Мажор и Отличница (СИ)

Глава 6

— Стоять! — громыхает голос, способный держать в холодном страхе ледники Арктики, а в свободные часы поколачивать неугодных — исключительно забавы ради.

Я вздрагиваю и понимаю, что выход в окно третьего этажа второго корпуса — совсем не тот выход, который хотелось бы сейчас найти. А потому, сжав пальцы в кулаки, останавливаюсь и стараюсь унять грохочущее сердце. Его удары отзываются в ушах. Все тело напрягается.

Сам же сказал, что не помнит, как я выгляжу… тогда зачем явился?

Неужели перенёс удачную операцию на мозге?

И за одну ночь успел оправиться?

И куда вдруг подевались все люди из этого коридора? Почему никого нет?

Он одним своим взглядом поубивал и испарил в воздухе лишних свидетелей?

Вот ничуть этому не удивлюсь.

Шаги за спиной приближаются не спеша. Мне даже в них слышится надменность и некая ленца. Ветров останавливается за моей спиной. Явственно ощущаю его дыхание над головой, отчего по позвоночнику начинают бегать мурашки.

А что если — убежать?

Ведь самое лучшее средство для ухода — ноги.

Чего, спрашивается, я встала, как напуганный заяц, смирившийся с участью оказаться в пасти волка?

Но осуществить свой очередной дерзкий побег не удается. Чужие руки хватают за плечи и резко разворачивают меня к старшекурснику. Его ладони обжигают сквозь одежду. Нервно сглатываю и шумно втягиваю воздух.

Не давая мне ни секунды, чтобы опомниться, Ветров сурово уточняет:

— Ты почему пропустила свою первую официальную встречу с наставником? Если бы мы были героями аниме, то сейчас из его рта на меня бы дыхнул холодный воздух, от которого тело мигом бы превратилось в квадратный кусок льда. Затем грохнулось бы на пол и начало позорно отползать.

— А мы вроде встречались уже.

Я, конечно, его немного побаиваюсь. К тому же он вызывает внутри меня странное волнение. Но надо сразу дать понять, что таким тоном со мной общаться не стоит.

Папа с детства учил ни перед кем не показывать свой страх. А моя «игра в прятки» на приветственной лекции в прошлую пятницу была вовсе не демонстрацией испуга, а грамотной конспирацией в надежде избежать ненужную встречу с придурком. В конечном итоге — провальной, но всё же попытаться стоило.

— И помнишь, что я тебе обещал?

— Ад, — не успев прикусить язык, скрещиваю руки на груди.

Адреналин бьет в крови. Понимаю, что теперь мне терять уже точно нечего, и с вызовом поднимаю подбородок.

Мой ответ определенно радует извращенца. В его глазах вспыхивает пугающий блеск, гипнотизирующий. А уголки губ поднимаются в довольной ухмылке.

Почему гадские придурки рождаются такими совершенными красавчиками?

Несправедливо.

Вселенная, давай этот вопрос тоже на досуге обговорим?

— Молодец, мелкая, помнишь. Только вот я по доброте душевной намеревался показать тебе всего один уровень адских развлечений. Но ты, судя по выходкам, нарываешься на многоуровневый аттракцион? — и такой тьмой наполняются его глаза, когда он хищно наклоняется в мою сторону, что оборонительная крепость внутри предательски дергается. И я отступаю на шаг назад.

— Это угроза? — зачем-то уточняю. Вряд ли его слова — завуалированное пожелание долгих лет счастья.

— Предупреждение. — снова приближается. — Так что лучше отвечай, почему не явилась в деканат, когда остальные два студента пришли даже раньше назначенного времени?

Ну и как здесь признаться, что я никак не могла выйти на нужной станции метро? Вначале из-за громилы, которому у входа было медом намазано, хотя выходить он, кажется, никогда не собирался — кольцевая для него, видимо, место веселых и нескончаемых покатушек. А потом бюст той женщины в черном платье, под которым был лифчик-пуля. Им решительно можно калечить прохожих, как физически, так и психически. Лучше бы она себе отдельный вагон — как метко посоветовал ей один из соседних мужчин — бронировала, честное слово.

Не желая озвучивать все это наставнику, я решила ограничиться фразой:

— Так получилось.

Ему она точно не понравилась, потому что явно повеяло еще большим холодом.

— В следующий раз пусть получается иначе. За неявку завтра останешься после занятий. Аудитория А51. Сколько у тебя пар мне известно. Опаздывать или сбегать я тебе не советую. Иначе будет хуже. Мне надо тебя протестировать, поэтому будь умницей. — опускает взгляд на тетрадь, которую держу в руке и нагло шепчет. — Пандочка.

А после неожиданно треплет меня по щеке, словно какого-то пухленького малыша. Я настолько обескуражена, что заторможено наблюдаю и не предпринимаю попыток стряхнуть с себя чужие руки. Самодовольно ухмыльнувшись, студент, наконец, удаляется.

Я же остаюсь стоять на месте. Напряженно перевариваю случившееся. Злая и красная, открываю и закрываю от возмущения рот и зачем-то яро вырываю из новой тетради чистые листы.