Маскарад в стиле ампир

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Когда Хартли удалился, Мойра сказала брату:

— Он не растерялся и сразу приступил к делу. Как ловко он навязал знакомство!

— Не спускал глаз с бриллиантов, — добавил Джонатон. — На твоем месте я бы не выпускал их из рук, а ночью клал под подушку.

Мойра приступила к десерту и исподволь наблюдала за Стенби.

— Он не проявляет к нам интереса, ему не известно, кто такая леди Крифф. Надо как-то ознакомить его с некоторыми деталями ее истории. Хартли, кстати, тоже ничего о ней не знает. Я предполагала, что ее известность невелика и имя мало о чем говорит. Сделаю так: оставлю вырезки из газет, где о ней пишут, на ночном столике в спальне. Не сомневаюсь, что слуги прочитают и разнесут молву. Или ты как бы невзначай скажи что-нибудь завтра, — предложила она. — Для мальчишки естественно хвастаться такими вещами.

— Я не совсем мальчишка, — воскликнул он, внезапно воспротивившись ее плану.

— Я имею в виду возраст. В остальном тебе пришлось повзрослеть быстрее, чем твоим сверстникам. Жаль, что не удалось дать тебе хорошего образования, хотя викарий неплохо потрудился над тем, чтобы сделать из тебя грамотного человека. Когда отвоюем наше состояние, пошлю тебя в Итон или Харроу [4], потом поступишь в университет, как хотел папа.

— Меня это совсем не волнует. Если все получится, награда принадлежит тебе. Только бы вернуть наши деньги.

— Мы сделаем это, Дэвид, — сказала Мойра твердо. — Не позволяй себе сомневаться, это лишает сил и может провалить все предприятие. Нам нельзя проиграть, тогда мы станем нищими, придется расстаться с имением. Мы же нашли мерзавца, хотя это отняло много времени и сил. То есть работа наполовину сделана, и мы ее закончим.

Они вышли из гостиной. Майор Стенби все еще оставался за столом.

— Только восемь часов, — сказал Джонатон. — Давай пройдемся, пока совсем не стемнело. Скучно сидеть в номерах весь вечер.

— Ты не забыл, что должен прийти слуга леди Марчбэнк, чтобы убедиться, что мы доехали благополучно, и условиться о нашем визите? — напомнила Мойра.

— Мы увидим ее карету. Давай прогуляемся, — настаивал брат.

— Ну, ладно. Только не будем уходить далеко от гостиницы.

Они шагнули в сгущавшиеся сумерки, воздух был свеж и напоен ароматами моря. Заходящее солнце словно простерло багровую сеть над темной гладью воды. У берега маячили несколько рыбацких лодок. К бухте спускался отлогий, поросший травой берег. Устье образовывало полукруг вокруг Совиного Мыса. На противоположной стороне невысокого хребта располагалась гостиница «Приют Совы», выходившая задней частью к морю. Мойре место показалось мрачным и пустынным после пышной природы Суррея. На берегу рыбаки выгружали из лодки свой улов.

Вдоль берега прогуливались несколько местных жителей и постояльцы гостиницы. Вскоре появился мистер Хартли. Мойра заметила его во дворе заведения, он разговаривал с человеком, в котором Дэвид определил лакея. В течение дня Дэвид несколько раз видел Мотта — ему показалось, что он похож на портного.

Хартли тоже заметил Криффов, но не торопился присоединиться к ним. Его внимание было приковано к более интересной цели: майор Стенби только что вышел из дома и стоял на берегу, любуясь морем. Завидев Хартли, он направился в его сторону.

— Вот он идет, — предупредил Хартли Мотта. — Я предполагал, что упоминание о картах должно заставить его высунуть голову из скорлупы.

Мойра увидела, куда направляется Стенби.

— Я так и знала! — воскликнула она. — Они знакомы, конечно. Беги к ним, Дэвид, сделай вид, что интересуешься рыбой, и послушай, о чем они будут говорить.

Джонатон любил приключения и с радостью выполнял любое задание, в котором был дух опасности и романтики. Он проворно бросился выполнять поручение. Мотт ушел. Хартли и Стенби, казалось, его не замечали.

Вскоре Джонатон вернулся к сестре.

— Карты, — сказал он. — Сегодня, в Большой Гостиной. Они притворились, что не знакомы… хотят меня провести.

— Мне кажется, что они тебя не видели, — ответила Мойра, обдумывая его слова. — Что задумал Хартли? Пойду в гостиную, якобы почитать, и посмотрю, что будет.

Пока они говорили, джентльмены повернули и направились к парадной двери «Приюта Совы». Хартли улыбнулся, завидев ее, но не изменил курса. Если леди не замешана в аферах Стенби, он не хотел знакомить их; с другой стороны, ему было интересно посмотреть, как они поведут себя, когда сойдутся вместе.

— Это леди Крифф, — заметил он как бы невзначай. — Вы знакомы с ней?

— Леди Крифф? Кажется, я слышал где-то это имя. — Что-то в тоне Стенби насторожило Хартли. Майор пристально разглядывал ее, словно пытаясь вспомнить. Затем разочарованно произнес: — Нет, не знаю. Такое лицо не забудешь. Красавица! Она вам хорошо знакома?

— Нет, только сегодня познакомился.

Мойра увидела, что оба они направились к ней и почувствовала неудержимое желание пуститься в бегство. Но голос разума удержал ее, хотя она не представляла себе, как сумеет улыбаться Марчу и вести легкую светскую беседу — внутри все клокотало, горечь подступала к горлу и туманила взгляд. Однако для осуществления их плана было чрезвычайно важно не только познакомиться, но и войти в доверие, завязать с ним дружбу и доверить свои тайные планы продажи драгоценностей. Она взяла себя в руки и приготовилась к разговору с Марчем впервые за последние четыре года.

У нее не было времени рисовать в воображении возможные перипетии — подошел Хартли и представил майора Стенби ей и Дэвиду. Чтобы не пожимать ему руку, Мойра присела в легком реверансе. Сэр Дэвид сыграл свою роль очень недурно. Хорошо, что Стенби был в перчатках — она знала, что Дэвид не сможет оторвать глаз от его мизинца.

Завязался банальный разговор. Хартли заметил, что настроение леди Крифф со времени обеда значительно изменилось — она не кокетничала и не говорила вульгарностей. Напротив, почти все время молчала, в глазах снова застыли страх и ненависть, хотя она и старалась их скрыть.

Она сказала несколько слов о погоде, потом каждый из собравшихся сообщил остальным откуда приехал. Майор Стенби утверждал, что он живет в Озерном крае на севере Англии — месте, удаленном от того, где они сейчас находились.

— Вам знакомы те места, леди Крифф? Это ведь недалеко от Шотландии? — спросил он тоном доброго дядюшки.

— Увы! Видела мельком по дороге на юг. Мы никогда не сворачиваем с Северного большака. Но говорят, там дивная природа. Надеюсь, что сумею выбраться в эти края и посетить прекрасные озера, воспетые поэтами.

— А, да, озеро Уиндермир. Обязательно приезжайте. Что если заедете по дороге домой? — Он облек приглашение в форму вопроса.

«Уиндермир? Но Вордсворт и Колеридж жили у озера Грасмир».

— Я не собираюсь возвращаться в Шотландию, — сказала вслух Мойра. — Хочу пожить в Лондоне.

— В самом деле! — его восклицание как бы побуждало к дальнейшей информации.

Мойра заметила, что мистер Хартли тоже заинтересовался.

— Сэр Дэвид вернется в Пентворт Холл, конечно. Поместье перешло к нему после смерти мужа в прошлом году. Мы решили, что он тоже немного побудет в Лондоне, а потом вернется домой.

— У вас, наверное, есть в Лондоне друзья или знакомые, возможно, родственники? — сказал Стенби.

— Да, — ответила девушка кратко, не желая распространяться, — и некоторые дела, связанные с наследством.

— Вы собираетесь долго оставаться в гостинице? — осведомился Стенби с возросшим интересом.

— Я приехала, чтобы повидаться с другом.

Начало знакомству было положено, теперь нервы были так напряжены, что ей хотелось только одного — убежать к себе и никого не видеть, немного расслабиться. Надо было пережить первый шок, потом она сумеет более хладнокровно вести себя и лучше обдумывать каждый шаг. Особое отвращение вызывали в ней его мутно-зеленые глаза.

— Дэвид, пойдем, нам пора. Становится темно, — позвала она брата.

Мистера Хартли очень заинтриговала столь резкая перемена в леди Крифф. Куда делись игривые взгляды, призывные улыбки и вообще несколько фривольный стиль поведения? Он решил, что леди хочет показаться особенно изысканной и благородной перед Стенби.

— Оправданная осторожность, — согласился майор.

Мойра ответила ему холодной улыбкой.

— Никогда нельзя знать, какой проходимец может остановиться в подобном месте. Я хотела заехать к своей кузине леди Марчбэнк — она живет поблизости в Ковхаус. Кузина приглашала нас остановиться у нее, но так как муж ее нездоров, я сочла неудобным причинять излишнее беспокойство.

Мойра и Джонатон направились к дому.

— Можно было еще поболтать, — заметил Джонатон. — Почему ты не упомянула драгоценности?

— Не все сразу. Нельзя выкладывать первому встречному все секреты, это показалось бы подозрительным.

Стенби смотрел им вслед. Когда они вошли в гостиницу, он сказал Хартли:

— Леди Крифф слишком молода, чтобы ездить по стране без компаньонки. Не кажется ли вам, что это не совсем comme il fout [5].

— Трудно что-нибудь сказать при столь коротком знакомстве.

— До меня долетели фразы из вашего разговора за обедом, Хартли. Мне показалось, что она весьма смело себя ведет.

Его зеленые глаза горели любопытством.

— Мне тоже так показалось, хотя, если она действительно состоит в родстве с Марчбэнками, нужно полагать, что ее респектабельность не вызывает сомнений.

— Вот именно: если, — сказал Стенби, втянув носом воздух.

Они все еще стояли на набережной, когда появилась черная карета с гербом на дверцах и остановилась около гостиницы.

— Это, должно быть, экипаж леди Марчбэнк, — сказал Стенби, внимательно разглядывая его. — Все-таки леди каким-то образом связаны. Но знаете ли, сельская знать зачастую тоже оказывается не на высоте. Не войти ли нам в дом? Уже можно садиться за карты.

Джентльмены вошли в Большую Гостиную. Хартли немало удивился, застав там леди Крифф и сэра Дэвида — они расположились на диванчике перед камином, не обращая внимания на игроков. Обстановка в заведении была почти домашней, так что еще несколько женщин спустились в гостиную, где им было приятнее и веселее, чем в пустых комнатах. Леди Крифф лениво листала газеты. Сэр Дэвид не выдержал и минут через десять подошел к столику понаблюдать за игрой и послушать разговоры.

Игра местных жителей шла при очень низких ставках и была дружелюбна по духу. За два часа Хартли выиграл около двух гиней. Стенби предложил в следующий раз сыграть с более интересными партнерами. Хартли согласился. Этот старый трюк был ему хорошо известен: намеченной жертве позволяют выиграть пустяковую сумму, чтобы усыпить бдительность, а в следующий раз повышают ставки и он проигрывает. Стенби позволил себе задать партнеру пару осторожных вопросов, чтобы прощупать его финансовые возможности. Хартли, предвидя этот ход, изобразил из себя недалекого провинциала, у которого денег больше, чем ума.

Игроки уже собирались встать из-за стола, когда появился еще один гость. Мойре тоже стало любопытно, кто бы это мог быть в столь поздний час. Вошедший был одет в дорожное пальто с не менее чем дюжиной воротников. Сняв пальто, он оказался стройным юношей. Незнакомец не переоделся в вечерний костюм, но дорогого покроя сюртук, изысканный галстук и зачесанные на лоб светлые волосы под Брута свидетельствовали о его пристрастии к моде.

— Послушайте, не собираетесь ли вы прекратить игру так рано? — воскликнул он. — Только пробило одиннадцать. К черту, раздавим еще бутылку и перекинемся в карты. Кто согласен? Я только что из Лондона, не терпится разгрузить карманы. Вчера выиграл тысячу у лорда Фелшмана, должен осесть в деревне ненадолго. Но я забыл представиться — Понсонби, это мое имя. Убил сегодня слугу на заре, нечаянно, — похвалился он. — Пусть знает, как порочить благородное имя Понсонби. Полиция с Боу-Стрит хочет схватить меня. Если сюда проникнет их ищейка, вы меня не видели. Вы молодец. — Он похлопал Стенби по плечу. — Не разобрал, как вас зовут.

— Майор Стенби. А это Хартли. С меня достаточно карт на сегодня, а завтра, если хотите, присоединяйтесь — будете играть со мной и Хартли.

— Чертовски долго ждать. Но можно развлечься чем-нибудь другим, не так ли? Есть здесь хорошенькие служанки?

— Это дочери хозяина, — ответил Стенби. — Я бы не стал иметь с ними дело, будь я на вашем месте.

— Дьявол! Да здесь методистская церковь, а не гостиница. Завтра же уеду.

— Блестящая мысль! — пробормотал Хартли. Понсонби еще не заметил леди Крифф, но Хартли опасался, что если он ее увидит, то поведет себя самым предосудительным образом.

— Чертовски странная штука, клянусь Богом! — продолжал Понсонби. — Слышал, что в «Сове» подают лучшее бренди в Англии, а это какая-то кошачья бурда. — Он поморщился, кивнув на бокалы, стоявшие на столе. — Думал прихватить с собой пару ящичков. Что? Угостить приятелей. Эй, где хозяин? Буллион! Эй, Буллион. Бренди мне и моим друзьям. Выпьем за упокой Додди. Я говорил, что укокошил его? А может, недорезал, но метку оставил, это уж точно. Боюсь, не оклемается: отправится к праотцам как пить дать.

Буллион поспешно вошел в гостиную.

— Тише, сэр. Вам я дам промочить горло, но не надо так громко кричать об этом. Вы же знаете, что крепкие напитки у нас запрещены.

— Плевать на запреты! Неси бренди.

Буллион исчез и вскоре появился снова, неся бутылку. Понсонби налил всем и предложил тост за Додди.

— Отличная штука! — воскликнул Стенби, отпив из бокала. — Не пил такого бренди уже больше года. Когда буду уезжать, захвачу с собой бочонок.

Буллион посмеивался, наблюдая за гостями.

— Здесь можно раздобыть кое-что стоящее, джентльмены. Мы получаем товар прямо из Франции, его еще не успевают разбавить.

— Ха-ха! Вот это да! Надо отметить — где девицы? Подать сюда девиц!

— К черту девиц, Понсонби! — осадил его Стенби, затем обратился к хозяину: — Я бы тоже непрочь приобрести бочонок этого зелья. Не можете ли связать меня с главой предприятия, Буллион?

Буллион уставился на него в изумлении.

— За это здесь платят жизнью, сэр. Никто не знает, кто стоит во главе цепочки. Здесь его зовут Черным Призраком. Говорят, что он джентльмен, одет в черное, включая маску на лице. Иногда его видят ночью то там, то здесь, но никто не осмеливается с ним заговорить. Он перережет горло любому, кто будет иметь несчастье увидеть его в лицо. Контрабанда здесь карается смертной казнью, так что он не рискует. На этом бренди можно неплохо заработать.

Понсонби налил хозяину бренди, тот отпил немного и продолжал:

— Говорят, что в Блекстеде дело идет наиболее прибыльно — есть высокопоставленные покровители. — Буллион наклонил голову, как мудрая сова. — И правильно делают, что оказывают поддержку — ни одного ареста за десять лет. Братья Поттеры, Джо и Джим, например. Они работают в налоговой инспекции. Но это семья попроще. Ходят слухи, что кто-то повыше оберегает тех, кто занят в этом деле. Но меня это не касается. С главным связать вас не смогу, но с Джентльменами я в хороших отношениях, мы не обижаем друг друга. Они снабжают меня кое-чем, я им тоже подкидываю. Сколько вы возьмете бочек, сэр?

Стенби и Понсонби заказали каждый по две бочки.

Хартли сказал:

— Я сюда приехал, чтобы отдохнуть, и не хочу везти контрабанду сначала в Лондон, потом в Девон. Я вне игры, хотя и сожалею об этом — бренди отличный.

Буллион вышел, оставив трех джентльменов насладиться крепким напитком.

— Я был бы непрочь вложить деньги в торговлю бренди здесь в Блекстеде — похоже, что концессия может принести немалый доход, — сказал майор. — Если местным властям оплачивается их поддержка, то дело надежное. Интересно, кто этот таинственный Черный Призрак? Один из местных лордов?

— Лучше с контрабандистами дела не иметь, — сказал Понсонби твердо. — Мой друг герцог Мерсей пытался как-то выжить их с побережья, принадлежавшего ему. На следующую ночь его родовое поместье было сожжено дотла. Он понял намек. Джентльмены не любят шутить. А те были просто маленькой группкой. Здесь дело ведется с размахом, они не станут церемониться. — Его передернуло и он налег на спиртное.

— Мне все же хотелось бы знать, не хочет ли он приобрести партнера, — настаивал Стенби, — и еще один-два корабля в придачу к своему флоту. У меня есть круглая сумма наличными, приобретенная на сделках в Канаде, жаль, что деньги лежат без дела.

Хартли насторожился, Понсонби тоже навострил уши, хотя никто того не заметил. Стенби продолжал:

— Я был там во время войны двенадцатого года. Перед отъездом приобрел водные пути для сплава леса и маршруты торговли пушниной, это принесло неплохой доход. Но мне не хватает риска, я был бы непрочь принять активное участие в операциях Черного Призрака.

— Мой дорогой сэр, вы офицер и джентльмен, — заплетающимся языком произнес Понсонби, заметно хмелея. — Вы потеряли мизинец там, в Канаде? — Он уставился на палец майора пьяными глазами. — Ничего, что я спрашиваю? Странно выглядит — как маленькая лысая голова. Ха-ха!

— Хотел бы сказать, что потерял его от руки индейца, но, увы, все было намного прозаичней — обморожение, потом инфекция. Хирург боялся гангрены, тогда пришлось бы отнять всю кисть. В непроходимых чащах Канады не было квалифицированной медицинской помощи — врач не хотел оперировать. Рубите его! — велел я ему. Это не остановит меня, я не брошу ружья. И я остался воевать.

Понсонби слушал как зачарованный.

— Вы герой, майор. «Рубите!» Клянусь Богом, приятного было мало.

— Мне еще повезло. Другие теряли конечности полностью.

Мойра слушала, насмешливо скривив губы. Матери он говорил, что палец попал в капкан, когда он освобождал попавшего туда ребенка. Скорее всего это дело рук какого-нибудь горячего картежника, поймавшего его с краплеными картами. Но тщеславие не позволяло признаться в этом.

— Вы жили активной жизнью, — с завистью произнес Понсонби, — а я в это время варился в этаком Вавилонском котле. Но контрабанда — это ли не жизнь?! В открытом море…

Хартли слушал, не упуская ни слова, но воздерживался от замечаний. На него большее впечатление произвело признание Стенби, что у него много денег — наличных и с собой. Это была хорошая новость. Если не удастся отыграть у Стенби пятнадцать тысяч в карты, можно будет воспользоваться контрабандным промыслом. Нетрудно разыграть Черного Призрака — его никто не видел. Это мог сделать даже Гиббс, его денщик. Однако Стенби не так просто провести, он не дурак — ему нужно будет предоставить залог за его пятнадцать тысяч, иначе он их не выпустит из рук, даже ради Черного Призрака.

Воспользовавшись паузой в разговоре, Хартли поднялся и объявил о своем желании удалиться в номер.

Понсонби еле встал с места, чтобы попрощаться.

— Ладно, идите, — запинаясь бормотал он. — У нас с майором Стенби есть, что обсудить. Черт, да стойте же прямо, чего это вы шатаетесь…

В этот момент он посмотрел в сторону камина и заметил Мойру, погруженную в чтение. Он прирос к месту, совсем как пойнтер, почуявший дичь.

— Клянусь святыми! — воскликнул он. — Эта красотка в моем вкусе.