшего владельца, с меткой на гильзе, найденной в кухонной раковине, убедила Олсена, что убийца действительно использовал украденное оружие. «Найди человека, укравшего винтовку, и ты найдешь убийцу», — решил про себя констебль.

Проблема неожиданно осложнилась тем, что Олсен заметил плохо скрываемую неприязнь к себе со стороны Вернона Буера. Время от времени Олсен внезапно оборачивался и ловил на лице молодого Буера либо усмешку, либо затаенную ненависть.

Однажды, спустя неделю после убийства, Олсен задал Вернону первый пришедший на ум вопрос:

— Вернон, а почему у тебя нет девушки?

Молодой человек оторопел, но пробормотал:

— Я не люблю девчонок!

Почему он не любил девушек?

Вскоре Олсен узнал, что Вернон ухаживал за хорошенькой девушкой из Маннвилла, но та дала ему от ворот поворот полгода тому назад. При встрече с Олсеном девушка рассказала ему, что миссис Буер наговаривала на нее Вернону и вдалбливала сыну в голову, что она распутная и что сын дурак, если тратит на нее время. Мало-помалу девушка поняла, что Вернон находится под влиянием матери и прислушивается к ее обвинениям, поэтому она попросила его больше с ней не встречаться.

— И после этого вы с ним не встречались?

— Конечно, нет, но он тоже очень переживал.

Когда констебль Олсен поставил Вернона перед фактом, что тот возненавидел мать за ее вмешательство и расстройство личных планов сына, Вернон ухмыльнулся, а потом рассмеялся. Олсен повторил свое обвинение и добавил:

— Вы убили свою мать и остальных, чтобы молчали!

Молодой Буер дрогнул:

— А вы нашли винтовку?

— Нет.

— В таком случае, — очень спокойно заявил молодой человек, как вы можете кого нибудь обвинить, особенно меня? Разумеется, вы не дождетесь от меня признания.

Олсен почувствовал, что убийца у него в руках, но как доказать это на суде? Буера забрали в полицейское управление в Эдмонтоне, где опытный инспектор полиции Хенкок предложил Вернону признаться во всем.

— Вы так думаете? — вызывающе рассмеялся Вернон.

День за днем арестованный играл с властями в кошки-мышки. Обвинение можно было построить только на признании Буера, но прошла неделя, а следствие не сдвинулось с места. У полиции оставался только один шанс — вырвать признание у подозреваемого, ведущего себя дьявольски хладнокровно, а для этого нужно было найти винтовку и иметь в руках доказательства.

Инспектор Хенкок почти уже отчаялся, когда случайно прочитал в газете заметку о так называемом парапсихологе Максимилиане Лангснере из Ванкувера, который заявил, что может раскрывать преступления, читая мысли преступников. Чтобы его не засмеяли, Хенкок ни с кем из сослуживцев не поделился своей идеей. Он просто позвонил Лангснеру и попросил его приехать.

Когда парапсихолог сошел с поезда, Хенкок увидел перед собой энергичного человека небольшого роста, лет 35. Тот протянул руку и представился.

— Вы считаете меня шарлатаном, но обратились ко мне потому, что отчаялись.

Хенкок хмыкнул:

— Не нужно быть прорицателем, чтобы догадаться об этом…

По дороге в участок Лангснер рассказал, что родился в Вене, а на Востоке обучался искусству телепатии. Он заявил, что человеческий мозг в состоянии стресса рассылает сигналы, которые могут перехватить и расшифровать специалисты.

Лангснср сказал, что он сядет где-нибудь около камеры узника, как это уже однажды делал в Берлине, и будет ждать, когда преступник раскроется перед ним, то есть откроет тайны своего мозга. В Берлине он уже имел дело с грабителем, спрятавшим украденные драгоценности. В конце концов мозг выдал сигналы о тайнике. Полиция легко обнаружила его по описанию Лангснера.

Уж не сумасброд ли это? Недобрые предчувствия стали закрадываться в душу Хенкока по мере того, как он слушал словоохотливого болтуна, похвалявшегося своими неимоверными подвигами.

— Дело вот в чем, — поддержал разговор полицейский, — мне нужно знать, что подозреваемый сделал с винтовкой, из которой он убил четверых. Без винтовки мы не можем от него добиться признания, а без признания нет и дела.

— Значит, вы хотите, чтобы я нашел винтовку? Так?

— Совершенно верно.

— Это делается очень просто, сэр. Если винтовка играет такую важную роль для вас, то еще большее значение она имеет для преступника. А если она важна для него, значит, он будет думать о ней. Я перехвачу импульсы его мозга и расшифрую их. для вас. В конце концов, он расскажет то, что вы хотите от него узнать.

— «В конце концов»?.. Что вы хотите этим сказать?!

— Я имею в виду, что рано или поздно он не выдержит и сломается. Поначалу все они суетятся, нервничают, напускают туману, но они знают, что я все равно прочитаю их мысли. А не пора ли нам посетить нашего приятеля? Мне хочется приступить к работе немедленно.

Сразу же после завтрака Лангснер взял из кабинета инспектора Хенкока стул, пронес его по тюремному коридору до камеры Буера, устроился на стуле, опираясь на трость с золотым набалдашником, и уставился на преступника. Через три часа после такого необычного «глазения» Буер потерял покой. Он не мог больше игнорировать присутствие этого господина, молча сидевшего напротив его камеры и не спускавшего с него глаз. Буер попытался ответить взглядом на взгляд. Потом стал ругаться.

А Лангснер продолжать смотреть.

На исходе четвертого часа Буер вскочил с койки и бросился к зарешеченному окну. По липу его ручьями стекал пот.

— Я не знаю, кто ты, — закричал он, — но убирайся отсюда, черт тебя возьми, и будь ты проклят! Убирайся, я тебе говорю!

А маленький человек на стуле, словно сыч, продолжал смотреть на Буера, спокойно пуская кольца табачного дыма в направлении обезумевшего от ярости узника.

Подозреваемый в убийстве человек бросился на свою койку и повернулся спиной к своему молчаливому мучителю. Инспектор Хенкок приоткрыл дверь, чтобы посмотреть, как идут дела. Лангснер поспешно нацарапал несколько слов на клочке бумаги, скатал его шариком и щелчком послал записку Хенкоку, чтобы тот смог дотянуться до нее, не выходя в коридор.

В записке было сказано: Скоро он попадется, как рыба на крючок, не выходите в коридор».

Странная дуэль продолжалась еще 40 минут. Затеи Буер медленно поднялся и сел на край постели, повернувшись лицом к Лакгснеру. Лангснер ждал именно этого момента, добыча морально выдохлась, мозг был открыт для обследования.

Когда Лангснер пошел в кабинет инспектора Хенкока, последний взглянул на часы, отметив про себя, что прошло ровно 5 часов с начала этого удивительного бдения у камеры преступника. Лангснер довольно ухмыльнулся.

— Есть результаты?!

— Конечно! Он мне мысленно рассказал, где спрятана винтовка. У меня в глазах ясная картина места, где она спрятана. Она в кустах в 500–600 футах от фермы, где совершено убийство. Дайте карандаш и бумагу.

Лангснер сел за стол Хенкока и нарисовал дом. Недалеко от дома находился массив кустарника. Между кустами и домом, посредине, росло дерево, а за кустами еще одно. Хотя Лангснер нарисовал только часть дома, но инспектор Хенкок отметил точность изображения, не упущено было даже своеобразное резное украшение карнизов. «Дом белый с красными ставнями», — сказал Лангснер. Это описание относилось к дому Буеров, а не их соседа-фермера, у которого украли винтовку.

Наступили уже сумерки, когда инспектор Хенкок, Лангснер и констебль Олсен оцепили ферму Буеров. Они сверились с чертежом и без труда определили место, где следовало искать. От дома ярдов на 200 тянулось поле, за ним росли деревья и кустарник, как и нарисовал Лангснер.

— Вот это место! — воскликнул Лангснер. — Вот кусты, где спрятана винтовка.

Лангснер побежал через поле, за ним следовали и полицейские. Лангснер прочесал кусты а мгновение ока, как бы изучая грунт. Вдруг он опустился на колени к начал копать мягкую глину обеими руками. Когда полицейские подбежали к нему, у него в руках уже была винтовка модели Энфилд, калибра 7,62.

Нечего и говорить, что Олсен и Хенкок были ошеломлены таким развитием событий. Но их радость была вскоре омрачена тем, что на винтовке не были обнаружены отпечатки пальцев Вернона Буера. Еще нельзя было прямо уличить преступника в причастности к убийству.

Инспектор Хенкок немедленно отправился в тюрьму и показал ошеломленному Буеру винтовку. Буер был потрясен, но продолжал сопротивляться. Он отказался признать оружие, утверждая, что видит винтовку в первый раз.

— Извини, сынок, — сказал Хенкок, — тебе она хорошо знакома. И нашли мы ее там, где ты спрятал, и именно твои отпечатки пальцев остались на ней.

Хенкок рассказал Буеру, как полиции удалось найти винтовку по рисунку Лангснера, поскольку мозг Буера передал Лангснеру изображение. Затем Буера доставили на место преступления. На глазах потрясенного и убитого горем отца и заплаканных сестер Вернон Буер признался в совершенном убийстве. Он винил мать в том, что она разбила его любовь к молодой девушке из Маннвилла, возненавидел ее так, что решил убить, для чего и украл винтовку. Выстрел, которым он убил мать, привлек в дом Фреда, ставшего очередной жертвой. Уже выходя из дома, Вернон понял, что работники тоже все видели, — пришлось пристрелить и их. Затем Верном вытер винтовку и спрятал в кустах, а потом позвонил доктору Хислипу.

За эту варварски жестокую бойню Вернон Буер нашел свои конец на виселице. Лангснеру хорошо оплатили его странные услуги. Последний раз инспектор Хенкок слышал о нем незадолго до начала Второй мировой войны — он уехал в путешествие на Средний Восток.

В архивах канадской конной полиции хранится полная хронологическая запись расследования убийства на ферме Буеров, и какое участие в этом деле принимал Максимилиан Лангснер. Роль Лангснера хорошо освещалась в газетах благодаря инспектору Хенкоку, имевшему мужество довести до сведения общественности все, что касалось этого дела [6, с. 48–54].

Прочитанная мысль преступника

Вечером 10 декабря 1932 года небольшой зал театра в канадском городе Бичи, провинция Саскачеван, был переполнен. Среди публики находился и констебль Кери, офицер канадской королевской конной полиции. Не по долгу службы присутствовал Кери на представлении, а ради любопытства, привлеченный, как и все, сенсационным выступлением гипнотизера, высокого седовласого красивого господина, именовавшего себя на афишах «профессором Гладстоном, экстрасенсом».

Этот вечер круто изменил жизнь констебля Кери.

Программа представления включала с себя обычное «чтение мыслей», гипнотизирование желающих из публики, которые, ко всеобщему удовольствию зрителей, совершали под влиянием гипноза действия, не свойственные им в обычном состоянии.

Отправив на место добровольных участников шоу, профессор Гладстон уставился в центр зала.

— Не двигаться! — вдруг крикнул он — Всем оставаться на своих мест!

Возможно, это был чисто актерский прием, поскольку никто и не пытался двигаться. Экстрасенс сошел со сцены, все время напряженно глядя в упор на кого-то в центре зала..

Гладстон остановился прямо перед Биллом Тейлором, известным хозяином ранчо, и буквально впился неподвижным взглядом в его лицо. Прошло не более двух секунд. Публика затаила дыхание.

— Я знаю! — воскликнул Гладстон. — Я знаю! Ты думаешь о своем друге Скотти Мак-Лочлине! Его убили! Зверски и подло убили! И кровь обагрила снег!

У изумленной публики перехватило дыхание от подобного заявления. Лицо Билла Тейлора стало белым как полотно. Но экстрасенс уже оставил его и круто повернулся к констеблю Кери, сидевшему через несколько кресел от Тейлора. Гладстон пальцем указал на офицера конной полиции:

— Вот он! Вот этот человек!

Теперь все смотрели на Кери, а тот до боли в руках сжал боковые ручки кресла. Да в своем ли уме этот человек? Что все это значит?

Но Гладстон продолжал, не делая паузы:

— Вот этот человек в красном мундире! Он единственный, кто может найти тело убитого! И я буду вместе с ним!

Ошеломленная публика хранила гробовое молчание. Все хорошо знали Скотти Мак-Лочлина, бесследно исчезнувшего январской ночью, года четыре назад. Знали также, что исчезновение Скотти оставалось неразрешимой загадкой. А теперь этот странный человек заявляет, что Скотти убили и что констебль Кери непременно его найдет. Что все это могло значить? Как такое возможно?..

В действительности же Гладстон сказал просто и открыто о том, о чем вес давно подозревали. Но Гладстон пошел дальше других, заявив, что он и констебль Кери в доказательство убийства найдут тело убитого.

Скотти Мак-Лочлин приехал в Бичи в 1919 году и благодаря своим обворожительным манерам и улыбке быстро обрел друзей. Несколько лет все шло хорошо, пока не умерла его жена. Вот тогда-то все и началось. Скотти переправил двух своих детей соседям, а с двумя соседями завязал ссору из-за женщины. Последний раз его видели с друзьями в воскресенье 16 января 1929 года. Он сказал, что почти все уже распродал и собирается отправиться поездом из Херберта еще раз попытать счастья, но теперь уже на западе Канады, в провинции Британская Колумбия. Скотти пригласил друзей проводить его из Херберта. Однако тех, кто пришел, ждало разочарование: Скотти не появился на станции, и никто его с тех пор не видел.

Естественно, констеблю Кери хотелось лично поговорить с экстрасенсом, во всеуслышание объявившим, что ему многое известно о гибели Скотти. Гладстон повторил то же самое и в кабинете констебля, подчеркнув, что он чувствует, что говорит правду. Он обладает, как он выразился, «сверхчувствительным восприятием», иначе он не может объяснить. Но чем бы ни была эта сила, она его никогда не подводила.

В тот же вечер, все еще скептически настроенным и несколько смущенный, Кери зашел к своему начальнику, капралу уголовного розыска Джеку Вудсу. Вудс выслушал Кери с недоверием — он понял, что «профессор Гладстон» застал их врасплох. Может оказаться, что «профессор» всего-навсего лишь охотник за популярностью и разыгрывает полицию. Но раз уж он публично втягивает ее в такое дело, полиция постарается не оказаться в дураках, уж лучше Вудс распорядился, чтобы утром Кери устроил им встречу с экстрасенсом в Бичи. Прихватив с собой дело Мак-Лочлина трехлетней давности, он отправился в путь.

Впоследствии капрал Вудс вспоминал, что встреча с экстрасенсом в офисе Кери произвела на него сильное впечатление. Высокий, державшийся с достоинством, седой Гладстон был не похож на свихнувшегося малого. Во всем его облике сквозила уверенность, и было ясно, что он вовсе не собирается разыгрывать полицию. «Профессор» повторил свою версию об убийстве, которую он накануне озвучил в театре. Он описал полицейским место преступления, запечатленное в уме, сказав при этом, что не знает имени убийцы, хотя мог бы, очевидно, опознать его при встрече, — настолько живо воображение рисовало ему вес, что было связано с преступлением.

У представителей полиции не имелось почти никаких улик, чтобы начать расследование. Они опросили всех, кто видел Скотти в ту ночь, после которой он как в воду канул. Но это ничего не дало. Один из свидетелей, Джек Рентон, подтвердил, что он поссорился со Скотти из-за Ивон Бурже, на которой, когда исчез Скотти, вскоре женился, но ведь такой факт нельзя принимать за улику и «шить» человеку убийство.

Экстрасенс и двое полицейских в машине Вудса начали объезжать округу. Рентон повторил свой рассказ, ничего нового не прибавив, и Гладстон шепнул, что это не тот, кого они ищут.

В убогой лачуге фермера Си Янга они услышали о том, что фермер Шумахер грозился убить Скотти. Угрозы были сделаны в присутствии одного малого по имени Эд Фогель.

Когда полицейские прихватили Фогеля, у него случился провал памяти. Учиненный ему допрос сильно расстроил и рассердил Фогеля. А в отношении утверждения Си Янга, будто Шумахер грозился убить Скотти, Фогель ответил, что это чистая трепотня.

Полицейские уже намеревались уходить, но Гладстон выступил вперед и, показывая пальнем на Фогеля, изрек грозным тоном:

— Фогель, я тебе напомню, как это произошло! Ты лежал больной в постели, когда к тебе ввалился Шумахер и сказал, что он поссорился с Мак-Лочлином и что он убьет этого грязного Скотти, прежде чем тот убьет его!

Когда Гладстон умолк, лицо Фогеля напоминало белое полотно, его губы дрожали и кривились, он тяжело опустился на стул. А экстрасенс продолжил атаку. Он рассказал Фогелю, чем тот был болен: болезнь пустячная, но обессиливающая, и продержала она его в постели после визита Шумахера еще три дня. Фогель кивком головы подтвердил сказанное Гладстоном, но при этом все ниже и ниже опускал глаза.

Через некоторое время Фогель сдался. Бледный, он стал выдавливать из себя признания:

— Вы правы, черт бы вас всех побрал, как и все это дело! Шумахер действительно заходил ко мне, ругался и грозил, что убьет этого грязного шотландца!

Когда троица дознавателей заехала на ферму Шумахера, работник сообщил, что хозяин уехал в город. Полицейские представились лозоходцами-водоискателями из министерств сельского хозяйства и попросили разрешения побродить по ферме. Когда они бродили по заснеженный полям, Гладстон неожиданно попросил их идти помедленнее. Он пояснил, что чувствует себя неспокойно и нервничает.

— Здесь как-то неприятно пахнет, — задумчиво добавил он.

Позднее Вудс и Кери вспоминали, что это замечание не произвело на них впечатления: около скотных дворов всегда ощущается специфический запах. Тем временем Гладстон сообщил, что труп Скотти находится где-то рядом, но, даже если это и было так, полицейские не смогли его обнаружить. Безрезультатно искали чуть ли не до темноты, и, когда им на ферме сказали, что Шумахер еще не вернулся из города, они сели в машину и поехали обратно в город. По дороге они едва не столкнулись с грузовиком, ехавшим навстречу с выключенными фарами. Вудс развернулся и стал его преследовать. Он заставил грузовик остановиться. Водитель, высокий, здоровенный блондин, оказался Шумахером. Они арестовали его и повезли в участок на допрос.

В течение целого часа Шумахер пересказывал то, что уже рассказал прежде. Мак-Лочлин был его напарникам по ферме, и, когда тот захотел распродать все свое добро и принадлежавшую ему часть земли, Шумахер заплатил ему 150 долларов наличными и дал расписку еще на 200. Дальше этого полиция не продвинулась.

Гладстон поднялся на ноги и стал нервно расхаживать по комнате взад и вперед. Остановившись перед Шумахером, он круто повернулся к подозреваемому и щелкнул пальцами у него перед носом.

— Сарай! — хриплым голосом воскликнул Гладстон. — Теперь я знаю, как ты это сделал!.. Скотти пошел в сарай, а ты за ним. Ты спровоцировал драку… Скотти упал вот так… — Гладстон отпрянул назад. — А ты продолжал бить и бить его до тех пор, пока не убедился, что он мертв. Затем ты закопал труп у сарая под каким-то тряпьем!

Красное потное лицо Гладстона являло собой резкий контраст с бескровным лицом Шумахера. Несколько секунд обвиняемый и обвинитель стояли друг против друга. Наконец Шумахер пришел в себя и послал полицейских вместе с Гладстоном ко всем чертям.

На следующее утро Шумахера вывели из камеры и повезли на ферму. Если экстрасенсу удастся найти труп, то Шумахера ждет обвинение в убийстве. Пока полицейские сторожили Шумахера на кухне в его собственном доме, Вудс, Кери и Гладстон направились к сараю. Гладстон прошел весь сарай и вышел через заднюю дверь. Ощупывая ногой землю, он остановился у замерзшей навозной кучи и повернулся к полицейским:

— Скотти Мак-Лочлин зарыт здесь, джентльмены!

С полдюжины фермеров, пришедших ради любопытства, схватились за кирки и лопаты и принялись разбрасывать навозную кучу. Смерзшийся навоз поддавался с трудом. Прошел час каторжной работы, но он не принес никаких результатов. Люди уже собирались сделать передышку, когда Вудс вернулся к Шумахеру и потребовал, чтобы тот показал, где зарыто тело. Шумахер наотрез отказался разговаривать на эту тему.

Вудс пошел назад к сараю, чтобы предложить всем прекратить работу, но его уже встречали криками. Одному фермеру удалось откопать черный шерстяной носок. Через несколько минут вытащили окровавленный шарф, в котором застрял череп человека. Все признали, что именно такой шарф носил Скотти Мак-Лочлин.

Судебная экспертиза установила, что обнаруженное тело действительно принадлежало Скотти. Труп был найден именно так, как предсказал Гладстон. Дальнейшее расследование показало, что Шумахер обманул Скотти в определении арендной платы за ферму, а когда откупил у него собственность, то убил бывшего арендатора, чтобы забрать назад выплаченные деньги. Шумахер забил Мак-Лочлина лопатой до смерти, в чем, в конце концов, он и признался. В полиции и по сей день хранится стенографический отчет признания Шумахера, представляющий собой почти дословное описание убийства, представленное ранее Гладстоном.

Шумахера судили в Киидерслсе и приговорили к длительному сроку, который ему пришлась отбывать в исправительной колонии. Только профессиональная ловкость зашиты спасла его от петли.

Ну а что «профессор» Гладстон? После этого случая слава его возросла. Он успешно продолжал выступать на сцене, но, пожалуй, дело по расследованию убийства Скотти было венцом его карьеры. Ему никогда больше не удалось повторить номер декабрьского вечера 1932 года, который помог канадской королевской конной полиции найти убийцу [6, с. 68–73]!