Меч

Глава 46 Трофеи войны

— Ты уверен, что она выбралась? — спросила Вой Пай.

Её голос звучал холодно.

Балидор на это не повёлся; он чувствовал предвкушение видящей даже через расстояние между ними, и вопреки металлическому звучанию неорганического передатчика. Он также ощущал активность позади неё и знал, что она и её люди уже в движении.

— Ты совершенно точно уверен? — повторила она, и в её голосе звучало неприкрытое сомнение, которое, как он знал, подразумевало в себе оскорбление. — Ты посмотрел сам, Балидор? Не оставил это тому сброду видящих из Семёрки, которых ты приютил?

— Я бы не допустил такой ошибки, — только и сказал он.

Она фыркнула, услышав его скрытый посыл.

— Готова поспорить. То есть, координаты надёжны? Ты сумел получить их от неё?

Балидор щёлкнул языком в знак мягкого упрёка.

— Ты передумала, сестра?

Её свет заискрил на него. Она тут же приглушила эти искры, но он всё равно улыбнулся.

— Мы готовы, — сказал она, громко фыркнув через передатчик. — Здесь просто нет права на ошибку, Балидор. Я не стану терять людей из-за её неуклюжести.

— Она выбралась. Я уверен, Вой Пай. Тебе дали зелёный свет.

— И ты уверен, что хочешь вернуть того чокнутого грязнокровку? — вновь спросила она. — Того, на кого Сайримн обменял твою жизнь? — в её голосе звучало презрение. — Зачем, Балидор? Чего ты от него хочешь? Или это какая-то мелочная месть Мечу за то, что он трахал твою девушку?

Подбородок Балидора напрягся.

— Приказ Моста, — только и сказал он.

— Приказ Моста?

— Да. Она явно дала понять, что ожидает подчинения во всех аспектах этого вопроса.

— А мы живём, чтобы служить? — произнесла Вой Пай с явным сарказмом.

Воцарилась тишина.

— Так и есть, — только и сказал он. — Не переходи границы, уважаемая сестра. Не думаю, что тебе понравятся последствия.

— Минимальные потери, я знаю, — проворчала женщина. — Я помню. Мы сдержим свою часть этого соглашения, не бойся.

Без единого слова она оборвала связь.

Балидор не улыбнулся, но всё равно находил эту ситуацию слегка забавной.

Почтенной Вой Пай, лидеру Лао Ху, самой дисциплинированной армии видящих на планете, определённо не нравилось принимать приказы.

Никка развалилась на самом удобном из четырёх диванов в общей комнате, вполуха слушая подпольные каналы, которые смотрели другие видящие в стороне. Теперь, когда Мост покинула здание, все протоколы безопасности вернулись в норму.

И всё же Никка немного скучала по её свету.

Она бы ни за что в жизни не позволила себе подумать об этом в присутствии босса, конечно же, но она заметила, когда её отсекли от конструкции.

Такое чувство, будто всё разом стало чуточку тяжелее.

Она вновь заметила это, когда Мост уехала сегодня утром. По правде говоря, её отъезд оказался куда более заметным, чем она думала, учитывая, что Элли неделями была заперта одна в комнате Меча, и Никка её вообще не видела.

Сам Меч перебрался в гостевую комнату на другом конце лагеря — Никке казалось, что он расположился как можно дальше от своей жены. Однако она знала, что он мало спал. От Врега она также знала, что он не раз навещал Врега посреди ночи, и старший видящий бодрствовал вместе с ним, пока тот пил.

Но Врег говорил, что Меч практически ничего не рассказывал.

Он сказал, что несколько раз он плакал, а это ещё хуже.

Никка не спрашивала, жил ли Меч один в той гостевой комнате или нет, но подозревала, что он всё-таки был один, вопреки слухам, шёпот которых она слышала в конструкции.

Слухи всё равно были противоречивыми, так что Никка решила, что всё это бред — всё те же старые слухи в конструкции между видящими, которые на самом деле ничего не знали. Люди слышали мысли, размышления, мысленные угрозы, и иногда думали, что это случилось на самом деле. Они распространяли эти шепотки другим, которые в это верили, и те вновь распространяли это, иногда изменив, а иногда повторив так, как услышали это сами.

Конструкции иногда бывали одной большой ямой перемешавшегося ментального шума, особенно когда в деле замешаны сильные эмоции — а никто не оспаривал силу эмоций, исходивших от Меча и его жены в данный момент. Её отрезали от конструкции, так что они ощущали лишь его сторону ситуации, но и этого было достаточно, чтобы большинство очень сильно нервничало в его присутствии.

По правде говоря, Никка подозревала, что вместо того чтобы лезть к нему в постель, большинство видящих его избегало — отчасти из страха, отчасти из уважения.

Ну, пожалуй, за исключением Уте.

Однако Никка не думала, что у Уте сейчас есть какие-то шансы — если только она не застанет его в состоянии очень сильного опьянения.

Напротив Никки сидел Холо, а между ними на журнальном столике стояла шахматная доска.

Обычно она играла с Куаленом, но Холо составлял ей компанию, пока она продолжала восстанавливаться после шрапнельного ранения. Они иногда проводили время вместе после той ночи, когда Мост и Меч были в этой самой комнате.

Она ещё не приняла решение, значило ли это что-нибудь — она и Холо. Она знала, что Холо и Джакс то сходились, то расходились, но она также знала, что они оба спали с женщинами, так что эти двое не могли хранить моногамию.

Когда началась новостная программа, некоторые присутствующие в комнате застонали.

Несколько пивных банок полетело в монитор, когда изображение Моста появилось на экране во всей красе, со светящимися зелёными глазами. Никка посмотрела на изображение, увидела дым, клубившийся на фоне, и вспомнила, как все они были настроены совершенно, совершенно иначе всего несколько недель назад.

— Почему она сделала это? — выпалила она вслух, ощутив очередную резкую волну раздражения. Она посмотрела на Холо. — Зачем кому бы то ни было поступать так со своим супругом? Тем более с Мечом?

Холо пожал плечами, передвинув своего слона, чтобы срубить одну из её пешек.

Его золотистые глаза оставались непроницаемыми.

— Говорят, у неё другой любовник. Один из тех засранцев из Адипана, — сказал он.

— Да, но почему? — спросила Никка. — Он же Меч! Он её супруг, и они принадлежат к одной расе, — её губы поджались. — Мне всё равно, что они там говорят, или что думает Меч… никто не может притворяться настолько хорошо, вне зависимости от расы. Я видела, как она смотрела на него.

Холо лишь небрежно пожал плечами.

Никка знала, что он, скорее всего, не хотел подвергать сомнению слова Меча, но это всё равно её беспокоило.

— И вообще, — сказала она. — Зачем спать с кем-то из более низкой расы, если ты можешь быть с представителем твоей расы? Зачем бороться с тем, о чем написано в Мифе? Всё это кажется мне чушью.

Холо снова пожал одни плечом.

— Они говорят, что она не верующая, — сказал он. — Что Семёрка промыла ей мозги, и она верит в искажённую версию Мифа.

— Как она может быть не верующей? — запротестовала Никка. — Она же Мост!

Он лишь показал на доску.

— Твой ход, Никка.

Заставив себя выдохнуть, она проследила за его жестом и заметила, что она проигрывает. Холо загнал её короля в угол, и скорее всего, она потеряет свою королеву в следующем ходе. Выругавшись себе под нос, она потянулась к ладье, когда дверь в общую комнату открылась.

Увидев, кто это, она тут же застыла, не донеся руку до шахматной фигуры.

Пожилой видящий лишь стоял там, глядя на всех них.

— Отец Салинс… — пролепетала она.

С трудом поднявшись на ноги вместе с остальными, она держалась за свой перевязанный бок, вздрогнув, когда низко поклонилась возле Холо, который согнулся в поклоне. Джакс, Ике и Куален тоже поклонились, стоя у окна.

— Что мы можем сделать для вас, Отец? — спросил Рандо, находившийся у двери.

Пожилой видящий продолжал смотреть на широкую комнату, его непрозрачные белые радужки обводили взглядом все их склонённые головы. Никка подумала, что он выглядит так, будто только что проснулся, или, возможно, только что вышел из глубокого медитативного состояния.

— Наш брат Меч ушёл? — спросил он.

— Да, сэр, — Никка взглянула на Холо, услышав нервозность в собственном голосе. — Он вернётся, Отец. Скоро, — она на мгновение прикусила язык. — Его жена… Мост. Он везёт её обратно к Семерке. Он посчитал, что должен сделать это лично, Отец.

Салинс нахмурился.

— Почему он это делает? — спросил он. — Почему он её отпускает?

Никка стояла там, держась за бок и вздрагивая от боли. Она пыталась подобрать хороший ответ, пока все переглядывались со смятением на лицах.

— Она предала его, Отец Салинс! — выпалил один из молодых видящих, парень по имени Маике. — Она неверна. Поэтому он её вышвырнул! Он не хотел её присутствия здесь! Скорее всего, он поехал сам, чтобы суметь лично убить того endruk et dugra, с которым она спала!

Пожилой видящий нахмурился ещё сильнее.

Несколько долгих секунд он просто стоял и смотрел на всех них. Затем он тихо щёлкнул языком. Звук как будто эхом отразился в просторной комнате.

Задержав дыхание, все они ждали, когда он закончит.

— Она предала нас куда сильнее, чем он знает, — тихо произнёс Салинс. — Мы вот-вот подвергнемся атаке, мои юные друзья.

Никка медленно выпрямилась, уставившись на него. Остальные видящие сделали то же самое, медленно образовав кольцо вокруг пожилого Сарка.

Салинс показал на окна.

— Здесь Лао Ху, — мягко произнёс он на прекси. — Пока мы говорим, дети мои, они входят в ворота. Они пришли сюда силой. Чтобы убить нас, возможно. Возможно, чтобы сделать нас своими рабами, — он помедлил, серьёзно глядя на них, и остановил взгляд своих молочно-белых глаз на Никке. — Какими бы ни были их намерения, мои юные братья и сестры, они пришли сюда под знамёнами Моста.

Никка разинула рот.

Развернувшись, она хромым бегом добралась до длинного окна, которое тянулось вдоль одной из стен общей комнаты. Она добралась туда всего на мгновение позже остальных. Посмотрев на долину, она ощутила, как в горле встаёт ком от осознания, что он прав.

Самолёты покрывали небольшую посадочную полосу возле пещеры, которая вела к их главным ангарам. Она видела, как из самолётов высыпаются фигуры — она и не думала, что в Азии осталось столько видящих после того, как Семёрка развалилась.

— Как это возможно? — эти слова прозвучали шёпотом. Она повернулась к Куалену, который теперь стоял возле неё у длинного окна. — Свяжитесь с Мечом, немедленно!

— Мы уже пытаемся, — сказал Холо.

Она повернулась к нему, и его голова склонилась набок, а глаза почти полностью размылись, пока он говорил сквозь разделённое сознание и работал в Барьерной конструкции.

Мгновение спустя его радужки слегка прояснились.

— Мы не можем пробиться. Они пресекают наши сигналы.

— Используй Барьер! — рявкнула она.

— Мы и это пытались, сестра, — напряжённо сказал он. — Думаешь, мы не пробовали? Мы не можем пробиться.

— Мы не можем их одолеть, — сказал Салинс от двери.

Его тихие слова заставили их всех повернуть головы, приглушили тихий шёпот, который раздавался вокруг по мере того, как видящие доставали оружие из кобуры.

— Она предала нас всех, — мягко сказал Салинс. — Боюсь, Мост стала врагом для наших людей.

Никка ощущала беспомощную ярость, нараставшую в ней, пока она смотрела в окно и наблюдала, как внизу знамя Лао Ху развевается рядом со знаменем Моста. Наблюдая, как силуэты высыпают на поле, направляясь к внутренней части лагеря, Никка ощутила, как что-то в ней сломалось от правдивости слов Салинса.

Мост предала их.

Она вспомнила лицо Элли в вертолёте, взгляд её глаз, когда она помогала им с разумной машиной, когда она нацелилась на команды охранников внутри производственного этажа «Чёрной Стрелы» — её ярость и скорбь из-за цистерн органики, как только она поняла, что находится внутри.

Никка ей доверяла.

Она так безгранично ей доверяла.

Она считала, что в конечном итоге их возглавит сама Мост. После той операции уже ходили разговоры. Все предполагали, что Меч в итоге займёт своё положенное место возле неё, как только полностью пробудит её для её роли.

Даже когда она поссорилась с Мечом… Никка осознала, что не думала, будто эта ссора продлится долго. Она думала, что Элли образумится, даже если это займёт время.

Они же супруги, в конце концов.

Никто не может передумать относительно брака с пожизненным супругом — особенно Мост и Меч.

Но Холо прав. Отец Салинс прав.

Мост соврала им.

Всё это время она была на разведке. Это не было её возвращение к супругу, это не была надежда на воссоединение. Она лишь притворялась, что хочет вернуть его. Она лишь притворялась его партнёром, чтобы суметь выдать их китайским видящим и расчистить дорогу для Семёрки.

Слезы покатились по её лицу, пока она смотрела, как всё больше и больше солдат Лао Ху входят в ангар под окном. Никка осознала, что вспоминает свою первую встречу с Мечом, когда он прошёл меж рядов разведчиков и выбрал её в свою команду, когда отправился в Вашингтон.

Тогда он был другим. Она не знала, кем он был на самом деле, но она доверилась ему, практически с самого начала.

Даже тогда она ощущала, что он какой-то особенный.

Она считала это за честь. Салинс поручил ему возглавить группу по спасению Моста. Тогда она ещё не знала его как Меча, но все они говорили, гадали, кем он может быть, учитывая личность его супруги — учитывая веру Салинса в него. Никка в то же время была тронута. Он сделал всё это для своей супруги, рисковал собственной жизнью. Он рисковал для неё всем.

Она сама выросла без родителей, в работном лагере возле Минска.

У неё никогда не было возможности обзавестись своим супругом, только не в рамках устаревших кровных каст лакеев Семёрки, первородных лордов кланов.

Под Сайримном она впервые ощутила, что её жизнь может быть иной.

Она думала, что для всех них ситуация может измениться.

Она всё ещё прислонялась к окну в общей комнате, когда услышала крики в коридоре снаружи. Обернувшись через плечо, она увидела, что комната уже опустела. Куален ушёл вместе с Холо, Ике и остальными, кто был тут с ней.

Наверное, они сейчас там сражались, и ей тоже стоило.

Салинс тоже ушёл.

Но они проиграют. Их слишком много.

Они все окажутся в плену… или погибнут. Лао Ху захватит выживших — возможно, для вербовки, но скорее всего, для продажи людям на открытых аукционах. Или же их пошлют в работные лагеря. Или сделают рабами Семёрки.

Никка не могла вернуться к этой жизни.

Она не могла.

Так что когда они пришли за ней, она не колебалась.

Услышав их в коридоре, она достала оружие из кобуры. Подняв пистолет, чтобы взять его обеими руками, она большим пальцем сняла с предохранителя, всё это время не отводя взгляда от двери.

Она помедлила, чтобы пробормотать молитву себе под нос. Она закрыла глаза, всем своим существом посылая эту молитву Мечу. Она также поблагодарила Отца Салинса за то, что заботился о них все эти годы.

Она не видела разведчицы Лао Ху, когда та впервые вошла в комнату.

— Опусти оружие! — произнесла женщина-видящая на прекси с акцентом. Она подняла пистолет. Её партнёр, мужчина с таким же чёрным поясом, тоже поднял оружие. — Сейчас же, предатель! На пол!

Сунув ствол в рот, Никка закрыла глаза.

Прежде чем видящая из Лао Ху успела снова закричать, Никка нажала на курок.