Маг 10 (СИ)

Глава 1

Я оборачиваюсь назад от окна и смотрю на Мириэлинду, успевшую закутаться в простыню и подскочить к окну раньше меня.

Все стесняется мне свою хорошо сохранившуюся грудь продемонстрировать в движении, даже глаза закрывает, пока я на нее смотрю. Десятилетия плотной моногамной жизни с покойным бароном не выбьешь так быстро парой дней разухабистого сексуального образования на широкую ногу. Выдаваемым даже таким неутомимым мужчиной, как сэр рыцарь Ольг Прот.

Теперь она судорожно одевается, шипя сквозь зубы на плохо застегивающиеся крючки узкого в верхней части платья.

Так и мелькает голой задницей, еще по своей с детства привитой скромности старается отворачиваться на свету от моих откровенных взглядов, скромница моя.

Ну, сзади она тоже хорошо выглядит. Для этих времен и своего возраста — так вообще прекрасно, видна хорошая и породистая родословная из тридцати поколений предков.

Хотя, куда ей так уж торопиться, тревога в замке поднята, воины поспешно занимают свои места на стенах. А вот ее присутствие там, как слабой женщины при покалеченных сыновьях, никак не поможет им проникнуться мужеством в своих растерянных в эти минуты сердцах.

А кто тут не растеряется, когда степняки уже сплошной пеленой своих лошадей, повозок и чумазых рож окружили замок со всех сторон. Чумазость особенно хорошо видна даже в утренних сумерках в линзы бинокля, который я подношу к глазам. Не любят очень уж так мыться мои, надеюсь, будущие союзники. Впрочем, это их личное дело, воспитывать насчет гигиены лица и тела не собираюсь.

И конца края не видно этой толпе, явно, что не пять сотен ургов здесь оказались. Гораздо, гораздо больше их здесь.

Тут только мой уверенный вид рядом с воинами и непонятные штуки в руках, несущие массовую смерть врагам, всех ободрят. Придадут уверенности, что этот день замок точно переживет. Потом может еще и на следующий успеем увидеть, хотя бы как встает местное светило. Однако, каменных валунов около замка нет, похоже, что все в дело пошли при постройке укрепления. Нечем особо тут валить толпы степняков на землю бездыханными телами, да и не в этом дело.

Предчувствие говорит мне, что не просто так могучая орда оказалась здесь.

Нет в этом какого-то другого глубокого смысла, кроме того, что это именно на встречу со мной урги заявились. Ведь на захват замка де Куинжи вполне хватило бы и тысячи здорово мотивированных степняков. Даже на такой крутой и хорошо защищенный замок с всего-то пятью десятками защитников. Нет, уже с четырьмя десятками, еще один частично в лазарете болеет и так же частично в подвале давно остыл.

Тьфу, о чем это я, всех убитых мной уже похоронили на погосте за речкой, которая протекает недалеко от замка.

Красивое место на высоком склоне, видел, когда проезжали мимо в город. И свежие могилы тоже разглядел, тем более, все воины молились, слезая с лошадей. Печальный момент для всех моих спутников, я это здорово прочувствовал, однако, как ответить на попытку убийства, если самому не убивать?

Пользуясь своей силой и даже настойчиво предупреждая не прошенных хозяев про нее, родимую.

Даже разрешив своим воинам откровенно и честно рассказать про то, чем занимались все мужики в моем замке. А именно раздевали и хоронили несколько сотен мертвых ургов, которые совсем не сами померли от плохой воды или еще какого-то яда внезапно и сразу все.

Только, похороненный под замковой стеной его прежний хозяин, барон де Куинжи, все же наплевал на все предупреждения и попробовал посадить в мой теперь замок своего сына-наследника.

Наплевал, не смотря на всю свою осторожность и расчетливость. Потому что просто не поверил ни мне, ни моим воинам, допрашиваемым под жестким принуждением к правде.

Да и кто в такое небывалое здесь никогда дело поверит? Настоящей то магией на этом континенте не пахнет.

И не стояла бы эта орда здесь, не накапливалась, а сразу распределилась бы давно уже по другим целям, хотя бы ушла к моему первому замку. Чтобы мстить, мстить и еще раз мстить за убитых товарищей.

Урги в такому процессу относятся очень серьезно, не жалеют никого и никогда.

Однако, вчера степняки получили еще один болезненный щелчок по носу, теперь горят желанием непременно разобраться с такими непонятными случаями массовой гибели своих собратьев. Поэтому и не уходят, что проследили наш путь по следам лошадей до самого замка, точно знают, что я здесь нахожусь.

И собираются посмотреть в глаза дерзкому созданию, бросающему им вызов в одиночку.

Кто бы он не был и кем бы не представлялся.

Еще и нагло обещающему здорово улучшить их жизнь под своим мудрым руководством. Если они перестанут грабить и убивать своих соседей, ведь, делать угнанным пленникам в жаркой степи точно нечего. Только умереть в муках, нет там никакой промышленности и производства, кроме обработки шкур животных после забоя. И выпаса скота, только, на это много народа не требуется. Поймут вскоре, что зря нагнали столько пленников, просто выгонят их и обрекут на голодную смерть в степи.

Придется вернуть сюда людей, хоть какую-то часть, если мы договоримся.

Баронесса мгновенно убежала вниз, наверняка, проверять самочувствие сыновей. Я остался один и теперь медленно обхожу верхний этаж донжона, распахивая ставни и выглядывая во все стороны. Рассматриваю с помощью бинокля все, что вижу вокруг. А видно вокруг все ту же огромную толпу ургов, окружившую замок со всех сторон.

Потом вспоминаю о своих обязанностях, как командира подразделения и старшего по званию:

— Олис, ты где?

— Здесь, Ваша Милость! — стремительно выскакивает воин из-за двери на лестницу.

Явно, что хочет услышать хоть что-то успокаивающее от начальства и передать остальным воинам.

— Скажи всем служивым, чтобы сами не стреляли и не кидали ничего в ургов! Пока явно не пойдут на приступ! Даже если приблизятся к стенам!

— Понятно, милорд, — видя мое спокойствие, помощник даже повышает меня в уровнях.

— А почему, милорд? — все же решается переспросить он.

— Я сам с ними буду говорить. Я их сюда позвал — значит, они мои гости, а гостям зла творить не потребно.

Олис убегает с сильно удивленным видом, а я спускаюсь вниз и требую завтрак.

Которого, конечно, еще нет, да и не до него сейчас обслуживающему донжон народонаселению замка, все бегают с потрясенным видом, думая, что пришло время страшно умирать.

Сколько простоит и продержится замок — никто не знает, однако, массы степняков, затопившие все пространство вокруг, выглядят очень даже убедительно. Кажется, что все, это конец.

— Так, где мой завтрак? — громко кричу я вниз, где располагается кухня.

Выглядывает лицо кого-то из поварих и снова исчезает, зато, ко мне возвращается Олис и сообщает, что мой приказ передал всем младшим командирам.

— Впрочем, ваша милость, и так никто не хочет задирать степняков попусту. Есть надежда, что они не будут штурмовать стены. Не видно лестниц и ничего такого для штурма.

— Ну, лестницы в обозе могут быть сложены. Так, через пару часов, когда уйдет туман, я выеду на переговоры с вождями орды. До этого времени не стрелять и не бросать камни, пусть урги даже гуляют под стенами. Если потащат лестницы, тогда сразу сообщить мне. Я сам тогда проблему решу и со всеми договорюсь.

Через пол часа я все-таки получаю завтрак. К нему сразу же довеском появляется одетая и причесанная баронесса с расфуфыренными дочками и, конечно, они тут же в три голоса берут меня в оборот:

— Сэр рыцарь! Вы должны полностью своей силой вылечить наших братьев! И сыновей!

— Они будут защищать замок! Они — лучшие воины в округе!

Однако, я вынужден наотрез отказаться, пережевывая кусок ветчины и пытаясь не рассмеяться в этот момент:

— Милые баронесса и баронетты! Вся моя сила мне очень понадобится именно сейчас! — такое новое именование заставило задуматься созревших уже вполне дочек, — Не до излечения ваших братьев точно!

— Нет, вы должны! — не может успокоиться Мириэлинда, размахивая руками и пытаясь прижать меня грудью к стене.

— Ну, кому я должен, я всем прощаю! — этой фразой я ввел женскую половину лучших людей замка в замешательство и спокойно закончил завтрак.

Фраза прямо королевского уровня для этого времени, ибо, если ты не он, то с тебя точно получат и не простят.

Делать мне больше нечего, чем своих непримиримых врагов ставить так срочно на ноги?

Лучшие то они лучшие, однако, сейчас это очень некстати.

Да еще в тот момент, когда я должен покинуть замок! Они тут сразу же своих бывших воинов под свое же единоначалие возьмут! И меня спросить не догадаются, остолопы неблагодарные!

Даже догадываюсь, какие у них будут первые приказы.

Чтобы степняки убедились потом, что такого крутого мужика, как я, свои же люди не пускают обратно в мой же замок? И не опускают поднятый мост, не поднимают решетку.

Почему-то льют на голову помои и содержимое ночных горшков? Ну, или еще тела моих заместителей могут сбросить для какого-то понятного разнообразия? У озверевших от своей немощности и утраты отца сыновей точно других мыслей нет в головах на данный момент.

Придется после всех понтов и раздвинутых пальцев возвращаться к вождям орды и робко проситься переночевать где-то:

— Типа, самого в замок не пускают почему-то, найдите местечко поспать, сделайте милость?

Нет, молодые бароны меня устраивают в лежачем положении больше всего. И только так однозначно устраивают.

Иначе — их ждет смерть как единственный возможный вариант для меня и, значит, для них самих!

Если у меня тема не пройдет насчет договориться, тогда, что с ними, что без них — замок раскатают по камешкам.

Еще и золой с солью это место присыплют, чтобы больше ничего тут не росло.

Этого, конечно, я не стал говорить моей здешней подруге, поэтому она осталась крайне недовольна нашим разговором. Ничего, знала бы мои мысли — еще больше взбеленилась бы, заботливая мать двух суровых недоумков.

И всем своим дворянским высокомерным видом показала, что на ночные радости я могу больше не рассчитывать.

— Ничего, — подумал я про себя, — Не факт, что я сегодня буду ночевать в замке.

— Даже могу не пережить этот разговор, если не получится убедить вождей ургов в моей искренности. И, самое главное — в невозможной крутизне. А степняки пришли именно для того, чтобы в ней убедиться воочию.

Ничто другое их точно не остановит на своем разрушительном пути.

Поэтому я зову Олиса с товарищами закрыть баронессу с дочками на третьем этаже донжона. Чтобы не обращались к верным своим воинам с призывами вернуть старую власть, пока враг стоит у ворот, а кровавый узурпатор отъехал на сепаратные переговоры с врагами рода человеческого.

— Он же всех нас сдаст на съедение степнякам! Рубите его приспешников! Стреляйте по ургам богомерзким! Кидайте на них камни, чего рты разинули, остолопы!!!

Не думаю, правда, что именно сейчас остальные воины поведутся на такие призывы. Точно не станут выполнять приказы, пока орда не уйдет, искренне рассчитывая на мою силу. Даже если меня в замке не будет.

Однако, тогда придется баронессу наказывать, бить по больным местам, а я этого не хочу.

За призывы к неповиновению хозяину владения здесь нельзя просто очень эротично уже наедине по заднице пошлепать чем под руку попалось. Наказание должно быть суровым и всем зрителям хорошо запоминающимся. С кровью, кишками, страшными криками боли и прочими радостями для создания полной достоверности у средневековых жителей.

Еще через час, проверив все свое снаряжение, тот же пистолет с оставшимися патронами, зарядку Палантиров, фузею и остальные камни, я скомандовал подать сигнал о моем появлении. Карабин пока оставил в своих покоях, наложив магические замки на все окна и потом на дверь. Могут, конечно, местные через крышу залезть, однако патроны спрятаны в тайнике покойного барона. На нем теперь и скрыт, и замок магический, до них точно никому не добраться.

Я решил, что ехать в гости с такой кучей длинноствола — это чересчур, слишком много чего мешаться будет у меня на плечах. Да и не поможет мне особо карабин со своими девяносто патронами россыпью и одним только магазином, а мешать при переговорах будет. Хватит и пистолета, к которому я забрал шесть магазинов тогда, все они сейчас снаряжены полностью, хватит на сто с лишним выстрелов. И еще на столько же выстрелов патронов россыпью в рюкзаке имеется.

На стенах резким звуком взвыли рога, медленно опустился мост, потом уже я один эффектно появился на лошади в воротах.

Степняки стоят сплошной стеной перед крепостью, однако, к штурму не готовятся пока. Во всяком случае, таких приготовлений я не вижу. Даже не бегут к подъемному мосту, просто ждут, что я стану делать.

Ворота за спиной медленно закрылись, я специально повторил несколько раз, чтобы их не захлопывали быстро и испуганно.

Мост после моего выезда приподняли на пару метров вверх и так оставили висеть. Как знак, что пока к себе никого не приглашают, а просто ждут моего возвращения.

Естественно, что я еду под защитным куполом, я должен обязательно на лошади проехать до круга из войлочных юрт, размещенных в пяти сотнях метров от крепости.

По понятиям ургов, сильный воин или вождь должен проехать к кругу на коне и только потом спешиться.

Пешком идти нельзя, не по понятиям точно.

Их тоже только что поставили, я наблюдал за процессом в свой бинокль, догадываясь, что это какой-то знак насчет переговоров.

Пять юрт — что это значит? Узнаю позже, тем более, суета там не закончилась и уже видна верхушка шестой юрты.

А вот почему меня встречает такая плотная куча народа степей, не дающая мне свободной дороги для проезда, это примерно понятно. На таком примитивном уровне для сознания ургов — это именно первое мое испытание.

И наглядное чудо для них, немудреных детей степи.

Сильный телом и духом муж обязательно пройдет такой путь. Правда, перед ним таких непреодолимых преград и не будет. Максимум пара сильных воинов с приказом не пропускать.

Так ведь и я претендую сейчас на что-то сильно большее, чем просто могучий и неистовый в бою воин.

Купол я сделал небольшим и крепким, поэтому спокойно уперся его передней частью в неподвижно стоящих толпой ургов и потом тронул лошадь. Как ковшом экскаватора раздвигаю народ, сносит их в сторону и даже особого напряжения не чувствую. Но, мана расходуется понемногу, проехал сотню метров, а ее уже на десять процентов поменьше стало.

Ничего, пусть у меня ее не так много, зато, в аккумуляторах-Палантирах хватает с лихвой.

Значит, главное, чтобы меня этих самых аккумуляторов не лишили какой-нибудь хитростью.

Типа, обняться со всеми вождями вплотную, без защитного купола и таких прочих предложений.

Добравшись через пять минут очень медленного продавливания до пустого круга перед юртами, я замер на минуту, как бы смотря внутренним зрением в каждую юрту отдельно. Хочу разобрать какие-то отдельные эмоции оттуда посреди моря чужих, хотел сказать, что человеческих, но нет.

Совсем не человеческие они, явно отличаются, это сразу видно. Ну и никаким гуманизмом точно не пропитаны, впрочем, люди местные тоже этим делом не страдают. Совсем еще не тот уровень развития здесь.

Так, первое испытание я прошел, проехал через сплошную толпу пятьсот метров, испытывая постоянное давление на купол, потерял при этом половину маны. Только, одна рука лежит у меня на рюкзаке, подпитывается маной, вторая держит уздечку как положено настоящему воину.

Рядовые урги как должное приняли то, что я немилосердно раздвигаю их строй, значит, о чем-то таком вожди догадываются и предупредили своих воинов. Никто не пытается активно воспрепятствовать моему движению, не бьет сбоку или сзади меня или лошадь. Ну, не пытается это делать. Смотрят с большим интересом, будут потом детям и внукам рассказывать, как неведомая сила отодвинула их в сторону, когда мимо проехал сам демон или его посланник.

Такое испытание силы и воли, но, все в пределах приличного.

А насчет демонов — по предварительным сведениям верят кочевники во что-то такое похожее, поэтому придется им подыграть именно по их верованиям. Только, я думаю все же оказаться посланником Бога, а не чистопородным демоном.

Нет у меня полной ясности, каким должен быть демон, чтобы всех убедить в этом.

Еще шаманов на диспут соберут, чтобы определиться со мной, похож ли я на такое исчадие с другого плана бытия.

Ко мне подходит здоровенный для этой расы ург и протягивает руку, предлагая отдать ему поводья. Никакого подвоха я не чувствую, поэтому молодцевато соскакиваю из седла, чтобы он мог дотянуться до лошади.

Вытаскиваю из колчанов свою пушку и вешаю ее себе на плечо, настоящий воин оружие сам носит с собой.

Так, пять шатров стоят вокруг одной линии и еще один побольше за ними виднеется.

Чтобы это значило?

Пять вождей одного уровня и один покруче? И к кому первому из них заходить? Тоже какое-то испытание, что ли?

Честно говоря, не понимаю я их нечеловеческую ни в одном месте логику, поэтому должен думать от обратного.

Что они от меня ждут, а не то, что я от ургов ожидаю. Потому, что это именно я — существо силы немереной здесь никем в принципе.

Это они должны под меня подстраиваться! Пока я не впал в гнев лютый и всех тут не наказал!

Все пять тысяч я не покараю, рук не хватит, но, мне достаточно будет дотянуться до вождей.

Поэтому я прошел мимо двух соседних юрт и направился к самой большой, как хозяин положения.

Убийца сотен степняков и притом мало кто из них, да почти никто, не может рассказать, как я это делаю. Те, кто оказываются ближними ко мне, все умирают, а из задних рядов особо мои приготовления к массовому жертвоприношению не рассмотришь. Во всяком случае, оба раза так и получилось.

А ждут меня простые вожди примерно пяти тысяч степняков, это они привели сюда свои орды.

И что, я должен к каждому зайти и поздороваться с ним лично? Ну, это точно не крутое поведение настоящего посланника чьей-то сверхъестественной воли!

А я сейчас выступаю именно в такой роли, поэтому должен плевать на чужие хотелки и настойчиво указывать всем зрителям свои амбиции!

Поэтому я дошел до входа в большую юрту, или как она там у них называется и откинул закрывающую вход занавеску из хорошо выделанной кожи.

Несколько рабов, убирающих только что поставленную на траве ярангу или все же юрту, прыснули за высокое кресло, стоящее посередине самого степного дома и исчезли в задней части жилища.

Или не жилища? Да и хрен с этими знаниями! Буду вести себя по-хозяйски и все.

Я залез на высокий стул-кресло, украшенный резьбой и покрашенный в красноватый цвет. Не стоять же мне перед ним, спрашивая разрешение у кого-то для того, чтобы присесть.

Залез и развернулся в сторону входа, перед ними началась через минуту какая-то суета, потом она закончилась.

Занавеску отвели в сторону, в юрту-ярангу вошли, немного пригнувшись, и точно пятеро ургов.

Как бы сразу приветствие своими поклонами мне показали, не зря вход сделан таким низкий, все так и задумано изначально.

Ну что же, эти пятеро не самые здоровые, как положено у тех же фэнтезийных орков.

Совсем они не по этой теме — все пожилые, с разными, но, неглупыми лицами мужчины-урги, почти старики по внешнему виду.

Да, орды ургов явно опасны своими вождями, опытными людьми в самом расцвете умственных сил, однако, лучшие года для физической формы у них давно прошли. Лет десять или пятнадцать назад.

Степняки заходят, внимательно разглядывая меня, выстраиваются в ряд и ждут.

Так, получается — я занял жилище и сел на кресло, веду себя как хозяин, значит — и гостей должен встречать как хозяин.

Какие тут могут использоваться жесты и ритуалы приветствия?

Поклон, рукопожатие или еще как-то? Пожалуй, лучше всего легкий поклон, остальное кажется мне слишком личным, а я должен находиться выше по статусу, чем мои гости.

Я внимательно смотрю на вождей, они рассматривают меня, потом я слезаю с кресла и подхожу к первому слева.

Рассматриваю его лицо, усеянное морщинами и делаю легкий поклон, приветствуя своего гостя.

Получаю ответный поклон пониже, иду дальше и так прохожу всех пятерых ургов.

Потом поворачиваюсь к ним спиной и возвращаюсь к креслу. С формальностями покончено, как я надеюсь.