Лютый

Глава 2

Этот морозный засранец так крепко держал свое чертово слово, что от души хотелось подойти и шмякнуть ему по затылку. Табуреткой. Два раза. Как минимум.

Разве это прилично вот так динамить девушку?'….

Даже если девушка сама сказала, что ее не нужно трогать….и что? Вот так сразу взять и согласиться? И даже не попробовать ее переубедить?!..

Что творилось со мной, я боялась даже анализировать…

Но вот уже как две недели, я жила в этом необычном, но таком уютном месте, привыкнув ко всему, кроме этого лютого игнорирования.

Вот уже как две недели я озадачивалась своим внешним видом, как никогда ранее, позволяя себе спортивный костюм и угги только ночами, облаченная всегда в обтягивающую юбку, шпильки и полупрозрачные кофточки приятных кремовых оттенков. Всегда готовая ко встрече, всегда идеальная и улыбающаяся, вот только все-равно ощущающая себя не иначе, как бестелым призраком….при том еще и явно бесполым! Потому что этот холодный сексуальный наглец просто не видел меня в упор! Даже если я заходила на кухню, где он был с другими мужчинами, говоря громко и четко: «Всем здравствуйте!» — отвечали все. Все улыбались и кивали.

А Лютый…

А Лютый оставался лютым засранцем и невеждой, не утруждая себя даже тем, чтобы просто хотя бы кивнуть в ответ, продолжая есть. Или пить. Или говорить.

Словно меня и не было поблизости.

И это сводило меня с ума!

Но не потому, что я хотела ощутить на себе снова взгляд этих пронзительных и таких колких голубых глаз. Вовсе нет! Это был просто азарт военных действий, где пока я безнадежно проигрывала….правда ведь, по этому?….

Я загружала себя работой, как только могла, чтобы у меня не было и свободной минутки на раздумья и копания в себе, потому что страшно было откопать внутри что-то неожиданное…

А еще ловила все чаще и чаще себя на мысли, что, не смотря на всю дикость местной жизни, мне здесь определенно нравилось.

Наблюдая за обитателями этого дома, я видела, что они всегда остаются друг с другом искренними, даже если нередко это приводило к дракам и шумной ругани среди мужчин. В конце — концов, все заканчивалось тем, что обоим драчунам доставалось от Сумрака, и, помирившись и обнявшись, бурча под носы проклятья и шипя, нарушители покоя, как правило, отправлялись на улицу рубить дрова или чистить снег.

Лютый появлялся редко, и, как я поняла, жил где-то отдельно. Приходил он всегда неожиданно и так же незаметно исчезал, ни сказав никому ни слова. Он вообще был мрачный, молчаливый и холодный. Должно быть, поэтому его обходили стороной практически все жители дома, стараясь не тревожить, что было весьма разумным решением. Его аура была тяжелой, колкой и холодной, как раз под стать имечку!

Как я успела заметить сам Лютый общался исключительно с Сумраком, тетушкой Зои и Мией, которую часто таскал, словно котенка…га в моей душе начинали скрести кошки, когда он прикасался к мелкой смешливой девочке….только к ней и не к кому больше.

Он позволял себя обнимать тетушке Зои, которая для всех была здесь, словно строгая, но искренне любящая мама, но только Мию касался сам, пробуждая в моей неспокойной душе странные неприятные чувства, которые словно рой змей вились и жалили меня изнутри.

Неужели у Лютого были какие-то чувства к Мие?…

Я ведь совершенно ничего не знала о нем…да и о девушке тоже, кроме того, что она была искренней, милой и забавной. И если Лютый был, как лед, то Мия была словно маленькое солнце.

Но разве противоположности не притягиваются?….

Вот и сегодня чай не лез в рот, а в желудке стало горько от внутреннего яда, когда на кухне снова неожиданно появилась высоченная белокурая фигура, буквально заплыв внутрь плавно и завораживающе, и снова, даже не бросив и взгляда на меня, прошагал до Мии, что порхала у плиты.

Девушка взвизгнула, когда он обхватил ее своей мощной длинной рукой, тут же приподнимая высоко над полом и прижимая спиной к своей широкой груди, не слыша, как заскрипели мои зубы от желания оказаться на нее месте…ну хотя бы рядом постоять, пусть даже не касаясь!

На долю секунды мне показалось, что Лютый чуть повернул голову в мою сторону, и усмехнулся, но даже если это и было, то слишком быстро, потому, что я и моргнуть радостно не успела, как он уже склонялся над темной макушкой Мии, промурлыкав своим мягким, но таким колким голосом:

— Сегодня поедешь со мной.

— Лютый! Ты меня до инсульта доведешь! — Мия, которая в этих огромных и таких сильных руках, выглядела совсем крошечной, словно кукольной, пыталась извернуться, чтобы шлепнуть по огромному плечу, на что мужчина великодушно развернул ее к себе лицом, хмыкнув на шлепок.

— Что-то случилось? — теперь я не видела лица Мии, но то, как ее ладони лежали на его огромных плечах, а рука Лютого обвивало ее тело, удерживая практически на себе, доводило меня до состояния раскаленного железа! Он ведь никогда никого не трогал!!! Вот и к ней бы не лез!!!

И вообще никогда бы не трогал до конца своих дней!!! И умер девственником в монастыре, черт побери!!! Думая при этом обо мне….

Глаза Лютого полыхнули и кончик красивых губ дрогнул, словно он сдержал в себе усмешку, когда мужчина, словно издеваясь, склонил свою белокурую голову над Мией, заворожено проговорив, так сладко, плавно и мурлыкая, что жар разнося по всему моему телу, создавая тропики для сумасшедших бабочек, будь они неладны:

— Отец мне всю шкуру проел, хуже моли, хочет тебя увидеть. Старик соскучился.

Отец Лютого?!

Я поперхнулась чаем, мало того, еще и стукнулась верхними зубами о край стакана, закашлявшись и хлопая себя по груди кулаком, видя, как взволнованно на меня повернулась Мия, и как Лютый не отреагировал совершенно никак…да я тут помирать буду, катаясь подл столом, а он просто пройдет мимо и скажет, что не заметил! ГАД МОРОЗНЫЙ!!!! Мия знает отца Лютого и он по ней…соскучился?!

Послушать, так прям самая настоящая семейная идиллия….

Змеи в моем желудке злобно зашипели, принявшись изворачиваться, и кусать меня, пуская яд в кровь, когда хотелось бросить кружкой в ухмыляющееся лицо Лютого, который, так и не посмотрев в мою сторону и секунды, без усилий, и не отпуская Мию из рук, понес ее из кухни, сладко мурлыкая на ходу:

-..пошли, оденем тебя…

И, глядя на нереально широченную спину, я была готова броситься на нее, впиваясь ногтями и зубами, чтобы сделать так же больно, как было мне сейчас.

Осторожно поставив стакан на стол, чтобы не хлопнуть им со всей дури, и не разбить, я тяжело облокотилась на стол локтями, закрывая лицо ладонями и пытаясь прогнать вид его ладоней, обнимающих Мию. Неужели между ними что-то было? И, Господи, какая мне была разница….и почему было так больно внутри?…

Я не смогла пошевелиться до тех пор, пока входная дверь не хлопнула, оповещая о том, что эта сладкая парочка уехала. Ну и скатертью дорога! Теперь можно было расслабиться и приняться за работу снова, потому что в комнате меня ждала целая кипа тетрадей моих огромных учеников, которые нужно было проверить. Вот только я не пошла к себе…вернее, я сходила, но лишь для того, чтобы принести всю работу на кухню, где, завернувшись в плед, устроилась явно надолго. Спросите, для чего?

Ох…я собиралась дождаться Мию, чтобы спросить у нее все честно и откровенно. Глупо? Да. Безрассудно? Конечно! А главное — для чего это все мне было нужно? Внутренний голос едко напоминал о том, что лучше бы я беспокоилась о том, что мой жених не может дозвониться до меня уже вторую неделю. И вообще пора бы уже было вспомнить о том, что у меня в принципе есть жених, а не выдумывать себе всякие несуществующие проблемы… Ведь даже если у Мии и есть что-то с Лютым, то, каким образом это касалось меня лично? Правильно, ни-ка-ким…ВОТ только дышать становилось трудно. Я проверяла задания своих больших учеников на автопилоте, не в силах даже вчитаться в то, что они писали, выполняя свои задания. Если дело и дальше так пойдет, то грош цена мне, как преподавателю…а как невесте, тем более. Я каждую секунду косилась за окно, где мороз в буквальном смысле трещал, словно был живой. Я даже не поняла, когда уснула, положив щеку прямо на стопку тетрадей, проснувшись оттого, что услышала щелчок закрывающейся двери. Шея затекла, в глазах ломило, но кто-то заботливо поставил возле меня светильник, и укутал вплед, который не упал во время сна, словно я была в коконе. Пока я сонно потирала глаза, пытаясь избавиться ото сна, в котором видела голубые глаза, в коридоре у входа зашуршала одежда, и послышались осторожные крадущиеся шаги.

Когда темноволосая головка Мии заглянула в большой проем кухни, я скованно помахала ей рукой, чувствуя, как меня вдруг бросило в пот, оттого, что я собиралась сделать, отчетливо понимая, что просто не имею на это никакого права.

— Злата? — ее большие распахнутые глаза округлились, когда девушка вошла на кухню, тревожно осмотревшись и быстро усевшись рядом со мной, потянувшись прохладной маленькой ручкой к моему лбу, словно проверяя температуру, — Ты в порядке? Что ты здесь делаешь в такой час?…

Не знаю, как можно было не любить эту куклу… как можно было относится спокойно к ее теплу, и этой безграничной искренности, когда каждый взмах ее длинных ресниц, каждое прикосновение было таким мягким, наполненным такой заботой, что душа замирала. Как я смогу относится к ней иначе, даже если сейчас она скажет мне, что у нее с Лютым любовь до самых холодных звезд и ярче Северного сияния?…Они были противоположностью. Они подходили друг к другу, как солнце и луна. Тепло этой девочки могло растопить этот голубой прозрачный лед. А я?…

Я покосилась на собственное отражение в темном ночном окне. А я скорее была такой же холодной, как Лютый. Блондинка с серыми глазами, от вида которой мужчины роняли челюсти, вот только обходили стороной за пару километров. Высокая, стройная, длинноногая. Меня считали излишне заносчивой и холодной, как Лютый. Блондинка с серыми глазами, от вида которой мужчины роняли челюсти, вот только обходили стороной за пару километров. Высокая, стройная, длинноногая. Меня считали излишне заносчивой и холодной, отрешенной и высокомерной заранее, даже не пытаясь узнать ближе…поэтому у меня не было друзей, кроме Ланы.

Никто не пытался узнать, что было в моей душе, а если кто-то подходил, окидывая взглядом, в котором явно читалось: «Ну воооооот, еще одна стерва», то желание показывать себя настоящую пропадало напрочь.

— Златааааа? — прохладная ладошка, осторожно опустилась на мою щеку и большие глаза всматривались так тревожно, что я попыталась улыбнуться, только судя по тому, что Мия встревожилась еще сильнее, у меня это не получилось, — Что с тобой происходит?…

Этот вопрос интересовал и меня тоже. Что со мной было такое, и почему мой мозг отказывался работать, как прежде, зациклившись на этом ненормальном, гадком блондине?..

— Да вот…готовлюсь к завтрашним занятиям.

Ага, и с ума схожу от собственных мыслей.

— Мия?…

Голос дрогнул, даже если я готовилась к этому непростому разговору.

— Да?..

Я не могла смотреть в глаза этой девушке, принявшись теребить в руках край пледа.

— Послушай….то, что я спрошу — это странно. Странно даже для меня. Но…знаешь, ты можешь не отвечать мне, потому что я понимаю, что перехожу все дозволенные границы, и…и….

Я вздрогнула, когда прохладная маленькая ладошка, легко обхватила мою руку, успокаивая нервные пальцы, не в силах поднять на нее взгляд.

— И… в общем, не подумай, что я пытаюсь влезть не в свое дело, мне просто интересно…

— Что, Злата? — Мия легко отцепила мои цепляющиеся пальцы от пледа, сжав их в своей ладошке.

— …Ты…ТЫ и Лютый… — голос пропадал, словно я съела тонну сосулек, — в смысле, между вами что-то есть?…

На моих нервах можно было сыграть Цыганочку с выходом, используя вместо гитары, когда я услышала странный приглушенный звук, который издала Мия, похожий не то на смешок, не то на икоту…

— В смысле «что-то есть»? — смешливый голос Мии явно не слышался влюбленным или смущенным, отчего я все-таки подняла глаза на девушку, покосившись испуганно и осторожно, видя её недоуменную улыбку

— Ну… в смысле между вами есть какие-то чувства?

Мия хохотнула в этот раз сильнее, чуть дернув плечиком и выгибая бровку:

— А чувства, как между братом и сестрой, которые внешне совершенно не похожи — считаются?

В груди потеплело настолько, что под пледом стало резко жарко, когда я смогла поднять голову, вглядываясь в смешливые искренние глаза девушки, начиная улыбаться:

— Как брат и сестра?

— Конечно! Слушай, не считай меня излишне любвеобильной, но все эти мальчишки для меня — братья! А Лютый, Янтарь, Туман, Ураган, Свирепый и Нефрит — особенно!

Я, наверное, никогда не смогу привыкнуть к тому, что эта мелкая смешливая девчонка так по свойски называет этих невообразимо огромных и широченных мужчин мальчишкам, а еще к куче странных имен, которые часто путала и с трудом запоминала, нахмурившись и пытаясь понять, кого из вышеперечисленных я видела и знаю, а кого — нет, вот только мозг цеплялся за единственное имя…угадаете, да? Три попытки? Две?….

— Я знаю кого-нибудь из них, кроме Лютого?

— Нет, — Мия улыбнулась как всегда очаровательно, — братья пока не с нами, но скоро должны вернуться. Когда со всеми познакомишься, то поймешь, какие они невероятные. На самом деле я в этом даже не сомневалась, видя, как блестят и переливаются от любви и гордости глаза этой необыкновенной девушки, когда Мия легко поднялась со стула, отпуская мою руку и прошествовала до одного из шести громадных холодильников, чтобы налить нам по стакану йогурта на ночь.

— Не могу поверить, чтобы ты не соблазнилась на одного из сотни этих красавчиков! — я с благодарностью приняла предложенный мне высокий стакан, недоуменно улыбнувшись, когда Мия легко рассмеялась, выгибая свои темные бровки:

— Не думаю, что это оценит мой муж!

Когда я поперхнулась йогуртом, Мия принялась осторожно хлопать меня по спине, широко улыбаясь.

— Ты замужем?!

Видя, как я кошусь на ее руку, в поисках золотого кольца, девушка лишь пожала плечиком:

— Здесь не принято носить кольца, устраивать фееричные торжества….тут все просто и… — Мия на секунду задумалась, словно не в силах сразу найти подходящего слова, отчего-то смущенно покраснев и продолжая улыбаться, наконец, выдохнула, — необычно.

— Это я заметила, — улыбнулась я в ответ, чувствуя на душе такую необыкновенную легкость, что казалось, что я сейчас просто взлечу, словно воздушный шарик.

Какое-то время мы пили сладкий йогурт в молчании, каждый погрузившись в свои явно радостные мысли, потому что обе продолжали улыбаться. Только я все-равно не могла вот так сразу успокоить свои сумасшедшие мозги, которые требовали больше информации.

— Кажется, здесь все боятся Лютого…

Боже! Мне уже становилось стыдно, что большая часть наших разговоров с Мией касалась именно этого морозного голубоглазого засранца…но ничего не могла с собой поделать. Вряд ли о нем мог рассказать кто-то больше, чем Мия.

— И правильно делают, — хмыкнула Мия в ответ без доли какого-либо злорадства, — Лютый не тот, с кем можно расслабится.

— …Но ты не боишься…

В голове снова пронеслись все эти дни, когда я наблюдала, как Лютый без зазрения своей ледяной совести таскает чужую жену на себе, словно котенка, не дав Мие даже возможности что-то возразить в ответ.

— И я боялась. Больше смерти. У меня внутри все сжималось от страха, если даже он просто оборачивался на меня, — улыбнулась Мия, поставив на стол пустой стакан и поднимая на меня свои большие ясные глаза. А мне так не терпелось услышать эту историю, как случилось, что теперь она едва ли не единственный человек в этом месте, который может позволить себе касаться странного блондина, и даже шлепать его, что йогурт просто не лез в горло.

Как? Как она перестала бояться того, от кого шарахались даже огромные мускулистые мужчины, словно боясь обжечься этим ядовитым холодом? Самая маленькая и беззащитная среди всех, которую он может сломать одним своим дыханием…

— А что же случилось такого, что потом перестала?

Господи! У меня даже кончики пальцев покалывало от желания узнать все и в подробностях, когда улыбка Мии стала немного грустной, но такой теплой, и девушка, вдруг перевела взгляд на темное окно, за которым разливалась и трещала морозная ночь.

— Лютый спас меня…не дал умереть в снегах, согревая собственным теплом, даже не смотря на то, что Север пытался отобрать меня….причиняя Лютому боль, — на мой судорожный выдох и глаза размером с полную луну, Мия улыбнулась шире, переведя взгляд на меня, и продолжив, — Пол года назад я решила перебраться через Ледяной хребет самостоятельно. Даже смогла забраться на самый верх самой большой и высокой льдины…вот только не смогла удержаться и упала. Я разбилась бы, если бы не попала в расщелину, угодив прямо в ледяной океан…

Я содрогнулась вся до кончиков волос, и свело челюсти от одного представления о том, какого это — упасть в воду при таком жестоком минусе.

Послушайте, не нужно было иметь ученую степень, чтобы понимать, что выжить в этом месте просто нереально, учитывая погоду…представить, что происходит с тобой, когда при этом лютом морозе ты еще окажешься искупавшемся в ледяном океане, было просто страшно… страшно настолько, что моя кожа покрылась мурашками, и руки стали в миг холодными, пока я смотрела на эту хрупкую девушку, не в силах даже понять, через что ей пришлось пройти, чтобы….выжить.

— Если бы Лютый не нырнул за мной в воду и не согрел потом, я бы не выжила.

-..Поступил, как герой… — пробормотала я, не в силах выдохнуть, оттого, что грудную клетку как-то сжало и колючий комок подступил к горлу, пока я всматривалась в эти красивые глаза, — … и как после этого, ты можешь жить в месте, где чуть не погибла?…

Мия улыбнулась мягко и тепло, снова сжимая мои пальцы своей теплой ладошкой:

— Север — моя жизнь.

Я правда пыталась улыбаться в ответ, только вот едва ли получалось:

— А мне ближе все-таки юг, наверное….с ужасом представляю какой мороз стоит за пределами этого дома, — когда Мия легко рассмеялась, я недоуменно улыбнулась, не понимая, чем вызвала ее смех, пока девушка покачала головой, улыбаясь так широко, что очаровательные ямочки появились на ее округлых щеках:

— Север — мой мух. Это его имя.

— О! Очередное странное имя.

Мия закивала головой, снова почему-то глядя в окно, словно ее глаза искали кого-то в непроглядной темноте.

— А где он сейчас?…

— Вместе с братьями решает кое-какие вопросы. Думаю, скоро они вернуться и ты сможешь со всеми познакомиться.

— Я буду очень рада, — искренне улыбнулась я, от всей души желая увидеть всех этих людей, которых обожала эта девушка, понимая, что они явно просто необыкновенные. Мия снова закивала в ответ, улыбаясь, и потащила меня за руку из-за стола в комнату, спать. Надо ли говорить, что я спала, словно ангел с такой легкостью на душе, что даже проснулась с улыбкой на губах. Почему я была так рада? Почему счастье струилось по моим венам, что даже казалось, что серые глаза, смотрящие на меня утром в зеркало, сияли как никогда ярко? Лучше было об этом не знать и не думать…

Я просто наслаждалась этим новым днем, солнцем за окном, в лучах которого купался сказочный заснеженный лес, словно я попала в историю о Морозко. Вот только я ждала на дедушку Мороза, выходящего из этого заснеженного великолепия, а высоченную белокурую фигуру, которая заставляла мое сердце покрываться ледяными кристалликами, сверкая и переливаясь, но не давая расслабиться и улететь на розовое облако. Я всегда не любила выходные. Слишком много свободного времени, которое заставляло думать о том, о чем не нужно было. Вот и сегодня я старательно убегала от самокопания, проснувшись как всегда вовремя, собрав свой идеальный, деловой вид, нацепив тонкую изящную оправу и заторопившись на уроки, которых было всего два, но остановившись уже у самых дверей, когда в солнечном луче блеснуло мое золотое обручальное кольцо, одиноко лежавшее на тумбочке…я сняла его в тот день, когда прилетела сюда, после душа, и больше не старалась одеть.

В душе снова зашипела ядовитая змея, пуская свой яд и напоминая о том, что мой жених не был плохим человеком и не заслужил такого поведения с моей стороны.

Пусть даже я ничего не делала постыдного, жутко было даже то, что я просто допускала саму мысль о Лютом… К счастью, этот белобрысый громила был настолько спокоен и безразличен ко мне, что, наверное, даже не стоило волноваться о каких-либо возможных отношениях.

— …да его характер сможет вынести разве что снежная баба, — пробурчала я себе под нос, дернув бровью, и натягивая на палец кольцо, которое теперь ощущалось так непривычно, заставляя раз за разом обращать на себя внимания и вертеть его на пальце….но это было правильно. Я пообещала себе, что прямо сегодня же сделаю все, чтобы дозвониться до жениха и просто услышать его голос, чтобы вернуть себя прежнюю. Ту, что я потеряла в этих бескрайних белоснежных снегах и бирюзовых льдах.

Сразу после уроков сонные и вялые двухметровые ученики, расползались по своим комнатам или на кухню, помогать готовить завтрак и чистить необходимые продукты на обед, куда я заглянула в поисках шустрой и как всегда улыбчивой Мии. Она порхала у плиты, подкармливая вечно голодных огромных мужчин, которые, словно дрессированные звери, ходили кругами с тарелками, ожидая своей очереди на блинчики. Кивая на приветствия тех, кого еще не видела сегодня в этом большом, дружном доме, я с трудом пробралась до подруги, заглядывая через ее плечо и тихо проговорив, чтобы не отвлекать от дела:

— Мия. тут связи вообще нет никакой? Я позвонить хотела….

Тут же в моих руках оказалась тарелка с двумя блинчиками и клубничным вареньем, а большие глаза девушки смотрели как всегда радостно и так тепло:

— Съешь сначала!

— Да-да…я, уже…да…. так а что на счет связи? — обжигаясь, я осторожно ела вкусные блинчики, почему-то начиная нервничать в ожидании ответа, стоя за подругой.

— Связь есть, только надо забраться повыше…. - очередная партия блинчиков ушла следующему по очереди довольному и голодному огромному мужчине, одному из тех, кто был с черными волосами и светлыми глазами. Они были больше всех остальных и самые молчаливые. Было ощущение, что они вообще рот открывать не хотели.

— Повыше? — я покосилась за окно, доедая второй блинчик, — на дерево забраться что ли?..

Слыша приглушенный смех некоторых из мужчин, я смутилась, но почему-то ничего другого в голову не шло.

— Там тропинка есть, — Мия кивнула на окно, поскольку обе ее руки были заняты, — в лесу, мальчишки ее чистят, там у них что-то вроде площадки для тренировок, вот если пройти немного вверх, то там связь скорей всего будет.

— Скорей всего? — я поставила тарелку на стол, снова оборачиваясь к Мие, которая пожала плечиком, не отрываясь от своего дела.

— Скорей всего. Точно не знаю, у нас тут телефон был только у Нефрита, и чтобы позвонить он уходил в лес.

— Так. Тропинка в лес. Понятно.

— Только не заходи далеко, Злата, — крикнула мне напоследок Мия, когда я стала пробираться через высоченные тела к выходу, чтобы впервые нацепить на себя альпинийский костюм.

Я нашла даже термо белье, которое мне подошло по размеру, чувствуя себя неловко и странно в этом одеянии, варежках и шапке, которые были такие теплыми, мягкими и явно связанными кем-то, первую секунду боясь выйти на улицу, даже если была обмотала вся с ног до головы, кроме глаз и кончика носа. Страшно было вдохнуть в себя этот скрипящий жалящий воздух, боясь, что легкие слипнуться от мороза, а ноги примерзнут сразу же ко снегу и льду, стоит только отойти на пару шагов от дверей. Должно быть, поэтому несколько минут я топталась на месте, находясь в сомнении от правильности этого мероприятия…и лишь почувствовав снова на своем пальце кольцо, я все-таки шагнула вперед. Страх и опасения рассеялись сразу же, когда я поняла, что воздух вокруг меня не кусается, а обдает своей морозной свежестью и невероятной чистотой, снег пушистый и не страшный, а мороз не настолько дикий, что я превращусь в сосульку, в первые секунды своего пребывания вне стен дома.

Скоро я обогнула небольшой домик, который оказался не туалетом, а подсобкой, старательно отгоняя мысли о голубоглазом нахале, который издевался и играл со мной с первого дня моего пребывания в этом месте, чтоб ему неладно было!..

Бодрой походкой, не боясь теперь упасть или замерзнуть, я вышагивала вперед, углядев ту самую тропинку, о которой говорила Мия, и, похлопав по нагрудному карману, чтобы еще раз убедиться в том, что телефон с собой я взяла. Гулять оказалось очень приятно! Я так давно не была вне стен дома, пусть даже такого большого, уютного и теплого, что искренне наслаждалась невероятными видами заснеженного белого леса и виднеющихся вдалеке величественных ледников, вышагивая вперед и начиная отчего-то улыбаться.

Через какое-то время я вышла на то самое место тренировок, которое было пустынным и по виду напоминало большой такой каток, только что безо льда, с вытоптанным снегом…ги поваленными по краям деревьями. На этой большой площадке стоял стойкий аромат свежей смолы, словно деревья были сломаны недавно…

Я покосилась на лес, про себя отметив, что стволы не были аккуратно спилены, а именно сломлены. Странное дело, но пока у меня не было времени решать новые головоломки внутри себя, поскольку я целенаправленно шла вперед в поисках связи…и прежней себя. Шагая, я бормотала себе пол нос, придумывая речь. Что я смогу сказать своему жениху после двух недель полной тишины и предательских мыслей о другом мужчине, которого часто видела в своих снах?

«Привет, Дорогой, я так соскучилась»?

Боже, я даже фыркнула вслух, принявшись доставать из кармана телефон, чтобы не пропустить места, где появятся заветные палочки на мертвой антенке дисплея. Дорога чуть заметно петляла среди деревьев, но была все-таки относительно прямой, а главное неплохо расчищенной, и, глядя вперед, я видела, что она поднималась наверх. Видимо именно на эту вершину мне и нужно было подняться, чтобы мой телефон ожил….там, кажется, и деревьев было поменьше. Не сбавляя темпа, я шагала вперед, бормоча себе под нос речь, которую пыталась сочинить, когда смогу дозвониться, решив, что не буду строить из себя скучающую возлюбленную, а просто послушаю, что скажет он сам. В конце — концов говорить мой жених любил всегда! Делал это много, долго, нудно, хотя, надо признаться, что неплохо апеллировал фактами, и логика была ему не чужда.

Видимо именно за это его так любили мои родители, постоянно повторяя, что он лучший кандидат из всех возможных — интеллигентный, образованный, сдержанный, воспитанный…..Не то, что Лютый! Я отчего-то нервно хихикнула, представляя глаза своего отца, если бы он увидел этого огромного наглого блондина, который от варвара отличался только тем, что не носил с собой дубинку и иногда мог говорить! Сколько ведер валерьянки пришлось бы нести моей родне при виде такого красавчика?…

Почему только я вообще про это снова думала, когда шла разговаривать со своим ЖЕ-НИ-ХОМ черт побери… От внезапно возникшего стойкого желания разбежаться и стукнуться головой о ближайшее дерево, чтобы вылетели все ненужные голубоглазые мысли, меня отвлекли торопливые шаги. Вернее хруст снега под ногами. При чем, не под моими!

В секунду стало страшно, и пот выступил на теле, когда я поняла, что нахожусь совершенно одна в огромном заснеженном лесу, и за спиной уже не видно дома, или тропинки, или той расчищенной площадки для тренировок. Судорожно обернувшись, я поняла, что тропинка за моей спиной возвышалась вверх. Выходит, я преодолела тот самый высокий порог, когда шла в гору…вот только думать про связь теперь получалось меньше всего, пока сердце истерично стучало, отдаваясь гулом в ушах. Самое страшное, что даже если связь здесь и появилась, что это давало мне в данный момент? В доме Мии и огромной братии отродясь телефона не было, а тем, кому я смогу дозвониться, умоляя о помощи, были на другом континенте'!..Я тяжело сглотнула, оглядываясь по сторонам и пытаясь придумать, куда смогу спрятаться, когда на пригорке, откуда спускалась дорожка, которая теперь была узкой и не слишком удобной, показалась ушастая шапка и знакомые большие глаза.

— МИЯ! — шумно выдохнула я, всплеснув руками, понимая, что колени все-равно продолжают трястись по инерции, даже если больше не было никакой опасности…ведь не было же?…

Страх не уходил далеко, потому, что девушка метнулась ко мне — розовощекая от бега и с полыхающими глазами, в которых сквозила явная тревога.

— Что-то случилось?…

Я хмурилась, когда девушка быстро добралась до меня, тяжело дыша и стирая капельки пота со лба.

— Злата, я же сказала не уходить далеко.

— Так, а разве я… — я лишь успела дернуть плечом, пытаясь сообразить, сколько времени я шла и как далеко зашла, совершенно забыв обо всем, когда красивые большие глаза Мии вдруг перестали моргать, уставившись куда-то за мою спину сосредоточенно и встревожено, отчего к поту на моем теле добавились мурашки, — Мия?….

Не знаю, почему я вдруг перешла на шепот, видя, что эмоции подруги словно застыли, как и сама миниатюрная фигурка. Отчего-то застыла и я тоже, боясь пошевелиться и обернуться. Волосы на затылке испуганно зашевелились, когда Мия тихо прошептала так, что ее губы почти не двигались:

— Злата, не делай резких движений. Не кричи. И не бойся….

Вот с последним были явные проблемы, потому что я не видела, что за кошмар был прямо за моей спиной, отчего спину стало буквально покалывать от ужаса перед этой жуткой неизвестностью.

— Мия…. - из горла вышло что-то среднее между шепотом и писком, но девушка была непреклонна, и продолжала смотреть, не моргая, вперед, словно пытаясь загипнотизировать своими большими ясными глазами того, кто был за моей спиной, и хоть бы у нее это получилось, потому, что истерика была на пороге, радостно махая мне красными трусами в ромашку.

— Спокойно… — прошептала Мия, даже не моргнув, — теперь очень медленно и плавно, не меняя положения рук, сделай шаг ко мне….ообоочень плавно, Злата..

— Господи, помоги…. — пот градом струился по моей мокрой спине, когда я едва могла пошевелиться, видя, как Мия перевела взгляд на меня и ее ресницы дрогнули.

Да, она тоже боялась, но при этом держалась так стойко и уверенно, что я не могла взять и сдаться. Я же была больше и явно старше!

— Мия. кто там…за мной.

Первый шаг дался мне с большим трудом, когда я продвинула подошву по снегу, словно была на лыжах, оставляя плечо в том де положении, что и до этого, даже не смотря на то, что оно затекло и заныло от моего напряжения.

— Медведи…

— Белые?..

— Да…

Словно тут были какие-то другие….

Мия снова смотрела вперед, осторожно протягивая ко мне руку, когда я услышала фырканье и странные звуки, от которых едва не повалилась вперед, потому что ноги не хотели больше держать мой вес, если бы не глаза Мии — ясные, смелые, твердые…

— Еще шаг… — прошептала подруга, даже не дрогнув и не моргнув, когда за моей спиной послышалось рычание, и я зажмурилась от страха, оглушенная ором собственного сердца. Я старалась не думать о том, что читала об этих медведях, потому что все это вводило меня в еще больший испуг и полный ступор. Лишь когда моя ладонь в варежке оказалась в руке Мии, и девушка отчего-то завела меня за свою маленькую хрупкую спину, словно защищая собой, я, наконец, смогла увидеть тех, кто издавал эти страшные животные звуки На небольшой поляне недалеко от нас ходили сразу 6 белых медведей….

Вернее белыми их можно было назвать только условно, потому что их шерсть была желтоватой, а черные глазки, смотрели на нас, явно понимая, что в данный момент мы неплохой обед для их компании. Я никогда не видела медведей настолько близко…даже в глубоком детстве, в зоопарке я не подходила к клеткам с животными, потому что отчетливо понимала уже тогда, что слово «хищные» не стоит забывать, даже если их покормили, помыли из шланга, и заперли за железными решетками.

Я боялась их даже тогда, и вот теперь стояла практически нос к черной фыркающей пипке огромных животных, в чьих черных глазах был голод, и явные помыслы о том, что нам никуда не убежать… Самый крупный из медведей стоял впереди и был настроен решительно, когда сделал вальяжный шаг в нашу сторону, явно не боясь людей, понимая, что по сравнению с ними мы мелкие, беззащитные и….наверное, вкусные?…

Судорожно сглотнув, я словно в бреду думала, что никогда не могла бы себе представить, что умру так рано и даже не от болезни, или поперхнувшись булочкой, а в лапах самого настоящего хищника, краем глаза замечая, как Мия осторожно стянула с себя шапку, отчего ее длинные темные волосы рассыпались по плечам, потянувшись пальцами к застежке на куртке…

Боже, что делала эта кукла?!

Раздевалась, чтобы мишки не поперхнулись в процессе пережевывания тела в одежде?! Переживала, что у них будет несварение желудка или гастрит от человеческой обуви и одежды?! Я, кончено, не против ГринПис, но не до такой же степени!!!

-..ради всего святого, что ты делаешь?'!..

Я едва стояла на трясущихся ногах, сходя с ума оттого, что Мия продолжала медленно и целенаправленно раздеваться, стаскивая с себя осторожно куртку, словно сошла с ума перед страхом смерти.

… Вот только едва ли Мию можно была назвать испуганной или дрожащей, в отличие от меня! Что это за фокусы?! Или белые медведи не воспринимают раздетых людей, как предмет для пищи?!

— Мия!

— …СПОКОЙНО…

Вряд ли мы теперь выберемся живыми отсюда, но на всякий случай, нужно не забыть попросить у этой глазастой девчонки справку от психиатра….или здешняя дикая жизнь сказалась на ней так сильно, что вылечить эту девушку уже не получится?…

«…И тебя вылечат, и меня вылечат!» — пронеслось в голове классика жанра, когда медведь, что стоял во главе лохматой и голодной банды, вдруг весь ощетинился и зарычал, принявшись фыркать, но остановился, припадая к снегу.

— Господи, что происходит?…

Мия молча сняла с себя куртку, и я шарахнулась назад, когда медведи вдруг зарычали, и принялись бить широкими лапами об снег, отчего он взвивался вверх, попадая на их скалящиеся морды.

— Мой запах для них, как угроза или предупреждение… — тихо проговорила девушка, не видя, как я за ее спиной становлюсь бледнее снега, глядя на подругу, словно передо мной и правда был призрак, а не человек. О чем говорила эта девушка?!Что творила?!..

— Мажетесь здесь чем-то особенным? — прохрипела я нервно, видя, как уголок губ Мии дрогнул в улыбке:

— …Можно и так сказать…

Медведи продолжали рычать и кидаться вперед, но останавливались каждый раз, когда я была уже на грани обморока и последнего оглушительного визга. Они словно не решались перейти какую-то невидимую границу, отчего злились еще больше.

— Злата. Прямо за тобой стоит дерево. Осторожно и очень плавно двигайся к нему…

Сердце перестало стучать, захлебнувшись, когда я уставилась на темную макушку подруги, которая стала покрываться инеем от окружающего нас холода, судорожно выдохнув:

— Мия, не смей!..

— Послушай меня. И делай, как я говорю. У нас очень мало времени. Белые медведи не очень хорошо забираются по деревьям. Когда будешь рядом, беги и забирайся на самый верх, чтобы тебя не достали….

— Ты сума сошла! Я не оставлю тебя здесь!!!

— Злата! Сейчас же! — зашипела эта мелкая девушка, не отрывая своих глаз от беснующихся медведей, которые не могли пойти к нам в лоб, и стали расплываться по кругу, словно пытаясь окружить. — Двигайся осторожно к дереву!..

— Ноты…

— Я вслед за тобой! Скорее!..

Тяжело сглотнув и не оборачиваясь, я сделала медленный шаг назад, ожидая этого же от Мии, потому что понимала, что не позволю ей пожертвовать собой, ради моего спасения. Если умирать, то вместе, замерев, когда услышала приглушенный голос подруги, который обращался в этот раз не ко мне:

— Лютый…Свирепый. ребята, кто-нибудь…нам нужна помощь. Срочно…

Я медленно моргнула, покосившись на хрупкое тело, и пытаясь понять, где именно на ней спрятан маячок, а еще, видимо, микрофон, в который она сейчас и передавала сигнал бедствия.

— Ребята, мы в беде…поторопитесь.

Интересно, они на снегокате пригонят? Или их на парашютах высадит тот сумасшедший пилот? Потому что иного пути успеть, у них просто не было, а время уходило слишком быстро, и было явно не в нашу пользу, потому что, видимо, защитный запах Мии был каким-то недолговременным….

Или медведи оголодали так, что плевать хотели на раздражающие их ароматы, когда первый вдруг пошел буквально на таран, загребая широкими когтистыми лапами снег и обнажая свои желтые клыки, а Мия обреченно прикрыла глаза, пока я истерично завизжала, не в силах сдержаться, и обхватывая девушку сзади своими трясущимися руками, прижимая ее к своей груди.

Если бы я не орала, как полоумная с такой силой, что, наверное, перепонки мишек должны были лопнуть, я бы возможно поняла, что именно случилось потом, а главное откуда вдруг взялся громадный белый медведь, который вылетел из леса, проломив пару деревьев на своем пути, и преграждая путь тем мишкам, которые мысленно уже жарили нас на костре.

Я не смогла перестать визжать, даже когда Мия крутанулась ко мне, закрывая мой рот своей холодной ладошкой, о которой вкусно пахло булочками и ванилью. Я не поминала облегченного взгляда этой девушки, потому что тот медведь, который выскочил на поляну, заставляя остальных разбежаться практически в рассыпную, был настолько огромный, что вряд ли он сможет утолить свой голод, даже если скушает половину нашего дома, включая огромных мужчин! А еще он был кристально белый! Словно стирал свою шкуру в белизне! У него была невероятная шерсть, огромный рост….и широченная спина…

— Тише, тише, все хорошо, — шептала мне Мия быстро, обхватывая ладошками за лицо и словно пытаясь отвернуть меня от происходящего на поляне, куда я смотрела огромными глазами, не в силах даже моргнуть.

Я не воспринимала ни единого слова, глядя на то, как прибежавший медведь загородил проход к нам, вдруг поднявшись на задние лапы с оглушительным ревем, и шарахнув по земле лапами передними с такой силой, что что-то затрещало, словно лед под слоем снега хрустнул, как сломленный позвоночник.

Матерь божья! Вот это мощь! Куда, черт побери, смотрят местные еще не съеденные экологи, когда тут разгуливает такой невероятный экземпляр?'…

— Злата, — Мия снова пыталась отвернуть мою голову, и я чувствовала, как дрожит подруга от пробирающего холода, оставшись без верхней одежды, в вязаном свитере и штанах, прижимая ее к себе и снова закричав, когда поверх моих рук оказались руки еще одни — большие, жутко горячие, но — слава Богу — человеческие!.

Белый медведь резко развернулся, снова поднимаясь на задние лапы, и глядя прямо на меня, когда я отшатнулась назад, оступившись и полетев, не отпуская от себя Мию, потому что у зверя были голубые глаза…не такие маленькие, как у тех первых медведей. Не такие хищные и звериные. Осознанные, кристально-чистые…злые и недовольные глаза, когда казалось, что вся эта белая медвежья морда выражала собой одну единственную фразу — что мне не поздоровится в ближайшее время.

Так. Спокойно.

В природе не существует медведей с голубыми глазами — уж я то знаю….Мутация?…Опыты?…Или помутнение рассудка на фоне пережитого стресса?…Кстати, я не упала на спину, потому, что снова две горячие ладони, остановили меня, упираясь в спину, и над нашими с Мией головами показалось встревоженное и немного смущенное лицо невероятно красивого белокурого мужчины…с такими же холодными голубыми глазами. Светлая кожа, правильные черты лица, и очаровательные ямочки на щеках…я судорожно сглотнула, размышляя, стоит ли завизжать снова, когда Мия принялась вошкаться, пытаясь вылезти из моих рук, быстро проговорив:

— Злата, спокойно! Это свои! Свои! Не бойся'…

На самом деле, этот новый красавчик с невероятным обаянием, походил на тех моих учеников, которые разгуливали по дому с белокурыми косами до лопаток… видимо родня какая-то. Просто до этого момента я его никогда не видела в стенах нашего большого дома. Новенький?.. Умилительно было наблюдать, когда огромный мужчина, сделал осторожный шаг в сторону от нас, словно был смущен тем, как близко находился, приговорив красивым низким голосом:

— …Прошу прощения, но я вынужден взять вас двоих на руки…

Лишь в тот момент я поняла, что он стоит перед нами совершенно обнаженный, и даже не дрожащий от холода, почувствовав, что снова начинаю повизгивать, пытаясь в этот раз выразить этим то, что он же обморозится! Мужчина снова сделал шаг назад, смутившись еще сильнее, когда Мия быстро что-то заговорила, а потом послышался рев за нашими спинами, от которого сердце просто свалилось куда-то под пятку, пытаясь забраться под стельку ботинка, чтобы спрятаться там и притвориться мертвым.

Большой белый медведь рычал, глядя теперь своими необычными голубыми глазами на мужчину, который явно не выглядел испуганным или удивленным от увиденного, моргнув и метнувшись к нам, словно понял, о чем медведь пытался сказать, заставляя меня нервно кусать губы. Это кто? Какой-то аналог местного Маугли или Тарзана? Рос среди белых медведей и понимает их язык? И поэтому разгуливает голым в снегах и ледниках, даже гусиной кожей не покрываясь от лютого мороза вокруг?!..

Я вздрогнула, когда мужчина быстро, но осторожно подхватил нас с Мией одновременно, при этом даже не напрягаясь, и поддерживая руками за попу, словно нес на себе маленьких детей, бросившись прочь от этой странной поляны, странной и ужасающей ситуации, и странного совершенно белого и голубоглазого медведя который злобно зарычал, потому что те, другие медведи, решили воспользоваться ситуацией и бросились на него, поранив огромную белоснежную лапу, на которой тут же выступила алая кровь от медвежьего плеча до самой ладони, стекая капельками на белый снег.

— …Пожалуйста, не убивай! — дернулась в руках мужчины Мия, обхватывая его руками за мощную шею и преподая к плечу щекой, явно пытаясь отогреться, но глядя на при этом на медведя за спиной, словно он мог ее услышать и понять, — Они не виноваты! Это их территория!..

Очередной белокурый красавчик с легкостью бежал вперед, прижимая нас к своей горячей груди, отчего мы с Мией подпрыгивали и тряслись, стуча от каждого его шага зубами в полной тишине, погрузившись каждый в свои тяжелые мысли.

— Вы в порядке? — белокурый красавчик сбавил свой бег, когда мы пронеслись мимо площадки для тренировок, вышагивая вперед и даже не задохнувшись от своей ноши.

— Да, все хорошо, — закивала Мия, улыбаясь и прижимаясь другой щекой к большому плечу.

— Замерзла?…

— Уже отогрелась, спасибо.

Я заворожено наблюдала за этим мужчиной, который оказался таким милым и заботливым, когда он мягко улыбнулся, отчего на щеках снова показались красивые ямочки, глядя на мелкую девушку в своей правой руке, и осторожно посмотрел на меня, снова смутившись, когда понял, что я его нагло рассматриваю.

— Прошу прощения, не было возможности представиться, — кашлянул он, продолжая размеренно шагать вперед, — я — Свирепый…

Я медленно моргнула, совершенно очарованная его вежливостью и мягкостью, с которой он говорил так осторожно и вдумчиво, словно взвешивал каждое слово, прежде чем сказать его. Признаюсь, что в этот раз растерялась уже я, отвыкшая от такого учтивого поведения в месте, где мужчины были славными, но излишне прямыми и даже в чем-то грубоватыми, хотя и по-своему очаровательными.

— Злата… — пробормотала я, видя, как мужчина учтиво кивнул, пробормотав:

— Рад познакомиться.

— Свирепый — младший брат Лютого, — радостно заявила Мия, обнимая смущенного мужчину за шею и прижимаясь своей щекой к его, отчего на его скулах заиграл румянец, а я едва не поперхнулась собственной слюной, почувствовав, как дернулся левый глаз. Дважды. Брат Лютого?! Вот такой сладкий, смущенный и учтивый?! Это шутка была?!.. Ну матери у них точно должны быть разные! Просто обязаны! Понимая, что начинаю снова пялиться в наглую на Свирепого, я просто ничего не могла с собой поделать, находя теперь очевидные схожие черты лица между двумя мужчинами, о возможном родстве которых я бы подумала в самую последнюю очередь.

У меня просто мысли разбегались в разные стороны, ударяясь о виски, как мячики пинг-понга….Должно быть, поэтому в голове так гудело, пульс сбивался с ритма, а я никак не могла собрать в одну кучу, что произошло всего каких-то пару минут назад. Для того, чтобы включить логику, мне нужно было, по крайней мере, отключить шок, истеричное сердце под стелькой, и стадо обезумевших мыслей. Вот только ничего не получалось и логика отказывалась работать, радостно увиливая от своих прямых обязанностей, почувствовав общий сбой в теле. С ума сойти, я только что видела самых настоящих белых медведей!

И даже в живых осталась…

Не укалывался в общую картинку «восторга» и сжавшегося мочевого пузыря тот последний мишка, что стирает свою шкуру в белизне…хи поведение Мии и Свирепого, которые теперь о чем-то приглушенно переговаривались, пока я болталась на руке большого мужчины, в полной прострации.

Я даже не пыталась понять, о чем они говорили…Перед глазами стояла та белая большая морда с голубыми глазами…

Злобными, ядовитыми, голубыми глазами…

Я не заметила даже того, что Свирепый скоро занес нас в дом, отчасти придя в себя лишь потому, что Мия принялась стягивать с меня горнолыжный костюм, а Свирепый смущенно юркнул куда-то за угол, явно пряча свою прекрасную обнаженность, и зашуршал какой-то одеждой.

— Злата, не бойся, все закончилось… — теплые маленькие ладони Мии осторожно легли на мое лицо, чуть поглаживая, и добрые лучистые глаза смотрели так тепло и уютно, — мы дома. Мишки остались в лесу. Все живые и довольные.

«….только не все сытые…» — хотелось прохрипеть в ответ.

Я заморгала, пока не в состоянии выдавить из себя хотя бы что-то членораздельное, склонив голову, когда девушка осторожно сняла с меня шапку, усаживая ближе к батарее у окна, хотя не меня, а ее нужно было отогревать в первую очередь.

Я же во все глаза смотрела на эту мелкую хрупкую девушку, в который раз поражаясь тому, откуда в ней берется столько тепла и душевной стойкости, когда, не смотря ни на что, она всегда была готова подарить тонну любви, ласки и этой умиротворенности, от которой хотелось расправить плечи и жить дальше. Как только у нее это получалось? Как такому можно научиться?….

— Все хорошо, Дорогая… — она снова осторожно погладила меня по щеке прохладной ладошкой, мило улыбнувшись, хотя от меня не укрылось, что ее личико было бледным…вот только от мороза или от испуга? — Сейчас я сделаю тебе волшебный чай и все, как рукой снимет'…

Девушка поманила рукой Свирепого, который застыл у порога, будто прислушиваясь, и осторожно ступая на кухню, словно боялся прикоснуться к чему- либо — огромный, прекрасный, осторожный и плавный. Как он мог быть братом Лютого?!..

Свирепый остановился сразу за Мией, закрывая ее собой, но при этом, не касаясь, как любили это делать остальные мужчины, млея от ее ласки, словно дикие звери, запертые в клетках.

— Давай я приготовлю тебе какую-нибудь вкусняшку!

— Спасибо, Мия, но я сегодня уже ел…

— Даже от жареной рыбки откажешься? — на лице Мии играла смешливая лукавая улыбка, когда мужчина буквально промурлыкал что-то, отворачиваясь от меня и улыбаясь подруге, словно боялся, что я увижу его во всей красе.

Я улыбалась, наблюдая за ними, чувствуя, что, кажется, все-таки начинаю приходить в себя, когда Свирепый вдруг весьма заметно напрягся, дернув мощным плечом и проговорив приглушенно:

— Мия, вам лучше уйти…

Господи, неужели еще что-то случилось?! Я испуганно покосилась по сторонам, надеясь, что не пришли же мишки за нами сюда?

— Поздно, — выдохнула Мия, когда я подпрыгнула на стуле, ударившись затылком о стекло и, видимо, чудом его не разбив, когда раздался оглушительный треск и грохот, словно в дом въехал как минимум…

Мне кажется, что не прошло и секунды, по крайней мере, я даже моргнуть не успела, как в кухню влетел Лютый. Огромный. Великий. Прекрасный. Обнаженный. С разодранным плечом, откуда текла багровая кровь. Злой. Очень злой. Пылающий своей морозной яростью настолько, что я была готова поклясться, что воздух на кухне стал холоднее, опустившись в миг на несколько градусов.

— Брат… — Свирепый сделал шаг вперед, остановившись и поморщившись, от рыка в ответ:

— НАЗАД!

Когда Лютый двинулся на Мию, нависая над мелкой девушкой, согнувшись буквально вдвое, мои колени затряслись даже в положении сидя, от того, сколько ярости и этой ледяной злобы было в полыхающих колких глазах. Никакой маньяк в темной подворотне с ножом в руке, не смог бы испугать меня так сильно, как это белокурый огромный мужчина.

— Ты!

Ей-богу, можно было запросто описаться, даже если он не кричал и не бил посуду, понять не могу, как Мии удавалось стоять перед ним, ровно дыша, и глядя прямо в эти полыхающие голубые глаза, запрокинув голову.

— Лютый. Успокойся…

Мия лишь прикрыла глаза, когда мужчина резко выбросил руку в сторону, перевернув стол, который улетел в стену с оглушительным треском, рассыпавшись на сотни мелких щепок, которые теперь торчали в длинных темных волосах Мии, и рассыпались по всему полу кухни, оседая мелкой пылью.

— Брат… — Свирепый снова сделал шаг вперед, напряженный и подрагивающий, готовый броситься на защиту в любую секунду, но Лютый снова лишь злобно прорычал в ответ:

— Уйди с дороги!

Свирепый не отступил, вытянувшись рядом с Мией, которая едва ли нуждалась в защите, судя по тому, как продолжала спокойно и стойко смотреть в глаза Лютого, которые могли просто убить

— Пожалуйста. Успокойся…

Было ощущение, что мужчина разнес бы еще что-нибудь, окажись это под его огромной окровавленной рукой, потому что упругие выпуклые мышцы ходили под гладкой светлой кожей, словно едва сдерживая свою силу.

— Ты могла умереть! — прорычал Лютый, склоняясь еще сильнее на мелкой Мией, отчего прядки ее волос разметались на лице, от резкого дыхания мужчины и его рыка, — Жизнь тебя ничему не научила, глупая бестолковая девчонка?! Что бы по твоему я сказал своему брату, которому поклялся защищать тебя, как часть нашей семьи? Самую проблемную и безмозглую часть, черт тебя дери!! Что ты решила пожертвовать собой ради прокормки медведей, даже не подумав о нем?!..

Мия сконфуженно опустила глаза, прикусив нижнюю губу, которая задрожала, благоразумно молча в ответ, и не видя жутких прищуренных глаз блондина, которыми он буквально рвал ее на части.

— Когда ты уже, наконец, научишься думать о себе?! Я не твоя гребенная нянька, чтобы носиться сломя голову по лесу в поисках твоего мелкого зада, на который вечно липнут проблемы! Я плевать хотел, что будет с тобой, но мой брат с ума сойдет, если с тобой что-нибудь случится! На какое будущее ты обрекаешь его и всех нас, постоянно бросая себя на защиту всех больных, тупых и обездоленных, мать твою?!..

Видя, как из ясных глаз девочки потекли слезы и ее взгляд опустился в пол, задрожав, я словно пришла в себя, отчетливо понимая в тот момент, что она пострадала из-за меня и не заслуживает всего того, что говорил этот хам, невежда и засранец, расстраивая Мию, и, не давая собственному брату утешить ее, когда Свирепый потянулся вперед рукой, но Лютый со злостью откинул ее, полыхнув глазами:

— Не лезь! Она должна понять! Рано или поздно я могу просто не успеть оказаться рядом!!

Видя, как Свирепый сжал губы, опуская глаза в пол, и на его скулах заходили желваки, я была не в состоянии подняться со стула, на который просто, кажется, примерзла от его жуткой ярости, сипло проговорив:

— Как вы смеете в таком тоне разговаривать с ней?! У Мии есть мух, и будь он рядом, он бы не…

От того как резко и злобно повернулся ко мне Лютый, с совершенно хищной и какой-то не очень человеческой быстротой, я подпрыгнула на стуле, вцепившись в него пальцами за сидушку, не в силах даже просто моргнуть или выдохнуть дрожащий в легких морозный воздух. Едва ли в этом мире могло быть что-то более ужасное и страшное, чем эти ледяные глаза, которые колким льдом пробирались тебе под кожу, разрывая ее в клочья своими морозными тисками.

— ТЫ! — от его раскатистого рыка, волосы на теле просто встали дыбом, а в голове зазвенел какой-то странный колокольчик, будто давление резко устремилось вниз, под плинтус.

Когда мужчина дернулся ко мне снова, Мия вздрогнув, вцепилась своими маленькими ладонями в его руку, изо всех сил потянув на себя, и на какую-то секунду меня бросило в жар от паники, что если он просто взмахнет своей мощной рукой, как сделал это со столом, то Мия влетит в стену, переломав себе все, что только можно. Свирепый тоже дернулся вперед, встав поперек брата и что-то сказав на каком-то непонятном языке….местный диалект?

— Пожалуйста, остановись! — упираясь пятками в пол, Мия ехала за рукой Лютого, который, к счастью, словно даже и внимания не обратил, что девушка буквально повисла на нем, пытаясь не подпустить ко мне, сжавшейся и начинающей МОЛИТЬСЯ.

— Разве тебе не было сказано, не заходить дальше 10 километров от дома?!

Жуткие ледяные глаза хищно прищурились, заставляя меня сжиматься в единый комок подрагивающих нервов на несчастном стуле. Он бредил?!

Тяжепо сглотнув и кашлянув, чтобы мой голос вернулся с копчика в горло, я просипела:

— …Вы же не хотите сказать, что я прошла….

— МОЛЧИ!

Я закрыла глаза на секунду, потому что от его злобного холодного рыка, за моей спиной завибрировало даже стекло. Разве люди способны так говорить, чтобы голос смешивался с утробным рыком, как бывает только у животных?…

— Может, ты уже начнешь думать головой, а не тем, что у тебя между ног? — холодно и язвительно поинтересовался Лютый, нависая надо мной и словно специально демонстрируя свою наготу, от которой просто дух перехватывало, даже если я старательно отводила глаза….от самого главного.

— Да как вы смеете!.. — возмущенно зашипела я, при этом предательски покраснев, и видя, как подруга юркнупа вперед огромного мужчины, обхватывая его руками и пытаясь убрать от меня. Только вряд ли его смог бы сдвинуть даже бронепоезд:

— Лютый, пожалуйста….

— Мия! Не вмешивайся!

— Из-за твоей чертовой невнимательности вы обе чуть не погибли! Ты еще плохо знаешь, но этого чертова засушенного Супермена медом не корми, дай кого-нибудь поспасать, рискуя собой! — странно, что Лютый не пытался отмахнуться от Мии, словно он назойливой мошки, которая пытапась привлечь внимание великана, обхватив ее одной рукой и снова поднимая высоко над полом, когда выпрямился, глядя на меня уничтожающе и злобно с высоты своего невероятного роста, — Она не раздумывая встала бы на пути тех медведей, чтобы защитить тебя, черт тебя дери!! Поэтому, в следующий раз, будь добра, если тебе надоело жить — просто скажи мне об этом, я все устрою без риска для жизни моей семьи!!!

Я закрыла глаза, чувствуя, как дрожь распространилась по всему телу, запульсировав болью в груди, а в горле встал колючий комок, отчего хотелось разрыдаться навзрыд. И я обязательно сделаю это. Но когда буду одна…

— …Я прошу прощения, — тихо прошептала я, поднимая глаза на этого громилу, который смотрел на меня язвительно и уничтожающе, что в этой ситуации было заслуженно, — я не думала, что все может так обернуться…

Светлая бровь язвительно изогнулась, но Лютый не проронил ни звука, испепеляя меня своими глазами до состояния горстки белого морозного пепла.

— …Я…Я просто хотела найти связь, чтобы дозвониться до жениха….

Я забыла, что хотела сказать дальше и что даже слеза собиралась скатиться из левого глаза, потому что Лютый вдруг оскалился и…зарычал…. Зарычал, словно зверь, обнажив свои белые крепкие зубы, откуда выпирали два клыка…Я не знаю точно — это стул подо мной сам по себе сложился, или я стекла с него, приземлившись на пол к обнаженным ногам огромного жуткого мужчины, лишь копчик взвыл от боли, пытаясь привести меня в чувства и аккуратно намекнуть, что я, по крайней мере, не сплю…

За сохранность моего мозга и восприятие объективной реальности можно было уже начинать активно сомневаться. Особенно, когда, голова Лютого опустилась вниз, к собственным ногам, где сидела я, с дергающимся глазом и желанием с воплем вернуться на поляну к тем мишкам, и его глаза полыхнули….И это не было красивым образным сравнением. Его голубые колкие глаза на самом деле словно стали светиться изнутри.

СВЕТИТЬСЯ!

Не как прожекторы или фары, но из-под ресниц исходил четкий и весьма заметный свет, который буквально бликами отражался на кончиках ресниц.

— …Глаза! — не знаю я пищала, или кричала, или хрипела, отползая от него назад и упираясь спиной в стенку до тех пор, пока каждый позвонок не почувствовал, что дальше дороги нет, видя, как дернулась в руках Лютого Мия, изогнувшись и неожиданно ахнув.

Ее маленькие ладони, тут же обхватили щетинистые скулы Лютого, заставляя его поднять голову вверх и не смотреть на меня, когда девушка судорожно зашептала:

— Лютый! Нет! Нет! Посмотри на меня! Быстро в комнату! БЫСТРО!!

Едва ли кто-то мог позволить себе говорить так с этим странным, нереальным мужчиной, как это делала мелкая и шустрая Мия, а еще вряд ли он бы кого-то послушал, кроме нее, медленно моргнув и переводя взгляд своих горевших глаз на подругу.

Когда застыло неловкое молчание и челюсть Свирепого весьма слышно клацнула, приоткрывшись, а глаза распахнулись и забыли, что им нужно моргать, светлые брови Лютого сошлись на переносице и по кухне раздалось раскатистое и злобное слово, смысл которого я не понимала, в следующую секунду увидев лишь упругий зад и стройный длиннющие ноги, которые уносили со скоростью ледяного ветра самого Лютого, и Мию, восседающую на нем.

Я не смогла прийти в себя даже когда услышала, как громко и нервно хлопнула дверь, понимая, что Лютого нет поблизости, но, не понимая, ЧТО сейчас случилось и КАК такое вообще может быть?!..Я не понимала, в какой именно момент, Свирепый в полной тишине осторожно поднял меня с пола, делая это так аккуратно, словно я была хрустальная, тихонько усадив на другой стул, возле разделочного стола, поставив передо мной стакан с водой, и так же тихо и молчаливо ушел…

Я честно пыталась взять стакан трусящимися руками. Три раза. Но меня колбасило так сильно, что вода просто расплескалась на ноги и стол, стекая струйками на пол, усеянный щепками от разломленного обеденного стола.

Глядя на то, как капает вода, я понимала, что либо я начинаю сходить с ума…либо этот мир.

Логика боялась выстраиваться и делать хоть какие-то выводы, забившись куда-то под стельку, рядом со все еще дрожащим сердцем, и пока эта парочка в обнимку рыдала и страдала от будущих походов к психотерапевту, лишь мозг выдавал информацию, выстраивая ее отрывками сегодняшних событий, яркими картинками, от которых тошнота подступала к горлу.

Медведь с голубыми глазами и белоснежной шерстью и его рана на руке…

Обнаженный Лютый с разодранным кровавым плечом….кстати тоже правым.

Рычащий медведь, который стрелял глазами по Свирепому, словно приказывая ему шевелиться…

Лютый, который рычал, подобно зверю…

…Клыки под красиво очерченными губами высокого обнаженного мужчины.

А теперь вопросы: откуда Лютый мог знать о том, что случилось в лесу, ворвавшись в дом? Почему, а главное кто его ранил, как того медведя, который вероятно пытался нас защитить? Как Мия могла обращаться к медведю, умоляя не убивать тех мишек с желтой шерстью?…

А главное, каким образом глаза Лютого стали неожиданно излучать мягкий голубой свет?…

Я не знаю, был это истерический смех или я так рыдала, икая и захлебываясь, когда передо мной показалась встревоженная мордашка Мии. Бледная, сосредоточенная и такая, словно она боялась и одновременно извинялась.

— Злата…. - прошептала это создание, будто не зная с чего начать, и осторожно опускаясь на стул рядом, напряженно сжав колени и положив на них кулачки.

— …а сейчас ты мне скажешь, что там, в лесу это был не медведь, а Лютый, и что он оборотень! — не здорово весело и дергано улыбалась я во все зубы, которые стучали, не обращая внимания на все еще дергающийся глаз, видя, как подружка опустила глаза на секунду, отрывисто выдохнув и умоляюще изогнув темные брови, медленно и осторожно проговорила:

— …Не оборотень.

Минуточку. Остановите землю — я сойду!

То есть первую часть моего вопроса Мия не пыталась отрицать"'!..

Тяжело сглотнув и стараясь не выпускать истерику и вопли, я прохрипела:

— …Понятно. Не оборотень….

Мия виновато посмотрела на меня, приглушенно проговорив:

— Лютый скоро придет в себя и сам тебе все расскажет…

ОЙ, не надо! Можно я просто усну, а утром проснусь, и все сделают вид, что ничего этого не было, а я пойму, что мне просто приснился странный сон?

— …расскажет, значит. Чудненько… — пролепетала я, находясь где-то между темнотой и невесомостью, когда мозг закоротило, и свет в глазах отключился, на секунду оставляя лишь часть слуха, когда послышался вопль Мии и очередной грохот, вот только я не понимала — это снова я упала со стула, или Мия перевернула табуретку, ломанувшись за мной…