Медленное пламя - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Кристен Эшли (Глава 9) #12

Глава 9

Так и должно быть

Адди

— И… вуаля!

Марго сдернула накидку с первой доски.

Затем со второй.

И с третьей.

Поджав губы и попеременно наблюдая, то за Марго, то за Элизой, я сидела рядом с сестрой, устроившейся между мной и Дианной.

Я точно знала, чего ожидать.

И это произошло.

Лицо моей сестры просияло…

— О, Марго! — воскликнула она, вскакивая с места, бросаясь к первой доске и указывая на фото. — Это то самое платье, на которое я положила глаз!

— Превосходно, — заявила Марго, подойдя к доске и срывая с нее фотографии пяти других платьев, и вырезки из свадебных журналов полетели на пол.

Я посмотрела на Дианну.

Дианна посмотрела на меня.

Ее грудь вздымалась от сдерживаемого смеха.

Моя тоже.

— В городе есть свадебный магазин, — продолжила Марго. — Это платье есть у них в наличии, чтобы примерить. Я назначу встречу. Поедем после нового года. Мне сказали, что после заказа на пошив уходит четыре-пять месяцев. Для подгонки времени не будет.

— Как думаешь, мы сможем заказать этот лимузин? — спросила Иззи, указывая на фотографию шикарного черного лимузина «Кадиллак».

Вжух!

Три других фото с лимузинами слетели с доски на пол.

Я прыснула от смеха.

— Подруга, — предупреждающе пробормотала Дианна себе под нос.

Иззи и Марго нас не услышали.

— Этот лимузин можно достать в компании в Боулинг-Грин, — заявила Марго. — Считай дело решенным. Я также закажу еще два: один для свадебной вечеринки, другой для нас с Дэвидом и любых других особых гостей, которые у вас могут появиться.

— О, боже, как думаешь, Мэйси сможет достать эти персиковые розы? — воскликнула Иззи, с удивлением глядя на фотографию букета.

Вжух! Вжух! Вжух! Вжух! Вжух! Вжух!

Я с силой прижала оба кулака к животу.

Дианна перегнулась через место Иззи и схватила меня за колено, как за спасательный круг.

— Я уже связалась с ней. К уже внесенному залогу, когда мы излагали ей предварительные идеи, придется доплатить, но она заверила меня, что с доставкой цветов к нужной дате проблем не возникнет, — заявила Марго.

— Прическа… — Иззи повернулась к Марго. — Думаю, хочу что-то с распущенными волосами.

Вжух! Вжух! Вжух! Вжух! Вжух! Вжух! Вжух! Вжух! Вжух!

Исчезли все фотографии причесок, которые были у Марго на доске.

— Испробовать прически и макияж время у нас есть. Запланируем это… — Марго подошла к ежедневнику, открыла его, перелистнула страницы, затем взяла ручку «Сваровски» и постучала ею по странице, глядя на Иззи. — На конец июня. Это даст тебе время в случае, если ты передумаешь и захочешь попробовать что-нибудь другое.

— Идеально! — воскликнула Из, хлопая в ладоши.

Я встала и начала подбирать с пола сброшенные фотографии.

— Аделина, пожалуйста, разложи их по категориям, — попросила Марго. — Я сохраню их, и если Элиза захочет взглянуть на что-то еще раз, то это должно быть под рукой.

— Без проблем, — пробормотала я, ухмыляясь про себя и продолжая собирать.

Следующие тридцать минут, пока Из и Марго сокращали три доски до двух, я попеременно то сидела с Дианной, то подавала вырезки ей, а она раскладывала их по разным пластиковым конвертам, предоставленным Марго.

А еще я тайком отправила сообщение Тоби, в котором говорилось: «Это даже веселее, чем я думала».

Тоби ответил: «Не удивлен. Должен ли я сказать Джонни, что ему нужно продать почку?».

Прежде чем я успела ответить, Марго приказала:

— Никаких отвлекающих факторов, Аделина.

— Прости, — пробормотала я, хотя до сих пор в моем присутствии не нуждались, за исключением того, что я была счастлива стать свидетелем веселья, и собирала с пола отвергнутые свадебные идеи.

Когда Марго с Иззи приступили к решению, когда проводить дегустацию торта, мне удалось отправить сообщение: «Мне нельзя писать сообщения. Расскажу все позже. Ради Христа, не отвечай. У меня будут проблемы. Люблю тебя!».

Я нажала «Отправить» как раз в тот момент, когда Дэйв прошел мимо и, очевидно, увидев пустую доску, крикнул:

— Слава Богу. Теперь я могу убрать эту проклятую штуку?

— Мы еще не закончили, — ответила Марго.

— Марго, мне осталось полчаса до отъезда в аэропорт, чтобы забрать Лэнса с семьей. До завтрашнего утра в этом доме появится еще десять человек. Нам нужно пространство.

— Езжай за Лэнсом, а когда мы закончим, я все уберу, — сказала Марго.

— Нет, не уберешь, — процедил Дэйв.

Дианна, Иззи и я замерли от его тона.

— Дэвид… — начала Марго.

— Если вы не закончите до моего отъезда, мы с Лэнсом уберем все потом. Не трогай доску, Марго, — приказал он.

— Хорошо, дорогой, — тихо уступила она.

Дэйв ушел.

Я посмотрела на Из, та посмотрела на меня, затем на Дианну, на которую я тоже посмотрела, прежде чем мы все обратили свои взгляды к Марго.

— Давайте закругляться, — по-деловому заявила Марго, полностью игнорируя нехарактерное поведение Дэйва. — Нам нужно собраться в январе, чтобы знать, на чем сфокусироваться. Но сегодня каждого ждут дела, поэтому приложим все усилия, чтобы успеть.

В этом она не ошиблась.

Приближался сочельник, и расписание у меня было непостоянным.

Майкл нанял дополнительных помощников, но, за исключением одного, все они не вызывали надежды.

Это означало, что всю неделю я работала сверхурочно, включая три часа во вторник, в свой выходной, и три часа в пятницу утром, в свой другой выходной.

А завтра, в сочельник, мне придется работать до шести.

Хорошей новостью было то, что деньги есть деньги, и они мне были нужны, и взять дополнительный час в конце смены или поработать за несколько человек, а остатки праздников отдыхать — было для меня легкой задачей.

Другая хорошая новость заключалась в том, что большую часть того дня я отдыхала, чтобы заняться свадебными делами, а затем подготовиться к вечеру с Тоби.

Иззи взяла пару выходных на Рождество, поэтому оставит у себя Брукса (который в это время дремал в комнате для гостей Марго), и он проведет ночь со своей тетей Из и дядей Джонни, пока мы с Тоби сходим на вечеринку к Лоре (а после отправимся к Тоби домой).

И я этого ждала с нетерпением, сильнее всего — отправиться к Тоби и собраться там, раз мы у него ночевали.

Мне не выпадала возможность остаться у него с той снежной ночи и наших признаний в любви. Но его дом был больше, к тому же, принадлежал ему, и мне нравилось находиться в его пространстве.

Так что до девяти тридцати следующего утра меня ждало только хорошее.

И встреча по обсуждению подготовки к свадьбе было лишь началом.

К сожалению, все закончилось слишком быстро, но после ухода Дианны, мы с Иззи оставались у Марго, пока Брукс не проснулся.

Мы повозились с ним немного, а затем, после долгих мамочкиных объятий, Из и мой мальчик ушли.

Но я осталась.

Потому что хотела поболтать с Марго.

— Дорогая, разве тебе не нужно готовиться к вечеринке? — спросила она.

В переводе с языка Марго: «Скоро приедет мой первенец, сегодня вечером — мой второй сын, а третий подъедет первым делом с утра, так что у меня миллион дел. Проваливай».

— Просто хочу убедиться, что с тобой все в порядке. К тебе едет куча народа, могу я чем-нибудь помочь?

— Я со всем разобралась на прошлой неделе, Аделина, но спасибо за предложение.

Я изучала ее лицо.

Она не выглядела иначе.

Но она прекрасно владела макияжем и всегда аккуратно причесывалась, так что это ничего не значило.

Я не знала, как сказать, что мне показалось, что они с Дэйвом ссорились, и что я никогда не слышала, чтобы Дэйв говорил с ней таким тоном, как ранее, или даже не думала, что он способен на такое, потому что боготворил землю, по которой она ступала, и что я почувствовала нечто неладное в этом обязательном свадебном собрании за день до сочельника.

Особенно, когда дата была назначена, церковь запланирована, забронировано место для приема, Мэйси и пекарне внесены залоги, чтобы гарантировать Элизе доставку в нужный день, и с января у нас будет почти семь с половиной месяцев, чтобы разобраться с остальным.

— У вас с Тобиасом все в порядке?

Ее вопрос заставил меня сосредоточиться на ней.

Ее вопрос также заставил меня улыбнуться ей.

— Да, Марго, у нас все прекрасно.

Она улыбнулась мне в ответ и взяла за руку.

— Я знала, что он выберет кого-то вроде тебя, — тихо сказала она. — Полную сил и энергии, жизни, бодрости и отваги. Точно как Элиза с Джонни, вы не только соответствуете характеру друг друга, но и дополняете свои души.

Мы стояли в прихожей, держась за руки, и от ее взгляда меня пронизывало тепло.

— Мне нравится, что ты так думаешь, — прошептала я.

— А мне нравится думать, что Бог приложил руку, связав меня с твоей матерью. Он сделал всё для того, чтобы она воспитала вас, девочки, так, чтобы вы понравились моим мальчикам, а я воспитала своих мальчиков, чтобы они понравились ее девочкам.

Ох, черт.

Я сейчас заплачу.

— Не надо, Аделина, — мягко упрекнула она, пожимая мои руки. — Все счастливы. Улыбайся. Только улыбайся. Хорошо, моя прекрасная девочка?

Была ли она счастлива?

Я не спросила.

Даже если не увидела привычный теплый свет в глазах Марго.

Я лишь улыбнулась ей и сказала единственное, что могла:

— Да, Марго.

— А теперь, — она подвела меня к двери, — наслаждайся сегодняшним вечером. И помни: как только мои отпрыски уедут, мы с Дэйвом всегда будем рады взять к себе Брукса. В первых проявлениях любви, знакомстве друг с другом хорошо иметь такие моменты, как сегодня. Никогда не сомневайся. С ребенком в доме я чувствую себя на тридцать лет моложе.

— Мой мальчик теперь часто бывает у вас, Марго, — напомнила я.

Она снова сжала мне руку, на этот раз крепко.

— И я благодарна за это. Аделина, у тебя было время узнать меня лучше. Думаешь, я когда-нибудь скажу то, чего на самом деле не думаю, особенно, о таком важном человечке, как Брукс?

Она бы не сказала.

— Нам с Тоби нравится, когда он рядом, — ответила я. — Но мне также нравится проводить такие вечера с Тоби, так что я воспользуюсь твоей помощью, но пообещай мне сказать, если это станет слишком.

Она положила свободную руку на сердце.

— Обещаю.

Я сжала наши руки, поцеловала ее в щеку, взяла свое пальто, висевшее на крючке у двери, оделась и, выходя за дверь, послала ей еще один поцелуй.

Она стояла в дверном проеме, и мы махали друг другу, пока я не уехала.

Подъехав к дому Тоби, я нажала на кнопку открывания гаражной двери, которую он мне дал на следующее утро после нашей ночи у него, и еще до того, как я заглушила двигатель, мой телефон зазвонил.

Я достала его, увидела незнакомый номер, но, поскольку за последние пару недель подала несколько заявлений и на прошлой неделе прошла собеседование в юридической фирме, то ответила на звонок.

— Алло?

— Аделина?

— Да.

— Это Марлон Мартин из «Мартин, Сэндберг и Дитс».

О, боже.

Это могло бы быть хорошо.

Или отстойно.

— Здравствуйте, мистер Мартин.

— Пожалуйста, зовите меня Марлон, и я рад сообщить вам, что мы вместе с партнерами хотели бы предложить вам должность секретаря в фирме.

Я радостно вскинула кулак к потолку автомобиля, но спокойным голосом ответила:

— Это отличные новости, Марлон. Я очень рада.

— Превосходно, я пришлю вам предложение по электронной почте. Посмотрите, не торопясь, но не могли бы вы позвонить нам в понедельник и сообщить о своем решении. Наш нынешний секретарь увольняется на третьей неделе января, поэтому нам нужно действовать быстро.

— Я обязательно вам позвоню, Марлон. И спасибо. Вы сделали мой день.

— Рад это слышать, Аделина. Мой секретарь сейчас отправляет вам предложение. С Рождеством.

— И вам счастливого Рождества.

Мы завершили разговор. Я вылезла из машины, схватила сумку с пассажирского сиденья, и помчалась в дом, нажав кнопку закрывания гаражной двери.

Бросив сумку, я тут же позвонила Тоби.

— Итак, ты пережила обязательную встречу по планированию свадьбы, — сказал он вместо приветствия. — Или это звонок о помощи?

— Я получила работу в юридической фирме! — крикнула я.

— Серьезно? — спросил он с улыбкой в голосе.

— Да! — подтвердила я. — Мне уже отправляют письмо с предложением.

— Это великолепно, детка, — пробормотал он.

— Невероятно. Потрясающе, — скандировала я, исполняя небольшую джигу. — В смысле, я умею пользоваться компьютером и телефоном, но у меня нет никакого опыта работы в офисе, за исключением того раза, когда я проработала шесть месяцев в офисе частного врача, выставляя счета пациентам. Но поскольку доктор был онкологом, и там я постоянно расстраивалась, то не осталась. Тоби! Мне не верится!

— Здорово, детка. Я просил его дать тебе шанс. И рад, что он это сделал.

Я замерла в своем победном танце.

— Что, прости?

— Я знаю Марлона. Он учился на пару классов старше Джонни, но с детства играл в футбол, а папа тренировал юношескую футбольную команду, и в старших классах Марлон и Джонни играли в одной команде. Так что я давно с ним знаком. На прошлой неделе он заправлялся в автомастерской, я увидел его, и мы поговорили.

— Вы… — я с трудом сглотнула, — …поговорили.

— Детка…

— Значит, я не заслужила эту работу? Я получила ее, потому что трахаюсь с братом Гэмбл?

— Адди…

— Неа. Не надо. Нет.

Тоби замолчал.

Я уставилась на его офигенный, просторный дом.

Кругом дерево и широкие окна, удобная кожаная мебель в мужском стиле, большая кухня открытой планировки (с гарнитуром из дерева, но с бытовой техникой из нержавеющей стали) прилегала к задней стене с длинным кухонным островом между ними.

Было похоже, будто парень купил этот дом четыре месяца назад. Парень, который до этого вел скитальческий образ жизни и не часто оставался здесь ночевать, так что не придал пространству особой индивидуальности.

Но даже я, декоратор-минималист, видела потенциал.

Дом был красивым.

Но главной изюминкой была хозяйская спальня наверху. Две стены полностью из окон, угловой камин, отдельный балкон, на который можно попасть через французские двери, а с лесом снаружи это походило на ночлег в домике на дереве.

В роскошном домике.

Если бы передо мной встал вопрос официального переезда, для нас с Бруксом я бы выбрала дом Тоби. В нем было всего две спальни (и чердак на третьем этаже), вероятно, меньший по площади, но этот дом подходил мне больше, чем дом Иззи.

Ему и мне.

И рождественские гирлянды в стиле ретро и венок тоже сюда впишутся.

— Ты просто не можешь ничего с собой поделать, да? — прорычал Тоби сквозь поток моих мыслей, по которому я плыла, чтобы не выйти из себя.

Но он рычал, и не в хорошем смысле.

Ну, ладно…

Как он мог злиться?

— Тоби…

— Такое дерьмо происходит, ох, не знаю, почти везде, черт возьми, — пробормотал он.

Я совершенно не относилась к любителям сарказма.

Но поделиться этим не было возможности.

Тоби продолжил нападение.

— Если знаешь кого-нибудь, замолви перед ним словечко. Поверь мне, каждый претендент на эту должность поступил также, если знал кого-то, кто знаком с Мартином, Сэндбергом или Дитсом, и им удавалось с ними пересечься.

— Хорошо, но…

Он не стал меня слушать.

— Дело не в маленьком городке. Не в братьях Гэмбл. А в тебе. Ты нуждалась в работе. Ты хотела эту работу. С достойной зарплатой. Хорошей страховкой. Стабильным графиком. В Мэтлоке. Тебя бы не наняли, если бы ты не произвела на них впечатление. Они не дебилы. И я не предлагал им пожизненную бесплатную замену масла. Я сказал, что ты трудолюбивая. Чертовски умная. И они могут на тебя рассчитывать. Безусловно, дал ему понять, что ты — моя, так что дело не в жалости к матери-одиночке. Но ты — Гэмбл, а мой отец тренировал его футбольную команду. Так что это также вопрос уважения и общего прошлого. Я ничего не преувеличил, но он меня понял. Вот и все, Адди.

— Я — твоя?

— Твою ж мать, — пробормотал он.

Мой голос повысился, и, да, возможно, немного истерично я спросила:

— Я — Гэмбл?

— Ты уже у меня дома?

— Да.

— Сейчас же иди в комнату для гостей, — сердито приказал он.

— Зачем?

— Иди, Аделина.

Я поднялась по лестнице в гостевую комнату.

Дверь была закрыта.

Я открыла ее.

Одна стена с окнами. Значительно меньше места. Отдельная ванная комната.

И в этой комнате стояла детская кроватка, комод и пеленальный столик.

Тоже без особой индивидуальности.

За исключением прелестнейших оборок на детской кроватке, матраса, покрытого нежно-голубой простыней, и белого покрывала со стороны перил с синими медведями, черными стрелами и вигвамами.

— Ты там? — резко спросил Тоби.

— Да, — выдавила я.

— Сюрприз. И счастливого Рождества.

Я закрыла глаза.

— Ну, что, ты, черт возьми, Гэмбл?

— Тоби.

— Что, по-твоему, между нами происходит? Скажи мне, Адди. Ты просто трахаешься с братом Гэмбл?

Ладно, видимо, я задела его за живое.

— Я просто хотела, чтобы они хотели меня нанять только из-за меня.

— Опять же, если бы они не хотели тебя нанимать, то не наняли бы. Но, как ты и сказала, у тебя небольшой опыт работы в офисе, и я просто хотел напомнить о том, что у нас общее прошлое, и это нормально. Возможно, ты произвела на них неизгладимое впечатление. У тебя есть для этого все данные. Ты уверена в себе и излучаешь ауру «девчонки, которой все по плечу». Но разве это что-то значит? В конце концов, ты получила гребаную работу.

Он был прав.

И это отстойно.

— Прости, Тоби, я плохо отреагировала.

— Ты гордая. В последнее время мы так хорошо ладили, что я забыл о твоей независимости. Это не плохое качество, и одна из причин, почему я в тебя влюбился, просто мне всегда стоит об этом помнить. Так что я должен был сказать тебе, что виделся с Марлоном, и замолвил за тебя словечко. Хотя, Адди, в ту минуту, когда ты упомянула об этой работе, я уже подумывал об этом. Так что я должен был сказать тебе еще тогда.

— Не твоя вина, что я повела себя как сука.

— Нет, моя, потому что я знаю тебя. Так что, возможно, тебе не следовало так реагировать, но ты бы этого не сделала, расскажи я тебе о своих планах.

— И все же, Тоби, я буду сдерживать свою независимость, когда ты попытаешься сделать для меня что-нибудь хорошее. Или, по крайней мере, скажешь об этом, прежде чем я ляпну что-нибудь злобное.

Прошла минута, прежде чем он пробормотал:

— Буду обязан.

Глубоко вздохнув, я осторожно сказала:

— Эм… кроватка?

— Я хочу тебя в своей постели, и не хочу перекладывать присмотр за Бруксом на кого-то другого, чтобы заполучить тебя к себе. Мне также нравится мой дом, проводить там время, и когда там Брукс, он должен чувствовать себя как дома. Он — часть того, что у нас есть, и ему не хватало места в моем доме. Теперь оно у него есть.

Во время его речи я прошла в комнату и остановилась у кроватки, проведя рукой по одеялу, когда он закончил.

— Ты собирался показать это мне, когда вернешься домой, да?

— Да, — ответил он.

— Я испортила твой сюрприз, — прошептала я.

— Все в порядке.

— Нет, не в порядке. Ты выбрал безумно милое одеяло, и я чувствую необходимость поделиться лично тем, как оно мне нравится, и насколько оно милое.

— Буду дома через час. Можешь отсосать мне после того, как я приму душ. И прежде чем мы доберемся до Лоры, я отвезу тебя туда, куда ты захочешь сходить поужинать, чтобы отпраздновать новую работу. Договорились?

Я улыбнулась кроватке.

— Договорились, Тоби.

— Люблю тебя, детка. До скорого.

— Я тоже тебя люблю, милый.

Разговор завершился.

Я провела пальцем по синему медведю на одеяле.

Ты — Гэмбл.

— Эти парни действительно не шутят, — прошептала я.

Тоби купил кроватку.

И постельное белье.

Для моего сына.

Чтобы у него было место в его доме.

Как бы мне это ни нравилось, — и не заблуждайтесь, мне это очень нравилось, — мысль, которая уже давно не давала мне покоя, врезалась в мой мозг.

Эту мысль требовалось хорошенько обдумать.

И мне придется столкнуться с ней лицом к лицу.

Убрав руку от медведя, я спустилась вниз за сумкой и поднялась с ней наверх, чтобы смыть с себя запах униформы и принялась наряжаться для Тоби.

— Мне нужно с тобой кое о чём поговорить.

— Давай.

Я сидела по другую сторону черной гранитной столешницы в деревянной (в основном) ванной комнате, в то время как Тоби стоял у раковины (одной из двух), которой он обычно пользовался, и наносил средство для укладки на свои безумно потрясающие волосы.

На нем не было ничего, кроме черных трусов-боксеров.

Это было после душа (который мы приняли вместе, хотя я уже его принимала), после минета (и это означало, что мои тщательно уложенные волосы теперь стали сексуально растрепанными, а у меня никакого секса не было… пока) и теперь он приступил к сборам.

За те недели, что мы были вместе, Тоби постепенно раскрывал свои тайны. Он пользовался одним средством для укладки волос, и сам подстригал себе бороду.

Но загадки еще оставались.

Я могла бы (легко) увлечься наблюдением за процессом, но мне хотелось снять груз с души, чтобы отлично провести вечер.

— Я ознакомилась с предложением. Мне пояснили, что из-за отсутствия опыта зарплата будет самой минимальной. И я прикинула свой бюджет. Если соглашусь, это покроет все основные счета. Но на еду, одежду и прочее много не останется. Я не смогу возобновить выплаты Джонни, и мне, вероятно, придется просить Марго присматривать за Бруксом полный рабочий день, и я не уверена, что это пойдет Бруксу на пользу, не говоря уже о Марго. Ему нужно общаться с другими детьми. Учиться делиться. И все прочее.

— Тогда не соглашайся, — сказал Тоби, подставляя расческу под воду в раковине, чтобы смыть с нее средство.

— Ну, во время собеседования мне сказали, что одна из секретарей уходит на пенсию следующей осенью, и на фирме поощряется продвижение по службе, поэтому, если я получу работу, и мне будет интересно, она может сразу же приступить к моему обучению. Я просмотрела зарплаты секретарей по правовым вопросам. Им хорошо платят. Очень хорошо. И мне кажется, это очень интересно — знать законы и работать вместе с юристом. И, как ты и сказал, это в Мэтлоке. Мне не придется работать по выходным. Не придется беспокоиться о том, на кого оставить Бруклина на весь день. Не думаю, что изготовлением открыток заработаю столько же.

Он повернулся ко мне.

— Детка…

Я подняла руку.

— Прежде чем ты что-нибудь скажешь, знай: я потребую от Перри алиментов на ребенка.

Он закрыл рот, но тут же открыл его снова и сказал:

— Для такого дерьма мне нужны джинсы.

Я закусила губу.

Он вошел в гардеробную (которая была офигенной, со всеми этими убийственными перекладинами, ящиками и наклонными полками, чтобы можно было видеть обувь).

Тоби вышел, застегивая джинсы, и, видимо, для этого разговора ему требовались только джинсы, а не рубашка, что меня устраивало.

Он подошел ко мне, оперся руками на столешницу по обе стороны от моих бедер и посмотрел мне в глаза.

— Ладно, выкладывай, — предложил он.

— Скоро Рождество, а Перри так и не позвонил. Он вообще ничего не предпринимал в отношении Бруклина, и я имею в виду не только алименты. Поэтому, мне следует найти время, чтобы позвонить ему и сообщить, что скоро Рождество, уведомить, что с его сыном все в порядке, напомнить о его ежемесячных визитах и обязательствах по поддержке, слегка встряхнуть его тем, что если он продолжит игнорировать своего сына, я подам на него в суд.

Я прикоснулась ладонями к шее Тоби.

— Для Бруклина это правильное решение. Я должна попробовать. Ради сына. Но более того, он также и сын Перри, и просто несправедливо взваливать все на себя, опираться на тебя, Из, Джонни и на друзей.

— Это не…

Я сжала его шею.

— Нет, Тоби, меня все устраивает. Я знаю, что никто не против. Но это неправильно. Перри должен присылать шестьсот двадцать пять баксов в месяц. Жить с Бруксом у Иззи, покупать еду, платить за детский сад — все это обходится в более чем две тысячи. А он растет, ему нужна одежда, книги к школе, он начнет играть в футбольной команде и есть больше. Дальше будет сложнее, и я не единственная, кто его создал.

— Да, — согласился Тоби.

— Я не знаю, заплатит ли он когда-нибудь. Начнет ли регулярно видеться с сыном. Но я знаю, что мне нужно попробовать. С работой в этой фирме я могла бы позаботиться о сыне и без платежей Перри. Даже отложила бы что-нибудь на непредвиденные нужды. Но дело не только в этом. Я должна постараться, чтобы отец моего сына появился в его жизни, и если он не станет отцом, пусть так. Это будет на совести Перри. Но если он появится, возьмется за ум, по крайней мере, ради своего мальчика, тогда у Брукса будет отец.

Лицо Тоби абсолютно ничего не выражало, хотя его голос прозвучал тепло и ободряюще, когда он сказал:

— От меня ты получишь все, что нужно.

Но я зациклилась на его безэмоциональном лице.

— Тебе не кажется это правильным? — спросила я.

— Я думаю, что ты его мама и единственная, кто знает, что лучше для твоего сына.

— А я думаю, что ты был для него больше отцом, чем Перри, еще до того, как мы стали встречаться, поэтому я честно спрашиваю твое мнение.

— Ты права, — ответил он.

— В том, что попытаюсь заставить Перри видеться с сыном и платить алименты?

— Нет. В том, что я был для него больше отцом, чем этот засранец.

Теперь уже я замолчала.

— Адди, — он убрал мои руки со своей шеи, но не отодвинулся, хотя перекинул мои волосы за плечи и провел пальцем по моей челюсти, — суть в том, что ты его мама. Делай то, что считаешь правильным. Не думаю, что повредит позвонить ему на Рождество и напомнить, что у него есть ребенок. Просто проверить. Сообщить ему, что у Брукса все хорошо. Об остальном подумай позже и позвони ему еще раз, возможно, после праздников, если он не возьмет трубку или не перезвонит.

— Я не… Я не… — Я посмотрела ему в лицо и заставила себя сказать: — Я не уверена, что суть в этом.

— Тогда, в чем?

Синие медведи, вигвамы и Тоби, раскладывающий коляску так, будто делал это раньше.

Неоднократно.

— Куда мы идем? — прошептала.

Его голова дернулась.

— На ужин.

— Нет. Что будет, если Перри так и не вернется?

— Для Брукса будет отстойно, и нам придется с этим справиться, чтобы у него не было таких проблем, как у меня, с моей мамой. Нам придется поступить примерно так же, как Дафна поступила с тобой и Иззи, потому что, похоже, у тебя нет проблем с отцом. Пусть Брукс будет счастлив, любим и не искалечен.

Нам придется с этим справиться…

Нам придется поступить…

Нам…

Пусть Брукс будет счастлив, любим и не искалечен.

Сделав глубокий вдох, я выпалила:

— Если мы с тобой дойдем до конца, а Перри останется в стороне, ты рассмотришь возможность усыновления?

Его брови сошлись вместе.

— Когда мы дойдем до конца, и если этот придурок и дальше останется придурком, я усыновлю Брукса.

О, боже.

Срань господня.

О, боже.

Я не могла дышать.

— Адди?

Одной рукой я замахала между нами, другой схватилась за горло, потому что мне было так чертовски больно, что я не могла сделать вдох.

Тоби обеими ладонями сжал мою челюсть, приблизив ко мне лицо, и потребовал:

— Аделина, какого хрена?

— Ты любишь его, — прохрипела я.

Его брови снова сошлись вместе, но на этот раз не озадаченно, а сердито.

— Да, я люблю его. Иисусе, Адди, я купил ему чертову кроватку и пеленальный столик. Я подумывал обустроить у себя место для игры в покер. Я не смогу этого сделать, имея только одну дополнительную спальню и ребенка, которому нужно где-то спать.

О, боже.

Срань господня.

О, боже.

Моя голова склонилась сама по себе, а затем прижалась к груди Тоби.

— Иисусе, Адди, — повторил он шепотом.

Я увидела, как упала первая слеза и темной точкой отметила мои джинсы.

Мои плечи вздымались от усилий сдержать поток влаги.

— Иисусе, детка, — сказал Тоби тихо.

Потом я оказалась в его объятиях, и мы вышли из ванной, Тоби лег на кровать, опершись спиной на изголовье, а я крепко прижалась к его груди.

Однажды он уже относил меня вот так в кровать, когда Перри разорвал меня на части.

И будь я проклята, если это не повторилось несколько месяцев спустя, после того как Тоби снова собрал меня воедино.

Проклятье.

Я не могла остановиться.

Уткнувшись лицом ему в шею, я рыдала.

— Адди, милая, — проворковал он, — ты испортишь макияж.

— П-п-плевать, — провыла я.

— Ладно, — пробормотал он, держа меня одной рукой, а другой запуская пальцы в мои волосы.

— Я-я-я попробую с Перри только раз, на Рождество. Если он не возьмет трубку и не перезвонит, я с ним покончу.

— Хорошо, Адди.

— У-у него есть отец. Пусть не родной. Но у Брукса есть отец.

— Да.

От этого простого ответа мое тело болезненно содрогнулось, и я глубже зарылась в его шею и заплакала сильнее.

— В этом нет ничего особенного, милая. Его несложно любить, — успокаивающе пробормотал Тоби.

Эти слова заставили меня вскинуть голову и уставиться на Тоби.

— Да? Тогда, где его отец?

— Ладно, детка.

— Перри никогда не кормил его завтраком.

— Ладно.

— Перри никогда не раскладывал коляску.

— Ладно.

— Перри никогда не давал ему попробовать шоколадно-карамельные кешью.

Тоби прижал мое лицо к своей шее и проворковал:

— Ладно, детка. Хорошо, Адди. Просто успокойся и выплачься. Да, милая?

У меня раз пятнадцать перехватывало дыхание, пока я втягивала его, пытаясь успокоиться. Было больно, поэтому я прекратила попытки, просто ревела и, в конце концов, успокоилась.

— Лучше? — спросил Тоби, когда рыдания переросли во всхлипы.

— Да, — пробормотала я.

— Прими предложение о работе. Ближайшие несколько месяцев ты в любом случае будешь периодически жить у меня. Значит, расходы снизятся, и все наладится.

Боже, это меня так обрадовало.

По очень многим причинам.

— Ладно, — согласилась я.

— Мне стоит беспокоиться о том, что ты трепетно относишься к проживанию в доме Иззи?

— У тебя крутой дом, Тоби. И он лучше сочетается с моими аксессуарами для ванной комнаты.

Он усмехнулся и притянул меня ближе.

Я подняла голову и поймала его взгляд.

— Прости за истерику.

— Ты выпустила напряжение и, наконец, поняла серьезность моих намерений. Единственная женщина, которую я знал, чтобы так сильно любила своих детей, как ты любишь Брукса, это Марго, так что я считаю, подобная причина могла бы спровоцировать у тебя истерику.

Я кивнула, снова радуясь мудрости Тоби.

— Водостойкая тушь? — спросил он.

— Оно выдержала?

— Ты охрененно великолепна, Адди. В обычных обстоятельствах. Наряженная. Утром без макияжа. Когда принимаешь мой член. Когда кончаешь. А теперь еще и когда плачешь. Самая красивая плакса, которую я когда-либо видел.

— Заткнись, — пробормотала я, ухмыляясь.

Он ухмыльнулся в ответ, но заявил:

— Я не шучу.

Я провела рукой по его бороде, щеке, потянула за кончик и сказала:

— Я очень сильно люблю тебя, Тэлон МакХоттерсон.

— И я очень сильно люблю тебя, Леденец МакГорджесон.

Я начала смеяться медленно, затем все сильнее и сильнее, пока не хохотала до тошнотиков в его объятиях.

МакГорджесон (прим.: шутливое прозвище для кого-то великолепного).

Мой парень был забавным.

Пока я смеялась, Тоби держал меня в объятиях и улыбался.

В конце концов, нам пришлось встать, чтобы я могла убедиться, прав ли он насчет ущерба, нанесенного моему макияжу, чтобы собраться отметить мою новую работу, позвонить Иззи и поделиться новостями (также сказав ей, что мне, возможно, придется на некоторое время позаимствовать ее гардероб, и, безусловно, справиться о моем ребенке), и положить начало празднованию Рождества с новой подругой.

Так что, мы сделали все это.

Но при этом я пришла к выводу, что это второй лучший день в моей жизни.

Хотя в нем было нечто уникальное.

И после всех событий этого дня, — от пробуждения у Тоби, досок со свадебными планами Марго, кроватки и пеленального столика, до откровения о том, насколько серьезно Тоби относится ко мне и Бруклину, я знала, что такие дни будут продолжаться.

— Боже мой! Ты мой герой! — закричала Лора, как только увидела, как мы заходим в ее милый домик в городе.

Затем начала аплодировать.

И смотрела она на Тоби.

— Какого черта? — пробурчал мне Тоби.

Лора подошла к нам, все еще аплодируя, но перестала, сложив ладони вместе, поднесла их ко лбу и несколько раз поклонилась Тоби, после чего выпрямилась.

— Э-э, привет, Лора, счастливого Рождества, — сказала я, протягивая ей бутылку вина, которую мы принесли.

Тоби держал красный целлофановый пакет, в котором лежала последняя четверть фунта наших орехов (подарок, от которого трудно было отказаться всем нам), завязанный зеленым бантом.

Он его не протянул.

Он (и я) смотрел на смеющуюся Лору.

Успокоившись, она взяла у меня вино и заявила:

— Нет, я не напилась. И нет, я не под кайфом. И последнее: нет, я не сумасшедшая. — Она посмотрела на Тоби. — Просто я слышала, что ты устроил Джослин ад за то, что она была Джослин, и в тот момент у меня сложилось впечатление, будто Санта пришел раньше Рождества.

Ах.

— Рад быть полезным, — пробормотал Тоби, испытывая неловкость.

— Не смей смущаться, — посоветовала Лора, а затем указала на себя. — Она увела моего парня в пятом классе и на выпускном.

Лора повернулась и указала на противоположную сторону комнаты.

— Она пустила слух, что у Шири хламидиоз, из-за чего ее не пригласил на выпускной чемпион штата в заплыве на сто метров баттерфляем. — Она посмотрела на меня. — А ты знаешь тела этих пловцов. Просто вау.

Она снова повернулась и указала на другую женщину.

— У Бренди она тоже увела парня. — Ее указательный палец двинулся дальше. — У Кэролин украла в спортзале всю одежду, поэтому ей пришлось идти в кабинет администрации в полотенце. Жениха Беа, — она наклонилась к нам и прошептала: — напоила в хлам за три недели до свадьбы и отсосала ему там, где Беа могла их увидеть.

— Срань господня, — выдохнула я.

— Полная «простигосподи». — Ее внимание снова сосредоточилось на Тоби. — Когда я услышала, что ты назвал ее сукой и сказал, что она даже притворяться не умеет, думаю, я смеялась три часа подряд. Она запала на тебя в старших классах. Сходила по тебе с ума после школы. Ты был ее Святым Граалем. А она добралась до пещеры со стариком, схватила не тот кубок, состарилась на тысячу лет и превратилась в пепел. С выбором у нее… не задалось.

При этом она расхохоталась.

Я не удержалась и начала смеяться вместе с ней.

Потребовалось время, но она взяла себя в руки (и я тоже).

А потом сказала то, за что я буду ей вечно благодарна.

— Все знали, что ты крутой брат Гэмбл, но этот поступок, и эм… и другие, — ее взгляд скользнул ко мне, а затем обратно к Тоби, — доказали это окончательно.

Я почувствовала, как Тоби замер рядом со мной.

— Не то, чтобы Джонни не был крутым, но ты хорош, — поспешно закончила она. — Когда Беа услышала, что ты придешь сегодня, захотела сделать для тебя поддельный ключ от Мэтлока и подарить тебе. Джослин работает в городе. Ходят слухи, что она ищет дом, куда можно переехать. Итак, ох… — она, казалось, с опозданием уловила его настроение: — …позволь мне, по крайней мере, принести тебе пива.

— Хорошо, — напряженно сказал Тоби.

— Пойдемте. У нас куча еды, — пригласила она. — Я вам все покажу.

Мы последовали за ней, и в тот же момент я посмотрела на Тоби.

Он будто не мог оторвать взгляда от затылка Лоры.

У меня не было возможности поинтересоваться о его состоянии, когда Лора повела нас в небольшую столовую.

Она оказалась права. Еды было много.

— Вау, впечатляет, — заметила я.

— Я никому не позволю уйти из моего дома, не заставив раздуться до размеров того чувака из «Монти Пайтона», который взорвался. Это предупреждение. И это касается не только Рождества, когда моральный долг каждого — есть до тех пор, пока не лопнешь, но даже и во время вечеров просмотра «Супер Майка», которые я устраиваю раз в полгода, — сказала мне Лора.

Я снова рассмеялась.

Она подвела нас к столу, заставленному выпивкой и большими бочками, где охлаждались разные напитки.

— Пиво. — Она махнула рукой в сторону бочки. — И что я могу тебе предложить, Адди?

— Тоже пиво, — ответила я.

Она поставила нашу бутылку вина на стол и, справившись о наших предпочтениях, достала бутылки, открыла их и протянула нам.

— Чехлы для бутылок в конце, — сказала она.

— Это для тебя, — сказал ей Тоби, отдавая орехи.

— О, нет, не может быть! Ура! — воскликнула она, принимая подарок. — Нужно их спрятать. Немедленно! Я сейчас.

Затем она ушла.

Я повернулась к Тоби.

— Ты в порядке?

— Думаю, легкие сомнения, которые у меня оставались по поводу того, что я вел себя с Джослин как колоссальный мудак, скоро исчезнут. Даже я не предполагал, что она такая сука.

— У тебя оставались сомнения?

— Детка, я был колоссальным мудаком.

Как же это похоже на Тоби.

Я прислонилась к нему, и он обнял меня.

— Ты — рождественский герой.

— Как скажешь, — пробормотал он, его губы дрогнули, затем он отпил пива.

— И ты крутой брат Гэмбл.

Его взгляд опустился ко мне.

— Да, ты такой, — твердо постановила я.

— Нужно научиться не зацикливаться на этом дерьме.

— О чем ты?

— Ты зацикливаешься на этом дерьме, которое люди говорят о тебе. Каким дерьмом они тебя кормят. И относятся к тебе как к дерьму. Я зациклился на том, что произошло с моей мамой, на том дерьме, которое люди скажут обо мне, а не на мнении Марго, считающей, что я могу все. Что Дэйв и папа гордятся мной. Даже с Джонни, когда все было в основном хорошо, я зациклился на его закидонах старшего брата, которые меня чертовски раздражали.

— Даже я думала, что его закидоны — это слишком, — поделилась я. — А ты знаешь, как я обожаю Джонни.

— Да, но я всегда знал, кто я и что из себя представляю. К черту мнение других.

Я прижалась к нему теснее.

— Да, милый, к черту других.

Он ухмыльнулся мне.

— О, боже, вы влюблены, — воскликнула вернувшаяся Лора. — Хотела бы я провести остаток ночи после того, как все уйдут, планируя ваши убийства из чистой зависти, если бы вы не были как Джун и Джонни Кэш. Хотя у тебя волосы получше, — сказала она Тоби. — И у тебя тоже, — обратилась она ко мне. — И это о чем-то говорит, потому что те двое умели носить прически.

Она огляделась вокруг и пробормотала:

— Твоя сестра и твой брат — Голди и Курт. На сто процентов. Куда я поставила свой бокал? (прим.: Джун Картер Кэш и Джонни Кэш — американские певцы, супруги; Голди Хоун и Курт Рассел — американские актеры, супруги)

— Нас ты встречала без него, — напомнил ей Тоби.

— Точно! — Она щелкнула пальцами. — Он в другой комнате! Сейчас вернусь.

— Тебе не обязательно нас развлекать, — сказала я.

— Сестра, нам нужно поговорить, — возразила она. — Во-первых, в третью пятницу января я открываю новый год, очевидно, «Супер Майком». Впиши это в свое расписание. Это официальная церемония посвящения для всех в нашей компании, и поскольку второй просмотр состоится не раньше июля, тебе придется прийти на первый. Во-вторых, у моей кузины есть шестнадцатилетняя дочь, которая очень хочет купить машину, поэтому ей нужна работа няни. Она хорошая девочка. Очень ответственная. Ее фото висит на Доске почета. Староста класса. И все такое прочее. Я назначу вам встречу, и ты сможешь с ней пообщаться, и если она понадобится тебе для твоего малыша-милаша, она будет любить меня вечно. В-третьих, ради всего святого, снимите пальто. Бросьте их на кровать в моей спальне. И последнее: мне нужно вино. Сейчас вернусь!

Затем она ушла.

— Она меня утомляет, — прошептала я с улыбкой.

— Она чертовски забавная, — громко сказал Тоби.

— Хочешь снять пальто и остаться ненадолго? Или допить пиво и уйти отсюда?

— Тоби! Привет, чувак! — донесся мужской голос из комнаты.

— Снимем пальто. Останемся ненадолго. Ты разубедишь ее насчет няни. Заведешь друзей. А я съем все ее печенье с арахисовым маслом и шоколадом «Хёрши», потому что я все еще не готов отдать ей последнюю порцию наших орехов, и чувствую необходимость вернуть свое, — ответил Тоби, сбрасывая с себя пальто.

Я последовала его примеру.

— Привет! Круто, что ты пришел, — сказал тот же мужской голос, когда Тоби взял мое пальто.

Тоби представил меня. Потом сказал, что ему нужно избавиться от наших пальто.

К нам подошел другой мужчина и забрал их.

Тоби познакомил меня и с ним.

И потом Тоби, во всей своей красоте, крутизне и загадочности, стоял с пивом в руке и собирал вокруг себя толпу, вероятно, даже не осознавая, что делает это. Драгоценный сын Мэтлока, член городской королевской семьи, и просто обычный парень, возможно, один из двоих во всем округе, кто мог бы появиться на рождественской вечеринке и устроить веселье, будто так и должно быть.

И пока он, сам того не зная, делал это, я стояла в его объятиях, потягивая пиво, болтаяс окружающими и размышляя, стоит ли мне сказать ему об этом.

Я решила выбрать подходящее время и подразнить его потом.

И я потягивала пиво в объятиях члена городской королевской семьи, наслаждаясь рождественской вечеринкой.

Будто так и должно быть.

Вечеринка прошла весело.

И я была рада, что мы остались.

Даже если мы там прилично задержались.

Потому что, как я уже говорила, было весело.

А еще потому, что мы уничтожили все печенье Лоры с арахисовым маслом и шоколадом.

Теперь я была рада вернуться домой.

Заняться пещерным сексом с Тоби.

Уснуть рядом с ним.

Проснуться, разобраться с вечеринкой в сочельник, отработать свою смену, а затем приступить к празднованию нашего первого Рождества с Бруксом в Мэтлоке.

С Тоби.

Ладно, мне еще предстояло упаковать несколько подарков.

Но какая уважающая себя мама не ложилась спать допоздна в канун Рождества, упаковывая подарки?

В любом случае, мы с Тоби уже провели вечер, упаковывая подарки.

Он был безнадежен.

Но умело держал пальцем ленточку, пока я завязывала бантик.

Хотя подарки мы заворачивали точно также, как делали все остальное.

В стиле Адди и Тоби.

А значит не под напевы Бинга (прим.: Бинг Кросби — американский певец и актёр, один из самых успешных исполнителей в истории США. Основоположник и мастер эстрадно-джазовой крунерской манеры пения. Известен как первый исполнитель многих «вечнозелёных» джазовых хитов).

А под Rammstein.

Я делала то же, что и Иззи.

Усердно трудилась.

И создала для себя ту жизнь, которую хотела.

Да, было тяжело.

Но до сих пор у меня все получалось.

Серьезно.

— Иисусе, черт.

От прозвучавших слов атмосфера в салоне автомобиля стала угнетающей, прямо перед тем, как Тоби затормозил почти в конце подъездной дорожки.

— Иисусе, черт, — повторил он.

Я перестала смотреть в боковое окно, погруженная в свои счастливые мысли на пути к неминуемым оргазмам, и посмотрела на него.

Он смотрел на ветровое стекло.