Люди-феномены

Вопрос: «А что там, за порогом смерти?» волнует человека, вероятно, с тех самых пор, как он, человек, стал таковым.

Люди, побывавшие за этим порогом и сумевшие вернуться, не всегда сразу же рассказывают о том, что пережили в самый критический момент своей жизни. Нередко проходят многие годы, прежде чем они решаются на такой рассказ. Но некоторые, едва оправившись от шока, по горячим следам записывают все подробности своего временного пребывания «на том свете».

О мире, в который вступают умершие, о его обитателях и их загадочных связях с людьми, оставшимися жить на Земле, рассказывали в своих сочинениях еще великие мыслители прошлого: Платон в «Республике», Плутарх в «Сравнительных жизнеописаниях», Плиний Старший в «Естественной истории».

Исследованию этого вопроса посвящено и множество современных научных (и не научных) публикаций, описаны впечатления сотен людей, переживших клиническую смерть и возвратившихся «оттуда». За последние году различные российские издательства　 выпустили такие книги, как «Жизнь после жизни» американского профессора, доктора медицины Реймонда Моуди-младшего, «Жизнь после смерти», американского трансмедиума Артура Форда, лично переживавшего подобные состояния, а также «Таинство переселения душ» доктора медицинских наук, профессора Владимира Петровича Еркова и ряд других. Разумеется, степень достоверности изложенных в них событий и глубина их научного анализа могут быть различными, а точки зрения и концепции авторов, вероятно, не лишены субъективности.

Исследования голландских кардиологов

Исследованиям «посмертных впечатлений» все больше начинают заниматься и люди серьезные, в первую очередь — медики высокой квалификации. В качестве одного из примеров можно привести появившуюся в декабрьском номере научного медицинского журнала «Lancet» («Ланцет»[8]) за 2001 год статью группы врачей о результатах 10-летнего изучения состояния людей, переживших клиническую смерть, причиной которой стало прекращение работы сердца. Ощущения во время клинической смерти определяются в статье как «ощущения пациента, запечатлевшиеся вето памяти в период особого состояния его сознания». В чисто этих ощущений входит, в частности, выход из собственного тела и наблюдение за ним как бы «со стороны», появление положительных эмоций, наблюдение тоннеля и яркого света, встреча с существом, состоящим из света, а также встреча с умершими родственниками и обзор событий собственной жизни.

Авторами сообщения являются голландские кардиологи, возглавляемые Пимом ван Ломмелем, заведующим отделением кардиологии в муниципальной больнице города Арнема, который к тому времени проработал по своей специальности более 25 лет.

Ван Ломмель и его коллеги начинают свою статью со следующего заявления: «Некоторые люди рассказывают о своих переживаниях, испытанных ими после наступления клинической смерти. Мы поставили своей целью установить причину этих переживаний и выявить факторы, влияющие на частоту их возникновения, глубину и содержание».

На протяжении 10 лет доктор ван Ломмель и его сотрудники проследили истории болезни 344 пациентов, которые пережили остановку сердца и были возвращены к жизни в 10 различных больницах и клиниках Голландии. Из них 62 человека (то есть около 18 %) рассказывали о своих посмертных, или, вернее, «присмертных» ощущениях.

В результате проведенных исследований врачи пришли к такому любопытному выводу: «Возникновение присмертных ощущений не связано ни с продолжительностью остановки сердца или пребывания в бессознательном состоянии, ни с характером лечения, ни с появлением (или не появлением) у пациента перед остановкой сердца страха смерти».

Среди пациентов, переживших присмертные ощущения (в особенности сильные и глубокие), а затем возвращенных к жизни посредством сердечно-легочной реанимации, смертность в течение последующих 30 дней была заметно выше, чем у тех, у кого в таком же состоянии никаких присмертных ощущений не было. Возможно, причина в том, что люди, уже побывавшие в «мире смерти», больше не боялись расставания с жизнью.

В конце своей статьи кардиологи, резюмируя результаты своего исследования, высказывают весьма категорическое и несколько неожиданное мнение: «Полученные результаты позволяют утверждать, что на наличие (или отсутствие) присмертных ощущений медицинские факторы влияния не оказывают. Причем у большинства пациентов, находившихся в состоянии клинической смерти, таких ощущений вообще не было. Степень серьезности кризиса болезни также не влияла на возникновение или глубину ощущений. Если бы присмертные ощущения вызывались чисто физиологическими факторами, являющимися следствием кислородного голодания мозга, тогда эти ощущения должны были бы появляться не у 18 % наших пациентов, а у подавляющего их большинства. Вероятность возникновения ощущений никак не связана и с видом применяемого терапевтического лечения».

Один из самых удивительных случаев, исследованных доктором ван Ломмелем и его коллегами, — это история болезни 43-летнего мужчины, у которого остановка сердца произошла прямо на улице. Когда его привезли в больницу, он находился в глубоком обмороке, его кожа и слизистые оболочки имели синюшную окраску. Общее состояние человека было крайне тяжелым: пульс не прослушивался, артериальное кровяное давление практически отсутствовало. В течение 1,5 часов врачи пытались вернуть пациента к жизни, применяя процедуру сердечно-легочной реанимации, инъекции и другие терапевтические средства.

Наконец их усилия увенчались частичным успехом. У больного появился пульс, начало поднимайся кровяное давление, но из-за сильных внутренних повреждений мозга в сознание он не приходил и самостоятельно дышать по-прежнему не мог. Поэтому пришлось подключить его к аппарату искусственного дыханий и ввести в гортань специальную дыхательную трубку. При этом медсестра вынула у пациента изо рта вставную челюсть и положила се на тележку, на которой его доставили в реанимационную палату. Здесь ему пришлось пробыть целую неделю, прежде чем врачи сочли возможным перевести его в отделение кардиологии. И когда дежурная медсестра из этого отделения в первый раз вошла к нему в палату, чтобы дать лекарства, пациент вдруг сказал: «А я вас узнал. Это вы вынули у меня изо рта протез, когда вставляли в горло дыхательную трубку. Кстати, где он? Его так и увезли на тележке?» Затем он подробно рассказал ошеломленной медсестре, как врачи боролись за его жизнь, описал их внешность, а также обстановку в реанимационной палате.

От такого рассказа медсестра была буквально в шоке, поскольку до этого она не знала, что у пациентов бывают присмертные ощущения. Она тут же вызвала в палату врачей. Услышав от медсестры об удивительной осведомленности пациента, находившегося при смерти и без сознания, врачи попросили его подробно описать все, что он «видел» и «слышал» во время своего пребывания в реанимации.

Этот документально зафиксированный случай, подлинность которого не вызывает сомнений, не является единственным в своем роде. Таких случаев, какими бы невероятными они ни казались, в настоящее время известно немало.

Ученые и врачи пытаются понять, как вообще могут возникать какие-либо восприятия в сознании практически ушедшего из жизни человека, каков механизм присмертных ощущений. Как и чем может что-то ощущать человек, у которого нет пульса, остановилось дыхание и полностью прекратил работать мозг, о чем свидетельствуют ровные прямые линии на электроэнцефалограмме?[9]

Научного ответа на эти вопросы пока нет. Не знает его и голландский кардиолог Пим ван Ломмель. Он лишь уверен, что раз присмертные ощущения существуют, то человеку должно быть присуще «нечто», способное функционировать независимо от его тела и вне тела и имеющее свои особые связи с нашим мозгом, нашим сознанием, куда оно и «вкладывает» воспоминания о пережитом во время клинической смерти в том случае, если человека удается вернуть к жизни. Назвать это нечто «душой» ван Ломмель остерегается, поскольку считает, что понятие «душа» в его современной трактовке слишком неоднозначно и расплывчато [12, 2001].

Певец Сергей Захаров увидел свое тело… с потолка

Жизнь популярного в недавнем прошлом петербургского эстрадного певца и любимца публики Сергея Захарова не однажды висела на волоске. Но всякий раз к нему приходило чудесное спасение: когда он тонул в штормовом море, его спас случайно оказавшийся поблизости армейский товарищ. Из Магадана, где опальный артист, осужденный по сфабрикованному обвинению, отбывал ссылку, его вызволил незнакомый ему прежде чиновник. А в 46 лет Захаров перенес клиническую смерть и остался в живых лишь благодаря целой цепочке невероятных совпадений.

Вот что он рассказал об этом в мае 2002 года журналисту Владимиру Кожемякину: «В 1996 году я отдыхал в загородной гостинице в Челябинской области, после того как сильно переутомился — дал 60 концертов в честь предвыборной кампании Ельцина. Утром нужно было вылетать в Москву, но в 3 часа ночи у меня начался сердечный приступ. Как потом выяснилось, я 6 минут находился в состоянии клинической смерти. И опять случай — видно, судьба или что-то неведомое удерживало меня на этом свете… Ближайшая реанимация находилась далеко, в Миассе, но единственная в городе машина с бригадой «скорой кардиологической помощи» в момент приступа как раз проезжала по шоссе мимо ворот гостиницы. Вызов на «скорой» приняли по рации. И спустя несколько минут врачи уже были у моей постели.

А со мной в эти минуты творилось нечто невероятное. Я ощущал себя чем-то вроде воздушного шарика: висел под потолком, чувствуя «спиной» шершавую известку. Очень хотелось поскорее вылететь из комнаты через форточку, будто за окном меня ждало что-то особенное. Сверху я видел, что внизу на кровати лежал какой-то голый черноволосый мужик. Он был мне незнаком и совершенно безразличен. Вокруг него суетились и что-то быстро делали люди в белом, у одного из них поблескивала лысинка. Я стал осматривать комнату и в пыли за шкафом отчетливо увидел батарейки от пульта управления телевизором, которые потерял накануне. В это время один из людей принес черный рогатый прибор, воткнул в розетку и крикнул: «Есть 5 киловольт!». Раздался хлопок, точно ударили ладонью по волейбольному мячу. Тело голого человека свело судорогой, и «картинка» вдруг перевернулась: я лежал навзничь, и врачи уже снимали с моей груди дефибриллятор…

В больнице, куда меня привезли, была только одна ампула с веществом, растворяющим тромбы, и та — в запертом сейфе. Ключ хранился у главного кардиолога, который дежурил по ночам только один раз в месяц. К счастью, дежурил он именно в ту ночь. А к 10 часам утра моя кардиограмма пришла в норму…»

По словам журналиста, после возвращения «оттуда» Захаров сильно переменился: прослыл затворником и мизантропом, избегает журналистов, ухаживает за своим садом на дачном участке в пригороде Петербурга, фермерствует и выращивает розы [9, 2002, № 22. с. 23].

Девять дней между тем и этим светом

Дэйв Алан — известный ведущий ток-шоу «Говори, Америка», в котором затрагиваются темы «нового мирового порядка» и нарушений различных свобод в Соединенных Штатах. В числе гостей на его передачах бывают лидеры движения резервистов, конституционалисты, сторонники прав владения огнестрельным оружием, а также люди, расследующие нарушения законов правительством, коррупцию среди чиновников и представителей высших эшелонов власти.

Весной 2000 года Дэйв перенес такой обширный инсульт, какой обычно приводит к летальному исходу. Но он остался жив. А в течение тех 9 дней, когда его тело лежало в кровати, подсоединенное к аппаратуре, поддерживавшей в нем жизнь, сам Дэйв Атам бродил по больнице и беседовал с уже умершими людьми, вернее, с их душами, все еще чем-то удерживаемыми в земном мире. Он говорит: «Они боялись продолжить свой путь».

Дэйв провел немало времени, беседуя с каждой из этих душ. Оказалось, что он был в состоянии помочь им совершить переход из этого мира в мир иной. Когда он закончил переправлять души усопших к Господу, то возвратился в собственное тело и пришел в сознание.

Большинство людей, перенесших подобный инсульт, не выживает. А из тех, кто выживает, более 80 %, согласно статистике, становятся полностью парализованными. И почти у всех мозг оказывается настолько поврежденным, что они утрачивают способность говорить.

Но мозг Дэйва не подучил каких-либо повреждений, которые отрицательно сказались бы на его умственных способностях. Правда, голос у него изменился, но, как объяснили врачи, не вследствие инсульта. Изменение произошло из-за того, что для сохранения Дэйву жизни врачам пришлось во время реанимации сделать ему трахеотомию, то есть вскрыть трахею и ввести в ее просвет специальную трубку для поддержания дыхания. Однако лечащий врач заверил его, что через некоторое время голос начнет постепенно восстанавливаться. После возвращения Дэйва к жизни выяснилось также, что его левая рука и левая нога оставались парализованными, но с каждым днем они потихоньку возвращались к нормальному состоянию.

И тем не менее Дэйв едва ли когда-нибудь станет прежней личностью в широком смысле этого слова. И вот почему. Он говорит, что пребывание «между мирами» было для него настолько потрясающим событием, что он все еще его переживает и осмысливает. Он уверен, что со временем напишет книгу, потому что теперь знает о существовании многих иных измерений, помимо земного, а еще знает, что мы определенно состоим не только из нашего тела.

Вот как описывает Дэйв свой уникальный опыт и свои ощущения: «Человек — это дух, душа, и эта его душа настолько сильна, что ее невозможно удержать внутри какого бы то ни было тела! Мне было дано узнать, что по больницам бродит много душ умерших людей. Они почему-то остаются привязанными к Земле и не подозревают ни о каком высшем духовном сознании. Когда такие люди умирают, то их души становятся потерянными. Они не знают, что происходит. Они ничего не понимают. И никто никогда не говорил им, что их ждет.

Они просто остаются там… может, навсегда, раздумывая, куда им идти, и могут ли они куда-то пойти… позволено ли им пойти. Некоторые люди… я имею в виду, некоторые из этих душ, не хотели меня слушать. Другие же слушали, они сидели там и смотрели на меня.

А я смотрел на людей… на существ, которые уже давно умерли, они бродили в растерянности… сидели… чего-то ждали. Одни сами не знали, чего они ждут. Другие говорили, что ждут, когда за ними придет святой Петр. Некоторые считали, что возвратится Иисус и воскресит их тела.

Но все они были в глубокой растерянности. Часть из них слушали меня и поступали так, как я им говорил. Когда они взмывали вверх и исчезали в ином измерении, я чувствовал присутствие этих благодарных душ вокруг меня. До меня доносились их слова благодарности. Они говорили, что видят свет и слышат голоса. Они благодарили меня за то, что я их освободил».

Дэйв сообщил, что за это время он ни разу не пролетал через какой-либо тоннель. И его тело ни на секунду не умирало по-настоящему — аппаратура сохраняла его живым. Но в течение девяти дней он находился «между мирами», у входа в тоннель, который вел в потусторонний мир. Именно в этом месте и собрались разного рода души, боявшиеся покинуть мир земной. Было похоже, что Господь призвал Дэйва помочь им отправиться в предназначенное для них место.

Дэйв говорит, что временами он ощущал и самого себя находящимся в ином измерении, выздоравливающим там, и при этом он как будто пребывал в некоем частном доме.

«В стене открылась крохотная дверца, — вспоминает он. — Двое маленьких… два существа ростом чуть больше 30 сантиметров… Женщины, по внешности похожие на индонезиек, появились из дверей. Они прошли по стене вниз и запрыгнули на мою кровать».

По словам Дэйва, эти существа в женском обличим были очень приветливы, все время уверяли его, что с ним все в порядке. Они выполняли обычные обязанности по уходу за ним, лечили его как целительницы, заботились о нем с теплотой и любовью. Они мыли его, меняли постельное белье, измеряли температуру и делали все, что положено делать обычным сиделкам и медицинским сестрам.

Дэйв говорит, что у него в комнате были цветы, и он обладал возможностью общаться с ними. Он утверждает, что, если просил цветок повернуться влево, тот поворачивался. Если просил повернуться в другую сторону, просьба выполнялась. И Дэйв постоянно ловил себя на мысли, что было бы здорово позвать сюда своих детей, чтобы они увидели, как цветы танцуют по его просьбе.

Дэйв мог покидать дом и спускаться к озеру. Он говорил, что каждый раз, когда он туда шел, атмосфера всегда была наполнена сиянием, производимым какой-то энергией. Но она была не такой, как энергия Солнца. В этих местах Дэйву встречались создания, способные менять свой внешний облик, принимать вид любого существа или животного по своему желанию. По его мнению, они специально демонстрировали ему эти свои способности, давая понять, что мы представляем собой не только наше тело, а нечто гораздо большее, чем одно лишь тело. Теперь Дэйв Алан больше не боится смерти.

В последнее время он подыскивает «гоуст-райтера» — писателя, с помощью которого он мог бы подготовить и выпустить под своим именем книгу, которой, как ему сказали, гарантировано стать бестселлером. А еще ему сказали, что он не умрет в этой жизни, поскольку впереди у него еще очень много работы. Узнав, что испытал и пережил Дэйв в течение тех 9 дней, когда он пребывал «между мирами», люди обретут надежду на переселение после своей смерти в совершенно новый мир [14, 2001, т. 8, № 1, с. 72–73].

Потусторонний мир глазами художницы

К числу людей, побывавших на «том свете» и вернувшихся оттуда, принадлежит и известная в Польше художница Алиция Зентек. Вот ее рассказ об этом феноменальном событии в ее жизни: «Моя клиническая смерть наступила вследствие осложнений, возникших во время беременности. 8 января 1989 года около 22:00 у меня началось сильное кровотечение. Никаких болей я не испытывала, только почувствовала сильную слабость, и мне стало очень холодно. Я поняла, что умираю.

«Скорая помошь» приехала быстро, в больнице меня сразу же перенесли в операционную, где уже находились врачи и вес было готово к операции. Через несколько секунд ко мне подключили разные приборы, и анестезиолог начал вслух зачитывать их показания.

Вскоре я начала задыхаться и, собрав остатки сил, пыталась продолжать дышать. Услышала слова врача: «Теряю контакт с пациенткой, не ощущаю ее пульса, надо спасать ребенка…» Голоса окружающих стали затихать, их лица стремительно удалялись, превращаясь в бесформенные пятна.

Внезапно я снова очутилась в операционной. Но теперь мне стало хорошо, легко. Увидела врачей, суетившихся вокруг какого-то тела, лежащего на операционном столе. Приблизилась к столу. Там лежала я. Почувствовала единство этого тела и самой себя. Начала искать логического объяснения ошеломившему меня раздвоению. Там, на столе, я лежала как безжизненная колода и в то же время была вот здесь — совершенно здоровая, бодрая, полная сил.

И даже могла парить в воздухе.

Что произошло — чудесное исцеление? Но почему эту меня никто не видит?

Я подплыла к окну, ощутила тепло калорифера. На улице было темно, и вдруг меня охватила паника, я почувствовала, что непременно должна привлечь к себе внимание врачей. Я стала изо всех сил кричать, что я уже полностью выздоровела, и что со мной, с той, больше не надо ничего делать. Но врачи меня не видели, на мои крики не реагировали. От нервного и физического напряжения я устала и, поднявшись еще выше над полом, неподвижно застыла в воздухе.

Энергия понемногу возвращалась ко мне. Я была уверена, что по-прежнему остаюсь живой, поскольку обладала теми же чувствами, что и прежде: зрением, обонянием, осязанием. Только больше не ощущала боли и тяжести своего тела. Из-за такого необычного состояния меня охватил сильный страх. Я поняла, что раз меня никто не видит и не слышит, значит, я стала иной. Но почему? Ведь я жива! Так что же со мной произошло?

Я попробовала трогать различные предметы — ощущения были обычными, прежними. Снова приблизилась к окну. Решила попытаться установить контакт с людьми на улице. Выплыла через окно, поднялась над уличными фонарями и направилась в сторону поселка.

Опустилась на землю, пошла по улице. Мимо проехал мужчина на велосипеде, потом я увидела парня и девушку, стоящих у ворот дома. Они держались за руки и разговаривали. Подошла вплотную к ним, посмотрела прямо в глаза обоим, потом обошла вокруг них. Думала, отругают меня за то, что мешаю их беседе. Никакой реакции с их стороны. «Вы что, не видите меня?» — громко крикнула я. Вместо ответа парень привлек к себе девушку, поцеловал, и они расстались.

Я окончательно поняла, что между мной и реальным миром возник какой-то барьер.

Меня охватила нервная дрожь.

Впереди послышались нестройные звонкие голоса. Быстро пошла навстречу стайке приближающейся молодежи. Остановилась в нескольких шагах от них. Сейчас они наткнутся на меня… А они прошли сквозь меня, как сквозь пустое пространство!

Мне стало совсем страшно.

Почему-то пришла в голову мысль съездить куда-нибудь на электричке, и я мгновенно очутилась в Прушкове, на вокзале пригородной железной дороги. Но часы на перроне показывали 01:20 ночи, а в это время поезда уже не ходили. Решила вернуться к своему телу, в операционную.

Пролетая мимо домов, в окнах которых кое-где был виден свет, я подумала: «Это еще один шанс!» Постучала в одно из окон на втором этаже. К окну подошла молоденькая девушка, открыла его и выглянула наружу. Я проскользнула мимо нее в комнату и встала прямо перед ней. В это время в комнату вошла ее мать. Ни та, ни другая не обратили на меня никакого внимания.

В полном отчаянии я вернулась в операционную. Попробовала установить контакт с телом, которым уже никто не занимался. Если бы мне это удалось, я вошла бы в него, воссоединилась бы с ним. Но на мои попытки тело не реагировало. Я убедилась, что нахожусь в полной изоляции, в каком-то аквариуме с невидимыми, но непреодолимыми стенами.

Я могла видеть, слышать и ощущать окружающий меня внешний мир, но люди из этого мира не видели, не слышали и не ощущали меня!

Вверху, под потолком, появился сияющий белый луч. Он опускался вниз, ко мне, при этом не слепил и не обжигал. Зрелище было удивительное. У меня возникло ощущение, что луч зовет к себе, обещает указать путь к освобождению от изоляции. Не раздумывая, направилась ему навстречу.

Я, как загипнотизированная, передвигалась вдоль луча будто к вершине невидимой горы, чувствуя себя в полной безопасности. Этот луч прогнал мой страх, окружил теплом. Достигнув вершины, увидела чудесную страну. Гармонию ярких и в то же время почти прозрачных красок, сверкавших вокруг, невозможно описать словами. Здесь не было черного, серого или коричневого цвета. И ни одной тени. Когда я шла к воротам той страны, мои ноги почти по колено утопали в чем-то, похожем на кристально чистую поду, но по мере того, как я подходила ближе, уровень «воды» спадал, и у самых ворот она доходила только до щиколоток. Я во все глаза смотрела по сторонам, и все, что находилось вокруг, наполняло меня таким восхищением, что я крикнула: «Боже, какая красота! Я должна написать все это». Меня охватило горячее желание возвратиться в мою прежнюю реальность и отобразить в своих картинах все, что здесь увидела.

Как только подумала об этом, снова очутилась в операционной. Но на этот раз смотрела на нее как бы со стороны — приподнятую кверху и несколько удаленную от меня, словно на экране кинотеатра. И кино было черно-белым. Контраст с красочными пейзажами чудесной страны был разительным, и мне снова захотелось оказаться в той дивной стране. Чувство очарования и восхищения не проходило. А в голове по-прежнему то и дело возникал вопрос: «Так жива я или нет?» И еще я опасалась, что если зайду слишком далеко в этот неведомый мир, то возврата уже не будет. И в то же время очень не хотелось расставаться с таким чудом природы.

Однако желание поскорее запечатлеть на холсте и показать другим людям удивительную страну, в конце концов, пересилило, я решила вернуться. Но в этот момент какая-то сила остановила меня (как будто схватив сзади за шею) и протолкнула сквозь прозрачную голубоватую преграду, похожую на ледяную стену. Произошло это против моей воли. При этом преграда не разорвалась, не сморщилась — я прошла сквозь нее, как сквозь желе.

И теперь уже я не со стороны смотрела ни эту райскую красоту, я находилась в ней! Могла идти, куда мне захочется, все потрогать. Я во все глаза разглядывала каждую мелочь.

Вот совсем рядом со мной — можно достать рукой — появилась радуга, выгнулась дугой, как на Земле. И цвета у нее были те же самые: желтый, голубой, красный. Только около меня она была широкая, а, удаляясь к горизонту, становилась уже. На Земле радуга предвещает хорошую погоду и чистый воздух. А здесь?

Ты видишь скопление основных энергий разной силы и различного действия. Каждая из них проявляется своим цветом.

Слова отчетливо прозвучали в моем сознании, словно их поблизости произнес кто-то невидимый. Прогулка по райской стране не только наполняла меня восторгом. Она также давала мне знания и одновременно экзаменовала меня как личность.

Я шла дальше. Кругом было море цветов, больше всего красных тюльпанов. Я склонилась над одним из них и стала его внимательно рассматривать. К моему удивлению, мы могли мысленно общаться друг с другом! Оказалось, что он тоже был личностью и рассказывал мне о себе. В изумлении я стала останавливаться у других цветов, и все они разговаривали со мной. И у каждого из них, как и у людей на земле, были свои желания и свои проблемы. Я вдруг ужаснулась, что наступаю на живые существа, когда иду по этому бескрайнему цветнику. Посмотрела себе под ноги. Но оказалось, что моя поступь стала настолько легкой, что я не причиняю цветам никакого вреда. И я поняла: здешний мир устроен так, что все существа, все создания природы одинаково важны, имеют одинаковую ценность. Словно в награду за мое понимание на мне вдруг появилось великолепное белое одеяние, а до моего подсознания дошло сообщение: «Теперь можешь сама выбирать себе путь и этим путем идти дальше».

Значит, я могла пойти вот к тем лучам света, что веером устремились вверх у самого горизонта, или возвратиться назад, к своему телу. Желание подлиться с людьми испытанными здесь радостным ощущениями победило, и я опять решила вернуться. С большим сожалением я взмыла вверх над чудесным краем. В своем полете, удаляясь от него, я оборачивалась назад, чтобы снова и снова насладиться великолепным зрелищем.

Голубое пространство вокруг меня постепенно темнело, становилось густо-синим. Вдруг неподалеку возникло расплывчатое видение, по облику похожее на человека. Это был Пресветлый Дух, он излучал Добро, а в голове у меня зазвучали его слова: «Не бойся, я не причиню тебе вреда. Ты можешь говорить со мной. Если хочешь, задай мне вопросы, и я отвечу на них. И если пожелаешь возвратиться в свой мир, скажи мне об этом».

И мы начали наш мысленный разговор. Дух сразу стал моим исповедником, пастырем, учителем и одновременно близким другом. Он чувствовал даже мои колебания и сомнения. Я поняла, что это воплощение подлинной доброты.

Я рассказала ему о себе все, поведала самые сокровенные тайны моей жизни, как хорошие, так и плохие. Когда я захотела кое-что скрыть от него, то сразу же почувствовала, что он об этом знает. И потом уже не боялась раскрывать ему самые темные, по моим понятиям, моменты в своей жизни. Я поняла, что Дух относится ко мне как истинный друг. Он не осуждал меня, а объяснял, указывал на совершенные мною ошибки, учил, как быть критичной по отношению к себе самой.

В какой-то момент я, неожиданно дня себя самой, заявила: «Я не достойна быть на небесах, потому что не хожу на мессы в костел, хоть и считаюсь католичкой».

А Пресветлый Дух ответил: «Костел, как и любое другое место на земле, возведен людьми. Если веришь в Бога, достаточно присесть на придорожный камень, чтобы помолиться ему[10].

Так мы обсудили многие мои поступки, о которых я теперь сожалела. В своей исповеди я упомянула их все, они всплывали в моем сознании одно за другим, как яркие, но неблаговидные видения из моего прошлого. Дух пояснял, какие выводы мне следует сделать по каждому из них.

Беседуя, мы летели сквозь бескрайние просторы Космоса, в густой синеве мелькали светлые точечки, но они не сверкали и не слепили глаз. Мне захотелось увидеть, как выглядит сверху наша Земля, и мы направились к ней. Она выглядела точно так, как на снимках, сделанных со спутников, — была такой же красивой, многоцветной. И я спросила: «Скажи, а Земле угрожает гибель?»

«Органическая жизнь на Земле, как и на всех других небесных телах во Вселенной, имеет свой период существования, — ответил Пресветлый Дух. — Но насколько долгим окажется этот период, зависит от людей. Пока что люди губят природу и тем самым уничтожают Землю, а она им дает отпор. Однако энергия Земли в ходе этого противостояния угасает».

Мы приблизились к огромному облаку розового тумана, и мне вдруг захотелось оказаться внутри него. Но Дух, прочитав мои мысли, остановил меня. «Не лети туда, это опасно!» — предостерег он. Меня охватило чувство неуверенности, тревоги, я почувствовала некую угрозу и решила вернуться в свое тело. И сразу же очутилась и длинном темном тоннеле. Летела по нему одна, Пресветлого Духа рядом уже не было…

Я открыла глаза. Увидела врачей, комнату с кроватями. На одной из них лежала я. Около меня стояли четверо в белых одеждах. Приподняв голову, я спросила: «Где я? И где же та прекрасная страна?»

Врачи переглянулись, один из них улыбнулся и погладил меня по голове. Мне стало стыдно за свой вопрос, ведь они наверняка подумали, что у меня не все в порядке с головой…

Так я пережила свою клиническую смерть и пребывание вне собственного тела. И теперь я знаю, что те, кто прошел через подобное, это не психически больные, а совершенно нормальные люди. Ничем не выделяясь на фоне остальных, они вернулись оттуда, познав такие чувства и переживания, которые не укладываются в общепринятые понятия и представления. И еще я знаю, что во время того путешествия приобрела больше знаний, осмыслила и поняла больше, чем за всю мою предыдущую жизнь» [8, 2003, № 9, с. 10–13].