Между Севером и Югом

8

На следующее утро Кэтлин вела себя на удивление тихо и даже помирилась с Долорес, которая извинилась перед ней за вчерашнюю пощечину.

Обрадованный этим неожиданно воцарившимся в его доме миром, Джордж оставил обеих женщин готовить завтрак, а сам отправился звонить шефу.

Найджел внимательно выслушал отчет помощника обо всех приключениях вчерашнего дня, но отнесся к ним с удивительным спокойствием.

— Ну что ж, — заявил он, — если все обстоит действительно так, как ты говоришь, то это и к лучшему. Сегодня же отвезем юную леди к ее матери, получим гонорар и займемся другими делами.

— Но она не хочет ехать к матери! — воскликнул Джордж.

— Ничего, уговорим, — пообещал шеф.

— Вчера я уже пытался, однако все напрасно.

— А сегодня попытаюсь я.

То ли доводы шефа оказались убедительнее доводов его помощника, то ли тому были какие-то иные причины, но все сложилось наилучшим образом.

Когда два часа спустя Найджел заехал на квартиру Джорджа и познакомился с Кэтлин, девушка совершенно спокойно согласилась с его предложением вернуться домой и помириться с матерью.

— Давно бы так, — недовольно пробурчал Джордж, на что юная плутовка ответила ему самой обаятельной улыбкой из своего арсенала.

— Итак, куда мы едем? — осведомился Найджел, когда все трое уже сидели в его машине.

— Как это куда? — изумился Джордж. — На проспект Святого Лаврентия…

Шеф выразительно крякнул, а Кэтлин, словно что-то решив для себя важное, весело откликнулась:

— Едем, скорее едем к моей любимой мамочке Элизабет Эванс! Надеюсь, она уже напекла моих любимых яблочных пирожков!

— Ваша любимая мамочка, если вы запамятовали, печет не столько пирожки, сколько женские романы, — сухо заметил Найджел.

— Почему запамятовала? Вовсе нет. И мне очень даже нравится, как она пишет. — Кэтлин мгновенно придала лукавой мордашке глубокомысленное выражение. — Правда, правда, я даже читала ее последний роман «Последствия несчастной любви». Кстати, надо было бы позвонить мамочке и сказать, что мы уже едем.

— Ничего страшного, — ответил старый сыщик, поворачивая ключ зажигания. — Пусть это станет для нее приятным сюрпризом.

И это действительно стало сюрпризом, да еще каким!

Через полчаса все трое уже стояли на крыльце дома мисс Эванс, и Найджел, строго взглянув на Кэтлин, принявшую самый беззаботный вид, нажал кнопку звонка.

Дверь открыла сама писательница.

— А, мистер Гудвин, это вы…

— Здравствуй, мамочка! — пискнула Кэтлин, внезапно появляясь из-за спины Найджела. — Как же я рада тебя видеть! — И бросилась на шею изумленной женщины.

— Вот, мисс Эванс, — бодро и даже как-то слишком официально отрапортовал Джордж, — мы нашли вашу дочь и доставили к вам в целости и сохранности.

Лицо маститой писательницы покрылось красными пятнами. Она тяжело дышала и все силилась оторвать от себя дочь, покрывающую ее поцелуями и искоса поглядывающую на мужчин.

Наконец эту мелодраматическую сцену удалось прервать. В замешательстве оглядев Кэтлин с ног до головы, мисс Эванс с опозданием пригласила всех зайти в дом.

Дочь тут же побежала в кухню, а Найджел неожиданно задал несколько странный, с точки зрения его помощника, вопрос:

— Итак, мисс Эванс, что вы на это скажете?

— Что скажу? — растерянно переспросила писательница. — Спасибо, мистер Гудвин, хотя я не думала, что вы так быстро управитесь.

— За это благодарите не меня, а моего достойного помощника, — отмахнулся Найджел, после чего Джордж был удостоен тяжелого взгляда мисс Эванс, в котором читалось все, что угодно, кроме радости и благодарности. — Значит, вы довольны?

— Конечно, довольна.

— И к нам у вас никаких претензий нет?

— Что вы, какие могут быть претензии!

— Вот и прекрасно. В таком случае, я надеюсь, мы сможем прямо сейчас рассчитаться.

Джордж не верил своим ушам. Впервые за все время их совместной деятельности шеф проявил такую откровенную меркантильность. Впрочем, может, так и надо? Они свое дело сделали, так зачем же откладывать момент расплаты?

Мисс Эванс скрылась в другой комнате и через несколько минут принесла чек. Найджел посмотрел на сумму, преспокойно положил чек в карман пиджака и начал прощаться.

— Как, вы уже уходите? — в один голос воскликнули мать и дочь, которая в этот момент появилась из кухни, что-то жуя.

— Да, милые дамы, нам пора, — подтвердил Найджел, открывая дверь и ловко выталкивая своего помощника за порог. — Рад был познакомиться.

— Еще увидимся! — прокричала им вслед Кэтлин, в то время как мисс Эванс с какой-то странной подозрительностью рассматривала свою дочь.

— Ну, сэр, — изумленно заметил Джордж, когда они оказались в машине, — сегодня я вас просто не узнаю. Вы меня поражаете!

— Это чем же, позволь полюбопытствовать?

— Вы вели себя как-то странно.

— И в чем же проявилась моя странность? Мы выполнили свою работу и получили за нее деньги. А чего бы тебе хотелось? Чтобы мисс Эванс подарила нам еще одну свою книгу?

— Даже не знаю, но все это как-то…

— Помяни мое слово, — наставительно произнес Найджел, заводя мотор, — не пройдет и недели, как эта история будет иметь продолжение. И мы еще обязательно встретимся как с мисс Эванс, так и с этой юной и, надо признать, чертовски привлекательной леди…

Однако Найджел Гудвин ошибся, что случалось с ним не так уж часто. Прошла не неделя, а всего один день, как в его офисе снова появилась мисс Эванс. На этот раз она не дарила своих романов и не обещала мистеру Гудвину сделать его литературным персонажем. Да и выглядела писательница весьма неважно, словно не спала ночь.

Самое любопытное — и это отметил про себя Джордж, также находившийся в кабинете, состояло в том, что и его шеф выглядел совсем иначе. Не хмурым, сухим и деловитым, а веселым, любезным и предупредительным.

Молодой сыщик совершенно не представлял, чем можно объяснить столь разительную перемену, происшедшую с обоими собеседниками. Какое же удивительное признание ждало его через несколько минут!

— Здравствуйте, мисс Эванс, — ласково приветствовал Найджел свою гостью. — Рад вас видеть. Но почему у вас столь печальный вид? Неужели ваша дочь снова вас огорчила?

Мисс Эванс тяжело опустилась на предложенный стул и нехотя кивнула.

— Опять пропала? — ахнул Джордж.

— Наоборот!

— То есть как это наоборот?

— Умоляю, — писательница обращалась к обоим собеседникам одновременно, — избавьте меня от этой мерзавки! Я заплачу любые деньги!

После такого заявления физиономии сыщиков выразили совершенно разные чувства. Найджел едва сдерживал ехидство, стараясь держаться в рамках приличий и не выдавать своих чувств, в то время как Джордж был откровенно потрясен… и огорчен.

Такая юная и такая коварная?!

— Что случилось? — спросил он. — И почему вы так отзываетесь о собственной дочери?

— Она мне не дочь!

Джордж в полном недоумении вскинул глаза на шефа. Тот молча кивнул: мол, не мешай, пусть сама все расскажет.

— Мистер Гудвин, — с трагическим надрывом воскликнула писательница, — я вас обманула!

— Ничего страшного, — успокоил ее Найджел. — С кем не бывает.

— У меня нет дочери и никогда не было!

Теперь уже Джордж окончательно растерялся и на протяжении чуть ли не всего разговора только ошарашенно таращился на обоих собеседников, мало что соображая. Зато явно довольный собой Найджел вел себя весьма непринужденно.

— Расскажите-ка нам обо всем по порядку, — предложил он мисс Эванс. — И начните с того, зачем вы вообще придумали всю эту историю с пропавшей дочерью.

— Затем, что решила сделать вас героем своего нового романа «Сыщик-философ», — страдальчески произнесла писательница, прикладывая к глазам платок.

— Это мы уже слышали. И что дальше?

— А дальше я совершенно не представляла, как к вам можно подступиться.

— С этим ясно. Но почему же вы не признались в этом еще вчера, когда мы привезли к вам данную особу? Ведь она могла оказаться самой обычной воровкой!

— Мне было стыдно!

— И это понятно. Ну и что же произошло после нашего ухода?

— А дальше эта бесстыдница заявила, что мой дом ей определенно нравится, посему она намерена в нем поселиться. Мистер Гудвин, — на этот раз мисс Эванс зарыдала по-настоящему, — умоляю, избавьте меня от этой аферистки! Она ведет себя просто ужасно. Знаете, что она мне вчера сказала, как только вы ушли? «Теперь все знают, что вы — моя мать, так что не вздумайте позориться, отказываясь от своих слов». Что мне делать? Неужели… — тут писательница вскинула на Найджела умоляющий взгляд, — неужели мне придется документально подтверждать, что я никогда не рожала и… и даже ни разу не спала с мужчиной?

Джордж был сражен наповал таким признанием автора чуть ли не полусотни любовных романов. А вот его старший коллега и глазом не моргнул.

— Ну, до этого дело не дойдет, — успокоил ее Найджел. — Однако как же вы писали свои произведения, если у вас не было личного опыта?

— Я художник! — мгновенно преобразившись, гордо заявила мисс Эванс. — А в литературе существует такая вещь, как творческая фантазия. Для того чтобы описать, как героиня испытывает оргазм, женщине-автору совсем не обязательно испытывать его самой.

— Разумеется, нет, — тут же согласился Найджел и с самым невозмутимым видом добавил: — Достаточно испытать… фантазм.

— Что? — удивленно переспросила мисс Эванс. — Что вы сейчас сказали?

— Ничего особенного. Это я так, неологизмы сочиняю. Однако на чем мы остановились?

— Избавьте меня от этой ужасной девицы! — удивляясь, как можно было забыть самое главное, повторила мисс Эванс. — Я готова заплатить еще раз!

— Думаю, в этом нет необходимости, — возразил Найджел, — поскольку во всем происшедшем есть доля и нашей вины. — Он выразительно посмотрел на помощника.

— Моей? — решил уточнить Джордж, но шеф промолчал.

Молодой человек начинал догадываться, в чем тут дело, поэтому в ответ на скрытое обвинение в свой адрес пожал плечами и насупился.

— Где она сейчас? — продолжал Найджел.

— У меня дома. Смотрит телевизор, а меня — можете себе представить, какова нахалка! — послала за пивом. Это в ее-то возрасте!

— Хорошо, мы немедленно выезжаем. Спускайтесь вниз и подождите нас у машины. Мы идем следом за вами.

Мисс Эванс кивнула и поспешно вышла из кабинета.

— Откуда же я мог знать! — воскликнул Джордж, не выдержав укоризненного взгляда шефа. — Она была так похожа на девушку со школьной фотографии… Да, может, это она и есть. Мало ли откуда мисс Эванс позаимствовала фотографию! Кроме того, Кэтлин сама сказала, что имя ее матери — Элизабет Эванс.

— Неужели? — усомнился шеф. — А ну-ка вспомни, как ты ее вчера расспрашивал?

Джордж напрягся, вспомнил и со стоном схватился за голову.

— Боже, какой же я идиот! Ведь это я ей сказал: «Кэтлин, ваша мать мисс Элизабет Эванс очень беспокоится»… А она только кивнула. Впрочем, она, наверное, и не Кэтлин вовсе.

— То-то и оно. Плохо же ты усвоил методы ведения расследования, — наставительно заметил Найджел и вдруг насмешливо прищурился. — Или здесь что-то иное? Я понимаю, как трудно общаться с подозреваемой, когда она смотрит на тебя такими чудными синими глазками… Ладно, поедем, повидаемся с нашей юной обманщицей. А заодно узнаем, зачем ей в свою очередь понадобился весь этот спектакль.

В дороге мисс Эванс снова принялась жаловаться на Кэтлин, обзывая ее то «маленькой стервой», то «уличной девчонкой».

Джордж пребывал в расстроенных чувствах, и ему было крайне неприятно все это выслушивать. Поэтому он очень обрадовался, когда Найджел осадил разошедшуюся писательницу жестоким вопросом:

— А вам не кажется, что в вашем возрасте уместнее гордиться не девственностью, а такой очаровательной дочерью, как Кэтлин?

Мисс Эванс надулась и всю оставшуюся дорогу молча смотрела в окно, демонстративно игнорируя спутников.

Через полчаса они подъехали к ее особняку.

— Вы уж сами с ней поговорите, мистер Гудвин, — заискивающе попросила писательница. — А то мне она только хамит.

— Конечно, поговорю, — согласился сыщик и вдруг добавил: — Но и у меня к вам есть просьба.

— Пожалуйста, — обрадовалась мисс Эванс. — Для вас все, что угодно, дорогой мистер Гудвин! Итак, о чем вы хотите меня попросить?

— Не делайте меня героем вашего нового произведения. Да и вообще пишите лучше женские романы, зачем вам какие-то детективы? Ну что, обещаете?

Мисс Эванс заметно сникла, однако нашла в себе силы кивнуть.

Открыв входную дверь, писательница пропустила в дом сыщиков, затем вошла сама.

— Она там, в гостиной, телесериал смотрит, — прошептала мисс Эванс, кивая на полуоткрытую дверь, из-за которой раздавались взволнованные голоса: «О, Джон, я так люблю тебя!» — «А я тебя уже не люблю, Мэри. Позволь мне наконец жить своей жизнью и пообещай покинуть мой дом навсегда!»

— Ну что, пива принесли? — крикнула Кэтлин, не отрываясь от телевизора.

— В тюрьме, милая леди, пиво не положено, — ответил ей Найджел. — Оно, знаете ли, входит в список предметов, запрещенных к передаче. Кроме того, вы еще слишком молоды, чтобы употреблять спиртные напитки.

— Ой, это вы? — удивленно оглянулась девушка и тут же рассвирепела: — Так вот куда направилась моя дорогая мамаша!.. А, привет, старичок, — последнее обращение относилось к Джорджу, — рада тебя видеть. Где она? Ну, я ей сейчас покажу!

— Видите, как она со мной разговаривает! — тут же пожаловалась хозяйка дома, прячась за спинами сыщиков.

— Тебя как зовут? — сухо спросил Найджел, проходя в гостиную и выключая телевизор.

— Кэтлин.

— А если серьезно?

— Ну, Синтия, Синтия меня зовут! И что? — воскликнула девушка и тут же обратилась к мисс Эванс: — Мамочка, угости сигареткой!

— Кто твои родители?

Синтия хитро прищурилась и скорчила неподражаемую гримасу.

— А вот не скажу!

— Не скажешь? — весело изумился Найджел.

— Не-а!

— Уверена?

— Абсолютно!

— Ну, тогда мы тебя выпорем! Джордж, иди сюда и держи ее за плечи. А вы, мисс Эванс, будете держать за ноги. Ну а я… — И он многозначительно взялся за пряжку брючного ремня.

— Вы что, совсем спятили? — изумилась бывшая Кэтлин и нынешняя Синтия. — Я кричать буду! Не имеете никакого права! А как же неприкосновенность личности? Я буду жаловаться уполномоченному по правам человека. А еще копы называются!

— За копов еще пару раз всыплю, — пообещал Найджел и решительно шагнул к дивану, на котором устроилась девушка.

— Но, сэр… — растерянно начал Джордж, однако не договорил.

В этот момент Синтия вскочила с дивана и попыталась прошмыгнуть к двери. Но Найджел с проворством игрока в регби преградил ей путь, заставив испуганно попятиться.

— Ну, ладно, ладно! — закричала девушка, когда уперлась спиной в стену и поняла, что попала в безвыходное положение. — Я скажу вам, кто мои родители!

— Только учти — врать бесполезно, — предупредил ее Найджел. — Я тут же проверю все, что ты нам наплетешь, поэтому тебе не удастся выйти из этой комнаты, пока не скажешь всей правды.

— Ну и дураки же вы все! — с неожиданной и абсолютно искренней злостью выдохнула Синтия, и Джордж невольно улыбнулся. — Зачем вам нужно знать о моих родителях, ну зачем? Матери я вообще не помню, она умерла, когда я была совсем маленькой. А отец у меня законченный алкоголик. Выгнал меня на улицу, продал дом и теперь где-то бродит с компанией собутыльников. Ну что, довольны?

Не глядя ни на кого, она вернулась к дивану, села и, наклонив голову, всхлипнула.

— А ты не врешь? — Найджел присел рядом с девушкой и вдруг с непритворной нежностью погладил ее по плечу.

— Не вру, — снова всхлипнула Синтия, отодвигаясь. — Только вот этого не надо, не люблю! Сначала угрожаете выпороть, а потом погладить норовите.

— Послушайте, — неожиданно вмешалась мисс Эванс. — А может… Я тут подумала…

Оба сыщика и девушка вопросительно уставились на писательницу.

— Пускай Синтия поживет у меня, — решительно выдохнула расхрабрившаяся хозяйка. — Если все это правда и ей действительно негде жить, то пусть остается. Дом у меня большой, а я женщина одинокая.

— Но только в том случае, если она будет хорошо себя вести! — сурово заявил Найджел, многозначительно погрозив Синтии пальцем.

— Я буду пай-девочка! — мгновенно заулыбалась та, вскочив с места и бросившись целовать писательницу, явно смущенную собственной добротой. — Спасибо вам, вы никогда об этом не пожалеете!

— Да, ладно. Чего уж там…

— Вот и прекрасно, — добродушно улыбаясь, заметил Найджел, вставая и подмигивая своему помощнику. — Через какое-то время мы приедем к вам в гости пить чай… с яблочными пирожками, а заодно и проверим, как вы поладили.

Простившись, мужчины вышли из дома, пребывая в самом благостном расположении духа. Но, прежде чем они успели сесть в машину, входная дверь распахнулась и они вновь услышали голос мисс Эванс:

— Мистер Гудвин!

— Что такое?

— Я вам очень благодарна!

— За что?

— Теперь я точно знаю, о чем будет мое следующее произведение!

Сыщик явственно насторожился.

— О чем же?

— О девочке-подростке, выгнанной из дома своим отцом. Я назову его «Без семьи»… Впрочем, это уже было. Тогда «История Кэтлин, найденыша»! — И мисс Эванс победно взглянула на своего собеседника.

Найджел Гудвин облегченно вздохнул, выразительно посмотрел на Джорджа и завел мотор.