Меч Тамерлана

Глава 6

Серпень (август) 1382 года от Рождества Христова. Елецкое княжество.

…- Вот и вернулись, княже!

Я согласно кивнул Алексею, вставшему подле меня на носу ушкуя.

— Вернулись…

На самом деле мне казалось, что мы вернулись домой, как только встретили первый казачий разъезд именно елецких казаков — правда, тот ушел аж на два дня пути в сторону степи. Потом сердце мое возликовало при виде небольшого Талицкого острога, перестроенного по типу норманнских замков Англии одиннадцатого века.

«Мотт и бейли»! В смысле «Холм и двор»… Нет, ну а что? Острог сей построен как пристанище дозора «речной стражи», сформированной из некоторого числа ушкуйников и освобожденных в Азаке невольников. И функции у него не оборонительные, а по большей части дозорные — потому и сторожевая вышка-башня-донжон возведена на основании из высокого насыпного холма. Для пристанища воинов, в свою очередь, построены полуземлянки, окружающие холм. Последние пока все еще не перестроили в нормальные жилища… Руки не дошли. Да и окружено все банальным частоколом — правда, с боевым настилом для арбалетчиков, лучников и метателей сулиц.

Это отнюдь не полноценная крепость. Но она вполне может стать прибежищем для трех-шести десятков ротников в случае нападения ворога числом до полутора сотен татар… Или иных татей. Главное, чтобы с ходу не ударили и не перерезали спящих воев! Чему и служит острог. Дозор, к слову, ведет круглосуточное дежурство на сторожевой вышке, внимательно вглядываясь в степь. Вдруг запылают сигнальные костры ночью — или днем поднимутся к небу густые дымные столбы? Гарнизон Талицкого острога составляет шесть десятков воев, сменяющихся каждую неделю. При этом один из двух стругов с командой может в любой момент отправиться в разведку по реке. Или же придет на помощь селянам в случае, если на деревню нападет небольшая разбойная ватага…

А там глядишь, перестроим острог в полноценную крепость с рубленными стенами, с нормальными избами для ратников, храмом! И будет уже постоянный гарнизон с сельским поселением, обеспечивающим пропитание воинов.

Но это очень далекие мечты. На первом месте сейчас Елецкая крепость…

Родной город встретил нас колокольным звоном набатной башни — и высыпавшим к берегу людом, встречающим нас радостными криками. Хотя в семьях павших ротников, успевших обзавестись женами и детками, теперь поднимется скорбный вой… Но я твердо обещал воям помочь их близким в случае гибели — и обещание свое намерен сдержать; помимо полуторной доли добычи, предназначающейся павшим, родные их будут получать и продуктовый паек.

А Елец радует глаз… Как же радует! Стоит похвалить Твердило Михайловича — тот не только завершил обновление городских стен на рубленные городни, но и заметно продвинулся в возведении укреплений «земляного града». А ведь когда я покидал «столицу» своего княжества, мы успели только землю расчертить да принялись копать рвы… Теперь все иначе: между Каменной горой и Печурами, на границе стоянки ушкуйников протянулась линия срубов — по большей части оформленная в полноценный вал. Да не обычный вал — а земляную крепость бастионного типа!

Точнее, в земляную стену, у которой вместо башен бастионы — внешне похожие на наконечник копья. Хотя сравнение с копьем больше подходит бастионам с пятью углами… Но я не стал заморачиваться с фланками (двумя короткими боковыми стенками) — поэтому мои бастионы имеют всего три угла. Но ведь и русские оборонительные «линии», возведенные в восемнадцатом веке с учетом передовых фортификационных технологий, также ограничились треугольными бастионами! Две длинные стороны которых вдаются глубоко в сторону противника, словно направленный во врага копейный наконечник.

Именно так наши строили Царицынскую оборонительную линию при Анне Иоанновне, если мне память не изменяет…

Почему именно бастионная система? Потому что, с одной стороны, «звездная» схема позволяет обеспечить стопроцентный фланкирующий обстрел нападающих, не оставляя мертвых зон. Во-вторых, с учетом того, что на данном этапе строительства нам доступны лишь земляные укрепления, это, как ни крути, самое передовое решение… Конечно, стена получилась невысокой — но с учетом рва, высота стен для штурмующих заметно вырастет. Плюс мы с Твердило планировали отвести несколько ручьев, впадающих в Ельчик… Виноват, река пока называется Ельцом. Так вот, воды этих ручьев должны быть отведены в ров, обеспечив нам дополнительную защиту. Ну, а поверху стены наши строители планируют возвести защитный палисад с односкатной крышей для прикрытия воев от стрел…

Объем работы — огромный! Тем более для лета, самой активной поры заготовки запасов пропитания… Но все же мы начали строить после посевной — и планируем закончить все фортификационные работы до уборки урожая. Самое главное — теперь мы увяжем все оборонительные очаги в единую систему!

Левый фланг закрывает Каменная гора и расположенный на ней острог, правый надежно заперли Печуры с казачьей крепостью. «Ушкуйная» слобода (занимающая часть современных мне Черной и Ламской) теперь связывает их, обеспечив повольникам безопасное поселение, что постепенно застраивается полноценными избами… Прикрыт и речной порт: справа со стороны Печур и слева от Водяной башни к устью Ельца тянется крепкий тын из двойного частокола, промеж которого засыпан камень и земля. Вход же в реку защищают две башни-«сестры» — причем стоящая слева «Большая сестра» целиком закрыла собой и выход с брода. Массивная, восьмиугольная, построенная на фундаменте из каменных глыб, перевезенных с Печур… Ей не должно навредить наводнение — как, впрочем, и четырехугольной «Младшей сестре», также построенной на крепком фундаменте. Но это в теории — на практике увидим только весной…

Я надеюсь в будущем натянуть промеж башен прочную железную цепь — наподобие той, что закрывала доступ в гавань Золотой Рог Константинополя. Ну, или перекрывала Дон у Азова в годы турецкого владычества… Но это уже только в будущем — увы, весьма далеком.

Наконец, еще одна линия частокола протянулась от северо-восточной оконечности крома к Ельчику (буду называть речку современным мне названием, все одно путаюсь!). Таким образом, все пространство между Кромом и Ельчиком стало этаким внутренним «двором», что в ближайшем будущем смогут заселить освобожденные в Порто-Пизано невольники…

Для пропитания которых казаки пообещали мне помочь организовать загонную охоту в степи — поближе к осени. Благо, что понесшие катастрофические потери татары уже никак не смогут нам помешать! Скачущие подковой, умелые донские всадники погонят в полукруг наших стрелков диких лошадей-тарпанов, сайгаков, кабанов и прочих копытных, вроде косуль или оленей… Все, как в загонной лесной охоте — за тем исключением, что сами ловчие скачут верхом.

Если все сложится, как надо, добудем очень много мяса — ведь специй для его заготовки у нас снова в достатке!

— Екеж! Последуешь за мной, хочу представить тебя и твоих воинов своей княгине.

Черкес согласно кивнул. В последнее время он держится довольно независимо, этот горец — чувство собственного достоинства в его душе, как кажется, только прогрессирует с момента освобождения. Но в Порто-Пизано Екеж встал за нас — а окрепнув, в учебных схватках продемонстрировал навыки опытного поединщика. Что же, посмотрим… Есть у меня задумка сделать из касогов личную охрану княгини и княжича — но тут еще нужно окончательно во всем убедиться.

— Только держись со своими воями чуть поодаль. Я позову вас, когда настанет момент.

Екеж согласно кивнул; во время совместного плавания он и прочие воины-адыгэ усердно изучали наш язык у Аристарха — и хотя изъясняются горцы все еще с чудовищным акцентом, нашу речь на слух они уже вполне воспринимают.

…Стражники на башнях-сестрах, прикрывающих устье Ельчика, радостно приветствуют нас при входе в реку; народ также высыпал на левый, более высокий берег, встречая нас радостным кличем. Родичам и горожанам столь же счастливо отвечают повольники, семейные вои ищущими глазами высматривают своих жен… И я, честно сказать, также невольно вглядываюсь в женские лица, хотя и понимаю, что княгине будет оказан особый почет, и Дахэжан не станет мешаться с толпой прочих женщин.

Наконец, мои губы сами собой сложились в счастливую улыбку — свита княгини (и княжича!) уже замерла на дальних причалах у самой Каменной горы. Мгновением спустя я разглядел и тонкую фигуру жены, облаченную в невесомое парчовое платье, под котором любимую укрывает лишь легкая нательная рубаха… И кровь моя буквально закипела!

Нет, серьезно — до недавнего времени мне казалось, что все радости супружеской близости возможны только до первой беременности. Что после жена обязательно располнеет, что изменится фигура, темперамент, что жена будет всецело поглощена ребенком… В чем-то я был прав — но одновременно с тем я очень круто заблуждался!

Ну, во-первых, полнота возможна, если к ней есть генетическая склонность — и в период беременности будущая мама очень увлекалась всякими разносолами. Не в том смысле, что хотела съесть необычной для себя еды, а кушала ее без всякой меры… Никого не призываю ограничивать себя во время беременности и, уж тем более, пробовать худеть! Но совсем неконтролируемое, обильное питание может привести к развитию очень крупного младенца в материнской утробе, роды которого сами по себе станут отдельным испытанием… Повторюсь, во многом это, прежде всего, генетика — ну и Божья воля.

Но с Дахэжан мне откровенно повезло. Да, любимая супруга чуть изменилась — налились бедра, а тоненькие девичья ножки стали изящными женскими; чуть округлился животик — но я нахожу это даже более привлекательным… Наконец, я настоял на том, чтобы княгиня попробовала выкормить сына без помощи кормилицы — и теперь бюст жены вырос на пару размеров, не иначе! При воспоминании о прикосновениях к которому у меня аж в глазах потемнело, стало жарко-жарко…

Во-вторых — да. После рождения ребенка супруга становится, прежде всего, мамой. И если прежде у нее был один очень большой и капризный ребенок (все мужики в глубине души своей дети, до трицатника так точно!) — то теперь у нее появился еще более капризный, маленький, уязвимый младенчик, требующий маминого внимания.

Но опять-таки, есть нюансы — например, с маминой грудью в первые месяцы жизни ребенок относительно легко укладывается, ползать он еще не ползает и из люльки выбраться не пытается; зубки, опять же, еще не режутся… Короче говоря, его нужно вовремя помыть, выгулять, покормить, укачать — и это требует не столь и много маминого времени и внимания, на самом-то деле! Так что заботливому и внимательному мужу что-то определенно останется…

Нет, я слышал про психологические сдвиги у некоторых мамочек, в принципе перестающих воспринимать мужей как своих близких. Так сильно концентрирующихся на ребенке, словно больше никого и нет… Наверное, я бы посоветовал этим мужьям — да и всем мужьям в принципе не поддаваться эмоциям и постараться понемножку войти в это общение мамы и ребенка на полных и справедливых ролях папы. Например, лишний раз самому укачать малыша, что-то ему спеть, пощекотать, когда уже ребенок начинает улыбаться и посмеиваться… Помыть его лишний раз — или дать тепленькой водички с капелькой медом на кружку вместо мамкиного молока. Ну, когда уставшая жена спит или не имеет сил встать… Короче, поухаживать за самыми любимыми своими людьми.

И тогда ваше внимание и преданность будут определенно вознаграждены…

В-третьих, у кормящей женщины, конечно, меняется гормональный фон и темперамент, но это не значит, что она вообще не хочет супружеской близости. Нет, после беременности и родов она может невольно ее боятся… Ну как же! Меняется тело — у кого в большей, у кого в меньшей степени. А даже самые красивые женщины могут быть неуверенны в себе, пусть и не подают вида. Потому есть невольный страх, что перестанет нравиться мужу. Кроме того, после родов могут меняться и ощущения… Но при этом женщина стесняется рассказать истинную причину своей замкнутости и переживаний — чем невольно отталкивают мужа.

Что тут можно посоветовать? Не торопиться. Быть внимательным, спокойным, доброжелательным. Вслух восхищаться красотой жены — и естественно, без фальши. Чаще делать комплименты… Не спешить в самые прекрасные мгновения, не поддаваться страсти — стараясь быть нежным и терпеливым… И когда жена полностью расслабиться, когда все ее страхи уйдут, оставив наедине с любящим мужем…

Он будет вознагражден. Стократно вознагражден!

Я, к сожалению, не успел к родам своего сына, Георгия — но каким-то чудом долетел в Елец до крестин. Как же хорошо, что перед крестинами дается сорок дней! Впрочем, это не железное правило — крестить младенца можно и даже нужно (!), если его жизни угрожает опасность хоть даже в первые часы после родов. Знаю конкретный случай еще из прошлой жизни, когда сложный малыш поправился в роддоме после крестин…

Но в экстремальной ситуации священника лучше не ждать. Достаточно произнести: Крещается раб (раба) Божий (имя ребенка) во имя Отца. Аминь. И Сына. Аминь. И Святого Духа. Аминь. И перед каждым «Аминь» намазать на лобике святой водичкой крест — а если нет святой, то можно даже и простой водичкой. Если воды нет вообще — то даже слюной! Фактически, это может сделать в роддоме сама мама-христианка… И это крещение считается законным — разве что батюшка после дополнит его необходимыми молитвами и миропомазанием.

Сорок же дней дается именно маме — полностью восстановитьздоровье, заживить возможные повреждения. После этого над женщиной читается специальная разрешительная молитва, допускающая ее ко всем церковным таинствам — прежде всего к причастию… Но одновременно с тем становится возможна и полноценная супружеская жизнь.

Одним словом, те несколько дней, что я провел с семьей по прибытию в Елец и до похода в Сурожское море, стали на момент самыми счастливыми и радостными в этом году. Однако же теперь я закончил уже второй свой поход, теперь я наконец-то дома — и уже нет никакой нужды его покидать в ближайшем будущем!

…До помоста причала осталось метра полтора, когда я с силой оттолкнулся от планширя левого борта — и перемахнул их, бросившись к Дахэжан! Та встретила меня вымученной улыбкой и слезами на глазах — как видно, последнее расставание очень сильно ударило по ее чувствам…

— Ну, привет, Жорка!

Первым делам я принял испуганно гукнувшего сына с рук супруги, поднеся туго замотанный, сладко пахнущий комочек счастья к лицу. Господи, какой же он сладенький! Быстренько чмокнул карапуза — и из груди пошла теплая волна нежности — причем теплая физически, в буквальном смысле… После чего, не отпуская от себя ребенка, я схватил жену в охапку, крепко прижав к себе, вдохнул сладко-пряный аромат вьющихся, шелковистых волос горянки… И прижавшись губами к ее ушку, жарко зашептал:

— Здравствуй, солнышко ты мое любимое…

Жена совсем по девчачьи шмыгнула носом — а развернувшись, с неожиданной тоской посмотрела мне прямо в глаза:

— Здравствуй, любимый муж мой… А тебя ждет посланник князя Дмитрия, Владимир Андреевич Храбрый.

Последние слова отозвались в моей душе такой щемящей болью, что оглушенный, я замер на месте соляным столбом, не в силах хоть что-то вымолвить. Но в этом же миг с ушкуя раздался полный изумления возглас:

— Дахэжан⁈

Глаза жены расширились от удивления — и легкого испуга:

— Екеж? Брат⁈

Между тем черкес уже перемахнул на дощатый настил пристани. В том, что это брат моей возлюбленной, я убедился, немного поспрашивав о прошлой жизни горца через толмача — и услышал историю один в один с историей моей супруги. И все-таки, чисто теоретически, это могло быть совпадением… Так что я до последнего молчал, рассчитывая воочию насладится реакцией брата и сестры при встрече.

Но что-то больно не нравится мне эта реакция… Екеж что-то яростно затараторил, говоря очень громко, практически срываясь на крик — а Евдокия словно бы вся сжалась, даже отступила на шаг. Вдобавок ко всему заплакал Жорка, испуганный громким голосом дяди… И тут-то кровь в голову мне и ударила. Развернувшись к касогу, я с такой силой толкнул его от себя, что крепкий мужик буквально отлетел в сторону, рухнув у самого края причала:

— Заткнись! И слушай меня! Дахэжан — моя законная жена, венчанная в честном браке! И она моя княгиня! Так вот — ежели ты собираешься сдержать свое слово, так сдержи, будь верным и честным дружинником при сестре и племяннике, будь готов отдать за них жизнь! Но помни — она и твоя княгиня и госпожа!!!

Какой же гнев на меня накатил — всего аж трясет… Ну конечно — вряд ли Храбрый просто так в гости заехал, проведать! А тут еще и черкес возомнил себя главой семьи — и посмел повысить голос на мою жену! Ну, тварь, радуйся, что она твоя сестра — сейчас бы придушил голыми руками…

— А если нет — проваливай в Газарию и ищи мести в своих горах… Коли фрязи не перехватят вас по пути! Бери всех своих касогов да сколько нужно стругов — и проваливайте!

В первые мгновения в глазах горца я прочел удивление, потом гнев. Но теперь, дослушав до конца, он вроде как успокоился… Не пытаясь набросится на меня в ответ, Екеж поднялся на ноги — и неожиданно спокойно, с достоинством поклонился:

— Прости, князь… Если брак честен — то я останусь верен слово, исполню обет.