Медленное пламя

ЭПИЛОГ

Пусть она летает

Адди

Два месяца спустя…

Позже Тоби скажет мне, что изначально все планировалось иначе.

Произошли некоторые изменения.

Хотя их инициатором выступила Иззи.

Она вышла из мельницы под руку с Чарли и спустилась по лестнице к стульям, расставленным на лужайке, где под аркой рядом с ручьем стояли Джонни, позади него — Тоби со своим другом Беном, а я и Дианна — напротив них.

Но, как и планировала Иззи, у начала прохода к ним присоединился Дэйв.

И дальше она шла по проходу, держа под руки обоих мужчин.

Между прочим, она, не глядя, прошла мимо пары, стоящей тремя рядами дальше.

Наш отец и его жена Фонда.

Это не было пренебрежением.

Просто она смотрела только на Джонни.

Чего она не знала, так это того, что Лэнс, Дэйв-младший и Марк помогут своей маме подняться с ее места в первом ряду возле Джонни, чтобы она могла поддержать Джонни на последних шагах, которые Иззи сделает к своему будущему мужу.

Иззи понятия не имела, что происходит, но, будучи Иззи, не выглядела напуганной или растерянной.

Лишь безмятежно улыбнулась Марго.

Она улыбалась так уже несколько недель.

Опять же, Иззи всегда оставалась собой.

Но Марго вышла вперед, а Чарли и Дэйв не вложили руку Иззи в руку Джонни.

И по лицу Джонни я могла сказать, что этого он не ожидал.

Мужчины передали Иззи Марго.

И именно Марго вложила руку Иззи в руку Джонни.

А потом, — мне не хотелось этого признавать, но я расплакалась, хотя, к счастью, тихо, — Марго обвязала их руки плетеной маминой кожаной тесьмой.

Я посмотрела на Тоби.

Он подмигнул мне.

Он был замешан во всем этом.

Боже.

Мой прекрасный мужчина.

Именно Джонни сказал «нет», когда Марго начала отворачиваться от них с Иззи.

Он накрыл ладонью Марго их связанные руки.

Иззи сделала то же самое.

— Пожалуйста, останься, — прошептал Джонни.

Марго взглянула на него всего на мгновение, прежде чем кивнуть.

Так Марго простояла всю церемонию, накрыв ладонью их руки, обвязанные маминой тесьмой.

Я знала, сколько сил ей это стоило. Она сильно исхудала. Больше не ходила много и не стояла долго.

Но она выдержала, стоя прямо и гордо.

Лишь чуть переместилась, чтобы опереться на Дэвида, который помог ей вернуться на свое место, перед тем как пару объявили мужем и женой, и Джонни поцеловал свою невесту.

Это была самая прекрасная вещь, которую я когда-либо видела.

До момента, произошедшего пять недель спустя.

Дэвид был уже не молод.

Но он сам отнес ее туда.

Усадил и пристегнул.

И мы все стояли на поле, наблюдая, как он склонился над ней и что-то зашептал.

Затем пришла очередь каждого из нас.

И когда подошла я, она слегка коснулась моей руки и тихо спросила:

— Мой шарф завязан туго, дитя?

Я проверила красивый объемный шарф, которым был обвязан легкий пушок отросших седых волос.

Он был туго завязан вокруг шеи.

Когда я заверила ее в этом, она сказала:

— Я передам ей твою любовь, моя прекрасная девочка.

Я кивнула, сдерживая слезы.

Но ей они не нравились.

Поэтому я держала их под контролем.

— Спасибо, что присмотришь за ним, — сказала она.

— Всегда и во веки веков, — пообещала я сдавленным, хриплым голосом.

— Я знаю, дорогая.

Я не могла больше терпеть, как и она, поэтому наклонилась к ней, поцеловала в щеку и сказала, что люблю ее, прежде чем спуститься под крыло.

Предпоследним снова поднялся Дэвид.

Они говорили недолго.

Я позволила себе заплакать только тогда, когда он поднес ее руку к своим губам и держал ее там, казалось, целую вечность.

К сожалению, вечности у них не было.

Он спустился и один раз хлопнул по плечу Тоби, стоявшего внизу в ожидании, а затем ушел.

Дэвид встал в стороне от всех.

Но мы держались рядом.

Тоби поднялся последним.

Он сел в заднюю открытую кабину биплана.

Запустил его, а мы стояли в рядок: Джонни, Иззи, я, держа Брукса за руку, сыновья и невестки Марго, внуки и муж, пока Тоби и Марго разгонялись по взлетно-посадочной полосе, а затем ярко-красный самолет взмыл вверх.

Пока они взлетали, я могла разглядеть кончики пастельно-зеленого шелкового шарфа, развевающиеся над бортом самолета.

Они поднялись высоко в небо, и я увидела, как легкая ткань вырвалась на свободу, и порыв ветра подхватил ее, неся по небу, словно на крыльях.

Тоби летал с ней более двух часов.

Тем временем Дианна, Чарли и их мамы приехали за детьми, так что, когда они вернулись, на земле оставались только взрослые.

Или вернулся Тоби.

Марго больше с нами не было.

Дэвид поехал с ней в похоронной машине к мемориальному дому.

Лэнс, Дэвид-младший и Марк со своими женами последовали за ними в арендованных автомобилях.

Из осталась с Джонни ждать.

Они ждали, потому что Тоби в одиночестве бродил в поле по взлетно-посадочной полосе.

Я направилась за ним.

Он прошел долгий путь, прежде чем его длинные ноги подкосились, и он упал.

Я кинулась вперед, присела позади него, обвила руками его грудь, уткнулась лбом в его согнутую спину и крепко прижалась бедрами к его бедрам.

Я молчала.

Он тоже.

Лишь высокая трава вокруг нас покачивалась на ветру.

Когда его спина перестала трястись, я дала ему еще время.

И только потом прошептала:

— Она с Дафной.

— Да, — сказал он низко и хрипло, затем пробормотал: — Кажется, ад замерз.

— Что?

Он откашлялся и объяснил:

— Она говорила, что полетит со мной, только когда ад замерзнет.

Я повернула голову, прижалась щекой к его спине и почувствовала, как мои губы изогнулись в легкой улыбке.

— Она знала, — пробормотал он.

— Что она знала, милый?

— Она знала, даже несмотря на Дэйва, она знала, что я последний, кто может ее отпустить. И она дала мне это.

Я прижалась к нему теснее и пылко выпалила:

— Она любила тебя, Тоби. Она так сильно тебя любила.

— Ага, — прошептал он.

Ага.

О, да.

Он знал.

Конечно, первым встал Тоби.

И поднял меня.

Мы пошли обратно, и я прильнула к нему, обняв за талию, а он меня за плечи.

Когда мы вернулись к Джонни и Иззи, Иззи крепко обняла Тоби.

Но когда она его отпустила, Джонни схватил брата за шею, и они обняли друг друга, и нам с Из пришлось отойти, чтобы дать им время.

Они воспользовались им.

Времени им потребовалось много.

Тоби позволил мне поехать к Дианне за Бруклином.

Он также позволил мне поехать домой.

Той ночью Брукс спал с нами в постели.

Несколько недель он звал «Гого».

Я знала, что каждый раз это разрывало сердце Тоби.

И мое тоже.

И вот однажды это прекратилось.

Она никогда не оставляла ни нас, ни нашего мальчика, потому что Тоби начал делать то, что Марго твердо поддерживала.

Он учил нашего сына манерам, говоря что-то вроде: «Гого хотела бы, чтобы ты сказал «пожалуйста». Или: «Гого расстроилась бы из-за того, что ты кричишь».

И некая часть Бруклина крепко держалась за его Гого.

Потому что с тех пор все, что «говорила Гого», исполнялось.

Кстати, когда я выходила замуж за Тоби, Иззи обвязала наши руки маминой тесьмой.

А Джонни повязал нам на запястья шарф Марго.

Свадьба прошла именно так, как планировала Марго для своего Тобиаса.

В наш первый сочельник без нее.

«Дата с двумя событиями, моя прекрасная девочка, — прошептала она мне. — Он никогда ее не забудет».

Для меня это был немного чудно.

И все же.

Это было идеально.

И она оказалась права: Тоби никогда не забывал нашу годовщину.

Хотя я считала, что он бы ее все равно помнил.

Дэйв снова влюбился.

Ее тоже звали Марго.

Она была самым милым комочком на свете.

Дошло до того, что Чарли стал опасаться, что Дэйв похитит его первенца.

У Дианны с этим проблем не возникло.

Тоби

— Бл*ть, — выругался мужчина при виде Тоби.

Тоби, не сбавляя шаг, приближался к нему.

— Слушай, засранец, я знаю, кто ты. Видел тебя там в тот день. Я на работе. Мне это дерьмо не нужно, — сказал Перри.

Тоби вытащил из заднего кармана конверт и ответил:

— Все, что тебе нужно сделать, это подписать.

— Ни хрена я не буду подписывать.

— Ты даешь мне разрешение усыновить его, то есть отказываешься от всех родительских прав, — закончил Тоби.

Парень вытаращился на него.

Тоби вытащил документы из конверта.

— В прошлом месяце мы с Адди поженились. Я усыновляю Бруклина. Это значит, что тебе больше не придется платить алименты. Или навещать его. Абсолютно никакой ответственности.

— Адди этого хочет? — спросил Перри.

— Мы оба хотим.

Мудак улыбнулся.

— Насколько сильно вы этого хотите?

— Я его отец, независимо от того, как сильно тебе хочется с нами поиграть, поэтому мой вопрос: насколько сильно тебе нравится платить по счетам? Потому что если ты не подпишешь, мы подадим на алименты, и с твоей зарплаты будут удерживать шестьдесят процентов. — Тоби посмотрел по сторонам. — Ты хорошо зарабатываешь вышибалой во второсортном баре?

Лицо Перри исказилось.

— Иди на х*й.

— Ты уже задолжал более десяти тысяч. И имей в виду, Перри, я богат, Адди унаследовала огромную сумму, мы найдем тебя везде, где бы ты ни попытался спрятаться.

— Раз у вас такая куча бабла, зачем вам мои деньги? — усмехнулся он.

— Они нам не нужны, и ты никогда больше о нас не услышишь, — он протянул документы, — подписывай. Иначе тебе от нас не убежать.

— Суд учтет, что вы оба богаты и преследуете меня, — парировал Перри.

— Поскольку ты не поддерживаешь с нами связь, то не знаешь, что Аделина сейчас работает секретарем у адвоката и посещает курсы, чтобы стать помощником юриста. У нее хорошие советчики. И нас заверили, что суду абсолютно насрать на финансовое положение матери и отчима. Они не любят отцов-неудачников. Если не веришь мне, может, заплатишь адвокату и испытаешь свою удачу? — Тоби пожал плечами. — Решай сам. Если хочешь уйти, создав трудности самому себе, а не мне или Адди, тогда не ставь свою подпись.

Он не стал тратить на размышление ни секунды.

— Давай сюда эту хрень, — буркнул он.

Тоби не отдал.

Он приложил бумаги к кирпичной стене рядом с собой.

Хотя и протянул ему ручку.

Перри подписал.

Тоби сунул ручку в задний карман, сложил документ и вернул его обратно в конверт, пробормотав:

— Признателен.

Затем начал уходить.

— Она… не присылает фотографий, — крикнул ему вдогонку Перри.

Тоби остановился, не обернулся, но оглянулся.

— И уже давно, — продолжил Перри.

— И?

— Он, э-э… хоть похож на меня?

Вот тут Тоби обернулся.

— Он голубоглазый блондин и красивый. Так что… — Тоби улыбнулся. — Нет.

С этими словами он ушел.

И через месяц фамилия Бруклина стала Гэмбл.

Потому что, когда мужчины Гэмбл решают заявить права на того, кого любят…

Они не сидят, сложа руки.

Адди отбивала куриные грудки между двумя листами полиэтиленовой пленки.

— Ты не будешь спать на раскладушке, — рявкнула она.

На это Дэйв успокаивающе ответил:

— Аделина, дитя, я не позволю женщине на восьмом месяце беременности спать на раскладушке. Так что на ней сплю я.

Тоби тоже не позволит этому случиться.

Либо они спят в постели, либо он отвезет свою женщину домой.

Дэйв был уже не молод, но и не сильно стар.

И для раскладушки у них имелся классный матрас.

Но его беременная жена все равно не будет там спать.

— Дэйв, ты не будешь спать на раскладушке, — вмешался Джонни. — Там ляжем мы с Из.

— Значит, ты хочешь, чтобы я занял место женщины, которая родила два месяца назад? — спросил Дэйв, кивнув на Иззи, которая покачивала ребенка, завернутого в покрывальце. — Ни за что.

— Мы можем поставить колыбельку здесь, — ответил Джонни. — Меньше беспокойства для всех, кто спит наверху, когда нам нужно будет встать, чтобы покормить Куинна.

— Дедуля, можешь спать со мной на двухярусной кровати, — предложил Брукс. — Я наверху, а ты можешь спать внизу и рассказывать мне истории. Или можешь спать наверху, а я внизу. — Он сделал паузу, прежде чем закончить: — И рассказывать мне истории. Не беспокойся, что можешь упасть. Папа позаботился о том, чтобы у верхней кровати были перила.

Дэйв взъерошил выгоревшие на солнце светлые волосы Брукса.

— Вот это похоже на план, сынок.

— Ты не будешь спать на двухъярусной кровати, Дэйв, — заявила Адди.

— Почему нет? — спросил ее Дэйв. — Мы превратим ее в форт, будем рассказывать истории о привидениях, не спать всю ночь, совершать набег на кухню.

— Звучит здорово! — крикнул Брукс.

Адди посмотрела на Тоби.

— Тобиас, что ты намерен с этим делать?

Он заметил, что во время беременности он часто был «Тобиасом».

Это было мило.

И напоминало ему Марго.

Так что ему это нравилось.

— Ничего, детка. Подумываю о том, чтобы присоединиться к ним.

Она пронзила его взглядом.

Он улыбнулся ей.

— Пойдем, дитя, не будем мешать твоей маме готовить. Посидим немного на крыльце, — предложил Дэйв, слезая с табурета, выбранного Адди, и направился через кухню, которую перепроектировала Иззи, в гостиную, которую Тоби обставил заново.

За ними последовали четыре собаки.

Где-то в доме их полностью игнорировали четыре кошки.

— Думаю, на следующей неделе я пропущу торжественное открытие новой «Автомастерской Гэмбл», — проворчала Адди.

— Почему? — спросил Тоби.

Она снова посмотрела на него.

— Потому что мои гормоны кричат мне, чтобы я убил кого-нибудь, и я не думаю, что убийство в день открытия принесет хорошую славу бизнесу Гэмблов.

Тоби снова улыбнулся ей и посоветовал:

— Не уверен, насколько хороша будет курица, если ты сделаешь ее тонкой, как бумага.

Она посмотрела на то, что делает.

Потом перестала отбивать курицу.

— Ты очаровательна, Леденец, — сказал он ей.

— Тебе повезло, что говоришь это при свидетелях, иначе у тебя из затылка торчал бы молоток для мяса, — ответила она.

— Как думаешь, почему я сказал это сейчас? — спросил он.

— Итак, скажите мне, — вмешалась Иззи. — Тоби бегло говорит по-немецки, но только мы с Джонни используем его, хотя я этот язык даже не знаю, а вы двое прозвали себя Тэлон и Леденец. Что здесь за история?

— Джонни — хвастун, — отшутился Тоби.

— Мы с Тоби — это мы с Тоби, — сказала в то же время Адди.

— Вы с Тоби — определенно, вы с Тоби, — пробормотал Джонни, потянувшись к тарелке с моцареллой, которую Адди только что закончила натирать.

— Съешь хоть крошку и умрешь, — предупредила Адди.

Джонни, совсем недавно переживший период беременности своей жены, лишь тепло улыбнулся своей невестке.

И не тронул моцареллу.

— Можешь взять морковку, — разрешила она.

Джонни посмотрел на Тоби.

— Она на здоровом питании, так что мы все на здоровом питании, — объяснил он брату.

— Это хуже всего, — пробормотала Иззи, и Тоби посмотрел на нее и увидел, как она с ухмылкой близко склонилось к своему ребенку.

— Давай уйдем отсюда, пока они на нас не напали, — предложил Джонни.

— Хорошая идея, мужчины будут на крыльце, чтобы не путаться под ногами и держаться подальше от летающих молотков для мяса, — сказала Адди.

Подарив жене еще одну улыбку (потому что даже стервозная беременная или, может быть, потому что она была стервозной беременной, в любом случае она была очаровательна), Тоби соскользнул с табурета и вместе с Джонни направился к выходу.

Они остановились у сетчатой двери, услышав слова Дэйва:

— Вот, что нашел твой папа и дядя Джонни. То же, что я нашел в своей Марго.

Дэйв и Брукс сидели на верхней ступеньке крыльца.

Тоби посмотрел на брата и увидел, как тот повернулся и посмотрел на него.

— Гого? — спросил Брукс.

Оба оглянулись, когда услышали, что голос Дэйва стал чуть тише, когда он сказал:

— Да, сынок, Гого. Добрая ведьма Кентукки.

— Гого была ведьмой? — потрясенно спросил Брукс.

— Да. Она точно околдовала меня. И я ни капельки не возражал. Точно так же, как твоя мама околдовала твоего папу. Твой папа только раз взглянул на нее, и хотя он большой и сильный, он был недостаточно силен, чтобы противостоять ее чарам.

— Это ведь хорошо, да? — спросил Брукс.

— Лучшее, что с ним когда-либо случалось, — заверил Дэйв. — Спроси его, он тоже так скажет. Даже зная, что крепко приворожен ее чарами. А твоя тетя Иззи обладает волшебными способностями. Поражать и блистать. Она так приворожила твоего дядю Джонни пылью пикси, что он не отличит свою задницу от автомобильного крыла.

Брукс рассмеялся.

Тоби улыбнулся.

— И он тоже не возражал, — продолжил Дэйв.

— Я знаю, что мама и тетя Иззи обладают магией, — сказал ему Брукс. — Тетя Ди говорит, что они сидят под звездами и вбирают в себя все это.

— Угу, — согласился Дэйв.

Брукс прислонился к дедушке.

Дэйв обнял его.

— Мама говорит, что когда я вырасту, папа научит меня летать.

— Для твоего папы нет преград, он рожден, чтобы парить.

— Но папа говорит, что когда я вырасту, мы займемся подводным плаванием.

— Ты же видел дельфина, сынок. Можно парить и в воде. Твой папа это знает. Я научу тебя.

— Если мама — ведьма, то папа — волшебник?

— Нет, он твердо стоит ногами на земле. Послушай меня, Брукс, сейчас ты услышишь самое важное, что может тебе сказать мужчина. Вот что ты делаешь. Это твоя работа. Самая важная работа, которая у тебя когда-либо будет. Найдя себе женщину, ты делаешь все, чтобы она парила в облаках. Но даже если ты летаешь на самолете или плаваешь с дельфинами, ты твердо стоишь ногами на земле, чтобы иметь возможность присматривать за ней. Никогда не своди с нее глаз, мальчик, никогда не позволяй ей упасть на землю.

Дэйв на мгновение замолчал, а когда закончил, его голос охрип.

— Пусть она летает.

— Пусть она летает, — выдохнул Брукс.

— Запомни: не важно, миллиардер ты или каменщик, она будет счастлива. Единственное, что имеет значение, — ее счастье. И знаешь почему?

— Почему? — спросил Брукс.

— Поскольку ты делаешь ее счастливой, сынок, она сделает тебя самым счастливым человеком на планете. Как твоя Гого делала счастливым меня. Как твоя мама делает счастливым твоего папу. Как твоя тетя Из делает счастливым дядю Джонни. Тебе все ясно?

— Ясно, дедуля.

Дэйв притянул Брукса ближе к себе.

— А сколько рыбы мы поймаем завтра? — спросил он.

— Базиллион! — воскликнул Брукс.

Не говоря ни слова, братья Гэмбл отошли от сетчатой двери.

И только когда они осмелились пройти через кухню под любопытными взглядами своих жен и выйти на заднее крыльцо, Джонни откашлялся.

Тоби посмотрел на деревья.

— Добрая ведьма Кентукки, — пробормотал Тоби. — Как думаешь, насколько сейчас зла Марго?

— Чертовски зла, — ответил Джонни. — Хотя Дафна, вероятно, ее успокоит.

— О чем вы говорите? — спросила Иззи, проталкиваясь с сыном на руках через сетчатую дверь, а за ней следовала ее сестра.

Из подошла к Джонни, который взял их мальчика и прижал его к своей груди, одновременно притягивая жену в объятия.

Адди подошла к Тоби и, как часто бывало, обхватила обеими руками его за талию, а ее животик, где их сын находился в полной безопасности, прижался к его боку и бедру.

Он тоже обнял ее.

— Только что слышали, как Дэйв делился мудростью с Бруксом, — ответил Джонни.

— И из-за этого вы ушли на заднее крыльцо? — спросила Иззи.

— Их нужно было оставить одних, — поделился Джонни.

— Ох, — ответила Иззи.

— Ты в порядке? — тихо спросила Адди.

Он посмотрел на жену.

— Тебе есть за что поблагодарить Дэйва, детка, — ответил он тем же тоном.

— За то, что он сказал нашему мальчику?

— Нет.

Он наклонился и коснулся ее губ поцелуем, но далеко не отстранился.

— Всегда думал, что это Марго, — прошептал он.

— Что Марго? — прошептала она в ответ.

— Научила меня, как обращаться с женщиной.

Черты ее великолепного лица смягчились, и Адди теснее прижалась к нему.

Она его поняла.

— Он учит этому Бруклина? — спросила она.

— Ага. И он прислушивается.

Она улыбнулась ему.

Их второй сын пнул его в бок.

Улыбка Адди стала шире, а затем ярче, когда она увидела его ответную улыбку.

Ничто не нравилось его жене больше, чем улыбка мужа.

Его Адди не летала в облаках.

Но одно он знал наверняка.

Он был самым счастливым человеком на планете.

— Я его уложу, spätzchen, — услышал Тоби бормотание Джонни.

— Хорошо, häschen, — услышал он ответ Иззи.

Нет, не так.

Он не был самым счастливым человеком на планете.

Это была ничья.

Между прочим, сын Джонни и Иззи и сын Адди и Тоби выросли лучшими друзьями.

Как братья.

А дочь Адди и Тоби и дочери Джонни и Иззи выросли лучшими подругами.

Как сестры.

Брукс с радостью взял на себя роль старшего брата для всех.

Но что касается Брукса?

Став взрослым, он женился на красивой девушке по имени Марго.

КОНЕЦ.