Made in France

Пролог (типа сказки)

Давным-давно жил-был на свете ребенок. И вот как-то безлунной ночью он отправился в путь — бегом. Мальчик или девочка? Неизвестно. Во-первых" на ребенке был длинный красный плащ, во-вторых, ночка выдалась хоть глаз выколи, а в-главных, если мы на первой же странице раскроем его личность, пропадет весь саспенс.

Ребенок нёс корзинку, в которой лежали пирожок и горшочек масла. По идее эти предметы должны были бы навести его на кое-какие мысли, обладай он хоть небольшим культурным кругозором. Но бедное дитя росло, не ведая сладости волшебных сказок, рассказываемых взволнованным шепотом на ночь, потому что мамочка у него была глухонемая, а папочка, возвращаясь вечером из кафе, испытывал серьезные трудности с речью.

Перед ребенком расстилался густой, глухой и темный лес. Ничего хорошего, конечно, но деваться ему было некуда. Через лес вела дорога к дощатым, крытым жестью баракам, построенным его родственниками вблизи городской свалки, ибо у бедняков обычно очень развита жилка практичности.

В одной из этих хибар, сколоченных из старых ящиков, жила бабушка ребенка — Мартина Волчиха. Точнее сказать, в одной из этих хибар она в данный момент помирала.

Возиться со щеколдами или отмычками ребенку не пришлось — дверь была выбита. Бабуля с большими, давно оглохшими ушами лежала в кровати. Она агонизировала, но сдержанно, потому что бедняки привыкли на всем экономить. С появлением на пороге ребенка у нее открылось второе дыхание; она приоткрыла один глаз и сказала: "Брхгрха-а".

Ребенок достал из корзинки пирожок и масло и поднес к носу — большому — бабушки, уже давно не различающему запахи, что не имело значения: важен не подарок, а внимание. Затем ребенок раскрыл бабушкин рот, полный воспоминаний об очень больших зубах, и подпер его щепочкой, потому что бедняки чрезвычайно изобретательны. Своим тонким пальчиком ребенок смазал маслом язык и десны бабушки. В подготовленное таким образом отверстие он высыпал предварительно раскрошенный в хилом кулачке пирожок и закрыл бабушкин рот, от волнения забыв извлечь щепочку.

Потом ребенок наложил на чело хрипевшей от удовольствия старушки поцелуй, а на ее лицо — подушку. Надавил и стал держать. Долго.

Как бабушка и просила.

Покидая дощатую хибарку, ребенок испытывал смешанные чувства — печаль и радость одновременно. Он посмотрел на небо и увидел, что вышла луна, победившая в схватке с тучами. Тогда ребенок бросился бежать через темный лес, смеясь и плача на бегу, и бежал до скончания ночи.

Спрашивается, можно ли извлечь из всего этого хоть какую-то мораль.