ГЛАВА 17


Утонуть Женька не боялась. Чего тут бояться, если прямо над головой плавают фибры? Хватай, что потолще, да лети к берегу. Еще ускорение можно включить. Наверняка будет в «Североморце» раньше «Крали». Вода, конечно, холодная, аж дыхание перехватывает, но стоит разогнаться, и такие мелочи перестанут беспокоить. Короче, с ее новыми способностями захочешь — не утонешь. Только это Тараса не оправдывает. Он поступил подло. Бросил ее в открытом море! При мысли об уплывающей яхте к горлу подкатывал противный комок.

Но для обид было не лучшее время — куда важнее придумать, как попасть в пещеру. Она плавала кругами и озадаченно кусала посиневшие губы. Маленькая А-но не спешила на выручку, и где-то на самом донышке души Женя этому радовалась. При воспоминании о жуткой девочке у нее немели ноги, и учащалось сердцебиение.

Минуты плыли неторопливым караваном, а решение не появлялось. Женя пробовала нырять, задерживать под водой дыхание, призывать божество людей глубины и даже плакать. В конце концов, слезы тоже иногда помогают. Лишь бы никто не видел. Только, похоже, это был не тот случай.

Постепенно до Жени дошла вся безнадежность ее усилий. Чтобы разбудить способности, нужна реальная угроза жизни. Но последние два посвящения сделали ее смерть не такой уж легкой задачей. Значит, купание в открытом море не годится. Тогда что? Она перевернулась на спину и уставилась в подсвеченное закатом небо.

Лежать ей пришлось недолго. Внезапно чья-то рука обхватила ее лодыжку и резко потянула вниз. Все произошло так неожиданно, что Женя даже не успела набрать воздуха. Перед глазами вспыхнул кадр из какого-то ужастика, где щупальце гигантского осьминога утаскивало на дно беспечных купальщиков. Женя задергалась, пытаясь вырваться, и невольно вдохнула порцию соленой воды. «Это конец! — пришла неуместно спокойная мысль. — Я не выберусь».

Ее куда-то тянуло, швыряло сквозь стаи мелких медуз и блестящих рыбок, тащило через зеленоватую пустоту, но она этого почти не видела. Мозг способен протянуть без кислорода от силы пять минут, а потом начинается необратимый процесс — клетки коры отмирают, навсегда превращая человека в растение. Жене казалось, что ее путешествие под водой длилось гораздо дольше критической отметки.

Неожиданно она почувствовала толчок в спину, жжение в груди, острую боль в висках. А потом в ее легкие ворвался воздух.

Женя сидела в неглубоком водоеме, чувствуя под собой скользкое глинистое дно. Она потрясенно разглядывала потолок пещеры — большого круглого зала с земляными стенами. Казалось, его сделали сотни лопаток маленьких гномов, оставивших на низких сводах множество беспорядочных углублений.

Что это за место? Пещера, о которой говорил Тарас? Детская комната Маленькой А-но? Отчего так тепло в груди? Куда пропала вода из легких?

Полом пещеры служило озеро. Женя лизнула ладонь. Вода в нем была пресной, даже сладковатой. И мутной. Как будто в него насыпали муки. А еще она еле заметно светилась.

У дальней стены подземного зала что-то шевельнулось. Там на плоском, выступающем над водой камне, сгорбившись, сидела девочка. Ее личико было бледным, как у утопленницы.

— Привет, — сказала А-но. От голоса малышки Женю бросило в дрожь. В нем слышалось змеиное шипение и шум прибоя, журчание сотен ручейков и крики людей, гибнущих в кораблекрушении. — Поиграй со мной.

Женя неуверенно встала и побрела по пояс в воде к хрупкой фигурке. Ей стоило огромных усилий не отвести от девочки взгляда. Каждая черточка худенького лица пребывала в постоянном движении, оно все время менялось, словно смотришь через колышущуюся воду.

— Привет. — Женя села на камень рядом с божеством глубины. Теперь их разделяло не больше метра.

— Мне скучно, — пожаловалась А-но. — Сюда так редко приходят гости.

— Давай поиграем? — Ничего лучше, чтобы понравиться странной девочке, придумать не удалось.

— Давай! В загадки! — Черные глаза богини блеснули. — Чур, я спрашиваю! — Она достала из кармашка темного с белыми оборками платья маленькую, вырезанную из дерева фигурку рыбьего скелета. — Смотри. Что это?

— Рыба? — Женя попыталась улыбнуться. — Да!

— А это? — В руке А-но оказалась фигурка в виде птичьего пера.

— Перышко?

— Нет! Птица! Это? — Рядом с пером и рыбьими останками легло изображение кошачьей головы.

— Кошка?

— Правильно! А это?

— Крыса. — Женя поняла, что Маленькая А-но показывает ей символы четырех рас.

— Ты хорошая, — похвалила девочка. — Теперь скажи сколько?

— Что сколько?

Маленькая А-но молчала, глядя исподлобья. Сообразив, что подсказок не будет, Женя выдала единственный имевшийся у нее вариант:

— Четыре? Четыре расы? Да?

— Нет! — А-но радостно улыбнулась, открыв дырку вместо двух верхних зубов. — Не угадала — пять!

— Почему пять? Ведь существует всего четыре народа? Или нет? Женя посмотрела на камень, где лежали деревянные фигурки, и с удивлением обнаружила, что их и вправду пять. Пятым оказался маленький коротколапый паук.

— Мне скучно! — заныла девочка. — Ты не хочешь со мной играть!

— Конечно, хочу!

— Нет! Ты хочешь вернуться наверх. Я знаю. Просто тебе нужна жемчужина. — Она хитро сощурила глаза — два черных пулевых отверстия с красноватыми ободками. — Сюда все приходят только за жемчужинами. Меня никто не любит.

— Давай еще во что-нибудь поиграем! — Женя лихорадочно соображала, как можно успокоить морского демона.

— Давай! Я задам тебе вопрос. Если ответишь правильно — отдам жемчужину. Не ответишь — останешься здесь со мной. Навсегда.

Мурашки пробежали по ногам, поднялись по позвоночнику и обосновались на затылке. Что значит «останешься со мной»? Где? В пещере?

— Звезды твердые или мягкие?

Звезды? Небесные тела. Огромные шары из раскаленных газов, внутри которых происходят термоядерные реакции. Что еще о них известно? Вокруг звезд вращаются планеты. По звездам можно предсказывать судьбу. Когда звезда падает, нужно загадывать желание…

— Мягкие. Морские звезды — мягкие! — В последний момент она сообразила, что у слова «звезда» есть много значений. Звезда эстрады, например. Но вряд ли морское божество стало бы спрашивать о Диме Билане. Наверное, речь шла о скользких беспозвоночных, которые, судя по научно-популярным фильмам, скорее, мягкие, чем твердые.

Девочка помолчала, потом по-старушечьи цепким движением схватила маленький камушек и швырнула его в озеро. Женя невольно посмотрела туда, где разбегались круги на белесой глади, а когда повернулась к богине, ее уже не было.

Маленькая А-но пропала.

— Эй, где ты? — испуганно завопила Женя. — Я правильно сказала?

В ответ она услышала нарастающий плеск. Вода в пещере начала резко прибывать.


— Есть новости?

Черная стрела с хищным наконечником вошла в центр мишени.

— Нет. Мы обшарили весь район с металлоискателями. Без толку!

Вторая стрела пробила синюю окружность в сантиметре от первой.

— Плохо. Блокиратор нужен нам как воздух. Не уверен, что Север сумеет до семнадцатого мая сделать что-нибудь похожее.

Третья стрела задрожала, коснувшись древка своей сестры-близнеца, угодившей в яблочко. Мрачно взглянув на нее, Кудай отложил лук в сторону.

— Не знай я, Кирилл, что ты лишился большей части своих способностей, заподозрил бы тебя в жульничестве.

Руководитель силовой группы СКК Валентин Кудаев очень не любил соревноваться со своим шефом в стрельбе из лука. С другими видами оружия старый волк еще мог рассчитывать на редкую победу, но все, что было связано с тетивой и стрелами, не оставляло ему никаких шансов. Он скрестил на груди руки, напоминавшие мускулистые ляжки буйвола, и уставился на Морока своим знаменитым «пудовым» взглядом.

Серые глаза Кудая смотрели тяжело, словно подозревали в каждом собеседнике склонность к педофилии. В купе с увесистым подбородком, широким носом и синеватым шрамом, изуродовавшим правую щеку и слегка оттянувшим вниз внешний уголок глаза, Кудай производил впечатление настоящего головореза.

— Ничего, Валь, за сотню с хвостиком лет и не такому можно научиться, — усмехнулся Кирилл Михайлович, тоже откладывая лук.

Подвал штаб-квартиры СКК на улице с говорящим названием Меткострельная был переоборудован под тир. Обычно здесь занимались бойцы Кудая, отрабатывая свое мастерство по превращению в дуршлаг движущихся мишеней. Но, когда в обитель силовой группы спускался Морок, человеческие силуэты немедленно сменялись рядами сине-оранжевых кружков.

— Чую, аукнется нам эта потеря. Причем аукнется скоро. — Покачал головой Кирилл Михайлович, возвращаясь к неприятной теме.

— Аукнется, — согласился Кудай. — Через три дня в подземном городе. Блокиратор был бы там очень кстати.

— Нет, Валь, я не об этом. Щерба погиб не просто так. Внезапный обвал в исхоженном вдоль и поперек туннеле… Чушь все это! Его смерть была лишь поводом получить блокиратор.

— Ты думаешь, кто-то знал о нем, кроме нас?

— Выходит, что знал, Кудай… Выходит, что знал.


Значит, неправильно. От разочарования Женя почувствовала тупую боль под ребрами. Маленькая А-но действительно имела в виду те звезды, что живут на небе, а не в морской глубине. Теперь остается только расслабиться и ждать, когда вся пещера уйдет под воду, а потом бог знает сколько времени болтаться распухшей утопленницей под земляным потолком. Интересно, будут ли депферы ее искать? Женя сжала виски руками, отгоняя жуткие картины. А потом, не дожидаясь, когда штаб-квартира морского божества будет полностью затоплена, нырнула в молочную воду.

Почти сразу появился шепот. Вполне отчетливый шепот, который то становился громче, то внезапно затихал. Как будто кто-то бормотал молитву или стихотворение на незнакомом языке. Женя начала крутиться в белом тумане водяной взвеси в поисках источника звука, как вдруг заметила легкое мерцание неподалеку. Она подалась к нему, но призрачный огонек немедленно пропал, чтобы появиться чуть в стороне. Стоило приблизиться к загадочному источнику света, как он снова исчез и тут же возник сзади. Точно играл.

Женя с удивлением обнаружила, что плавает под водой не меньше пяти минут, но совсем не чувствует необходимости подняться на поверхность и набрать воздуха. Неужели она все-таки прошла посвящение? Кажется, люди глубины тоже могут надолго задерживать дыхание. На час или два.

Только она об этом подумала, как подводный светлячок возник прямо у нее под носом. Это была серая раковина размером с мужской кулак. Из-за не плотно сомкнутых створок пробивался красноватый свет. Женя взяла раковину в руки и почти без усилий открыла ее.

Там, в ложе вязкого желтого тела моллюска, лежала продолговатая жемчужина. В глубине мутного озера она казалась неправдоподобно розовой. Как Анины бабочки. Женя осторожно ухватила ее двумя пальцами и потянула к себе.

Ей вдруг показалось, что она висит внутри огромного пузыря с радужными стенками. Потом возникло до головокружения знакомое ощущение. Башня самоубийц… Горячая капсула на шее… Тихий хлопок и цветущий луг рядом с М4.

Женя зажмурилась.

Она открыла глаза, только когда услышала шум прибоя и почувствовала на лице легкий теплый ветер. Розовая жемчужина перенесла ее в Голубую бухту. Значит, звезды все-таки мягкие!

— Женька! Это ты?

К берегу причалила белоснежная «Краля». С ее палубы прямо в воду спрыгнула Аня, подбежала и крепко обняла подругу.

— Ну вот, я же говорил, что она раньше нас в бухте будет, а ты драться! — Тарас не спеша швартовал яхту. На его заросшей щеке виднелись свежие царапины.

Девушки не обращали на него внимания.

— Нет, ну вот гад! Знала б, что этот Тарас окажется такой сволочью, никуда бы с ним не поехала! Надеюсь, ты летела, а не плыла? Вода холоднющая! — Аня ни на минуту не сомневалась, что ее подруга, не утруждая себя поиском пещеры, сразу вернулась в лагерь.

— Кажется, летела. Хотя не знаю, можно ли телепорт считать полетом. Ань, я была у А-но. — Женя разжала кулак и показала большую розовую жемчужину. — И прошла посвящение.

— Обалдеть! — Девушка уставилась на жемчужину, словно ей показали говорящую лягушку или слона размером с божью коровку. — Слушай, а красивая!

— Не посей! — усмехнулся из-за ее плеча закончивший с «Кралей» Тарас. — Эта штука что-то вроде резервуара с водой. Если припрет, жемчужина ее отдаст. Вот сидишь ты в пустыне, от жажды помираешь. Вокруг ни колодцев, ни верблюдов, а тут раз — и дождик. Привет от Малышки А-но.

— А воды много? В жемчужине-то? — Женя поняла, что совсем не сердится на этого косматого гиганта.

— Как повезет! Может, чашку нацедишь, а может, — целый пруд. Посреди пустыни. С пальмами и этими… какаду.

По галечной полосе к ним неслись Гриша с Тимом. Следом, придерживая свои длинные бусы, бежала большеротая Майя.

— Вы куда запропастились? — накинулся на девушек Тимофей. Русалка в голубом купальнике попыталась взять сына Лунной кошки за руку, но тот в запале не обратил на нее внимания. — Мы вас, как идиоты, везде ищем, а вы на яхте загораете!

— Меньше нужно глазки всяким строить! — огрызнулась Аня, натягивая поверх выданного Захаром купальника льняные штаны. — Пока вы тут развлекались, мы… в смысле Женя, посвящение прошла!

Ссору пришлось прекратить, когда к месту свары приблизилась Владлена в сопровождении своих бородатых пиратов. Женя сразу почувствовала себя Дюймовочкой.

— Вижу, вижу, справилась! Ай, умница! — Глава Фратрии по-мужски хлопнула ее по плечу. — Три тотема твои. Осталось одно-единственное посвящение — у людей нор.

— Сомневаюсь, что они мне помогут, — вздохнула Женя.

— А ты заранее не сомневайся. Для дела вредно. Удача, она безбашенных любит. Делай, что положено, и, глядишь, выгорит. Тебе главное — в подземный город попасть, а там уже разберешься. — Атаманша, не оглядываясь, села в появившееся за ее спиной кресло. — Парни! — бросила она своим оруженосцам. — Тащите шампанское. Будем праздновать!

У Жени в руке тут же появился тонкий бокал со знакомой розоватой жидкостью. Депферам только дай повод! За весь день она ни разу не видела, что бородатые любители дайвинга пили что-то, кроме спиртного. «Алкоголь выводится из организма в течение десяти дней, — всплыла в памяти чья-то старая острота. — То есть никогда».

Правда, сейчас ей и впрямь хотелось взрослых жестов. Она победила! Прошла целых три посвящения! Женю, как хомячка, рвало на части от гордости.

— Давай, Женек! За твою правду! — Владлена подняла над головой бокал, и заходящее солнце сделало напиток ярко-красным. Словно клюквенный морс.

Какой странный тост. Почему за правду, а не, например, за победу? Но додумывать эту мысль Жене было лень. Ей страшно захотелось спать. Ночь на Утесе Света, потом дорога из Абхазии вытянули из нее немало сил. Нужно лечь и вздремнуть. Совсем чуть-чуть.

Она свернулась калачиком на принесенном кем-то туристическом коврике и уснула, положив голову на чьи-то колени.

Первое, что увидела Женя, приоткрыв глаза, была нога. Мускулистая загорелая нога в высокой кожаной сандалии. Ею покачивала глава фратрии глубины.

— Когда они придут в себя? — спросил над ухом писклявый, тем не менее, принадлежавший мужчине голос.

— Часов пятнадцать у вас есть. Не волнуйтесь, — спокойно ответила Владлена.

Женя попыталась лечь поудобнее, но не смогла даже шевельнуться. Тело ныло, точно у нее начинался грипп. «Что со мной? — испугалась она. — Я заболела? Или отравилась?» В памяти возникло неприятное слово «интоксикация».

— Старший Сын Крысоматери очень благодарен вам за помощь. Он просил передать, что готов расплатиться по счету в любой момент, — продолжил Писклявый.

— Не сомневаюсь. После Чемпионата мы обязательно обсудим с ним мою цену…

Поверить в услышанное было просто невозможно. Владлена оказалась предателем. Но почему? Неужели из-за денег? Происходящее выглядело настолько диким, что Женя не почувствовала ни страха, ни злобы. Только усталость и желание снова уснуть. Может, это обыкновенный кошмар, вызванный алкогольной итносека… итансика… Черт с ним! Отравлением шампанским?

Чьи-то руки подхватили Женю и перекинули через плечо. Сделав отчаянное усилие, она приподняла голову. Рядом стоял орг. Убийца повернул к пленнице безглазую маску и сразу пропал в рое мошкары, крутившейся у Женьки перед глазами.

В следующий раз сознание ненадолго вернулось, когда ее куда-то везли в легковом автомобиле. Она разглядела спинки серых кожаных кресел и чей-то бритый затылок со знакомой татуировкой — эмблемой людей нор. Рядом, привалившись к Жениному плечу, дремал Тим. Если это кошмар, то какой-то слишком настоящий, подумала она и снова погрузилась в сон.

Третье пробуждение оказалось хуже двух предыдущих, потому что самым сильным ощущением нахлынувшей реальности стали рвотные позывы. Содержимое желудка настойчиво просилось наружу.

— Таз подставь, болван! — визгливо заорал кто-то рядом. — Она сейчас весь пол изгадит.

Ее грубо схватили за плечи, наклонили над белым эмалированным тазом, и порция мерзкой кислятины немедленно покинула внутренности. После третьего приступа стало легче. Женя наконец-то смогла оглядеться. Она находилась в большой комнате, заставленной по периметру клетками с серыми и белыми крысами, красноглазыми кроликами и пятнистыми морскими свинками. Грызуны наполняли помещение постоянным шорохом и попискиванием. А еще они пахли. Так сильно, что Женя снова испытала желание обнять эмалированный таз.

В центре комнаты стоял длинный стол. Насколько можно было разглядеть, сидя в низком кресле, на нем теснились стеклянные пробирки, трубки, микроскопы, пузырьки, колбы и многое другое, чему в Жениной памяти не нашлось названия. Все это вместе со светло-зелеными стенами и лампами дневного света подсказывало, что друзей привезли в научную лабораторию.

Мучаясь от слабости и головной боли, Женя поискала глазами Тима. Он лежал на покрытой клеенкой кушетке. Кажется, без сознания. Его руки были пристегнуты к койке широкими кожаными ремнями.

Женя опустила глаза и поняла, что и сама находится не в лучшем положении. В отличие от сына Лунной кошки, она не лежала, а сидела в кресле с жесткой спинкой и металлическими подлокотниками. Ее запястья и щиколотки охватывали ремни.

— Чего стоишь? Унеси это! Живо! — В поле зрения появился полный мужчина в голубом халате. Он напомнил Жене пятилетнего карапуза с вычурным именем Платон, жившего в соседнем подъезде. Стоило кому-нибудь во дворе задеть его, как Платон открывал свой немаленький рот и издавал звук, напоминающий вой пожарной сирены. Рядом тут же появлялась дородная маман, чтобы наказать обидчиков сына. Женя пару раз ловила себя на детском желании украдкой дать пинка маленькому нытику. — Можно быстрее? Я не хочу это нюхать!

Перед Женей возник широкоплечий крысюк в малиновых штанах. Она сразу его узнала. Это был Гоблин, вполне бодрый и здоровый. Громила злобно сверкнул крошечными глазками, подхватил таз и скрылся за белой дверью лаборатории.

— Пришла в себя? Вот и отлично! Хоть будет с кем поговорить! — совсем другим тоном продолжила взрослая версия Платона. — Сейчас сделаем укольчик и пообщаемся. Где тут у нас плечико?

Тонкая игла выпустила маленький фонтанчик зеленоватой жидкости и вошла в обнаженную руку. Женя не почувствовала боли — ее заслонило другое, более сильное ощущение — непоправимости случившегося.


— Что это значит? Где туфли? — дурным голосом орал Глухой. — Зачем я тебя только кормлю, раз ворье из-под носа весь гардероб растащило?!

Он только что вошел вместе с Кайзером в ложу, чтобы понаблюдать за ходом репетиции. Фокуса с заменой дорогих туфель из тонкой замши на ботинки, переделанные решительной рукой Сиплого в сандалии, не стояло в программе. А сюрпризов Глухой не любил.

— Может, вы просто забыли…

— Кто забыл? Я забыл? Не шути так, Кайзер, а то отправлю тебя на заслуженный отдых — в колодец с крысами!

Начальник службы безопасности уже в третий раз осматривал все укромные уголки: отодвигал портьеры, заглядывал под кресла, даже проинспектировал опустошенный Чухонем холодильник и обнюхал лежащий на полу ковер — но воришки так и не нашел. Похоже, тот успел улизнуть вместе с туфлями.

— Ладно, докладывай! — Синеватые губы главы Братства перестали подрагивать, лицо приняло обычное постное выражение. Он откинул полы своего длинного сюртука и уселся в глубокое бордовое кресло. Кайзер пристроился рядом, на краешке обитой бархатом скамьи.

— Полиморф вместе с кошкой уже в лаборатории. Пока дрыхнут. Владлена не соврала. Как сказала, так и вышло, — с воодушевлением начал он. — Сейчас Глистерман вводит им вирус. К вечеру будем знать, действует он на другие расы или нет. Короче, все по плану. По вашему блистательному плану!

— Хорошо, хорошо, — покивал головой Глухой. Было непонятно, хвалит он Кайзера или радуется пению синегрибов. Едва рядом с Ареной объявился Старший Сын Крысоматери, как их голоса зазвучали стройно и величественно. Даже Нектар притих у края площадки, прижимая к груди похрапывающую Лапулечку.

Бархатная портьера качнулась, впуская Сиплого.

— Чего с девчонкой делать? — хмуро спросил он. — От нее нужно избавиться как можно скорее, она уже прошла три инициации.

— С девчонкой? — Глухой рассеянно оторвал взгляд от сцены. По его вялой щеке бежала крупная слеза. — Как поют! «Славься, Братство, ты едино…» Вы слышите? Это звучит новое время. Я чувствую его уверенную поступь. Через три дня мы откроем новый виток в истории человечества. Гимн Братства станет музыкой грядущей эпохи, ее душой, дыханием, биением сердца!

На скулах Глухого проступили свекольные пятна. Сиплый осторожно приподнял косматые брови, задавая Кайзеру беззвучный вопрос. Тот едва заметно кивнул и, отступив за спину главы Братства, потряс склянкой с ядовито-зеленой жидкостью.

— Так с девчонкой-то чего?

— А-а, с девчонкой… — вернулся к реальности Глухой. — В стену ее. Пусть Глистерман все кончает с проверками. Нам такая мина под боком не нужна.

Сиплый одобрительно кивнул и уже собрался покинуть ложу. Но тут на глаза ему попались брошенные Чухонем ботинки.

— Это еще что такое?

Выслушав рассказ Кайзера, Горбун озабоченно пожевал губами.

— Убег, значит. Похоже, у нас под боком еще одна мина ходит. Нужно ловить молокососа.

Через пятнадцать минут трое оргов, бесшумно ступая, точно тени пропавших без вести диггеров, исчезли в паутине подземных коридоров. Они отправились на поиски незадачливого Чухоня.



Загрузка...