Люди тут у нас

Пытки

Митчио все время твердил о бронзовом памятнике, который он хочет, чтобы ему обязательно поставили.

— Что нужно для этого сделать? — спросил он у учителя.

Учитель отнесся к его вопросу серьезно.

— Есть два способа, — ответил он. — Можно стать очень известным, и тогда люди поставят тебе памятник. Или разбогатеть, и тогда за свои деньги можно поставить памятник самому себе, прямо у собственного дома.

Мы все посмеивались над Митчио у него за спиной. Единственной, кто не смеялся, была старшая сестра Канаэ-тян.

— В наши дни у детей совсем нет амбиций: мало кто из них хочет, чтобы ему поставили памятник, — сказала она.

— Ты так говоришь, будто ты сама и не ребенок вовсе, — заметила на это Канаэ-тян. В ее голосе слышалась скрытая угроза, но вместо того чтобы, как обычно, стушеваться, старшая сестра просто на это не отреагировала.

А ближе к концу года мы обнаружили, что Митчио и старшая сестра Канаэ-тян готовят государственный переворот, рассчитывая на то, что им поставят памятник.

Поползли слухи.

— Готовят переворот? Это как?

— Заключают пакты, подписывают секретные протоколы и тому подобное.

— Говорят, что они построили склад с бомбами и боеприпасами.

Старшая сестра Канаэ-тян и Митчио продолжали вести обычную жизнь, как ни в чем не бывало. Канаэ-тян сказала, что наш учитель сделал им предупреждение.

— А где находится их склад с бомбами? — спросила я.

Канаэ-тян не знала где. Она допытывалась у своей сестры, но та ни в какую не сознавалась. Это бесило Канаэ. Отсутствие веских улик не позволяло учителю принимать решительные меры.

Правительство было свергнуто вскоре после Нового года. Специальные выпуски всех газет пестрели громкими заголовками: «Гостелекорпорация пала под натиском повстанческих отрядов, президент взят в заложники».

Вступили в силу законы военного времени. С утра и до самой ночи по государственным телеканалам крутили скучнейшие видеосюжеты, снятые повстанцами. Канаэ возмущалась, что отменили передачи «Советы для ЗОЖ» и «Ланч сараримана». Неужели она их смотрела? Трудно в это поверить.

Весной восстание было окончательно подавлено. Президента освободили, и все стало как прежде. Мы так и не узнали, какую роль во всем этом сыграли (если вообще сыграли) старшая сестра Канаэ-тян и Митчио.

Они исчезли вскоре после того, как восстание было подавлено. Но через полгода вернулись в школу. Сестра Канаэ-тян выкрасила волосы в ярко-рыжий цвет. Митчио носил под мышкой трубу и постоянно выбивал носком ботинка какой-то ритм.

Канаэ-тян донимала сестру расспросами, но та не обращала на нее ровным счетом никакого внимания.

Мы слышали от жителей соседних домов, что оба они — Митчио и сестра Канаэ-тян — прошли через пытки.

— Вас жестоко пытали? — спросила я Митчио шепотом во время утренней линейки.

Он покачал головой и сказал, что ему было очень даже приятно. Впрочем, что именно было приятно, он не смог объяснить.

В конце концов ему так и не поставили памятник. Но зато через пятьдесят лет появилось целых три монумента в честь старшей сестры Канаэ-тян. И ни один из них не имел ни малейшего отношения к государственному перевороту.